От автора: Обратите внимание на рейтинг. В главе достаточно подробное описание операции.
Благодарю Шмёлочка за помощь в медицинских вопросах. С ее подсказками о том, что должен делать хирург, глава вышла реалистичнее.



Время летело слишком быстро. Оно утекало сквозь пальцы, болью отзываясь в сердце. Что, если мы не успеем, и он умрет? Что, если мы успеем, но будет слишком поздно для обычного спасения? Смогу ли я просто позволить ему умереть? Так ведь и должно быть. Смертные погибают каждый день в авариях, катастрофах, от несчастных случаев и сердечных приступов… Кто я такой, чтобы снова спорить с судьбой, выбирая за сына жизнь, в которой он когда-то не был счастлив? Он проклянет меня, если я снова обреку его на бесконечное существование в образе чудовища. Я уже совершил однажды эту ошибку. Нельзя позволить случиться этому снова. Я сделаю все, что могу, как врач. Но не как вампир. На этот раз я не поддамся собственной слабости. Жизнь человека хрупка, и я не имею права считать себя Богом, верша чьи-то судьбы. Половина моей семьи ненавидит свою полу-жизнь. Мой сын покончил с собой, лишь бы не быть монстром. Я позволю ему умереть, если другого выхода не будет. Я убеждал себя. Я пытался верить в то, что так - правильно. Но почему же верное решение причиняет такую боль?!

Спустя бесконечные сорок восемь минут наши пути с Элис пересеклись. Еще минут пятнадцать-двадцать – и мы будем на месте. Джаспера с ней не было.
- Где Джаспер? – я уточнил, пока мы мчались к цели на такой скорости, что окружение становилось почти размытым. Стемнело. Мы бежали по кромке шоссе, но были невидимы ни для кого. Машины, даже едущие быстро, оставались позади.
- Я отослала его домой, - в глазах Элис застыла мука. – Что бы ни случилось, будет много крови…

Мое сердце сжалось от боли. Ноги понесли еще быстрее.
- Что же произошло, Элис? Как же ты не увидела этого? – задал я мучающий меня вопрос. Ведь она уверяла, что следит за каждым шагом Джона. Как она могла пропустить такое чудовищное событие, как убийство? Разве оно бывает незапланированным?

Страх исказил лицо провидицы, и что-то еще… что я определил бы, как стыд.
- Убийца меняет решения так быстро, что я не успеваю уследить. Он не собирался убивать… он охотился за телефоном Джона. Прости меня, Карлайл, - добавила Элис, опуская глаза, в то время как до меня дошел смысл ее слов. Разоблачение?! Отец Мелиссы узнал, что ей кто-то помогает? Кто-то, кто отправляет сообщения по телефону. Он знает, что Элис предупреждала об опасности? Значит, знает и об ее даре. Знает ли он больше? О том, кто мы?
- Боже, Элис. Ты понимаешь, что это означает? – выдохнул я, представляя, как теперь нам всем придется трудно. Мы должны будем скрыться в неизвестном направлении. Мы больше никогда не сможем появиться в Гановере. Наше положение под угрозой. Будучи в бегах, нам придется забыть о помощи кому бы то ни было. Нам придется думать о себе. – Ты обещала, что это безопасно! Обещала, что не выдашь себя ничем. Даже Джону. А теперь получается, о тебе знает кто-то со стороны! Не друг, Элис, которому можно доверять. Это катастрофа!
- Я все исправлю, - оправдывалась Элис. – Сегодня же я выкраду улику, и все будет в порядке.
- Надеюсь на это, - с сомнением произнес я, пытаясь просчитать в уме все наши дальнейшие действия. – Насколько много ее отцу известно? Он знает, кто мы?
- Нет, не знает. И это не ее отец. Убийца кто-то другой.
- Нанятый?
- Нет, Чефалу нанял двух детективов, не убийц. Я бы знала это, я слежу за всеми его решениями. Это кто-то совершенно посторонний.
- Значит, этому постороннему очень многое о тебе известно, - резюмировал я безжалостно. – Он украл телефон прежде, чем принимать решение об убийстве, Элис. Он знает, как обойти твой дар! Поэтому ты не предвидела этого заранее? Он играет на слепых пятнах твоих видений! Принимает решения в последний момент!
- Ахх, - Элис зашипела, выглядя крайне подавленной и несчастной. – Я надеюсь, что ты не прав, и все не настолько плохо. Что это случайность.
- Случайность? – воскликнул я. – С каких пор ты веришь в случайность? Нет, Элис, надо готовиться к худшему, - меня передернуло при мысли о том, что перед нами может встать необходимость избавиться от свидетеля. Никогда прежде мы не были настолько близки к разоблачению. Раньше люди только могли догадываться, что с нами что-то не так. Раньше среди нас был Эдвард, который мог точно прочесть, что творится в разумах окружающих нас людей, и мы всегда исчезали прежде, чем их подозрения могли бы обрести реальность. Без Эдварда мы были слепы, как котята. Мы не могли рисковать, не зная в точности, насколько много известно этому вору. Мы должны были позаботиться о себе… пока Вольтури не сделали этого за нас. Если правда выйдет наружу, и информация об этом дойдет до Вольтерры, нам всем может не поздоровиться от их рук. Сказать, что я был потрясен этой перспективой, значит, ничего не сказать. Вся семья была в опасности. Ситуация вышла из-под контроля. Как бы не пришлось нарушить собственное обещание никогда не убивать. Я прожил четыре сотни лет, будучи настолько осторожным, чтобы избежать подобного риска. Впервые я оказался перед выбором: отнять человеческую жизнь ради сохранности всей семьи. Я был в ужасе от этой перспективы. И очень надеялся, что до крайних мер все же не дойдет.

- Отсчет пошел, - сказала вдруг Элис, отвлекая меня от невеселых раздумий. – Это произойдет сейчас.

На сердце похолодело, болью отозвавшись во всем теле.
- Мы еще слишком далеко, Элис. Ты видишь, что именно произойдет?
- Убийца решил действовать тихо, - лицо Элис было бледнее обычного, полным ужаса. – Ну зачем, зачем он решил пройтись пешком?
- Не будет стрелять? – уточнил я. – Это хорошо. – Хорошо, потому что стреляют обычно в голову. После такого крайне редко выживают. Нож был бы лучшей альтернативой.
- Перережет горло, - Элис издала звук, похожий на рыдание. – Это ведь поправимо? Пожалуйста, Карлайл, скажи, что да!
- Если мы успеем, - я старался не думать о наихудшем варианте. – Смотря сколько у нас в запасе минут?
- Видения неустойчивы. Убийца все еще не принял окончательного решения, его постоянно что-то отвлекает. Мы можем успеть… но можем и опоздать.
- Если мы придем вовремя, - спросил я, - что ты намерена делать? Как отвлечь убийцу? Мы не можем показаться открыто.
- Остановим! – решительно заявила Элис. И быстро поправилась, прежде чем я начал возражать. Я бы хотел избежать убийства кого бы то ни было, если это только возможно. До тех пор, пока это возможно. – Ничего такого, Карлайл. Приближусь сзади и вырублю его. Заодно заберу телефон. Это будет выглядеть, как обычное ограбление. Убьем одним махом двух зайцев.
- Хорошо, - одобрил я.

Мы влетели в Милуоки с южной стороны. Дом Джона и Мелиссы находился на противоположной окраине. Элис резко остановилась, закрывая глаза.
- У нас в запасе полчаса, - выдохнула она, указывая вперед. – Убийца планирует напасть, когда Джон выйдет за пределы города или будет ловить такси. Сейчас он на многолюдной улице. Лимузин следует за ним. Через шесть-семь минут мы будем на месте.
- Что за улица? Это далеко?
- Северная сторона. Примерно в семи милях отсюда. Я не вижу точно. Направление поменялось! – последнее она прокричала, ее глаза округлились, и она бросилась вперед, непрерывно повторяя: - Нет, нет, не ходи туда! Господи, Карлайл!

Элис заметалась по улочкам, выбирая кратчайшее направление, и я почувствовал, как моя решимость спасти сына возрастает, и перед перспективой его смерти меркнет даже такое злодеяние, как устранение свидетеля. Я был готов на что угодно в данный момент, лишь бы не случилось самой страшной беды, даже собственными руками остановить убийцу, раскрыв себя.

- Не успели, не успели… - повторяла Элис, словно в трансе, я тенью следовал за ней, глядя, как она в растерянности мечется по узким улочкам, никак не находя нужную. Они все были похожи между собой, дважды мы нарывались на тупик и приходилось искать новое направление. Время уходило, в любую секунду могло стать слишком поздно. Где-то здесь, среди домов, мой когда-то потерянный и вновь обретенный сын умирал прямо сейчас, а мы все еще блуждали, находясь так близко и так далеко одновременно, не в состоянии помочь.
- Три минуты… две минуты… - бормотала Элис, отсчитывая оставшееся время жизни Джона, и я начал терять надежду. За две минуты даже я не смогу помочь, со всеми своими умениями и преимуществами. Это просто невозможно. Даже если я решился бы на укус, это вряд ли спасло бы положение: человеческая жизнь очень хрупка, и не во всех случаях можно уповать на вампирский яд. Сердце Джона должно биться.

Я услышал резкий скрип тормозов невдалеке, и быстро дернул Элис за собой.
- Туда! – приказал я, надеясь, что правильно угадал. И в следующий миг почувствовал едва доносящийся запах крови…



Найти нужный переулок оказалось не так просто. Мы были рядом, буквально в пределах пары сотен метров, но каждая улица, на которую мы сворачивали, оказывалась не той. Ужасная картина смерти перед моими глазами пугала настолько сильно, что я никак не могла сосредоточиться и увидеть правильное направление. И не было рядом Джаспера, способного помочь мне преодолеть нарастающую панику.

Темный пустынный переулок, на который так опрометчиво свернул Джон, ускорил приведение плана убийцы в исполнение. Тот решил действовать мгновенно, покинув машину, чтобы в считанные шаги нагнать жертву и быстро провести лезвием по горлу. Он даже не задержался, чтобы посмотреть. Через несколько секунд лимузин уже увозил преступника прочь.

- Туда! – Карлайл дернул меня за рукав, меняя направление, и я тут же увидела, что он прав. Теперь мы на верном пути. Вот только слишком поздно, самое ужасное уже произошло. Я бормотала вслух, отсчитывая безжалостно уходящие секунды и зная, что мы увидим. Через две минуты будет уже поздно что-то исправлять. Надежды нет. Джон умрет на наших глазах. Мы не успеем!

А потом что-то изменилось. И время жизни моего брата увеличилось вдвое. Это давало шанс. Это дарило новую, отчаянную надежду.
- Разве возможно отсрочить… смерть? – воскликнула я, когда до нужного поворота оставались считанные метры. – Как он это сделал?!
- Скорее всего, пережал артерию, - резко и уверенно ответил Карлайл и пояснил: - Он спасатель. Он знает, как это делается.

В следующую секунду мы выскочили на перекресток, и в глубине переулка, метрах в ста, увидели его.
- Вот он! – крикнула я, и дальнейшие слова застряли у меня в горле, когда я рассмотрела происходящее получше. Ужас парализовал все мои мысли. В нос ударил запах свежей крови, разлитой повсюду. Ее было так много… Но не жажда заставила меня замереть на месте, а кошмарный, не поддающийся контролю страх за жизнь человека, дрожащего посередине этого ада.
- Боже… мы опоздали, - прорыдала я, округлившимися глазами наблюдая, как Карлайл невидимой стрелой пролетает мимо меня и опускается на колено рядом с Джоном, не обращая внимания, что его обувь и одежда тут же окрашиваются красным, пропитываясь насквозь. Его лицо серьезно и сосредоточено. Его движения отточены до совершенства, безупречны в своей уверенности. Его чемоданчик тут же открыт, и за считанные доли секунды оттуда извлечены инструменты. Он собирается спасать его, как человека? Нет! Это невозможно! Он не понимает! Слишком поздно для этого!
- Карлайл, ты должен сделать это! – закричала я, пытаясь достучаться до нашего отца. - Пожалуйста, пожалуйста, не оставляй его умирать! Спаси его, умоляю! – Я видела эту картину в уме несколько раз, пока мы бежали сюда. Я была уверена, что Карлайл собирается обратить Джона в вампира. По крайней мере, он раздумывал над этим, как минимум, несколько раз за время пути! Так почему сейчас он снова сопротивляется неизбежному? Лицо Джона в зарисовке будущего, с красными глазами и бледной кожей, замерцало, растворяясь, сменяясь ясной картиной смерти и похорон. Нет! Нельзя тянуть ни мгновения! Время уходит! Он умрет!
- Нет, - упрямо выдохнул Карлайл, и мое сердце почти разорвалось на части. – Нет, Элис, я не буду. Я не могу! Только не так… Я не обреку его снова… - он перевернул тело на спину, лицо Джона нельзя было узнать сквозь кровавую маску. Его рот был приоткрыт, сквозь зубы вырывалось рваное, предсмертное дыхание. Его сердце билось неровными скачками, то стремительно несясь вперед, агонизируя, то пропуская удары. Его левая рука находилась около шеи, сквозь сжатые пальцы непрерывно сочилась свежая кровь. Так много… И ее стало больше, когда я увидела, как рука Джона слабеет. Поздно…
- Но он умрет… - неужели Карлайл не понимает этого? Он должен сделать выбор! Пожалуйста!

Руки Карлайла уже в перчатках. Они быстры и уверенны, но даже ему не под силу справиться с надвигающейся смертью. Я вижу это!
- Не могу, Элис… - шепчет Карлайл, отчего мне хочется рыдать в бессилии. Могу ли я сама сделать это? Если я брошусь вперед, оттолкнув Карлайла и припав зубами к шее брата, смогу ли я остановиться прежде, чем убью его? Поможет ли это теперь? Я видела, что нет. Слишком поздно для любого действия. Мы опоздали. Мы действительно опоздали!
- Его еще можно спасти! – проговорил Карлайл убежденным тоном, отчего я почти что взвыла. Он быстро убрал безвольную руку Джона, заменив ее своей, но даже его скорости было недостаточно, чтобы избежать густой струи крови, брызнувшей прямо в его лицо. Я вздрогнула, не понимая, как он может оставаться таким спокойным и предельно собранным в такой чудовищный момент, видя, что его сын умирает прямо на его глазах; как может не реагировать на запах. Даже под властью страха за жизнь брата аромат его крови сводил меня с ума, не позволяя приблизиться ни на шаг. А Карлайл лишь вытер глаз тыльной стороной ладони, после чего невозмутимо достал металлический предмет и склонился еще ниже. Одурманенная жаждой, парализованная страхом, я едва могла уследить за его молниеносными движениями.
- У нас еще есть три-четыре минуты, - уверенно проговорил отец, но он ошибался.
- Полторы, - сдавленно простонала я, желая уметь плакать по-настоящему, как люди. Слишком много боли скопилось внутри меня, и она навечно останется со мной, когда мой брат снова умрет.
- Я успею, - в голосе Карлайла столько убежденности в своей правоте, что я невольно засомневалась. Если слишком поздно для укуса, быть может, Карлайл окажется настолько талантливым, чтобы сохранить человеческую жизнь? Шанс на это был таким крохотным, что я едва могла его разглядеть в туманной завесе будущего.
- Не стой там, ты должна мне помочь, если хочешь, чтобы он жил, - резко бросил мне Карлайл, действуя одной рукой. Вторая была по-прежнему прижата к шее Джона. В голосе Карлайла зазвучало отчаяние. Он не справлялся.
- Я не могу, - выдохнула я, сделав полшага вперед и снова замерев. – Столько крови… - что, если жажда окажется сильнее моей любви к брату? Ведь мне придется не просто быть рядом с открытой раной, мне придется позволить рукам погрузиться прямо в этот кровавый ад. Я не была в себе настолько уверена, чтобы рискнуть. Я никогда не прощу себе такую ошибку.
- Можешь! - голос Карлайла прозвучал как приказ. – Напрасно что ли торчишь в больнице дни и ночи напролет? Задержи дыхание и немедленно иди сюда! – и я увидела это: мы одержим победу над смертью, если будем действовать вместе. Я решилась. Жизнь брата стоила того, чтобы бороться с самым ужасным своим инстинктом. Я справлюсь. Я смогу. Карлайл прав.

Он кивнул мне на перчатки в чемоданчике, и я быстро надела их. Мне некогда было думать о том, что мои ноги ступили во что-то липкое, густое и алое… такое притягательно-дразнящее… и в то же время до смерти пугающее… потому что вскрывало огромную душевную рану, пророча потерю, которую однажды мы все уже не смогли пережить… Паника отступила, сменившись решимостью. Я опустилась на колени с другой стороны, мысленно клянясь сделать все от меня зависящее, чтобы стук сердца рядом со мной не прекратился. Время словно остановилось, я сосредоточилась на достижении результата, в эту секунду осознав, что сейчас, должно быть, то же самое чувствует и Карлайл.
- Держи здесь, - сказал он тихо, направляя мою руку точно в центр кровотечения и сцепляя мои пальцы вокруг металлического зажима. Его руки оказались свободны. Завороженная, я смотрела, как Карлайл быстро приспособил второй зажим, и кровотечение полностью остановилось.
- Три минуты, Карлайл. У нас получается, - выдохнула я потрясенно, время смерти отодвинулось почти в четыре раза против первоначального, и продолжало увеличиваться с каждым мгновением.
- Этого больше, чем достаточно, - ответил Карлайл, набирая в шприц какое-то лекарство и моментально вонзая иглу в сгиб локтя. Сердечный ритм Джона замедлился и стал более ровным. Дыхание размеренным. – Это морфий, - объяснил Карлайл профессиональным тоном, - он должен помочь, хотя очень плохо, что здесь нет настоящего наркоза. Ты что-то видишь, Элис? Его сердце выдержит?
- Пока все в порядке, - прошептала я, внимательно сосредотачиваясь на ближайшем будущем. Я чувствовала себя причастной к какому-то волшебству. Неужели это я здесь, ассистирую хирургу, практически игнорируя не только запах свежей крови, но и по локоть измазавшись в ней. Никогда не считала это возможным. Никогда не понимала, как Карлайл делает это каждый день. Но теперь я ощутила вкус победы… победы над собой. Победы над смертью. Я видела, как много зависит сейчас от меня. Как многого можно добиться, сосредотачиваясь на том, что важнее всего остального… важнее примитивного инстинкта жажды крови. Боль от жажды была ничем по сравнению с той болью, которая терзала меня при мысли о смерти дорогого человека… которого однажды я уже потеряла. Я знала – второй раз будет во много раз больнее. Я должна спасти его любой ценой!
- Мы должны успеть донести его до больницы. Нужна нормальная операционная, - сурово произнес Карлайл, доставая из чемоданчика большой пакет с прозрачной жидкостью и длинной трубкой, который подал мне в свободную руку. – Держи высоко.

Я подняла руку вверх, в то время как отец быстро ввел иглу во второй локтевой сгиб и присоединил капельницу к ней.
- В больницу? – ужаснулась я. – Нет-нет, мы не успеем. До нее минимум тридцать минут с Джоном на руках, а у нас не более двадцати. По дороге он умрет.
- Он умрет, если мы не доставим его нормальным врачам, к нормальному оборудованию и препаратам, - заспорил Карлайл. – Я не могу провести операцию на улице!
- Но это получится! – воскликнула я отчаянно. – Я вижу результат! Ты должен сделать все прямо здесь, и как можно быстрее, в противном случае Джон умрет!

Карлайл пораженно покачал головой, и на секунду я подумала, что он готов сдаться.
- Есть и другой путь, - с надеждой выдохнула я, намекая на обращение. Теперь, когда кровотечение остановилось, оно стало вполне реальным.

Карлайл быстро и испуганно взглянул на меня.
- Нет, Элис, не проси! Я не буду делать этого. Он не хотел такую жизнь! Он ненавидел себя!
- Тогда не теряй времени, - взмолилась я, понимая, что в противном случае он позволит Джону умереть. – Делай все, что можешь, здесь и сейчас.

К моему счастью, Карлайл решительно кивнул.
- Хорошо, если ты видишь, что это получится, я попробую. Но не представляю, как возможно, чтобы в таком случае он выжил…
- Пожалуйста… - выдохнула я, и Карлайл снова кивнул.

Никого не было в этом пустынном переулке. Окна домов были темны, машины проезжали где-то вдалеке, не поворачивая сюда. Свет фонаря остался немного в стороне от разворачивающейся здесь драмы. Кровавый след тянулся на несколько метров, как если бы Джон успел пройти немного вперед, уже смертельно раненый. Там, где он упал, было темно. Для человеческих глаз мы, склонившиеся над телом человека и борющиеся за его жизнь, оставались невидимы. Для глаз вампира тьмы не существовало, мы прекрасно видели даже ночью. Я могла разглядеть каждый отдельный волосок на голове Джона, перепачканный кровью, и увидеть сквозь красный цвет немного седины. Я могла заметить подрагивание его век, пульсацию крови в малейших сосудах под полупрозрачной кожей. Тело человека такое пугающе хрупкое. Смертное. Я видела, насколько тонка его артерия, которую я зажимала, продлевая его жизнь. Я даже разглядела едва различимые, торчащие во все стороны лохматые ворсинки на ниточке, которую Карлайл продел в иглу.
- Это будет чудо, если у него не начнется сепсис, - бормотал отец себе под нос, с досадой и разочарованием качая головой.
- Не начнется, - заверила я его, когда он склонился, щедро поливая рану прозрачной желтоватой жидкостью со специфическим запахом, наверное, чем-то, стерилизующим рану. – Ты все сделаешь правильно.
- Я верю тебе, Элис, - снова покачал он головой, а затем взял в руки еще один приготовленный заранее шприц и воткнул иглу в трубку капельницы, которую я держала. – Теперь мне нужна твоя помощь, - очень серьезно сказал он, и я уже видела, что он собирается делать. – Я введу ему очень большую дозу морфия. У меня больше нет ничего другого под рукой, мне придется превысить терапевтическую дозу, насколько это вообще возможно. Без наркоза мышцы шеи не расслабятся, мне не закончить операцию. Большая доза морфия частично заменит наркоз. Ты должна будешь сказать мне, когда я подойду к критической отметке. Максимальное количество препарата, которое выдержит его сердце. Ты меня поняла?
- Да, - я кивнула и закрыла глаза. Будущее все еще было мрачным. Жизнь Джонатана Гордона колебалась на отметке между пятнадцатью и тридцатью минутами, в зависимости от наших с Карлайлом действий. Сейчас это время стало удлиняться, растягиваясь в моем видении, пока не остановилось на двух часах. Затем стало сокращаться, стремительно и неумолимо.
- Стоп! – прокричала я и распахнула глаза.
- Сколько? – Карлайл смотрел на меня, шприц все еще был наполовину полон.
- Сорок пять минут, - я выдохнула это, ужасаясь тому, как это в сущности мало для жизни человека. – К этому времени он должен быть в больнице.
- Еще немного, - кивнул Карлайл самому себе и еще чуть-чуть надавил на поршень, после чего отбросил шприц обратно в чемодан, стремительно наклоняясь к ране.

Я закрыла глаза, не в силах смотреть на это. Я почти не слышала стука сердца – оно билось так слабо! Время безжалостно отбирало минута за минутой, но я не успела сильно испугаться, когда Карлайл сказал: «Все». С удивлением и надеждой я смотрела, как он деловито заменяет почти закончившуюся капельницу новой, а затем поднимает безжизненное тело с земли.
- Держи голову, - приказал он, ногой отфутболивая чемоданчик подальше в тень. – Показывай дорогу.

И только сейчас, когда самое сложное осталось позади, и мой разум стал спокойнее, я увидела еще одно ужасное грядущее событие, которое пропустила потому, что была очень занята.
- О, мой Бог… Мелисса… - выдохнула я, глядя, как черный лимузин и еще два автомобиля останавливаются на дороге напротив дома с надписью «Sale». Трое мужчин во главе с тем рыжеволосым направились к входной двери. Еще двое к черному ходу. Мелисса была внутри. В ловушке.
- Что с ней? – быстро спросил Карлайл, не сбавляя шага. Мы вынуждены были идти темными проулками, прячась в тень, чтобы не привлечь ничьего внимания. Мы оба были перепачканы кровью, неся в руках безжизненное тело. Мы оба не хотели отвечать на чьи-либо вопросы. Это очень осложняло наше передвижение, но мой дар помогал двигаться так, чтобы остаться незамеченными.

Я прокручивала в голове варианты событий, и видела только одно: Мелисса снова дома, у своего отца. Я пораженчески зарычала, не понимая, как могла не увидеть этого раньше? Если этот рыжий убийца связан с отцом девушки, каким образом ему удалось скрыть это от меня?
- Он у нее, - простонала я, рассерженная на обстоятельства и на саму себя. – Он пришел за ней!
- Ее жизни что-либо угрожает? – спросил Карлайл.
- Нет, - выдавила я спустя несколько секунд. – Ее просто отправят к отцу. - Мы замерли под темной аркой, так как я не могла идти дальше, растеряв концентрацию. Карлайл заметно нервничал.
- В таком случае займемся более важным, Элис, - отец показал глазами на Джона и мотнул головой вперед. – Потом разберемся с Мелиссой. Мы ничем не можем помочь ей сейчас, даже позвонить. Наши руки заняты. Нельзя останавливаться! Джон нуждается в нашей помощи больше, чем она.
- Ты прав, - согласилась я, кивая и отстраняясь от видения пойманной девушки. В любом случае уже поздно. Они уже окружили дом. Ей не убежать.

До больницы мы добрались в кратчайшие сроки.
- Просто войдем? – предложила я, видя ужасные последствия такого поступка. Мы и так уже достаточно скомпрометировали себя, чтобы рисковать сильнее. Но не могли же мы просто бросить Джона на произвол судьбы!
- Сколько у нас минут?
- Одиннадцать. – Через одиннадцать минут, если врачи не продолжат работу Карлайла, спасти Джона не сможет уже ничто. Кроме яда, разумеется.
- Подбросим его в приемную и подождем. Если через восемь минут он еще не будет в операционной, значит, захватим ее сами. Я не дам ему умереть! – в голосе приемного отца прозвучала такая отчаянная решимость, что я выдохнула от облегчения.
- Спасибо, - поблагодарила я с чувством.
- Не будем терять времени, Элис. Пойдем.

К счастью, вмешиваться не пришлось. Уже через семнадцать секунд женщина-регистратор подняла тревогу, заметив тело мужчины, лежащего на реанимационной каталке. Мы выдвинули ее немного вперед, под свет лампы, так что не заметить окровавленное тело на ней было бы очень сложно.

Еще через четыре минуты сидения на крыше в ожидании я выдохнула с облегчением, глядя Карлайлу в глаза:
- Все хорошо. Они все делают правильно.
- Отлично, - ответил Карлайл, вставая, но я остановила его.
- Нет-нет, мы не можем уйти, - прошептала я умоляюще, страшась того, что мы снова окажемся далеко, если что-то пойдет не так. Пока доктора все делали правильно, но жизнь Джонатана по-прежнему балансировала на краешке пропасти. – Я не уйду, пока не будет известен точный результат. Вероятность того, что он выживет, несмотря на все, что мы сделали, не более сорока процентов! – я даже не пыталась приглушить панические нотки в голосе, они прорывались наружу вместе с отчаянием. – Пожалуйста, Карлайл, побудем здесь!

Упрашивать не пришлось, отец и сам не хотел покидать сына, если опасность велика. Он кивнул, примирительно пожимая мое плечо, чтобы я успокоилась и перестала волноваться, и мы снова застыли, прислушиваясь к происходящему внутри.

Операционная находилась на четвертом этаже, мы слушали возбужденный разговор врачей, гадающих, кто и каким непостижимым образом оперировал парня прямо на улице, да еще сделав все с таким невероятным хирургическим совершенством. Мы с Карлайлом переглянулись, и я уверила его, что они ничего не смогут раскопать.
- Я должен вернуться за саквояжем, - проговорил отец, - пока не рассвело.
- Да, - подтвердила я, из больницы уже сообщили в полицию о найденном раненом молодом человеке. Скоро они обнаружат и место трагедии. К этому времени саквояжа там быть не должно.
- Что насчет Мелиссы? – с тревогой спросил Карлайл.
- Мы ничего не можем сделать сейчас, - покачала я головой. – Она уже у них, в машине, - я закрыла глаза, концентрируясь. – Гановер - конечная цель назначения.
- Гановер? – рассердился Карлайл. – Ты же сказала, что этот человек совершенно посторонний и никак не связан с ее отцом!
- Не связан, - подтвердила я, понимая, насколько сейчас неубедительно звучат мои слова. – Тем не менее, он везет ее к отцу, - я внутренне сжалась от этой перспективы, и от мысли, что я еще и это пропустила. Что еще может пойти не так? Почему я, имея такой потрясающий талант, допускаю ошибку за ошибкой?
- Может, Чефалу пообещал кому-то за поимку вознаграждение? – предположил Карлайл, когда смог побороть свою досаду.
- Нет, - покачала я головой. – Я бы увидела это его решение.
- Увидела… Ты прежде говорила, что никакой опасности нет, и где мы сейчас! – указал Карлайл на мою главную ошибку, и я разочарованно втянула носом воздух, признавая, насколько же он прав.
- Верно, - не стала спорить я на сей раз.
- Так что, удастся каким-то образом не допустить возвращения Мелиссы домой? – теперь отец говорил печально, с налетом усталости и сопереживания.
- Ее охраняют очень тщательно, ни на секунду не оставят одну, - вздохнула я. – Придется ждать. Мы не сможем вытащить ее, пока вокруг столько свидетелей. Разве что ты не захочешь избавиться от них.
- Элис! – укоризненно пробормотал Карлайл, глядя на меня, и перевел тему: - Что будем делать с телефоном?

Я вздохнула тяжело. И почему я не предупредила Джона о том, чтобы он тщательно стирал все мои сообщения? Но кто же мог подумать, что опасность разоблачения может прийти с такой неожиданной стороны? На это у меня не было ответа. Машина, в которой находилась улика, примерно через восемь часов будет в Гановере, где телефон тут же отправится к «нужным» людям с целью извлечения информации о номере, с которого приходили смс. После этого у нашей семьи начнутся большие проблемы.

Я сцепила зубы, понимая, что пока мы здесь, то ничего не сможем сделать там. А мои видения подтверждали, что мы проторчим на крыше больницы гораздо дольше восьми часов. Сцепив зубы, я с огромной неохотой набрала номер Джаспера. Быть может, если попросить Эммета и Роуз пойти с ним, все обойдется? Хотя нет, Эммета нельзя, он тоже будет не прочь избавиться от свидетелей неправильным путем.

- Джаспер, - я вздохнула, когда он взволнованно начал выспрашивать у меня подробности. Пришлось рассказать все как есть, в том числе и о том, что мне снова нужна его помощь. Он согласился без колебаний. Спустя несколько минут, уверена, он уже мчался по шоссе, чтобы перехватить лимузин.
- Роуз, - я набрала ее номер, надеясь на поддержку. – Ты должна мне помочь.
- Конечно, Элис, - согласилась сестра.
- Проследи за Джаспером. Но, пожалуйста, не впутывай Эммета.

Примерно через час Роуз и Джаспер встретились на пересечении восемьдесят седьмого и девяностого шоссе. Я попросила их не действовать опрометчиво, пообещав позвонить, как только увижу для них возможность забрать улику, оставшись незамеченными. Но, честно говоря, пока что я не видела ни малейшего шанса. Нужный телефон лежал в кармане куртки преступника. Куртка была постоянно на нем. Рядом находились его телохранители. Оставалось только надеяться, что рано или поздно за восемь часов путешествия ему захочется посетить туалет… в одиночестве. Я молилась, чтобы это произошло. В противном случае придется действовать более решительно. Карлайлу это не понравится. Он предпочел бы уехать из города, сгинуть, как это делали мы всегда в случае малейшей опасности для нас, но не убивать и не калечить кого бы то ни было, даже очевидного преступника. Мы жили совсем иначе, не так, как другие нашего рода. Многие годы нам удавалось сохранять человечность, и никому из нас не хотелось нарушать собственные табу. Больше всего я не хотела, чтобы в устранении улик участвовал Джаспер. Но Роуз для Эммета была не менее важна, вряд ли ему понравилось бы, если бы его любимая убила кого-нибудь. Мы тратили много сил, чтобы не стать монстрами снова. Мы отказались от этого давно.
- Как же его не хватает, - прошептала я вслух, вспоминая, как было здорово, когда Эдвард мог проникнуть в голову каждого и узнать, насколько много тому известно.
- Да, - немедленно согласился Карлайл, покачивая головой, а затем принялся потирать переносицу. Совсем как ОН.

С четвертого этажа больницы доносились неровные удары сердца того, о ком мы говорили. Сердца, которое сегодня едва не остановилось. Сердца, которое могло замолкнуть в любой момент. Я не могла прочитать мысли суетящихся вокруг Джона врачей и понять, что они делают правильно, а что нет. Я могла лишь видеть результат их попыток – иногда это была жизнь, иногда смерть вследствие ошибки. Успеет ли Карлайл вмешаться, если врачи ошибутся? Захочет ли он вмешаться, это другой вопрос. Но присутствие Карлайла здесь, в непосредственной близости от реанимации, успокаивало меня.

В результате за чемоданчиком Карлайла сходила я сама. Карлайл остался на крыше, караулить. Я бы не позволила ему оставить Джона одного.