Когда мы шли по направлению к моему дому, я заметила, что Эдвард не надел костюм. Прийти на вечеринку по случаю Хэллоуина без костюма даже мне казалось неловким. Я рассеянно потеребила пальцами ободок с кошачьими ушками на голове и тут же почувствовала себя смешно из-за того, что надела их. Тяжело дыша, я стащила их с головы и кинула в грязь, потоптавшись на них. Эдвард тихо рассмеялся над моей вспышкой раздражения, но не сказал о ней ни слова. Ночь была темной, было на удивление сухо, что было крайне необычно для позднего октября. В это время большинство шутников уже разошлось по домам, но, тем не менее, немногие еще бегали тут и там в наволочках, повязанных вокруг бедер. Эдвард шаркал ногами рядом со мной, его босые ступни (почему они были босыми я не знала) шлепали по черному асфальту.
- Ты можешь вернуться обратно, - я чувствовала необходимость освободить его от всех мнимых обязательств.
Он оглянулся через плечо и почему-то нахмурился, а когда повернулся ко мне лицом, то выглядел озадаченным.
- Я бы предпочел остаться, если ты не против, - это прозвучало так, будто он спрашивает у меня разрешения. В каком-то плане это было практически смешно.
Мы подошли к моему дому. Стоя снаружи, я видела, что Чарли уже заснул на софе, пока ждал моего возвращения. Занавески были распахнуты, и над его головой горел свет. По телевизору показывали какую-то футбольную игру, вероятно повторно, а ноги Чарли свободно свисали с дивана. Его рот открывался и закрывался в неслышном храпе. Ночь становилась холоднее, и я почувствовала как по спине побежали мурашки, заставляя меня задрожать.
- Ты не хочешь зайти внутрь? - спросил он.
Он полагал, что я разрешу ему войти.
- Конечно.
Естественно, я разрешу ему войти.
Мы осторожно прокрались мимо Чарли и на носочках добрались до моей спальни. Он проследовал за мной по коридору, после чего я незамедлительно раскрыла окно и с треском захлопнула дверь. Я не кричала до этого, но если это произойдет снова…если это произойдет снова, то я закричу. Эдвард стоял в центре моей комнаты, крутясь на месте, его глаза были широко открыты, а уголки губ приподняты в лёгкой улыбке.
- Ты ничего не изменила здесь, - усмехнулся он. Он потрогал одну из кукол. Он дотронулся именно до той, что была без головы, - что случилось с ее головой?
- Джеймс, - объяснила я, легко пожимая плечами. Эдвард тяжело задышал, как пещерный человек, а затем вздохнул.
- Он не должен был приводить тебя на эту вечеринку.
- А это не тебе судить.
- Ладно, это только мое мнение, Белла.
Я опустилась на кровать, и он присел рядом. Мы не касались друг друга, иначе я бы ощущала восхитительное и вместе с тем пугающее электричество между нами, но мы были достаточно близко, так что я испытывала легкий зуд. Под его весом кровать немного прогнулась. Было странно видеть повзрослевшего Эдварда в моей спальне. Конечно, он был здесь много раз в течение многих лет, но никогда так как сейчас. Никогда так как сейчас. Он поскрёб щетину на своем лице – как раз еще одно напоминание о том, как сильно он изменился, и продолжал внимательно рассматривать мою комнату. Я чуть-чуть кашлянула, но он не собирался устанавливать со мной зрительный контакт. По выражению его лица и легкому следу от залегшей морщины на лбу, я могла сказать, что он размышлял о чем-то. Его телефон завибрировал, что заставило меня подскочить и отползти от него, как будто я была испуганным крабом. Заставило меня задрожать.
Он мельком взглянул на дисплей телефона, затем поспешно закрыл его с равнодушным щелчком, вздохнул и, в конце концов, повернулся ко мне. В его зеленых глазах - черт бы побрал эти зеленые глаза! - застыла решительность - Ты разговариваешь с Джеймсом?
- Конечно я разговариваю с Джеймсом.
- Но рассказала ли ты ему, Белла. Ты рассказала ему? - я смотрела на то, как он сжимает руки на своих коленях. Я делала вид, что не понимаю, что он собирается сказать.
- Рассказала ему что? - я притворялась.
- Прекрати лгать! - он знал, что я притворялась. Его голос был жестким. У него был взрывной характер. У него всегда был взрывной характер.
- Нет, я не говорила ему, - огрызнулась я в ответ. Яростные слезы поражения и огорчения опрометчиво выступили в уголках моих глаз. Я попыталась немедленно их смахнуть, но одно все же ускользнула, проделав гладкую дорожку вниз по моей щеке. Его глаза проследили за ней, за этой слезой. Единственной слезой, что я не смогла остановить. Она скатилась вниз к моей верхней губе, где его глаза замерли. Я больше не могла выносить этот пронизывающий взгляд. Я больше не могла выдерживать этот пристальный взгляд. Я больше не могла выдерживать его, и поэтому смахнула слезу быстрым движением руки.
Его глаза метнулись к моим.
- Я пытался быть там для тебя, Белла, я пытался. Но ты не пускала меня. Почему ты не впускала меня? - его тон был злым, почти обвинительным. Я видела как его ладонь сжалась, захватывая розовое шерстяное одеяло, которым была задрапирована моя кровать, и как побледнели костяшки его пальцев.
- Ты не понимаешь, - выдохнула я.
- Ты не разрешаешь мне понять!
Я встала и подошла к окну, позволяя холодному ветру разогнать нахлынувшие эмоции. Свежий воздух освежал мое лицо и отвлекал мое внимание, так что я могла игнорировать присутствие Эдварда в моей комнате. Он не понимал. Ему никогда не понять. И конечно я никогда не позволю ему. Это была нелепая идея, даже в теории. Он все еще сидел здесь, дожидаясь объяснения, как будто это было дарованное ему Богом право. В любом случае, это выглядело весьма жалко. И он знал об этом.
Я развернулась, чтобы обнаружить его все еще стоически сидящим на моей кровати, его глаза остановились на моих, как будто приклеенные. Но в то же время в них что-то стало иначе. Они так же удерживали не пролитые слезы. Его тело было напряжено в ожидании отказа. Он не ожидал этого. Он не ожидал ничего. Он сидел здесь и ничего не ожидал от меня. Я опять присела рядом с ним, быстро вдыхая воздух маленькими порциями. Он чуть-чуть развернул тело, и теперь сидел под углом ко мне.
- Ох, тебе не обязательно говорить это мне, - его голос дрогнул на последнем слове, и я могла почувствовать как его пальцы легко убирают волосы от моего лица.
- Я должна, - как всё повернулось. Я знала, что была должна Эдварду как минимум объяснение. В конце концов, мои действия не были его виной. Возможно его действия и влияли на мои, но за свои поступки я могу винить только себя. Он не контролировал и не принуждал меня. Все это было по моему согласию, и мне придется нести ответственность. Мне придется признать это и объяснить, по крайней мере, для Эдварда. Я рассказала ему все, без двусмысленных выражений. О моем падении вниз за последние годы, с седьмого по восьмой классы. Он слушал внимательно, все время контролируя свое дыхание, которое немного участилось к концу моей истории. Когда же я упоминала его имя – то, что я заметила, что он не ценит мои рисунки, или тот факт, что он так и не появился у автобуса в тот первый день – он шокировано выдыхал. Он и не подозревал, что его поступки влияли на меня. Так же, как и мои на него.
Рассказывая о самых тяжелых событиях, я не единожды останавливалась под давлением эмоций, которые я до этого сдерживала глубоко внутри себя. Эдвард нерешительно коснулся моей спины. Хотя сначала я и подпрыгнула от его прикосновения, я позволила ему мягко, успокаивающе потирать ее. Это в самом деле расслабляло, и мягкий ток прошел по моему телу: глубоко, до самых костей, согревая их изнутри. Это был не безразличный Эдвард. Это не был отдаленный Эдвард, или чужой Эдвард, или непонимающий Эдвард. Это был мой Эдвард, прямой и простой, чистый и настоящий. И он сидел со мной. Бесчисленные часы мы сидели на кровати, слезы из двух пар глаз порой стекали вниз только за тем, чтобы быть проглоченными хлопковым розовым одеялом В конечном счете я закончила свою речь. Моё горло к этому времени наверное окончательно пересохло. Но Эдвард все еще сидел здесь. Его телефон был выключен, окно пропускало немного света, и храп Чарли все еще был слышен снизу, мягкий и спокойный.
- Я не знал, - он прошептал эту фразу как признание своей вины. Да, он не знал. И это была только моя вина и ничья больше.
- …нет, - мой слабый протест, единственно против его самокритики.
- Если бы я знал, я бы мог помочь. Я должен был знать. Я должен был сделать хоть что-нибудь, - его слова были слишком громкими для раннего утра. Я же просто хотела спокойствия. Я хотела спокойствия.
- Это не было…
- Как ты смеешь быть такой самоотверженной? Это не было твоей виной. Чем это не было - так это твоей виной, - его слова беспорядочно двигались в моей голове. Они были для меня бессмысленными. Я просто хотела спать. Я хотела тишины.
Как будто заметив это, Эдвард уложил нас на мою маленькую кровать. Я повернулась лицом к стене, страстно желая отключиться. Легкое дуновение ветра на мое лицо было подобно защитному покрывалу, на случай если придется спасаться. Но это был Эдвард. Несмотря на то, что я не доверяла ему, я поделилась с ним своими секретами. И он значил для меня больше, чем кто-либо еще. Он лежал на краю кровати, едва не падая, и несмотря на это не прекращал успокаивающе потирать мою спину между лопаток.
Он не остановился, пока я не провалилась в сон. Не прекращал гладить меня по спине до тех пор, пока я не успокоилась.
Я проснулась будто мгновение спустя от очень знакомого щелчка. Я потерла свои глаза кулаком, в шоке от того, что обнаружила лицо Эдварда буквально в нескольких дюймах от своего, спящего и пускающего слюни на мою славную, чистую подушку. Потом я заметила ружье, зажатое в дрожащих руках Чарли, как раз в нескольких дюймах от макушки Эдварда.
- Папа, подожди! - мой визг разбудил Эдварда. Он подпрыгнул, ударяясь головой о приклад и вздрагивая. Он забормотал что-то и пытался сориентироваться, переводя взгляд от Чарли ко мне. И тут его озарило. Он поднял руки, защищаясь.
- Шеф Свон, это не то, что вы думаете, - но руки Чарли все еще дрожали, и он не слушал его, а его волосы были в полном беспорядке с одной стороны из-за того, что он проспал на диване все ночь.
- Мы просто разговаривали. Это было все, что мы делали, просто разговаривали. Я клянусь, - я не знала, был ли он когда-нибудь бойскаутом, но он определенно изобразил знак клятвы, - пожалуйста, Шеф.
- Папа, все в порядке. Правда. Мы только разговаривали, - подчеркнула я, вставая рядом с Эдвардом. Мне было ясно, что Чарли понял сложившуюся ситуацию совершенно неправильно, и это не было нам на руку.
Он как будто очнулся.
- Проваливай, - сказал Чарли устало. Я ожидала, что он будет разгневан. Я думала, что он будет злобно сквернословить. Вместо этого он просто посмотрел на меня печальными глазами, совершенно утомленный. Утомленный тем, что ему всегда приходится защищать свою дочь. Уставший от необходимости ежедневно прилагать столько усилий, испытывать такое напряжение. Изнуренный тем, что все мои поступки были направлены на то, чтобы поскорее загнать его в могилу. Я ругала себя за то, что была так беспечна, позволив Эдварду спать в моей постели, что было верхом наивности. Мне было стыдно.
Эдвард пробурчал что-то на прощание, напомнил о том, чтобы я позвонила ему, и ушел. Чарли громко вздохнул, убрал ружье, пряча эмоции, и ушел.
А затем я была оставлена. Оставлена с последствиями моих поступков, в фактически пустом доме, и что? И ничего. Легкое взаимопонимание с Эдвардом, кажущееся таким далеким после его ухода. Неодобрение Чарли и бессонница, вызванные моей небрежностью, как всегда. Даже Джеймс и его непрерывное, вечное отсутствие рядом. Моя собственная неугомонность, осознанная, но так и не ставшая понятнее после моего признания. Ранним утром я тяжелым шагом спустилась вниз по лестнице, пристально вглядываясь в открытый холодильник в немом смирении. Я начала доставать ингредиенты. Всё, что было у нас в холодильнике, я вытащила оттуда и положила на стойку. Только тогда до меня дошло, что у нас было все необходимое для приготовления тушеной говядины.
Это я и сделала. Готовка по рецепту заняла уйму времени. Так уж всё было задумано. Приготовление тушёной говядины успокоило меня.
Блюдо из тушеной говядины. Как раз такое готовила моя мама.

От переводчика: очень надеюсь, что мы не разочаровали Вас, дорогие читатели!
Перевод выполнен мной, а за редактуру благодарим Aelitka. Не знаю как Вам, а я здесь очень довольна Эдвардом)) К тому же бедняге чуть не влетело от Чарли=) Сочувствуем на Форуме!