Первое, что я сделала, когда открыла глаза, подорвалась с кровати и поспешила, на ходу накидывая свой халатик, в гостиную, где просто обязан был быть Эдвард. Я сказала «обязан» потому, что очередной побег я просто не вынесу. Окончательно свихнусь и откручу при встрече ему яйца. Пусть будет уверен, я смогу это сделать, пусть даже не пытается меня избегать! Найду и обезврежу! Вот так-то!!!

Но все мои угрозы так и остались лишь в голове, так как у окна в гостиной на застеленном диване мирно сопел парень. Волосы торчали в разные стороны, пытаясь захватить большую часть подушки, однако сама голова скромно лежала на уголочке. Лицо было спокойным и умиротворенным, губы растянуты в едва заметной улыбке. Я тихонько усмехнулась над видом спящего красавца, который так по-детски зажал одеяло между ног, словно держал в своих объятиях сокровище и не хотел ни с кем делиться. А может, Эдварду как раз и снился сон в духе «Моя прелесть»? Мой смех чуть не вырвался наружу, поэтому я решила направить поток мыслей по более безобидному руслу. Как бы мило картина не выглядела, мне было приятно осознавать, что Каллен никуда не исчез, а остался у меня до утра. Конечно, мне бы хотелось большего. Например, чтобы эту ночь мы вдвоем провели в моей спальне, а не лежали, разделенные стенкой. Но я понимаю, спешить не нужно, иначе наша сказка быстренько превратится в дешевый романчик. А этого не хотелось никому: ни ему, ни, тем более, мне. Поэтому вчера я постелила Эдварду в гостиной и отправилась к себе, мечтая рано или поздно заснуть в объятиях своего принца.

Я присела на спинку дивана и после недолгого замешательства провела рукой по белоснежной щеке. Она, как и всегда, была ледяной и твердой, как скала. Хотя определенная мягкость также была ей присуща. Парень продолжал спать, а я вдруг споткнулась о мысль, что что-то тут не так. Утро какое-то неправильное. Нахмурив брови и закусив губу, я стала озираться, ища причину своего замешательства. А! точно! Окно было наглухо закрыто плотными шторами. Я улыбнулась и решила исправить это. Ведь на улице стояло превосходное утро: солнце еще не успело скрыться за пеленой туч. Мне захотелось поделиться солнечным лучиком с Эдвардом, который в какой-то мере тоже стал для меня лучиком новой жизни. Я поспешила к окну и стала медленно, чтобы не разбудить, разводить шторы.

– Белла? – От неожиданности я подскочила, бросив свое недоделанное занятие.
– Доброе утро, Эдвард. – Улыбнулась я заспанному красавцу и присела обратно на мягкий подлокотник дивана.
– Доброе утро. – Парень приподнялся таким образом, чтобы быть практически на одном уровне со мной, обнажая свою идеальную грудь, которой я поспешила залюбоваться. Вашу мать! Это слабо сказано! Широкие плечи, грудная клетка в форме правильной трапеции, мускулы, мускулы и ничего кроме мускулов. Стройные ряды парочек кубиков терялись где-то под одеялом. О боже! Эдвард Каллен, не человек, а ледяная скульптура в идеальных пропорциях…
– Белла, Белла! – Рассмеялся парень, возвращая меня в реальный мир. Я проглотила изрядный глоток слюней, который уже успел скопиться от созерцания такого нереального зрелища, и улыбнулась.
– А ты хорош собой, мистер Чудо-Грудо-Рук. – Засмеялась я и упала с подлокотника прямо на Каллена.
– Осторожнее балансируй. – Эд подхватил меня и устроил рядом с собой, подложив свою руку мне под голову.
– А может, я это специально сделала.
– Не может, а точно. Ты пьяная, Белла, – продолжал посмеиваться парень.
– Эй!
– Да-да-да! Вчерашний последний бокал был лишним.
– Неправда!
– Правда. – Ему точно нравится меня задевать. Детский сад какой-то.
– Я все помню, и голова не болит. У меня даже язык не заплетался! Вот так-то! – бурчала я себе под нос и даже хотела показать язык, но вовремя передумала.
– Ну, ладно, беру свои слова обратно.
– Уже лучше. – Мы встретились глазами, и я пропала. Пропала в янтарном океане, который, казалось, был создан только для меня. Эдвард погладил своей рукой по моей щеке, а затем подарил свой нежный утренний поцелуй, порождая тот самый рой бабочек внизу живота. Парень держал мое лицо в своих прохладных руках, а я отчаянно вцепилась в его плечи, не желая разрывать поцелуй… К сожалению, мы всего лишь люди, нам необходим кислород, поэтому пришлось прервать сладостную пытку. Я вновь посмотрела на Эдварда, который так же, как и я, восстанавливал дыхание. Он еще раз прошелся рукой по моей щеке, коснулся пальцами губ, затем стал гладить по волосам. Я закрыла глаза и позволила счастью окутать меня в свой кашемировый кокон.
– Белла, – прохрипел Чудо-Рук, – нам нужно вставать и начинать новый день.
– Черт! А это обязательно? По-моему, мы его просто замечательно начали, – проворчала я, показывая свое явное нежелание вылезать из мужских объятий.
– Конечно, обязательно. Ты разве не хочешь позавтракать?
– А-а. – Отрицательно помотала я головой.
– Не хочешь омлета с беконом, помидорами и тертым сыром?
– А-а.
– Не хочешь блинчиков с шоколадом и бананами? – смеялся парень, разжигая в моем желудке настоящую революцию.
– А-а.
– Не хочешь…
– ЛАДНО!!! – Не вытерпела я. – Я в душ, ты на кухню!!! И только попробуй не поспеть к моему приходу. Завтракать буду тобой! – не сказала, а именно прорычала я, скрывая своим голосом урчание желудка. Затем поспешила в душ, чтобы хоть немного успокоиться. Вернувшись чистой и благоухающей, я обнаружила на стойке и омлет, и блинчики. И все это в двух экземплярах! Ого! Сам же мистер Чудо-Грудо-Рук, наклонившись, рылся в холодильнике. Хм-м… А этот объект очень предусмотрительный и до жути уверен в себе, раз захватил с собой сменную удобную одежду. Эх-х… И сколько девушек он вот так уже осчастливил?
– Ты уже готова? Я рад. – Эдвард извлек из недр моего серебряного друга графин с апельсиновым соком и сел напротив. Мы начали завтракать, каждый, смотрел исключительно в свою тарелку, медленно пережевывал пищу и думал на своей волне.
– Кажется, пришло время, – уверенным тоном начала я.
– Что тебе интересно? – Каллен впервые во время завтрака поднял на меня глаза, показывая, что готов откровенничать. Но вот сжатый левый кулак, который тот поспешил спрятать под столешницу, от меня не укрылся. Нервничает? Да. Пожалуй, и я тоже.
– Все. Кто ты? Чем занимаешься по жизни?
– Ты это уже знаешь, Белла, – мягко ответил парень и сделал глоток сока.
– Да, я знаю, что ты Эдвард Каллен, живешь со своей бледной семейкой в Форксе. Ты красив, умен и мил. Галантен, словно начитался средневековых романов. Романтичен, словно знаешь женщин не одну сотню лет. Умеешь читать меня, как открытую книгу, зная мои поступки наперед, словно ежеминутно заглядываешь в мою голову. Ты определенно богат и щедр, кстати, к этому мы сейчас тоже вернемся. Ну, вроде ты еще и музыкант. Пожалуй, все.
– Этого мало?
– Хм-м… – Еще бы! – Ну, я даже не знаю, сколько тебе лет, и когда у тебя самого день рождения. А вот мой праздник каким–то чудесным образом ты не пропустил, хотя до этого скрывался почти три недели. О! Этот вопрос тоже стоит на повестке дня. Каллен, что это было?!
– Ладно, Белла. Давай ешь, а то за своей тирадой ты не проглотила ни кусочка, а я тебе все объясню. Идет?
– Идет.
– Я сейчас. – Парень встал из-за стола и вышел из кухни, оставляя меня один на один с любопытством. Какое там есть?! Я даже забыла, как это делается. Что ж, стоит поспешить вспомнить. Я быстро-быстро стала запихивать очередной шедевр в рот, пока Эдвард не вернулся с кое-чем в руках. Подняв глаза, чуть не подавилась: газета!

– Белла, мне очень жаль, что так вышло, – неуверенно начал он, кладя газету на стол. В глаза тут же бросилась нужная страница. Хоть толика надежды, что Чудо-Рук прочтет статью и все поймет, и теплилась в моей душе, однако, реальный данный факт свершения события меня чуть не убил. Мистика какая-то! Переведя взгляд с бумажного носителя информации на лицо молодого человека, я пыталась прочесть хоть одну эмоцию на нем. Безрезультатно. Я видела лишь то, что позволял мне Эдвард – мраморную маску убийственного спокойствия и средоточия с легким намеком на улыбку. Только вот глаза… Потемневшие и серьезные. Что ж, все это обещало быть интересным…

– Белла, прежде всего, хочу извиниться за свое поведение в автомобильном салоне. Ты абсолютно была права, что возмутилась. Сначала я растерялся, когда ты, швырнув документы мне в лицо, убежала прочь. До сих пор мне казалось, что девушкам нравится получать подарки от молодых людей. А этот кабриолет… Я решил тебе его подарить, совершенно не учтя твое собственное мнение на сей счет…
– Эдвард, я рада, что ты понял мою реакцию, однако я прекрасно осознаю, что и сама переборщила. Не стоило устраивать истерику, нужно было поговорить спокойно.
– Ты простишь?
– Я простила еще две недели назад, когда написала вот это. – Взглядом я указала на все еще лежащую на столе газету.
– Знаешь, я не читаю обычно прессу… – Вырвалось у парня, но фразу Каллен так и не договорил.
– Ты серьезно?
– Абсолютно. Я сразу понял, что это ты. И сразу почувствовал твои эмоции в каждой строке.
– Почему ты тогда избегал меня? Только не лги.
– Я был на Аляске.
– Вот как? Что ты там забыл?
– Навещал родственников… и… думал.
– М-м-м… Я знала, что Элис наврала.
– Беллс, ты придумала очень необычный способ объясниться, и я просто не мог позволить себе свести это к обыденности. Я еще раз подсунул тебе документы на машину, мысленно подготовившись к любому твоему решению, и сел на самолет. Мне нужно было время, чтобы принять кое-что для себя.
– Ну, и как съездил? Продуктивно?
– Более чем. – Улыбнулся Эдвард и накрыл своей ледяной рукой мою. – Эта разлука помогла осознать всю твою притягательность для меня. Я понял, что не хочу тебя обижать, и решил исправить положение. Мой подарок – эта сказка. Я не хочу, чтобы все ограничивалось подарком ко дню рождения. Мне бы хотелось и дальше превращать каждый твой будний день во что-то легкое, с розовыми атласными лентами и развешанными повсюду яркими воздушными шариками, с карманами, полными трюфелей, и глазами, полными счастья. Как я уже сказал, Белла, ты оживила меня. Меня не просто влечет к тебе, ты мне нужна. Понимаешь?

Я сидела, пораженная, смотрела, боясь моргнуть, прямо в глаза парню и медленно, слог за слогом, переваривала полученную информацию. Уж слишком все чудесно, чтобы быть правдой. Неужели?! Неужели Белла Свон получила свой второй шанс быть счастливой бок о бок с мужчиной, который ей тоже не безразличен?! Не могу сказать, что уже вовсю мечтаю о долгой и счастливой совместной жизни с уплетанием блинчиков по утрам. Но не стану лукавить, Эдвард определенно занимает значительную часть в моем сердце. Понятия не имею, когда это он успел, но факт остается фактом. Меня тянуло к этому бледному не-человеку, пленили его глаза, бархатный голос заставлял трепетать. В его искренность нельзя было не верить, в его нежности и благородстве нельзя было не утонуть. Он прекрасен и одновременно страшен. Страшен именно потому, что обезоруживает своей улыбкой, уверенностью в себе и ничем не прикрытым чувством собственного превосходства. Каллен идеален, и он это прекрасно знает и умно использует. Но, черт возьми! Не будь я Белла Свон, если не позволю себе обмануться. Что ж, парень мечтает о вечной роли сказочного принца и храброго рыцаря в одном флаконе? Пожалуйста! Надеюсь, Эдвард не убежит на триста семьдесят пятый день после штампа, как мой бывший... Фу! Белла, притормози, уже и о штампах тут думаешь…

Молодой человек внимательно следил за выражением моего лица, читая на лбу, словно бегущую строку, все эмоции и мысли, однако не решался сделать лишний вдох. Бедный мальчик, его собственное лицо было напряженным и жалостливым, в ожидании моего вердикта. Все это настолько напоминало какой-то детский мультик, где ребенок нашкодил в квартире в отсутствие родителей, а теперь поник, шаркая ножкой, пока мама с папой в немом шоке оглядывают повреждения, что я рассмеялась. Мой хохот наполнил кухню, вылился в гостиную, в форточки. Казалось, весь Сиэтл содрогался от моего нервного смеха. Бедняга Каллен вытаращился на меня и уже не знал, что делать: то ли налить мне стакан воды, то ли ударить по щекам. Но я его лишила данного удовольствия, резко оборвав свое веселье. Истерика быстро прошла, теперь я была способна продолжать серьезный разговор.

– Прости, Эдвард. Я что-то сегодня… э-э… разошлась.
– С тобой все в порядке?
– Абсолютно. Я просто позволила себе посовещаться с извилинами и, как видишь, увлеклась.
– А-а-а… Ясно. И что сказали извилины?
– Оу! Они стукнули меня по–братски по плечу и показали «круто» всеми имеющимися ручонками, – продолжала веселиться я, Каллена уже тоже отпустило, по крайней мере, красавчик улыбался и сдерживал смех.
– Отлично. Тест извилин я прошел. А что скажешь ты сама?
– Сама я скажу то же самое. Ты сам прекрасно знаешь, как сильно мне нравишься. Ты прав, мне и хочется, и немного страшно сближаться с мужчиной не только телом, но и душой. Но с тобой я хочу это сделать. Буду себя ненавидеть до конца дней своих, если упущу такой шанс. И пусть у нас в будущем что-то не сложится, зато я не буду кусать локти и рыдать по ночам, изъедая себя мыслями «а ведь если бы я тогда». Вместо этого я буду за что-то ненавидеть себя, тебя и испытывать чувство безграничной благодарности к тебе за сказку, которую ты так яростно хочешь мне подарить. – Не успела я закончить свою маленькую речь, как Каллен резким движением вытянул меня на середину кухни, подхватил и, кружа, начал целовать. Нескоро парень поставил меня на пол, а, поставив, еще долго придерживал, так как картинки кружились перед глазами. Когда же со мной все стало в порядке, я взглянула на счастливого прекрасного парня и тоже улыбнулась.

– Так сколько тебе лет, красавчик? – Подмигнула я, задаваясь вопросом, а не осознанно ли товарищ ранее пропустил ответ на него.
– Двадцать четыре, – спокойно ответил он. Хмм… А выглядит с трудом на двадцать…
– Ты неплохо сохранился.
– Спасибо. Каждую ночь сплю в холодильнике, – смеялся парень и встал в самодовольную позу, подперев бока руками.
– Оу! Знаешь, легко могу с этим согласиться.
– Ты еще моих родителей не видела. Я – это еще цветочки.
– Да что ты?!
– Ага. Карлайл, отец, с трудом до тридцати пяти дотягивает.
– А на самом деле?
– Почти сорок.
– Э-э-э… – Почти сорок лет папе и пятеро детишек за двадцать. Кошмар!
– Белла, мы все – приемные дети Карлайла и Эсме. – От глаз Каллена не скрылось мое недоумение.
– Ничего себе.
– Однако мы настоящая семья.
– И все бледные, холодные и прекрасные… – продолжала размышлять я вслух.
– Это основной признак, по которому Карлайл нас объединил.
– Не поняла? Он что, вас изучает?
– Не совсем. Как ты понимаешь, таких бледных и холодных не много, но и не пять человек. В мире они встречаются.
– Никогда об этом не слышала. – С ума сойти! Да он просто сошел со страниц комиксов! Они все!!! Были же зеленые человечки. Почему бы не быть и бледным? Холодным? Как в том фильме про Бэтмена со Шварценеггером.
– Потому что мы скрываемся. Никому не хочется быть пациентом подземных лабораторий и проходить море тестов.
– А-а-а… Ясно.
– Ну! Белла, думаю, хватит нам сидеть дома. Куда хочешь пойти? – Эдвард так резко сменил тему, что я не сразу среагировала.
– Ой! А это обязательно?
– Ну, не знаю. Думаю, нам с тобой стоит что-нибудь придумать интересное.
– У меня идей нет. А у тебя?
– А у меня… – С этими словами хитрец Каллен заговорщицки подмигнул, запрокинул меня на плечо и пулей отнес в спальню. – Одевайся удобно и просто. Ничего необычного не намечается. – Он ушел, а я осталась одна перед раскрытым шкафом. Как же «ничего необычного», у Эдварда какие-то ненормальные представления об обычности. Ну, вот и что мне теперь думать и одевать? М? Кто-нибудь поможет?..