Странные мысли роились в моей голове, когда я находилась долгое время взаперти, а может, это «моя камера» так на меня влияла, может быть, скука.
Я развлекала себя как могла, сидя на холодном полу своей комнаты, в ожидании возвращения Джейн. Перелистывала страницы уже выученных наизусть книг, смотрела красочные ролики о путешествиях, даже составила список всех знакомых мне художников в алфавитном порядке, а их в моем арсенале было предостаточно.
Не представляю, чем же я буду заниматься, когда все книги в библиотеке Вольтерры будут прочитаны. Мне всегда нравилось проводить время в пыльной и всеми забытой библиотеке, количество книг и наличие новой и ценной информации в них так и манили мой любопытный разум. Сколько же нового и необычного я открыла для себя, сколько восхитительных историй и легенд я прочла. А количество того, чего я еще не знала, так и будоражило.

Это было время, когда изучение языков было моей страстью. После помощи Джейн в изучении основ итальянского, английского и немецкого я пошла дальше – читала, изучала и запоминала как можно больше новых слов.
Однажды, просидев в обители знаний двое суток, я выучила новый для себя и такой удивительно звучащий французский язык, неплохо для недовампира, не так ли?
Вряд ли я попаду в страну, где появится возможность применить столь ценные знания, но мечты, что этот момент когда-то настанет, грели мою юную душу.
Вскоре, когда все истории были прочитаны до дыр, а все слова изучены и благополучно разложены по полочкам моего ума, я открыла для себя изящную и невесомую науку искусства.

Каково же было мое восхищение, когда все новые и новые творения человечества открывались моему взору, пусть и со страниц потрепанных книг. Восторг, который я испытывала, созерцая тонкое искусство живописи и скульптуры, не был сравним ни с чем. Цветовая гамма палитры, которую применил творец, завораживала, казалось, будто я понимаю и ощущаю все то, что изображал художник.
Плавность линий, изящество композиции и детальность, так умело вылепленные талантливыми руками скульптора, бросали меня в неописуемый поток эмоций. А энергетика величия и помпезности, излучаемая скульптурой, дарила чувство эйфории при виде совершенной работы творца.
Мне безумно хотелось создать что-то своими неумелыми руками, влиться в этот поток прекрасного, быть частью чего-то удивительного, восхитительного, запоминающегося.
Неделями я умоляла Джейн тайком пронести хоть какие-то инструменты для живописи или скульптуры. На то девушка, извиняясь, называла это излишеством, да и к тому же пронести что-то незаметно было задачей далеко не из легких.

Когда я уже и не надеялась, мои молитвы были услышаны, моя подруга пошла на хитрость, прихватила для меня из канцелярского отдела одного супермаркета совершенно простой детский альбом для рисования и парочку графитовых карандашей.
С того дня я не выпускала своих инструментов из рук, не упуская ни единой возможности рисовать, делала это каждую свободную минуту. Я рисовала буквально все, что видела: окружающие меня предметы, залы и коридоры подземелья, вампиров и даже свою еду, называя последнее натюрмортом.
Поначалу было сложно, мало что вразумительного получалось из моих стараний, но потом понемногу я начала прогрессировать, и из детских карикатур и нелепиц стали получаться весьма неплохие работы, от которых Джейн даже не кривилась.

Вскоре, когда мои руки уже не дрожали перед чистым альбомным листом и я твердо держала карандаш в руке, я начала осваивать новые техники рисования и все удачнее воссоздавать на бумаге то, что вижу.
Рисование меня увлекало, оно дарило некую свободу и право выбора – изображать то, что хочу. Также это был способ воплощать мои мечты и запечатлевать то, что было дорого.
Больше всего мне нравилось рисовать портреты, работа была кропотливая и требовала большой траты внимания и времени. Сидя над каждым своим проектом, я старалась передать на бумаге весь спектр эмоций, который врезался в мою память в тот момент, когда я видела объект своей работы.
Очень часто приходилось начинать уже завершенные работы заново, потому что результат мне не нравился.

Я перерисовывала снова и снова, до тех пор, пока результат меня не удовлетворял, пока плавность и изящество линий не отображало мое виденье, а эмоциональная гамма, которая изначально была заложена в работе, не была идеальной до мелочей.
Просматривая работы именитых художников, я хотела научиться рисовать так же, хоть на толику приблизиться к их величию, великолепию и совершенству.
С освоением и изучением музыки было сложнее, совсем не оттого, что я была неспособна к музицированию. Дело было в том, что все инструменты, наличествовавшие в Вольтерре, были расстроены или неисправны.

Спасти и настроить большинство из них было бы вполне возможно, имей я хоть примерное представление, какой звук должен исходить из того или иного инструмента. Одно дело видеть ноты на бумаге и разбираться в них, совсем же другое дело – слышать.
Как-то раз за попыткой реанимировать старую арфу и вдохнуть в нее жизнь меня застал Аро.

Повелителя очень удивило мое нахождение в комнате с инструментами, как же он сам там оказался, до сих пор осталось для меня загадкой, учитывая, что уже долгое время никто в стенах замка не играл. Но диалог, который между нами состоялся тогда, запомнился по сей день.
- Дитя? Ты? – удивление звучало в голосе Аро. - Что ты тут забыла в столь поздний час? - недоумевал он.
- Эм… я просто, – запинаясь, шептала я.
В тот момент у меня отчетливо возникло чувство, будто я попалась на «горячем», мои глаза были опущены в пол, а тревога, которая исходила из моего, на то время еще детского тела, витала в воздухе, накаляя обстановку.
- Ну? Я весь внимание, – нетерпеливо повторил Аро, постукивая носком кожаной туфли по полу, всем своим видом демонстрируя нетерпение и желание узнать, что же привело меня сюда.
В тот момент мне оставалось лишь сказать правду, что я и сделала.
- Пытаюсь починить арфу, – все таким же робким и дрожащим от страха шепотом, не поднимая глаз, ответила я.
- Превосходно, великолепно! – восторженно восклицал Аро своим певучим голосом. - Изабелла, ты удивляешь меня все больше и больше! - продолжал он. - Мало того, что ты демонстрируешь нам свой развивающийся не по годам интеллект, так у тебя еще есть тяга к прекрасному! - чуть ли не хлопая в ладоши, восхищенно щебетал владыка. - Джейн рассказывала мне о твоих успехах, но я не предполагал, что твой интерес, как и твое развитие, опережают даже мои предположения. - Ты такая юная, но уже истинная дочь Вольтерры, это так чудесно, просто чудесно, юная Изабелла… - все быстрее продолжал говорить он, слегка поглаживая мои каштановые локоны прохладной ладонью. - Я думаю, моя святая обязанность оказать тебе помощь в твоих начинаниях, дитя, не так ли? - спросил он.
Не знаю, был ли этот вопрос риторическим или он действительно ждал моего ответа, но все, что я могла выдать в тот момент, это был скромный кивок и тихое:
- Я была бы очень признательна повелителю…
- Хорошо, хорошо, милое дитя, - продолжал он беседу. - Я распоряжусь, чтобы Джейн побеспокоилась обо всем, что может понадобиться для твоего обучения. А теперь ступай, ступай, уже поздний час даже для тебя.

Дважды повторять мне было не нужно, поблагодарив Аро еще раз, я пулей вылетела из комнаты и на крыльях страха, минуя темные и пустые коридоры подземелья, успешно добралась до своей «камеры».
Как же мне крупно повезло тогда застать Аро в хорошем расположении духа. Будь он в ином настроении, кто знает, какая участь меня бы постигла?

Благо, все действительно обошлось и ситуация сыграла только в мою пользу.
На следующий день, в предвкушении новых книг, музыкальных инструментов и приспособлений для лепки или живописи я проснулась довольно рано, по моим меркам. Все утро я провела в возбужденном состоянии. Радость и эйфорию, которые я испытывала, сложно было передать словами, а нетерпение, которое я излучала в ожидании Джейн, трудно было не заметить.

Ближе к полудню в двери моей комнаты вошла Джейн. Увидев ее хрупкий силуэт, я очень обрадовалась и бросилась к ней с расспросами, когда же принесут обещанные подарки? На что девушка ехидно улыбнулась, протянув мне черный прямоугольный предмет. Немного недоумевая, я поинтересовалась у подруги, зачем мне этот загадочный черный предмет. На что она с легкой насмешкой ответила:
- Это все, что тебе нужно, малышка.
- Ты, наверное, разыгрываешь меня? - все не унималась я. - Джейн, объясни, что это? - спросила я, указывая на черный прямоугольник.
- Это смартфон, глупышка, он заменит тебе все библиотеки мира, расскажет и покажет все, что ты хочешь и не хочешь знать, - весело пропела вампирша.
- Это? - спросила я с недоверием, смотря на загадочный предмет.
- Я все сейчас покажу, - ответила она, усевшись на мою кровать.
Последовав ее примеру и поудобней устроившись рядом, я всем своим видом дала понять, что готова к объяснениям.
Повернув смартфон и проведя по экрану пальцем, она за секунду оживила его.
Дисплей засветился, и на экране появилась красочная картинка с изображением моря.
- Ух ты, - вырвалось у меня.
А потом изящные пальцы Джейн запорхали по экрану, на котором появилось видео.
- Видишь, - говорила она, - это Google, всемирная поисковая сеть, ты просто вводишь вопрос, а система выдает тебе множество ответов. Вот сейчас я нашла видео о том, как играть на арфе.
На небольшом экране устройства появилась светловолосая женщина средних лет, которая бегло тараторила на итальянском азы игры на арфе для «чайников», как выразилась она.
- Ого, а еще что смартфон может? – поинтересовалась я.
- С помощью него ты можешь сфотографировать что-то, послушать музыку, посмотреть видео, почитать и многое, многое другое, - довольно закончила Джейн. - Эта штука здорово упростит твою жизнь, - продолжила она.

Скажу правду, я немного разочаровалась в таком повороте событий, но вскоре, освоив все функции и прелести смартфона, я уже не могла жить без него. Эта маленькая вещица, вызвавшая вначале недоверие и настороженность, вскоре стала «окном» в надземный мир, проводником знаний и просто незаменимой вещью в борьбе со скукой.
В первые месяцы обладания телефоном гигабайты информации были поглощены моим пытливым разумом, у меня была уйма вопросов. Иногда мне казалось, что будь Google человеком, он бы сошел с ума от их количества.
Больше всего мне нравилось смотреть видео National Geographic о путешествиях, культуре и природе разных стран.
Мое обучение было таким захватывающим, каждое утро я просыпалась с энтузиазмом, чтобы узнать что-то новое, зачастую приходилось заряжать смартфон по два раза на день, а вечером, когда наступало время спать, Джейн силком забирала телефон из моих рук, уговаривая меня поспать и успокаивая тем, что завтра телефон никуда не денется.

Телефон и вправду был моим спасением, но не в данный момент. Он не мог спасти от последствий, ожидавших меня по приходе подруги. Даже не звоня Джейн, я знала, что она сейчас в аэропорту, встречает важных гостей. Каждый раз, ожидая таких гостей, я нервничала, не зная, чем обернется для меня их визит. С момента последних визитеров прошло чуть больше двух месяцев, мои шрамы на запястьях начали рассасываться, местами исчезать.

Два месяца покоя, два месяца без боли, два месяца без экспериментов во имя науки, как говорил Аро.
Я же прекрасно знала, что все эти исследования моего организма и эксперименты – чистой воды издевательство, не дающее никаких плодов. Это всего лишь попытки Аро разгадать тайну моего происхождения, секрет моего дара, будь он проклят!
Много раз я молила о том, чтобы кто-то справился с этой непосильной задачей, я мечтала, чтобы любопытство повелителя было удовлетворено. Это освободило бы меня от ужаса пребывания в стенах Вольтерры.

Возможно, узнав, приобретенный мой дар или врожденный, он бы успокоился, поменял отношение ко мне, но любопытство Аро не утихало, он жаждал докопаться до правды, даже если придется пройтись по дорожке из моей крови…
С каждым нулевым результатом повелитель все больше злился, с каждым неудачным вердиктом он все больше и больше позволял предавать мое тело жестоким экспериментам, грань человечности и гуманности с каждым разом стиралась все больше и больше, и никто не мог мне помочь.
Джейн вмешивалась лишь в случае, когда предложения «экспериментаторов» казались безумными и угрожали летальным исходом. Она всегда находила правильные слова, чтобы вразумить Аро, дав понять, что ни к чему хорошему одобрение зверства не приведет.
Так она спасла меня от инъекции из спинного мозга, трепанации черепа, биопсии внутренних тканей и ампутации конечностей.
Вы можете сказать, что все эти операции не смертельны. В общем, да, не смертельные, если рядом бригада опытных хирургов и действует анестезия.
Но вот в чем загвоздка, никакие медикаменты на меня не действуют, да и простые хирургические или какие-либо иные инструменты не способны повредить кожу полувампира. Все это выяснилось тоже в ходе «исследований». Единственный «инструмент», способный навредить моей коже, это зубы вампира.
Самым терпимым было, когда брали кровь, якобы на анализ, я почти не чувствовала боли, возможно, я уже привыкла к этой процедуре, или же дело в том, что я отворачивалась и старалась не смотреть в этот момент.

Отвратительней всего во всех процедурах был звук. Звук рвущейся кожи, когда в твою плоть врезается «вампирский скальпель». Остальное же я терпела. Терпела, скрипя зубами, предаваясь агонии, стараясь не проронить ни вскрика, ни стона боли.
Из моих раздумий меня вырвал звук пришедшего сообщения на смартфоне, нетрудно было догадаться, что оно от Джейн. Взяв в руки телефон, я убедилась в своей правоте. Сообщение было от моей подруги.
В сообщении был всего лишь один символ - «точка», это значило, что она встретила дорогих гостей и уже направляется в Вольтерру. Я мысленно готовилась к персональному аду…

Бета:tatyana-gr
От автора: Если кого-то заинтересовала история, буду очень благодарна за отзывы,критика также приветствуется)

Предыдущая глава