Саундтрек Miley Cyrus - My heart beats for love


Капля за каплей лекарство проходило по трубке, через острую иглу, в тонкую вену Элис, возвращая девочку к жизни. Ей уже ничего не угрожало — Роуз вовремя ее заметила. И сейчас наша кроха просто спала под действием лекарств, но это не успокаивало ни меня, ни остальных. Кто может быть уверен в том, что она не повторит попытку?..

Элис лежала вся в этих проводках и трубках, маленькая, хрупкая, беззащитная. Бледная кожа, залегшие под длинными ресницами тени, тихие стоны, иногда срывающиеся с пересохших губ, и перебинтованное левое запястье — все это удручающе подчеркивало всю тяжесть и нелепость произошедшего. Такая юная, красивая, заводная… Никто по-прежнему не знал, почему она это сделала. Ну отчего наша малышка могла решиться свести счеты с жизнью?!

Девушка приходила в себя ночью. В полубреду, то ли от слабости, то ли от лекарств, то ли от боли, потому что сильные препараты ей было давать нельзя, чтобы не оставалось следов к допинг-пробам, Элис говорила какие-то обрывочные фразы на английском. Врачи не смогли понять. А Розали, единственная из нас, кто в это время уже был в больнице, была не в том состоянии сама. Ей потребовался укол успокоительного, и теперь она спала в соседней палате.

Я оставался с Элис на случай, если она, проснувшись, снова заговорит на английском. Врач, правда, сказал, что она будет спать еще несколько часов точно, но мало ли… Конечно, здесь были и Анна, и Ирина. Но все же.

Беллу я оставил дома. Во-первых, не время сталкивать их с Беловой, во-вторых, на случай если Джаспер объявится. Этот засранец вырубил телефон и ничего не знал о случившемся.

— Эдвард, езжай домой, поспи, — сказала тренер, зайдя в палату.
— Я не могу, — отозвался я севшим голосом, обхватывая маленькую ручку Элис, пытаясь согреть тонкие пальчики.
Анна вздохнула.
— С ней все будет хорошо. — Она взъерошила мои волосы. — Я знаю, что ты переживаешь, но Элис потеряла сознание от вида крови, а не от того, что истекла ею.

Я передернул плечами: это ничего не меняло. Элис плохо. Значит, я буду рядом.

— Пойдем поговорим, — позвала Анна, сжав моё плечо.

Неохотно поднявшись, я последовал за ней в коридор. От увиденного там меня слегка затошнило. Ирина устроила чуть ли не мини-офис. У нее работал ноутбук, были открыты какие-то почтовые клиенты, она беспрерывно говорила по телефону…

— Информация не должна была попасть в прессу, — извиняясь, произнесла тренер, увидев мой ожесточенный взгляд.
— А откуда?.. — начал было я, искренне не понимая, как всего за несколько ночных страшных часов могло случиться что-то еще.
— Из больницы, — отрезала Ирина, умудрившись услышать нас с Анной, не прерывая телефонного разговора, и, прикрыв ладонью трубку, пояснила на английском: — Таков порядок. Несовершеннолетняя иностранка с ранением. Положено сообщать в правоохранительные органы, а там уже по цепочке понеслось, что никак не могу остановить.

Я сглотнул комок в горле. И из случившегося теперь будут извлекать выгоду?!

— Эдвард, ты знаешь, почему Элис это сделала? — прозвучал вопрос Анны.

Я лишь отрицательно покачал головой; я хотел вернуться в палату. Мне нужно быть рядом, когда девочка проснется, поддержать ее. Элис — мой друг, какая бы глупость ни взбрела в ее прелестную головку.

— Стой, — приказала Ирина, наконец-то прерывая звонок, и заговорила мягче: — Я знаю, что ты рвешься к Элис и хочешь помочь. Но лучшая помощь будет, если ты расскажешь нам, что произошло накануне.

Я недоверчиво уставился на агента. Какая разница, что было на вечеринке?

— Мы созвонились с родителями Брендон. Они в шоке от случившегося и летят в Россию. Мы не знаем, сможем ли мы убедить их разрешить дочери оставаться в Москве после такого. Элис им звонила позавчера, будучи в прекрасном настроении. Даже более веселой, чем обычно она бывает. И много говорила, что пойдет со старшими друзьями на вечеринку. Последствия этого похода ты в палате видел.

Это был словно ушат ледяной воды. Но я не понимал, что могло так повлиять на девочку накануне вечером.

— Может, дело все-таки в спорте? — осторожно предположил я, непонятно на что надеясь. Наверное, я просто не хотел признавать, что и моя вина есть в произошедшем, раз не заметил ничего тревожного в клубе.

— Она недавно вернулась победительницей Skate Canada. Скоро турнир в Москве, где она — одна из фавориток. Конечно, если теперь вообще сможет принять участие. Ну да, — Ирина демонстративно закатила глаза. — Очень похоже, что проблема в спорте.

— Что вчера произошло? Поясни, пожалуйста, — попросила Анна.
— Да ничего такого, чтобы расстроить Элис настолько.
— И все же, — осторожно настаивала Белова.
— Обычная вечеринка в День рождения, — начал уже злиться я. — Поздравления, музыка, алкоголь, танцы…
— Кто был?
Я перечислил всех спортсменов, кого вспомнил.
— Я с Беллой, — дополнил я, поймав напряженный взгляд тренера, — Розали, Джаспер был с Мари.
— С кем? — сурово уточнила Белова.

Я понял, что, наверное, ляпнул лишнее. Эту информацию тренер должна была узнать только от самого Хейла.

— Договаривай, Каллен, — прикрикнула Ирина, будто позабыв, где находится.
— С Марией Фоминой. Они встречаются. Вчера Джаспер впервые признался в этом прилюдно.
— Твою ж мать! — сквозь зубы прошипела Анна, явно усилием заставляя себя сдержаться. Руки женщины взметнулись вверх, пальцы с силой стянули волосы.
— Дурочка, — выдохнула Белова. — Маленькая влюблённая дурочка.
— Это не должно выйти за пределы нашей тесной компании, — деловито заявила Ирина.

Я недоуменно переводил взгляд с тренера на агента и обратно.

Они что, всерьез решили, что Элис влюблена в Джаспера? И поэтому?..

Да не может быть!

Или может?

Ирина попыталась поговорить о моих делах. Я не стал слушать. Молча развернувшись, я поплелся обратно в палату к Элис. Я не хотел оставлять её одну, даже спящую, — не после случившегося.

Да, я не мог ничем ей помочь. Но просто сидел рядом и не отводил взгляд. Я чувствовал ответственность за эту девчонку, как за младшую сестренку, которой у меня никогда не было. А я так мечтал об этом. Но родители отдавали себя мне, тратя время, силы и средства на мое образование, спорт…

И еще на меня давило иррациональное чувство вины. Ну почему я не обратил внимания на то, что, как выяснилось, было очевидным для Анны…

Джаспер тоже любил Элис. Я знаю. Так же как и я. Как сестру. А наша маленькая разбойница…

Я звонко хлопнул по коленям и поднялся со стула.

Хватит продолжать киснуть!

Надо придумать какой-то выход из всего этого.

Взглянув в окно, я увидел, что, несмотря на пасмурную погоду, уже совсем светло, и решил позвонить Белле. Наверняка она уже проснулась.

— Эдвард, — донесся до меня тихий голосок, когда я уже взялся за ручку двери.

И метнувшись назад, мгновение спустя я уже был у постели, сжимая пальчики непострадавшей правой руки Элис.

— Ты здесь, — сдавленно произнесла девочка по-английски.
— Конечно. И Роуз здесь, — поддерживая разговор на более комфортном для Элис родном языке, отозвался я. — Только она переволновалась за тебя, и ей сделали укол. Теперь спит.
Элис постаралась улыбнуться. Получилось неубедительно.
— И Анна здесь. И даже Ирина.
— А он? — тихо спросила девочка, в один миг подтвердив причину своего глупого поступка. — Не пришел… — прошептала она уже в сторону, пряча от меня слезы.

Она отвернулась, конечно, но я заметил и дрожащие губы, и скатившуюся по бледной щеке прозрачную каплю.

— Я пробовал дозвониться, но…
— Он с Мари… — закончила Элис, и я понял, что делаю только хуже.

Однако я все равно стал пытаться ее развлечь — не мог иначе…

Девушка устало улыбалась на мой бесполезный треп, но было слишком очевидно, что в её глазах стоят слезы и невысказанные обиды. Мне пришлось выйти из кабинета, когда врач пришел на утренний обход.

— Эдвард, иди домой, — сказала Анна, — тебе надо выспаться. Да и девушка, небось, заждалась, — добавила она.
— А тренировка? — я недоуменно уставился на тренера, не поняв, как там, по мнению Анны, меня Белла ждет.
— Каллен, убить тебя в мои планы не входило, — сообщила Белова совершенно серьезным тоном.
— Я не знаю…
— Эдвард, иди домой. Я останусь с Элис. Розали тоже наверняка не уйдет, но она, в отличие от тебя, выспалась.
— А Джаспер…
— Не объявлялся. — Тренер наградила меня тяжелым взглядом из-под бровей. — Эдвард, неужели вы не заметили ничего?

Я отрицательно покачал головой. Ком горечи снова подкатил к горлу. Мы должны были понять. Я должен был!

— Я попрощаюсь с Элис, — безразлично сказал я, глядя в сторону, — но позже все равно вернусь.
— Завтра, — отрезала Белова. — Завтра тренировку отменять нельзя. После — пожалуйста, навещай Элис. И никаких «но», — жестко добавила она, заметив, что я собрался возражать.

Выбора, по сути, не оставалось. Точнее — вариации меня не устраивали еще больше.

Я зашел к Элис, как только от нее вышел врач. Девушка плакала.

— Эдвард. — Она зарыдала, закрывая лицо руками. — Они говорят, что я не смогу участвовать в турнире в Москве.
— Элис, о чем ты думала?! — впервые возмутился я. Ну правда же, что за девчонка?! То жить не хочет, то переживает, что пропустит турнир.
— Не знаю, — надрывно отозвалась девушка. — Мне было плохо, я не думала, мне просто было больно. Больно! Понимаешь ты?!

— Господи… Элис! — в палату буквально ворвался Джаспер, подлетая к кровати.
— Нет! — неожиданно резко выкрикнула девушка, и даже слезы в глазах мгновенно высохли. — Уйди! Эдвард, пусть он уйдет! Пожалуйста, пусть он уйдет.

Джас выбежал так же резко, а спустя пару минут рыданий девушки и нескольких десятков моих бесполезных слов успокоения в палату пришли врач и медсестра. После укола Элис вскоре затихла и уснула. Я вышел в коридор, не глядя ни на кого.

— Эдвард, — нежный голос прорвался сквозь толщу окутавшей меня пустоты.
Я тупо смотрел в одну точку перед собой.
— Эдвард, милый, тебе надо поспать.

Да неужто все лучше меня знают, что мне нужно?!

— Эдвард, ты меня слышишь? — Ее голос задрожал.
— Белла? — я удивленно посмотрел на её взволнованное лицо. Воспаленные глаза и слишком бледная кожа выдавали отсутствие сна. — Что ты здесь делаешь?
— С Джаспером приехала. За тобой.
Я просто кивнул. Сил на слова не осталось.

— Ты сможешь остаться?
Это было первым, что я сказал, когда уже добрался до кровати.
— Максимум до утра, — ответила Белла, вздохнув.
— Спасибо, — прошептал я, отключаясь.

Когда я проснулся, на улице снова стемнело. Но в комнате было на редкость светло и тепло. Потому что первое, что я увидел, — это улыбка Беллы. Девушка была со мной, никуда не ушла, еще и ужин приготовила.

— Я не знала, что вы любите, — смущенно проговорила она, раскладывая по тарелкам то, что она назвала «плов». — Сделала то, что умею из тех продуктов, что у вас нашла.

Вероятно, из тех, что сюда притаскивала Анна.

И это было потрясающе вкусно!

— Каллен, тебе и в этом повезло, — сказал Джаспер, уплетая за обе щеки. — Мари почти не умеет готовить.
Белла смущенно покраснела и сразу же придумала, как перевести тему.
— А почему «Мари»? — спросила она у Джаса.
Он вопросительно посмотрел на Беллу, даже забыв, что жевал.
— В смысле, у нас не принято такое сокращение имени. Русские ее зовут «Маша».
Джаспер попытался повторить. Получилось настолько забавно, что я впервые за этот день открыто рассмеялся.
— Понятно, — тоже смеясь, ответила Белла.
— Что с Элис? — спросил я наконец, чувствуя, что уже могу говорить о больной теме, которую вот уже час мы все старательно избегали.
Джаспер вздохнул.
— Я даже не думал, что за дружбой она может увидеть что-то большее, — сказал он. — Я попытался с ней поговорить, но это вызвало только новую волну переживаний. Я не знаю, как быть.
— А Белова что говорит? — Единственный человек, кто в данной ситуации что-то мог сказать действительно ценное.
— Подождать, — вздохнул Джас.
— И правильно говорит, — заметила Белла. — Она влюбилась — это не изменишь разговором. Только больнее девочке сделаешь.
— Я люблю ее, но не так, — Джас сдвинул тарелку подальше от себя и уронил голову на сложенные в замок руки. — Я не хотел бы ее терять, но не в силах изменить то, что я люблю Мари, а Элис всего шестнадцать лет. Have no idea what to do…
Я хотел перевести Белле.
— Я поняла, — показала она мне одними губами.
— Джаспер, — Белла сделала паузу, — я так думаю, что ей будет проще пережить эти эмоции, если она не будет постоянно видеть тебя, особенно твои переживания. Потому что это подкрепит ее уверенность, что ты к ней неравнодушен. Но в то же время и видеть тебя счастливого с Мари для нее будет трудно.
Джас покачал головой. И не отрицая, и не соглашаясь.
— Я попробую поговорить с ней еще раз, — сказал он после паузы. — Когда ее отпустят из больницы. Ирина сказала, что это только на пару дней. Не будь она иностранкой, ее бы уже выписали.
— Да, у нас это быстро, — вздохнула Белла и положила ладошку мне на предплечье, слегка сжимая.

Это был странный вечер.

И за ним последовала странная ночь…

Мне не хотелось заниматься любовью, не хотелось говорить, даже думать.

Белла, кажется, поддерживала это настроение. Она лежала в темноте рядом, гладила нежными пальчиками мое лицо, иногда касалась губами груди или шеи. Я прижимал ее к себе, перебирал шелк волос и пытался разобраться в том хаосе, что творился у меня в голове.
Мы так и уснули — без ненужных слов и лишних объяснений.

А утром я проводил Беллу на автовокзал.

Дежавю — отвратительное чувство. Оно заставило сжаться все внутри в страхе, в ожидании потери, сдавливало грудную клетку, мешало дышать, заставляло снова и снова переживать тот ужасный миг, когда Белла уходит, не оглядываясь.

— Эдвард, что с тобой? — спросила Белла встревоженно. Только после этого я заметил, что слишком сильно сжал ее руку.
— Прости. Я не хочу расставаться с тобой, — ответил я честно.
— Мы не расстаемся. — Ее глаза чуть расширились, будто бы испуганно, а голос дрогнул. — Мы созвонимся, снова встретимся. Как ты только захочешь, — торопливо произнесла девушка. — Когда сможешь, — исправилась она, потому что я хотел, чтобы она постоянно была рядом со мной. О, как я об этом мечтал!

Я поверил.

Я не мог ей не верить.

И верил, что Белла не могла меня обманывать.

Она уехала, махнув на прощанье рукой и грустно улыбаясь в окошко автобуса.

Меня же ждала тренировка. Изматывающая физически, но такая нужная эмоционально. Все нервы, вся боль, все переживания растворяются в музыке, отдаются движению, выражаются в танце, в каждом шаге и жесте.

Когда после тренировки, вопреки установленным порядкам, мы ехали вместе с Анной в больницу к Элис, Белова, ведя машину, уверенно лавируя в московских пробках, неожиданно сказала:

— Если ты будешь кататься как сегодня, то с легкостью обойдешь даже Плющенко на русской Олимпиаде.

Я попытался было спросить как и почему… Но Анна не повторяет комплимент дважды.

В больнице было не пример вчерашнему дню шумно. Роуз не отходила от Элис без достаточных для того аргументов, то есть только по личным потребностям. Ирина нервничала, потому что чета Брендон уже вылетела из Штатов. Анна отчитывала Элис и одновременно поила ее собственноручно приготовленным куриным бульоном. А я просто радовался легкому румянцу, снова появившемуся на щеках девушки, и старался не беспокоить ее лишний раз. У нас еще будет время поговорить…

---

За редакцию большое-большое спасибо LoveHurts.
А я, как и всегда, приглашаю вас обсудить главу на ФОРУМЕ.