Саундтрек

Я провела кончиками пальцев по животу, прежде чем натянуть кофту до конца, и улыбнулась, посмотрев в зеркало. Мне нужно было выходить уже через несколько минут, чтобы не опоздать на прием к врачу, но я никак не могла себя заставить перестать думать о будущем, об Эдварде и малыше. На улице валил снег, окончательно превращая в зиму ноябрь, и я поежилась, отвернувшись от окна, снова взглянув на себя в зеркало.
Я предупредила Купера, что задержусь, и он без лишних вопросов разрешил мне.
Расчесав волосы, захватив сумку, я закрыла везде двери и спустилась вниз. Когда я натянула шапку и надела новое зимнее пальто, я снова улыбнулась сама себе, вспоминая, как Эдвард купил мне его.
Медленно проезжая по улицам тихого утреннего города, я чувствовала волнение, неудержимое предвкушение, с силой сжимала руль, торопясь к чему-то новому. Мысли крутились, сменяли друг друга, и мне нравилось ощущать себя немного потерянной. Окруженной лишь приятным ожиданием, только в начале которого я находилась.
Клиника располагалась практически в центре, в четырехэтажном здании бледно-голубого цвета, который я смогла отметить в темноте, только когда вступила на первую ступеньку. Позже, ожидая прием, потому что пришла раньше на двадцать минут, я водила большим пальцем по влажной ладони, иногда крутя обручальное кольцо. Я волновалась и не хотела быть здесь одна, но, смирившись с тем, что у меня не было выбора, сосредоточилась на причине моего прихода.
- Вы миссис Каллен? – услышала я тихий приятный женский голос, и слегка улыбнулась, прежде чем поднять глаза.
- Да.
Передо мной стояла женщина с темными средней длины волосами, она была в белом халате и улыбалась мне, совсем не стесняясь проступающих морщин около глаз, придающих ей еще более добрый вид.
- Я доктор Эллингтон, - представилась она. – Вы рано, но проходите.
Я зашла в светлый кабинет, сразу обращая внимания на плакаты на дальней стене, огромный шкаф с множеством книг, уютные кресла и приоткрытую дверь в смотровую. Мне здесь нравилось, и я, стараясь унять дрожь, сжала пальцами ручки сумки, оборачиваясь.
После нескольких минут разговора о клинике, я расслабилась, и, когда миссис Эллингтон стала заполнять мою карточку, мне хотелось ее поторопить, чтобы скорее поговорить о том, что сейчас стало практически самым важным.
- После того, как мы тут закончим, подойдет медсестра и сделает вам все необходимые анализы для начала. Там не будет ничего болезненного, - улыбнулась она. – К обеду результат анализа на кровь уже будет готов, и мы с полной уверенностью сможем двигаться дальше.
- Вы позвоните мне сразу, как узнаете? – спросила я, скорее всего, выглядя ненормально со своей нетерпеливостью.
- Конечно, миссис Каллен. А пока еще несколько вопросов и основные моменты, на которые вам теперь стоит обращать внимание.
Я немного расслабилась, осознав, что уже через несколько часов я буду все точно знать. Хотя мне не нужны были никакие анализы, дополнительные доказательства, я чувствовала тепло внутри, легкость маленькой жизни, я верила, что мои ощущения не обманывают меня.
- Как долго вы с мужем пытались забеременеть? – спросила доктор Эллингтон, и я удивленно на нее посмотрела.
- Мы не планировали ребенка сейчас, - тихо ответила я. – Я случайно забеременела.
- Многие пары безуспешно стараются несколько месяцев, так что вам повезло, - не скрывая восторженности, сказала она. Вот бы и Эдвард так думал.
Я провела там еще целый час, сдав все необходимые анализы, прослушав первоначальные консультации и пройдя УЗИ. Мне померили давление, взвесили, записав все данные, спросили обо всех препаратах, которые я принимала, в том числе и противозачаточные.
Все это было так ново и непривычно для меня, я старалась запомнить все свои первые ощущения и раствориться в реальности происходящего. Иногда я закрывала глаза, и мне не верилось, что все это наконец-то случилось со мной. То, чего я так хотела и так боялась. Проходя мимо беременных женщин в коридорах, я видела себя такой же счастливой, обновленной. Мамой.
- Ну что ж, миссис Каллен, как только будут обработаны результаты анализов, я определю ваш индивидуальный курс наблюдения. Я позвоню вам позже и назначу следующий прием. И помните, никаких волнений и переживаний. Это важно.
- Только не забудьте сразу позвонить, - попросила я в который раз, подходя к лифту.
Она только рассмеялась в ответ, но заверила меня прежде чем уйти, что не забудет.
Я, наверно, выглядела жутко неуверенной, потерянной, сомневающейся. У меня была внутренняя уверенность, но внешние страхи постоянно мешали мне полностью довериться себе.
Как только открылись двери лифта, я вздрогнула, ощутив странное чувство, развернулась и пошла к лестнице. Я не успела задуматься о причине, сейчас мне все казалось каким-то далеким и непонятным. Беспричинное волнение, страхи, забывчивость и отстраненность.
До обеда я старательно пыталась не нервничать, но ничего не могла с собой поделать. Кейт несколько раз попробовала расспросить меня об утренней отлучке, но я изворачивалась, прячась за работу, звонки и привычной для окружающих странностью. Я не выпускала телефон из рук, надеясь, что из больницы позвонят раньше, чем Эдвард. Как только появлялась свободная минута среди искусственно заполненных эскизами часов, я думала о будущем. О своем одиночестве и работе Эдварда. Раньше я была готова терпеть все ради него, но сейчас я нуждалась в нем так сильно, что иногда ловила себя на представлении слов просьбы остаться со мной.
Мне пришлось ближе к обеду поехать к Элис, чтобы забрать у нее одобренный ею материал и решить несколько тонкостей прямо на месте. Она утомила меня своей непрекращающейся болтовней, и иногда меня даже раздражал ее смех. Когда я показывала ей наиболее выгодные сочетания цветов и материалов для гостиной, у меня зазвонил телефон. Скинув с колен все каталоги, я бросилась к сумке, оставленной на полу у входа в комнату.
- Мне надо поговорить, - тыкнула я пальцем в телефон, на дисплее которого отобразился определенный городской номер.
- Конечно, - пожала плечами Элис.
- Алло, - быстро ответила я, забирая назад волосы, с силой оттягивая, и закрыла глаза, прислонившись спиной к стене в коридоре.
- Здравствуйте, миссис Каллен, еще раз, - услышала я знакомый голос доктора. В груди все сжалось. – Поздравляю, анализы подтвердили вашу беременность.
- Ох.., спасибо, - счастливо протянула я, кладя руку на живот.
- Я жду вас в следующий понедельник, обговорим с вами наш план на ближайшие девять месяцев. Вечером вам будет удобнее, да? – будто сквозь толщу воды я слышала ее голос.
Когда я вернулась в комнату, то не знала, куда себя деть. Мне было мало места в этих четырех стенах, мне хотелось свободы, свежего воздуха. Никакого ограничения, - только я, мои мысли, желания, чувства. Мой малыш и я. Мне даже захотелось обнять Элис, покрасить в комнате стены прямо сейчас, поехать самой вечером к Эдварду, и пускай я не знала куда, только бы выпустить то переполняющее счастье, что разрывало меня.
Проезжая по белым улицам пасмурного города, я не прекращала улыбаться, и, наверное, со стороны была похожа на дурочку. Я ехала в кафе, в которое мы часто ходили с Эдвардом, он должен был вот-вот позвонить, и я хотела делиться с ним, ощущая аромат горячего чая. Не развязывая шарфа, я уселась за свободный столик у окна, напротив которого была небольшая площадь перед центральным Кафедральным собором, глубоко вздохнула, положила перед собой телефон и закрыла глаза в ожидании заказа.
На темноте век легко рисовались картинки, чуть туманные, неосознанные, волнительные. Хотелось поторопить время, но, с другой стороны, я наслаждалась этим томительным ожиданием, лишь задумавшись над тем, как проживаю день за днем.
Передо мной поставили чашку чая, и официант сказал, что остальной мой заказ будет готов через десять минут. Теперь я не могла пренебрегать обедом или обходиться только десертами. Я провела пальцем по дисплею телефона: было уже почти полвторого, а я ждала его в час. Любимая мелодия отдалась в груди, только когда было почти два часа, а передо мной была уже вторая чашка чая.
- Привет, - улыбнулась я, отвечая.
- Привет. Прости, не получилось позвонить раньше, - сказал он устало. А был всего лишь день понедельника.
- Ничего страшного, я в кафе. – Язык жгло от нетерпения сказать поскорее слова доктора.
- Ну как сходила? Все в порядке?
- Да, все хорошо. Мне там понравилось, и врач хорошая, - ответила я, зачем-то сама скрывая то, о чем хотелось кричать.
- Что она сказала?
- Что я беременна, - тихо ответила я, закрыв глаза. Он ничего не говорил, и я добавила: - Я сделала все анализы утром, и к обеду уже все было известно.
- Хорошо, - просто сказал он.
Мы молчали некоторое время, я слушала его дыхание, перемешанное с фоновой музыкой в кафе. Я не знала, что ему мешало поговорить со мной об этом. Телефон, его работа или нежелание ребенка. Я судорожно вздохнула, проведя кончиками пальцев по краю чашки, сдерживая слезы, не понимая, как можно одновременно чувствовать огромную радость и щемящую грусть.
- Беллз, я позвоню вечером, и мы спокойно поговорим, хорошо? – Я хотела капризничать, заставить его слушать меня, но у меня не было выбора.
- Хорошо, - сухо ответила я.
- Не сердись, я на работе и не один. - Я надеялась, что только в этом была причина, и она меня успокаивала, пусть мнимо или ложно, но я готова была верить.
Весь оставшийся день чередовался радостной задумчивостью, пугающей неизвестностью, грустью об Эдварде. Уже к пяти вечера я чувствовала усталость, и мне хотелось спать, но я все равно заставила себя приготовить ужин и выгулять Боула. Пока я наблюдала за его валяниями в снегу, я вспомнила, что забыла забрать фотографии из фотомастерской. И даже блокнот с напоминаниями не помогал мне. Вернувшись в темный дом, я почувствовала головокружение, когда резко наклонилась вниз, чтобы развязать шнурки на ботинках. От неприятного и странного ощущения пробежала дрожь, и я немного посидела в коридоре, в тишине и темноте, прежде чем пойти мыть Боула, а потом пытаться поесть.
Я прислушивалась к своему телу, пугало любое изменение, но, чересчур задумывавшись об этом, я понимала, что преувеличиваю. Сейчас одиночество чувствовалось не столько болезненно, сколько беспомощно. Мне нужен был Эдвард, пусть даже немного недовольный, усталый и отстраненный, но просто рядом.
В начале десятого я залезла в душ, положив на пол полотенце, чтобы не поскользнуться, и наслаждалась теплыми струями воды, расслабляющими мое тело. И только когда мне снова неожиданно показалось, что все поплыло перед глазами, я осторожно выбралась из кабинки, неторопливо вытерлась и тепло оделась. Я забралась в кровать, взяв с собой чистые листы бумаги и карандаши, Боула и телефон.
Я все равно сердилась на него за его молчание, холодность и как будто нарочно выстроенную преграду. Я видела Эдварда прекрасным отцом уже очень давно, и я хотела от него детей уже после его первого «люблю». Мне сложно было представить нашу семейную жизнь, созданную только вокруг нас двоих долгое время. Это все равно должно было случиться, я хотела раньше, Эдвард, если и хотел, то позже.
Я засунула руку под кофту и майку и вывела пальцами на животе только один узор, когда зазвонил телефон, и Боул резко дернулся в моих ногах.
- Алло, - ответила я, быстро схватив мобильный с тумбочки.
- Привет, - хрипло сказал Эдвард, и я поежилась от пробежавших по телу мурашек.
- Привет, - тихо ответила я, выключив свет, и забралась под одеяло, отложив листы.
- Ну, рассказывай, как сходила в больницу. Все узнала? – усмехнулся он.
- Да, почти. Слишком всего много, и непривычно, - призналась я.
- Про секс спрашивала? – улыбаясь, спросил он, а я раздраженно вздохнула в ответ.
- Тебя только это интересует? – зло ответила я и сбросила звонок.
Для меня самой это было неожиданно, но его слова, поступки, отчужденность задевали меня и расстраивали. Пара секунд, - и снова зазвонил телефон, я молча приняла вызов.
- Беллз, малыш, перестань. Тебе ведь нельзя волноваться.
Я ничего не ответила, продолжая обиженно вздыхать в трубку, не понимая, почему у нас так все сложно с этим. Он всегда был моей поддержкой и защитой от всего, а сейчас я обижалась на него по несколько раз в день.
- Меня не только это интересует, - продолжил Эдвард. – Расскажи мне все.., - ласково попросил он, но я, полностью погрузившись в обиду, продолжала молчать. – Белла, - предупреждающе добавил он, и я сдалась.
И я рассказала ему все, начиная с того момента, как зашла в клинику, и заканчивая брошюрками, которые мне выдали. Я помнила все слова, что услышала, и воспроизводила их с малейшей точностью. Он иногда что-то переспрашивал и уточнял, а я чувствовала приятную боль в щеках от улыбок.
- Когда в следующий раз? – спросил он, закуривая.
- В следующий понедельник, - ответила я, посмотрев на часы. Десять минут двенадцатого.
- Хорошо. Теперь ложись спать, тебе надо отдохнуть.
- Я уже лежу. И Эдвард… насчет секса, - я замолчала, сделав паузу, - доктор сказала, что лучше хотя бы первый месяц воздержаться…
- Это будет сложно, - усмехнулся он.
- Она скажет все точно в следующий раз, посмотрит анализы, может, больше, может, меньше, - я провела пальцами по подушке, услышав его тяжелый вздох.
Меня это немного пугало – его реакция. Конечно, я не верила, что это как-то повлияет на его отношение ко мне, но больше всего я не хотела навредить малышу.
- Ничего, у нас с тобой рекорд два месяца, значит, месяц – это реально, - усмехнулся он.
- Ты такой милый, - улыбнулась я в ответ.
Я долго ворочалась в постели и смогла уснуть только тогда, когда перебралась на сторону Эдварда. В темноте было сложно различить в противоположной стороне от окна предметы, но я старательно отвлекалась от неугомонных мыслей и странных чувств. Я обнимала его подушку, вдыхая любимый запах, заставляющий рисовать образы в голове, переплетая их с воспоминаниями и мечтами, превращаясь в сон.

Я проснулась от резкого неприятного ощущения и интуитивно бросилась в ванну, осознав, что меня вытошнило, лишь когда, тяжело дыша, положила голову на сложенные руки, прислонившись к стене. Я предполагала, что такое будет, и меня предупреждали, но я не думала, что это будет так болезненно. Пригладив волосы, я сморщилась от противной резкости в горле и осторожно встала, чтобы умыться. Бледность кожи немного напугала меня, глаза чуть припухли ото сна, и я надеялась, что это продлится недолго.
По пути на работу, чувство истощенности не покидало меня. Должно было отпустить к обеду, но до него было еще несколько часов, пара важных дел и постоянное напряжение. Я боялась, что меня может вывернуть в любой момент.
День тянулся бесконечно, как любой вторник. После трех чашек чая мне стало немного лучше, и в перерыв я с радостью перекусила с Кейт в кафе недалеко от офиса Шелдона, чтобы после сразу отправиться туда. Силы приходили так же неожиданно, как покидали. Сейчас мне хотелось творить, работать, что-то придумывать и создавать, но усталость приходила внезапно, сковывая.
Когда я вернулась на работу после осмотра офиса Шелдона и обсуждения дальнейшего плана с руководителем рабочей группы, я все еще не знала, стоит ли идти вечером на танцы. Доктор Эллингтон мне не запрещала, но после плохого утреннего самочувствия я стала сомневаться. Я никак не могла найти оптимальный вариант, боясь переусердствовать с осторожностью, забыть о жизни и погрязнуть в маниакальности, но от незнания и затмевающей радости также боялась упустить что-то важное.
Кейт несколько раз снова попыталась вытащить из меня хоть что-то, но пока мне удавалось отшучиваться, переводить разговор на другие темы, хотя я видела, что она не верила мне. А я пока была не готова впускать в это кого-то еще. Меня самой для себя было слишком много.
К вечеру я почувствовала новый приток сил, поэтому, поддавшись уговорам Кейт, все-таки поехала на танцы. Я обещала себе, что не буду усердствовать, просто немного развеюсь, отвлекусь, отпустив напряжение в теле от мыслей. Я пропускала некоторые, кажущиеся мне возможно опасными упражнения, вяло покачиваясь, но иногда меня затягивало в бессознательное ощущение музыки, и я терялась.
Позже, собираясь в раздевалке домой, мне на мгновение показалось, что пол покачнулся, но после того, как я поморгала пару раз, все прошло. Я огляделась в пустоту, заметив, что переодевалась дольше всех, и снова закрыла глаза, тяжело вздохнув. Чувствовалась тревога, и я не понимала, подсознательно это или было накручено мной.
Вернувшись домой, я оделась теплее и погуляла с Боулом, после ужина приняла душ и забралась в кровать в ожидании. Было почти десять часов, Эдвард обещал позвонить пораньше, но когда я на ноутбуке закончила просроченный отчет для работы, было уже пол одиннадцатого и никакого звонка. Я судорожно вздохнула, подавляя беспокойство, и с силой провела по волосам. В последнее время меня часто овладевали разнообразные страхи, и у меня никак не получалось с ними справляться. Мне казалось, что мысли атакуют меня, совершенно не подчиняясь. Я чувствовала комок нервов, поселившийся в теле: то в груди, мешающий дышать, то застрявший в горле, не позволяя говорить, то заставляющий дрожать мои руки.
К одиннадцати мне не помогли ни теплый чай, ни тихая музыка, ни рисунки. Он просто не отвечал на мои звонки. Кажется, я набирала его номер уже пятый раз. Меня терзало изнутри отчаянием, и я против воли представляла его то в опасности, то с другой. Потом вытирала слезы, не веря ни во что, и снова звонила, стараясь успокоиться. Не ради себя. Рука не покидала теплоты живота.
Мне пришлось вслух заставить себя прекратить так сильно волноваться, ведь он и раньше иногда задерживался со звонком, но сегодня было как-то по-особенному страшно. Я быстро встала, чтобы приоткрыть окно, мне нужен был свежий воздух, выключила свет, чтобы не видеть стрелок настенных часов. У меня возникла мысль позвонить Кейт, чтобы узнать номер Тома, раньше у меня в этом никогда не было необходимости. Я взяла телефон как раз в тот момент, когда он зазвонил. Эдвард…
- Алло, - голос сорвался в трубку.
- Белла, прости, у нас тут непредвиденная ситуация, - быстро сказал он, - раньше никак не мог позвонить…
Я всхлипнула, расслабляясь, только сейчас осознавая, как сильно была напряжена. За это время я много чего напридумывала, испугавшись за него, что могу остаться одна, что он изменяет, что у него просто сел телефон или он злится из-за чего-то на меня. Масштабы внутренней паники увеличивались с каждой минутой тишины.
- Малыш, не плачь, - тихо сказал он, а я также молча забралась обратно под одеяло.
- Я просто испугалась за тебя, - хрипло ответила я.
Он несколько минут рассказывал мне, что у них произошло, но сейчас меня это мало волновало. Меня клонило в сон, я чувствовала себя измученной, и Эдвард, слыша это, сказал, что позвонит завтра.
Я еще некоторое время лежала в тишине, бессмысленно смотря на дисплей, пытаясь понять, что со мной произошло сегодня вечером. Но мысли в одно мгновение отпустили меня, и я задремала.

Резко открыв глаза, я вздрогнула от первых секунд непонимания, а потом вскочила, бросившись в ванну. Я ударилась плечом о дверной косяк, когда, еще в полусонном состоянии, не включая свет, забежала в комнату. Меня вытошнило так сильно, что после этого спазмы не отпускали еще некоторое время. Я тяжело вздохнула, оставшись сидеть на полу, и провела дрожащими пальцами по влажным губам. Голова раскалывалась, шумело в ушах, а слабость приковывала к полу.
Чуть отдышавшись, я осторожно встала, но, сделав пару шагов, почувствовала, как меня повело в сторону, и ухватилась за стену. Черт возьми, я не помнила, чтобы мне говорили о таком.
Медленными маленькими шагами я дошла до кровати. Было без десяти два ночи, но я даже не могла думать о сне. Мне стало страшно от осознания, что мне плохо, я ничего не знаю, и я одна. Посидев несколько минут, я взяла телефон, но так и не позвонила.
Это было странно, пугающе, но я не могла звонить Эдварду каждый раз, когда такое случается. Я осторожно легла обратно, но как только закрыла глаза, меня завертело, и боль спустилась ниже, сосредоточившись в груди. Стало трудно дышать, тело отяжелело, теснота растягивала изнутри.
Я бессознательно, не поднимаясь, боясь пошевелиться, нажала две кнопки на телефоне, казалось, тратя последние силы на слабые попытки не быть сейчас одной.
- Что случилось, Беллз? – услышала я его сонный взволнованный голос, и не смогла вымолвить ни слова. – Белла!
- Эдвард, мне плохо.., - выдавила я, прижав ладонь к животу.
- Что болит? – он говорил слишком громко, и я поморщилась.
- Все… Меня вытошнило… И голова кружится… Трудно дышать…
- Ты вызвала скорую?
- Нет, я лежу. Я не знаю, что это… Мне страшно, Эдвард.
- Беллз, малыш, послушай меня. Сейчас ты встанешь, медленно спустишься вниз и вызовешь скорую по домашнему телефону, поняла? – четко проговорил он. – И не отключайся от меня.
- Хорошо…
Его строгий голос придавал мне силы, его не было рядом со мной, но сейчас одиночество не владело мной. Я как в тумане шла в темноте коридора, потом спускалась по лестнице и все это время слушала его дыхание, как зацепка в реальности. На последней ступеньке пол снова покачнулся, и я судорожно вздохнула в трубку, испугавшись. Мне было жарко, невыносимо давило в груди, а тишина усиливала шум в ушах.
Я вызвала скорую, еле пробормотав с подсказками Эдварда адрес, и прислонилась лбом к холодильнику, пытаясь унять жар. Мне было страшно даже представить, к чему это могло привести. Я боялась потерять то, что так сильно желала и наконец-то получила…
- Белла, тебе надо одеться, слышишь?
Я слышала, но слабо. Я понимала, что была в предобморочном состоянии, и держалась из последних сил. Все чувства постепенно отпускали меня, освобождая место пустоте, вытягивающей все мысли и силы. Мне потребовалось заставить себя надеть в ванной внизу спортивный костюм, который собиралась постирать в выходные, но сейчас это было не важно. Еще пара минут, каждая длинною в вечность, и я сидела в коридоре, опустив голову на колени. Меня снова тошнило, и, кажется, начался озноб, или уже реальность теряла свои границы рядом с моим воображением.
- Ты приедешь? – прохрипела я.
- Конечно, Беллз, я уже выезжаю из города, - я облегченно вздохнула.
Как только я окажусь в его руках, все пройдет, рядом с ним со мной ничего не может случиться плохого. Я не переставала гладить живот, молясь, чтобы это не было причиной чего-то страшного. Прислушиваясь к своему телу, я пыталась определить боль, но сознание рассыпалось, не позволяя напрягаться еще больше.
- Скажи, что с ним ничего не случится, - несдерживаемые слезы текли по щекам, но Эдвард и так прекрасно понимал, что я на грани.
- Все будет хорошо, Белла, не волнуйся еще больше…
Он старался говорить ласково и спокойно, но я знала, что сейчас он гнал по ночной дороге, и еще пройдет два часа, прежде чем я смогу услышать его голос рядом.
Я вздрогнула от звонка в дверь и осторожно поднялась, натянув шапку. Эдвард сказал мне, чтобы я сразу подала телефон врачу, что я и сделала, как только мужчина и женщина вошли в дом. Они что-то говорили мне, потом между собой, но я слышала только звон, а перед глазами все плыло. Как в бреду я все повторяла «я сама», но сдалась, доверившись их рукам, когда сделала первый шаг на улицу, из-под которого потеряла твердость.
Я сжимала телефон из последних сил, лежа в машине скорой помощи, которая неслась сквозь ночь с раздражающими сигналами. Мужчина мерил мне давление и вроде подключал капельницу, а я, повернувшись к женщине, тихо простонала, привлекая внимание. Я чувствовала, что у меня еще несколько секунд перед тем, как мое сопротивление отступит, и я потеряю сознание.
- Что он сказал?.. Мой муж, что он сказал?.. – спросила я ее, еле выдавив слова.
- Он спросил, в какую больницу мы вас отвезем, - наклонилась она ко мне, - и сказал, что вы беременны…
Легкая улыбка появилась на моих сухих губах, и я протянула руку, чтобы положить ее на привычное место внизу живота. Я больше не могла терпеть головокружение, сопротивляться тяжелеющим векам, дикой усталости и давлению в груди. Я позволила себе поддаться бессознательному притяжению, только чтобы, очнувшись, увидеть любимые глаза и почувствовать родное тепло в животе…

Спокойствие и тишина напугали меня, когда я открыла глаза. Боль от частого моргания, тянущая тяжесть в теле, усталость и разбитость, - все было ничем по сравнению со страхом опустошенности. Свет резал глаза, и я, стараясь не обращать внимания на дискомфорт, немного приподнялась и огляделась. Я была в больничной палате, рядом - какие-то приборы и капельница. Я провела пальцами по тонкой трубке у носа и жадно сделала глубокий вдох.
Через мгновение резким движением я подняла синее одеяло и заглянула под него, другой рукой прижалась к животу, скривившись от натянувшейся иголки в вене. Там должно было быть тепло, но через больничную рубашку ничего не чувствовалось. Я всхлипнула и попыталась достать до подола, нетерпеливо отпихнув одеяло в сторону, когда дверь в комнату открылась, и я увидела девушку.
- Миссис Каллен, вы проснулись, - улыбнулась она.
- Что с моим ребенком? – отчаянно прошептала я, не сдерживая слез от неуверенности и страха.
- Все хорошо, вы только не волнуйтесь, - она подошла и уложила меня обратно на кровать. - Через час к вам зайдет доктор и все расскажет, - проверяя приборы, она продолжила:
- А пока отдохните. Ваш муж сейчас вернется, я видела, как он спускался вниз несколько минут назад, - она снова улыбнулась.
Боже… Эдвард… Я облегченно вздохнула, когда все-таки смогла разобраться с рубашкой и положила ладонь на низ живота. Теплота кожи немного придала мне сил, и я повернулась к окну, прикрыв глаза.
- Что со мной было? – спросила я хрипло, почувствовав, как верхняя часть кровати немного приподнялась, и мне стало удобнее лежать.
- Доктор вам все позже расскажет…
Мы обе вздрогнули, когда снова открылась дверь, и я увидела Эдварда. Растрепанного, уставшего, в моей любимой черной футболке и с двумя картонными стаканами на подставке. У меня все сжалось в груди, и я улыбнулась, протянув к нему руку. Через пару секунд я задрожала от его прикосновения, такого необходимого и важного, дыхание перехватило, и прибор рядом запищал раздражающе часто.
- Никакого беспокойства, - строго предупредила медсестра прежде чем уйти, оставляя нас вдвоем.
Он поставил стаканы на маленький столик перед окном, бросил туда же пачку сигарет, зажигалку, ключи от машины и пододвинул небольшое кресло к кровати. Я в нетерпении наблюдала за ним, пока он не сел и не взял меня за руку, возвращая ощущение спокойствия. Поцеловав ладонь, он закрыл глаза, прижав мою руку к своей щеке, и тяжело вздохнул.
- Ты жутко напугала меня.., - проговорил он тихо.
- Прости, - прошептала я, касаясь обеими руками самого важного в моей жизни.
- Нет, это ты меня прости, что меня не было рядом, - он открыл глаза и посмотрел на мои пальцы, неосознанно описывающие круги вокруг пупка.
Я промолчала, а Эдвард протянул руку и положил ее на мой невидимый рисунок, заставив задрожать от ощущений. Я осторожно накрыла его руку своей и закрыла глаза, чувствуя, как усиливается тепло внутри, поднимаясь волнами выше, к груди, к лицу.
Он неожиданно потянулся ко мне и нежно поцеловал в щеку, и я вцепилась в него в ответ. Мне не хотелось его отпускать ни на день, ни на час, ни на минуту. Всегда путаться пальцами в его волосах, царапать щеки о щетину и целовать бесконечно долго в любое время.
- Это я виноват, - прошептал он мне на ухо, и я прижала его к себе, собравшись с остатками сил.
- Нет, не говори так, - губы коснулись его виска.
- Это правда…
Я гладила его по волосам одной рукой, а он крепко обнимал меня и целовал лицо, нежно и ласково. Я тонула в непривычном будничном счастье. Мы молчали, я не знала, о чем он думал, но мои мысли были просты.
- Когда ты должен вернуться на работу? – задала я вопрос, волновавший меня.
- Никогда, - глухо ответил он.
- Что? – громче спросила я, напрягаясь.
- Белла, только не волнуйся, ты слишком слаба, - он провел пальцами по моей щеке и слабо улыбнулся, а я непонимающе уставилась на него.
- Я уволился утром…
Я не верила, что слышу те слова, о которых подсознательно мечтала. Навалившееся счастье и колючая боль в груди разрывали меня. Губы дрожали, а слезы мешали видеть его глаза. Я не могла найти слов, чтобы выразить легкость и сомнения. Мне не хотелось быть причиной его несбывшихся надежд.
- Но… Эдвард.., - прохрипела я.
- Ш-ш-ш, не волнуйся, все будет хорошо. Грэг, помнишь, он учился со мной в одной группе, он давно звал меня к себе фирму. Я ему уже позвонил, он ждет меня в понедельник, - он говорил обычно, будто рассказывал простую историю, а я до сих пор не могла поверить. – Там, конечно, зарплата меньше, но для начала достаточно. Перестань плакать, - он стер мои непрекращающиеся слезы.
- Эдвард, а как же твоя фирма? – вздохнула я, приподнимаясь, попытавшись сесть, но легла обратно из-за мешающих проводов.
- Я найду другой способ, - уверенно сказал он.
Я прижалась лбом к нему и закрыла глаза. Спокойствие заполняло меня, медленно проникая, начиная с пальцев, зажатых в его ладонях, распространяясь по телу.
Каждый вечер в его объятьях, каждое утро начинать с поцелуя, встречать с работы, ждать дома, видеть улыбку и слышать голос. Чувствовать поддержку, просить о помощи, обижаться на пустяки, готовить ужины. Любой вечер вместе в кино, в кафе, в гостях, дома вдвоем. Не надо грустить, плакать, выживать одной. Забыть об одиноких вечерах, холодной постели, разрывающем расстоянии, тягучем времени.
- После того, как доктор осмотрит тебя, я съезжу забрать вещи, документы и расчет, и вечером вернусь за тобой.
- Ты уверен? – спросила я, не открывая глаз. – Я… Мы смогли бы…
- Да, я вижу, - улыбнулся он. – Не переживай об этом. Не только сегодняшняя ночь стала причиной.
Я молчала, пытаясь осознать, и не знала, что лучше: принять и радоваться или начать отговаривать. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, чего я хотела, что мне было нужно и не только мне. Я не имела право жертвовать теперь не только собой. Я ничего не сказала. Кроме самых важных слов:
- Я люблю тебя.
- И я тебя, малыш.
Весь день был как в тумане. Доктор целый час меня ругал за беспечность. Мой организм был очень слаб, истощен, мне нельзя было волноваться ни секунды. Слишком много всего накопилось, одно накладывалось на другое, и каждый новый стресс провоцировал ухудшение. Склонность к токсикозу, низкое давление, расшатанные нервы еще больше ослабляли меня. Мне не нужны были указания, я сама прекрасно понимала, что сейчас должна беречь себя от всего. И теперь, рядом с Эдвардом, все будет иначе.
Вечером я долго не спала, слушая его дыхание, чувствуя тепло на коже, заботу в нежном объятии. Он тоже не спал.
Сегодня все изменилось в нашей жизни, будущее началось ночью. С первым страхом, первой слезой, первым решением, первым касанием. Сегодня была среда, и я наслаждалась ею, потому что Эдвард был рядом.
Я верила ему, доверяла и любила, и была готова сделать многое ради него.
Он не отступил от цели, лишь сменил путь к ней. Ради меня и ребенка.
И я всегда буду рядом с ним…

_______________________________________________________
греч. ψυχή — «душа», «бабочка»
*Как символ души встречается в Заире, Центральной Азии, Мексике, Новой Зеландии, у маори.
*Бабочка — это символ любви, счастья и благополучия.
*Бабочка является олицетворением красоты, свободы и напоминает нам о том, что жизнь быстротечна, и нужно прожить ее прекрасно, легко, окрыленным и счастливым.
*У христиан бабочка иногда изображается сидящей на руке младенца Христа и символизирует возрождение души.
*В Китае бабочка символизирует неизменную любовь.
*В Японии бабочка – это талисман семейной жизни.
*Еще с древних времен народы разных стран связывали бабочек с высшими тайнами, с любовью, душой, возрождением.
*В древней культуре жизнь бабочки философски соотносили с жизнью человека: гусеница – мирская жизнь в заботах о материальном, куколка – уход от суеты, бабочка – просветление, воскрешение души.


___________________________________________________
Совсем скоро нас ждет Эпилог, а пока Форум