ПЕРВАЯ ТЕРЦИЯ¹

Он приобрел этот большой, прохладный дом, как только мы познакомились. Прошлым августом². Поседевший от времени римский дворец из настоящего камня, титан в старейшем квартале Севильи. Это была одна из его первых премий, заслуженных соленой кровью и тяжелым потом. Пыль веков в равнодушной тишине облекала здешние стены, словно парча и золото, инкрустируя пустоту. Главный зал с французскими окнами жил сам по себе во власти полумрака, созданного из тени выживших портьер. Высокие своды с полуистершимися от дыхания прошедших лет и скупости прежних владельцев фресками поддерживали деревянные леса, от которых исходил тонкий осенний аромат. Каждый раз, возвращаясь, я вдыхаю их вяжуще-терпкий букет с жадностью конкистадора, пьющего крепленое вино.

Под стенами дома, будто бело-золотыми стенами арены, до сих пор слышны их крики. То ли восхищенные, то ли оскорбленные. Его имя. С наступательными нотами горячительных пасодобля и фламенко. В нагромождении букв, накатывающих полуденными волнами, различить его предательски сложно, но оно вырывается из меня с придыханием. Выбирается, выдирается из души со вдохами и выдохами, чтобы долететь до ближайшей звезды. Я знаю его вдоль и поперек, я угадываю его даже тогда, когда его рядом нет.

Он купается в океане человеческой любви, восседая на крепких плечах. Уставшая, помятая после его спектаклей и заигрываний, я перевожу свой дух в этом будуаре, который, точно каменный чехол, хранит от чужих захватнических взглядов мою холодную неприкосновенность.

Крики стихают постепенно, как обмелевшая река. Я засыпаю, засыпаю…

Сквозь дымку сна я слышу его твердую поступь, представляя плотную шелковую ткань костюма, туго объявшую скульптурные икры, улавливая своим изнуренным, одеревеневшим стержнем его движения в соседней комнате. Мое сумеречное дыхание – равномерно, тихо, не спугнет даже отпущенных птиц. Я словно часть интерьера, трепетно созданного им. Я словно часть его волевого мировосприятия. На моей покрасневшей коже отражаются его мысли в тот самый последний момент, когда, затаив время в сжатых руках, тысячи тысяч глаз следят за ним.

Мой мужчина – матадор и предел моих фантастичных грез. О чем может мечтать женщина в Испании, о ком может страдать в мире мужчин, где вино дешевле воды?

Наконец-то возбужденные крики стихают. Увядают до следующего танца. Мы с ним дети прошлой эпохи. Фатальное молчание не спасает нас от вымирания. И единственная радость – это вечное, чуткое скольжение в третьем акте – и для него, и тем более для меня. Он просит помилования для быка, склонив курчавую темную голову, я слежу за ним. Он исступленно исполняет ритуал одержимости жизнью, песок веером, брызгами расходится в стороны под его ритмичными па, я наблюдаю за ним. В его жилистых руках я становлюсь больше, чем этот мужской мир, больше, чем Испания, больше, чем вулканический остров или старый материк. Обожаю его руки. Боготворю их твердость в действии ужасно опасного recibiendo³. В тепле они пламенеют, словно осколки жестокого испанского солнца, в полутьме же сеют прохладу Темзы, будто всходами прорастающими внутрь меня.

Он напевает старые утешительные песни Золотого века, он заставляет себя помнить, что вновь не встретит смерть на рогах у черного быка. Сейчас не те времена. Как жаль, как жаль…

*

[1] Коррида делится на три части (терции, tercios), две из которых включают «испытания» (suertes, буквально – удача, судьба, вариант; иногда каждую из фаз корриды тоже называют suerte). О начале каждой секции извещает звук трубы. Первая терция иначе называется «терция пик» (tercio de varas). Начинается с того, что из загона выбегает бык и его встречают помощники тореро с плащами.
[2] Сезон корриды длится в среднем с апреля по октябрь.
[3] Recibiendo – это самая древняя и опасная форма убийства быка. Когда у быка есть силы, чтобы сделать бросок, матадор становится на благоприятном расстоянии по прямой линии с правым рогом быка. Левая рука с мулетой чуть согнута, правая, в которой находится шпага, приставлена к груди, локоть на высоте плеча. Сам бык приходит к тореро.

_________________________________

A/N: И снова здравствуйте, мои дорогие читатели!
Как я и обещала, ждать долго не пришлось и я к вам с новой историей. Еще более загадочной и прекрасной, насколько прекрасны могут быть человеческие эмоции и чувства. Никакого суицида, никаких измен. Только любовь, любовь и еще раз любовь. Впрочем, я думаю, что вы уже ощутили это...
Благодарю вас за внимание к моему новому начинанию и прочтение!
Надеюсь на приятные комментарии, которых с нетерпением ожидаю здесь, под главой, и в теме на форуме!