Глава 5

Шли дни и потихоньку складывались в недели. Я думала, после нападения нам негде будет спрятаться, но оказалось, что у групп сопротивления есть множество хорошо спрятанных баз по всему северному полушарию. Теперь не было необходимости торчать рядом с Лабрадор-сити, поэтому Эйни, усадив меня в старый, видавший виды джип, направился на восток, где, немного не доезжая до Нитчекуона, свернул на север. Старая неиспользуемая шахта по добыче полезных ископаемых подошла беженцам с фиалковыми глазами не хуже, чем полуразрушенный военный бункер. Электрогенератор сделал это место пригодным для жизни.

Я по-прежнему оставалась среди доури, хотя не все были этому рады. Эйни говорил, что они простят меня, но это было далеко не так. Поэтому моя жизнь протекала только в двух жилых блоках: моей сестры и Эйни. В дневное время я болталась без дела, заглядывая в медицинский блок сестры, работающей врачом, и технический блок Эйни, занимающимся разработкой и воплощением задач доури. Меня не допускали на совещания, но следить за работой Эйни, когда он садился перед монитором, я могла. Уравнения, которые он решал, были слишком сложны для меня, чтобы я разобралась, что он делает.

Я чувствовала себя как в тюрьме, хоть меня и редко оставляли скучать в одиночестве. Я привыкла к свободе, к тому, что могу всегда могу пойти туда, куда хочется, ну или я так думала, что действую по своей воле.

Безумно хотелось выйти на улицу, но мне запретили это делать – из соображений безопасности. От безделья я пару раз выбиралась в другие блоки и наблюдала за другими доури. Иногда увиденное приводило меня в ужас, но я не могла понять, почему. Некоторые их способности вызывали во мне волну всепоглощающего страха, - к примеру, молодая девочка лет от силы четырнадцати с пронизывающим взглядом, чей дар работал по принципу детектора лжи, и она могла легко отличить фальшь от правды, или ходивший обнаженным по пояс мужчина с татуировками, кожа которого излучала постоянное фиолетовое свечение, как будто он сам являлся источником заражения, - хотя я и понимала, что мне нечего бояться. Я такая же, как они.

В конце концов, четыре стены стали сводить меня с ума, и я решилась улизнуть. Эйни уехал на очередную вылазку, и я выскользнула из блока и прокралась к старому лифту. Хотя меня никак особенно не охраняли, я все же действовала осторожно и старалась оставаться незаметной, когда кралась мимо скучающих охранников, невнимательных от долгого сидения на одном месте. Несколько патрульных, следивших за входом наверху, если даже и заметили меня, не стали поднимать тревогу – я же была одной из них, доури. Или они решили, что, если меня пропустили внизу, значит, нет ничего страшного в том, что я прогуляюсь. Нападений кларити не было уже больше месяца, и доури невольно ослабили бдительность, посчитав это забытое богом и людьми место абсолютно безопасным.

Лифт без проблем поднялся наверх. Двери распахнулись, и я вырвалась на свободу.

Солнце ярко светило, свежий воздух ворвался в легкие, когда я медленным прогулочным шагом двинулась сквозь деревья, хрустя подтаявшим на солнце снегом. Было так хорошо, оттепель, я ушла довольно далеко от базы, почти к шоссе, где с удовольствием опустилась на покрытый мхом камень. Побуду здесь пятнадцать минут и вернусь назад, надеюсь, Эйни меня простит за эту маленькую хитрость.

Внезапно позади меня хрустнула ветка, и я резко обернулась. Там стоял он. Митч. Как он сюда попал, и что ему от меня нужно? Хоть он из Кларити, Митч – единственный, кому я хоть немного доверяла в своей прошлой жизни.

- Привет, Кэти - тихо произнес он, - я так и думал, что рано или поздно тебе захочется свободы.

- Привет, Митч, - отозвалась я, все еще сбитая с толку его появлением. - Как ты узнал, где я?

Он усмехнулся:

- Забыла свою способность притягивать себе подобных?

Я испуганно таращилась на него, пока он не продолжил:

- Любой скам может найти тебя, если постарается.

- Значит, я теперь как флаг, вывешенный на обозрение Кларити, - я ужаснулась, что, как была ловушкой, так и осталась ею, просто теперь любой доури, стоявший на вражеской стороне, будет находить места, где я прячусь – места скопления беженцев. О Боже, тем самым я подвергаю опасности любую группу! Почему мы с Эйни раньше об этом не подумали?

Я с ужасом смотрела на Митча, вдруг осознав, что это могло быть причиной, по которой я раз за разом уходила от Эйни и стирала себе память. Я же мина замедленного действия, причем, на чьей бы стороне ни была! Я предатель, даже если не желаю этого.

Митч, заметив выражение моего лица, миролюбиво улыбнулся:

- Давай пройдемся, я хочу поговорить с тобой, а здесь не лучшее место, - он смотрел на меня в ожидании и, видя мою нерешительность, произнес: - Ну же, давай, ты знаешь, что я не обижу тебя, мне можно доверять.

К своему удивлению, я почувствовала, что действительно доверяю ему. Мы пошли по тропинке, и я не знала, что же он может мне сказать. Мои воспоминания были то очень яркими, то размытыми и непонятными, словно сон. Я хорошо вспомнила то, как начались наши с Эйни отношения, то, как я работала на Кларити, тоже вспомнила частично, но вот промежуток после окончания школы и до первого года работы оставался недоступен. Смутные картинки, всплывающие в голове, были непонятными и могли быть как реальностью, так и моей фантазией. Я ждала, пока Митч заговорит.

- Кэти, помнишь, как мы с тобой познакомились?

Почему-то я не думала об этом. Помнила Митча, но вот наша первая встреча – какой она была?

- Ну же, Кэти, тебе сделали очищение, ты должна вспомнить. Наши препараты больше на тебя не действуют. Мы пытались пробиться к тебе тысячу раз за это время, но ничего не вышло.

И правда, ни разу я не слышала голосов в своей голове, мои мысли хоть и были пока спутаны, но все же принадлежали только мне. Эйни и Мари пытались мне помочь как-то восстановить память, но все равно до конца все вспомнить у меня не получалось.

Внезапно в моей голове всплыла картинка, и я остановилась как вкопанная, потрясенно глядя на Митча. Должно быть, вовремя заданные вопросы пробуждали воспоминания. Как было раньше с Эйни, так случилось и сейчас с Митчеллом. Его присутствие изменило все.

- Скажи, что это только моя фантазия, - зашептала я, уже прекрасно понимая – то, что я вспомнила, было правдой.

- Нет, это все правда, - грустно улыбнулся Митч, а я все так же пораженно смотрела на него.

Первый раз я увидела Митча почти три года назад в Кларити, он был старше меня на 5 лет, и уже тогда я поняла, что смогу ему доверять. Ведь у него одного были фиалковые глаза. Я в шоке смотрела на Митча, ведь сейчас его глаза были голубыми.

- Вижу, ты вспомнила, - сказал Митч. Я только смогла кивнуть в ответ.

- Но как… Как? У тебя линзы? – пригляделась я, но тут же сразу поняла, что это глупость, ведь фиалковый цвет скрывают только черные линзы или темно-коричневые.

- Это то, что со мной сделали Кларити. Я был скамом. Я сам пришел к ним четыре года назад и просил избавить меня от цвета глаз и моих способностей. Я был первым, на ком они поставили эксперимент… запустили процесс по изменению генов вспять. Не слишком преуспели, но есть медицинские препараты, которые сдерживают отклонение, не позволяют таланту прорваться через барьер. Это работает, скам становится обычным человеком – временно, пока принимает препараты.

Я потрясенно молчала, так как воспоминания непрерывным потоком хлынули в голову. Я вспомнила, как однажды Митч рассказал мне свою историю, почему он отказался быть доури, почему он решился на этот эксперимент над собой. Тогда он еще лежал в экспериментальном блоке и только пришел в себя. Я видела, как его глаза и кожа медленно меняются, пока он находится без сознания, мне не верилось в то, что я видела.

Наконец, спустя несколько недель он пришел в себя. Я была первой, кто навестил его. Я тогда спрашивала, не жалеет ли он о том, что отказался от дара. Он сказал, что жалеет лишь о том, что не сделал этого раньше, тогда бы все в его жизни было по-другому. Митч был влюблен в обычную девушку, долго за ней ухаживал и все-таки добился ее внимания, но скрывал свою истинную природу, как делали это все мы. Он был безумно влюблен и однажды поведал ей свою тайну. Но она не смогла принять его и попыталась убежать.

Митч обладал сверхчеловеческой силой и не мог ее контролировать. Он попытался остановить свою возлюбленную, но та ударила его по лицу, и он не сдержался, случайно сжав ее так сильно в руках, что сломал ей позвоночник. Она была еще жива, пока он нес ее на руках в больницу, но не успел. После ее смерти он пришел в Кларити в надежде, что его смогут вылечить от «проклятия».

- Митч… Боже мой… Как я могла это забыть… - потрясенно шептала я.

- Ты же сама просила стереть годы, проведенные с Кларити, из памяти. Каждый раз, - сказал грустно Митч. - Слишком много горьких воспоминаний было у тебя в голове. А препараты не действуют избирательно – или все стирают, или ничего. Технологии Кларити пока несовершенны, поэтому кое-что ты вспоминаешь легко, а над чем-то приходится потрудиться, нужен толчок. Есть и другие воспоминания, которые сидят так глубоко, что воскресить их будет очень сложно, даже если стараешься.

- А почему я не прошла процедуру, как ты? – спросила я, представив, насколько легче была бы моя жизнь, будь я просто человеком. Я б смогла спокойно жить в своем уютном доме, и никому не было б до меня дела.

- Ты, правда, не помнишь? – спросил Митч. - Не помнишь, почему пришла в Кларити и почему работала на них?

Я замотала головой. Я не помнила, как попала к Кларити, а Эйни и Мари не пытались помочь мне это вспомнить, считая, что меня просто зомбировали и принудили вступить в их ряды. Но Митч сейчас сказал, что я сама пришла к ним.

У меня загудела голова. Столько всего внезапно обрушилось на меня. И я чувствовала, что сейчас узнаю что-то более важное и еще более страшное, чем то, что мне рассказал уже Митч.

- Ну же, Кэти, вспомни отца, - подталкивал меня Митч.

Отца? Мой отец был психиатром и всегда готовил меня к нормальной жизни. Учил вести себя как обычный человек, научил меня скрывать глаза и способности. Он любил меня и хотел, чтобы я была счастлива и в безопасности. Особенно после того, как пропала Мари. Я знала из рассказов матери, что она всегда сопротивлялась наставлениям отца, всегда считала себя особенной. Я же была другой. Мне хотелось быть обычным человеком.

И сейчас я смотрела Митчу в глаза и не понимала, при чем тут отец.

- Кэти, вспомни, как умер твой отец, - сказал Митч и посмотрел мне прямо в глаза. Я была в растерянности. О чем он вообще говорит?

- Он умер от ра... - последнее слово застряло у меня в горле. Мой отец не умер от рака. Его убили. Скамы. За то, что он готовил меня к обычной жизни и не культивировал во мне идею о том, что я сверхчеловек. Поэтому я пришла в Кларити, поэтому боролась со скамами. Я ненавидела их.

Поэтому я и не пошла на эксперимент. Ведь мой дар – привлекать к себе скамов. Вот почему я так успешно справлялась со всеми заданиями.

У меня подкосились ноги, и я стала падать, но Митч подхватил меня.

- Тише, Кэти, тише, - пытался он сдержать мои рыдания, которые почти вырвались наружу. Я не знала, что мне теперь делать с этими воспоминаниями. Сердце разрывалось.

- Они его убили, - бормотала я, это так не вязалось с тем, что я знала об Эйни.

- Они не такие хорошие, как ты думаешь, - пояснил Митч. – Это война, Кэти. Война между нормальными людьми и отмеченными излучением, и все, кто становится на их пути, тоже враги.

Я рыдала.

- Кэти, мне надо идти, - тихо сказал Митч. Он посадил меня на большой камень. - Я пришел не для того, чтобы сдать тебя и вашу группу, и не для того, чтобы настроить тебя против твоего жениха и сестры, а для того, чтобы ты объективно владела информацией. Я всегда хорошо к тебе относился. Мы с тобой очень похожи.

На секунду мне показалось, что он сделал это все намеренно, чтобы я засомневалась в Эйни.

- Ты это специально сказал, чтоб я ушла отсюда, от Эйни. Ты же влюблен в меня! - выкрикнула обвинение я, не желая принимать обрушившуюся на меня действительность.

Митч грустно улыбнулся.

- Кэти, Кэти, я никого не любил, кроме моей Саманты, мы с тобой всегда были только друзьями, и ты знаешь это. Влюбленность мы разыгрывали для того, чтобы другие не лезли к нам в душу. Так было безопаснее.

- А как же тот поцелуй? - растерянно спросила я.

- Ты была не в себе, мне пришлось сделать что-то несвойственное для наших с тобой отношений, чтобы ты очнулась. Кэти, мне надо идти. Да и тебя скоро хватятся.

Он был прав, но я не могла пошевелиться. То, что сейчас творилось в моей голове, невозможно выносить. Воспоминания вспыхивали и гасли, и я уже не могла контролировать их. Они были то четкие и яркие, но размытые и наполовину стертые.

- Ты сказал кому-нибудь, где я? – не смогла не спросить я, с ужасом думая, что вскоре сюда нагрянут солдаты.

- Нет, что ты, - уверил меня Митч, - я не стал бы делать этого. Я тебе всегда сочувствовал и рад, что ты, наконец, выбралась.

- Но если ты меня нашел, значит, другие знают?

Митч нахмурился.

- Скорее всего, это так, - не стал лгать он. – Но я нашел тебя сам. Никакие эксперименты не способны окончательно вытравить фиолетовую дрянь из нашего тела. Я лишился силы, и мои глаза голубые, но где-то внутри я все еще скам, - с сожалением признался он.

Я нервничала, не зная, как лучше поступить: остаться с Эйни и позволить ему придумать выход или уйти с Митчем, чтобы не подвергать несчастных прячущихся доури опасности.

Или послать все к черту и снова попросить стереть себе память, стереть боль.

- Кэти, - Митч потрепал меня за плечо, торопясь, - я ухожу. Но напоследок хочу подкинуть тебе еще одну задачку. Я знаю, что эти воспоминания очень глубоко в твоем мозгу, и вряд ли кто-то поможет тебе воскресить их. Но попробуй припомнить, почему вы расстались с Эйни.

Сказав это, он развернулся и ушел. Я все еще приходила в себя.

Почему мы расстались с Эйни? Почему… почему… почему… Разве мы расставались? Просто Кларити вырвали меня из моей жизни. Стоп. Я сама пришла к ним. Но Эйни тогда уже не было со мной. В моих воспоминаниях он с карими глазами. Почему-то он скрывал их раньше.

Голова гудела и разрывалась от боли. Почему? Почему… Почему…

Внезапно я распахнула глаза, и ужас заполнил меня полностью. Я вспомнила, почему!

________________________

Автор главы: EwA
Бета: Валлери
Гамма: Валлери, Miss_Flower, sumire