Целый месяц, а точнее 29 дней мы виделись с Эдвардом. Только один раз он пропустил наше свидание. А это мог быть один из лучших дней. Солнце, наконец, пробралось сквозь вечные тучи. Но парень был вынужден провести этот день с отцом, помогая ему. В остальное время мы много гуляли, болтали без конца. Я часто рисовала. Эдвард однажды попросил нарисовать его, но я отказалась. Мне не удалось бы передать совершенство его лица, бронзовый цвет волос. А глаза! Как бы я смогла их запечатлеть, если они постоянно меняют свой цвет. Золотистые, потом становятся темнее и так до карего, потом снова золотистые.
Я заметила, что от цвета глаз зависит и настроение Каллена. Эдвард с золотистыми глазами более общительный, в эти дни он позволял мне подолгу держать его холодные руки в своих. Я пробовала согреть их, но все без толку. Каменная кожа не пропускала моего тепла. Когда глаза темнели, парень старался держаться от меня на расстоянии. Изредка отвечал на мои вопросы, почти не задавая их сам. Но, к счастью, таких дней было немного.
Еще Эдвард критиковал мои рисунки. Он считал, что я приукрашиваю действительность. Видите ли, цвета слишком яркие, деревья слишком красивые, камень слишком живописный. Я сказала ему, что у него слабое зрение, раз он не замечает всей красоты. Парень от этого замечания рассмеялся и пока хохотал, смотрел на меня так, будто я сморозила совершеннейшую глупость. Я обиделась. Наверное, Эдвард считает меня наивным ребенком. Возможно, отчасти так и есть. Но только отчасти. Свой смех он объяснил тем, что его давно не обвиняли в слепоте. После парень уже не придирался к моим работам, а иногда даже помогал. Замечал такие мелкие детали, которые моему зрению были не доступны, и дорисовывал их.
Время в обществе Каллена пролетало незаметно. Моя зависимость от него становилась все острее. И влюблялась я все сильнее. Но разве можно по-настоящему полюбить человека, не зная его до конца? Однако правду я узнаю. Обязательно узнаю.
Сегодня я и Эдвард рисовали у океана. Забрались на скалу и пытались изобразить его. Только все это больше напоминало дурачество. Мой спутник все временя пытался дорисовать рыбок. Я их, конечно, не видела. Да и он, видимо, тоже. Каждая рыбка все время оказывалась на разном месте. Объяснялось это просто - они же плавают.
После очередного перемещения обитателей океана я не выдержала и решила нарисовать несколько рыбок на лице Каллена. Резко обернулась и провела кисточкой по бледной щеке. Парень удивленно посмотрел на меня, рассмеялся, а потом взял мои запястья в одну руку, добравшись другой до палитры. Я внимательно следила, как изящные пальцы погрузились в краску. И вот он дотронулся до моего носа. Сердце пропустило несколько ударов, потом возобновило свою работу, но уже с бешеной скоростью. Дыхание участилось, а по телу прошел озноб. Эдвард сразу перестал смяться. Он замер, взгляд был прикован к моему носу, где все еще покоился его палец.
Потом произошло чудо. Запястья оказались на свободе. И уже обе руки держали мое лицо. Что это были за прикосновения! Нежные, еле ощутимые, но проникали глубоко под кожу, добирались до самого сердца. Эдвард больше не дышал. Его пальцы легонько порхали по моему лицу. Я была зачарованна. Глаза закрылись, голова закружилась от нехватки кислорода. Как простые прикосновения могут лишить способности дышать? И неужели это правда? Я тоже ему не безразлична? Неужели, у него тоже есть необходимость дотронуться до меня? Проверить что я настоящая? Как же хочется на это надеяться.
Порыв ветра растрепал наши волосы. Несколько моих прядей добрались до Каллена и испортили весь момент. Руки резко исчезли. Парень нахмурился и буквально отскочил от меня. Глаза почернели и наполнились лютой ненавистью. Что не так? Волна разочарования захлестнула все тело. Я практически упала на колени. Злобный взгляд лишал последних сил. Все было придумано. Может Эдвард и заинтересовался мной, но не как возможной девушкой. А это… Просто момент удачный.
- Белла, - его голос был хриплым, вымученным.
Я обернулась на звук. Каллен все еще был далеко. В потемневших глазах было столько тоски, столько горя. Мне хотелось его утешить, но я сама нуждалась в утешении!
- Белла, прости. Это неправильно. Я, - он запнулся, - я тебе не пара.
- Почему? – робко спросила я.
Эдвард подошел ко мне, схватил за локти и поднял. Теперь наши глаза были на одном уровне. Вот только они теперь были насмешливые, холодные и совсем чужие.
- Сама догадаешься? – голос был холоднее полярной ночи.
Я догадалась. А ведь так легко забыть про то, что ты чучело, когда вы только вдвоем! Я попыталась вырваться из его рук, но не тут-то было. Мой злой взгляд на Эдварда – и он отпустил меня. Просто стоять и ждать пока парень продолжит было страшно. Поэтому я нагнулась и стала собираться. Какая же я дура! Придумала себе все!
Всю злость я решила выместить на красках. Просто скинула их в рюкзак, даже не потрудившись закрыть. Грязные кисти полетели туда же. А вот и палитра. Из-за нее-то все и началось. Я схватила ее, и, на удивленнее быстро для моих ватных ног, направилась к краю скалы. Замахнулась и швырнула этот кусок пластмассы в воду. Она тут же исчезла под толщей воды. Ну вот, теперь и природу засоряю. Веду себя по-детски! Но…. Как по-другому? Как выдержать разочарование и боль? Я смотрела на волны, лениво бьющие по скале, а холодный голос в голове все повторял и повторял: «Сама догадаешься?». Может в этом разгадка? Может я сделала неправильный вывод.
Одна безумная идея пробежала в моих мыслях. Еще один шаг к краю. Какая тут высота? Метров семь. Это много. А вдруг тогда, у дома Джессики, мне все показалось? Страх заставил отказаться от безумной идеи. Я обернулась на Эдварда в надежде найти поддержку. Расстегнутая черная рубашка, колыхавшаяся на ветру, придавала фигуре зловещий вид. Ледяные скульптуры и то теплее выглядят. Что же делать? Ответ я попыталась найти в глазах Каллена. Неуверенность? Сожаление? Или мне кажется?
Пару глубоких вдохов чтобы успокоиться. Я ему верю. Я знаю, что он особенный. Это моя последняя возможность узнать правду. И, что греха таить, последняя возможность быть с ним рядом.
Я стала медленно отступать к краю спиной. Смотреть в воду у меня смелости не хватит. Сердце билось быстрее, чем крылья у колибри. Нога упала в пустоту. Громкий стон слетел с моих губ. О чем я только думала! Жизнь не пронеслась перед глазами. И сердце в пятки не упало. Просто не успело.
Что-то сбило меня по пути к воде. Видеть, что это было, совершенно не хотелось. Глаза были крепко зажмурены, и я все ждала. Только погружения в воду не последовало до сих пор. Однако дышать я все еще не осмеливалась. Но жжение в легких заставило вернуться к реальности. Собрав последнее мужество, я распахнула глаза. На меня смотрел черные неистовые зрачки Эдварда. Боже, он это сделал! Спас меня! И пока мой внутренний голос не стал отчитывать меня за сумасшедший прыжок, я задала главный вопрос:
- Кто ты?
- Какого черта ты творишь? – одновременно со мной прорычал парень.
Еще десять секунд мы буравили друг друга взглядами. Нет, Каллен, тебе придется рассказать. Ты пойман с поличным. И я, надеюсь, что теперь правильно поняла тебя. Лицо парня очень быстро преображалось. Свирепая мина исчезла, ее с поразительной быстротой сменяли удивление, понимание, гордость, решительность и, наконец, безразличие. Последнее сильно взволновало меня. Тем временем Эдвард поставил меня на землю и пошел быстрым шагом к машине. Теперь я заметила, что мы были снова на скале. Невероятно. Произошедшее пугало и сбивало с толку. А как иначе, если ты точно знаешь, что подобное невозможно, но это происходит.
Я, все еще прибывая в шоковом состоянии, проследила за Калленом. Он уже собрал оставшиеся вещи и бросил в машину. Видимо, отвечать он не собирался.
- Кто ты? – повторила я свой вопрос.
- Ты о чем? – насмешливо произнес парень.
- Эдвард, я все видела. Обычный человек не смог бы поймать меня на пути в воду и подняться снова наверх. И тогда, у дома Джессики, ты же стоял у своей машины. Прошу, скажи, кто ты на самом деле! – к концу речи мой голос перешел на крик. Теплая струйка сползала из левого глаза на подбородок. Только не слезы. Я подняла лицо к серому небу и попыталась вернуть ненавистную влагу обратно.
- Тебя это не касается. И даже думать об этом не смей больше. А то окажешься в палате с мягкими стенами, – голос был тихим и спокойным, но бил не хуже хлыста.
- Садись в машину, я отвезу тебя домой,- продолжал он в том же духе.
Гордость требовала воспротивиться, но отсутствие сил, приближающийся вечер и двенадцать километров до дома сделали правильный выбор. Только дорога превратилась в пытку. Эдвард даже не пытался заговорить со мной или даже посмотреть в мою сторону. Сама я прибывала в полной растерянности. На попытки сдержать слезы уходили последние силы. Думать о произошедшем я тоже не могла. Вскоре volvo остановился у знакомого с детства дома. Не желая рисковать своей выдержкой, я вылетела из машины, и несколько раз спотыкнувшись, наконец, оказалась за спасительной дверью. Звук шин, резко рванувших с места, был для меня как гонг. Все. Он исчез. Навсегда. Я была в этом уверенна.
- Чарли, дорогой,- раздался жизнерадостный голос Рене с кухни, - а ты быстро добрался.
- Это я, мам, - мой голос больше походил на писк.
- Белла? – мама выглянула в холл,- ты рано. – На ее лице появилось беспокойство. Видимо заметила, как я выгляжу. – Все хорошо?
- Да, все хорошо, - уверила я Рене и в надежде избежать дальнейших расспросов, поплелась наверх.
Лишь оказавшись под защитой своей комнаты, я позволила себе разрыдаться. Ноги больше не могли удержать меня, и я упала ничком на кровать. Дура! Какая же я дура! Выставила себя на посмешище. Но не это было страшным. Меня добивала мысль, что Эдвард не захотел быть со мной откровенным. Я не нужна была в его жизни. Иначе он открыл бы свою тайну. И что за тайна? Нет, я не способна сейчас об этом думать. И ударив кулаком в мокрую от слез подушку разрыдалась еще сильнее.

Подъезжая к дому, я был удивлен. В месте, где я надеялся найти совет и успокоение, был настоящий скандал. Элис и Розали пытались перекричать друг друга. Свои робкие фразы вставляли Джаспер и Эсми. Последняя явно пыталась утихомирить девиц.
- Она и не должна была узнать о нас. Ты, в самом деле, не понимаешь, чем это грозит,- кричала Розали.
- Это грозит нам новой подругой, – отвечала Элис не менее громко.
- Подругой? Да кто она такая? И разве можно думать только о своем удовольствии? Как ей жить в мире вампиров? Присоединится к нам?- не унималась блондинка.
- Этого не будет, - вставил я, заходя в гостиную.
Элис тут же послала мне многоворящий взгляд и накинулась на меня:
- Как ты мог? Как ты мог так ее обидеть? И я, - голос эльфа задрожал, - снова не могу разобрать ее будущего.
Да, я ее обидел. Еще как обидел. Моя храбрая девочка, как старательно она сдерживала слезы. Я тысячу раз проклял себя за жестокие слова.
Элис села на диван рядом с моим братом. Её голова устало опустилась на плечо Джаса. Знала бы она, каково было мне отпустить любимое существо. Да, любимое. Я с этим уже смирился. Вампир полюбил человека. И не просто человека, а человека с самой желанной кровью. Но именно поэтому я не рассказал Белле правду. Мне стоит оградить ее от этого мира. А вот девушка, напротив, рвалась попасть в мой мир. Как она меня испугала своей выходкой с прыжком. И зачем она это сделала? Чтобы узнать, кто я. И самое странное, что меня переполняло чувство гордости за мою девочку. Она такая смелая. Может зря я не рискнул? Может она приняла бы меня и вампиром?
- Обидеть! - фыркнула Роуз, - она может всех нас выдать.
Тут я был не согласен с сестренкой. У Беллы уже была возможность выдать меня. Но она этого не сделала. Место, где раньше билось сердце, сковала тупая боль. Что же я наделял!
Я мог бы и дальше наслаждаться ее обществом, если бы не поддался искушению дотронуться до лица девушки. Это было невероятно. Теплая нежная кожа под моими пальцами. Я и сейчас испытывал благоговение от этих воспоминаний. Только ветер напомнил мне о том, что я опасен для своей любимой. Жажда крови не ослабевала. Но уровень самоконтроля определенно повысился. Однако это не гарантировало жизнь Белле. Я не мог рисковать и ставить на кон ее существование. Поэтому пришлось изображать мерзавца.
Эсми подошла ко мне и, положив руку на плечо, спросила:
- Эдвард, ты уверен, что правильно поступил? Ты уже справляешься с жаждой. И Элис видела, как ты рассказываешь ей о нас. Она бы приняла, - на лбу матери появилась небольшая складочка, - и ты мог быть с ней счастлив.
Да, был момент, когда я хотел выложить все Белле. Но это не выход.
- А что потом? Что я ей могу предложить? Разве я могу забрать ее жизнь себе? Или мне подарить ей бессмертие? Уничтожить душу? За что ей это? – мой взгляд умолял Эсми ответить на эти вопросы.
Она лишь печально кивнула головой. Ей тоже не нравилась наша сущность. Но у нее был Карлайл. А мне? Как мне теперь жить без Беллы? Где найти силы не приближаться к ней?.
- Эдвард, любовь способна справится со всем, найти ответы на все, - тихо сказала мама.
А вдруг это правда? Может, стоит попытаться? Элис замерла в объятиях Джаспера. Новое видение? Маленький эльф вскочил с дивана, и в два прыжка оказалась рядом.
- Дай себе шанс, - просила она, - и мне. Я ее тоже люблю.
Любит? Мою Беллу? Но не сильнее меня. Я идиот. Надо все рассказать девушке, а там будь, что будет. Уже у машины я услышал протест Розали:
- Не смей! Ты эгоист, подумай о нас!
Ее перебил Джаспер:
- Роуз, пусть идет. Так будет лучше.
И семья меня поддерживает. Роуз не в счет. Вообще-то Карлайл создал ее для меня. Но никаких чувств, кроме родственных, между нами не было. А теперь я был готов спорить, что Розали ревнует. И она может остаться одна.
Машину я решил не брать, пешком быстрее доберусь до своей девочки. Сейчас я решился рассказать ей всю правду. Несколько минут бега и заветный дом передо мной. Света в доме не было. Да и не время для него. Уже около двух ночи. Забраться в комнату Беллы? Разбудить ее? И рассказать…. Сомнения снова мучили и без того истерзанную голову. Уйти? Тогда я потеряю тебя, родная, навсегда. Подняться? А не выгонишь ли ты меня? Трус! Я готов признаться ей во всем, но у нее дома. Там, где она не сможет убежать или закричать. И ночью, на случай, если она не поверит, можно будет убедить девушку, что это лишь сон. Горькая усмешка тронула мои губы. Пора решаться. Я забрался на карниз и посмотрел сквозь закрытое окно в комнату. Белла лежала на кровати в той же одежде, что и была. Свитер под горло с пестрыми ромбиками и ее любимые синие штаны. Она даже обувь не сняла. Тут моему взору предстало ее лицо. Красные опухшие глаза смотрели сквозь меня. Спутанные волосы закрывали щеки. Сейчас я проклинал свое острое зрение. Лучше бы мне не видеть следы моей жестокости на ее прекрасном лице. Это я ее обидел, из-за меня она плачет. Необходимость утешить мою девочку заставила меня постучать по стеклу. Белла подняла уставший взгляд на окно. Она явно не доверяла своему зрению и с опаской смотрела на меня. Ну вот, я еще и заставил ее сомневаться в своем психическом здоровье. Слова, брошенные днем, больно укололи в сердце. Как же я был жесток.
Белла встала и осторожно приблизилась к окошку. Я помахал ей рукой. Глупо, но мне захотелось. Глаза девушки округлились, но она все-таки открыла окно. Недолго думая, я проник внутрь. Моя девочка отошла обратно к кровати, и с опасной смотрела на меня. Черт! Я уже ее напугал. Забрался к ней в комнату посреди ночи. О чем она должна была подумать!
- Белла, не бойся, - начал я осторожно.
Она настороженно изучала меня еще двенадцать секунд, потом подошла к окну и выглянула на улицу. Я так и не понял, зачем она это сделала? Проверить, не заметил ли кто, как я пробрался к ней или убедится, что окно все еще на прежнем месте и достаточно далеко до земли. Белла замерла в нерешительности, о чем-то рассуждая. Потом закрыла створки. Уголки ее губ чуть дрогнули. Она улыбается?
- Белла, я хочу поговорить, но если ты против, - слова давались мне тяжело,- я уйду.
- Зачем ты пришел, Эдвард? – ее голос охрип от рыданий, а мое имя в ее устах дрожало.
- Я расскажу тебе все. – Ну вот, пути назад нет, мне от этого даже легче стало, - но только если ты этого действительно хочешь.
Белла хотела что-то сказать, но я перебил ее. Сначала пусть выслушает, а потом говорит.
- Пойми, после ты скорее не захочешь меня видеть, но, - я посмотрел в шоколадные глаза, желая проверить, что девушка все еще слушает меня,- подумай еще раз. Хочешь ли ты знать? Готова ли!
Белла разулась, забралась на кровать, обхватила ноги руками и пытливо посмотрела на меня. Она в нетерпении вскинула руками и взволнованно прошептала:
- Боже, Эдвард, я хочу знать. Я должна знать! Ты ведь поэтому не хочешь быть рядом?
В ее огромных, все еще красных от слез глазах было столько надежды. Только она не права.
- Белла, я хочу быть с тобой. Только, - несколько вдохов, чтобы отсрочить момент, - я вампир.
Тело девушки замерло, потом откинулось на спинку кровати. Она долго смотрела на свои пальцы, не шевелясь, не смотря на меня, ничего не говоря. Часы, стоявшие на ее столе, отсчитывали секунды. Каждая мышца напряглась. Сейчас она очнется и прогонит меня. Зря я рассказал! Теперь придется переезжать всей семье. Что же я наделал?
Белла, наконец, перевела взгляд на меня.
- Прости, Эдвард, - она покачала головой, а мое сердце сжалось. Это конец!- я не знаю, что это значит. Но мне все равно!
Все равно? Ей угрожает опасность! Ей не может быть все равно. Не должно быть. Я разозлился. Она должна понимать всю опасность. Ах да. Она не знает, кто такие вампиры. Это странно. Я недоверчиво посмотрел на девушку.
- Не знаешь?
- Нет, ведь в легендах не все верно. Да? – она говорила очень тихо, но уверенно. Голос был совершенно спокойный. – Ты же не спишь весь день в гробу.
Это было утверждение, а не вопрос. Я улыбнулся. Умница моя. Пока она воспринимала все хорошо, но она не знала самого главного. А рассказать надо.
- Белла, я все тебе объясню, если ты рискнешь и пойдешь со мной.
- Сейчас?- уточнила она. Я кивнул.
Девушка встала с кровати, быстро натянула балетки и замерла.
- Родители, - прошептала она, - мы их разбудим.
- Не переживай, есть другой способ выйти отсюда, - сказал я.
Она посмотрела на окно и неуверенно кивнула.
Я подошел к ней и взял на руки. Белла была напряжена.
- Боишься? – спросил я.
- Боюсь, - ответила честно девушка, - Но пошли.
Я больше не стал тянуть.
- Закрой глаза, - попросил я Беллу и выпрыгнул из мгновением раньше открытого окна.

Форум