Глава 12. Водоворот
Номер представлял собой анфиладу из трех комнат. Даже сейчас, спустя год, я смогла бы пройти по ним с закрытыми глазами. Я помнила все до мельчайших подробностей: общая гостиная с маленькой кухней, дальше, через арку, большой зал и потом спальня. И все они сообщаются между собой, так что из одной комнаты, ты обязательно попадаешь в другую.
Хотя здесь отсутствовали разбросанные повсюду мои собственные вещи и вещи Дэниэла, характерные для номера, когда мы – двое нерях - жили здесь, я не могла избавиться от ощущения дежа-вю. От ощущения того, что комнаты полны нами. Нашим запахом, нашими прикосновениями, нашими словами.
Все как прежде, звучало в моем воспаленном сознании, все как прежде.
Казалось, что если я пройду через гостиную, то на диване увижу расслабленно откинувшегося на подушки Дэниэла. Он улыбнется мне. Я улыбнусь ему. И мы снова будем вместе.
Я была здесь так счастлива. Времени лучше в моей жизни не было ни до, ни после. Это была неделя между… Между агонией любви и ненависти первой разлуки и тем кошмаром между жизнью и смертью после аварии. Это было благословенное время. Максимально близкое к определению «идеальное». Такое гармоничное, сладкое, чувственное, полное нежности, теплоты, волнительного изумления. Полное бушующей страсти, неизвестно откуда взявшейся ревности, отчаянных криков и не менее отчаянных сладких примирений. Это было время свободы, время открытий, время яркой и полной жизни, утопающей в светлой влюбленности и эйфории.
Я отдавала всю себя без остатка, не заботясь о том, что от меня останется в будущем. Но я и принимала всего его без остатка. Так что, это был равноценный обмен. Равноценный и драгоценный.
Я прошла сквозь гостиную в зал.
Диван, кресло, огромный телевизор. Цветы в старомодных горшках, потрепанные книги на полках. Только его нет. Желанное видение не материализовалось в желанного человека.
Я почувствовала внезапную злость на эту комнату. Злость, замешанную на ярости.
Да, я завидовала этой комнате. Я завидовала каждому предмету мебели, обоям, портьерам, паркету… Они видели его так недавно, ощущали его так полно.
Глупо, совершенно невменяемо…
Как можно завидовать неодушевленным вещам? Может быть Эсми права, я не в себе? Мне нужна профессиональная помощь?
Неврастеничная, психически надломленная, неадекватная…
Позже… Позже, мне нужно будет взять себя в руки, но сейчас у меня есть десять минут для зависти, для сожаления, для воспоминаний.

- Кажется, меня сейчас вырвет, - бормочу я, когда стены и мигающий потолок клуба сливаются в одно, и, кажется, словно я лечу куда-то вверх тормашками. Мой голос звучит глухо и неразборчиво, потому что мой нос упирается в его плечо. От него пахнет так вкусно, что я не знаю, чем я больше опьянена: запахом Дэниэла или стаканом водки, которую он разрешил мне попробовать…
Он тут же останавливается, прерывая наш волшебный медленный танец, отстраняет меня от себя и сквозь толпу танцующих тянет куда-то. Я послушно следую за ним, но почему-то налетаю на все и всех на своем пути. Ему приходится прижать меня ближе и идти медленнее, потому что я почти перестаю передвигаться самостоятельно и буквально повисаю на нем.
- Ты пьяна, Ренесми! – выдыхает он изумленно и недоверчиво, когда мы выходим на улицу. – С одной рюмки!
- Вовсе нет, - бормочу я, жадно вдыхая свежий воздух. Я уверена, что мой голос чист и ясен, но выражение лица Дэниэла заставляет меня усомниться в своей правоте. Я морщусь. – Разве да?
Дэниэл неуверенно приподнимает брови, и кисть его руки скрывается в кудрявой копне его волос.
Он чешет затылок!
Этот жест по непонятной причине веселит меня, и я разражаюсь совершенно несвойственным для себя визгливым хохотом, за который мне в будущем тысячу раз будет стыдно.
В этот момент каблук на моем туфле странным образом изгибается… Да, точно, изгибается, и я почти падаю вниз. Почти, потому что Дэниэл рядом. И он не дает мне упасть.
Он тяжело вздыхает, поддерживая меня за талию, но мне кажется, за притворным недовольством он скрывает смех.
- Ты смеешься надо мной! – выдыхаю я, стараясь ударить его по плечу, но промазываю. Единственная вещь, которой касается моя ладонь – прозрачная и невесомая гладь воздуха.
Что-то снайпер из меня сегодня никудышный.
Он улыбается, отчего ямочки на его щеках становятся заметнее.
Такой красивый…
Я икаю.
Он смеется. Громко и заразительно.
Такой наглый!
- Я сейчас побью тебя! – бормочу я, отчаянно стараясь сохранить свое тело в вертикальном положении, потому что (вот странно-то!) мою попу тянет вниз, мою голову – вправо, а туловище – влево! Может быть, у меня какие-то скрытые способности и я могу, как люди в той дурацкой программе по ТВ, выгибаться как проволока в самые разные стороны…?
- Я весь в твоем распоряжении, - его голос насмешлив и так… так сексуален! И сам он до невозможного притягателен. И даже несмотря на то, что я как будто бы злюсь на него, я не могу не желать его.
Ну что за тип? Ну почему в нем не может быть хоть какого-нибудь недостатка? Например, больших ушей. Или кривых передних зубов. Или несвежего дыхания… Фу. Зачеркнуть последнее. Свежее дыхание обязательно.
- Тебе что, все равно? – продолжаю я нашу высокоинтеллектуальную беседу, не осознавая, что сильно, ну очень сильно, запаздываю с ответами. Мой мозг думает медленнее и время для меня тоже идет медленнее.
- Зависит от того, куда ты целишься, - сообщает он с усмешкой.
Секунд десять я напряженно пытаюсь понять, что значит его ответ, а потом изумленно открываю рот:
- Нахаааал! – кричу я и бросаюсь на него с кулаками. – Извращенец!
Он без труда перехватывает мои, не слушающие приказаний конечности, и прижимает меня к себе. Возмущаться нет сил, но я пытаюсь. Вместо слов выходит какое-то нечленораздельное мычание. Язык словно каменный.
К черту. Отругаю его позже. Сейчас мне так хорошо. Его свитер такой мягкий и моей щеке очень удобно на нем. И стук его сердца такой успокаивающий. И когда он так крепко, но нежно держит меня в объятиях, все вокруг уже не кружится. Нет, кружится, но совсем по другой причине. И это кружение приятно.
Чувствую его руки у себя на волосах. Едва не мурчу от удовольствия.
- Несс, - его голос мягкий и хриплый, как раз такой, который больше всего меня заводит.
- Ммм…- с неохотой отстраняюсь от него и смотрю ему в лицо.
Мой Аполлон. Ох. Спасибо, Господи, за то, что сотворил это лицо, плечи, ноги, грудь и руки.
Пальцем, он ласково гладит мою щеку. Я почти таю…
Вглядываюсь в прекрасные черты. Он улыбается.
Ох, когда он улыбается, у меня внутри всегда происходит что-то странное. И в горле словно что-то застревает.
Ох… Он такое красивый.
Ох… Как странно…
Ох, черт! Черт! Черт!
Это не улыбка, нет. В этот раз это возмущение моего желудка.
Последнее, что вижу перед тем, как во рту становится невыносимо горько, а из глаз начинают течь слезы, - его обеспокоенное лицо.
Сворачиваюсь пополам.
О Боже, это он во всем виноват!
О Боже, как унизительно!
О Боже, как мне плохо…
Когда рвотные спазмы проходят, осознаю, что он поддерживает меня за плечи. Я хочу провалиться сквозь землю, но земля не хочет принимать меня, жалкую алкоголичку, и я остаюсь полустоять-полулежать между стеной и Дэниэлом.
Словно по волшебству у моих губ появляется бутылочка с водой. Жадно пью. Вытираю рот рукой и морщусь.
Фу, Ренсеми, это ужасно. Ты никогда не отмоешься от этого позора.
Медленно поднимаю глаза на Дэниэла. Стыдно до невозможности.
- Тебе нельзя пить, малышка, - шепчет он, убирая с моего лица волосы.
Будто я сама не знаю! Да я теперь никогда в жизни не притронусь к алкоголю!
Он смотрит на меня с такой нежностью, что мне становится еще хуже. Он видел меня, когда меня рвало! Боже, за что мне это унижение?
- Отправляйся в ад! - выдавливаю из себя, пытаясь вырваться из его рук.
- Однажды – всенепременно, - он не выпускает меня, только крепче прижимает к себе. – А пока, я буду с тобой.

Я промокнула краем свитера мокрые глаза и поднялась с пола.
Не ходи туда, предостерег тоненький голосок изнутри. Я не послушалась.
Через темный зал я прошла в спальню. Обрывки воспоминаний неотступно следовали за мной, кружа надо мной, как коршуны, над обессиленной добычей. Я не могла скрыться от них, не могла сбежать. Они были повсюду.

- Дэниэл, ты надоел уже разбрасывать свои вещи! – кричу я, уперев руки в бока. – Я видела твой носок на столе в гостиной!
- Кто бы говорил! – кричит он в ответ. – Я сегодня скинул твою ночную рубашку с монитора компьютера!
- Не правда! – возмущаюсь я, а про себя думаю: «Ох, так вот где он был! А я искала ее все утро!»
- Еще как правда! И твоя косметичка валяется то на обеденном столе, то на диване, то просто на полу! – перечисляет он с воинственным видом. – Я вчера наступил на нее, и мои белые носки вымазались в твою помаду! А еще мне пришлось вытирать за тобой пол в ванной, потому что он был такой мокрый после твоих купаний, что удивительно, как мы не затопили нижний этаж! И ты никогда не убираешь за собой грязную посуду! Что, это так трудно для тебя составить все в посудомойку?
- Не правда! – я почти задыхаюсь от злости, пытаясь найти что-нибудь, в чем можно было бы обвинить его. – Это ты никогда не убираешь за собой, и мне приходится мыть за тобой зеркало в ванной, потому что каждое утро и вечер оно все в зубной пасте и еще непонятно в чем!
- Женщины – хозяйки! Тебе положено заниматься такими вещами! – бросает он холодно.
- Прости? – переспрашиваю я. – Положено? Кто сказал, что так положено? Я тебе не рабыня! И я не нанималась прислуживать тебе!
- Прислуживать мне? – произносит он изумленно. - Да ты и себя, как следует, обслужить не можешь! Ведешь себя как избалованный младенец!
- Я?
- Да ты! – кричит он. – Признайся, Ренесми, ты – не хозяйка. Ты ни черта не умеешь делать по дому! Ты вообще не создана для семьи.
- Ложь! – мой голос срывается на какие-то неведомые доселе высоты. – Я все умею!
Он смеется.
В этот момент я ненавижу его.
- Убирайся! – кричу я и указываю на дверь.
- Прости?
- Иди прогуляйся на пару часов! – кричу я. И, вот же черт, на моих глазах собираются слезы. - Я докажу тебе, что я – идеальная хозяйка.
Дэниэл недоверчиво смотрит на меня, и я вижу, как смягчается выражение его лица, когда он замечает мои слезы.
- Брось, Несс, - говорит он спокойнее. – Я не хотел…
- Очень даже хотел! – отвечаю я, кипя от негодования. Его снисходительный тон только сильнее раздражает меня. - А теперь, не нервируй меня еще больше, и иди погуляй.
Едва он скрывается за дверью, я несусь за сумкой и набираю номер Суви.
- Сув! Мне нужна твоя помощь! – верещу я в трубку.
- Где горит? – спрашивает она, явно удивленная моим истеричным тоном.
- Везде горит! Мне нужно убраться в трехкомнатной квартире и состряпать ужин за два часа, а я в жизни этого не делала!
- Так в чем проблема? Набери номер любой компании, предоставляющей услуги домработниц, и проблемы нет.
- Суви! – кричу я, словно подруга выжила из ума. - Если бы все было так просто, я бы тебе не звонила! Не могу я никого вызвать! Я сама в отеле и тут полно домработниц! Но если я позову одну из них – ОН сразу об этом узнает! И если я приведу одну из них со стороны, об этом узнает портье и управляющий, а значит и ОН тоже!
- Он?
- Да, он! – перебиваю я ее. – Сув, нет времени рассказывать. Помоги мне!
- И как ты себе это представляешь?
- Сув, я знаю, ты хорошо готовишь… - умоляюще протягиваю я.
Два часа пролетели как пара минут.
- Суви, ты нечто! Никогда тебе этого не забуду, - говорю я и целую подругу в щеку. – А теперь, иди, я позвоню тебе позже.
Я выталкиваю Суви за дверь и оглядываюсь по сторонам. В комнатах чисто, но не идеально чисто, чтобы не вызвать лишних подозрений. На кухне бедлам – но это тоже должно выглядеть реалистично. Зато стол идеально сервирован (это единственное, что сделала я сама, без помощи подруги), свечи зажжены, и пахнет… Пахнет вкусным ужином!
Дэниэл приходит чуть позже назначенного времени, когда я уже буквально схожу с ума от нетерпения. Хочется увидеть его лицо, когда он поймет, что я – замечательная хозяйка. Пусть не сейчас, но в перспективе.
Он заходит, оглядывается по сторонам и улыбается.
Я приподнимаю брови и усмехаюсь в ответ. Никто из нас не произносит ни слова.
Я жду извинений. Чего ждет он, я понятия не имею.
- Пахнет вкусно, - замечает он.
- Ты сомневался?
- Ничуть.
Мы едим в молчании. Дэниэл уплетает пасту за обе щеки, потом принимается за яблочный пирог. Я тоже ем и посылаю мысленные благодарности Суви, а еще делаю заметку на будущее – научится готовить хотя бы в половину так же хорошо.
Когда все съедено, я задуваю свечи. Чувствую, как сильные руки ложатся мне на талию, как хриплый голос произносит на ухо:
- Ты великолепная хозяйка, Ренесми. Прости.
В животе что-то трепещет. То ли от триумфа, то ли от желания повернуться и поцеловать Дэниэла…
- Ничего, - великодушно произношу я. – Все мы ошибаемся.
Он разворачивает меня к себе, и мы целуемся.
Потом мы вместе убираемся на кухне. Вернее, Дэниэл убирается (потому что я, конечно же, очень устала от готовки и уборки за день), а я смотрю на него. И мне так хорошо, так спокойно и по-домашнему уютно. И в моей голове уже мелькают картинки возможного будущего: уютный дом с камином, клетчатый плед, тихие семейные трапезы…
Когда кухня блестит чистотой, мы идем в зал и падаем на диван. Дэниэл включает телевизор и попадает на какой-то боевик. Мне все равно, потому что его руки обнимают меня и мне так хорошо, как только может быть… И я почти засыпаю.
- У тебя мука на спине, - протягивает он, целуя мое плечо. – И на волосах тоже.
Я улыбаюсь сквозь сон.
Как кстати. Еще реалистичнее.
Его ладонь гладит меня по щеке.
- Я видел в нашем номере девочку, блондинку, - внезапно произносит он.
Я чувствую, как напрягается мое тело. Открываю глаза.
- Что?
- Я видел в окно, - поясняет он. - Мы ведь только на втором этаже, милая. Я был в парке напротив, а занавески у нас не задернуты. Я знаю, что она была здесь с тобой все два часа.
Сон как рукой снимает. Я лихорадочно пытаюсь что-то придумать.
- Но это не важно, Несс. Все не важно, кроме тебя. И если ты что-то не умеешь или не хочешь – это не проблема. Мы всегда можем заказать еду, нанять домработницу… Главное, чтобы мы были вместе.
Я чувствую слезы на глазах.
Он хочет быть со мной? «Нанять домработницу» - это ведь почти предложение? Разве нет? Ну, хоть в некотором роде?
О боже, я определенно люблю его…
- Спасибо, - шепчу я прежде, чем его губы заставляют меня замолчать.

Печальная улыбка коснулась моих губ. Я опустилась на пол, рядом с кроватью и обхватила себя руками. Воспоминания, воспоминания… Такие реальные, почти осязаемые в этом волшебном номере, подарившем нам с Дэниэлом незабываемые часы и дни. Комната буквально кишела ими. И они, истосковавшиеся за публикой, подстерегали меня в каждом уголке, в каждом предмете мебели, даже в воздухе.
Наша спальня, наша кровать… Здесь, мы впервые были вместе…
О Боже, почему же так невыносимо больно? И боль, эта боль, была такой ужасной, такой мучительной. Не резкой, не сильной, но ноющей и изматывающей, по капле высасывающей мои силы, мое благоразумие, мое счастье.
Я знала, что мне нужно уходить отсюда. Уходить, пока я еще в состоянии сделать это самостоятельно, пока водоворот воспоминаний полностью не лишил меня воли и разума. Я должна была уйти, чтобы найти. Найти не только Дэниэла, но найти себя, полностью растворившуюся сейчас в счастливом прошлом, найти нас обоих в печальном настоящем и отправить нас в светлое будущее. Для этого нужно возвращаться в реальность. По другому нельзя.
Я спрятала лицо в ладонях и позволила себе последний раз поддаться магии этой комнаты. Последний раз дать ей возможность воспользоваться моей слабостью.

- Мне понравились твои друзья, - говорю я, снимая перед зеркалом сережки. – Особенно, Иан – такой забавный.
- Такой забавный, - недовольно передразнивает меня Дэниэл. – Особенно забавный, когда глотает таблетки и напивается до потери сознания. К твоему сведению, он только недавно из наркологической клиники.
- Ой, бедный, - я вздыхаю, кладу сережки на тумбочку и собираю волосы в хвост. - Я всегда думала, что люди начинают принимать наркотики, когда они одиноки. Он, наверное, ужасно страдает.
Дэниэл с каменным лицом расстегивает рубашку и бросает ее на пол.
- Тогда пойди и пожалей его! Не сомневаюсь, он это оценит.
Я замираю.
- Что-то не так? – спрашиваю я растерянно.
- Все великолепно! – холодно отвечает он, пиная только что снятый ботинок.
- Ты что, ревнуешь? – выдыхаю я, одновременно и польщенная и расстроенная его недоверием. - Совсем обалдел!
- Да нет, это ты обалдела, а я как раз в своем уме! Но был бы действительно ненормальным, если бы при твоих внешних данных доверял тебе и всем тем, кто пялится на тебя!
- Не говори со мной в таком тоне!
- Не веди себя так, чтобы у меня был повод говорить с тобой в таком тоне! – кричит он.
- Прости, не понял? - я тоже начинаю злиться, мой голос звучит холодно и напряженно.
- Я всегда жил по правилу: каждый человек свободен в своих поступках и никто не имеет права ограничивать его. Но что-то с тобой я не чувствую былого великодушия! Если ты еще раз будешь флиртовать с кем-то на моих глазах…
- Флиртовать? – я буквально задыхаюсь от негодования. – Я не флиртовала!
- Еще как флиртовала!
- Ты - псих! Я ни с кем не флиртовала! Я просто хотела понравиться твоим друзьям!
- О, будь уверена, - его голос пропитан сарказмом. - Ты всем понравилась! Все мои друзья теперь спят и видят, как бы я поделился с ними тем, что по счастливой случайности оказалось в моей постели.
Звук моей ладони, ударяющейся о его щеку в тишине комнаты подобен взрыву.
Молчание давит на перепонки.
Я смотрю, как на щеке Дэниэла проявляется красный след.
Мы оба словно в ступоре.
- Никогда больше не смей говорить мне такие вещи, - отчеканиваю я и холодно добавляю: - И спешу тебе напомнить, что я еще не оказалась в твоей постели. И теперь, не факт, что когда-нибудь окажусь.
Я разворачиваюсь и пулей вылетаю из комнаты.
К черту его! К черту этого неуравновешенного типа! Бежать от него, бежать, или он доведет меня до психушки!
Я хлопаю входной дверью и несусь по лестнице вниз.
Андрэ за регистрационной стойкой недоуменно провожает меня взглядом – босую и вот-вот готовую разрыдаться.
При всей своей злости, не могу не прислушиваться… За мной никто не идет…
Ненавижу его! Ненавижу, ненавижу!
Выбегаю на улицу и иду, иду, иду… С каждым шагом злость утихает, но где-то внутри просыпается боль. Та боль, которая мучила меня все то время, после Гштаада, когда мы были в разлуке.
Вот же…
Он сделал меня своей рабыней! Он забрал мою волю…
Я почти ненавижу себя за то, что уже готова бежать обратно в отель. Подниматься в наш номер и… Просить прощения? Но за что? Разве я виновата в чем-то?
Сажусь на лавочку и начинаю плакать.
Злости уже нет, есть только боль от первой крупной ссоры… От первой и последней крупной ссоры?
О нет… Нет!
Вскакиваю на ноги, чтобы бежать обратно к нему, и застываю.
Дэниэл стоит в десяти метрах от меня. Хмурый, расстроенный, мрачный.
Смотрим друг на друга и молчим. И я думаю, что эта ситуация – почти как в кино. Не хватает только режиссера и ассистента, готового крикнуть «Камера! Мотор!»
Он первый делает шаг ко мне. Я хочу стоять на месте, чтобы он сам прошел этот путь, потому что наша ссора – это только его заслуга. Хочу, но не могу. Ноги сами ведут меня к нему.
Он хватает меня в объятия и мой ноги повисают в воздухе.
- Я правда псих, - бормочет он.
- Ты правда псих, - соглашаюсь я, смеясь сквозь слезы.
- Прости… - он вздыхает. – Просто ты…
- Просто я?
- Просто ты свела меня с ума. И я готов разорвать всех, кто смотрит на тебя, касается тебя, улыбается тебе…
- Это глупо, - я заключаю его лицо в ладони. – Мне никто не нужен кроме тебя, разве ты этого еще не понял?
- Иногда до меня медленно доходит…
Я смеюсь.
- Пойдем домой? – шепчет он.
«Домой»… Пусть пока в отель, но сейчас, это наш дом.
Я киваю.
Спустя час я выхожу из ванной, чистая и свежая, отмытая от сумасшедшей пробежки босой по ночному Челси. Дэниэл лежит на кровати, что-то строча на мобильном…
Я неуверенно переминаюсь с ноги на ногу.
- Иди сюда, - он откладывает телефон в сторону и откидывает для меня одеяло.
Я медленно подхожу к кровати и заползаю под одеяло. Его руки тут же обнимают меня и прижимают к себе.
- Дэниэл… - в моих словах отчетливо слышен страх.
- Успокойся, Несс. Я помню правила. Мы ждем, пока ты не будешь уверена до конца. Пока мы не узнаем друг друга достаточно хорошо.
Я слегка расслабляюсь в его руках, но понимаю, что он не может не чувствовать, что я все еще напряжена.
- Прости меня за те слова, - его голос полон искреннего сожаления. – Это прозвучало так грубо и неправильно. То, что происходит с нами – не игра, и я не воспринимаю тебя, как случайную партнершу в постели. Тем более, ты правильно заметила – ты еще не оказалась в моей постели в полном смысле этого слова. Ты для меня больше, гораздо больше, чем ты даже можешь себе представить.
- Правда? – шепчу я, чувствуя, как на меня снисходит что-то теплое и радостное.
- Правда, - он целует меня в висок. – Иначе, почему ты думаешь, я схожу с ума от ревности? А я, знаешь ли, не из ревнивых…
Я улыбаюсь и целую его в плечо.
- Спи, - шепчет он мне на ухо и слегка прикусывает мочку моего уха.
Я устраиваюсь поудобнее в кольце его рук и проваливаюсь в глубокий сон без сновидений.

С отчаянным стоном я вновь открыла глаза и посмотрела на пустую комнату, все еще играющую в лучах счастливых воспоминаний.
Зря я пришла сюда. Зря. Нужно было бежать отсюда подальше, как только я убедилась, что Дэниэл ушел отсюда. Вместо этого я осталась и теперь стала слабее, слабее и беспомощнее, чем была раньше. А мне нужны все силы. Я ведь уже не раз говорила это сама себе.
Сила. Концентрация. Невосприимчивость к боли. Это три кита моего успеха. Без них мне не победить.
Я поднялась на ноги, отгоняя все новые и новые видения, наглядно иллюстрирующие наше с Дэниэлом общее счастье. Не оглядываясь, я вышла из спальни, прошла зал, гостиную. Схватила с пола оставленную на входе сумку и открыла дверь.
Воспоминания молили меня обернуться. Моя душа молила меня обернуться. Мое измученное сердце молило меня обернуться. Но мой мозг кричал: «Беги! Беги, пока не поздно. Пока воспоминания не поглотили тебя всю. Пока они не заставили тебя жить ими. Оставь здесь прошлое. Беги за будущим».
Дверь захлопнулась.
Я выбрала будущее.