_______________________



Я распахнула глаза, внезапно что-то вспомнив. Один взгляд на часы – и я резко оттолкнула любимого от себя.
- Твой самолет! Ты опоздал! – в ужасе воскликнула я, на часах было девять.

Эдвард должен был вылететь в Японию в шесть утра, на конференцию по вопросам ядерной физики и квантовой механики, и затем в течение четырех месяцев работать там. Это было очень важное в его карьере событие, пропустить его – означало подвести множество людей. Не говоря уже о том, как много он трудился ради того, чтобы получить редкий шанс провести исследования в стране с самым высоким уровнем развития технологий. На эту командировку возлагались большие надежды в научном мире.

Вот почему я чувствовала себя выспавшейся – должна была проводить его утром до дверей, но вместо этого мы оба проспали. В панике я оглядывалась, ища глазами темно-синий костюм Эдварда, накануне приготовленный и вывешенный на видное место. Его там не оказалось. Как и портфеля с документами, с вечера оставленного на тумбе.

- О ч-черт… - Эдвард откатился в сторону, смущенно улыбаясь и не показывая ни малейших признаков беспокойства. В его глазах плясали искорки веселья, так не подходящие к ситуации и моему искреннему шоку. – Ты только не волнуйся, ладно? Не нужно много думать. Я сейчас уйду…

Я вскочила, накидывая на плечи халат. Просьбы Эдварда не беспокоиться возымели ровно противоположный эффект – я решила, что поездка сорвалась, а значит, и все его грандиозные планы.

- Что случилось? – сочувствующе сникла я.
- Перенесли вылет, ладно? – Эдвард, поднявшись, тоже заторопился одеться. – Плохая была идея, - пробормотал он себе под нос, застегивая пуговицы рубашки и избегая моего прямого взгляда. – Надо было выбрать другое время. Не злись на меня.

Его поведение было странным, а загадочный смысл слов запутывал. Я молча и с растущим подозрением наблюдала, как Эдвард заправляет рубашку в штаны – светло-серые от костюма, который мы накануне упаковали в чемодан вместе. Отметила чрезмерную бледность лица, как будто он не жил в Лос-Анджелесе, одном из самых солнечных городов страны, где даже в пути на работу и с работы успеваешь получить загар. Волосы чуть длиннее, чем вчера, сильная небритость вместо аккуратно остриженной бородки, которую он подровнял еще с вечера, чтобы утром перед поездкой в аэропорт не суетиться и не спешить.

Я скрестила на груди руки, вдруг обо всем догадавшись с такой же ясностью, как если бы Эдвард сам все мне рассказал.
- Ну и откуда ты пришел?

Эдвард заулыбался, как пойманный с поличным ворующий сметану кот, закусил губу и посмотрел на меня, оценивая, насколько я готова простить его.
- Всего лишь месяц спустя относительно этого момента.

Я покачала головой, сердясь, что он так легкомысленно относится к путешествиям во времени.
- Тебе уже тридцать, а все играешься как подросток.

Поняв, что прощен, мужчина моей мечты крадучись обогнул кровать и обнял меня за плечи:
- Соскучился – жуть. Месяц – это слишком невыносимо. Хотел увидеть тебя и детей, к тому же по телефону ты жаловалась, что устала, оставшись совершенно одна. Не говорила всего, но я-то знаю, что ты плакала.

Тая от нежных поцелуев, я не могла сердиться. Обвила любимого за талию, привлекла ближе.
- Разве ты не знаешь, насколько опасны перемещения, не читал фантастических книг? Любая травинка, которую ты тут раздавишь, повлияет на будущее…
- Тогда в следующий раз я вернусь и спасу травинку, - обезоруживающе предположил мой ненормальный физик.
- Я серьезно, - ворчала я, наклоняя голову, чтобы открыть больший доступ к шее.
- Я тоже, - промурчал Эдвард мне на ухо. – Подумал – а это отличная идея. Вместо того чтобы тратить вечер, бездельничая в гостинице, вернусь домой, помогу с детьми и съем что-то приличное. Японская кухня не пришлась мне по вкусу, откровенно говоря, она ужасна. – Отстранившись, Эдвард обжег меня умоляющим взглядом: – Спечешь оладьи? Страсть как хочу.
- Ты похудел, - заметила я, почти сдаваясь. Эдвард давно уже не выглядел худощаво, как подросток в двадцать лет. Но сейчас я ощущала пальцами его ребра, а на животе вновь обозначился твердый пресс. Когда-то мне нравилась его поджарая фигура, но меня опечалило, что вдали от дома он не доедал.

Обнимая любимого, я вспоминала времена, с которых все начиналось, Эсми, уговаривающую сына поесть, не убегать в университет с голодным желудком. А затем, когда Эсми уехала, обязанность следить за его здоровым образом жизни переняла я.

Когда Саманте исполнилось три и она пошла в садик, я стала помощницей Эсми в ее небольшом бизнесе – ездила на встречи, заключала сделки, подыскивала клиентов. Я трудилась не покладая сил, чтобы доказать матери Эдварда свою профессиональную пригодность, и в конечном итоге у нас получился неплохой союз. Эсми поверила в мои способности, что значительно усложнило мою жизнь – ведь нелегко одновременно растить ребенка и работать, - но и подарило редкую возможность стать чем-то большим, чем менеджером, которым я могла на всю жизнь остаться в Атланте. Мое трудолюбие так же облегчило занятость Эсми и позволило ей открыть новые горизонты.

Женщина стала уезжать за заказами в другие города, подолгу отсутствуя дома, что поначалу мне нравилось – мы с Эдвардом получили больше мгновений наедине. Но затем я поняла, насколько мне не хватает присутствия Эсми – ее направляющей руки, мудрых советов, готовности помочь. Мы всегда начинаем ценить то, что теряем. И нам с Эдвардом предстояло ее потерять…

Четыре года прошло с нашей свадьбы, когда Эсми, едва вернувшись из длительной трехмесячной поездки, засобиралась вновь. В другом штате у нее появилась работа, требующая постоянного внимательного присутствия.

- Снова в путь? – спросила я, заходя в ее спальню, где женщина торопливо собирала чемодан. Я обратила внимание, что шкафы опустели – за последние две командировки Эсми, кажется, перевезла почти все.
- Да, я строю гостиницу в стиле семнадцатого века на берегу моря – грандиозный проект, самый крупный за все годы. Благодаря тебе, - она коротко улыбнулась, бросая очередное летнее платье на постепенно заполняющееся дно чемодана.
- Саманта будет скучать, - пробормотала я, имея в виду не только внучку, но себя и Эдварда тоже – Эсми была важной частью семьи.
- Роди ей сестренку или братишку, - простодушно засмеялась Эсми, не ища оправданий.

Мой взгляд случайно упал на авиабилет, лежавший на столике. Конечным пунктом значились «Гавайи».

- Где, говорите, отель строится? – стараясь скрыть шок, уточнила я. Не может быть, чтобы это оказалось случайным совпадением. Уж не летит ли мать Эдварда в гости к бывшему мужу? Существует ли отель вообще в реальности? – Может, стоит привлечь нас с Эдвардом к постройке?
- У тебя своих проблем хватает, - отмахнулась Эсми, и теперь я заметила волнение в каждом ее движении. Всегда изящная и спокойная, Эсми нетерпеливо кидала вещи в чемодан, не уделяя должного внимания аккуратности. Я поначалу списала это на опасение опоздать ко времени рейса, но теперь сделала другой, совершенно потрясающий вывод: женщина отправляется на Гавайи вовсе не работать, ее торопливость объясняется сердечным волнением.

Я не стала уточнять и ставить ее в неловкое положение. Если бы Эсми хотела поделиться настоящими планами, сама бы рассказала.

Она выглянула из-за дверцы шкафа, проницательно глядя на меня.
- С местными клиентами все нормально? – с нажимом спросила она, на мгновение снова становясь привычно серьезной и строгой. – У тебя все под контролем, Белла?
- Все отлично, как и всегда, - отчиталась я. – Ваши проекты безупречны. Персонального присутствия не требуется, я со всем справлюсь сама.
- То есть, я могу на тебя положиться?
- Да.
- Вот и отлично, - улыбнулась она, снова принимая безмятежный и ласковый вид. – Передавай Саманте и Эдварду, что я люблю их.

Я не стала рассказывать Эдварду о билетах, чтобы зря не обнадеживать его. Мало ли я что не так поняла, вдруг у Эсми на Гавайях в самом деле только бизнес.

Через несколько месяцев появился ответ.

Я давно уже вела все дела Эсми в Лос-Анджелесе как исполнительный директор. Даже сделала несколько проектов сама, отсылала их по факсу для одобрения и исправления деталей, и на подпись окончательный вариант. Мы часто созванивались по рабочим вопросам и чтобы узнать, как идут дела.

В один из таких разговоров я дала полный квартальный отчет, желая получить наставления о дальнейшем развитии компании:
- Боюсь, одна я не потяну сразу четыре заказа. Есть один крупный - загородный дом, владелец хочет его перестроить. И три небольших кафе в викторианском стиле, расположенные вдоль побережья. Кому из них отказать, миссис Мейсен?
- Каллен, - поправила она, прежде чем высказать свою точку зрения, но я слушала вполуха, сосредоточившись только на первых словах.
- Каллен? - Сердце забилось быстрее обычного, голос зазвучал в два раза тише. – Когда?..
- Вчера, - скромно поведала Эсми, внезапно сменяя профессионально-деловой тон на радостно-взволнованный.

Я представила себе маленькую часовню и торопливую церемонию. Не думаю, что свадьба была запланированной и пышной, иначе мы получили бы приглашения в обязательном порядке.

- Эдвард обидится, что вы не позвали нас.
- Знаю. Поэтому надеюсь на тебя – ты сможешь все объяснить ему так, чтобы он не расстраивался.
- Как же вы решились? – Трудно поверить, чтобы эта состоявшаяся женщина, внимательно продумывающая каждый свой шаг, всю жизнь сознательно делающая выбор в пользу родного города и материальной независимости, даже побывавшая замужем за другим мужчиной, вдруг поддалась порыву страсти и променяла привычный комфорт на непредсказуемость и нестабильность Гавайев.
- У меня был отличный пример перед глазами – ты, моя дорогая. – Я была шокирована, услышав в голосе Эсми восхищение. – Иногда выбор между долгом и любовью кажется очевидным, но ты доказала, что это не всегда так. Когда-то у меня не было другого выхода, девочка, пришлось решать, какое будущее обеспечить сыну. На Гавайях он не стал бы тем, в кого превратился сейчас – в двадцать шесть уже профессор. И я ни о чем не жалею. Теперь он в надежных руках – ты не дашь ему пропасть. Знаешь, что он сказал мне в день, когда привез тебя из Атланты?
- Нет.
- «Однажды Белла станет твоей правой рукой, поверь в нее, и ты не пожалеешь». Тогда я впервые увидела тебя, ты выглядела как перепуганная серая мышь, потерявшая свое гнездышко и не знающая, куда бежать и прятаться. Я думала: «Что он нашел в ней особенного?» Но поверила сыну, потому что он всегда был умнее всех нас. И не ошиблась. В тебе есть главное, то, что оказалось важнее всего остального – любовь. Она вдохновляет сильнее долга. Ты заставила меня пересмотреть взгляды на жизнь. Ответственность толкает на многое. Но только любовь заставляет совершить невозможное, помогает справиться с любыми трудностями. И ты этому очевидный пример.

Лицо горело от признаний Эсми. Я всегда считала, что мать Эдварда так до конца и не приняла меня как часть семьи, и мне придется до старости доказывать свою преданность, надежность и готовность работать. Но сейчас я наконец почувствовала себя одной из Каллен - частью единого целого, в которое давно включена как неотъемлемый элемент.

- Не нужно смущаться, дорогая, - проницательно догадалась Эсми о причине моего долгого молчания. – Я говорю чистую правду. И знаешь, что я сказала себе вчера?
- Нет.
- Полжизни отдала сыну, пора подумать о себе. Решение было спонтанным, но я не жалею. И я никогда прежде не чувствовала себя настолько счастливой, как вчера, когда решилась отказаться от прежних привычек и сделала шаг к новому будущему. На этот раз все будет хорошо. Так и передай Эдварду, пусть больше не волнуется за меня.
- Передам. Вы больше не вернетесь? – Стало вдруг печально, дом словно враз опустел. Да, здесь были я и Эдвард, детский смех, но больше не приложит умелую руку Эсми, не поддержит особый дух семьи.
- У вас своя жизнь, и я уверена, что и без меня все будет в порядке. Я верю в тебя, Белла. Ну а совместных праздников никто не отменял, верно?

Я улыбнулась, представляя, как родители Эдварда приедут к нам на Рождество и будут держаться за руки, нянча внуков. Или мы всей семьей прилетим погостить на Гавайи и, поддавшись волнующей ностальгии, пойдем гулять вдоль берега на дикий пляж. Только как все уместимся в крошечной лачуге Карлайла?

- Я не шутила, когда говорила об отеле на берегу моря, - разъяснила Эсми, тихонечко смеясь. – Стройка движется, не без помощи моего мужа, разумеется. Это была его потрясающая инициатива – совместить наши с ним интересы в одном. Я не молодею, бизнес стал меня утомлять. Пора прекратить бесконечное развитие и осесть на одном постоянном месте. Да и существование мое вполне обеспечено без новых заказов. И я подумала: что если построить отель в моем любимом стиле и посвятить старость управлению им? Пристрастию Карлайла тоже нашлось применение – помимо стройки, он организует сеть сувенирных лавок на первом этаже. Поистине, я не была более счастливой, Белла. Ты сможешь объяснить все Эдварду так, чтобы он понял меня и не сердился, что не был заранее поставлен в известность? Честное слово, до вчерашнего дня я и сама не подозревала, что дело закончится свадьбой.
- Конечно, Эсми, я все ему объясню! - я намеренно опустила официальное обращение «миссис Каллен», потому что чувствовала, что мы, несмотря на огромное разделяющее нас расстояние, внезапно стали особенно близки.

Вечером того же дня я нетерпеливо ждала Эдварда с работы, накрыв праздничный ужин, чтобы рассказать новость в торжественной обстановке. Увидев зажженные свечи и запеченную, будто к Рождеству, утку, Эдвард с порога засыпал меня вопросами, пытаясь угадать сюрприз.
- Ты снова беременна? – смутив меня, предположил он с улыбкой, скидывая верхнюю одежду и обувь с присущей ему непринужденностью и флегматичностью.
- Нет.
- Я что-то забыл? Чей-то день рождения? – Его брови сошлись к переносице, он перебирал цифры в уме.

Я рассмеялась:
- Нет.
- Гости? – Внимательным взглядом окинул он прихожую, ища признаки присутствия посторонних.
- Нет.
- Сдаюсь, - Эдвард сел за стол, раскрывая объятия для бегущей к нему дочери. – Привет, моя кнопочка, - поцеловал он девочку в курносый нос, покрытый россыпью рыжих веснушек. Неужели когда-то я могла сомневаться, что из него получится хороший отец? Боялась, что для серьезной семейной жизни он слишком молод?
- Твои родители вчера поженились, - выпалила я, с трудом сдерживая рвущийся наружу безумный восторг.

Эдвард застыл, а затем спустил Саманту на пол, подтолкнув вперед:
- А не пора ли принцессе Кнопке в постель? А ну бегом наверх, я загляну проверить через десять минут.

И когда девочка убежала в детскую спальню, поднял на меня глаза, в которых плескалось много противоречивых эмоций: неверие и надежда, радость и затаенное напряжение.

- Она попросила меня быть адвокатом между вами – боялась, ты расстроишься, что не был там. Они не хотели публичности, и я предполагаю, что это решение далось твоей маме тяжело. Но я уверена, что теперь она счастлива.
- Я должен это увидеть. Ты знаешь точное время и место? - Решимость на лице любимого навела меня на кое-какие мысли.
- Не стоит злоупотреблять путешествиями во времени, нельзя использовать их просто так, без важной причины, - покачала головой я. - И разве тебе позволено?.. Ну, я имею в виду, ваш проект – строжайшая секретность и все такое. Если кто-то узнает, тебя арестуют или что? Ты же вмешиваешься в прошлое, меняешь его…
- Я изобрел эти путешествия, - ухмыльнулся Эдвард. - По-моему это дает мне некоторые преимущества перед остальными. Да и никто не сможет узнать, контроль за перемещениями веду я сам…
- Не нужно смущать родителей, - попросила я мужа. – Не рискуй просто так. Вдруг, если ты окажешься там, то изменить будущее? Подумай!
- Ладно, - неохотно согласился Эдвард, потирая руки при взгляде на утку. – Давай отмечать.

Я прищурилась, вглядываясь в мерцающие хамелеоны, в которых было больше озорства, чем следовало профессору престижного научного института.
- И давно ты так делаешь? – Вдруг представилась вереница дней. В какой момент я общалась с настоящим мужем, а в какой – с Эдвардом из будущего? Как часто он подменяет себя собой, оставляя меня в полном неведении?

Парень заулыбался – я поймала его.
- Ну, всего пару месяцев…
- Ты сумасшедший, - отругала я мужа, снова сердясь на его безрассудство. Воспоминания одолели меня, когда я пыталась разгадать сложную головоломку перемещений, о которой до этой случайности не имела представления. Был ли он здесь, чтобы предупредить об опасности и исправить ошибки будущего? Летал ли на несколько лет вперед, чтобы убедиться – все идет как надо? – Так ты был на свадьбе родителей?
- И да, и нет, - покачал он головой. А затем сдался: - Был, но остался вдалеке. Подсмотрел, но они об этом не узнали.
- Тебя мог кто-нибудь заметить, - сердилась я.
- Не будь такой занудой, - добродушно проворчал Эдвард. - Я выбрал тихое место и глубокий капюшон. Все прошло как по маслу.

Я представила Эдварда, тайком пробирающегося в толпе отдыхающих к часовне. А также много других подобных случаев, о которых он мне не рассказал.

- Когда ты сказал, чтобы я не бралась за тот дом в центре Лос-Анджелеса, у хозяина которого была скверная репутация?..
- Он не заплатил бы тебе и половины обещанной суммы, - поведал Эдвард.
- Когда у Саманты резался зуб?.. – спросила я, ища в мерцающей глубине любимых глаз ответы.

Эдвард поднял руки ладонями вверх:
- О нет, это я сам. Простая интуиция, - и обезоруживающе улыбнулся.

Крошечный случай: девочке было полгода, и у нее воспалилась десна, она плакала непрерывно. И затем Эдвард предположил, что нужно показать доктору режущийся зубик. Своевременное лечение сэкономило нам кучу нервных клеток.

- Ты расскажешь мне, как это работает? – заинтересовалась я, переодеваясь к завтраку. – Как ты попадаешь в нужное место и время?
- Компьютерная симуляция, - объяснил он охотно. – Человеческий глаз не способен увидеть портал – вход выглядит как незначительное искажение пространства, все равно что смотреть через неровное стекло – ты прекрасно видишь то, что находится за ним, но при движении что-то немного мешает зрению. Увидеть человеческими глазами мир по другую сторону портала невозможно. Мы доверили визуализацию компьютеру – он выводит данные из портала на экран в виде бесконечных картинок прошлого и будущего в любой момент существования вселенной. Чтобы найти нужную точку, необходимо хотя бы приблизительно знать место и время события. Затем вручную находишь картинку, выбираешь наилучший момент. У каждого мгновения свои координаты, вводишь их в проектор и шагаешь в портал. Все.
- А как вернуться?

Эдвард показал широкий браслет на запястье, состоявший из металлических пластинок и маленького монитора, похожего на электронные часы.
- Он связывает меня с точкой, из которой я появился. Говоря простым языком, это действует так, словно ты выглядываешь в окно на улицу. Можешь просто смотреть, не вмешиваясь, а можешь протянуть руку и сорвать цветок. Даже спрыгнуть в сад и прогуляться, но должен знать точный путь обратно, ведь попав туда, больше не видишь самого окна. В браслет встроен маяк, который всегда держит портал в пределах досягаемости и связывает две точки прошлого и будущего. В любой момент я нажимаю кнопку, и меня вбрасывает назад.
- А если ты потеряешь браслет или он сломается? – забеспокоилась я, разглядывая сложную конструкцию: набор цифр был очень длинным и обозначал, видимо, координаты этого времени и места.
- Если портал открыт, то останется на месте, нужно только знать, где он. Пока работает проектор на той стороне, портал остается доступным.
- Для любого человека, не только для тебя? Я тоже могу шагнуть в будущее?
- Можешь, - кивнул Эдвард. – Если будешь знать, где вход.
- А если туда проникнет посторонний?
- Надеюсь, этого не произойдет, - сдвинул брови Эдвард. – Для этого и нужен маяк, он держит портал рядом, и я могу обеспечить его безопасность. В основном я отключаю его, чтобы не тратить понапрасну ресурсы. И во избежание описанных тобой случаев.
- А что будет, если ты не найдешь дорогу обратно или проектор сломается? – прищурилась я.
- Останусь здесь, - недовольно нахмурился Эдвард. А затем улыбнулся: – Но так как в этом времени уже существует мое изобретение, поеду на работу и вернусь назад в свое будущее. Конечно, хорошо бы не столкнуться с самим собой…
- А что будет, если столкнешься? – червячок беспокойства все сильнее грыз меня изнутри.
- Скорее всего, ничего, просто не хочется тратить время на объяснения самому себе, что я там делаю, - ухмыльнулся мой сумасшедший изобретатель.
- По твоим словам выходит довольно легко… - покачала я головой, не веря, что все в самом деле настолько просто. Наверняка Эдвард не учитывает множество случайностей, способных навредить или даже разрушить что-то.
- В самом деле, ничего сложного, - кивнул Эдвард, улыбнувшись. - Вот если бы я шагнул лет на тысячу назад и там потерялся, было бы куда драматичнее.

И когда я с ужасом округлила глаза, Эдвард рассмеялся:
- Не волнуйся, никто не собирается так рисковать, по крайней мере, пока. Мы запускаем туда зонды. Они незаметно фиксируют события и передают фотоснимки нам – уникальная возможность увидеть прошлые века своими глазами. Но чтобы исследовать каждый момент, понадобятся десятилетия! Над этим работает особый отдел.
- А ваш над чем работает?
- Исследуем будущее – это гораздо интереснее, сплошные белые пятна.
- Тоже зонды?

Эдвард кивнул.
- В будущее заглядывать намного опасней. Во-первых, ты никогда не знаешь, насколько безвреден выбранный тобой момент, потому что не видишь последствий вмешательства, пока там не окажешься. А во-вторых, в будущем зонды могут отследить – технологии развиты куда лучше современных.
- Но вы пытаетесь?
- Пока только на десяток-другой лет вперед и крайне осторожно. Правительство постоянно тормозит исследования, не дает свободы действий.
- Но ты, конечно, был там? – утвердительно хмыкнула я, получив в ответ улыбку.
- Конечно, - согласился Эдвард, в его глазах светился вызов. – Но только чтобы узнать свое будущее, ни во что глобальное я не вмешался.
- Откуда тебе знать? – скрестила я руки на груди, мне не нравилось легкомыслие, с которым Эдвард относится к своей, без сомнения инновационной, разработке.
- Эффекта бабочки не существует, - щелкнул пальцами он, не замечая упоения, с которым делится любимым секретом. – Это ерунда, придуманная фантастами, чтобы написать побольше приключений и заставить читателя сопереживать герою. На самом деле, никакая раздавленная бабочка или травинка не повлияет на будущее – она слишком мала, чтобы испортить его. Когда тебя кто-то увидит – тем более. Конечно, если вмешаться серьезнее – к примеру, убить кого-нибудь, - тогда сложнее. Но это может изменить жизнь одной семьи, не повлияв на цивилизацию в целом. Путешествия во времени не так уж и опасны для всего человечества.
- И что произойдет, если что-то изменить? – Пример с убийством я намеренно опустила, мне он не понравился. – Если ты вернешься в прошлое и скажешь матери, допустим, чтобы она приняла меня как родную, что это поменяет?..

Эдвард захохотал, откинув голову назад – задорно, как подросток, пойманный на шалости. Я снова угадала.

- Иногда прошлое нуждается в небольшой корректировке, - весело взглянул на меня он.
- Ты пришел к ней из будущего? – едва сдержала улыбку я, пытаясь оставаться серьезной, но искренняя восторженность Эдварда портила мой настрой. – Или заглянул в будущее из прошлого?
- Из прошлого не мог, я создал систему намного позднее, - сознался он, устало ложась на кровать – во времени, из которого он пришел, наступил поздний вечер, и Эдвард работал весь долгий день. – На самом деле я не преследовал цели что-то изменить – просто хотел взглянуть на тот день еще раз. Увидев, как мама недоверчиво относится к тебе, решил поговорить. Но разве получилось плохо? Тот разговор намного сократил твое вхождение в мою семью, облегчил дальнейшую жизнь вам обеим. Разве ты не рада? Хотела чувствовать себя здесь неуютно? Мне казалось, тебе было довольно нелегко привыкнуть жить тут…
- Ты прав, - сдалась я. Если Эдвард взял в привычку болтаться во времени туда-сюда, вряд ли я смогу изменить его намерения. Оставалось только смириться. В конце концов, раз это помогает улучшить нашу жизнь, то почему бы и нет? Я присела рядом с ним на кровати: – И как это работает? Если что-то изменил, по возвращении видишь перемены? А что с твоей памятью – ты помнишь оба варианта? Или только новый, а старый забываешь, потому что его теперь нет?

Эдвард закрыл глаза – я подумала, он сейчас уснет, таким усталым выглядел. Но он медленно заговорил:
- Я помню все – что было и как стало, два варианта или больше, если попытка была не одна. Но если я меняю прошлое, то создаю альтернативный вариант своего будущего, в котором никто уже не знает предыдущего. Для всех людей жизнь течет так, словно в нее ничего не вмешалось. Я же помню все, что изменил.
- А что случается с другой альтернативной реальностью, которая была раньше?

Эдвард пожал плечами:
- Не знаю. Наверное, она перестает существовать.
- Это так странно представлять, - призналась я, голова шла кругом от противоречивой информации.
- Понимаю…
- Такие вещи не должны быть доступны людям, - осуждающе покачала я головой. – По-моему, ты заигрался в Бога.
- Посмотри на это с другой стороны, - улыбнулся Эдвард, ослепляя меня простодушной улыбкой. – Человек, живший тысячу лет назад, не имел сотового телефона, микроволновки, автомобиля и множества других благ цивилизации. Что бы он решил, увидев, как в небо взлетел самолет? Подумал бы о летчике, как о наглеце, заигравшемся в Бога?
- Пожалуй, ты прав, - согласилась я. – Наверное, я преувеличиваю, и человечество готово к этому открытию.
- Ну так ты приготовишь оладьи? – умоляюще сложил руки Эдвард. – Или я голодным уйду?
- Ой! – Я стремглав заторопилась на кухню, вспомнив о причине визита любимого. Слыша, как Сэм развлекает Льюиса в детской комнате, я улыбнулась. Эдвард мне очень помог, если бы не он, пришлось бы проснуться гораздо раньше, чтобы покормить сына. – Пожалуйста, пообещай мне, что впредь будешь говорить, из какого ты времени. Не очень приятно жить, гадая, с каким Эдвардом я общаюсь.
- Хорошо, - я почувствовала руку мужа в своей. – Я рад, что ты узнала. Меня тяготило лгать.
- А к какому часу тебе нужно вернуться в Японию? – Вдруг я занервничала, что Эдварду нужно торопиться. Впереди долгая четырехмесячная разлука, и что ни говори, а было здорово повидать его сегодня, когда я уже приготовилась к одиноким утрам и вечерам. – Сколько времени ты можешь побыть тут?
- Не имеет значения, - спускаясь за мной по лестнице, Эдвард с наслаждением делал вдохи, словно соскучился даже просто по запаху родного дома. – Время течет по-разному там и здесь. Я пробуду здесь до тех пор, пока не начну валиться с ног от усталости, и вернусь в тот миг, из которого начал путешествие.
- То есть ты можешь пробыть тут и неделю, и все равно вернешься в момент отправления?
- Да. Но чем дольше я здесь, тем больше последствий, которые невозможно предсказать, пока не вернешься обратно. Не думаю, что мне стоит задерживаться надолго, особенно выходить из дому – на всякий случай не будем рисковать.

Спустившись в кухню, я достала муку, яйца и молоко, чтобы замесить тесто. Мысли же вертелись вокруг сказанных слов. Эдвард уселся за стол, вертя в руках солонку с задумчивым видом.

- Значит, если уборщица решит зайти в номер отеля, она не встретится с тобой, внезапно появившимся из ниоткуда?
- Уборщицы по вечерам не ходят, и я пришел не из отеля, а с работы – только там построен портал, - поправил меня Эдвард. - И это не имеет значения. На работе есть охранники, но даже если кто-то из них зайдет в лабораторию, ничего не поймет – мое исчезновение выглядит так, словно изображение мигнуло, фактически я исчезаю всего на миг. Я могу находиться к охраннику спиной, но оказаться лицом, и он решит, что я просто резко повернулся. Или что он моргнул и пропустил мой разворот.
- Значит, ты будешь приходить ко мне по утрам? – Я поставила сковороду на плиту и налила масло. – Каждый день?
- Каждый день не получится, я уже пропустил целый месяц, - мягко уточнил Эдвард, обнимая меня со спины. Его подбородок лег на мое плечо, а руки обвились вокруг талии. – Но я буду стараться не пропускать свободной минутки. Тебе тяжело, значит, я буду помогать по утрам, чтобы дать тебе возможность поспать подольше. И я до смерти соскучился по обычной домашней стряпне. – Протянув руку, Эдвард взял тарелочку и нетерпеливо поднес к сковороде, на которой уже шипели поджаривающиеся оладьи.
- А если ты будешь находиться здесь слишком долго, разве это не повлияет на твой существующий возраст? Пробыв тут четыре месяца, ты постареешь на четыре месяца там?
- Поэтому мне не стоит проводить здесь четыре месяца, - улыбнулся Эдвард усталой улыбкой, подтверждая мою пугающую догадку.

Новые мысли завертелись вокруг полученной информации. Время представилось как самое ценное, что у нас есть.
- Ты не думаешь, что частые перемещения скажутся на твоей старости? – вдруг забеспокоилась я. – Часы, которые ты путешествуешь в прошлом, сложатся в дни, месяцы и годы. Ты умрешь раньше положенного.
- Я бы рад, - помрачнев, муж поразил меня ответом. Оглянувшись, я обнаружила его чем-то сильно опечаленным, словно мысленно он со мной прощался. – Сократить мою жизнь не помешало бы.
- Ты был там? – догадалась я, голос сел и зазвучал тише обычного. – Ты знаешь, когда мы умрем? Расскажи мне, неизвестность хуже.

Эдвард вздохнул, его рука крепче прижала меня за талию.
- Узнать в будущем ответы труднее, чем хотелось бы – для этого необходимо открыться и напрямую поговорить. Чтобы обработать тот неисчислимый поток информации, который выдает компьютерный симулятор, придется потратить месяцы и подключить огромные ресурсы – никто не позволит мне задействовать программу только на себя. Поэтому я выбрал тебя - ты единственная, кто знает о моих перемещениях, и могла рассказать все без утайки. Но в год, который выбрал, я не застал тебя живой. Ты умерла в возрасте семидесяти восьми лет, на пять лет раньше меня…

Холодок пробежал по позвоночнику – нелегко принять точную дату своей смерти. Однако было облегчением узнать, что я не погибну в тридцать девять в автомобильной аварии, что произошло в предыдущей реальности, которой уже не существует. Все-таки я уйду в преклонном возрасте, вероятно, окруженная детьми и внуками, что само по себе уже чудесно.

- А ты?.. – занервничала я, гадая о своей грядущей жизни. – Мы с тобой вместе?
- Да, - шепнул Эдвард, успокоив меня. И предостерег: – Но ты должна понимать, что будущее изменчиво и зависит от наших решений. Сейчас оно выглядит именно так, но в любой момент ты можешь сделать другой выбор, и жизнь пойдет по совершенно иному пути. Ты можешь начать курить, и это приблизит дату твоей смерти лет на десять, или, наоборот, займешься спортом, и проживешь дольше на несколько лет.
- Или сверну себе шею, прыгая с парашютом, - переворачивая оладьи на сковороде, предположила я шутливо, хотя разговор вовсе не казался смешным.
- Да, именно так. Дата моей смерти известна, но каждое перемещение незначительно меняет ее. Сейчас ты уверена в том, что любишь меня, поэтому в будущем мы с тобой вместе. Но кто знает, что будет потом? Встретишь симпатичного парня, и появился другая альтернатива.
- Да ты пессимист, - засмеялась я, ворчливо хлопнув Эдварда по руке. – Разве ты не вернешься тогда в прошлое и не сделаешь так, чтобы я не заметила того симпатичного парня и прошла мимо него?

Я обернулась через плечо – глаза Эдварда задорно блестели.
- Так и сделаю, - соглашаясь, хихикнул он.
- Делал уже такое?
- Пока не пришлось, - утешил меня муж, потряхивая тарелкой в нетерпении.
- Почему ты выбрал именно утро? – Я откинула на протянутую тарелочку три кругляшка, и Эдвард, довольно причмокнув, вернулся к столу.
- В это время ты дома всегда – рано встаешь, собираешь Сэм в школу и готовишь завтрак. Днем ты на работе, вечером слишком уставшая. К тому же, ты жаловалась мне по телефону, что страшно не досыпаешь. Это решило все.
- А это точно безопасно? – уточнила я, наливая новую порцию оладий на сковороду, и позвала дочь: – Саманта!
- Тут только ты, я и дети – безопаснее быть не может. – Жуя, от удовольствия муж прикрыл глаза и урчал, как кот, которого долго морили голодом.

Саманта спустилась вниз, отдав маленького Льюиса на руки папе. Завтрак прошел в уютной семейной обстановке.

А затем, когда Эдвард практически заснул за столом, я разбудила его, чтобы он отправился в будущее и улегся в нормальной постели.

Мы договорились встретиться на следующее утро, и честно говоря, я ждала этого с нетерпением. Просыпаться в объятиях мужа гораздо приятнее, чем знать, что впереди четыре долгих месяца разлуки.

- Ну, привет, - мурлыкал он каждое утро, когда считал, что я уже достаточно выспалась, и больше не мог ждать. Его нежные пальцы неизменно приводили меня в отличное настроение. – Уже десятый час, Саманта в школе, Льюис спит, а я ужасно голоден!

Двусмысленность выражения вызывала улыбку:
- Голоден в каком смысле? – дразнила я, потягиваясь так, чтобы коснуться телом чувствительных мест мужа.
- Во всех смыслах, - охотно соглашался он, прижимая меня к себе.

Смеясь, я переворачивалась, чтобы на несколько минут погрузиться в блаженную негу интимного соблазнения.

Так проходили дни, каждое новое утро чудеснее предыдущего. Когда спустя неделю, после великолепных выходных, в понедельник я отправила Саманту в школу, а Эдварда, клюющего носом, в Японию, у меня выкроилось несколько часов до встречи с клиентами, желающими обсудить реставрацию старого загородного особняка. Льюис спал, и я решила прилечь ненадолго, расслабиться с книжкой в руках.

Улыбаясь воспоминаниям, в которых смеющийся Эдвард с восторженным румянцем на щеках обнимал меня, воруя с моей вилки кусочек запеченной в сливочном соусе индейки, я поднялась по лестнице. На дом опустилась непривычная тишина, только половицы чуть поскрипывали под моим весом. Эдвард ушел всего несколько минут назад, а я уже мечтала об его возвращении, представляя, как наутро вновь проснусь в обожающих объятиях…

Спальня была темной из-за опущенных штор, солнечные лучи остались на восточной стороне дома. В нос ударил незабываемый запах нашей постели, на которой мы кувыркались где-то с час назад. И когда я вошла, тихонько притворив за собой дверь, ОН уже сидел возле окна… сгорбленный и дрожащий… в инвалидном кресле…

___________________

Всем, кто правильно угадает, что случилось с Эдвардом и почему он, едва улетев в Японию, вернулся назад в инвалидном кресле, подарю по 200 баллов!

Комментарии и предположения с нетерпением жду на Форуме