Название: Его долг
Автор: Egevika
Жанр: Dark
Саммари: Если кто-нибудь его встречает, возможно, он не сможет уйти. Если он почувствует, что его позвали, он не отпустит. Когда-то он сделал свой выбор, и теперь его долг – устранять и наказывать. Нужно быть осторожным со своими поступками или желаниями, иначе можно стать его следующей жертвой.


Его долг

Капли дождя мягко шелестели по асфальту, как будто осыпали мелкими, но страстными поцелуями. Одинокая фигура медленно шла вдоль пустынного шоссе. Издалека невозможно было определить ни пол, ни возраст, ни даже очертания странного прохожего. Сложно было даже понять, не призрак ли это, который решил навестить землю этим ранним утром, чтобы увидеть пробуждение всего и вновь испариться, пока никто не заметил пришельца из другого мира.
Мерный звук приближающейся машины, отблески фар, и фигура превращается в человека. Длинный капюшон темного плаща скрывает лицо, отпугивая случайных водителей. Всех, кроме этого.
- Тебе помочь? раздается голос из приоткрытого окна.
В ответ молчание. Водитель недоуменно оглядывает фигуру, пытаясь понять, что делать дальше и все продолжает медленно ехать рядом, пытаясь приноровиться к медленным размеренным шагам прохожего.
-Тебе нужна помощь? Я могу подвезти, дождь идет, – неуверенное и неуклюже пытается снова, не понимая, зачем продолжает разговаривать с кем-то, кто, скорее всего, окажется сумасшедшим, бездомным или преступником. Но это странное желание быть рядом с этим прохожим и усадить его в машину любыми способами крепнет с каждой секундой.
Фигура резко останавливается, вызывая тем самым остановку машины. Раздается едва слышный мужской голос.
- Что, действительно так хочется мне помочь?
- Да…
- Ты сама меня позвала.
Тихий щелчок, и машина отъезжает от обочины, оставляя за собой пустоту.

EPOV
- И мы вновь повторяем сообщение о загадочных происшествиях на дорогах. За этот месяц произошло уже пять аналогичных случаев с исчезновением людей в штате Вашингтон. Их машины были найдены открытыми на шоссе. Водителей или их спутников не могут найти уже…
Она переключила радио на другую станцию. Тихая мелодия заполнила салон автомобиля.
- Не любишь новости? - спросил я, мягко постукивая пальцами по ручке на двери в такт мелодии. Мне надоела эта безмолвная поездка, прерывающаяся только щелканьем переключателя радио. Господи, я в этой чудовищной машине уже час, а она и слова не сказала. Обычно так не происходит, в начале встречи они сами меня расспрашивают. Хотя не то, чтобы я ей помогал, все это время разглядывая пейзаж за окном.
От инородного радио звука в виде моего голоса она подпрыгнула и сбивчиво начала отвечать:
- Не особо… предпочитаю музыку… тихую… расслабляющую, - к концу фразы ее голос скатился на едва различимый шепот.
- Не похоже, что тебе это помогает, – ответил я, наблюдая за тем, как она крепко вцепилась в руль и вся сжалась то ли от испуга, то ли от напряжения. Хотя, наверное, от испуга. Они обычно чувствуют это, когда я рядом.
-Знаю, – она сделала глубокий вздох и на ее губах заиграла улыбка. Странно. Я уставился в окно. Всегда вдохновлялся природой в любых ее проявлениях. Дождь, от которого остались капли воды на стекле машины, темные деревья, которые шепчут в темноте, никакой суеты и забот, никаких людей. В детстве мне нравилось все время проводить в лесу, я находил там себе достаточно развлечений. Милый, добрый мальчик, общающийся с хвойными рощами, которые потом преподнесли ему его дерьмовое существование. Чертовски прелестно, не так ли? Я усмехнулся.
-Что смешного? - вырвал меня из раздумий голос справа. Медленно развернувшись к ней, я, наконец, внимательно осмотрел ту девушку, которая имела неосторожность меня подобрать. Длинные каштановые волосы, красивая мордашка, огромные глаза, которые пристально всматривались в лежащую перед ней дорогу. Идеальная фигура, хрупкая, изящная. Давно меня не звали такие прелестные существа.
-Деревья,- медленно придвинувшись, мягко прошептал я ей на ухо.
Она резко крутанула руль, и мы чуть не вылетели с дороги. Кое-как справившись с управлением, она выровняла машину и остановилась у обочины. Через несколько минут гробовой тишины, она вдруг заливисто рассмеялась.
-Деревья? Господи... А я-то…. О такой возможности только помечтать… а все зря..– выдавливала она из себя, не переставая смеяться. По ее щекам уже текли слезы. Взяв себя в руки, она начала делать глубокие вдохи, которые сначала прерывались новыми приступами. Наконец успокоившись, она развернулась ко мне и широко улыбаясь, протянула мне руку.
- Я – Анджела, но ты зови меня Андж. Ненавижу первый вариант. – Хм, Анджела. Как ангел, ей подходит.
- Эдвард, и ты обращайся ко мне, как к Эдварду. Ненавижу все остальные варианты. - Ответил я, протягивая свою, но в тот же момент как я к ней прикоснулся, она подпрыгнула, и ее щеки покрыл яркий румянец. Однозначно самое прелестное существо, что попадались мне за последние годы. Жаль, скоро ее не станет.
- Так, что, Эдвард, куда ты направляешься? спросила она, пытаясь завести машину.
- Я уже там, где должен быть, - ответил я с улыбкой.
Минут пять в салоне царила тишина. Она даже забыла про попытки завести машину. Боковым зрением я видел, что она все время посматривала в мою строну. Наконец, сбоку послышалось фырканье, и она раздраженно спросила.
- Это что, секрет? Может, тебе совсем не туда надо, куда я еду. Можешь просто сказать. Если это такая тайна, я никому ни слова, клянусь.
-Мне именно туда надо, куда ты едешь.
-И куда я еду?
-Туда, куда мне надо.
К этому моменту, он чуть ли не скрипела зубами от досады и злости. Я только хмыкнул. Иногда с ними даже забавно.
Вспомнив о том, что мы еще не сдвинулись с места, она снова попыталась завести это корыто под названием машина. Серьезно, я бы ей скоро и не понадобился с тем, на чем она ездит. Это мерзкое чудовище с ржавчиной вместо краски справилось бы на сто процентов.
Прошло еще минут десять ее бесполезных попыток, но она так и не преуспела в своих попытках. Естественно ей не удалось – промелькнула у меня раздраженная мысль. Меня только начинали забавлять все эти диалоги. «Как только обстоятельства складываются так, как надо, начинай. Не упускай этого, не то все будет хуже» всплыл в голове его голос. Что ж, пора так пора. В конце концов, это моя работа или призвание или вина или как там все это называется.
- Пойду посмотрю, что не так с двигателем, - с этими словами я открыл дверцу машины и направился к передней части этой чудовищной машины. Даже в закрытом состоянии были видны струйки дыма, вырывающиеся из-под покрывшегося ржавчиной капота.
Засранец никак не хотел открываться, сколько бы усилий я не прилагал. Твою ж мать, этот грузовик меня ненавидит и эти чувства взаимны. Рядом со мной раздался мелодичный смешок.
- У него особый способ открывания. Меня сестра научила. Нужно сначала двинуть вперед и вниз, потом резко вверх, - она проделала все это, пока я разглядывал местность и пытался понять, в какой стороне находится нужное место. Ага, вон там. Огромной столп дыма, вырвавшийся из-под открывшегося капота, и резкий вскрик прервали мои мысли.
- Черт, черт, блин. Я руку обожгла. Там огонь - она прыгала на одном месте, прижимая к себе руку.
- Покажи, – быстро проговорил я. Она перестала прыгать и протянула мне руку. Ясная как день, чертова метка в форме звезды. Я простонал. Опять придется пускаться в повествование о своей жизни. На кой черт все эти условности, если я все равно буду ее убийцей. Если уж снова придется рассказывать все это лучше начать прямо сейчас и не затягивать. Схватив ее за руку, я потащил ее вдаль от машины.
-Эй, ты что? Куда ты меня тащишь? Там мои вещи! Эй!!! Отпусти меня сейчас же!!!
Ненавижу, когда они на меня орут. В конце концов, они сами этого для себя захотели. Быстро протянув ее вперед за руку, я крепко обхватил ее за плечи одной рукой и зажал рот другой и продолжал толкать ее в сторону леса. Она начала вырываться и брыкаться. Я закатил глаза от раздражения. Хоть бы раз они не пытались сопротивляться неизбежному. Она вконец достала меня своим брыканьем, и я прошипел:
-Тшшшш, прекрати.
Она все продолжала свои попытки вырваться из моего стального захвата. Все, меня это окончательно достало. Прощайте прелестные существа и сантименты. Я медленно передвинул руку к ее горлу и сжал его. Это желание растерзать ее становилось все больше и больше. Оно сжигало все мои эмоции и затмевало все остальные чувства. Просто сжать руку чуть сильнее, переместить ее чуть пониже. Нет, надо успокоиться. Еще не время. Для нее это будет слишком просто.
- Послушай меня, сейчас ты успокоишься, а потом будешь делать все, что я скажу, поняла? – прорычал я ей в ухо. Из ее глаз начали катиться слезы. Может, теперь жертва будет делать то, что я говорю.
Я сильнее сжал ее горло. Ее глаза широко раскрылись, и она перестала биться у меня в руках. Я глубоко вздохнул, тут же ослабил свою хватку и передвинул руку с ее горла. Повернув ее голову так, чтобы она видела мое лицо, я пристально уставился в ее глаза полные слез.
-Так, теперь я медленно убираю руку, и ты не начинаешь кричать, да? спросил я. Она медленно кивнула, ее глаза все так же широко раскрыты от страха, по щекам все так же скатываются слезы. Я вздохнул и покачал головой, чтобы успокоиться. Надеюсь, криков больше действительно не будет, иначе до моих историй дело не дойдет. Так, все в норме. Я в норме.
Только я собирался убирать свои руки и начинать приевшийся за эти годы разговор, как сзади послышался звук сирены. Я чертыхнулся и быстро прошептал ей на ухо:
-Мы с тобой обручены, едем на похороны, у нас сломалась машина, За нами скоро приедут. Никаких отступлений от этого рассказа. Никто не сможет тебе помочь.
Я быстро убрал руку от ее лица. Так, пока что тишина, уже хорошо. Машина остановилась в каких-то метрах от нас, и я быстро развернулся, нацепив самое невинное выражение лица, какое только мог. К нам подходил полицейский лет сорока с нахальной улыбочкой на губах.
- Какие-то проблемы, офицер? спросил я, рассматривая его машину на предмет наличия напарника. Таковых не обнаружилось.
- Та машина – он хмыкнул и указал на ржавое чудовище – принадлежит вам?
- Наша, наша. Сломалась в самое ненужное время. Мы едем на похороны, – я не забыл растянуть губы в милую улыбку и придать голосу дружелюбный деревенский окрас. Вроде должно сойти.
- Да? – протянул он и пристально уставился мне в глаза.
- За нами уже выслали машину. Будут здесь где-то через час или что-то вроде того, – сказал я увещевающим тоном. Тут он начал всматриваться в ангелочка.
-Мэм? С вами все в порядке? Повернитесь ко мне лицом.
Я посильнее сжал ее руку, она вся задрожала и не сдвинулась с места. Рука копа начала медленно двигаться в сторону кобуры. Раньше они были тупее.
-Мэм? Я должен посмотреть все ли с вами в порядке. – Теперь он начал буравить меня взглядом. Она повернулась и застыла с опущенной вниз головой. Потом еле слышно прошептала
-Помогите…
Твою ж мать. Как всегда. Он уставился на меня и начал использовать этот ровный командный тон.
- Поднимите руки и отойдите на два шага назад. Мэм, идите сюда.
Анджела сделала попытку двинуться к нему. Неа, милая, это не пройдет. Я притянул ее назад. Коп тут же выхватил пистолет и направил его в мою сторону. Я только закатил глаза от раздражения. Он отнимает мое время.
- Быстро отпусти девушку и отойди от нее.
Ага, точно. Я хмыкнул и резко отпихнул ее назад.
- Не подходи ближе или я буду вынужден применить оружие, – проговорил коп сдержанным голосом, в котором отчетливо начинал прослеживаться страх. Моя вина. Я снова ухмыльнулся и сделал шаг в его сторону. Он сделал шаг назад. Я снова двинулся к нему. Он нажал на курок. Осечка. Моя улыбка стала шире, и я подошел еще ближе. Он раз за разом нажимал на курок, и ничего не происходило. Наконец, я оказался рядом с ним и выхватил пистолет. Он даже не сопротивлялся, только смотрел на меня открытыми от ужаса глазами.
- Хочешь, покажу фокус, – проговорил я, нажав на курок. Раздался оглушительный выстрел, и он рухнул на землю. Обморок, я хмыкнул. Естественно в него я не выстрелил, свидетелей достаточно напугать до определенного состояния, и это очень легко. Мне достаточно просто к ним приблизиться, и они от ужаса впадают в ступор. Дальше уже как им повезет – или отсутствие воспоминаний или пропуск в белые стены психбольницы.
Бросив рядом с ним пистолет, я развернулся и пошел к своему приговоренному ангелочку. Она сидела на земле, обхватив прижатые к груди коленки, и качалась из стороны в сторону. Как ни странно, слезы отсутствуют.
Схватив ее за руку, я резко дернул ее вверх и снова потащил в сторону леса, она уже не сопротивлялась. Вот нет бы сразу так.
- Как ты это сделал? прошептала она. Так, мы в сознании. Теперь уже точно пора начинать. Я развернул ее к себе:
- Мне нужно рассказать тебе свою историю, пока мы будем идти. Мне даже необязательно, чтобы ты ее слушала. Это твое право. Потом мы зайдем в одно место, и для тебя все закончится. Все понятно?
Она кивнула с отсутствующим выражением. Ладно, приступим. Я развернулся в нужную сторону и потянул ее за собой.
- Мое имя – Эдвард Мэйсон. Родился двадцать семь лет назад в городке, название которого ничего тебе не скажет. У меня была одна из тех семеек, где пьет отец, он бьет мать, мать бьет детей, родители швыряют друг в друга всем, чем можно и так далее. Не имея желания умирать от летающих предметов, я предпочитал проводить все свое время в лесу рядом с домом, общаясь там с деревьями, и умолял судьбу дать мне хоть что-нибудь, что поможет мне справиться с этой ситуацией. Знаешь, нужно быть очень осторожным со своими желаниями.
Когда мне было девять лет, в нашем городке исчезло несколько человек. Ходили слухи о чупакабрах, лесных людях, маньяках. В тот же год судьба ответила мне на мои просьбы. В очередной раз общаясь с деревьями, я встретил в лесу старика. Он смотрел на меня странным взглядом, который пробирал до самых костей, потом схватил меня. Я сопротивлялся, как мог и, наконец, заехал ему по лицу, да так, что каким-то чудом умудрился разбить ему нос. Он тут же выпустил меня и уставился, как на личного бога. Сказал, что дает мне два варианта и сделать свой выбор я должен сиюминутно. Варианты были следующие - я могу сразу умереть или жить долго, но выполнять за него работу. Времени на раздумья у меня не было, а кому даже при дерьмовой жизни хочется умереть в таком возрасте.
В общем, я сказал, что мне нужен второй вариант. Сначала я не понял, почему он так радостно улыбался и чуть ли не прыгает на месте от счастья. Целый день он таскал меня по лесу и рассказывал правила, которые я должен соблюдать. Он сказал, что я должен избавлять мир от людей, которые здесь не нужны. Уверил меня в том, что они или их поступки будут взывать ко мне, и все будет само указывать на такого человека. Меня будет тянуть к нему, его ко мне, но не в каком-то романтическом смысле, а в смысле необходимости. Они будут нуждаться во мне, а я в их устранении. Еще он рассказал, что они будут меня пугаться. Что мне придется избавиться от них так или иначе, потому что я не смогу сопротивляться желанию их устранить, а они просто не смогут от меня уйти. Поверь, если бы ты уехала с тем копом, уже часа через два ты была бы рядом со мной, даже если бы я не двигался с места. Тааак, что дальше.
Еще есть правило насчет появления признаков в виде меток, вроде твоей, указывающих на то, что мне нужно рассказать этому человеку свою историю. Это исповедью считается или что-то вроде того. Ты у меня уже пятая с этим за месяц. Ну, и правило насчет того, как надо избавляться от этих самих людей. Нельзя просто так выпустить пулю или вколоть лекарство или еще что-то. Все зависит от обстоятельств и самого человека. Чем больше дерьма он сотворил за жизнь, тем больше он будет страдать. Ну, ты скоро и сама это увидишь.
Услышав рядом со мной смешок, я повернулся к Анджеле. На ее лице была улыбка, и она мотала головой.
-Что? – недоуменно спросил я.
- Ты больной.. Ты просто сумасшедший, - она все это время смеялась. Может это снова истерика, как в машине. Плевать, мне надо продолжать. До дома уже не так далеко. Нетерпеливо дернув ее за руку, я потащил ее дальше и продолжил свой рассказ.
-Под конец дня он вручил мне пистолет, отошел на пару шагов назад и сказал, что мне пора начинать. Я смотрел на него непонимающим взглядом, но он только светился от радости и говорил, чтобы я стрелял и ничего не боялся. Я, естественно, тогда еще не мог выстрелить в живого человека, поэтому, выбросив пистолет, я как сумасшедший рванул с того места. Я бежал пока не врезался в какую-то стену, которая оказалась спиной Джейсона, это имя того старика. Он даже не двигался. Оказалось, что это я пробежался кругом и вернулся ровно на то же место минут через десять. Даже смешно вспоминать, как я пытался избежать всего этого.
Вскоре он снова впихнул мне в руки пистолет и сказал, чтобы я стрелял. Меня подташнивало только от самой мысли, но скоро у меня начала просыпаться это жажда, это странное желание поднять руку и нажать на курок. Еще через пару
минут она стала невыносимой, и я выстрелил.
До сих пор помню все в деталях. Как звук выстрела оглушил меня, как брызнула кровь и как он начал хрипеть и извиваться, а на его лице все так же сияла улыбка. Самые жуткие минуты моего детства. Выбросив пистолет, я побежал домой, только чтобы увидеть черные стены моего дома и пожарные машины рядом с местом, где я провел свое безрадостное детство. Три дня я просидел у знакомых и потом подслушивал их с копами разговоры о том, как странно загорелся наш дом, вроде и похоже на поджог, но никаких следов и улик; что тела моих родителей сгорели почти полностью и, наконец, про то, что они обнаружили старика в лесу, которому прострелили плечо; что у него началось заражение, и он мучался неделю, пока он, наконец, не скончался. Я рассказал копам про то, что со мной случилось. Они все перепроверили, а потом решили, что я сдвинулся на фоне потери родителей.
У меня не было других родственников, и меня посетили в приют. Я там прожил нормально лет до тринадцати, и все это время наблюдался у психотерапевта, так как считался полноценным сумасшедшим. Я и сам в это поверил и искренне пытался излечиться. Ну, серьезно. Я провел годы в приюте, и никаких желаний перегрызть кому-нибудь глотку не возникало. А ведь в таком месте, по моему мнению, совершенно точно находились никому не нужные тупиковые звенья нашего мира.
В тот год, когда мне исполнилось тринадцать, к нам в приют поступила новая девочка по имени Сара, моего возраста. Она была похожа на маленькую куколку с глазами невинного небесного цвета. С ней у меня случился мой первый поцелуй. Она стала моей второй жертвой. Жажда плавно нарастала изо дня в день, и я выдержал только три дня, пока не воткнул ей в сердце нож. В прямом смысле этого слова. Она даже и мигнуть не успела, как ее сердце прекратило биться. Вообще-то это хорошо, значит не только глаза, но и душа была чистая. Такие обычно не страдают. И я тоже ничего не почувствовал. Ни раскаянья, никаких эмоций, ничего. Потом пришло осознание и боль, которая тогда казалось неимоверной и невыносимой. Сейчас ее почти не осталось. Я все еще чувствую что-то вроде сожаления после того, как устраняю очередную жертву, но оно с каждым годом становится все меньше и меньше.
В общем, воспитательница нашла меня всего в крови рядом с телом Сары. Меня скрутили и перевезли в полицейский участок, а потом в психиатрическую больницу. Там меня посадили в одну из одиночных палат и привязали к кровати. На следующий день я обнаружил, что эти их ремни завязаны не прочно, а дверь приоткрыта. И это не халатность. Сама судьба назначила меня своим посредником, и никакие камеры и решетки не могли меня сдержать от выполнения ее приказов.
Ты у меня будешь юбилейной жертвой, хотя само число лучше не называть. Оно растет в последние годы. Все больше людей просят выхода.
Может тебя интересует, почему меня не застрелил коп. Он не первый и думаю не последний, кто попытался это сделать, но ничего не действует. Я пытался убить себя после первого случая с Сарой. Но каждый раз что-то происходило не так, как надо. Пистолет не стрелял, лезвия не резали кожу или резали, но я не умирал, таблетки не действовали на организм. Мое тело отказывалось делать что-то вроде прыжков с небоскребов или самоутоплений. Просто не происходило то, что должно происходить.
Знаешь, самое страшное в человеке – это то, что он имеет свойство привыкать и приспосабливаться. Вот и я привык ко всему: к запаху крови, к частичкам кожи на моей одежде, к их крикам боли. Я думаю, что однажды встречу кого-нибудь, кого сам позову, и я отправлюсь туда, куда отправил всех этих людей, а пока это моя жизнь и это мой долг, который я буду исполнять в любом случае.

Я замолчал и уставился перед собой. Через минут пять будем на месте. Интересно, что за смерть уготована прелестному созданию. С виду вроде ангелочек, но так никогда не скажешь, что они из себя представляют. Однажды мне пришлось мучить вот такого же ангелочка очень долго, пока она не умерла. В последние минуты она сквозь хрип и выплевывания крови призналась, что она это заслужила. Не знаю за что.
Я повернулся вбок и заметил, что на лице у ангелочка сосредоточенно-обдумывающее выражение. Странно, обычно после такой истории они или в полуобмороке или пытаются от меня сбежать или рыдают или просят их отпустить. Наверное, она почувствовала мой взгляд, потому что тут же содрогнулась. Вдруг она резко подняла голову и посмотрела мне в глаза.
- Наверное, я действительно тупиковое звено, - тихо сказала она, - и я действительно просила, чтобы мне помогли справиться с моей ситуацией, но я никогда не думала, что это может закончиться так…
- Если скажу, что для тебя все может пройти более или менее спокойно и быстро, станет легче? безразлично спросил я.
Она покачала головой из стороны в строну в знак отрицания и начала рассматривать свою руку с ожогом.
- Может ты и не сумасшедший. Действительно похоже на метку какую-то. – Сказала она, рассматривая свое запястье.
Я раздраженно вздохнул и пошел дальше.
- А ты все еще человек? – раздался голос сбоку от меня.
Я усмехнулся и чуть замедлил шаг.
- Когда я в последний раз проверял, был самым, что ни на есть человеческим существом. С чего вдруг появилась обратная мысль? – я подмигнул ей. Она, оторопев, уставилась на меня. Странно, почему она не кричит от ужаса, а разговаривает со мной нормальным тоном.
- Просто.. ну… тебя вроде как нельзя убить.. наверное.
Ладно, можно чуть-чуть с ней поиграть.
- Хочешь сама попробовать? – сказал я ей, вытаскивая свой складной нож и раскрывая его. Она осторожно взяла его дрожащей рукой и уставилась на острое лезвие.
- Можешь что-нибудь мне порезать или отрезать, – я встал перед ней и расставил руки в стороны.
Она сжала нож обеими руками и так и продолжала стоять на одном месте. Я пристально смотрел в ее испуганные глаза. Наверное, я также выглядел, когда Джейсон заставил меня в него стрелять. Джейсон … выстрел.. мой долг…это желание… Я перевел взгляд на нож. Перехватить его, сделать маленький надрез, медленно провести лезвием по ее щеке, рисуя кровавую линию до горла. Там приостановиться и чуть-чуть сильнее надавить. Еще сильнее. Она начинает кричать и … СТОП. Я встряхнул головой и, быстро выхватив у нее нож, сложил его.
-Пошли.
Остаток пути прошел без дальнейших разговоров, что меня вполне устраивало. С каждым шагом мое сознание начало затмевать желание. Во мне умирал тот нормальный человек, которого я знал и на его место приходил тот, кто должен был исполнить то, что должен был сделать.
Мы приблизились к маленькому строению, этой дряхлой хибаре. Я еще раньше расслышал крики. Теперь они становились громче. Его крики. Ничего, я уже рядом, скоро ты будешь не один.
-Что это? – голос моей жертвы стал испуганным и тихим.
Резко развернувшись к ней, я вывернул ее руки за спину и потянулся в карман за наручниками. Быстро надев их на нее, я толкнул ее в сторону двери. Потом повернул ручку и приоткрыл дверь.
- Крики – прошептал я и толкнул ее в темноту.

APOV
Я знаю, что не должна бояться, когда он приближается ко мне, потому что ему это понравится. Я знаю, что не должна думать о Майке, иначе я испугаюсь, и для него это будет радостью. Я знаю, что не должна кричать, когда он будет в который раз проводить по нему лезвием своего ножа. Я знаю все, но я просто человек. Человек, который боится. И он улыбается. Я кричу от ужаса, и он смеется. Когда он рассказывал свою историю, он не упоминал, что самое страшное в его конкретно взятой сущности то, что он не только привык ко всему, но и что большая его часть уже получает удовольствие от самого процесса.

Когда я усадила его к себе в машину, я не думала, что все может так закончиться. Я совершила один проступок, и я хотела за него наказания, даже в виде смерти. Но я надеялась, что это произойдет быстро. Даже не знаю, зачем я перестала сопротивляться, когда он схватил меня на дороге. Надо было дать ему возможность убить меня там. Все прошло бы тихо и быстро. Но я перестала сопротивляться, остановилась, как последняя идиотка. Как и в своем прошлом, я снова просто подчинилась. Тогда это стало моей самой большой ошибкой в жизни, и теперь я снова ее повторила.

Когда он вел меня в это ужасное место, он казался мне сумасшедшим. Но даже несмотря на происшествие на дороге, когда он чуть не убил меня, он казался безобидным. Наверное, это что-то связанное с его видом. Он похож на ангела с пристальными зелеными глазами и невинной улыбкой. Пока он монотонно рассказывал мне о событиях его жизни, я думала, что может это просто шутка и это все большой розыгрыш. Я сказала ему, что возможно он говорит правду, но я надеялась, что все совсем не так. Но все мои сомнения отпали сами собой, когда мы оказались в этом месте, и все начало напоминать слишком реальный кошмар.

После того, как он впихнул меня сюда с такой силой, что я тут же полетела на пол, он зашел следом и закрыл за собой дверь. Все погрузилось в мрачную темноту, и я не видела ничего, но я жалела, что не могла закрыть уши. Я слышала крики какого-то мужчины. Не только крики, но и его рыдания и всхлипывания и какое-то непонятное хлюпанье. Мне в нос ударила волна отвратительного запаха грязи, крови и гнили. Я старалась отползти как можно дальше от источника криков и запахов, пока не наткнулась на холодную стену. Последовали звуки клацающего металла, чьих-то шагов, и через пару мгновений зажегся свет. В тот же момент я поняла, что желание заткнуть уши ничто по сравнению с нахлынувшим на меня желанием ослепнуть в ту же секунду, как я осмотрелась по сторонам. Даже тех нескольких мгновений, пока я не успела зажмуриться, хватило на то, чтобы увидеть эту ужасную картину, которую он заставлял меня наблюдать потом весь день. Он стоял рядом с металлическим столом, на котором лежало некое подобие человека, всего в крови с глазами, в которых читалась дикая агония и ужас. На лице моего убийцы была его коронная улыбка, и он смотрел на меня пристальным взглядом.

Ему не понравилось, что я зажмурилась. Он оказался рядом в долю секунды и потащил меня к этому ужасному столу. Он шептал, что я должна открыть глаза, или я пожалею. Шептал, что я должна наблюдать за всем, что он будет делать и наблюдать очень внимательно. Его шепот, раздающийся в темноте, был самым страшным звуком, который я слышала в своей жизни. Когда я не стала открывать глаза, я почувствовала, что он схватил меня за руку, и как что-то холодное прикоснулось к верхней фаланге моего мизинца. В следующую секунду раздался щелчок, и еще через секунду меня пронзила волна жуткой боли. Я помню, что я кричала. Только после того, как он начал рассуждать о пользе кусачек, я поняла, что же он сделал.

Он заставил меня смотреть за тем, что он делал со своей жертвой. Пока он целенаправленно работал своим ножом, он рассказывал, что человек на столе – это Майк, и это именно Майк виновен в тех исчезновениях на дорогах, о которых говорили по радио. Он говорил, что Майк просил его подвезти, а потом оглушал водителей и приносил их в эту хижину, где использовал весь арсенал пыточных инструментов и стол. Он говорил, что Майк сам ему в этом признался после того, как сам пробыл в роли жертвы неделю.

Он колол мне что-то, чтобы я не теряла сознание и продолжала за всем наблюдать. Я видела, как он резал то, что еще осталось от кожи Майка, и ухмылялся, когда тот кричал. Я видела, как кровь стекала из ран его жертвы, а потом застывала какими-то комками. Я видела все муки и страдания Майка и его смерть.
Теперь пришло мое время. Заставив наблюдать за этими пытками, он уже убил мою душу, поэтому я понимаю, что физически я умру достаточно быстро. На этот раз он вколол мне что-то другое, и я чувствую, как меня охватывает это чувство успокоения. Я чувствую приближение смерти.
Кажется, мой убийца снова пришел в свое нормальное состояние человека, который не радуется чужой боли и ужасу, а просто относится к ним безразлично, поэтому последнее, что я слышу, это его слова:
- Прощай, прелестное создание. Надеюсь, там тебе будет лучше.

2 года спустя

Поздним вечером в маленьком придорожном кафе собралась небольшая группа случайных людей. Один из подвыпивших посетителей, молодой парень, полушепотом пытается рассказать бармену историю:
- Да ни фига это не байки. Я тут встретил одного типа из какой-то дыры, а у него знакомый в участке как-то по пьяни проболтался о таком же случае. Так вот, был такой парень, его обвинили в таких же странных случаях с исчезновениями. Представляешь, полиция ворвалась в дом, а там стол. Все эти предметы пыток. На столе перед ним полумертвый мужчина. А сам этот урод обнимает мертвую девушку и что-то шепчет ей. Ну, жесть, а? Короче, его тут же скрутили, посадили в тюрягу, а на следующий день в камере было пусто, ты представляешь? Не нашли ни родных, ни близких, никто не смог дать точного описания, а фотографии исчезли. Полиция помалкивает обо всем, а тот бедняга, что сидел на посту теперь в психушке, и все время бормочет какую-то чушь. Так вот тебе говорю, этот парень не просто псих или маньяк, может он что-то вроде этих уродцев со способностями или может что-то из другого мира, а иначе как объяснить…
Его речь резко оборвалась, когда сзади послышался громкий хлопок двери. На пороге показался молодой мужчина в длинном плаще. Медленно осмотрев пронзительными зелеными глазами всех собравшихся, он направился к дальнему столику в углу и аккуратно пристроился на сиденье.
- Двойной виски для меня и моего друга,- крикнул он бармену и хлопнул по плечу сидевшего рядом пожилого мужчину.
- Спасибо, сынок. Нечасто встретишь тех, кто готов сделать такой подарок…- заикаясь проговорил тот. Он внимательно осмотрел своего благодетеля.
– Но кто ты? – его пьяный голос вдруг скатился на испуганный тихий шепот.
Пристально смотря в глаза старика, мужчина тихо ответил:
- Ты сам меня позвал.

ФОРУМ