Форма входа

Категории раздела
Творчество по Сумеречной саге [264]
Общее [1686]
Из жизни актеров [1640]
Мини-фанфики [2734]
Кроссовер [702]
Конкурсные работы [0]
Конкурсные работы (НЦ) [0]
Свободное творчество [4826]
Продолжение по Сумеречной саге [1266]
Стихи [2405]
Все люди [15365]
Отдельные персонажи [1455]
Наши переводы [14628]
Альтернатива [9233]
Рецензии [155]
Литературные дуэли [105]
Литературные дуэли (НЦ) [4]
Фанфики по другим произведениям [4317]
Правописание [3]
Реклама в мини-чате [2]
Горячие новости
Top Latest News
Галерея
Фотография 1
Фотография 2
Фотография 3
Фотография 4
Фотография 5
Фотография 6
Фотография 7
Фотография 8
Фотография 9

Набор в команду сайта
Наши конкурсы
Конкурсные фанфики

Важно
Фанфикшн

Новинки фанфикшена


Топ новых глав лето

Обсуждаемое сейчас
Поиск
 


Мини-чат
Просьбы об активации глав в мини-чате запрещены!
Реклама фиков

I remain, Yours
Белла неожиданно получает антикварный стол, который когда-то принадлежал Эдварду, и находит в нем письмо, которое тот написал своему кузену в 1918 году. Она отвечает и отправляет послание в неожиданное путешествие. Возможно, есть некоторые вещи, которые не предназначены для понимания, их просто нужно принять...

Мы приглашаем Вас в нашу команду!
Вам нравится не только читать фанфики, но и слушать их?
И может вы хотели бы попробовать себя в этой интересной работе?
Тогда мы приглашаем Вас попробовать вступить в нашу дружную команду!

Все эти зимы
Их было двое. У них был свой мир, своя игра. И война своя. У них не получалось быть вместе, и отпустить друг друга они тоже не могли. Так и жили, испытывая судьбу, от зимы до зимы, что укрывала их пороки в своих снежных объятиях.

Сердца трех
Не было больше нас. Джонатан смотрел на меня с неким снисхождением - так смотрят на несмышленых детей, когда те не понимают очевидных вещей. Его глаза лишь на миг встретились с моими, а взгляд тут же наполнился раскаянием. Мой же взор вспыхнул злостью, сжимая его потерянную душу в огненных тисках. Джон лишь скривился и как-то зло усмехнулся.

Краски вне линий / Coloring outside the lines
Да, это - продолжение "Красной Линии", наконец! Эдвард и его семья начинают новую жизнь в Вайоминге и это не будет легко. Сможет ли Эдвард оставить свое прошлое позади и начать все сначала, будучи отцом, любимым и ковбоем?

Занятная история из прошлого
Первая брачная ночь приятно удивила его – избранница была невинной. Это было единственным сходством, которое он и нашел между своими женами

Боги и монстры
У Эдварда была своя извращенная версия долгого и счастливого конца, запланированного для Изабеллы.

The Vampire in The Basement
Во время охоты, Каллены натыкаются на то, что сначала принимают за труп. Когда они выясняют, что это серьёзно повреждённый вампир, то относят его к себе домой, чтобы оказать посильную помощь. Но, конечно же, у судьбы есть свои планы на этого мужчину.



А вы знаете?

... что победителей всех конкурсов по фанфикшену на TwilightRussia можно увидеть в ЭТОЙ теме?




... что можете оставить заявку ЗДЕСЬ, и у вашего фанфика появится Почтовый голубок, помогающий вам оповещать читателей о новых главах?


Рекомендуем прочитать


Наш опрос
Что вы чаще всего делаете на TR?
1. Читаю фанфики
2. Читаю новости
3. Другое
4. Выкладываю свои произведения
5. Зависаю в чате
6. Болтаю во флуде
7. Играю в игры
Всего ответов: 7821
Мы в социальных сетях
Мы в Контакте Мы на Twitter Мы на odnoklassniki.ru
Группы пользователей

Администраторы ~ Модераторы
Кураторы разделов ~ Закаленные
Журналисты ~ Переводчики
Обозреватели ~ Художники
Sound & Video ~ Elite Translators
РедКоллегия ~ Write-up
PR campaign ~ Delivery
Проверенные ~ Пользователи
Новички

Онлайн всего: 145
Гостей: 136
Пользователей: 9
Thebelledwyer, sobolevalena14071973@mail, 33224455wer, mistyurinaviktoria, 97sabino4ka, 77777Змейка77777, Nuka, Rirysha, eclipse1886
QR-код PDA-версии



Хостинг изображений



Главная » Статьи » Фанфикшн » Альтернатива

Спираль времени. Глава 3. Часть 1

2024-3-28
17
0
0
Глава 3. 17 апреля №3

Как там лягушатники говорят? Déjà vu? Ну да. Уже видел. Видел, слышал, ощущал, и уж точно не один раз. Подавив поднявшееся из глубины полупроснувшегося мозга тревожное предчувствие – как отголосок последнего сна, который не запомнился – я открываю глаза и вижу спину выскакивающего за дверь Эммета. Он что, окончательно с катушек слетел?! После всего, что произошло вчера вечером, он так безмятежно поздравляет меня с днем рождения, лупит подушкой по голове и вообще чуть ли не прыгает на одной ножке?! Я, конечно, всегда знал, что мой брат слегка больной на голову, но чтобы быть при этом настолько бестактным и бессердечным...
И не надо сейчас на меня так смотреть. Да, это действительно я сейчас сказал, я, Эдвард Каллен. Конченый эгоист, хам и эталон равнодушия к проблемам окружающих. Но тут даже я не могу наплевать на обстоятельства. Возможно, из-за того, что чувствую себя виноватым в смерти Джима, или еще по каким-то причинам... Не в том дело. Погоды в любом случае это не делает. Но сейчас мне – погано! И не просто погано, а хреново до такой степени, что я не знаю, куда деться. А этому кретину, моему братцу, хоть бы хны!
С кряхтением поднимаюсь и, опуская ноги на прохладный деревянный пол понимаю, что теперь всегда, всегда, под кроватью будут лежать оба тапка. От этой мысли грудную клетку изнутри начинает выжигать взрывная смесь: боль, чувство вины, тяжесть утраты, да еще, как дамоклов меч, горькое ожидание предстоящего прощания с Джимом.
В ванной холодные брызги воды разлепляют глаза, которые я до этого никак не мог открыть: не оттого, что никак не удавалось проснуться – просто я боялся, что предательская соленая влага, за которую мне перед самим собой потом стыдно будет, прольется на небритые щеки.
Фыркая и отплевываясь, начинаю яростно тереть лицо слегка помятым полотенцем.
Возвращаюсь в комнату и вижу, что рюкзак валяется около рабочего стола, выпотрошенный вплоть до последней книги. Но ведь я точно помню, что вчера кинул его где-то внизу, в гостиной, а потом как-то мне было не до того, чтобы нести его в свою комнату и тем более разбирать учебники. Пфф... вот еще. Да я этого в принципе никогда не делаю. Неужели засранец Эм посмел рыться в моих вещах? Ну, получит он у меня по первое число...
Быстро одевшись, выхожу на лестницу. Не понял... а где бардак, мусор и раскиданные где ни попадя последствия бурной молодежной тусовки? Не хотите же вы сказать, что мама, встав с утра пораньше, бродила по дому, одной рукой собирая пластиковые стаканчики, бутылки и пакеты из-под чипсов, а другой – утирая слезы, которые так и не прекращали литься из ее и так уже припухших, покрасневших глаз с тех пор, как Эммет позвонил вчера и рассказал о Джиме? Ничего не понимаю.
Спускаюсь в гостиную и направляюсь к двери: хочется подышать воздухом и просто молча посидеть на крыльце в гордом одиночестве, ибо говорить с кем-либо желания нет никакого.
В прихожей на своем широком коврике лежит пёс. Вернее, его тело... Я невольно останавливаюсь около него, не в силах просто так пройти мимо. Да, я помню, как мы с отцом вчера принесли Джима в дом и оставили здесь, на его любимом месте, где он обычно ночевал. Чтобы он провел последнюю ночь в доме так же, как всегда. Рыжевато-коричневая шерсть собаки начинает мутнеть, и вообще все окружающие предметы теряют резкость. Черт... Эдвард Каллен – тюфтя! Распустил сопли, как девчонка! Это первая, но, к сожалению, далеко не последняя потеря в моей жизни. И нужно это принять и относиться к этому если не философски, то по крайне мере как мужик. А то нате... мама, утри мне слёзки... Тьфу ты.
Я резко провожу ладонью по лицу, стирая постыдные улики в виде мокрых дорожек на щеках, и яростно хмурю брови, чтобы хоть как-то взять себя в руки.
Так, а это еще что? Под мордой Джима отчетливо виднеется мой черный тапок. Что за шуточки?! Уже второй раз за день я пораженно выдыхаю от неприятного удивления: оказывается не я в нашей семье самый толстокожий, как все считали. Мне до Эммета, как до звезды...
Да, братец, удивительный ты человек. Со вздохом наклоняюсь, чтобы забрать тапок: пальцы едва касаются жесткой шерсти Джима, и в носу снова начинает сильно щипать, как будто после доброго глотка газировки. Потихоньку вытягиваю черный сланец из-под мощной лапы и ловлю себя на мысли, что боюсь разбудить пса, словно он спит... словно он всё еще...
- ААА!!!
Ору от неожиданности и испуга, падаю на пятую точку и пытаюсь отмахнуться тапком от «чудовищного призрака», который, сладко зевая, смотрит на меня заспанными глазами. Я на секунду замолкаю, продолжая пялиться на как ни в чем не бывало потягивающегося Джима, а затем вскакиваю на ноги и снова начинаю вопить, когда тот, свесив язык, тыкается мордой мне в колени. Я же вчера видел его хладный труп! Я – собственноручно перетаскивал его тело в дом, и ни малейших признаков жизни не было замечено ни мной, ни – даже! – отцом. А уж кому-кому, а папеньке, выдающемуся хирургу, думаю, можно доверять в этом вопросе. И вот теперь вчерашний покойник тявкает и искренне заглядывает мне в глаза, норовя залить слюнями спортивные штаны.
Видимо, голосил я изрядно, потому что теперь вокруг меня носится мама, причитая: «Эдвард, сынок, что случилось?! С тобой всё в порядке? Почему ты кричишь?!». На пороге кухни стоит отец, так и не выпустив из рук газету, и смотрит на меня поверх очков, как на одного из пациентов дома для душевнобольных. А из-за косяка двери торчит лохматая балда Эммета, что-то быстро жующего (оторваться от еды он не может никогда и ни за что, хоть ядерная война начнись, но пропустить что-то интересное для него – тоже грех).
- Но... как? – пытаюсь произнести что-то членораздельное, всё еще недоуменно взирая на совершенно живого Джима. – Он ведь... вчера... я же видел... я сам его нашел!..
- Дорогой, о чем ты? – проникновенно спрашивает мама, кладя руку мне на плечо.
- Пап, ты же сам сказал, что он мертвый! – с отчаянием оборачиваюсь к отцу в ожидании, что хоть он объяснит мне, что за нафиг происходит в этом доме.
- Кто мертвый? – отец снимает очки и смотрит искоса, приподняв бровь. Эммет на секунду перестает жевать.
- Джим! Ты же сказал, что у него позвоночник перебит, что он на месте умер, что...
- Эдвард, милый, - мама гладит меня по щеке, - да что с тобой? Все живы, здоровы...
- Кроме тебя, по ходу, - вякает Эм, не переставая работать челюстями.
- Нет, стоп, - я отступаю в сторону, вытягивая вперед руки и мотая головой. – Это уже перебор. Ладно, вчера приснилось, что Джима машина сбила, я еще вечером думал, что сон этот, черт его дери, в руку. Но сегодня-то! Он у нас что, вроде собаки-феникса? Возрождается из собственных останков?!
- Ммм... Эдвард, - медленно произносит отец. – Пойдем-ка позавтракаем. Тебе надо проснуться, я так понимаю, ты еще немного... не в себе. Бывает. Устал на тренировке, перезанимался... Вот спросонья и чудится невесть что. Пойдем, - и он поворачивается к двери в кухню, приглашающим жестом протягивая ко мне руку с зажатой в ней газетой.
- Папа прав, милый. Ты просто устал. Иди поешь, а я пока Джима во двор выведу. Кстати, с днем рождения!
Я торможу на половине шага.
- Ч-чево?
Мама целует меня в щеку.
- Да, ты определенно устал. Ничего, сегодня отдохнешь. Ведь ты еще не передумал устраивать вечеринку?
- Ч-чево? – повторяю, как дебил, хлопая глазами и судорожно пытаясь сообразить, насколько сильно я вчера перепил.
Эм гогочет где-то за стеной, а мама, сочувственно улыбаясь, качает головой и, беря Джима за ошейник, направляется к двери.
- Стой-стой-стой!
Я кидаюсь вслед за ней.
- Какая еще вечеринка? Мам, да что происходит?!
- Происходит твой день рождения, Эдвард, - говорит она мне терпеливо, как умалишенному. – И сейчас ты пойдешь и сядешь завтракать, а потом поедешь в школу, на соревнования, а вечером, если ты, конечно, еще не передумал, наш дом будут медленно, но верно громить подвыпившие старшеклассники.
На последних словах, мама делает большие глаза, видимо, в красках представляя, на что будет похож наш уютный дом после такого катаклизма. Точнее... на что он СЕЙЧАС должен быть похож.
- Не-не-не... – я хватаюсь за голову. – Не-не-не! Не может такого быть!!!
В этот момент мама открывает дверь, и мне на глаза попадается газета, валяющаяся на тропинке к крыльцу дома, так «бережно» кинутая через забор мимо проезжавшим мальчишкой-почтальоном. Отец никогда не читает ее, а просто выкидывает по пути на работу. Срываюсь с места и кидаюсь к этой свернутой трубкой кучке бумажных листов, как к пачке только что отпечатанных банкнот. Рывком открываю главную страницу. «Forks Daily». 17 апреля 2009 года.
Ноги медленно подкашиваются, и я снова, уже второй раз за утро, плюхаюсь на филейную часть. Теперь уже посреди свежеподметенной дорожки к дому. Глаза отказываются воспринимать напечатанные типографской краской цифры. Не бывает такого. Бред!
- Эдвард! Встань с земли и немедленно иди завтракать! – мама уже явно теряет терпение. – Я жду!
Дверь сзади хлопает, и от этого звука я слегка вздрагиваю. Поднимаю голову и жмурюсь от яркого света. Значит, солнечно... Хорошо, когда в день рождения такая погода. Стоп. Да какая нафиг разница, что на улице! У тебя, идиот, судя по всему, мозги набекрень съехали, а ты слюни пускаешь на весеннее буйство жизни! Бли-и-ин...
Вскакиваю и хватаюсь за голову.
- Каллен! Смотри кудри не выдери! Ты сегодня вообще странный какой-то, - раздается где-то впереди звонкий голос.
Я поднимаю всё еще вытаращенные глаза и вижу, как калитка дома напротив открывается и из-за металлической решетки показывается переднее колесо ярко-оранжевого велосипеда. Следом за колесом материализуется маленькая ножка в черно-белой кроссовке, яростно пинающая тяжелую, норовящую закрыться калитку, а затем из-за ворот появляется невысокая фигура, за спиной которой возвышается непомерно огромная спортивная сумка. Выбравшись из цепких лап кованых ворот, девушка останавливается, глядя на меня из-под козырька низко надвинутой на глаза кепки и оттого сильно задрав голову вверх.
- Свинья ты, Каллен. Хоть бы поздоровался. Бывай! – девушка усмехается, козыряет мне и, ловко вскочив на оранжевого коня, выезжает на дорогу. Десять секунд – и она уже скрывается за поворотом в конце улицы.
Пару минут я еще недоуменно смотрю ей вслед. На горе должны были разом свистнуть дюжина раков, чтобы Белла Свон поздоровалась со мной. Хотя... слова «привет» или аналогичного ему в ее нежной тираде вроде бы не прозвучало. Так, ладно, черт с ней. У меня сейчас другие проблемы.
Я побежал в дом и, не заходя на кухню, чтобы в третий (боже ж ты мой, в третий!) раз не выслушивать уже начавшие набивать оскомину поздравления, взлетел вверх по лестнице.
Так. Умыться. Одеться. Собраться.
В ванной я изучаю в зеркале свое отражение, и уверенность в том, что происходит какая-то неведомая фигня, только крепнет. Я, видите ли, парень ранний. Бриться начал в четырнадцать, и теперь, чтобы не отсвечивать в школе темной щетиной, приходится воевать со станком каждое утро. Ну, или не каждое, но тогда на щеках красуется (и да, я повторю это в третий раз!) сексуальная небритость. Сейчас же, несмотря на то, что бритву я в руки не брал уже дня три, отражение выглядит вполне удобоваримо. Я бы и сейчас не стал страдать от прикосновений «великолепного тройного лезвия, которое бреет чисто, чище, еще чище», если бы не шоковое состояние. Плевать. Побреюсь, хуже не будет.
Наскоро пошкрабав щеки станком, я выскакиваю в комнату, быстро одеваюсь, кидаю (зачем?..) учебники в рюкзак и скачу вниз к машине, на ходу набирая номер Джаспера.
- Здорово, братан! С днем рожденья! Всего тебе и побольше.
- Джас, - хриплю в трубку, - ты когда будешь в школе?
- Ээ... ну минут через сорок. Что у тебя с голосом? Ты что, пил вчера? – хохотнула трубка искаженным голосом лучшего друга.
- Можно подумать ты – нет! – настороженно отвечаю я.
- Пить накануне соревнований? Эд, ты в уме? – Джаспер возмущенно фыркает.
- Та-а-ак... Джас. Мне нужно с тобой поговорить.
- Что-то серьезное? – друг тут же перестает смеяться.
- При встрече расскажу.
Отключаюсь и завожу авто.
Можно я сегодня не сойду с ума, боженька, ну, пожалуйста!..

Да где же его носит?! Я уже битые... семь минут стою на парковке около школы и, нервничая, тереблю ключи. Каждый раз, когда кто-то проходит мимо и бросает натянуто радостное «С Днем Рождения, Эд!», меня начинает потряхивать. «А-а нам всё равно, а-а нам всё равно...», - потихоньку напеваю я дрожащим голосом, чтобы окончательно не слететь с катушек.
Наконец, на соседнем парковочном месте тормозит синяя Audi Джаса. Кидаюсь к двери и почти вытаскиваю друга на свет божий.
- Ты сбрендил?! Дай хоть машину-то закрыть! – пытается отбрыкиваться от меня Джаспер. – Ну, что там у тебя?
Отвожу его в сторону, оглядываюсь по сторонам.
- У меня проблемы, Джас...
Тот немного пятится назад и предостерегающим тоном бормочет:
- Надеюсь, мне не придется выслушивать подробности твоей интимной жизни?
- Иди к черту! У меня правда проблемы!
- Неужто не встает? – с деланным ужасом округляет глаза друг.
Я топаю ногой и рычу от злости.
- Что, уже не в первый раз?!
- Да заткнись! У меня такое чувство, что это не ты, а Эммет, напяливший маску моего лучшего друга!
- Ладно. Выкладывай. Только коротко, четко и без лишних эмоций.
- В общем так... Либо я начинаю сходить с ума, либо я действительно... – на миг закрываю глаза и стискиваю зубы. – Действительно раз за разом проживаю один и тот же день.
Джаспер скептически смотрит на меня.
- Эд, - начинает он осторожно, - может быть, ты просто...
- ... просто устал, не выспался, перенервничал перед соревнованиями! Да, я это всё уже слышал сегодня от родителей! Джас, пойми ты! Не может быть такого, чтобы мне всё это приснилось. Дважды. Точнее приснилось, что приснилось... Блин, я запутался...
- Ну, вот видишь, ты запутался. К тому же ты совсем не похож на Билла Мюррея, - усмехается Джаспер. - Может, тебе валерьяночки? Это из-за соревнований, точно тебе говорю. Хоть и не понимаю, чего ты так переживаешь. Так что не дрейфь, и пошли на алгебру, скоро звонок.
- На алгебру, да? – скептически фыркаю, вспоминая, как в первый раз скатывал домашку у какой-то коротышки, а во второй – решил у доски задачу, вызвав тем самым бурю восторга у одноклассников. – Вот увидишь, Джас. Меня вызовут к доске. И заставят решать... дай-ка вспомнить... ах да, тридцать четвертую задачу из шестого параграфа. Как раз на интеграл Ньютона-Лейбница.
Друг ошарашенно смотрит на меня.
- Ты где таких слов понабрался?!
- И я ее решу, - продолжаю я гнуть свое. – Несмотря на то, что учебник уже месяца два не открывал: Эммет, братец мой ненаглядный, с бодуна благополучно растопил им камин в гостиной.
Мы с Джаспером в этот момент уже идем по коридору мимо шкафчиков.
- Гонишь, - косится на меня друг.
- А давай проверим! – уже зло отвечаю я и резко сворачиваю, задев локтем мимо проходящую девчонку.
- Поосторожней, ага? – пихает меня в плечо Джаспер.
Я недоуменно оглядываюсь на него: с чего это ему заступаться за какую-то сопливую малолетку? Но увидев быстро удаляющуюся миниатюрную фигурку со ссутуленной спиной и растрепанным ежиком черных волос на вжатой в плечи голове, усмехаюсь.
- Джас, Джас... – качаю головой, наигранно-осуждающе глядя на друга.
- Отвянь, - рыкает он.
- Вспомни, кто ее брат.
- Отвянь, сказал!
Джаспер отводит глаза и быстро проходит к своему столу.
Крошка Элис Блэк. Родная сестра заклятого врага Джаса – Джейкоба. И ведь угораздило же моего друга втюриться именно в нее!.. Хотя я никогда и не понимал этой его странной мании. Что он в ней нашел? Ни форм, ни женственности, ни даже банальной милой улыбки. Она на воробья больше похожа: крошечная, взъерошенная и совершенно дикая. Смотрит только своими глазищами черными и молчит. Ужасть... Единственная, кто нашел общий язык с этой дикаркой с момента ее появления в школе, - так это Белла Свон. Соседка моя, с которой я через раз здороваюсь. И которая, кстати, сидит вон на крайнем к двери ряду и самозабвенно изучает какие-то листы бумаги, испещренные непонятными символами.
Я сажусь на свое место, параллельно вытаскивая из рюкзака девственно-чистую с начала семестра тетрадь, которую ношу чисто для вида, и начинаю осматриваться по сторонам. Оказывается, я совершенно не помню, что происходило в этот день вокруг меня. Помню только, что вызвали к доске, а такие вещи как: кто сидел со мной рядом, что вообще происходило за эти нанизанные на крючки интегралов минуты – как корова языком... И получается, что я никому, даже самому себе, не могу аргументированно доказать, что всё это вправду уже было со мной. Потому что в памяти остались лишь основные моменты того, то есть этого дня.
Рассеянно грызя ручку, я оглядываю присутствующих. Никогда бы не подумал, что со мной в одном классе столько людей. Столько РАЗНЫХ людей. Одна эта малявка с очками на носу чего стоит. Ведь ботаник ботаником на первый взгляд, а вот если присмотреться... Ноготки-то нарощенные: длинные, хищные. Да и волосы ухожены – обычно у таких пай-девочек либо косы либо распущенное лохматьё, а у этой гляньте: лежат ровными, гладкими волнами. Хм. Интересно, а если капельку косметики, очки долой, мини и вырез поглубже... А ведь недурна будет!
Так, стоп. Эд, тебя что-то заносит. Вот это уже явно нервное: на ботаничек заглядываюсь. Тьфу ты...
Но мой мозг, видимо, до сих пор находится в состоянии прострации, поэтому на протяжении урока я продолжаю внимательно рассматривать окружающих, неосознанно пытаясь запомнить, кто чем занимается. Блин, и зацепиться-то не за что! Ботаники с увлеченным видом что-то решают. На задних партах народ откровенно скучает, один вон даже мирно посапывает, скрывшись за широкой спиной впередисидящего соседа. Миловидная девочка в короткой юбке и розовой кофточке аккуратно вписывает что-то в пушистый блокнот, спрятанный под тетрадку, и, судя по движениям руки, украшает записи приторными виньетками. Ли, единственный, кого я знаю здесь по имени кроме Джаса и Беллы Свон, просто потому что он китаец, изо всех сил старающийся выглядеть, как крутой темнокожий репер (поверьте, выглядит это мягко говоря забавно), лежит на парте, подложив под голову вытянутую руку, и внимательно изучает раскладку пасьянса на экране мобильника. Еще один парнишка, сидящий за последней партой на ряду около окна, рассеянно смотрит на небо, голубым краешком выступающее из-за ветвей дерева, и медленно, но усердно ковыряет ручкой в носу. Кто-то рядом с ним кашляет, он вздрагивает и, словно очнувшись, недоуменно пялится на доску, начиная теперь ту самую ручку грызть. Фу, блин...
Нда. Зацепиться взглядом не за что. Отворачиваюсь и вижу в другом конце класса Свон: она всё так же вдохновенно изучает непонятные листки со странными знаками. Вдруг поднимает на меня глаза и смотрит с крайним удивлением. Недоверчиво прищуривается и осторожно оглядывается назад. Убедившись, что позади никого нет, она поворачивается ко мне с еще большим недоумением и вскидывает брови, произнося одними губами: «Что?». Я растягиваю физиономию в своей коронной улыбке, но она в ответ только закатывает глаза и снова обращает всё внимание к своим запискам, а ее губы опять что-то шепчут, уже словно про себя. Кажется... «Придурок». Придурок?!
Идиотка. С видом оскорбленного самолюбия отворачиваюсь и встречаюсь взглядом с учителем.
- Вам, кажется, скучно, мистер Каллен?
- Что вы, никогда не слышал ничего более интересного, - бубню я.
- Тогда будьте добры – к доске.
- Кто бы сомневался, - бормочу так тихо, чтобы он не услышал.
И снова эта задача. И снова я ее решаю. Уже почти не глядя. Хорошая у меня всё-таки память.
После урока я вылетаю из класса с уже полностью осознанным чувством ужаса и паники. Я не похож на Билла Мюррея, да, Джас? Конечно, не похож. Я всё-таки куда более привлекательный. Только с какого перепуга вся эта хренотень со мной происходит?!
Я иду по коридору и оглядываю окружающих так, словно первый раз нахожусь в этой школе. Словно я смогу найти среди них хоть кого-нибудь, кто сможет мне объяснить. Объяснить, что это за бред, объяснить, как с этим бороться и, в конце концов, объяснить, почему Я?! Я что - рыжий, лысый, крайний? Ну, почему именно со мной случилась эта неведомая муть?
Спустя еще три урока, уже в кафетерии, я быстро прохожу к столику, даже не взяв никакой еды. Поставив локти на стол и запустив руки в шевелюру, затравленно осматриваюсь по сторонам. Вдруг кто-то стукает ладонью мне по плечу.
- Слышь, Эд! Ты чего это с утра учудил?
Эммет с грохотом отодвигает ближайший стул и плюхается на него всей массой.
- Предки обиделись, что ты свалил, даже не позавтракав и не уделив им своего солнцеподобного внимания.
- Солнцеподобного? – фыркаю. – Ты откуда это слово узнал?
- Остряк, блин. Я спрашиваю, что с тобой случилось-то?
- Ничего.
Хм, прозвучало, словно я огрызнулся.
- Ну, в таком случае, ты бы поговорил с отцом, как приедешь. А то может твоя тусовка накрыться сегодня, - как ни в чем не бывало говорит Эм, открывая бутылку газировки. Та негодующе шипит и выплевывает порцию оранжевой пены. И как он эту гадость пьет?..
- Дай-ка, - неосознанно я выхватываю «Фанту» из рук брата и присасываюсь к горлышку, как умирающий от жажды в пустыне.
Эммет сидит в позе «секунду-назад-у-меня-в-руках-была-бутылка-воды-но-ее-украли», затем медленно протягивает:
- И не надо говорить, что ты в порядке. Ты же не пьешь эту газировку. Никогда.
Я оглядываюсь на него ошалевшими глазами. Потом смотрю на бутылку.
- Жесть... – ставлю ее на стол.
К нам подходят Стивен и Джаспер.
- С днем рождения, Эд! – блеет Кларк и улыбается, обнажая металлические брекеты на зубах.
Я только киваю.
Джас испытующе смотрит на меня, словно спрашивая взглядом: «Очухался?». Я отрицательно качаю головой.
- Ловко ты ее сегодня... – с сомнением в голосе говорит друг.
- Кого?
- Задачку.
- Я тебе, кажется, уже объяснял.
- А ты как сам думаешь, я тебе поверил?
- Нет, конечно.
- Вот поэтому и удивляюсь, что ты ловко всё это дело провернул.
Кулак без моей воли шарахает по столу, и пластиковые ножки жалобно скрипят по кафелю. Вокруг повисает напряженная тишина.
- Я хотел сказать, что ты не прав, - потираю ушибленное ребро ладони. – Ничего я не проворачивал.
- Угу, – неоднозначно кивает Джас.
Постепенно пропахший несъедобными пирожками воздух начинает вновь заполняться разговорами, шуршанием бумаги, стуком столовых приборов по тарелкам... Эти звуки словно давят мне на виски, и я непроизвольно сжимаю голову обеими руками.
- Привет!
- Привет, Джейк, - раздаются в ответ голоса брата и Джаса. Стив, видимо, до сих пор в себя не пришел от страха после моей необоснованной вспышки гнева и теперь боится сказать лишнее слово, чтобы и ему под шумок не попало.
- Кстати, с днем рождения, Эд. Насчет вечеринки всё в силе?
Я продолжаю молчать.
- Мы еще не знаем, - отвечает Эм, не отрывая от меня подозрительного взгляда.
Черт, сейчас, вот-вот... Раздастся...



Источник: http://twilightrussia.ru/forum/37-996-1
Категория: Альтернатива | Добавил: Linzza (04.10.2009) | Автор: Julia
Просмотров: 2154 | Комментарии: 14


Процитировать текст статьи: выделите текст для цитаты и нажмите сюда: ЦИТАТА






Всего комментариев: 141 2 »
0
14 pola_gre   (10.11.2018 23:00) [Материал]
Цитата Текст статьи ()
я оглядываю присутствующих. Никогда бы не подумал, что со мной в одном классе столько людей. Столько РАЗНЫХ людей.

Начинает меняться? dry
А всего-то и надо было - любимую собаку каждый вечер терять... wacko

Спасибо за продолжение!

0
13 Мэриенн   (13.07.2016 09:38) [Материал]
у нас что,
вроде собаки-феникса? Возрождается из
собственных останков?!))))))))))

0
12 Aризона   (27.11.2011 00:04) [Материал]
Белла значит сорвиголова, бунтарка и просто независимая, интересненько... smile
Ну на третий раз я бы поверила) Серьезно, проверила и поверила. И сходила с ума от не знания как все это остановить wacko
"Черт, сейчас, вот-вот... Раздастся..." - пхаха, бессит эта особа.
Вот тока Лорен (и Таню) везде (почти, большитнство по крайней мере) изображают одинаково - экая раздражающая, тупая, вульгарня кукла. Извиняюсь, но уже даже не удивляюсь. Надо бы какой-то изюминки ей, а то неправдоподобно и банально.
Эх...щас минусы будут*вздыхает*

0
11 Champagne   (12.03.2011 20:39) [Материал]
жесть
точно дежа вю)

0
бедный Эдик biggrin biggrin biggrin biggrin biggrin *ржунемагу* biggrin
спасибо автору)))

0
9 narinna   (03.02.2011 21:59) [Материал]
супер!

0
8 Nell   (19.11.2010 17:09) [Материал]
до него доходит, это уже радует))) появление Беллы сулит о повороте событий) буду ждать)))

0
7 marina_solnce   (02.11.2010 21:19) [Материал]
Ооо, а вот и Белла)))

0
6 reddish_squirrel   (03.05.2010 18:00) [Материал]
дааа...так и до психушки не далеко... dry

0
5 case   (26.03.2010 21:54) [Материал]
Боже! Реально с ума сойти можно с таким раскладом! А у Свон, что за закорючки? Может, она тоже того?.. dry

1-10 11-14


Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]