Затмевая солнце Покинув Беллу, Эдвард долго скитался в одиночестве, но в конечном итоге Элис оказалась права – боль стала непереносимой, и он решил вернуться в Форкс, надеясь, что еще не слишком поздно и девушка примет его обратно. То, что ему пришлось узнать о своей возлюбленной, по-настоящему шокировало его... Ангст, романтика, детектив.
До последней капли крови Кровавый орден охотится на сверхъестественных существ. Изабелле Свон придется решить, на чью сторону встать – монстров или людей. А что, если в ее прошлом тоже кроется какая-то непростая тайна?
Любовь слаще предательства Эдвард не жил вместе с Карлайлом и не знает, что можно пить не только человеческую кровь. Он ведет кардинально иной образ жизни. Как же он поступит, встретив Беллу?
После звонка Развитие событий в "Новолунии" глазами Эдварда, начиная с телефонного звонка, после которого он узнает о "смерти" Беллы.
Роман с прошлым Загаданное желание отправляет Беллу в 1918 в Чикаго, где она встречает Эдварда... Сможет ли она вернуться домой, или захочет остаться в прошлом, где Эдвард - обычный человек?
Знакомый незнакомец История о нем, о ней и ее любовнике… Она любит двоих, не в силах отказаться ни от одного из мужчин. Что если эти мужчины - один и тот же человек, любящий девушку много лет?
Я иду играть С нашей последней игры прошло полгода. Я так сильно скучаю, моя Белла. В этот раз ты превзошла саму себя по сложности задания. Но я справлюсь и докажу, что достоин тебя. Я иду играть.
Вилла «Белла» Слышишь в полумраке шепот - это я. Настежь распахну все окна для тебя, Ветром полосну по коже, как ножом. Здравствуй, Из, добро пожаловать в мой дом! Видишь тени, и дыханье за спиной - Я повсюду наблюдаю за тобой. Давят стены, стало вдруг трудней дышать, В эти игры долго я могу играть.
Эх, вторник. Вафельный день. Сколько Люс себя помнила, летние вторники всегда означали свежий кофе, чашки, до краев наполненные малиной со взбитыми сливками, и, конечно, нескончаемые стопки хрустящих золотистых вафель. Даже в это лето, когда её родители начали вести себя так, будто побаивались её, Вафельный день был единственным, на что она определенно могла рассчитывать. Она могла скатиться с кровати утром вторника, еще не проснувшись толком, но уже инстинктивно понимая, что это за день. Люс принюхалась, постепенно приходя в чувство, и затем снова втянула носом воздух, на этот раз с куда большим удовольствием. Но нет, это было не сливочное масло, а только лишь уксусный запах растворителя. Она стряхнула остатки сна и стала разглядывать свою тесную комнатку. Комната выглядела как фото «до» в каком-нибудь шоу с ремонтом квартир. Жуткий кошмар под названием «события понедельника» быстро всплыл в ее памяти: расставание с телефоном, инцидент в столовой, прожигающий взгляд Молли, и Даниэль, пытающийся отделаться от нее в библиотеке. Люс никак не могла понять, что же его так разозлило. Она села и посмотрела в окно. На улице еще было темно; солнце даже не начало выглядывать из-за горизонта. Она никогда раньше не просыпалась настолько рано. Вернее говоря, она не могла припомнить, чтобы вообще когда-либо встречала рассвет. По правде говоря, что-то в самом процессе наблюдения рассвета всегда заставляло её нервничать. Скорее всего, дело было в тех моментах, когда сидишь в темноте, смотришь в пространство поверх крон деревьев и ждешь, когда солнце вот-вот покажется над линией горизонта. Лучшее время для появления теней. Люс вздохнула и в этом вздохе была такая тоска по дому и одиночество, что эти ощущения лишь усилились. И что теперь прикажете ей делать эти три часа между рассветом и первым уроком? Рассвет – отчего это слово как будто эхом отдалось в ее ушах? Ой. Черт. Ей же нужно было идти отрабатывать наказание. Она вылезла из кровати, споткнувшись о свою собственную, еще нераспакованную толком сумку, вытащила очередной скучный черный свитер из стопки таких же скучных черных свитеров, надела вчерашние черные джинсы, поморщилась, увидев в отражении свою прическу после сна и, на бегу пытаясь пригладить волосы пальцами, выскочила за дверь. Запыхавшись, она подошла к черным витиеватым кованым воротам кладбища, доходившим ей до пояса. Она задыхалась от запаха протухшей капусты в воздухе и от собственных мыслей, усиливавших чувство одиночества. Где же все остальные? Может быть их определение «рассвета» отличалось от её? Она посмотрела на часы. Было уже 6.15. Все, что они ей сказали - это встретиться на кладбище, а Люс была уверена, что это был единственный вход. Она стояла там, возле ворот, где песчаный асфальт парковки уступал заросшей сорняками земле. Она увидела одинокий одуванчик и в её голове промелькнула мысль о том, что, будь она младше, она бы обязательно сорвала его, загадала желание и сдула весь пух. Но желания Люс сейчас казались ей слишком сложными для чего-то столь легкого. Витиеватые ворота были единственным, что разделяло кладбище от парковки. В школе, где повсюду была колючая проволока, они довольно заметно выделялись. Люс провела рукой по железным завитушкам и цветам, составлявшим узор ворот. Эти ворота, наверное, еще видали те времена Гражданской Войны, о которых говорила Ариана, когда на этом кладбище еще хоронили погибших солдат. Когда пристроенная к нему школа еще не стала убежищем для неуравновешенных психов. Когда это место было куда менее заросшим и темным. Было странно, что, хотя вся территория школы была ровной как листок, кладбище находилось будто в котловане. Отсюда, под уклоном, она могла видеть всю площадь кладбища целиком. Ряд за рядом, простые надгробия выстроились, словно зрители вокруг арены. Но ближе к середине, в самой низине, тропа между могилами петляла в лабиринте огромных надгробных плит, мраморных статуй и мавзолеев, принадлежавших, скорее всего, офицерам Конфедерации или солдатам из зажиточных семей. Казалось, что вблизи они будут очень красивыми, но отсюда создавалось впечатление, будто их вес утаскивает кладбище вглубь, как будто все это место постепенно затягивается в воронку водоворота. Позади нее послышались шаги. Люс повернулась и увидела за деревом коренастую, одетую во все черное, фигуру. Пенн! Она подавила желание наброситься на девушку с объятиями. Люс никогда еще не была так рада увидеть кого-то, хотя с трудом верилось, что Пен вообще могла заработать наказание. - Ты разве не опаздываешь? – спросила Пенн, останавливаясь в нескольких шагах перед Люс, и качая головой: весь ее вид выражал сочувствие бедолаге-новенькой. - Я здесь уже десять минут, - ответила Люс. – А ты не опаздываешь? Пенн усмехнулась. - Еще чего, я просто рано встаю. Меня ни разу не наказывали, - она пожала плечами и поправила фиолетовые очки на носу. – А тебя наказали, тебя и еще пятерых несчастных, которые наверняка с каждой минутой становятся все злее, ожидая тебя внизу у монолита. Она поднялась на носочки и указала на самое большое каменное сооружение позади Люс, которое возвышалось по центру кладбища в самом его низу. Если бы Люс пригляделась, она бы заметила группу людей в черном, возле основания монолита. - Они же просто сказали у кладбища, - сказала Люс, уже чувствуя, что оправдывается. – Никто не говорил, куда именно я должна прийти. - Ну, а я тебе сейчас говорю – монолит. Спускайся скорее, - сказала Пенн. – У тебя не прибавится друзей, если ты и дальше будешь их задерживать. Люс сглотнула. Она хотела было попросить Пенн показать ей дорогу; отсюда кладбище было похоже на настоящий лабиринт и Люс не хотела там заблудиться. Она внезапно занервничала от острого чувства отдаленности от дома и она знала, что дальше будет только хуже. Она хрустнула костяшками пальцев, настраиваясь. - Люс? – сказала Пенн, чуть подталкивая её вперед. – Ты все еще стоишь на месте. Люс попыталась храбро улыбнуться Пенн в ответ, хотя у нее скорее получилась гримаса, как при зубной боли, и поспешила вниз по склону, в сердце кладбища. Солнце еще не встало, но время уже близилось и эти последние предрассветные минуты были как раз теми моментами, которые пугали её больше всего. Она пронеслась мимо стоявших рядами простых надгробий. Когда-то они, возможно, стояли прямо, но сейчас они были настолько старыми, что большинство из них накренились, касаясь соседей, так, что все это выглядело как увеличенная версия домино. Она шлепала в своих черных кедах по лужам жидкой грязи и под ее ногами хрустела мертвая листва. К тому времени, когда она, пробежав мимо всех простых могил, добралась до более богато украшенных, а земля стала более или менее ровной, Люс поняла, что окончательно заблудилась. Она остановилась, стараясь отдышаться. Голоса. Если она успокоится, она сможет расслышать голоса. - Еще пять минут и я ухожу, - сказал парень. - Очень жаль, что ваше мнение не учитывается, мистер Спаркс, - прозвучал раздраженный голос, который Люс знала по одному из своих вчерашних уроков. Мисс Тросс – также известная среди учеников как Альбатрос. После мясного инцидента в столовой, Люс опоздала на её урок и так и не произвела достаточно хорошего впечатления на суровую учительницу естественных наук. - Если только, конечно, никто из вас не хочет потерять свои социальные привилегии на этой неделе, - из-за соседних надгробий послышались жалобные стоны учеников, - мы будем терпеливо ждать, как будто нам больше делать нечего, пока мисс Прайс не соблаговолит почтить нас своим присутствием. - Я здесь, - выдохнула Люс, наконец, выходя из-за гигантской статуи херувима. Мисс Тросс стояла, уперев руки в бока, одетая в вариацию своего вчерашнего черного широкого гавайского платья. Её тонкие серо-коричневые волосы были зализаны назад, а скучные карие глаза выражали только крайнюю раздраженность приходом Люс. Биология всегда была сложным для Люс предметом и, судя по всему, в ближайшее время ей не удастся улучшить свои оценки . За спиной Альбатроса сидели Ариана, Молли и Роланд, умостившись на плитах, лежащих вокруг стоявшей в центре большой статуи ангела. В сравнении с остальными статуями, эта казалась новее, белее и больше. И, прислонившись к бедру каменного ангела, стоял, не сразу замеченный ею, Даниэль. Он был одет в потертую кожаную куртку и ярко-красный шарф, который она приметила еще вчера. Люс оглядела его светлые взъерошенные волосы, которые выглядели так, как будто их не расчесывали после сна… что навело её на мысль о том, как мог бы выглядеть Даниэль спящим… что заставило её так сильно покраснеть, что к тому времени, когда её взгляд переместился с его волос на его глаза, она была абсолютно смущена. В ответ он одарил ее злым взглядом. - Простите, - выпалила она. – Я не знала, где именно мы должны были встретиться. Клянусь, я… - Хватит, - сказала Мисс Тросс, проводя пальцем по своему горлу. – Вы потратили достаточно нашего времени. Я уверена, все собравшиеся осведомлены о том, за какие проступки их сюда пригласили. Об этом вы можете поразмышлять в ближайшие два часа, пока будете работать. Разделитесь на пары. Вы знаете правила, - она посмотрела на Люс и вздохнула. – Так, кто хочет взять себе протеже? К своему ужасу, Люс увидела, как все ученики опустили взгляды на свои ботинки. Но затем, спустя мучительную минуту, пятый ученик вышел из-за угла мавзолея. - Я возьму. Кэм. Его черная футболка с V-образным вырезом, плотно прилегала к его широким плечам. Он был почти на фут выше Роланда, который отошел в сторону, когда Кэм вышел вперед и направился к Люс. Его глаза неотрывно смотрели на нее, пока он шел прямиком к ней, двигаясь плавно и уверенно. В своей соответствующей спецшколе одежде он выглядел настолько непринужденно, насколько сильно это смущало Люс. С одной стороны, ей хотелось отвести глаза, потому что то, как Кэм пялился на нее при всех, ужасно ее смущало. Но по какой-то неведомой причине, она стояла, как околдованная, она не могла оторвать от него своего взгляда до тех пор, пока не вмешалась Ариана. - Чур, я первая, - сказала она. – Я сказала, что она со мной. - Нет, не говорила, - ответил ей Кэм. - Нет, сказала, ты просто не услышал меня оттуда со своего дурацкого насеста, - тараторила Ариана. – Я хочу её. - Я…, - начал было говорить Кэм. Ариана насмешливо приподняла одну бровь, ожидая продолжения. Люс сглотнула. Собирался ли он продолжить и сказать, что он тоже хочет её? Неужели они не могли бы забыть об этом? Отработали бы наказание втроем. Кэм коснулся руки Люс. - Встретимся попозже, ладно? – сказал он так, будто она попросила его о таком обещании. Остальные ребята слезли с надгробий, на которых сидели, и направились к ангару. Люс последовала за ними, стараясь идти ближе к Ариане, которая молча протянула ей скребок. - Итак. Кого выбираешь: ангела мести или обнимающихся влюбленных? Не было ни намека на события предыдущего дня или на записку Арианы и Люс чувствовала, что не стоит сейчас поднимать эту тему. Она подняла голову и обнаружила себя между двумя гигантскими статуями. Та, что была ближе к ней, выглядела как произведение Родена, обнаженные мужчина и женщина стояли обнявшись. Она изучала французскую скульптуру в Довере и всегда считала, что творения Родена были самыми романтичными. Но сейчас ей было трудно рассматривать обнявшихся влюбленных и не думать при этом о Даниэле. Даниэль. Который ненавидел её. И если ей требовалось еще более серьезные тому доказательства после того, как он выскочил из библиотеки прошлым вечером, ей стоило только вспомнить тот грозный взгляд, которым он встретил её этим утром. - Где ангел мести? – вздохнув, спросила она у Арианы. - Хороший выбор. Сюда, - Ариана подвела Люс к массивной мраморной скульптуре ангела, спасающего землю от ниспосланной молнии. Возможно, это была интересная работа тогда, когда её только создали. Но сейчас она выглядела старой и грязной, покрытой слоем грязи и зеленого мха. - Я не поняла, - сказала Люс. – Что мы должны сделать-то? - Отчистить-чисто-чисто, - почти пропела Ариана. – Мне нравится представлять, что я просто устраиваю им небольшое купание. С этими словами она забралась на гигантского ангела, обвивая ногами руку статуи, которой он преграждал путь молнии, причем сделала она это так, будто лезла на крепкий старый дуб, а не на скульптуру. Испугавшись, что, возможно, стоя без дела, она выглядит так, будто напрашивается на еще большие неприятности от Мисс Тросс, Люс начала работать скребком вокруг основания статуи. Она пыталась отскрести то, что выглядело как куча гнилых опавших листьев. Тремя минутами позже у нее зверски болели руки. Она определенно была одета неподходяще для подобного грязного физического труда. В Довере у Люс никогда не было наказаний, которые нужно было бы отрабатывать, да и те, о которых она слышала, представляли собой написание на листке бумаги фразы «Я больше никогда не буду списывать из Интернета» несколько сотен раз. Это было жестоко. Особенно когда все, что она, по сути, сделала, это случайно врезалась в Молли в столовой. Она пыталась не делать поспешных выводов об этом месте, но очищать от грязи могилы людей, умерших более века назад? Сейчас Люс на самом деле возненавидела свою жизнь. В этот момент тонкие солнечные лучи, наконец, пробились сквозь деревья и вдруг все кладбище приобрело яркие краски. Люс сразу же почувствовала себя лучше. Теперь она могла видеть дальше, чем на десять футов перед собой. Она могла видеть Даниэля... работающего бок о бок с Молли. Сердце Люс ухнуло вниз. Воодушевления как ни бывало. Она посмотрела на Ариану, которая, не отрываясь от работы, послала ей полный сочувствия взгляд. - Эй, - громко прошептала Люс. Ариана приложила палец к губам, но жестом показала Люс, чтобы та забралась к ней наверх. С куда меньшей грацией и ловкостью Люс взялась за руку статуи и забралась на постамент. Как только она удостоверилась, что точно не упадет на землю, она прошептала: - Значит... Даниэль дружит с Молли? Ариана фыркнула. - Да что ты, они друг друга до смерти ненавидят, - быстро проговорила она, и затем остановилась. – А почему ты спрашиваешь? Люс указала на этих двоих, которые даже и не собирались очищать порученную им могилу. Они стояли близко друг к другу, опираясь на свои грабли, разговаривая, и Люс отчаянно захотелось узнать, о чем именно. - А по мне так они кажутся друзьями. - Это отработка, - спокойно сказала Ариана. – И ты должен быть с кем-то в паре. Думаешь, Роланд и Мистер Развратник друзья? – она указала на Роланда и Кэма. Она выглядели так, будто спорили о том, как лучше всего поделить работу на их статуе влюбленных. – Напарники по отработке вовсе не обязательно остаются друзьями в реальной жизни. Ариана снова посмотрела на Люс, на лице которой, несмотря на отчаянное усилие казаться равнодушной, была явная горечь. - Послушай, Люс, я не имела в виду… - она оборвала фразу. – Ну, хорошо, если забыть о том, что ты потратила добрых двадцать минут моего утра впустую, я ничего не имею против тебя. На самом деле, я даже думаю, что с тобой довольно интересно. Ты, я бы сказала, свеженькая. Я хочу сказать, я не знаю, как в твоем понимании выглядит супер-пупер близкая дружба здесь, в Мече и Кресте, но я скажу тебе, это не так-то просто. У тех, кто оказался здесь, есть кое-какой багаж за спиной. Я говорю о таком багаже, когда ты будто ходишь по краю пропасти с пятьюдесятью фунтами за спиной и каждый твой шаг может оказаться последним. Поняла? Люс пожала плечами, чувствуя себя неловко. - Я просто спросила. Ариана хмыкнула. - Ты всегда оправдываешься? Что, черт подери, ты там сделала, чтобы попасть сюда? Люс не хотела говорить об этом. Может, Ариана была права, ей не стоит заводить здесь друзей. Она спустилась вниз и вновь начала счищать мох с основания статуи. К сожалению, это только еще больше распалило любопытство Арианы. Она тоже спрыгнула вниз и поставила свой скребок поверх скребка Люс, чтобы та остановилась. - О, ну скажи, скажи, скажи мне! – клянчила она. Ариана нагнулась нос к носу к Люс. Это напомнило Люс о вчерашнем дне, когда она сама склонилась над Арианой, после того, как та начала биться в конвульсиях. У них был особый момент, был ведь? И часть Люс отчаянно нуждалась в таком человеке, которому можно было бы все рассказать. Это было такое долгое душное лето с родителями. Она вздохнула, опуская голову на ручку её скребка. Соленый привкус нервозности заполнил ее рот, но она не могла проглотить его. Последний раз она вспоминала подробности происшедшего по приказу суда. Она бы попыталась поскорее выкинуть их из головы, но, чем дольше Ариана смотрела на нее, тем отчетливее становились эти слова и тем быстрее они были готовы сорваться с языка. - Как-то вечером, когда я была с другом, - начала объяснять она, делая долгий и глубокий вдох, – произошло нечто ужасное, – она закрыла глаза, молясь о том, чтобы эта сцена не всплыла в воображении. – Был пожар. Я выбралась… а он нет. Ариана зевнула, гораздо менее напуганная историей, чем была сама Люс. - В любом случае, - продолжала Люс, - после я не смогла вспомнить деталей происшедшего. Все, что я могла вспомнить, то я и рассказала судье, и, думаю, они посчитали меня сумасшедшей. - Она попыталась улыбнуться, но улыбка вышла вымученной. К удивлению Люс Ариана сжала её плечо. И на секунду Люс показалось, что лицо Арианы было действительно сочувствующим. Но затем оно снова превратилось в усмешку. - Нас тут всех совершенно не так поняли, правда? – она ткнула Люс пальцем под ребра. – Ты знаешь, мы как раз с Роландом обсуждали, что среди наших знакомых нет ни одного пиромана. А все знают, что без хорошего пиромана не провернуть ни одну стоящую проделку в стенах этой школы. – Она уже строила планы. - Роланд подумал о том новеньком, Тодде, но я лучше запишу тебя в свой список. Надо будет как-нибудь поработать вместе. Люс с трудом сглотнула. Она не была пироманом. Но она определенно больше не хотела говорить о своем прошлом, она даже оправдываться больше не хотела. - Ооо, погоди, пока Роланд это услышит, - сказала Ариана, бросая на землю скребок. – Ты просто наша сбывшаяся мечта. Люс открыла рот, чтобы возразить, но Ариана уже ушла. Замечательно, подумала Люс, вслушиваясь в хлюпающие звуки от соприкосновения ботинок Арианы с грязью. И теперь понадобится всего несколько минут, чтобы эта сплетня обошла все кладбище и дошла до Даниэля. Снова оставшись в одиночестве, она оглядела статую. Даже с учетом того, сколько мха она отодрала, ангел, казалось, стал выглядеть еще грязнее прежнего. Вся эта затея была безнадежной. Она даже сомневалась, что это кладбище кто-нибудь посещает. Она также сомневалась, что другие отрабатывающие по-прежнему работают.
Ее взгляд случайно упал на Даниэля, который как раз-таки работал. Он очень старательно, с помощью проволочной щетки, оттирал плесень с бронзовой надписи на могиле. Он даже закатал рукава своего свитера и Люс могла видеть, как напрягаются его мускулы. Она вздохнула, - она ничего не могла с собой поделать – и облокотилась на каменного ангела, наблюдая за ним. Он всегда был таким усердным. Люс тряхнула головой. Откуда такие мысли? Она понятия не имела, что это могло значить, притом, что это именно она об этом подумала. Вроде тех фраз, что иногда появляются в голове, как раз перед тем как она засыпает, невнятное бормотание, ни с чем, кроме снов, не связанное. Но в данный момент она абсолютно точно бодрствует. Ей надо было обрести контроль над этой своей зависимостью от Даниэля. Она знала его всего один день, но уже чувствовала, что катится в какое-то странное и незнакомое состояние. - Тебе лучше держаться от него подальше, - холодно произнес голос позади нее.
Люс повернулась и обнаружила Молли, в той же позе, в какой она увидела её вчера: руки в боки, а проколотые ноздри раздуваются. Пенн сказала ей, что в Мече и Кресте, разрешение на пирсинг на лице появилось из-за нежелания директора школы самому вынимать бриллиантовую серьгу из уха. - От кого? – спросила она Молли, зная, что звучит глупо. Молли закатила глаза. - Просто поверь мне, когда я говорю тебе, что влюбляться в Даниэля очень, очень плохая идея. Прежде, чем Люс смогла ответить, Молли ушла. Но Даниэль смотрел прямо на нее, как будто он мог услышать свое имя. А затем пошел прямо к ней. Она знала, что солнце спряталось за тучей. Если бы она могла отвести взгляд, она смогла бы поднять голову и убедиться в этом самостоятельно. Но она не могла поднять голову, не могла отвести взгляда, и, по какой-то причине, ей приходилось щуриться, чтобы смотреть на него. Как будто Даниэля окружал его собственный свет, который ослеплял её. Гулкий звенящий звук заполнил ее уши и ее колени начали дрожать. Она хотела поднять свой скребок и сделать вид, что не видела его приближения. Но для этого было уже слишком поздно. - Что она тебе сказала? – спросил он. - Хмм, - уклончиво промычала она, пытаясь выдумать достойную ложь. И так и не преуспев в этом, она хрустнула костяшками пальцев. Даниэль накрыл ее руки своей: - Ненавижу, когда ты так делаешь. Люс инстинктивно отпрянула. Его руки коснулись её всего лишь на мгновение, но она чувствовала, что её лицо уже заливает краска смущения. Он же имел в виду, что его раздражает, когда кто-либо хрустит пальцами при нем, верно? Потому что, если бы он имел ввиду, что ненавидит, когда пальцами хрустит именно она, это бы означало, что он видел её раньше. А он не мог. Он едва её знает. Тогда почему у нее такое чувство, словно они уже спорили по этому поводу? - Молли сказала мне держаться от тебя подальше, - наконец, вымолвила она. Даниэль покачал головой из стороны в сторону, очевидно обдумывая это. - Она вероятно права. Люс вздрогнула - тень пролетела над ними, затмевая собой лицо ангела достаточно долго, чтобы Люс забеспокоилась. Она закрыла глаза и попыталась дышать, молясь чтобы Даниэль не посчитал это странным. Но внутри нее нарастала паника. Она захотела убежать. Но не могла. А что, если она заблудится на этом кладбище? Даниэль проследил за ее пристальным взглядом в небо. - В чем дело? - Ничего. - Что же, ты так и поступишь? – вызывающе спросил он, скрещивая руки на груди. - Как? – спросила она. Убегу? Даниэль сделал шаг к ней и теперь был на расстоянии меньше фута от нее. Она задержала дыхание и замерла, выжидая. - Собираешься держаться от меня подальше? Это прозвучало так, словно он флиртовал. Но Люс не могла сконцентрироваться. На ее лбу выступила испарина и она помассировала виски двумя пальцами, пытаясь прийти в себя и вырваться из-под его контроля. Она была совершенно не готова флиртовать в ответ. В том случае, если он действительно флиртовал. Она отступила на шаг назад. - Наверно. - Я не расслышал, - прошептал он, приподнимая бровь, и делая еще один шаг в её сторону. Люс снова отступила, на этот раз дальше. Она практически врезалась в основание статуи и могла чувствовать руку ангела, касающуюся её спины. На секунду темная холодная тень пролетела над ними. И она могла бы поклясться, что видела, как Даниэль поежился одновременно с ней. А потом раздался оглушительный треск чего-то тяжелого. Люс ахнула, так как верхняя часть мраморной статуи склонилась над ними, как ветвь дерева, качающаяся на ветру. Секунду, она, казалось, парила в воздухе. Люс и Даниэль стояли и смотрели на ангела. Оба они знали, что он сейчас упадет. Голова ангела медленно наклонилась к ним, словно в молитве, а потом и вся статуя, набирая скорость, начала крениться вниз. Люс почувствовала, как руки Даниэля, оттаскивая, мгновенно крепко обхватили ее за талию, как будто он точно знал, где она начиналась и где заканчивалась. Его вторая рука накрыла ее голову и пригнула ее вниз, как раз тогда, когда статуя упала возле них. Как раз в том месте, где они стояли. Она упала с огромным грохотом – головой в грязь, с ногами, по-прежнему покоящимися на постаменте, оставляя небольшое треугольное пространство, где присели Даниэль и Люс. Они тяжело дышали, нос к носу, глаза Даниэля были испуганными. Между их телами и статуей, было всего несколько сантиметров. - Люс? – прошептал он. Все что она смогла сделать, это кивнуть. Он сощурил глаза. - Что ты видела? Затем появилась рука и Люс почувствовала, как ее вытащили из пространства под статуей. С ее спины посыпались обломки, а затем почувствовалось дуновение воздуха. Она снова увидела мерцание дневного света. Вся компания провинившихся пребывала в шоке, за исключением Мисс Тросс, которая стояла, свирепо глядя на них, и Кэма, который помогал Люс встать на ноги. - Ты в порядке? – спросил Кэм, осматривая ее на наличие синяков и ссадин, при этом отряхивая грязь с ее плеч. - Я увидел оседающую статую и побежал, чтобы попытаться остановить ее, но было уже... Ты должно быть сильно испугалась. Люс ничего не ответила. Испуг был только частью целого спектра эмоций, который она испытывала. Даниэль, который был уже на ногах, даже не повернулся в её сторону, что посмотреть в порядке ли она. Он просто ушел. У Люс отвисла челюсть, когда она увидела, как он уходит, когда она увидела, что всем остальным будто плевать на его стремительный уход. - Что вы сделали? – спросила Мисс Трос. - Я не знаю. В одно мгновение, мы просто стояли тут, - Люс глянула на Мисс Тросс, - эмм, работали. И в следующее все, что я увидела - была падающая на нас статуя. Альбатрос наклонилась, изучая разрушенного ангела. Его голова треснула прямо посередине. Она начала бормотать что-то о силах природы и старых камнях. -------------------------------------------------------------------------------------------------------------- ЧИТАТЬ ПЯТУЮ ГЛАВУ
Перевод выполнен специально для сайта www.twilightrussia.ru.
Копирование в любом виде без разрешения администрации категорически
запрещено. По вопросам размещения обращайтесь к администратору Bellissima. Материал предоставлен в ознакомительных целях и не преследует коммерческой выгоды.
А уборка-то на кладбище травмоопасна Похоже, их сближение провоцирует кого-то свыше к нехорошим делам, не зря же статуя спикировала на Люс и Даниэля? Спасибо переводчикам!))
нахрен им здалось это старое развалившеесе кладбище?лучше бы в кампусе порядки наводили,раз уж провинились)даниэль более чем странный,но он догадывается о том что происходит с люс
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
Кровь за кровь
www.TwilightRussia.ru (www.Твайлайтраша.рф) Twilight Russia - официальный, первый и крупнейший сайт в России, посвященный книгам Стефани Майер и их экранизациям. Сайт является некоммерческим проектом. При использовании материалов сайта гиперссылка на сайт обязательна. Мобильная версия (pda) Установка РИПов дизайна и любое копирование элементов охраняется авторским правом и преследуется Гражданским Кодексом РФ
...что вы можете заказать в нашей Студии Звукозаписи в 
... что можете оставить заявку 
0
спасибо за перевод!!!
