Съешь меня: Рецензия на фильм «Извержение вкуса»

Группа музыкальных энтузиастов приглашена для участия в кулинарной арт-резиденции. Отличительной особенностью коллектива являются перформансы со звуковым оформлением еды. В процессе подготовки к финальному концерту за участниками следят загадочная глава резиденции и писатель с расстройством желудка.

Мастер интеллектуальной гонзо-эквилибристики, британский режиссёр Питер Стриклэнд вернулся. После вполне безобидного, стилизованного под джалло «Маленького красного платья» постановщик вновь исследует природу звука, отсылая к собственной «Студии Берберян» 2011 года, записывая мощнейший, истерически смешной комментарий о мире искусства и его предпосылках. Мы то, что мы едим и слышим во время еды: жуткая канонада смыкающихся гланд, желудка и прочих внутренностей, наполняемых дополнительным смыслом.

Ариана Лабед в роли Ламины на кадре из фильма «Извержение вкуса»

Безымянная группа (на протяжении всего фильма участники безуспешно пытаются придумать ей название) выживает в условиях жесточайшего творческого кризиса, что только усугубляет шаткий мир артистов. Солистка Эль (Фатма Мохамед) вечно недовольна своими коллегами (скорее слугами), ответственными за звуковое оформление. Эль запрещает им есть мясо и молочную продукцию, уповая на веганский стиль жизни, в то время как сама она бесстрашно обнажается перед зрителями и пытается сделать из перформанса политическое заявление (место женщины давно не на кухне, проверьте свои привилегии). Похожий на панка Билли (Эйса Баттерфилд из «Сексуального просвещения») предстаёт запуганным подростком со страстью к аромату влагалищ и Эдиповым комплексом. Терпеливая Ламина (Ариана Лабед из «Клыка») когда-то состояла в отношениях с Эль, а теперь с озлобленной покорностью наблюдает, как её бывшая терроризирует оставшиеся закоулки разума.

Эйса Баттерфилд в роли Билли Рубина на кадре из фильма «Извержение вкуса»

Институт звукового питания находится в отдалённом полузаброшенном поместье вдали от города, времени и реальности в целом. Заведует учреждением энигматичная Джен Стивенс (лучшая роль в карьере Гвендолин Кристи из «Игры престолов»), чья коллекция нелепых нарядов соседствует с одиночеством, вызванным натиском мира, который ничего не понимает в высоком искусстве; обиженными конкурсантами, не попавшими в заведение, ненавязчивым контролем за артистами. К коллективу приставлен полуписатель-полужурналист Стоунс (грек Макис Пападимитриус), ведущий досье на троицу и являющийся рассказчиком картины. Его монологи звучат на греческом, акцентируя одинаковой трагический и комедийный круговорот происходящего. Личный перформанс Стоунса — в сдерживании газов, норовящих вырваться в самый неподходящий момент. Стоунс считает себя неудачником, но уже совсем скоро его судьба кардинально изменится, вздутие исчезнет, воцарится безглютеновый рай, а сам коллектив с огромным удовольствием примет его на замену (сказать, кому конкретно, было бы неуважительным спойлером).

Стиклэнд смешивает ингредиенты сюрреализма и обличительного бади-хоррора с мягкой, почти заботливой утончённостью. Гедонистическая токсичность всех действующих лиц отдаёт претенциозностью и жалостью, и в то же время все они люди, ищущие одинаковых материй, прикрываясь звуковыми элементами и поеданием фекалий (привет «Республике Сало» и «Розовым фламинго»). Но копрофагия и шантаж никого ещё не спасали: вместо испражнений бедного Стоунса, затянутого в мир беспощадного авангардизма, появится шоколадный мусс, а место ядовитой визионерки Эль окажется на той самой кухне, от которой та безрезультатно бежала. Стриклэнд преуспевает на поле высмеивания общества в разы эффективнее того же Рубена Эстлунда, разве что Каннских «ветвей» за это не получает (а должен бы). Постановщик здесь также выступает композитором картины, вышивает удушающий, саркастический ландшафт для гурманов, где в качестве блюда месяца нескончаемые муки артиста, а лучший способ принести пользу — оказаться в тарелке у всеядного мира.