Рецензия на фильм «Злое» — главный хоррор осени от автора «Заклятий» и «Астрала»

Джеймс Ван не всегда был таким, каким его знают рядовые зрители. До работы над мейнстримными (что не равнозначно плохим, заметим) франшизами о семейке Уорренов и путешествиях в астрал он снимал дикое жанровое кино на коленке. Речь, само собой, не только о «Пиле» — хотя там главный хоррор-режиссёр Голливуда и правда изворачивался, пытаясь за несколько бессонных дней на территории заброшенного склада худо-бедно собрать по кускам жестокий триллер об игре на выживание. Операторы расшибали себе головы о трубы и низкие потолки, во время съёмок группе приходилось ютиться в тесном уголке, а в процессе монтажа стало понятно, что в фильме не хватает нескольких сцен. На площадках «Заклятия» или «Форсажей», будьте уверены, таких историй не найти.

Аннабелль Уоллис в роли Мэдисон на кадре из фильма «Злое»

Но была в фильмографии Вана и дебютная работа «Адский». Её премьера состоялась на Мельбурнском андеграундном фестивале наряду с такими лентами, как «Мститель в маске против ультра-злодея в логовище обнаженного бикини» (он же «Мастурбирующий стрелок») или «Наркозис» (дешёвая версия «Матрицы»). Картину уже нигде не отыскать, но, по словам счастливчиков-очевидцев, австралийский режиссёр снял малобюджетное фантасмагоричное кино с уймой практических эффектов — настолько же глупое, насколько и обаятельное. Прошёл 21 год, Ван выпускает свой новый фильм «Злое» (в оригинале Malignant — «Злокачественный» или «Злобный», два вполне верных локализованных названия, одно из которых чем-то даже напоминает тайтл дебюта Stygian) в попытке набраться сил между съёмками «Аквамена» и «Аквамена 2». И снова фантасмагоричное кино с уймой практических эффектов — настолько же, как можно догадаться, глупое, насколько и обаятельное.

Завязка — наитипичнейшая для фильмографии Вана. Мэдисон (Аннабелль Уоллис), потерявшая ребёнка после нападения таинственного чудовища (до этого оно ещё убило мужа-абьюзера), выписывается из больницы. Друзья и полицейские в один голос твердят, что преступника найдут, но девушка уверена, что монстр по-прежнему бродит по дому и не остановится, пока не доберётся до неё. Каждую ночь с первого этажа доносятся жуткие звуки, по стенам бегают тени, а вскоре Мэдисон и вовсе начнёт впадать в зловещий транс: со стороны, не способная двинуться с места, она будет наблюдать, как существо убивает других людей в разных точках города.

Ингрид Бису на кадре из фильма «Злое»

«Злое» вполне могло стать очередным ужастиком о доме с привидениями, но Вану, судя по всему, хватило студийных проектов с, да, конвенциональными историями. Настало время рисковать. Вообще сам режиссёр позиционирует кино как очень личное и, в общем-то, не лишённое двойного дна: во-первых, в основу легла рефлексия после смерти отца от рака, во-вторых, Ван считает «Злое» профеминистским фильмом об освобождении. И то и другое правда — всё это можно найти, препарировать, интерпретировать, в конце концов, если не лень, даже сделать какое-нибудь мудрёное видеоэссе.

Только не очень-то и хочется. Эти темы, разумеется, важны, но парадоксальным образом, как бы режиссёр ни хотел их вывести на первый план, они остаются за ширмой вановского формализма. Картины режиссёра, честно говоря, никогда не славились дотошно проработанными подтекстами: искусство Вана — палповое, бульварное, короче говоря, собранное из кучи штампов, шаблонов и детских киновоспоминаний (в случае «Злого» — о джалло и слэшерах). Когда в фильме все твисты напоминают сюжетные повороты из мыльной оперы или дешёвых ужастиков 80-х, пожалуй, и правда сложно размышлять об эмансипации. Что, впрочем, не особо и плохо — скорее причудливо и непривычно, учитывая тенденции современного хоррора, стремящегося к сложносочинённости подтекстов и, скажем так, «артовости».

Аннабелль Уоллис в роли Мэдисон на кадре из фильма «Злое»

Вану это вообще не близко. Он режиссёр старой школы — приверженец практических эффектов, любитель шокирующих сцен насилия да и просто творец, мыслящий пластикой, а не метафизикой жанра. В «Злом» куда заметнее его интерес к тому, «как», а не «о чём» — после студийного голливудского периода режиссёр получил карт-бланш и, справедливости ради, воспользовался им в полной мере. Начиная от игры с жанрами («Злое» открывается как фильм о доме с привидениями, потом мимикрирует под слэшер, а затем — под омерзительный сплэттер и даже боевик) и заканчивая чисто визуальными решениями вроде аниматроников и крутящихся вокруг героев камер.

Чем дальше развивается сюжет «Злого», тем безумнее становится кино. Вырванные позвонки и скальпы, сломанные ноги и рёбра, человеческие мутации и кровавые ночные кошмары — говорить об этом фильме в деталях так, чтобы ничего не заспойлерить, крайне сложно; остаются одни лишь описания, междометия и общие места. Но это и идеально характеризует новую независимую (сравнительно «Заклятий» и «Акваменов» уж точно) работу Вана. О ней хочется размышлять не в ключе смыслов и подтекстов, а с каким-то детским восторгом: «А видел, как он его убил?», «А помнишь ту сцену?», «А заметил, как камера двигается?». Удивительно, конечно, но фильм, который задумывался как феминистское жанровое откровение (наряду с Ваном сценаристками числятся две женщины), превратился в очередное напоминание о том, что в душе мы всё ещё дети.

«Злое» в прокате с 9 сентября.