Глава 30. Шаг к любви — прыжок в бездну



Айрис сидела на стволе дерева, поваленного взрывом. Вокруг было тихо и спокойно. Лишь одинокий ворон, примостившейся на ветви соседней осины, изредка нарушал безмолвие.

Глубоко вдохнув, Айрис тихо застонала. Она не ощущала физической боли. Внутри страдала душа. Скулила и плакала, до сих пор ощущая траурный запах. Запах горелой плоти друзей. Минувшая ночь, кровавая и полная торжества тьмы, канула в прошлое, но Айрис всё ещё сражалась. Её пальцы, отпускающие скобу гранаты, дрожали. Глаза видели багряную вспышку. Айрис не верилось, что смерть обняла её точно сестру и отпустила на волю, позволила жить. А сама пошла дальше, куда-то за горизонт. Не укладывалось в голове, что смерть пришла в образе родного человека. Потерянного, но не забытого.

— Радан… Ты воскрес в новом теле. Но чей крест на тебе был? Неужели Милены? Он так похож… Очень. Ты вернулся светом – ослепительным, испепеляющим и исцеляющим. Так вовремя… Возможно ли, что любовь нашла спасение? Быть может, теперь и моя любовь отыщет защиту? Твоя ведь смогла покорить саму Смерть! — Айрис решительно сжала кулаки. Голубое небо над её головой золотилось солнцем, тянущимся к зениту.

— Хэй, красотка, ты как? — спросил вышедший из дома Ян. На нём комично смотрелись спортивное трико и футболка с изображением панды.

— Жива, — Айрис чуть улыбнулась.

— Да, вижу, — сев рядом, он протянул ей слегка прожаренный кусок мяса. Тот источал аппетитный аромат. В животе Айрис забурчало. — Грызи. Горячий только.

Она кивнула и стала есть.

— Если Васька заявится, чтобы кастрировать меня за воровство, то ты уж похвали её стряпню. Наверняка это её смягчит, а я отделаюсь всего парой тумаков, — он рассмеялся.

— Она сейчас готовит? — Айрис удивлённо приподняла брови.

— Сбежала от уборки к плите, а я проинспектировал качество будущего обеда, — Ян кашлянул.

— Как Мария с Витором?

— Молчаливо наводят порядок в доме. Чинят, что можно. За покупками для нормального ремонта нужно ехать в город, — задумчиво ответил Ян и вытащил из-за уха сигарету. Повертел в пальцах.

— Сначала тебе стоит переодеться, — Айрис не сдержала широкой улыбки. — А то нарядился в первое попавшееся на глаза.

— Плевать. После той жопы, из которой мы чудом выбрались, я сейчас бы и в лифчике с мини-юбкой сидел и не тужил, — он громко засмеялся.

Айрис по-дружески толкнула его плечом в плечо и приобняла. Он взял её за руку. Некоторое время они, не говоря ни слова, смотрели на плывущее по голубому небу солнце. Было тепло. На миг Айрис показалось, что проблемы исчезли, сгущающийся мрак рассеялся. Но когда Ян спросил, что она намеревается делать дальше, Айрис вернулась к удручающей правде и ответила, что подумает об этом, когда появится Мисашь и поведает про происходящее в Аду, Раю и на Земле.

— Что бы ты ни решила, я останусь рядом, — Ян бережно провёл ладонью по её голове. В его глазах читалась отцовская забота и тревога.

— Не теперь, — Айрис нежно тронула пальцами шрам на его лице. — Хватит с тебя… — она отвела взгляд от помрачневшего Яна. — Ты очень нужен мне тут, сторожить дом Радана и приглядывать за Витором. Ты сможешь удержать бурю его мести. Тем убережёшь и Марию. Быть может, у них сложится пара, и детский смех залечит раны клана. Да и тебе тут есть с кем укреплять надежду, что мы не напрасно теряли любимых. Василина способна возвращать тебе молодость. А ты умеешь дарить ей человечность. Мне же пора следовать за своей судьбой. Требуется лишь выбрать путь к Алексу. За мою любовь негоже умирать друзьям, когда у них есть дорога к жизни. Прошу не возражай.

Айрис с болью посмотрела в увлажнившиеся глаза Яна. Он обнял её.



Несмотря на ясный день в гостиной царил полумрак. В её атмосфере не чувствовалось ни тепла, ни льда, в ней явственно затаилась гроза. Бездушная и жестокая. Её мощь, готовящаяся высвободиться, была готова убить веру во всё светлое и доброе. Она могла стереть Землю в пыль.

Не говоря ни слова, лишь обволакивая друзей тяжёлым и полным траура взглядом, Витор стоял, прислонившись спиной к стене. Его руки были скрещены на широкой груди, а брови сдвинуты к переносице. Казалось, он постарел на десять лет. Однако в глазах сияла жизнь Ненависти. Жизнь Вендетты. Мария сидела рядом с ним на мягком стуле. В ладонях держала большую чашку с изображением волчицы, пересекающей фиалковое поле — подарок Анилы на годовщину их первой встречи. Отстранённо посмотрев на раскуроченное рядом окно, Мария сделала маленький глоток горячего чая.

Не находившая себе места Василина не переставала нервно прохаживаться возле покорёженной взрывом книжной секции. На покрывавших дыру в полу досках мерцали солнечные зайчики. Василина то сжимала, то разжимала кулаки. Весь её вид говорил, что она вот-вот сорвётся и уйдёт. Громко хлопнет дверью. Точно это поможет проснуться от кошмара. Но кошмар был наяву. Поэтому она, словно отчаявшийся дракон, металась по открытой клети. Не смотрела в сторону приветливо манящей двери. Терпела, чтобы не упасть в бездумье, не уйти в никуда. По крайне мере сейчас. Не так.

Покрутив в пальцах пачку сигарет, Ян облокотился на спинку погрызенного пулями и огнём кресла. В нём по-царски расположился Мисашь. Бесёнок, смакуя, облизывал мороженое эскимо. Он возвратился домой около получаса назад, как раз к окончанию обеда. Вручив Айрис холодное лакомство, принялся, тараторя, рассказывать прорву разведанных им новостей. Некоторые из них были настолько невероятные, что ему и самому в них не верилось, про это он честно доложил Айрис. Она ответила ему: «Зато я тебе доверяю», и отдала ему в награду мороженое. Затем пошла в гостиную. Остальные жители дома последовали за ней, не ожидая приглашения.

— Бред. Всё бред, — не выдержала Василина и негодующе всплеснула руками. — Как друзьями для ангелов может стать часть демонов? Как так вышло, что немалая часть вампиров стала биться за Творца, да ещё и в союзе с оборотнями? А часть тех и других принялась воевать за Теней? А оставшиеся сами за себя и против всех? А Инквизиторы с Тенями и предателями Ада в обнимку? Предателями?! — пауза. Ярко-алые губы дрогнули не то в оскале, не то в презрительной усмешке. — Те из Ада, кто сюсюкается с ангелочками, оказываются верными Князю, который сгинул вместе с Евой? При этом Альфа мертва… и Омега, и Адам тоже. Ах да… часть Инквизиторов переметнулась сражаться за Беслана, который есть тот самый Радан и, в принципе, Антихрист? Нет-нет, он же ещё и Искра — сердце, душа машины Судьбы, называемой Бездна? Воплощение которой обрело тело в будущем и сейчас находится в этом мире под именем Лада? Ахана же какая-то тьма, которая хуже жуткой тьмы известной нам под именем Лина? Та Лина, что Дух Бездны и по факту породившая Теней? Там ещё Дана и Ангелина с Аделаидой в кучу… При этом всём охренении в Аду и в Раю, мало его будто... В придачу Тени и прочие воюют кто за кого и против возвращения некого Тёмного Духа и до усрачки его боятся? Вы, что, издеваетесь?! В этот бред мне верить?! — Василина требовательно посмотрела на усмехнувшегося Яна.

— В часть, которая часть от части, — он указал пальцем на себя.

— Иди ты, — она показала ему непристойный жест.

— Даже если доля этого правда, то мир безвозвратно изменился, и дальше будет только хуже. Мне без разницы, что бред. Я знаю, кто мои враги и кто друзья, — мрачно констатировал Витор. — Тебе, вампирша, стоит не забывать о запахе праха твоих подруг.

— Я и не забываю! Никогда не забуду! Нечего поучать меня! — огрызнулась Василина и скрипнула зубами.

— Прах моей жены, — не обратив внимания на кинутые ему фразы, продолжил Витор, — запах её погребального костра и тех друзей, которые отдали жизни за то, что мы сейчас дышим… — он запнулся и положил ладони на плечи побледневшей Марии. — Их пепел в моей душе и в моём сердце. Он кричит о праведном возмездии. Для меня вчерашний бой не окончен. Тёмный Дух беспредельного зла, он сидит в предателях и в трусливых друзьях, которые отвернулись от моей стаи в тяжкий момент. Так что я принимаю бред как истину!

— Так ты сначала беги к Стефании, к этой подлой изменнице, и займись выпусканием её кишок! Сам, лично! А не тащи нас овцами к соседям на очередную бойню! — язвительно и зло заявила Василина.

— Не поучай меня! Тебя тут никто не держит! Драпай и живи крысой в канаве! — зарычал на неё Витор. Желваки на его скулах набухли.

— Тише, брат, — Ян выпрямился и напрягся. — Васька на нервах, как и все мы. Она не из соплежуев, забивающихся в щель, чтобы спасти шкуру! Ты это сам знаешь! И знаешь, что не время сейчас заниматься вендеттой. Подумай о Марии.

Витор побагровел, но смолчал, только очень крепко сжал Марии плечи. Однако через мгновение отпустил их и с отстранённым взглядом погладил её по голове.

— Да пошли вы оба, — бросила Василина и отошла к покорёженному мини-бару. Взяла початую бутылку бренди.

— Когда мы защищали друг друга, то каждый из нас пролил свою кровь. Все до одного. Без исключения. Она скрепила нас семьёй, — тихим голосом начала Айрис. — Мы стояли спина к спине и умирали. Вот об этом помните всегда, — она обвела присутствующих строгим взглядом. — Что касается бреда… Реальность страшней выдумок и домыслов. В доме действительно находится портал к… чему-то. Думаю, именно к машине Бездны. Я лично видела, как Радан выходил из него, и почувствовала такое, что не описать. Ни от одного перехода прежде я никогда ничего и на сотую процента похожего не ощущала. Там была сила жизни и смерти Вселенной. Я даже видела что-то, когда Радан обнял меня перед уходом. В голове мелькнуло…

Айрис покачала головой и перевела задумчивый взгляд на статуэтку Гекаты. Замерла, словно обратилась в скульптуру. Её мысли взвились струйками смоляного дыма к горизонту смутных воспоминаний. В них рвалась и склеивалась плёнка хроники рождения и гибели Вселенной, текли слезой и мчались водопадом кадры жизни.

Прошло несколько минут, прежде чем Мария прекратила гнетущее, тяжёлое молчание.

— Ты увидела конец всему? — прошептала она.

— Где? — Айрис встрепенулась. Посмотрела на Марию и чуть улыбнулась. — Нет, другое. Трудно выразить словами что именно. Представь, будто есть солнце, луна и… чёрное солнце. Нечто единое, но разделённое на добро, сплав света и тьмы, зло. Я видела, как эти три части тянутся друг к другу. Ощущала от Радана тепло и холод. На миг показалось, что его окутала солнечная корона. Я коснулась некой истины, по чувствам самой первой и важной, только не поняла её. Думаю, что Искра – это добро, Бездна – это сплав света и тьмы, а где-то рядом есть третья часть... зло, — она пожала плечами и взяла статуэтку. — Три лика сейчас, но была когда-то единая суть... теперь стала такой... — разжав пальцы, Айрис небрежно уронила статуэтку. Та упала на каменный порожек перед камином и с резким звоном раскололась на несколько крупных и мелких частей.

Мисашь, запихнув в рот оставшееся мороженое, вскочил с кресла и принялся собирать обломки. Айрис погладила его по голове, нежно попросив оставить этот мусор, она сама позже уберёт. Бесёнок довольно заурчал, но не послушался её.

— Я вот, кажись, догнал, в чём истина, — Ян подошёл к Василине. Властным движением забрал у неё бутылку бренди и жадно хлебнул из горла. — Увы, суть истины не в вине или не в чём покрепче! — он усмехнулся Василине, грубо отнявшей у него спиртное. — Искра есть добро! Вот вам солнце. Луна есть Бездна! Вот вам сплав света и тьмы. Чёрное солнце есть этакое дерьмо, которое мы чуяли, как воняет, но перед носом в естественной форме не видели! Больше всего говном несло от Пелены и прёт до слёз, до удушья от Аханы... вот вам зло! Соображаете?

— Ручьи после дождя, которые собираются в реку? — глухо и мрачно пробасил Витор.

— Тёмный Дух... — Мария едва не выронила кружку.

— Вы психи! — Василина крепко приложилась к бутылке.

— Картина из множества кусочков. Мы часть их. Можем ускорить её сборку, а вольны и помешать, сделать так, чтобы никогда это древнейшее существо не обрело один лик, не вернулось, — уверенно сказала Айрис. — Любовь — это наша сила и спасение! Я уезжаю искать Алекса. С утра.

Мисашь поднял лапку и протянул Айрис крупный кусок от статуэтки. Внутри обломка была прилеплена бумажная трубочка.

— Что это?.. — Айрис взяла находку и, отлепив трубочку, развернула её. — Записка...

— От кого? Что в ней? — Ян вернулся к побледневшей Айрис.

— Как часто бывает, то, что нужно сделать немедля, нам кажется, успеем сделать позже, — она отдала ему послание. Положила ладонь на голову Мисаша, обнявшего её ногу, и посмотрела на встревоженных Витора и Марию. — Записка от Леона. Ей больше десятка лет, но уверена, информация не устарела. Он написал, что до знакомства с Мясником в Париже встретил духовную сущность. Та представилась Марсом — Первой надеждой жизни. Сущность сказала, что эта реальность финальная, потому как энергия души Последней надежды жизни критически мала, почти полностью исчерпана Бездной. Более не будет новой перезагрузки пространственно-временной матрицы с фатальной точки начала деления Первой клетки. Теперь время будет линейно. Больше не предвидится шанса на исправление ошибок... эта реальность лучшая попытка сохранить Мир. Её необходимо сберечь любой ценой, иначе вся жизнь, затронутая любовью, обратиться в смерть. Оттого Марс выбирает тех, кого нарекает Стражами Бездны. Ибо мёртвое бессмертно. Их знак — VXV — их суть, начало и конец, рождение-жизнь-смерть, Тьма-Искра-Лёд. Их цель дышать и бороться, дабы не произошло воссоединение Морок. Их слово: «Пропавший да вернётся из мрака к свету», — Айрис тяжело вдохнула. — Далее, Леон указывает адрес, где будет ждать открывшего статуэтку, потому как лишь воля избранного Марсом властна это свершить, но не всякий Страж Бездны помнит, как в смерти был призван служить жизни, — она подняла довольно урчащего Мисаша на руки. — Утром я уезжаю, а вы берегите друг друга!

— Знать бы ещё, как одному Стражу Бездны определить другого, — Ян потёр подбородок, пребывая в мрачной задумчивости, — на глазок, так сказать. Чтобы не мешать друг другу, а действовать сообща.

— Друг?.. Друг мешает другу?.. Кто друг? В этой возне, как черви в говне, нет друзей. Временные союзники есть. Любой в финале всадит другу нож в спину ради целости своей шкуры. Или считаете, что Радан не порвёт из вас любого, если это будет ему выгодно ради жизни его солнца? — Василина горько усмехнулась и отпила алкоголя. — Бутылка только верный друг, пока в ней имеется, что глотнуть. Я пошла к себе, а вы все идите в задницу спасаемого мира!

Присутствующие проводили её взглядами, полными жалости.

— К себе она пошла... — проворчал Витор. — Будто сама свою шкуру не ценит, моралистка.

— Однако, со всем её скепсисом, она не отказывается от нашей переменчивой дружбы в пользу откровенных объятий врагов, — Ян широко улыбнулся. — Пойду и утешу её. Напомню, что я всегда, в независимости от обстоятельств, готов в неё воткнуть отнюдь не кинжал, — смеясь, он поспешил за Василиной.

Мария покачала головой, её щёки зарумянились.

Айрис, проходя мимо Витора, похлопала его по плечу. Поднявшись на второй этаж и зайдя в спальню Радана, она посмотрела на портрет зажмурившейся Велии, прижимающейся к груди Леона. Отпустила с рук Мисаша. Он запрыгнул на кровать и примостился на той будто ленивый кот. Принялся раскладывать кусочки разбитой статуэтки и играться с ними.

— Любовь... спасение... — она приблизилась к окну и отворила его нараспашку. Тепло солнца и прохладный ветер поцеловали её. — Воскрешение. Видимо, Велия твой крест, Леон, а ты её терновый венец. Дана же это смертоносные гвозди, пронзающие плоть. Ледяные... Есть ли любовь для неё? — Айрис глубоко вдохнула. — Алекс, ты моё солнце, скоро я открою глаза...

Мисашь тихо с испугом пискнул. Айрис стремительно повернулась, ощутив открытие воронки перехода.

— Вот и встретились мы как друзья, — грузным басом, пробирающим до костей холодом страха, произнёс двухметровый демон, покрытый тёмно-коричневой шерстью. Он изобразил саркастическую улыбку, оскалив зубастую пасть. Сделал короткий шаг к напрягшейся Айрис, твёрдо упираясь в пол уродливыми копытами. — Примешь?.. Или отвергнешь, как врага? — деликатно протянул к ней лапу с острыми когтями.

— Зоарх, — Айрис чуть пожала ему ладонь, — не скажу, что рада тебя видеть... — сердце в груди затрепыхалось.

— Ни другом, ни врагом, — едко засмеявшись, снял он у неё с языка и прошёл к окну. — Для тебя так. Я же счастлив говорить с тобой языком жизни! Счастлив забыть, что между нами были слова смерти, — он, задержав взгляд на небе, опёрся кулаками в подоконник.

— Зачем пожаловал? — чёрство спросила Айрис, присела на кровать и стала успокаивающе гладить бесёнка.

— Слуга, подаренный тебе моим отцом, уже доложил о происходящих событиях. Мелкий заморыш чрезмерно ретиво собирал информацию. Он стремился порадовать госпожу, настолько неистово, что мне пришлось негласно оберегать его. Если бы не приставленная охрана, ему за алчное не по статусу любопытство несколько раз оторвали бы голову и в Аду, и около Рая, и на Земле. Этим я подчёркиваю, что друг тебе и чту память отца! Поэтому тебе следует знать и его тайную волю. Он поделился ею со мной, предполагая свой конец, горестный и неутешный для познавших истинного Князя, — Зоарх развернулся и вперил жёсткий взгляд в не проявляющую эмоций Айрис. — Величие Люцифера в том, что он вёл к добру через зло. Его дорога особая, тяжкая и далеко не прямая и чистая, но, только познав темноту, можно идти на свет, видеть тот. Не отрицаю, что у Люцифера было специфическое чувство жизни, — Зоарх проникся тёплой печалью. Его взгляд смягчился и окутался тоской и любовью. — Ему нравилось перебирать, ощущать, открывать всю глубину нот чувств! Он бы пришёл защитить тебя от Вара. Пришёл, независимо от того, согласилась бы ты забеременеть или отвергла его. Он рисковал бы жизнью в битве за тебя против покровителя Вара. Люцифер догадывался, что это Ахана.

— Высокую патетику оставь для начинающих готов... Для чего ему умирать за меня, если я всё равно не родила бы ему ребёнка? — огрызнулась Айрис. — В любовь не поверю!

— Напрасно не поверишь. Люцифер дорожил миром! Удержаться от соблазнения тебя ему было невозможно, как-никак он же Князь Тьмы, — Зорх басом посмеялся. — Ты очень обольстительная сладость, но истинно Люцифер желал, чтобы у тебя был ребёнок от Беслана.

— Да ладно... — Айрис фыркнула.

В ответ Зоарх тихо и низко рыкнул. Испугавшись, Мисашь спрятался за спиной Айрис. Та напряглась.

— Правду говорю. К этому он и вёл вас. Отец говорил, что чем раньше ваши свет и мрак, холод и жар, огонь и вода соединятся в единое начало, тем меньше крови и боли познает мир. Множество горя тогда минует Землю, Небо и Преисподнюю. Он видел... варианты... Ты должна понимать, отчего он мог верить в...

— Мне плевать! — Айрис вспыхнула яростью и вскочила на ноги. — Мир создала Любовь! И спасти его если и можно, то лишь с ней! А не переступая через неё! Так не высветлить тени грехов, чувства не краски, смешал и готово... рвануть может вселенской Хиросимой!

— Считаю, отец был прав, что дело в пропорциях и последовательности, — Зоарх скрипнул зубами, — красок. Бомба или атомный реактор выйдет — зависит от...

— Догадываюсь, что от финальной капли, — перебив его, сдержанно сказала Айрис. — Но кто ей будет? Чего в том окажется больше, смерти или жизни? Любовь хранит Свет! И я не верю в благие общемировые намерения Люцифера!

— Важнее вера в добро, ведь любовь может быть и пропитанная мраком, — Зоарх с угрюмым выражением на морде покачал головой. — Что до благих целей, то ими устлана дорога в Ад, потому отец в нём и оказался. Мне тоже не верилось, что Князь порока — и хранит святое. Особенно не верилось, когда он помог убить Яну мою мать.

— Что? — Айрис опешила.

— У меня есть для тебя ещё открытия, — Зоарх мрачно, с хищным оттенком усмехнулся. — Ты же видела чёрные зеркала. Их изобрела моя мама. Люцифер любил её, ценил и считал самой могущественной и талантливой из ведьм. К сожалению, у неё были свои взгляды на решение проблем гниющего мира, отличные от планов Князя. Втайне от него она нашла способ контакта с Бездной, и более того, с глубинной сердцевиной той! Считай, душой. Моя мать хотела объединиться с ней и вывести из Бездны. При суровой ссоре с Люцифером, когда он прознал о её затее и успехах, мать кричала ему, что нужно исключить, изъять Солнце из облака Тьмы. Тогда будет исправлена некая критическая часть ошибки, и река времени избавится от петель, исчезнут некие перезагрузки. Отец грубо возражал ей, что она жестоко заблуждается и увод Солнца спровоцирует немедленный коллапс Бездны, мир полностью обратиться в прах. Он орал, что так настанет безмерно колоссальный атомный взрыв, и только. Люцифер убеждал её следовать его пути и достичь возможности убрать саму Тьму, исключить причину ошибки и так деактивировать перезагрузки, отключить Бездну. Моя мама психовала, едва не дралась с ним, восклицала, что нельзя, принося в жертву невинную жизнь, спасти мир. Плакала и сетовала, что его ничему не научили его собственные ошибки, говорила, что убить Солнце она не позволит, пока сущая её душа будет защищать невинный свет. В финале ссоры мама бросила: «Если тебе так дорог мир, то прежде чем пожертвовать Солнцем, тебе придётся подарить меня смерти». На что ей Люцифер ответил: «Вижу, холодный свет Солнца Бездны сделался тебе дороже, чем живой я в дышащем тёплом мире». Покидая Люцифера, она прошептала: «Это тебе стоит выбирать, чего желаешь в итоге — горячую меня или ледяную могилу». Ей в спину он рыкнул: «Не сомневайся, Сальа, я выберу, скоро», — Зоарх погрузился в раздумья.

— В итоге нет ни её, ни его. Могила... — Айрис прошла к окну. Мисашь подбежал к ней и запрыгнул на подоконник.

— Ради мира отец принёс для себя невероятно дорогую жертву, — хрипло пробасил Зоарх. — Настолько он верил в свою правоту. Я не могу игнорировать или забыть его убеждённость. Но я не могу и отбросить, как мусор, память о матери. Она тоже верила в свою правду вопреки всему. Откровенно я не ведаю, кто из них прав. У меня дочь и жена. Я верю в любовь к ним. Они мой мир. Потому не буду принуждать тебя следовать воли Люцифера. Выбирай по совести.

— Спасибо, что предупредил, — Айрис повернулась к нему лицом. — Я отправлюсь к Алексу. Ничто не проходит бесследно. За всё судьба предъявляет счёт. Настала пора и мне предъявить ей чек к оплате, и пусть нам всем в итоге повезёт на щедрые чаевые в качестве спасённого любовью мира.

— Да будет так. Ведь холод могилы и так окружает нас, — Зоарх отступил в открывшуюся смоляную воронку перехода.

Айрис чуть кивнула. Демон исчез. Она взяла Мисаша на руки.

— Что, трусишка, пойдём и поведаем Яну, отчего он угодил как цыплёнок в щи мировой битвы, — она грустно улыбнулась.