Глава 14. Привет, Одиночество

- На самом деле, прошлой ночью у нас состоялся воистину великий разговор. Я привел ее к реке, и, думаю, это первый раз, когда мы были честны друг с другом на такое долгое время.

Почему он рассказывает мне это? Он никогда не говорит об их отношениях со мной. Мы никогда не устанавливали это вслух, но это просто не было частью нашей дружбы. Почему сейчас? Почему сейчас он подает мне детали?

- Ну, это хорошо… - сказала я, пытаясь быстро придумать, как сменить тему разговора.

Но у меня не было времени. У меня совсем не было времени, чтобы сменить тему. Я все еще думала, когда он сказал это.

- Думаю, я женюсь на ней, Белла.

Я прекратила дышать. Я просто замерла.

Наверное, это из-за того, что мое тело в тот момент забыло, как двигаться. От одного слова. Мой разум пытался убедить меня, что мне все это послышалось, а все мое тело отвергало это; желудок сжался.

- Сегодня?! – выпалила я.

- Нет. И не скоро. Просто когда-нибудь. Мы вроде как обсудили это прошлой ночью. – Его голос был скучающим.

Вроде как обсудили это? Он сделал предложение? Опустился на одно колено? Я представляла, что он именно тот тип парней, которые делают это… Он вручил ей кольцо? Они поцеловались, смотрели друг другу в глаза и обнялись в конце? Все эти картинки пронеслись в моем воображении одним ужасным потоком, и я рухнула на стул на патио.

- День назначен? – я надеялась, что мой голос не был таким же омертвевшим, какой я себя чувствовала. Но мне нужно было знать.

- Нет, ничего такого, Белла. – Он не произнес мое имя правильно. – Это просто планы. Не помолвка… Я имею в виду, что даже не делал предложение и не планировал. Полагаю, мы просто оба знаем, что однажды… - он не закончил свое предложение, да ему и не нужно было. С кольцом или без кольца, с датой или без нее – этого было достаточно, чтобы разбить мне сердце.

- Ох. Ну, хорошо, я счастлива за тебя, - я врала и не краснела, мой голос был монотонным, а мысли все еще пребывали в смятении.

Джейк и Сэм, как и обычно в подобные дни, находились в доме вместе с Роуз и Элис, но никто из них не видел моего тихого таяния.

И как я должна ответить на это? Мне положено быть его лучшим другом. Ничего больше, независимо от того, что я прошлым летом позволила своему воображению разгуляться. Было намного легче обманывать себя, когда это были просто мы, смеющиеся над нашей фальшивой свадьбой, или валяющиеся в крепости, или держащиеся за руки в кресле…

- Белла, мне нужно идти, обед готов, - прервал мои мысли Эдвард. Его голос все еще оставался неправильным. Все в моем мире неожиданно сделалось полностью неправильным.

- Окей, пока. Скучаю по тебе, - прошептала я. Это было все, что я могла произнести.

На мгновение воцарилась тишина, и я подумала, что он уже ушел, но я все еще сидела с телефоном у уха, неспособная двигаться или думать.

Но он еще не ушел.

- И я по тебе. – И теплота вернулась в этих двух коротких словах. Затем он ушел.

- Ничего не изменится. Ничего не изменится. Это и не должно меняться…

Это то, что я тихо повторяла себе, пока сидела снаружи, уставившись на телефон в руке.

После того как Джейкоб и Сэм ушли, я пошла в кровать и проиграла. У меня никогда не было подобного эпизода. У меня никогда на него не было причин. Розали и бровью не повела. Она вошла в комнату, легла рядом со мной, обняла меня за плечи и позволила выплакаться. Повсхлипывать. Покричать.

Я действительно дала себе волю, так что Элис, конечно, услышала меня и тоже пришла. Она села у меня в ногах и гладила их через одеяло, смотря на меня печальными глазами.

Я поведала им сквозь всхлипывания о разговоре с Эдвардом и обо всем, что я пережила в этот вечер. Обе они выглядели шокированными, когда я сказала им, что он заговорил о женитьбе на Тане.

Они были великолепными подругами, сразу же выказали недовольство по этому поводу и назвали все причины, почему это было ужасной ошибкой; что, наверное, так все не закончится – и тому подобные вещи, которые принято говорить в подобных ситуациях. Я кивала им, не веря ничему, что они говорили, но не имела сил сопротивляться. Мне следовало бы знать, что это случится. Мне следовало лучше подготовиться.

Все это всегда принадлежало ей.

***

После той ночи я окунулась в совместную с Джейком сцену. Каждая секунда, когда я могла быть Клементиной, а не Изабеллой, была блаженством.

Джейкоб был невероятен в нашей сцене. Он действительно заставал меня врасплох каждую нашу репетицию. Его персонаж Джоэл был застенчивым и тихим, но очаровательным, и Джейк был на высоте.

Клементина, моя героиня, была противоречивой. Но в хорошем смысле. Она говорит, что чувствует, и ищет то, чего хочет на данный момент, и потом она эксцентричная, интересная, смелая и прекрасная. Она не я. И это лучшее, что есть в ней. Для меня она избавление. Она помогает мне забыть обо всех недостатках невзрачной старой Беллы в любое время. Она привлекательная, и она является чьим-то первым выбором. Она не останавливается на статусе лучшего друга. Ей не разбивают сердце. Она не влюбляется в Эдварда Каллена. Она не я.

Сегодня первое октября. Осталось пять дней до того, как Каллены вернутся.

Я разговаривала с Эдвардом по телефону после той ночи, когда он рассказал мне о «разговоре» с Таней. Через три дня я позвонила ему. Наверное, это звучит смешно; я даже Роуз и Элис не сказала, что позвонила ему после большого срыва той ночью.

Смысл в том, что я начала понимать все эти глупые фильмы, которые, как я думала, не были реалистичными, типа «Свадьбы лучшего друга». Неожиданно я полностью поняла это. Они застукали меня со слезами на глазах, и, думаю, именно тогда начало подниматься беспокойство. Оно просто появилось. Когда ты любишь кого-то, самый верный способ признаться – это когда он доверился кому-то еще, убивая часть тебя в процессе, но он все еще тот человек, с которым ты хочешь разговаривать. С которым ты хочешь быть. Которого хочешь любить.

Любовь начала приобретать совершенно новое значение.

Безнадежность.

Тот разговор с Эдвардом длился всего около трех минут, но это все же было лучше, чем предшествующий разговор, так как он не говорил ничего о своей девушке/полуневесте/дьяволице… или как бы там ее не называли.

И теплота вернулась.

- Я закончил сегодня песню, - с гордостью вдруг сказал он.

- Поздравляю. Сыграй мне ее по телефону. – Я знала, что он не станет, но все равно попросила. Он продолжал отказывать мне в этой просьбе все время.

- Ты знаешь, что я не буду, так почему продолжаешь просить? – слегка ухмыльнулся он.

- Потому что я безнадежна. – И я подразумевала несколько значений, а не одно. Звонок ему и разговор с ним в тот момент был подтверждением. Он не знал этого, но знала я.

- Ты скоро услышишь ее, не думаю, что я забуду, как она играется, когда мы вернемся, - заверил он меня.

Мы быстро попрощались, так как его отец хотел поиграть с сыновьями в бейсбол.

Слышать то, что его голос вернулся к нормальному состоянию, было прекрасно. От этого узел в желудке чуть расслабился, когда мы прервали звонок, но это не заставило меня забыть, что его там удерживало.

В тот день, двадцать седьмого сентября, я в последний раз разговаривала с Эдвардом Калленом до шестого октября.

Он не перезванивал. Ни сообщений, ничего. Я звонила ему первые несколько дней и оставляла длинные забавные сообщения о моих скучных днях без него, как и говорила, но они никогда не получали ответа. И я оставила попытки через три дня.

***

Элис и Роуз были рядом – мы звонили Эммету, чтобы поздравить его с днем рождения, так как сегодня было четвертое октября.

Два дня до того, как они вернутся. Один день до того, как они покинут Форкс. Еще точнее, целая неделя с тех пор, как я разговаривала с Эдвардом. Самый длинный период, который мы проводили без разговоров, со дня нашей встречи.

Джейкоб и Сэм пришли снова, и мы смотрели «Вечное сияние чистого разума», чтобы еще больше погрузиться в сцену.

Поздравив Эммета с днем рождения, я спросила, как они отмечают. Мне было немного стыдно, так как я спрашивала об этом не потому, что заботилась о веселье Эммета. Я спрашивала об этом затем, чтобы получить информацию об Эдварде.

- Просто домашний обед с семьей. Ну, с семьей и некоторыми, хм, друзьями. – То, как он сказал «друзьями», сказало все, что мне нужно было знать. И это он говорил не о своей священной коллекции DVD. Она была там. Счастливая пара была вместе.

Затем то, как он сказал: «Я люблю тебя, сестренка, я действительно не могу дождаться, когда вернусь к вам, девчонки. Мы снова начнем веселиться, Белларина», - подтвердило, что в моем голосе сквозила неприкрытая печаль. Эммет пытался поддержать меня, без сомнений, услышав от Роуз о нашей с Эдвардом неожиданной отдаленности и о моей реакции на нее.

Сегодня Роуз спала в Берте. Элис расположилась в круглом кресле, одетая в толстовку Джаспера, которая была на нем в день нашей встречи. Сэм сидел на одном из стульев за столом – ему не нравился пол. Мы с Джейком расположились на Любовном Мешке (к которому я уже привязалась, Элис снова оказалась права), голова Джейка лежала на моих коленях, и я бездумно игралась с его волосами.

Это не было тяжким испытанием, как в случае, когда Эдвард позволял мне трогать его волосы. Темные локоны Джейка были мягкими, и мне было приятно это делать, но все еще несравнимо с перебиранием пальцами восхитительных бронзовых волос, которым не было равных. Это была просто привычка, которая заняла место постукивания пальцами или ногами, когда мы смотрели фильмы.

Мы с Джейкобом изрядно сблизились за короткий период времени из-за нашей сцены и из-за моей постоянной потребности в отвлечении.

Я все свое свободное время в течение последней недели проводила с ним, так как он напоминал мне персонажа, которым я могла стать, чтобы прекратить быть Беллой. Он заставлял меня чувствовать так, будто я не должна была чувствовать то, что чувствует Белла, не должна беспокоиться о том, кем Белла была, а кем нет. Не знаю, использовала ли я его. Я так не думаю, потому что я действительно наслаждалась его компанией.

И он всегда обнимал меня в школьных коридорах, когда мы ждали начала уроков, и мне ненамеренно вспоминался Эдвард, и на моем лице отражалась боль. Он никогда не знал почему, но все равно всегда успокаивал меня.

Фильм закончился, и Джейкоб посмотрел на меня и улыбнулся. Я улыбнулась в ответ, а он сказал: - Белла, нам следует сделать завтра что-нибудь веселое. У нас нет ни занятий, ни репетиций, ни чего-нибудь еще. Давай выберемся из Голливуда, ты хочешь?

- Замечательная идея, Джейкоб! – я сразу же начала думать о том, куда нам следует пойти. – Я знаю! Диснейленд!

Эта мысль поразила меня как удар молнии. Я люблю Диснейленд! Я была там только однажды после того, как переехала в ЛА, давно еще, первого сентября, с девчонкой из моего класса, которая тоже любила Дисней.

- Я никогда там не был, - сказал мне Джейк. – Но всегда хотел там побывать, так что принимается. Диснейленд, - подтвердил он.

- Диснейленд, - согласилась я, кивнув.

- Диснейленд! – он зааплодировал и обнял меня. Мы посмеялись над нашей глупостью, а потом они с Сэмом ушли, напевая «Диппити ду да» весь путь до их квартиры.

Той ночью я забралась в кровать, позволяя горю накрыть меня, но затем успокоилась при мысли о нашем с Джейкобом завтрашнем приключении.

Я заснула, представляя прекрасную улыбку Эдварда перед замком Спящей Красавицы.

***

Пятое октября. День, когда Каллены покидают Форкс, чтобы вернуться в Голливуд. Один день до того, как я снова увижу их. Целая неделя и один день с тех пор, как я разговаривала с Эдвардом. День Диснейленда.

- Джейкоб, я сказала «нет»! – я источала раздражение, пока мы стояли у билетной кассы.

- Ты действительно только что топнула ногой? – Джейкоб засмеялся и, игнорируя меня, протянул кассиру деньги.

- Да! Да, я топнула! Ты не будешь платить за мой билет, Джейк! – я была очень зла. Это было нелепо.

- Я сказал тебе, Беллз, это твой припозднившийся подарок на день рождения. Я говорил, что сделаю что-нибудь для тебя, так почему не это? – он улыбнулся мне, и я свирепо посмотрела на него. Из колонок у входа раздалась песня «A Very Merry UnBirthday» [«С очень счастливым Днем Нерождения». – Прим.пер.] из «Алисы в стране чудес», словно насмехаясь надо мной, пока он смотрел на меня с невинным выражением на лице.

- Хорошо. Я позволю тебе думать, что ты избежишь наказания, но я как-нибудь верну тебе деньги. – Я скрестила руки и начала думать о том, как вернуть ему их немедленно.

- Вау, слишком упрямая? – услышала я, как он хмыкнул себе под нос.

Он вежливо отдал мне мой билет, и я выдернула его из его руки.

- Могу сказать, что это будет очень веселый день, учитывая то, как офигенно ты реагируешь на мой подарок, - саркастично сказал он, искоса смотря на меня.

Я выдавила извиняющую улыбку и сдалась.

- Прости, Джейк, мне просто не нравится, когда ради меня делают нечто подобное. От этого я чувствую себя неудобно. Но я действительно ценю это. Спасибо. – Сейчас я чувствовала себя плохо, но все-таки собиралась попытаться загладить перед ним вину.

Мне удалось пропустить объяснение моих эмоций, в последнее время обезумивших благодаря небезызвестному «лучшему другу» с волосами цвета бронзы, в которого я по глупости влюбилась, который не сообщал о себе и разбивал мне сердце.

- Хорошо! – сказал он о моей покорности его подарку. Он улыбнулся.

- Ладно, Джейк, ты уверен, что готов побывать в Самом Счастливом Месте на Земле?! – возбужденно спросила я, беря его под руку, чтобы ускорить нашу прогулку. С каждым шагом, приближающим нас к главным воротам, мое настроение улучшалось. Вы должны полюбить Диснейленд.

- Если ты думаешь, что я готов, я доверяю тебе.

- Твоя жизнь никогда не станет прежней, - пообещала я ему.

Мы прошли сквозь ворота в волшебное королевство, и меня захватили мысли о сказочных мирах, где любовь всегда побеждает и где Эдвард Каллен не влиял на мои эмоции.

***

День, проведенный с Джейком в Диснейленде, был замечательным. Я уже и забыла, какой счастливой меня делало это место. Мы ходили туда каждый раз, когда моя семья приезжала в Риверсайд, и сейчас, когда я выросла, я чувствовала себя так же, как и тогда.

Мы с Джейком провели день, делая все и вся, лишь бы он смог приобрести полный опыт. Мы прошли все от Водной горы до Питера Пена. Мы поели в моем любимом ресторанчике всех времен, который находился внутри корабля Пиратов Карибского моря, и надели бумажные пиратские шляпы, которые полагалось носить маленьким детям во время еды. Мы сфотографировались в смешных очках, которые были нужны для 3D шоу «Приключения Флика», и скорчили лучшие рожицы, которые смогли придумать. Он снова кричал как девчонка на Космической горе, и это заставило меня повернуться к нему и засмеяться над его визгами. Мы посмотрели парады и лучшее шоу Fantasmic в парке. (Ночное шоу в Диснейленде с фейерверками, актерами, водными эффектами, огнем и музыкой, во время которого на специальные экраны проецируют работы студии Дисней. - Прим.пер.) И он не осудил меня, когда я подпрыгивала во время сцены из "Питера Пена" на настоящем корабле, или когда я аплодировала Микки, сокрушившему дракона, или даже когда я расчувствовалась в конце, когда Микки Маус забрался на самую верхушку сцены и сотворил волшебство прям на наших глазах.

- Ты серьезно собираешься плакать? - он положил свою руку на мое плечо, и я прижала руки к лицу. Он говорил это мягко, будто ему действительно было любопытно.

- Нет… Может быть. Это так классно, ты знаешь? Каждый раз, когда я вижу это шоу, я знаю, что все будет хорошо. Я знаю, что Микки спасет мир. Это утешает. - Я взглянула на него наполненным влагой взором и улыбнулась, а он кивнул в знак понимания, потворствуя мне.

Я действительно ценила его в тот момент. Было хорошо поделиться этим с кем-то, кто позволял мне быть собой. Он не говорил мне успокоиться, как делала моя мама, даже когда я была ребенком. Я очень сильно пыталась не думать о том, с кем я желала разделить этот момент, и я чуть сильнее прислонилась к Джейку, когда узел сжался и я неожиданно почувствовала слабость.

Я заснула по дороге домой от сильной физической и эмоциональной нагрузки, которую перенесла за день. Мы с Джейком в сонном состоянии дошли до наших квартир; он проводил меня, прежде чем пойти к себе.

Наша дверь все еще была незапертой, так что я открыла ее и повернулась, чтобы обнять его на прощание. Он был ближе ко мне, чем я представляла, и я споткнулась о его ногу и влетела в квартиру, приземлившись на пятую точку у двери.

В нашем сонном состоянии это была самая веселая вещь в мире. Он присел на пол рядом со мной, и мы разразились смехом от моего отсутствия грации. Когда мы остановились, он поднялся сам, а затем протянул руку, чтобы помочь мне.

- Ты должна что-то с этим сделать, - улыбнулся он мне.

- Конечно, я просто схожу к доктору по равновесию и посмотрю, что они могут сделать со мной, - саркастично ответила я. Конечно, я ничего не могла с этим поделать!

- Это все, о чем я прошу. Когда-нибудь ты попадешь в беду из-за этого. Что я буду делать без тебя? - спросил он в шутку, но в конце его слова прозвучали серьезнее, и я покраснела.

- Я имею в виду, что Джоэл не может закончить свой финальный проект без Клементины, ведь на ней держится вся сцена, - быстро добавил он, избавляясь от граничащего с серьезностью предыдущего момента.

- Я тебя умоляю, Клементина не может остаться без Джоэла, так что ты мне нужен так же, как и я тебе.

Эти слова были совершенно неправильными. Его лицо приобрело серьезное выражение, и я покраснела еще больше. Я не имела в виду ничего другого, кроме как нашего театрального партнерства.

Да, за последний месяц я сблизилась с Джейком. Я проводила с ним так много времени, что просто не могло быть никак иначе.

Но я знала, на что похоже чувство, когда появляется кто-то, кто мне на самом деле нужен. Я знала, кто мог поднять меня ночью, чтобы поинтересоваться, нужны ли они все еще. Я знала, кто заставил меня чувствовать тошноту, когда я начинала понимать, что я им не нужна...

С этой мыслью я была обречена. Мне пришлось потрясти головой снова, чтобы попытаться избавиться от этих мыслей. Мне нужно было забраться в свою кровать, место, где я могла наконец-то позволить им овладеть мною и не сражаться с ними.

- Беллз, ты выглядишь не очень хорошо. Думаю, тебе нужно поспать, - сказал Джейк, когда увидел, как изменилось мое лицо от моих мыслей. Он никогда не спрашивал, что всегда заставляло меняться мое настроение так внезапно, он просто превращался в заботливого парня.

- Ага, думаю, ты прав. - Я обняла его и позволила ему подержать меня секунду. - Спасибо еще раз за то, что пошел со мной, Джейкоб, это была действительно замечательная идея выбраться отсюда.

Он пробормотал что-то в знак согласия, а затем оставил меня. Я закрыла дверь и прошла в свою комнату, намереваясь завалиться на кровать в одежде, не беспокоясь о переодевании.

Я оглянулась на часы. Двенадцать часов тридцать три минуты.

Шестое октября. Мы с Эдвардом не говорили уже девять дней. И в этот день Каллены возвращаются.

Я забралась под одеяла, но не смогла уснуть. К моему удивлению, я не сломалась. В моей голове проносились миллионы мыслей.

Я схватила телефон и набрала номер. Я больше не могла это терпеть.

Два гудка.

- Белларина!

На этот раз это немного приободрило меня.

В этот момент я была зациклена на моем упрямстве. Если мистер Свадьба не хотел со мной разговаривать, то я не буду тратить время, названивая ему, просто чтобы он отвечал или не имел любезности перезвонить его предполагаемому лучшему другу.

- Эммет! Я же не разбудила тебя? – я знала, его бы это не побеспокоило, если бы я и сделала это, но мне бы было плохо из-за этого.

- Еще чего, сестренка, я на заднем сидении джипа зависаю. Джаспер за рулем. Не ты ли обычно пристаешь к Эдварду насчет супербыстрого возвращения домой? – усмехнулся он, и я улыбнулась тому, каким простодушным он был. Он явно не понимал, как сильно изменилась наша ситуация за последние дни. Ну, как сильно Эдвард позволил всему измениться.

- На самом деле я не разговаривала с Эдвардом больше недели. – Я знаю, что мой голос сквозит досадой.

- Оу… хах. Тогда ты хочешь, чтобы я быстро передал ему телефон? – невинно спросил он, очевидно не понимая моего тона.

- Да, это было бы здорово.

Попробуй проигнорировать меня сейчас, Каллен.

Я услышала шорох, а затем бормотание Эммета. А потом впервые за все девять дней:

- Алло?

И снова это был ледяной бархат, и звучало это как вопрос. Эммет не сказал ему, что это я.

- Привет. Вы возвращаетесь. – Это был не вопрос. Я просто сказала ему это ради хоть какого-нибудь разговора с ним.

- Так и есть. Мы в пути со вчерашнего вечера, так что будем дома приблизительно в восемь часов, - спокойно сказал он.

- Рада буду увидеть тебя.

Я вздохнула в поражении. Я не могла злиться на него. Я не могла злиться или раздражаться на него, откровенно меня игнорирующего. Будь это кто-нибудь другой, я бы крепла с каждым днем. Но не с Эдвардом.

Он всегда получал то, что позволял мне давать ему.

- Я тоже, Белла. Замечательно вернуться обратно. – Я могла сказать, что он имел это в виду, но его голос не изменился. Но это было хоть что-то.

Все, что он говорил, оставалось бездушным. Жаль, что я не могла видеть его глаза, видеть эмоции, скрытые в них. Он никогда не мог убрать их из взгляда, в отличие от голоса.

- Ладно, думаю, сейчас я попытаюсь заснуть, так что отдаю телефон обратно Эммету, - он звучал устало, это уж точно.

- Окей, хорошего сна.

- Спасибо. Тебе тоже, наверное, следует поспать – сейчас действительно поздно. – Я согласилась, а затем попрощалась с ним.

Он, кажется, волновался обо мне, как будто его действительно все еще беспокоило это. Все улучшится, когда они прибудут домой. Он просто устал.

В течение всех девяти дней, Белла? Нет, ты не можешь списывать все его странности на усталость. Сама я слишком сильно устала, пытаясь понять, что с ним было не так, так что я лгала себе об этом снова и снова.

- Итак, ты слышала, мы сегодня будем дома? – спросил меня Эммет возбужденно, но мягко.

- Ага, не могу дождаться. Это был долгий месяц. – Я пыталась разговаривать с ним нормально, но я все еще боролась с чувством, которое оставил во мне ледяной голос Эдварда.

- Белла, что случилось?

Он спрашивал с такой заботой в голосе. И он назвал меня Беллой. Не «сестра» или «Белларина» как обычно. Он наконец-то услышал мои страдания.

- Эдвард рядом с тобой? – спросила я.

- Нет. Он сидит передо мной, так что я смог прилечь сзади, но у него включен iPod, поэтому он не может меня слышать. Эд? – Эммет проверил брата, и, когда не получил никакого ответа, я продолжила:

- Эдвард… в последнее время изменился, Эммет. Он вдруг прекратил звонить мне неделю назад, и мы не разговаривали до этого момента, и я знаю, что ты не сказал ему, что это я позвонила, когда отдавал ему трубку. Ты знаешь, как мы были близки, Эмм, мы лучшие друзья, это не похоже на нас. Это не похоже на него. Что-то не так, и это расстраивает меня. Я скучаю по нему. Он на самом деле прекратил разговаривать со мной, когда Таня вернулась, - высказала я ему все, потому что Эммет, наверное, хорошо осознавал мое чутье, когда дело касалось Эдварда. Он дразнил меня этим с той самой недели, когда мы встретились.

- Ох, сестра, все будет хорошо, - вздохнул он, будто хотел сказать больше, но не сказал. Он просто продолжил: - Просто дай ему время. Мы сегодня будем дома, и все вернется в нормальное русло. А сейчас тебе действительно следует поспать, так что я оставляю тебя.

- Хорошо, спасибо, Эммет. Люблю тебя. Скоро увидимся.

- До скорой встречи, Белларина.

Я выключила телефон и улыбнулась из-за моей любви к Эммету. Он сказал дать Эдварду время. Я усмехнулась, когда поняла, что так оно и есть.

Эммет сказал, что все вернется в нормальное русло. Хотелось бы верить. Но что-то волновало меня, заставляя узел в моем животе затягиваться еще сильнее.

Я проигнорировала это и перекатилась на другой бок. Сегодня они будут дома. Сегодня все может начать приходить в норму.

***

Шестое октября, двадцать часов семь минут. Плюс семь минут к тому времени, когда они должны были вернуться.

- Я к чему веду, они могут хоть раз прибыть вовремя? – разглагольствовала Элис, измеряя шагами гостиную.

Она становилась немного драматичной; Эдвард сказал «около восьми», но не точно в восемь. Но я знала, как она себя чувствовала. Я сидела на краю стула Сэма, как я теперь его называла. Моя нога быстро покачивалась, а мысли проносились еще быстрее.

В восемь часов девять минут мы все получили одновременно одно и то же сообщение. Оно было от Эммета.

Дом!

Элис завизжала и повела нас к двери; мы буквально понеслись к лифту, спустились вниз, вышли и ввалились в гараж.

Он, должно быть, отправил нам сообщения заранее, так как большой красный джип только начал заворачивать.

Дверь со стороны водителя открылась, и Эммет выскочил из машины, схватил Роуз и поцеловал ее. Элис бросилась к пассажирской двери джипа, и я предположила, что там они с Джаспером приветствуют друг друга наедине.

Я так нервничала, что это было даже смешно. Мне не следовало нервничать, это моя семья, это Эдвард, мой лучший друг и человек, от желания увидеть которого я умирала тридцать три дня.

Но узел затянулся еще сильнее, чем за все тридцать три дня. Я как будто примерзла к тому месту, где стояла, в шести шагах от джипа.

Эммет отпустил Розали и подошел ко мне прежде, чем я смогла начать думать или придвинуться ближе.

Я обняла его так сильно, как могла, зная, что никогда не сравнюсь с его сильными объятиями. Так здорово было снова обнимать моего большого братца.

- Белларина! Мы дома! – он был так счастлив, что это действительно вселило в меня надежду и уверенность.

- Знаю! Какой прекрасный день! – сейчас я действительно улыбалась и чувствовала себя счастливой.

Он отпустил меня, а Джаспер появился прямо рядом со мной, дожидаясь очереди. Я тоже крепко обняла его и также почувствовала себя намного счастливее от этого объятия. Он успокаивающе погладил меня по спине. Так ты обращаешься к тому, кто только что пережил трагедию. Он успокаивал меня.

Оторвавшись от Джаспера, я заметила Эдварда, который выбрался из джипа. Его вид снова поразил меня, пусть это и была всего лишь его спина.

Он обнимал Элис, пока она продолжала болтать о рубашке, которую ему купила.

Эдвард покопался в джипе, пытаясь вытащить его сумку. Достав ее, он забросил сумку на плечо, обернулся и встретился взглядом со мной. Я смотрела в его глаза впервые за месяц и три дня.

Было что-то большее, чем просто неправильно. С его взглядом было что-то не так. Его глаза были темными и далекими. Язык его тела был неправильным. Он сутулился, а голова была склонена ниже обычного. И он выглядел уставшим.

Но, конечно, он все еще был великолепен. Если бы вы не знали его раньше или не изучили и не запомнили каждую деталь в нем, вы бы были ошарашены. Я все еще находила то, на что можно было попялиться, но я была порабощена печалью от того, что все было неправильно.

- Белла! – он улыбнулся подобием моей любимой кривоватой улыбки и протянул свободную руку ко мне.

Его походка была неправильной.

- Привет, - это все, что я смогла выдавить из себя, искренне улыбаясь ему в ответ.

Он притянул меня в объятия, но и оно было неправильным. Это было лишь обычное наше полуобъятие.

Я прислонилась к нему, пытаясь это исправить. Хоть пах он так же. Я вдохнула аромат, который заставляла себя помнить каждый день, и поняла, что моя память плохо справлялась с его воспроизведением.

Это единственное, что в нем никак не изменилось.

Он отошел и продолжил путь к лифту, один, не оглядываясь ни на кого. Не сказав больше ни слова. Он просто ушел.

Я повернулась к остальным и уставилась на них. Все четверо безмолвно смотрели на меня в ответ, заметив, что Эдвард ушел один. Ни у кого из них не было для меня успокоения.

Я не плакала и не кричала. Я ничего не делала. Я стала полностью оцепеневшей.

***

Я удалилась в квартиру в одиночестве, как это сделал Эдвард. Очевидно, его отношение ко мне будет отличаться от прежнего.

Оцепенение охватило меня, когда я, пройдя через гостиную, попала в спальню. Я представляла себе наше воссоединение совсем по-другому. Особенно после девяти дней без разговоров. С Таней или без Тани, мы все еще могли быть друзьями. Так было и раньше.

Время больше не имело значения. Больше не имели значения дни. Я бросила мобильник на кровать, а затем и сама упала рядом с ним. Или на него. Или на что-то еще. Меня это больше не заботило.

Я лежала на кровати, уткнувшись в нее лицом, когда дверь вдруг открылась и кто-то зашел внутрь.

- Беллз? – заботливым голосом позвала Розали.

- Хм? – проворчала я в подушку.

- Хочешь поужинать? Мы подумываем о пицце, - она остановилась, а потом еще более заботливо добавила: - Эдвард ушел на тренировку, так что там будем только мы и Эмм с Джаспером.

Я задумалась об этом на секунду. Я была голодна. Или мне хотя бы следовало быть голодной. Так или иначе…

- Хорошо, я иду, - сказала я. Я поднялась и последовала за ней в гостиную.

Мы накинули свитера и зашли в маленькую пиццерию в нескольких кварталах от дома. Я не приняла никакого участия в выборе заказа. Я все равно бы ничего не попробовала.

Роуз и Элис болтали обо всем, пытаясь меня разговорить. Они старались заставить меня рассказать Эммету и Джасперу о моей сцене с Джейком, или о пародии Сэма, или о фильмах, которые мы смотрели, пока их не было.

Я почти сочувствовала им. Я знала, что все их усилия были потрачены впустую.

Мы вернулись в квартиру и поели за просмотром телевизора.

- Я пойду в душ, - произнесла я, поняв, что, наверное, мне следует сделать это перед сном.

- Белла, ты не хочешь еще пиццы? – спросила Элис осторожно.

- Хм, не думаю. Я вроде наелась. – Я лгала.

Ну, я знала, что не была голодна. Так что я была сыта.

- Ты взяла только два кусочка, Белл, - сказала Роуз, все еще оставаясь чертовски заботливой. Будто их слова помогут им уговорить меня.

- Ох, - все, что я произнесла. Я просто зашла в ванную и закрыла дверь.

Я вышла из душа и надела пижаму. Зайдя в гостиную, я села в Любовный Мешок, просто чтобы больше не находиться в своей комнате.

Никого не было дома. Чудненько.

Я вздохнула и взяла со стола книгу.

Почитав немного, я позволила книге выпасть из рук и упасть на пол, когда поняла, что совсем не читаю. Хотя я знала историю наизусть. Почему я читала что-то, что уже знала? Что со мной не так? Почему я продолжаю интересоваться тем, что никогда не изменится? Почему…

Но мои мысли были прерваны Элис, которая вошла вместе с Роуз.

- Эй, Беллз! Ты еще не спишь! – теперь Элис говорила совершенно другим голосом, он был возбужденным и заботливым. Как изобретательно.

- Это успех? – спросила я. Я не говорила это язвительно, я ни на кого не сердилась. Я сказала это в шутку и была довольна, когда они усмехнулись, так что я знала, что все вышло так, как я рассчитывала.

- Ну, сейчас половина первого дня, - ответила Розали, убрав из голоса излишнюю осторожность.

- Ох. Я читала.

Они обе перевели взгляд с моих пустых рук на книгу, которая лежала на полу за пределами моей досягаемости, а затем снова взглянули на меня печальными глазами.

Потом они переглянулись и кивнули, придя к беззвучному соглашению прямо на моих глазах. Они прошли и сели по обе стороны от меня – на Любовном Мешке было более чем достаточно места для нас троих. Элис повернулась и встретилась взглядом со мной.

- Белла, мы знаем, что у тебя тяжелые времена из-за поведения Эдварда, - она остановилась после его имени. Хотя она больше не использовала заботливый режим в голосе – сейчас ее тон был по-обычному дружелюбным, - они обе уставились на меня, ожидая физической реакции на его имя или что-то подобное.

Я была слишком оцепенелой для этого. Единственной реакцией было тихое затягивание узла внутри меня. Снаружи же я просто смотрела на них, пока не обрела способность говорить.

- Да уж, думаю, все, за исключением Эдварда, знают, что у меня «тяжелые времена». Или, по крайней мере, если он и знает, то, кажется, его это больше не волнует. Не знаю, осознает ли он это или почему он это делает, но он не будет говорить со мной об этом. Или о чем-либо другом на эту тему! – сейчас я дышала быстрее. Оцепенение не пропало, думаю, я просто почувствовала, как оно ослабевает. Так что я прекратила говорить.

Затем Элис просто сказала это:

- Белла, Эдвард и Таня расстались.

Оцепенение ушло.

Перевод: Alice_Green
Редактура: Inmanejable
If Every Word I Said Could Make You Laugh