Форма входа

Категории раздела
Творчество по Сумеречной саге [264]
Общее [1686]
Из жизни актеров [1640]
Мини-фанфики [2734]
Кроссовер [702]
Конкурсные работы [0]
Конкурсные работы (НЦ) [0]
Свободное творчество [4826]
Продолжение по Сумеречной саге [1266]
Стихи [2405]
Все люди [15365]
Отдельные персонажи [1455]
Наши переводы [14628]
Альтернатива [9233]
Рецензии [155]
Литературные дуэли [105]
Литературные дуэли (НЦ) [4]
Фанфики по другим произведениям [4317]
Правописание [3]
Реклама в мини-чате [2]
Горячие новости
Top Latest News
Галерея
Фотография 1
Фотография 2
Фотография 3
Фотография 4
Фотография 5
Фотография 6
Фотография 7
Фотография 8
Фотография 9

Набор в команду сайта
Наши конкурсы
Конкурсные фанфики

Важно
Фанфикшн

Новинки фанфикшена


Топ новых глав лето

Обсуждаемое сейчас
Поиск
 


Мини-чат
Просьбы об активации глав в мини-чате запрещены!
Реклама фиков

Прогуляемся?
Белла принимает самое верное, на ее взгляд, решение. Вот только Вселенная, похоже, с ней не согласна.

Мавка
Иногда с Черноморского побережья можно привезти не только загар и фотографии…

Созданы друг для друга
А что, если первой, кого обратил Карлайл много лет назад, стала Эсми, а Эдвард, Белла, Эмметт и Розали родились в наше время и при встрече были еще людьми. Смогут ли герои, обретя счастье еще в человеческой жизни, преодолеть все трудности и остаться самими собой? Ведь они любят друг друга и пусть не сразу, но понимают, что созданы друг для друга.

Обрати
Незадолго до свадьбы Эдвард узнаёт, что способен стать отцом монстра. Информация настолько пугает его, что их спланированное будущее с Беллой претерпевает изменения.

Отец моего ребенка
Белла мечтает о свадьбе с любимым мужчиной, карьера идет в гору. И тут внезапно все летит в пропасть. Личная жизнь распадается, начальник требует невозможного, а мать попадает в аварию. Последним ударом становится появление разбившего сердце шестнацатилетней Беллы Эдварда. А незапланированная беременность и неопределенность в вопросе отцовства это вообще катастрофа.

Запретная любовь / A Forbidden Love
Спасаясь бегством от преследователя отца, Белла притворяется прислугой, ожидая прибытия лорда Карлайла. Одновременно с этим лорд Эдвард, чтобы защитить невинную девушку, делает ее любовницей.
Англия 1800 годы, Lemon.

Сердца трех
Не было больше нас. Джонатан смотрел на меня с неким снисхождением - так смотрят на несмышленых детей, когда те не понимают очевидных вещей. Его глаза лишь на миг встретились с моими, а взгляд тут же наполнился раскаянием. Мой же взор вспыхнул злостью, сжимая его потерянную душу в огненных тисках. Джон лишь скривился и как-то зло усмехнулся.

Развод
Белла намеренна развестись и двигаться дальше, если сможет убедить Эдварда.



А вы знаете?

...что в ЭТОЙ теме можете обсудить с единомышленниками неканоничные направления в сюжете, пейринге и пр.?



... что можете оставить заявку ЗДЕСЬ, и у вашего фанфика появится Почтовый голубок, помогающий вам оповещать читателей о новых главах?


Рекомендуем прочитать


Наш опрос
На каком дизайне вы сидите?
1. Gotic Style
2. Breaking Dawn-2 Style
3. Summer Style
4. Breaking Dawn Style
5. Twilight Style
6. New Moon Style
7. Eclipse Style
8. Winter Style
Всего ответов: 1921
Мы в социальных сетях
Мы в Контакте Мы на Twitter Мы на odnoklassniki.ru
Группы пользователей

Администраторы ~ Модераторы
Кураторы разделов ~ Закаленные
Журналисты ~ Переводчики
Обозреватели ~ Художники
Sound & Video ~ Elite Translators
РедКоллегия ~ Write-up
PR campaign ~ Delivery
Проверенные ~ Пользователи
Новички

Онлайн всего: 110
Гостей: 103
Пользователей: 7
Феяяяя, polka2006, Saturn2763513, T_Belik, Ritz, innasuslova2000, SDASHA1962
QR-код PDA-версии



Хостинг изображений



Главная » Статьи » Фанфикшн » Фанфики по другим произведениям

Вся правда о Гермионе Грейнджер. Глава 4. Часть 2

2024-3-28
47
0
0
Серое холодное утро накрыло Хогвартс плотным покрывалом тумана. На траве, деревьях, лавочках во внутреннем дворе, каменных ступенях главной лестницы – на всем лежала тонкая серебрящаяся изморозь. Заморозки в начале сентября были явлением исключительно редким, но, учитывая тот факт, что по миру разбрелись сотни дементоров, высасывающие из окружающих и даже из самого воздуха тепло и радость, было, скорее, удивительно, что до сих пор не выпал снег. Солнце с трудом пробивалось сквозь плотную пелену, закрывающую небо, его дрожащие неверные лучи скользили по шпилям башен Хогвартса и вновь прятались за облака. Первый день учебы с самого утра казался мрачным.
После завтрака преподаватели задержали студентов в Большом зале, и новый директор сухо сообщил о том, что в школьных правилах появятся некоторые нововведения. Затем он дал слово заместителю директора профессору Макгонагалл. Она выглядела возмущенной и расстроенной одновременно. Откашлявшись, профессор развернула пергаментный свиток, но не смогла удержать обе половины в дрожащих от избытка чувств руках. Нижняя часть свитка упала и развернулась до самого пола.
— Ничего себе «небольшие изменения», – прошептала Пэнси на ухо Драко. — Наверное, Снейп их всю ночь сочинял.
Сидящие рядом Блейз и Миллисент прыснули от смеха.
Но вот Макгонагалл, справившись с голосом, принялась читать, и тут же все смешки в Зале прекратились.
— Данный документ, именуемый в дальнейшем Уставом школы чародейства и волшебства Хогвартс, является основным непререкаемым обязательным сводом правил и запретов, несоблюдение которого будет считаться тягчайшим нарушением школьной дисциплины и караться в соответствии с разделом «О наказаниях» вплоть до исключения студента, нарушившего Устав, из школы с последующим заключением нарушителя в Азкабан до завершения судебного разбирательства.
— Отлично, – мрачно пробормотал Драко. — С каких это пор за нарушение школьных правил положено сажать в тюрьму?
— Кажется, с нынешних, — пожал плечами Блейз.
— Раздел первый, – подорожала Макгонагалл, и с каждым словом в ее голосе чувствовалось все больше негодования. — «О правилах проведения студентов в здании школы и на ее территории». Пункт первый. Всем студентам полагается находиться в здании школы во время учебных часов и перемен. Находиться на территории школы, во внутреннем дворе, на берегу озера, на стадионе или в других местах рядом с замком разрешается только во время занятий в присутствии педагогов или персонала школы. Прогулки во внутреннем дворе разрешены всем студентам с 9 до 17 часов. В остальное время выход из здания школы будет считаться нарушением Устава и караться в соответствии с пунктом первым раздела «О наказаниях». Пункт второй. Все студенты должны посещать обязательные дисциплины, а так же выборные занятия, значащиеся в индивидуальном расписании каждого студента. Пропуск занятий допустим исключительно по причине болезни, подтверждённой школьным колдомедиком, мадам Помфри. Пропуск занятий по другим причинам будет считаться нарушением Устава и караться в соответствии с пунктом вторым раздела «О наказаниях».
— Ну, здорово! – возмущенно зашептала Пэнси. – Снейп задумал запереть нас в школе, чтобы мы умерли со скуки? Да ещё и прогулы запретил?!
— По–моему, он не с того начал свою директорскую карьеру, – хмыкнул Блейз. – Так он точно не добьется популярности среди студентов.
— Ему это и не нужно, – Драко усмехнулся. – Зачем добиваться популярности, когда есть абсолютная власть?
От его слов веяло таким холодом, что Пэнси невольно поежилась.
— Пункт третий, – продолжала Макгонагалл. – С сегодняшнего дня отменяются все собрания и клубы студентов, не относящиеся непосредственно к учебе и получению знаний. Студенты могут находиться в группах только во время уроков в классах или в гостиных своих факультетов после занятий в классах. Старосты факультетов и старосты школы имеют право проводить собрания по вопросам поддержания дисциплины каждый понедельник с 16 до 17 часов. В других местах и в другое время собрания студентов группами более четырех человек будут считаться нарушением Устава и караться...
— ... в соответствии с пунктом третьим раздела «О наказаниях», – вслед за Макгонагалл прошептал Драко сквозь зубы и уронил голову на руки.
— Да здравствует дисциплина, – мрачно констатировал Блейз. – Просто какой–то «привет от Амбридж»!
— Профессор Амбридж нас, слизеринцев, особо не донимала, – возразила Пэнси. – А вот Снейп точно решил всех уморить, и своих, и чужих. Поглядите–ка, похоже, Макгонагалл совсем не по душе то, что она читает...
— Стоп, – вдруг горячо зашептал Блейз. – Как же квиддич? Если все кружки и собрания, кроме уроков, отменены, то как же быть с квиддичем? Это ведь не урок... И он проходит не в здании школы...
— Дошло, наконец? – с сарказмом усмехнулся Драко, подняв голову. – Никакого квиддича, Забини! Правда, весело?
— Ты так говоришь, как будто тебе все равно, – обиженно насупилась Пэнси.
— Так и есть, – ответил Драко. — А тебе разве нет?
Пэнси посмотрела на Драко с долей удивления, но не стала начинать спор и прислушалась к Макгонагалл.
Профессор почти полчаса зачитывала новый свод школьных правил, точнее, Устав, как его теперь следовало называть, и чем дальше она читала, тем мрачнее становилось молчание студентов, в то время как оба профессора Кэрроу, напротив, все шире улыбались. Похоже, они тоже приложили руку к написанию Устава, особенно к той части, где говорилось про наказания, потому как список этих самых наказаний был поистине впечатляющ. Кроме обычных отработок – писания строчек, мытья кубков в Зале славы или котлов в кабинете зельеварения, чистки лат и гобеленов и тому подобных хозяйственных работ, - в новом школьном Уставе были и такие наказания, как сидение в запертом классе или чулане в течение учебного часа, работа в подземельях с мистером Филчем, патрулирование Запретного леса с Хагридом, а так же не совсем понятное, и оттого самое пугающее наказание «Заучивание правил дисциплины (практический метод)». Что это за практический метод, в Уставе не пояснялось, но большинство студентов пришли к выводу, что, скорее всего, правила будут вбивать в головы нарушителей в буквальном смысле. Кроме того, в Уставе ничего не говорилось о снятии баллов с факультета, и вскоре выяснилось, почему – соревнование между факультетами за Кубок школы Снейп попросту запретил, потому и смысла в получении или снятии баллов больше не было.
Драко стало не по себе, особенно когда Макгонагалл начала зачитывать раздел «Об обязанностях и привилегиях старост». Теперь старосты факультетов почти не имели власти. Главное, чем они должны были заниматься, исходя из Устава, - доносить декану и старостам школы на своих товарищей, рассказывать обо всех нарушениях дисциплины и проблемах с успеваемостью студентов своего факультета. Если же староста вздумает покрывать нарушителей, то его самого ждет наказание, соразмерное нарушению.
Старосты школы, напротив, наделялись бОльшими полномочиями по сравнению с прошлыми годами. Они имели право находиться вне школы независимо от времени дня, патрулировать коридоры в поисках нарушителей после отбоя до самого утра, назначать нарушителям отработки и приводить свои наказания в исполнение. Последнее правило было скорее негласным: «Наказывает тот, кто назначает наказание». Главный смысл новых правил был более чем очевиден: травите всех, кто вам не по душе, унижайте грязнокровок и полукровок, получайте от этого удовольствие и будете вознаграждены. В большей степени это относилось к студентам Слизерина, но и остальные ясно уловили суть. Самым отвратительным было то, что травля неугодных стала не только привилегией старост, но и их прямой обязанностью. Меньше всего Драко хотелось заниматься чем-то подобным, но, к сожалению, у него не было выбора.
Новый учебный год обещал быть невыносимым.

И первые уроки только укрепили убеждения студентов по этому поводу. Больше всех повезло тем, у кого в расписании первыми стояли Трансфигурация, Зельеварение или Чары – эти уроки ничем принципиально не отличались от прошлогодних, за исключением того, что преподаватели выглядели угрюмыми и нервными и чаще, чем обычно, прикрикивали на студентов. Те же немногие, кому посчастливилось в первый учебный день на первом же уроке встретиться с новыми учителями, были далеко не в восторге от этого. К обеду неприятные новости о жестких методах Кэрроу облетели школу, заставив многих в панике дрожать в ожидании уроков Защиты от Темных Искусств и Маггловедения.
Но и это были не главные новости дня. Около половины первого пополудни до Хогвартса докатился будоражащий воображение, ошеломляющий, практически нереальный слух.
Большой Зал был наполнен гулом сотен голосов. Студенты всех четырех факультетов перешептывались друг с другом, наклонив головы, не поднимая взгляда. Это было необычно. Видимо, новость, передаваемая из уст в уста, была не из тех, о которых следует знать преподавателям. Однако, на удивление, даже за преподавательским столом шло бурное, но едва слышное обсуждение каких-то таинственных известий. Драко, пришедший на обед после свободного часа, ощутил острый приступ любопытства, поспешил к слизеринскому столу и занял место между Пэнси и Блейзом.
- Привет, - нарочито беззаботно поздоровался Драко.
- Привет, - полушепотом ответила Пэнси, а Блейз только кивнул.
- Что у нас на обед? – Драко взглянул Пэнси в глаза, вопросительно приподняв одну бровь. Девушка сразу поняла подтекст вопроса. Оглянувшись, будто убеждаясь, что никто не подслушивает, Пэнси наклонилась к уху Драко и прошептала:
- Ты не поверишь. Вся школа только об этом и говорит, но если Снейп или Кэрроу узнают…
Драко бросил взгляд на преподавательский стол. Как и следовало ожидать, директор и его «верные» Пожиратели отсутствовали. Неопределенно хмыкнув, Драко вновь обратил взгляд на Пэнси, а та вдруг замолчала, будто в рот воды набрала.
- И это все? – шепотом спросил Драко. – Я узнаю только то, что от Снейпа что-то хранится в строжайшем секрете? А что именно – мне знать тоже не положено? Хочешь, чтобы я умер от любопытства?
- Нет, - усмехнулась Пэнси. – Но…
- А-а-а, - протянул Драко. – Я понял. Мне не дозволено это знать потому, что я – Малфой?
Пэнси как-то странно передернула плечами и неуверенно пробормотала:
- Драко, правда, все не так… Просто… это все похоже на розыгрыш, так что не знаю, стоит ли вообще беспокоить тебя по этому поводу...
- Да в чем дело?! – начал злиться Драко. – Что за шуточки, Пэнс?!
Тут к разговору подключился Блейз:
- Это и в самом деле похоже на розыгрыш. Многие из наших не верят в то, что слухи правдивы, но ребята, чьи родители работают в Министерстве, клянутся Мерлином, что те все видели своими глазами.
- О чем вы двое, черт побери, говорите?! – сквозь зубы прошипел Драко.
- Говорят, - тут Блейз перешел на едва различимый шепот, - будто Гарри Поттер проник в Министерство Магии, что-то там натворил и сбежал, как ни в чем не бывало.
- Это якобы случилось вчера утром, - подхватила Пэнси. – Тупые гриффиндорцы в один голос трубят, что их ненаглядный Поттер ворвался в Министерство через парадный вход, расшвырял всех заклинаниями, приставил палочку к голове Министра и потребовал секретные архивы Министерства. А потом будто бы заставил Долорес Амбридж снять все обвинения с маггловских выродков и вытащил из министерских застенков всех заключенных.
- И еще, - добавил Блейз, - сбегая из Министерства, чуть не запытал Амбридж Круциатусом до смерти, а одного из министерских, кажется, Яксли, который бросился за Поттером в погоню, не то покалечил, не то вовсе убил.
- Ну и бред, - хмыкнул Драко. – Поттер пытал Амбридж Круциатусом? Да он скорее поцелует Сивого, чем позволит себе замарать руки непростительным заклятьем. В то, что очкарик кого-то там пытал или убил, я в жизни не поверю. Да и про архивы Министерства и освобождение магглорожденных слухи, скорее всего, надуманные. И вообще, все это попахивает одним большим надувательством. Разве что четырехглазый окончательно свихнулся на почве геройства и в самом деле каким-то образом проник в Министерство… - Драко на мгновение задумался, но тут же опроверг собственные догадки. – Вот только, если это правда, то как же ему удалось оттуда сбежать?
Пэнси хитро улыбнулась:
- Это ли не доказательство того, что слухи врут? Если бы Поттера схватили, то в утреннем Пророке эта новость была бы на первой полосе!
- Вот именно, - кивнул Блейз, принимаясь за свой обед.
Драко усмехнулся одним уголком губ и в задумчивости принялся нарезать мясо на своей тарелке. Да уж, вот так новость! Поттер пробрался в Министерство Магии! И откуда только берутся такие сплетни? Надо же было придумать такое! Поттер должен быть полным идиотом, чтобы соваться туда, где его заведомо поджидают несколько сотен опытных магов, имеющих четкий приказ поймать очкарика во что бы то ни стало. Нет, это не могло быть правдой. Если только…
- Если только он и впрямь оттуда выбрался, - прошептал Драко едва слышно и, потрясенный собственной догадкой, уставился на свои руки.
«А ведь он мог! – подумал Драко. – Мог отправиться в самое опасное для него место и выйти сухим из воды. Ему вечно удается выкрутиться, так почему не теперь? Тем более, если Гермиона с ним…»
От этой мысли Драко стало не по себе. На мгновение он представил Гермиону, бок о бок с Поттером и Уизли сражающуюся с министерскими работниками, и от этой картины у него потемнело в глазах. Если Поттер в действительности был там, значит, и Гермиона была, в этом не могло быть сомнения. Чертов Поттер! Потащил ее за собой, не заботясь о безопасности, не думая о последствиях! Их могли поймать! Их могли ранить! Убить! Гермиону могли убить!!! Чертов Поттер! Вечно он лезет, куда не следует! И какого дьявола, позвольте спросить, ему понадобилось в Министерстве? Решил погеройствовать? Или окончательно спятил?!
- Драко! Ты в порядке? – обеспокоенно спросила Пэнси.
Драко непонимающе взглянул на нее.
- Абсолютно. А в чем, собственно, дело?
- Ты так вцепился в этот дурацкий нож, что мне показалось, ты хочешь им кого-нибудь зарезать, - ответила Пэнси.
- Глупости, - фыркнул Драко, поспешно положив нож. – Тебе показалось.
- Как пожелаешь, - пожала плечами Пэнси и демонстративно отвернулась.
«Я должен все выяснить, - подумал Драко. – Обязательно выяснить!»
Посмотрев в сторону гриффиндорского стола, он помимо своей воли отыскал взглядом яркий сполох медно-рыжих волос. Сегодня Джинни Уизли, на удивление, сидела чуть поодаль от сокурсников и в бурном обсуждении подвигов своего бойфренда не участвовала. Да и вообще, выглядела весьма подавленной и хмурой. Точно как Драко минуту назад, она бессознательно вцепилась в чашку с давно остывшим чаем и отрешенно уставилась в пространство перед собой. Драко подумалось, что она, должно быть, жутко переживает за Поттера и совсем не разделяет восторгов остальных гриффиндорцев по поводу его поступка. Драко был того же мнения и вполне мог понять ее чувства.
Внезапно прямо над ухом задумавшегося слизеринца раздался звонкий кукольный голосок:
- Драко!
Юноша вздрогнул от неожиданности. Поборов желание громко и нецензурно выругаться, Драко стиснул зубы и обернулся. Невероятным усилием воли заставил себя растянуть губы в подобие улыбки и процедил:
- Астория? Рад тебя видеть.
Астория резко перебросила локон своих светлых волос за плечо и возмущенно воскликнула:
- Почему ты не подождал меня у кабинета зелий? Я ведь просила!
Сидящие поблизости слизеринцы отложили ножи и вилки и навострили уши, с интересом наблюдая за разгорающейся склокой. Драко почувствовал, как лицо обдало жаром, а сердце болезненно подпрыгнуло в груди. Прилюдного выяснения отношений он терпеть не мог, если только это была не очередная стычка с Поттером. Но Астория – не Поттер. Ссора с этой девушкой при публике могла закончиться весьма неприятно.
- Извини, - как можно более дружелюбно произнес Драко. – Я забыл. У меня были важные дела.
- Какие, например? – Астория явно не собиралась сдаваться так просто.
- Я – староста школы, Астория, - терпеливо объяснил Драко. – У меня ОЧЕНЬ МНОГО важных дел.
- По-моему, ты просто пытаешься от меня избавиться, - надула губки Астория. – Но почему? Что я сделала не так? Может, я тебе не нравлюсь?! – скрестив руки на груди, она бросила на Драко испепеляющий взгляд.
К слизеринской парочке начали оборачиваться студенты других факультетов, по Залу поползли новые шепотки. Драко с трудом сдержал подступающий приступ ярости. Встав со скамьи, он приблизился к Астории, наклонился к ее уху и едва слышно произнес:
- Конечно же, ты мне нравишься, Астория. Но, прошу тебя, давай обсудим это позже и в менее многолюдной обстановке.
- Ты пытаешься избежать разговора со мной! – продолжала упорствовать Астория.
Драко сжал кулаки – побелели костяшки пальцев. Глубоко вздохнул и уже собирался ответить что-то оскорбительное, но его опередила Пэнси.
- Астория, душечка, - тошнотворно-слащавым голоском обратилась она к невесте Драко. – Не хочу тебя расстраивать, но, похоже, на зельеварении ты случайно измазалась копотью от котла. По крайней мере, тебе стоит умыться, иначе мало ли что о тебе могут подумать? И потом, нехорошо такой красавице ходить с сажей на милом личике, как ты считаешь?
Астория недоверчиво посмотрела на Пэнси, потрогала лицо, но, не сумев определить, правду ли сказала Паркинсон, вздернула подбородок, круто развернулась и застучала каблучками в сторону ближайшей туалетной комнаты. Драко подождал, пока она скроется за дверью Зала, а затем сел.
- Спасибо, Пэнс, - одними губами прошептал он.
Пэнси довольно ухмыльнулась. До конца перерыва она не сказала больше ни слова.
Обед подошел к концу. Третьим уроком у слизеринцев в расписании значилась Защита от Темных Искусств, парная с гриффиндорцами.
- Скорей бы началось! – бросая кровожадные взгляды на студентов львиного факультета, пробасил Крэбб.
Слизеринцы столпились у самых дверей кабинета новоиспеченного профессора Кэрроу, гриффиндорцы предпочли остановиться на благородном расстоянии у окна.
Ничего хорошего грядущее занятие не сулило. Драко был известен, пусть и понаслышке, характер Амикуса Кэрроу, его агрессивная, злобная натура, ненависть к нечистокровным, да и не только к ним. Гриффиндорцам впору было молиться всем богам и уповать на удачу и хорошее расположение духа профессора Кэрроу. В противном случае для некоторых из них урок вполне мог закончиться больничным крылом или чем-нибудь похуже. Правда, глядя на беззаботные лица гриффиндорцев, нельзя было сказать, что их что-либо беспокоит. «Ну и зря, - злорадно подумал Драко. – Стоило бы выяснить, что из себя представляет новый профессор, прежде чем идти к нему на занятие без какой-либо подготовки. Но это же гриффиндорцы! Они не умеют думать наперед».
Прозвучал колокол, и студенты один за другим потянулись в класс. В знакомом помещении было сумрачно, высокие стрельчатые окна были наполовину закрыты ставнями. В глубине класса, у преподавательского стола, в воздухе плавало несколько странного вида свечей, черных, как вакса, по форме напоминающих человеческие кости. На столах студентов ожидали учебники, не менее странные, чем свечи над столом профессора. На их обтянутых черной кожей обложках багровели названия: «Тайны Наитемнейшей Магии от Древнего Мира до наших дней».
Увидев новые учебники, Драко изумленно поднял брови. Конечно, он ожидал чего-то подобного, но чтобы Темную магию начали преподавать вот так, в открытую? Интересно, что об этом думают остальные преподаватели?
Студенты, переговариваясь, расселись за парты. Кто-то из гриффиндорцев уже возмущенно вещал о тирании нового Директора и о том, что не собирается учиться Темной магии у Пожирателя Смерти, будь он трижды протеже Снейпа. Остальные дружно его поддерживали. Кажется, оратором был Лонгботтом. Вот уж неожиданность! Раньше этот пухлячок-скромник был совсем неприметным парнишкой, пытающимся затесаться в компанию знаменитого и отважного Поттера. Теперь же Лонгботтома было не узнать: повзрослел, вытянулся, исчезли куда-то его пухлые щечки, а вместе с ними, кажется, и робость. По крайней мере, чтобы вот так во всеуслышание заявлять о ненависти к Пожирателям на уроке Кэрроу, нужна была большая смелость и еще бóльшая глупость, как считал Драко.
Вдруг раздался грохот ударившейся о стену двери. Студенты разом вздрогнули, а кое-кто даже подпрыгнул на стуле от неожиданности. Все взгляды обратились на дверь личного преподавательского кабинета, из которого с таким шумом выскочил его хозяин. Остановившись у стола, Амикус Кэрроу застыл в угрожающей позе, наклонил голову и из-под бровей оглядел класс. Студенты с интересом наблюдали за новым учителем. Он был высоким, плотно сложенным, но каким-то непропорциональным. Огромные ручищи он скрестил на груди, а коротковатые ноги расставил, будто стоял на палубе корабля в шторм. На толстой бычьей шее Амикуса сидела круглая, как орех, голова со странно перекошенным ром, изборожденным морщинами лбом, густыми косматыми бровями под стать длинным нечесаным грязно-русым космам, в которых кое-где пробивалась седина. Из-под бровей глядели два желтых, как у коршуна, глаза, цепкие, безжалостные, озлобленные. Даже слизеринцы, отличающиеся хладнокровием и сдержанностью, старались не смотреть ему в глаза.
- Значит так! - хриплым басом вдруг заговорил Амикус, и от его голоса стало еще больше не по себе. – Здравствуйте, студенты.
Кое-кто из слизеринцев вяло поприветствовал нового учителя. Остальные хранили настороженное молчание.
- Меня зовут, - чуть громче произнес Амикус, молниеносно выхватил из кармана волшебную палочку и направил на доску. Мел подпрыгнул и принялся со скрипом выводить странные закорючки, отдаленно напоминающие буквы, будто бы написанные нестриженым грязным ногтем Пожирателя. У большинства студентов от отвратительного скрипа мела по доске свело челюсти.
- Амикус Кэрроу, профессор Защиты от Темных Искусств, - с пафосом прочитал Амикус свои закорючки и повернулся к классу, видимо, ожидая оваций. Класс оставался безмолвным. Нахмурившись, новоиспеченный «профессор» протянул: - А вот и мои любимые ученики!.. Вижу, у нас сегодня парное занятие? Слизерин, - тут он одарил половину класса сомнительной ухмылкой, - и Гриффиндор, - другой половине класса не досталось даже ухмылки. В голосе Кэрроу звучало едва ли не отвращение и явная брезгливость.
Студенты по-прежнему упорно молчали. Кэрроу с минуту сверлил их взглядом, нагнетая обстановку. Наконец, он громыхнул:
- Значит так! В этом году я буду вас учить… э-э-э… Приемам обороны… Типа от Темных Сил, то бишь, от Темных Искусств. Обороняться, значит. Предупреждаю: мое начальство решило, что научить обороняться можно только в… хм… так сказать, бою. То бишь, на примере реального нападения. Обороняться надо не от манекенов и всяких там «давайте представим», а от настоящих Темных Заклинаний, так то! Поэтому уроки я… м-м-м… мы решили сделать наподобие Дуэльного клуба, вроде как один нападает, а другой отбивается. Потому как только на живом примере…
- Профессор! – возглас одного из студентов внезапно прервал речь Кэрроу.
Амикус сразу сменил скучающе-самодовольное выражение лица на настороженное. Было ясно, что «профессор» очень не любит, когда его перебивают. Злобно оглядев класс и сделав вид, что ничего не услышал, он еще громче продолжил:
- Обучиться оборонительной, то бишь, защитной, магии можно и по книжкам, но…
- Профессор Кэрроу! – снова прозвучал голос студента, в воздух взметнулась его рука.
Драко обернулся и почти без удивления увидел хмурое, сосредоточенное лицо Невилла Лонгботтома.
Амикус замер в пол-оборота к классу. Драко заметил, как неотвратимо меняются черты лица «профессора», как наливаются кровью коршуновы глаза. Драко мог поклясться, что слышит скрежет зубов Кэрроу.
- Можно вопрос? – между тем снова подал голос Невилл.
Кэрроу скривился, как от зубной боли, повернулся к классу и дернул верхней губой, будто говоря: «Слушаю».
Невилл поднялся из-за парты и, без страха глядя в глаза «профессору», сказал:
- Профессор, я хотел бы уточнить кое-что. Говоря, что научить нас защитной магии можно только на практике, вы имеете в виду, что мы будем практиковаться с Вами, профессор? Вы сами будете нашим дуэльным оппонентом? И, как я понял, будете использовать против нас Темномагические заклинания?
По классу пронесся вздох удивления, и наступила гнетущая, почти осязаемая тишина. Все с замиранием сердца ждали ответа профессора. Кэрроу криво усмехнулся и шагнул от своего стола по направлению к Невиллу.
- Так-так, - неожиданно тихо произнес Амикус, - кто это у нас тут? Никак один из Лонгботтомов, если я не ошибаюсь? Сынок Фрэнка и его тощей женушки? Да, ты очень на него похож, прямо весь в отца. Он тоже много говорил и всяких глупостей спрашивал, прежде чем Белла запытала их двоих до сумасшествия!
По классу пронесся второй вздох, на этот раз сочувственный – и только с гриффиндорской стороны. Некоторые слизеринцы, которым были известны подробности дела Беллатрикс и Лонгботтомов, ядовито усмехались. Невилл не ответил на выпад Амикуса, только заметно побледнел и стиснул зубы.
- Не вижу связи, - твердо сказал он, - между судьбой моих родителей и тем, что Вы, профессор, собираетесь безнаказанно применять в Хогвартсе Темную Магию к несовершеннолетним колдунам. Это карается по законам Магического общества, как, впрочем, и то, что совершила Беллатрикс Лестрейндж. И, как мне кажется, в конце концов, все те, кто использует Темную Магию, будут наказаны по заслугам.
Вот теперь весь класс, все тридцать пар глаз смотрели на Невилла с нескрываемым изумлением. Нужно было быть настоящим самоубийцей, чтобы сказать такое в лицо Пожирателя Смерти. Однако Амикус не подал вида, что оскорбился. Еще более мерзко усмехнувшись, он подошел к Невиллу вплотную и совсем тихо, так, что его могли слышать только сидящие рядом студенты, произнес:
- Послушай сюда, маленький дамблдоровский щенок, сейчас ты возьмешь свои слова назад, или, клянусь, ты пожалеешь о том, что не сдох в утробе своей мамаши! Я здесь главный, я – профессор, я – закон и судья! И ты, сосунок, должен прикусить язык и не указывать мне, что я могу делать, а чего не могу!
- Использовать Темную Магию в стенах Хогвартса запрещено! – ничуть не испугавшись, парировал Невилл.
- Да неужели? – Амикус обнажил свои желтые зубы в подобие удивленной улыбки. – Интересно, КТО это может мне запретить? Ты?
- Гарри Поттер! – ответил Невилл.
«И почему бы тебе не помолчать?» - вдруг со злостью подумал Драко.
- Гарри Поттер? – почти шепотом переспросил Амикус, и Драко, наблюдавший за ним, заметил, как напрягся Кэрроу.
- Гарри Поттер? – громче повторил Кэрроу и неубедительно рассмеялся. – Гарри Поттер! И где же он, ваш Гарри Поттер? Где этот «герой волшебного мира», когда он вам так нужен? Где?!
Вопрос зазвенел в воздухе, но никто не ответил. Гриффиндорцы отводили глаза, слизеринцы усмехались.
- Его нет, - довольно прошипел Кэрроу. – Он испарился! Он в бегах, как трусливый заяц, прячется от мощи нашего Лорда и дрожит под кустом, боится даже нос высунуть!
- Это ложь! – с нотками отчаяния в голосе воскликнул Невилл. – Гарри не прячется от Сами-Знаете-Кого, он просто ждет удобного случая…
- …Чтобы сдохнуть? – нагло перебил Кэрроу и отвратительно загоготал. Его неожиданно поддержали Крэбб и Гойл.
- Этого не случится, - продолжал стоять на своем Лонгботтом. – Гарри не позволит просто так схватить себя, он не сдастся. Он ведь смог пробраться в Министерство Магии и выбраться оттуда живым, разве нет? Если бы его схватили, ваши уже вовсю голосили бы об этом. А значит…
- А значит, - со злостью перебил Амикус, - тупой ты недоносок, что это все – ложь. Поттер никуда не пробирался, и ни в каком Министерстве его духом не пахло! Заруби себе на носу!
- Но говорят, - вдруг вклинился Симус Финниган, - что министерские работники видели, как он убегает через камин!
- Да, и что с ним был еще кто-то…
- И что Амбридж была парализована заклятьем…
В классе в одно мгновение поднялся невероятный гвалт. Новость, все утро хранившаяся в строжайшем секрете и исподтишка будоражащая умы студентов, наконец, рванула, как навозная бомба, и свалилась на нового преподавателя целым водопадом подробностей и вопросов. Гриффиндорцы кричали что-то о героизме своего возлюбленного Поттера и о его тайной стратегии, слизеринцы – о никчемности всех гриффиндорцев в целом и их главного очкарика – в частности. Среди всего этого бушующего моря студентов незыблемой скалой возвышался профессор Кэрроу, оглушенный, обескураженный и растерянный. Ему потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя. Наконец, он поднял палочку и рявкнул:
- Силенцио!
Тут же наступила тишина. Студенты, переглядываясь, с интересом ждали того, что скажет Кэрроу. И он сказал:
- Значит так! Слушайте меня внимательно, маленькие ублюдки! Если я еще хоть раз – ХОТЬ ОДИН ЧЕРТОВ ГРЕБАНЫЙ РАЗ! – услышу, что какой-то молокосос со шрамом пробрался в Министерство Магии, что-то там натворил и смылся, будто так и надо… - тут Амикус выдержал паузу, обведя класс хищным взглядом желтых глаз, - … предупреждаю, я не стану с вами сюсюкаться и вытирать ваши сопли, как другие учителишки этой чертовой школы! Я повырываю ваши грязные языки за ложь и клевету и повешу их сушиться на шпиле Астрономической башни, чтобы всем остальным было не повадно! Если еще хоть один из вас даже ПОДУМАЕТ о том, чтобы спорить со мной или возражать мне… Если у кого-то плохо держится язык за зубами – что ж, я освобожу его от лишних проблем! Ясно?!
Студенты молчали, удрученно уткнувшись взглядами в парты, бросая друг на друга быстрые косые взгляды, но не решаясь поднять голову. Кэрроу самодовольно усмехнулся и уже открыл, было, рот, чтобы продолжить урок, но тут снова заговорил Лонгботтом:
- Вы НИЧЕГО не можете с нами сделать, пока мы в Хогвартсе. И ваши угрозы нас не запугают. Верно, ребята?
Гриффиндорцы встрепенулись, подняли головы, с воодушевлением глядя на Невилла.
- В Хогвартсе каждый, кто нуждается в помощи, получает ее, - продолжал он. - И мы не будем молчать! Мы знаем правду! Мы не позволим вам оскорблять и унижать нас, мы не беспомощные младенцы! Армия Дамблдора! – тут Лонгботтом вскинул вверх сжатый кулак, и в этот момент он выглядел настолько отчаянным и сильным, что даже грозный Амикус на его фоне стал казаться ниже ростом. Гриффиндорцы заулыбались, выпрямили спины, будто почувствовав прилив отваги, слизеринцы усмехались.
Амикус заскрежетал зубами. Лицо его побагровело, глаза налились кровью.
- Ты не знаешь, когда надо остановиться, верно, щенок? Придется тебя научить, - Кэрроу хищно осклабился и громко воскликнул. – Наказание, мистер Лонгботтом! Вы останетесь после уроков в моем кабинете и будете наказаны за непослушание по Уставу школы! Мистер Крэбб и мистер Гойл, мои помощники, объяснят суть наказания.
Невилл обернулся и глянул на заднюю парту, за которой сидели Крэбб и Гойл, и заметно побледнел. Гориллоподобные «телохранители» Малфоя усмехались в предвкушении развлечения, похрустывая кулаками.
- А теперь – урок! – пробасил Кэрроу. – Защитная магия. Боевые условия. Сейчас я выберу кого-нибудь из вас, детишечки, и на примере все покажу. Та-а-ак… - Амикус сощурился, выбирая жертву. Взгляд его коршуновых глаз остановился на соседке Невилла, Лаванде Браун. – Ты, девочка. Выходи.
Лаванда в одно мгновение побелела, как полотно.
- Я? – дрожащим голосом спросила она.
- Ты, недотепа! – нетерпеливо рыкнул Кэрроу. – Пошевеливайся!
На негнущихся ногах Лаванда подошла к преподавательскому столу. Амикус окинул девушку сальным взглядом, усмехнулся и вдруг рявкнул:
- Развернуть пергаменты! Пишем!
Студенты тут же зашуршали свитками и перьями.
- Начнем с самого… как бы так сказать… плевого заклинания. Защитное заклинание, с которым справится последний недоумок и даже гриффиндорец (слизеринцы ехидно захихикали) – это Щит. Заклинание для трусов и слабаков, для тех, кто не может надавать тумаков, а только прячется и боится, как бы его самого не побили. Но раз уж оно есть в чертовой программе, будем его изучать. Значит так, записываем и запоминаем: для того, чтобы правильно создать Щит, надо знать три правила. Правило первое! Стой прямо, вытяни руку вперед или вверх, - тут Амикус бесцеремонно схватил Лаванду за руку и дернул ее вверх, да так, что девушка чуть не упала, - и скажи «Протего!» Ну?!
- П-п-п… Протего! – пробормотала Лаванда, и ее палочка выбросила две жалких искорки.
- Не вышло, - ухмыльнулся Кэрроу. – Какая досада. Видать, гриффиндорцам даже это не под силу.
Слизеринцы глумливо заржали.
- Правило второе! – рыкнул Амикус, заглушая смех, и все тут же снова схватились за перья. – Сосредоточься! Думай о защите, а не о нападении. По-моему, самое тупое правило. Но без него Щит не получится. Вот такая ерунда. И кто это все придумал? Какой-нибудь нытик – задохлик с очками на носу… Ну, это не важно. Главное – практика. Значит так, мисс Браун, попытка номер два. Руку вверх, сосредоточиться, думать о защите, и «Протего!»
Лаванда, чуть не плача, снова подняла руку и гнусаво произнесла:
- Протего!
На этот раз вокруг нее, действительно, образовалось нечто вроде прозрачного кокона, но всего на мгновение, и тут же исчезло.
- Уже лучше, - скривился профессор. – Такими темпами вам к концу года хоть бы пару заклинаний выучить!
Гриффиндорцы, скрипя зубами, изо всех сил сдерживались, чтобы не взбунтоваться против таких оскорблений, слизеринцы же от души веселились, глядя на студентов львиного факультета.
- И последнее правило, - продолжал Амикус. – Очень важное правило. Его надо выучить на зубок, а не то не долго вам посчастливится прожить за стенами этой школы, детишечки.
Студенты затаили дыхание, даже слизеринцы перестали глупо хихикать. На мгновение в глазах Амикуса промелькнула странная тень, заставившая похолодеть сердца учеников.
- Последнее правило, - почти шепотом произнес Кэрроу. – Никогда! Никому! Не доверяй! Круцио!
Вспышка света – и в следующее мгновение скорчившаяся от невыносимой боли Лаванда Браун упала на пол и мучительно закричала.
Гриффиндорцы, все, как один, вскочили с мест и подались вперед, неизвестно на что рассчитывая. Лонгботтом даже направил палочку на Кэрроу, но тут внезапно наступила тишина – Лаванда перестала кричать и глухо зарыдала. Кэрроу опустил палочку и из-под бровей глянул на класс.
- В чем дело? – спросил он с угрозой. – Что-то не так, детишечки? Разве я не предупреждал, что мы будет тренироваться в бою? По-моему, я это повторил раз пять… или шесть? Запомните, детишечки, там, за стенами этого замка, вы – просто свеженькое мясцо, которое первым издыхает на поле боя. ТАМ у вас не будет времени почитать учебник. ТАМ надо будет действовать, не раздумывая. Я не смогу научить мисс Браун защищаться, если она не сможет быстрее соображать. В том, что ей досталось немножко Круциатуса, моей вины нет. Ведь я дал ей все карты в руки: у нее была палочка, она знала нужное заклинание. У нее была возможность защищаться, верно?
Кто-то из слизеринцев утвердительно закивал.
- Значит, она не справилась потому, что медленно соображает. А в том, что у вас, детишечки, мозги варят плохо, я не виноват, - тут Амикус самодовольно усмехнулся и убрал палочку в карман. – Сядьте на свои места. И ты, девчонка, отправляйся на место.
Лаванда, заплаканная, шокированная, дрожащая, поплелась к своей парте. Драко проводил ее понимающим взглядом. Пэнси толкнула Драко локтем и, приблизившись к его уху, прошептала:
- По-моему, это будет весело.
Драко ничего не ответил. Он испытывал двойственное чувство при виде беспомощных, униженных гриффиндорцев. Его слизеринская натура ликовала: наконец-то хоть кто-то поставил этих красно-золотых тупиц на место. Но, с другой стороны, способ, который для этого был выбран, заставлял с сочувствием отнестись к несчастным гриффиндорцам. В конце концов, они всего лишь подростки, такие же, как Пэнси, и Блейз, и сам Драко. Что, если завтра Кэрроу решит попрактиковаться на ком-нибудь из них?
- А теперь – самое интересное, - сказал Кэрроу, когда класс поутих. – Как говорится, сладенькое на закуску. Мы будем заниматься вроде как в дуэльном клубе, это вы уже поняли. Только драться с вами буду не я – вас для этого многовато, да и, по правде говоря, мне лень. Вы будете драться друг с другом.
По классу пронеслась волна удивления и возмущения. «Что? Что?» - переспрашивали студенты один за другим. Кэрроу поднял руку, останавливая многоголосый гул, и продолжил:
- Да, вы будете драться друг с другом. Слизерин против Гриффиндора. Старое доброе соревнование. Правда, слизеринцев чуть больше, чем гриффиндорцев, поэтому разделимся по трое. Сейчас вы, детишечки, - тут он глянул на студентов в мантиях с зелеными нашивками, - выберете себе партнера из другого факультета, я составлю список, и мы все дружно начнем тренироваться. Да, еще кое-что. Советую выбирать повнимательней, вам вместе работать до конца учебного года! Та-а-ак… Начнем. Мистер Нотт, кого выберете вы?
- Финниган, - выплюнул Нотт.
- Отличны выбор! – ухмыльнулся Кэрроу, записывая фамилии студентов одну против другой.
- Я ему что, кусок мяса? – пробормотал сквозь зубы Симус, но получил толчок локтем от сидящей с ним Патил и замолчал.
- Мисс Буллстроуд? – продолжал профессор.
- Лаванда Браун, - хищно усмехнулась Миллисент.
- Хорошо! Мистер Забини?
- Пожалуй, присоединюсь к Теду.
- Значит, Финниган? Хорошо. Дальше! Мисс Дэвис?
Драко вдруг почувствовал странное беспокойство. Сердце забилось быстрее, ладони вспотели. Он не мог понять, что его так взволновало, но чем ближе подходила его очередь выбирать пару, тем сильнее колотилось сердце. «Выбрать правильно, - стучало в голове. – Выбрать правильно!»
- Мистер Малфой?
Драко вскинул голову и нарочито расслабленно, растягивая звуки, произнес:
- Лонгботтом.
Кэрроу заинтересованно приподнял брови, но ничего не сказал и записал в свой пергамент фамилию Невилла напротив фамилии Драко.
Невилл даже не повернул головы, видимо, считая слизеринцев недостойными внимания. Драко это устраивало. Пусть Лонгботтом ненавидит и презирает его, так будет проще.
- Я тоже выбираю Лонгботтома! – торопливо произнесла Пэнси и покосилась на Драко с заговорщицким выражением.
Наконец, список подошел к концу, все выбрали себе партнера. Хлопнув в ладоши, Кэрроу пробасил:
- Встаем! Приготовились к дуэли! Нападаем друг на друга по очереди. Конечно, студенты Слизерина не должны драться друг с другом, поэтому, дорогие мои детишечки, будем делиться гриффиндорцами! (слизеринцы мерзко захихикали) Используем для защиты новое заклинание, Щит. Для нападения – любые атакующие заклинания. Меняемся после трех выстрелов. Всем ясно?
Раздалось нестройное «Да». Кэрроу взмахнул волшебной палочкой, сдвинул столы и стулья к стене, освобождая пространство в середине класса, и воскликнул:
- Чего стоим?! Кого ждем?! Взяли своих гриффиндорчиков и вперед!
Студенты засуетились, начался шум, зазвучали заклинания, засверкали вспышки. Почти все гриффиндорцы сумели с первой попытки поставить Щит, и заклинания слизеринцев рикошетом отлетали в стены. Кэрроу уселся в кресло, закинул ноги на стол и принялся с интересом наблюдать за происходящим.
Драко даже не пытался пробить Щит Лонгботтома. Да, он честно послал в гриффиндорца два Петрификуса и одно Диффиндо, но это было жалкое зрелище – все заклинания отскакивали, как горох от стенки. Невилл вызывающе усмехнулся:
- Что, Малфой, силенок не хватает?
- Побереги свои для отработки, - огрызнулся Драко и едва успел поставить Щит, как Лонгботтом с яростью набросился на него, осыпая яркими оранжево-красными вспышками, впрочем, так же безрезультатно.
До конца занятия они не обменялись больше ни словом и так и не смогли достать друг друга хоть одним заклинанием. Пэнси тоже не особенно повезло в нападении, впрочем, Драко отметил, что она не слишком старалась, посему Лонгботтом отделался разве что несколько уязвленным самолюбием. Другим гриффиндорцам повезло меньше: у Финнигана был разбит нос и кровоточила рассеченная губа, Патил держала на весу онемевшую левую руку, а Браун вовсе лежала на полу без сознания, так что товарищам пришлось приводить ее в чувство.
- Конец урока! – прогромыхал Кэрроу. – Все свободны. Лонгботтом, жду тебя на отработку, и не вздумай опаздывать!
Студенты похватали свои сумки и гурьбой вывалились из дверей класса.
Какими бы подлыми и жестокими не были слизеринцы, но даже они вздохнули с облегчением, покинув кабинет Защиты от Темных Искусств. Что уж говорить о гриффиндорцах, помятых и подавленных. Они производили весьма угнетающее впечатление.
- До встречи, детишечки! – вслед уходящим гриффиндорцам прокричала Пэнси и, повиснув на руке Блейза, потащила его куда-то в сторону библиотеки.
В коридоре было многолюдно, студенты спешили с одного занятия на другое, толкаясь, галдя, наступая друг другу на ноги. Часть слизеринцев отправилась на занятие по древним рунам, часть – на Арифмантику. Кто-то и вовсе никуда не торопился, пользуясь окном в расписании.
Драко отстал от потока студентов, поднимающихся в класс Арифмантики, и незаметно для всех проскользнул к лестнице на восьмой этаж.
Спустя пару минут он, запыхавшийся, стоял в одиночестве перед глухой стеной на развилке трех коридоров, и изо всех сил пытался унять колотящееся сердце и сдержать рвущийся наружу крик.
«Нет! Черт! Нет! Все не так! Все неправильно! Все чертовски неправильно! Так не должно быть! Так не бывает! Почему? Почему?!»
Стиснув зубы, Драко зажмурился и замер. Где-то вдалеке шумели студенты, слышались шаги, беготня, громкие голоса, чей-то заливистый смех. Они еще могут смеяться! Наверняка это кто-нибудь из чертовых гриффиндорцев. Поразительно! Как у них получается видеть во всем на свете хорошее? Как они могут улыбаться, даже когда им чертовски плохо? Что не так с этими людьми? Они, что не чувствуют боль? Чувствуют. Эта Браун кричала совсем неподдельно, и слезы ее были настоящие. Тогда почему? Почему им удается обо всем забыть? Наверное, их мозги устроены как-то по-другому. Наверное, они все ненормальные. Как они могут так весело смеяться, когда больше всего на свете хочется рыдать в голос?
Драко протянул руку и прикоснулся к холодной каменной стене. Безмолвной, бесчувственной. Безразличной ко всему.
«Хотел бы я быть, как этот камень, - подумал Драко. – Чтобы этот дурацкий смех не раздражал до безумия. Ни гнева, ни страха, ни боли, ни разочарования. Просто холодный камень… Наверное, в этом и есть счастье».
- Драко?
Гром! Молния! Лавина! Землетрясение!
ЕЕ голос. ЕЕ голос за его спиной. Но как?! Ведь ее здесь нет и быть не может!
Драко вздрогнул и в ужасе обернулся.
По коридору прямо к нему спешила, приторно улыбаясь, Астория.
- Драко, дорогой, что ты здесь делаешь?
- Ничего, - сухо ответил Драко, пряча руки в карманы брюк. – Гуляю. Проветриваюсь после Защиты от Темных Искусств.
Астория усмехнулась одним уголком губ.
- Понравилось? У нас профессор Кэрроу произвел настоящий фурор. Правда, эта выскочка чуть не испортила все веселье, но профессор быстро поставил ее на место.
- Какая выскочка? – настороженно спросил Драко.
- О, Мерлин, Драко, не все ли равно? – Астория попыталась взять его под руку, но он не позволил. Нахмурившись, Астория пробормотала. – Эта рыжая шлюшка, подружка Поттера, начала выставляться, пока профессор ее не заткнул.
Драко поморщился:
- Что за выражения, Астория? Где ты этого набралась?
- Брось, Драко, мы уже не маленькие детки, - надула губки Астория и бесцеремонно повисла на руке Драко. – Я терпеть не могу, когда ты при мне говоришь о других девушках. Достаточно того, что возле тебя вечно вьется Паркинсон, будто ей медом намазано…
- Ах, вот как? – Драко вопросительно поднял бровь. – И как это понимать?
Астория осеклась, поняв, что сказала лишнее. Захлопав ресницами, она состроила самую невинную мордашку, на какую только была способна, и сказала:
- Не злись. Я страшно ревнива, но постараюсь исправиться. И Пэнси мне даже, в некотором роде, нравится. Конечно, пока она держится на благородном расстоянии от моего будущего мужа.
Драко передернуло от этих слов. Высвободившись из рук Астории, Драко поспешно забормотал:
- Мне пора на Арифмантику. Да и тебе тоже лучше не опаздывать на занятия. Увидимся вечером в гостиной. И, пожалуйста, Астория, прекрати меня преследовать!
Не дав ей ничего возразить в ответ, Драко торопливо зашагал по коридору в сторону кабинета Арифмантики. Астория фыркнула и, скрестив руки на груди, ядовито прошипела:
- Это мы еще посмотрим, мистер Малфой! Ты еще пожалеешь о том, как со мной разговаривал, это я тебе обещаю. Или я не Астория Гринграсс!

***

Это был сумасшедший день, просто безумный, наполненный адреналином, опасностью и глупыми поступками день. И ведь все начиналось как нельзя лучше. Все шло по плану. Рано утром они втроем покинули Гриммолд-плейс и под мантией-невидимкой трансгрессировали к служебному входу в Министерство. Сумели раздобыть жетоны министерских работников и их волосы для Оборотного зелья и даже проникли в здание Министерства.
А потом все пошло не так. Сначала им пришлось разделиться. Другие министерские служащие принимали их за тех, в кого они превратились, и, понятное дело, требовали выполнения их обязанностей. Рон, обратившийся в некоего Реджа Кротткота, должен был остановить дождь в кабинете главы Отдела обеспечения магического правопорядка Яксли. Гермиона, ставшая на время сухонькой волшебницей по имени Муфалда Хмелкирк, была вынуждена спуститься в зал суда вместе с Долорес Амбрижд, чтобы вести протоколы судебных заседаний. А Гарри тем временем отправился на поиски кабинета Амбридж в надежде отыскать там медальон Слизерина или хоть что-то, что подскажет его местонахождение.
И план почти удался, если бы не одно обстоятельство. В кабинете Амбридж медальона не было. Гарри нашел только подробные досье на всех министерских работников и выяснил, что отныне он сам является Нежелательным лицом №1. Это означало только одно – теперь на Гарри Поттера ведет охоту не только Волдеморт со своими Пожирателями, но и вся министерская рать. Новость была не радостной, но ожидаемой. Едва не столкнувшись с министром Тикнессом, Гарри поспешил покинуть кабинет Амбридж и разыскать друзей, чтобы обсудить изменения в плане действий.
Но все получилось иначе. Гарри спустился в зал суда за Гермионой. Коридор первого уровня Министерства был наполнен туманом и промозглой сыростью. В воздухе витало отчаяние. «Дементоры», - подумал Гарри и оказался прав. В зале суда у стен черными обрывками мрака неподвижно застыли несколько десятков этих отвратительных существ. Нужно было как можно скорее вытаскивать отсюда Гермиону, а по возможности, и несчастных магглорожденных волшебников, дожидавшихся суда за дверью, и бежать, чем дальше, тем лучше. И тут Гарри заметил на шее мерзкой жабы Амбридж, ведущей заседание суда над магглорожденной волшебницей, миссис Кротткот, яркий проблеск. Золотой проблеск. Медальон. Крестраж. То, ради чего все затевалось.
Ну а дальше началось настоящее безумие. Спешка, суета, оглушение Амбридж, подмена медальона, освобождение магглорожденных, побег, патронусы… Потом – атриум, камины и спор с министерскими работниками, попытка сбежать и встреча лже-Кротткота с настоящим… погоня, Яксли и – самое страшное – прекращение действия оборотного зелья. Их узнали. Конечно, не все, но кое-кто точно мог заподозрить неладное. Хорошо хоть Рон успел прыгнуть в камин прежде, чем начал превращаться, а не то – конец обману с упырем и драконьей оспой, и уже сегодня в «Нору» отправились бы министерские ищейки с обыском или даже Пожиратели…
Думать об этом не было времени. Нужно было оторваться от погони. Яксли прицепился к Гермионе, как клещ, и вот итог – они случайно притащили его за собой на крыльцо дома номер 12 по Гриммолд-плейс. Оставаться там стало невозможно, заклятие Доверия больше не защищало дом от проникновения Пожирателей, и Гермиона, заклинанием отбросив Яксли от себя, перенесла себя и друзей в другое безопасное место.
Этим другим местом оказался лес, рядом с которым проходил чемпионат мира по квиддичу. Двойная трансгрессия не прошла даром – у Рона случился расщеп. Гермиона с ужасом в глазах и дрожью в руках принялась осматривать раненого друга, сняла залитую багровой кровью рубашку с его предплечья, обнажив ужасающего вида рану, и срывающимся голосом вскрикнула:
- Гарри! Скорее, в моей сумочке, бутылочка с наклейкой «Экстракт бадьяна»…
- В сумочке… а, ну да… - отозвался Гарри, бросился к гермиониной бисерной сумочке и принялся копаться в ней.
- Скорее! – воскликнула Гермиона, чувствуя нарастающую слабость и головокружение. Чтобы не упасть в обморок, она изо всех сил ущипнула себя за руку.
Гарри подхватил с земли свою палочку, сунул её вглубь сумочки:
— Акцио, бадьян!
Из сумочки вылетел коричневый пузырёк. Гарри поймал его в воздухе и торопливо вернулся к Гермионе и Рону, веки которого приоткрылись, показав белизну глазных яблок.
— Он в обмороке, — сказала Гермиона, тоже совсем бледная. - Вынь пробку, Гарри, у меня руки трясутся.
Гарри откупорил пузырёк, отдал его Гермионе, и она уронила на кровоточащую рану три капли зелья. Взвился зеленоватый дымок, а когда он рассеялся, стало видно, что кровь из раны идти перестала. Да и сама рана выглядела теперь так, точно она заживала вот уже несколько дней — её затянула свежая кожа.
— Ничего себе, — сказал Гарри.
— Я боялась воспользоваться чем-то другим, — дрожащим голосом произнесла Гермиона. — Есть заклинания, которые могут исцелить его полностью, но я не решилась их использовать — вдруг ошибусь и сделаю только хуже… а он и так потерял много крови…
— Как он поранился? И вообще… — Гарри потряс головой, — почему мы здесь? Я думал, мы вернемся на Гриммолд-плейс.
Гермиона тяжело вздохнула.
— Гарри, я думаю, мы туда больше не вернёмся.
И она рассказала Гарри о происшествии с Яксли и о том, что невольно выдала ему тайну местонахождения дома номер 12.
— Прости меня, Гарри, прости! – всхлипнула Гермиона под конец.
— Не говори глупостей, ты ни в чём не виновата! Если кто и виноват, так это я, - Гарри сунул руку в карман и вытащил оттуда волшебный глаз Аластора Грюма. Гермиона в ужасе отшатнулась. - Амбридж вставила его в дверь своего кабинета, чтобы шпионить за работающими снаружи людьми. Я не смог оставить его там… вот так они и узнали, что кто-то пробрался в Министерство.
- Все это так ужасно, - выдохнула Гермиона. – Нам нужно позаботиться о безопасности. Рон потерял много крови, думаю, ему лучше отдохнуть несколько часов. А потом мы сможем передвигаться дальше…
- Ты права, оставаться на одном месте может быть опасно, - согласился Гарри.
- Я возведу защитные заклинания, - сказала Гермиона, поднимаясь с земли и отряхивая колени. – А ты пока установи палатку.
- Палатку? – непонимающе переспросил Гарри.
- Гарри, в сумочке же! - Гермиона покачала головой и, отойдя на пару шагов, начала выводить в воздухе волшебной палочкой причудливые фигуры, петли и восьмерки, и забормотала: - Сальвио гексиа… Протего тоталум… Репелло маглетум… Оглохни…
Гарри тем временем извлек из бисерной сумочки палатку, ту самую, в которой они спали в ночь кубка мира по квиддичу. Внутри она совершенно не изменилась, была похожа на маленькую квартирку с ванной комнатой и крошечной кухней, и все так же пахла кошками.
Вскоре общими усилиями им удалось соорудить достаточно безопасное пристанище на ближайший вечер и ночь. Рона перенесли в палатку на кровать, Гермиона вскипятила чай и даже нашла несколько грибов под деревом недалеко от палатки. Правда, суп, который она из них сварила, оказался не совсем съедобным. Гарри из вежливости запихнул в себя пару ложек, а Рон и вовсе не притронулся к так называемому ужину.
Вечер трое друзей провели за обсуждением произошедших событий, а когда начало смеркаться, Гарри и Гермиона уговорились поочередно дежурить у входа в палатку. Гарри отправился на свой пост первым, а Гермиона зазвенела склянками из своей удивительной сумочки. Достала спиртовку и маленький котел, развела огонь и принялась готовить Укрепляющее зелье. Работа ее успокаивала, поэтому Гермиона и решила заняться делом, чтобы не сидеть сложа руки. Рон некоторое время наблюдал за ней, а затем, откинувшись на подушки, закрыл глаза. Из-за брезентовых стен палатки слышались шорохи вечернего леса. Стало холодать. Гермиона зажгла крохотный голубой огонек в банке и подвинула ее поближе к кровати, на которой лежал Рон.
- Все в порядке? – спросила она тихо. – Тебе не холодно?
- Спасибо, все нормально, - ответил Рон, не открывая глаз.
После памятного разговора о Драко Малфое в гостиной особняка Блэков Рон все никак не желал примиряться с произошедшим и общался с Гермионой подчеркнуто холодно и только в случае крайней необходимости. Это действовало на нервы не только Гермионе, но и Гарри, однако требовать от Рона мгновенной смены гнева на милость было бессмысленно. Вздохнув, Гермиона сказала:
- Вот, выпей Укрепляющего зелья, оно должно помочь тебе восстановить силы. И поспать тебе тоже не мешает.
Рон открыл глаза, приподнялся на здоровой руке и, не глядя на Гермиону, взял чашку с дымящимся отваром.
- Спасибо, - буркнул он куда-то в сторону и начал осторожно потягивать обжигающий напиток.
Гермиона кивнула в ответ и уселась за стол с книгой сказок барда Бидля в руках. В палатке надолго воцарилось молчание.
На землю незаметно опустились сумерки. Рон, напоенный Укрепляющим зельем, бледно-зеленый, измученный, с перевязанной рукой, провалился в тревожный нездоровый сон. Гермиона осторожно укрыла его одеялом, убрала в бисерную сумочку все пузырьки и склянки, что пришлось достать, пока она готовила зелье. Затушив свет, Гермиона вышла из палатки и присела рядом со входом, присоединившись к Гарри. Тот сидел, откинувшись на гладкий серый ствол бука, и, закрыв глаза, думал о чем-то.
- Ты как? – тихо спросила Гермиона.
Гарри едва заметно вздрогнул, открыл глаза. Через силу улыбнулся и ответил:
- Я в порядке. Как Рон?
- Спит, - ответила Гермиона. – Ему сегодня больше всех досталось…
- Да уж, - кивнул Гарри и опустил взгляд на сцепленные перед собой руки. – Хорошо, что все прошло удачно. Крестраж у нас, и теперь остается только понять, как от него избавиться.
- Да, - кивнула Гермиона и печально улыбнулась. – Жаль только, что мы так и не попробуем пирог с патокой. Наверное, Кричер страшно расстроится.
Гарри усмехнулся. Да уж, Кричер, наверняка, был сильно удивлен, увидев на пороге Яксли вместо Гарри и ребят. Интересно, эльф будет молчать, или сразу выложит министерским ищейкам все про Гарри? Оставалось только надеяться на благоразумие эльфа, но это была очень и очень призрачная надежда.
- Жаль, что мы не сможем туда вернуться, - неожиданно сказал Гарри. – На Гриммолд-плейс.
Гермиона не ответила, но было и так понятно, что она согласна с Гарри.
- Мы остались без крова, - продолжал он. – Без постоянного пристанища. Теперь нам придется все время перемещаться и прятаться. И никакой гарантии, что нас не поймают. Или, например, что мы не умрем с голоду…
- Веселая перспектива, - улыбнулась Гермиона. – Ты еще забыл добавить про смерть от обморожения или отравление моим супом из грибов.
- У тебя получился вполне сносный суп, - пробормотал Гарри.
- Не ври, я его пробовала, - засмеялась в ответ Гермиона.
- Я не о том, - покачал головой Гарри. – Дело не в супе и не в холоде… Дело в том, что…
- Ты все еще думаешь, что мы откажемся помогать тебе? – нахмурившись, спросила Гермиона. – Как ты себе это представляешь?
- Прости, Гермиона, я не хотел тебя обидеть, просто…
- Просто ты решил, что теперь, когда у нас нет теплых постелей, ужина и горящего огня в камине, мы просто бросим тебя? – еще более строго спросила Гермиона. – Думаешь, что для нас важнее комфорт, чем дружба? Чем наша миссия?
Гарри пристыженно потупился.
- Я так не думаю, - ответил он.
- Но ты этого боишься, - Гермиона сочувственно посмотрела на Гарри и взяла его за руку. – Не стоит. Ты же знаешь, мы всегда будем рядом, в какие бы переделки мы не попадали. Мы любим тебя, Гарри, и не дадим тебя в обиду, это уж точно, будь уверен!
- Спасибо тебе, - вдруг сказал Гарри, посмотрев Гермионе в глаза. – Без тебя у нас ничего бы не получилось.
- О чем ты говоришь, Гарри? – Гермиона смущенно зарделась. – Я ничего такого не сделала. План мы составляли вместе. А в Министерстве я и вовсе растерялась. Когда Амбридж приказала мне ехать с ней в зал суда, у меня ноги отнялись от страха. Я все думала, как же мне выбираться оттуда? А потом, когда ты появился… Боже, Гарри, это просто ужасно. Даже не хочу вспоминать. Все, как в тумане. Хорошо еще, что мы успели наколдовать дубликат медальона, не то Амбридж начала бы задавать лишние вопросы…
- ТЫ успела, - Гарри поставил ударение на слове «ты». – Ты умница, Гермиона, не отрицай. Ты все продумала. Даже когда все пошло наперекосяк и весь план рухнул, ты сохранила ясность мышления и не забыла про детали. Вот за это я и говорю тебе «спасибо», за это и люблю тебя. Ты просто… просто умница!
- Брось, Гарри, - хмыкнула Гермиона, но приятное чувство от похвалы заставило ее улыбнуться. – Просто это я. Зануда, зубрилка, заучка. Все довожу до конца. Хотя и не всегда это правильно и необходимо.
- Ты не зануда, - возразил Гарри и обнял Гермиону за плечи.
Гермиона положила голову Гарри на плечо и закрыла глаза. Сегодняшний день был чересчур насыщен событиями и отнял у них много сил. Больше всего Гермионе сейчас хотелось забраться в теплую мягкую постель и проспать часов двенадцать.
- Знаешь, - тихо произнес Гарри. – Давно, в школе, я всегда думал… мне казалось, что вы – ты и Рон – отличная пара… Что вы подходите друг другу и все такое…
Гермиона усмехнулась:
- Ты, оказывается, совсем не наблюдательный, Гарри. Возможно, года три назад это и было похоже на правду, но не теперь. Не после всего того, что случилось. И потом, Рону нравится другая девушка, насколько я знаю.
- Луна, да? – спросил Гарри, хмыкнув. – Знаю. Я замечал, как он на нее смотрит. Но… - тут Гарри замялся. – Луна далеко, да и между ними не было ничего такого… поэтому я подумал, что, может быть… пока мы здесь втроем… может, у вас что-нибудь получилось бы…
- Нет, - покачала головой Гермиона. – Даже не начинай, Гарри. Это невозможно.
Гарри пожал плечами, ничего не ответив.
- Не пойми меня неправильно, Гарри, - сказала Гермиона. – Я очень люблю Рона, и тебя люблю. Вы мне как братья, даже больше, чем братья. Вы – мои лучшие друзья. И я не хочу, чтобы в нашу дружбу вмешивались какие-то другие, совершенно лишние чувства. Это было бы неправильно. Нечестно по отношению к вам и ко мне. Мы должны оставить все, как есть.
- Как хочешь, - сказал Гарри и смолк.
Несколько минут их окружала тишина, нарушаемая лишь тихими шорохами падающей листвы.
- Знаешь, - вдруг сказал Гарри шепотом, будто опасаясь, что кто-то кроме Гермионы может его услышать, - я скучаю по Джинни. Безумно скучаю. Мне так не хватает ее…
- Я знаю, - ответила Гермиона глухо. – Я тоже скучаю.
Гарри нахмурился.
- Ты говоришь о нем, верно? Я думал, ты порвала с ним.
- Гарри, прошу тебя, не будем об этом, - Гермиона отстранилась от Гарри, села, прислонившись спиной к брезентовой стене палатки, и обхватила колени руками.
Гарри стянул с переносицы очки и потер глаза, пытаясь скрыть раздражение.
- Ты все еще думаешь о нем?
- Гарри! – негодующе воскликнула Гермиона. – Я ведь просила!
- Я просто не могу! – взорвался, наконец, Гарри. – Просто не могу понять, Гермиона, уж прости! Может, я не такой умный, как ты, поэтому в моей голове не укладывается тот факт, что ты встречалась с этим подонком!
- Гарри! – с болью в голосе воскликнула Гермиона. – Прошу тебя, только не начинай это снова! Мне и так не сладко, и если ты думаешь, что меня не терзали муки совести, и что я ни разу не думала о том, что поступаю неправильно по отношению к вам, то ты ошибаешься! Я думала об этом каждую минуту, каждый день! Но я ничего не могла сделать, Гарри, ничего не могла изменить! – задохнувшись на секунду, Гермиона вскинула голову, чтобы сдержать слезы. Отдышавшись, она тихо сказала. – Я не выбирала его, Гарри. Я никогда не выбирала его. Просто так получилось. Наверное, это была судьба. Может быть, это какое-то наказание, не знаю, за что, но… Гарри, я не прошу тебя забыть про все, не прошу тебя простить меня, простить его… я и сама не могу простить его. Никогда не смогу. Но я хочу, чтобы ты понял мои чувства. Хочу разобраться в себе.
- Хорошо, - кивнул Гарри. – Я постараюсь не давить на тебя. У нас хватает проблем, так что, думаю, ты права. Сейчас не время разбираться с прошлыми ошибками.
- Ошибками, - эхом повторила Гермиона, и в ее голосе просквозило такое глухое отчаяние, что Гарри не смог сдержать вопроса:
- Что между вами произошло? Что он сделал, Гермиона? Почему вы расстались?
Гермиона отвернулась и сжала губы, будто боялась, что ответ сам вырвется наружу.
- Мне не суждено узнать, да? – тоскливо спросил Гарри.
Гермиона молчала. Гарри вздохнул и, вновь привалившись спиной к стволу бука, принялся всматриваться в крохотные яркие точки на черном клочке неба, что проглядывал между сплетенными в вышине ветвями.
– Тебе лучше вернуться в палатку, - сказал он спустя пару минут. – Становится холодно, ты можешь простудиться.
- Не беспокойся, Гарри, - сказала Гермиона. Взмахом волшебной палочки создала банку и развела в ней волшебный голубой огонь. Гарри придвинулся поближе, чтобы погреть руки, и заметил, насколько измученной и несчастной выглядела его подруга. Под ее глазами залегли темные тени, кожа в свете волшебного огонька отливала неестественной белизной.
- Все в порядке? – спросил Гарри участливо и тут же понял, как глупо звучал вопрос.
- Более или менее, - пожала плечами Гермиона. – Мы ночуем посреди леса, на нас охотятся Пожиратели Смерти и Министерство Магии, Рон ранен, и неизвестно, что с ним будет без надлежащей помощи. В общем, все было бы просто замечательно, если бы не пара нюансов …
Гарри вздохнул. Он прекрасно понимал сарказм Гермионы, в его голове роились похожие мысли. Но что-то в ее взгляде не давало покоя, будто бы Гермиона скрывала от друзей какую-то невыносимо горестную тайну, какой-то ошеломительный секрет.
- Да уж, – сказал Гарри, отведя взгляд.¬– В такие переделки мы еще не попадали…
- Да, – кивнула Гермиона, и глаза ее подозрительно заблестели.
- Не волнуйся,– сказал Гарри нарочито бодро. – Все образуется, со временем, конечно. Будем решать проблемы по мере их поступления.
Гермиона едва заметно улыбнулась, но взгляд ее по-прежнему оставался печальным.
- Если тебя что-то беспокоит, ты можешь все мне рассказать, – тихо сказал Гарри, пытаясь заглянуть подруге в глаза, но она неожиданно отвернулась. С минуту она молчала, а затем произнесла надтреснутым голосом, от которого у Гарри мурашки побежали по спине:
- Нет смысла скрывать, все равно рано или поздно вы все узнаете…
Сердце Гарри сжалось от нехорошего предчувствия.
- Что-то случилось, Гермиона? – голос Гарри дрогнул.
- Да, – Гермиона вдруг всхлипнула. Только теперь Гарри заметил дорожки слез на ее щеках. – Случилось. Мне кажется… Нет, я точно знаю… Я беременна, Гарри.

Буду рада вашим отзывам здесь и на ФОРУМЕ.


Источник: http://twilightrussia.ru/forum/200-15484
Категория: Фанфики по другим произведениям | Добавил: Shantanel (31.01.2015) | Автор: RaBbit
Просмотров: 1458 | Комментарии: 2


Процитировать текст статьи: выделите текст для цитаты и нажмите сюда: ЦИТАТА






Всего комментариев: 2
0
2 Lenerus   (05.06.2015 01:08) [Материал]
Ну вот и открылась правда! Интересно, как ребята отреагируют.

0
1 irina_sey   (10.03.2015 10:19) [Материал]
Астория хуже пиявки,а Драко медленно, но верно превращается в человека.А как Гермиона на войне,да беременная,надеюсь Гарри ей поможет.Спасибо!



Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]