- Но ты уже выяснил это, Никлаус? Ядвига передала Алисии свой дар, и ты собрал мозайку. Почему я выбрал тебя?
- Ник? – Кэролайн подошла ближе к гибриду, пальцами касаясь его ладони. Майклсон очаровательно улыбнулся:
- Потому что святая волчица выбрала меня.
Сайлос кивнул, подчеркивая:
- Абсолютно верно. Потому что она выбрала тебя, спасла тебя и сделала своим наследником, - колдун цокнул языком. – Но круг разорван.
Кэролайн нахмурилась, вцепляясь в руку Клауса, но гибрид не реагировал на ее прикосновения, сдерживая свой порыв – напасть на Сайлоса.
- Ты сам разорвал его. Когда ты обнаружил это, друг мой? – Глаза колдуна сверкали, словно смеясь над гибридом. - Когда Марсель был отравлен, не так ли? В первое полнолуние, после того последнего третьего шага, все начало возвращаться на исходную точку.
Кетсия внимательно смотрела на застывших Клауса и Кэролайн. Ребекка сделала шаг вперед, желая разорвать эту цепочку прикрытых угроз от колдуна, но Элайджа схватил ее за руку.
- Я буду наблюдать, - произнес Сайлос. – Ведь ты никогда не посмеешь завершить круг, Никлаус. Я стану по-настоящему бессмертным и буду упиваться твоим проигрышем в этой бесконечной игре с собственной судьбой. И когда трагедия вновь войдет в твою жизнь, я буду рядом,… - колдун склонился к уху гибрида и что-то сказал, но несмотря на улучшенный слух никто из вампиров не расслышал, а Клаус смог сохранить невозмутимое лицо.
Нарочито медленно гибрид сделал один шаг назад, а потом покинул комнату, не обращая внимание на то, что Кэролайн по-прежнему держалась за него. Ребекка метнулась за ними, не забыв подарить Сайлосу взгляд презрения. Элайджа кивнул на прощание хозяевам и посмотрел на последнюю оставшуюся пленницу в руках колдунов.
Кэтрин прислонилась к косяку, одиноким взглядом бродя по комнате. Стефан подошел к брату и, похлопав его по плечу, увел из дома бессмертных. Деймон неровно улыбался – он подумывал, как избавиться сразу от всех злодеев, что так облюбовали его родной городок.



Клаус залетел в дом, оказываясь в гостиной и снося на своем пути кресло и столик. Ваза, мирно стоявшая на поверхности, вдребезги разбилась. Кэролайн прижалась к стене, наблюдая за выходом гнева у Майклсона. Она не решилась обратить на себя внимание, чувствуя неопределенность и обиду – кто-то посторонний знал о нем больше, чем она сама.
Ребекка и Элайджа показались в проеме, и сестра направилась прямо к гибриду, успев вырвать руку из хватки старшего брата, пытавшего его остановить.
- Я не буду ждать и секунды! – огрызнулась она. – Ник, как ты посмел утаить еще что-то от меня? Даже после нашего разговора несколько дней назад, ты скрыл это от меня! Почему ты не сказал, что не хотел убивать мать, почему ты не рассказал, как произошло на самом деле?
- Ребекка, - выдохнул Элайджа, понимая, что сейчас не лучшее время объяснять прошлые поступки. – Мы можем позже поговорить.
Первородная нахмурилась, резко повернувшись к другому брату, пока Клаус устало опирался вытянутыми руками о каминную полку.
- Ты все знал, Элайджа! – Поняла девушка, переводя взгляд с одного родного человека на другого. – Ты все знал и скрыл от меня. Как вы могли лгать мне целых десять веков подряд?
- Сестра, - старший Майклсон сделал несколько шагов к ней. – Ты потеряла мать в таком раннем возрасте, тебе итак тяжело далась потеря. Какой смысл осквернять память Эстер?
- Эта ведьма восстала из мертвых, чтобы убить нас, спустя тысячу лет! Я называла ее мамой, а она желала моей смерти! – Ребекка кричала, а по ее щекам текли слезы. - Мы поклялись на ее могиле, что будем вместе. Мы хоронили ее вместе… после того, как она пыталась убить Ника. Или я опять неправильно поняла, Элайджа?
Майклсон вздохнул, опуская взгляд, когда заговорил Клаус.
- Прекрати истерику, сестренка, - гибрид повернулся, поднимая глаза на Ребекку. - Ты хочешь правды? Все очень просто. Когда я убил первого человека, помимо отца, узнавшего о своем позоре, наша дорогая мамочка ужаснулась о того факта, что ее предательство оказалось с таким «сюрпризом». Она не думала, что полукровки смогут когда-либо превратиться в волков, а природа посмеялась над ней в первое же полнолуние.
Элайджа заметил Кэролайн, пытающуюся слиться со стеной, но ничего не сказал, так как вампирша стояла с закрытыми глазами, боясь слушать эту историю. Ребекка едва заметно дрожала.
- И я получил «благословение» от этого мира с лихвой! Я не стал гибридом после обращения, Бекка. Я умирал из-за собственного яда, поэтично, правда? – издевался Клаус. – Мы с Элайджей поведали тебе о святой волчице, что она передала мне свой дар – целебную кровь, противоядие, говоря откровенно, но ты даже не задумалась над тем, зачем мне нужна была эта кровь, не так ли?
Сестра хотела что-то сказать, но гибрид поднял руку, продолжая обнажать старые раны:
- Итак, я умирал. Я лежал с лихорадкой, покрывался ожогами, не в силах дышать и двигаться, а мать «ухаживала» за мной, предварительно отослав вас в ближайший город на рынок. Каким-то чудом я смог сбежать от нее, и благодаря святой волчице – я стал гибридом. Я стал первым представителем нового вида, что еще сильнее напугало мать, а мой любимый старший брат настоял на нашей последней с Эстер встрече.
Элайджа отвернулся, зная, что сестра прожгла его взглядом.
- Да, я убил женщину, которая меня родила. Моя рука держала ее сердце, ее кровь на моих руках! – громко произнес Клаус. - Я копал ее могилу, обернул ее в светлую ткань и положил на дно ямы, надеясь, что я не переживу подобное еще раз.
Ребекка опустила голову, а гибрид усмехнулся, смеясь над собой:
- Но Финн был маменьким сынком, он рвался узнать и понять! И мне пришлось найти способ заставить его молчать. Собрав кинжалы, я вернулся за пеплом Белого дуба, но я обнаружил интересную картину.
Голос Никлауса дрогнул, он остановился около дивана, хватаясь за спинку как за последнюю соломинку.
- Могила первородной ведьмы за почти сто лет не изменилась. Земля была сырой, ни одной травинки не выросло, ни одного цветка… Потому что мама не пожелала уходить, не выполнив своей клятвы.
Кэролайн зажала ладонями рот, как ее глаза покрылись спасительной пеленой слез.
- Я решил держать самого близкого врага поближе к себе.
- Ты выкопал ее тело, чтобы возить с собой в гробу? – Элайджа с явным сожалением смотрел на брата, а Ребекка качала головой, не веря. – И нашел повод заколоть Финна, но нам сказал, что он не выдержал своей доли и ушел.
Гибрид усмехнулся, а Ребекка медленно подошла к нему, раскрыв объятия. Сестра плакала обнимая Никлауса, но его лицо выражало сплошное отвращение, лишь глаза немного сияли благодарностью.
- Прости, Ник, прости меня… - шептала Майклсон, сквозь рыдания, а гибрид, посмотрев на Элайджу, повторил:
- Я говорил тебе, сестренка. Мы никогда не сможем забыть, мы все помним очень четко. Просить прощения – бесполезная трата времени.

9 июня 2012
- Стой, - прошептала Ребекка. Гибрид оглянулся, озадаченно смотря на сестру. Было видно, что вампирше трудно вымолвить следующие слова, но она медленно произнесла, затаиваясь в страхе и надежде:
- Почему ты мне лгал, Ник? Почему не доверил свою тайну?
- Какую тайну? – Удивленно приподнял брови Клаус. Его сестра приподнялась на постели, чтобы лучше его видеть.
- Ты убил нашу маму. Я боготворила тебя, Ник. Я любила тебя столько, сколько себя помню, но ты никогда мне не доверял. Более того, ты лгал.
Майклсон вздохнул, возвращаясь к кровати и опускаясь на нее у изножья. Ребекка пристально смотрела на его профиль, ожидая какого-либо ответа, но гибрид лишь неровно повел плечами.
- Если бы ты сказал мне, то я бы, конечно, была в ужасе и ненавидела бы тебя некоторое время, но все равно, Я бы простила тебя!
Клаус усмехнулся:
- И забыла бы об этом? О том, что я убил Эстер? Не будь наивной, Бекка. Мы никогда не сможем забыть, мы все помним очень четко. Поэтому просить прощения – пустая трата времени.
Ребекка ударила по своей ноге кулаком, повышая голос:
- Я шла за тобой, несмотря ни на что. А ты ничего не сказал мне,.. Ты словно предал меня.
Лицо Клауса вытянулось:
- Предательство у нас в крови, сестренка. Как ни крути, наша семья наполнена этим качеством по отношению к самым близким людям.
- Не говори так! – Ребекка сморгнула несколько слезинок. – Я провела рядом с тобой десятки лет, я – была твоей семьей, Ник. Признай это! Ты заколол меня в 20х, но я приняла это за мелкую ссору!
Клаус закатил глаза, а девушка сильнее давила на его чувства:
- Из-за своей одержимости - создать подобных себе - ты отдалялся от меня. Ты всегда хотел семью, но твои глаза заволокло желание власти, контроля над миром.
- К чему ты вспоминаешь все это, Ребекка? – Вдохнул гибрид. – Я не жаловался на провалы в памяти.
- У тебя сплошные провалы в сердце, Ник, – устало проговорила сестра. – И я знаю, что оно тебя есть, как не пытайся его вырвать своей злобой, ненавистью, недоверием, одиночеством... Но ты мечтаешь о простых вещах.
- Прекрати, - обронил Клаус. – Тот парнишка, боявшийся собственного отца, был беспомощным и слабым. Я никогда не стану им снова.
Ребекка кивнула, сжав в пальцах покрывало.
- Ты сожалел об этом, верно? Ты вернулся в пещеру, где я часами рисовала нашу историю, и закончил ее. Правдой. Ты чувствовал вину из-за того, что поступил так с ней?
Гибрид поднялся, не желая продолжать этот нудный разговор. Ребекка следила за ним, затаив дыхание, как Клаус прошептал:
- Нет, – посмотрев в глаза сестры, он усмехнулся. - Я нарисовал для тебя, чтобы ты когда-нибудь поняла, что за монстра породила наша семья.
Майклсон повернул голову в сторону двери, как на пороге комнаты показалась Алисия.
- Я нашла ее. Нам надо ехать.


- Прости, Ник, прости меня… - шептала Майклсон, сквозь рыдания, а гибрид, посмотрев на Элайджу, повторил:
- Я говорил тебе, сестренка. Мы никогда не сможем забыть, мы все помним очень четко. Просить прощения – бесполезная трата времени.
Ребекка отодвинулась от него, оглядываясь на Элайджу – в просьбе подойти.
- Мне очень жаль, что ты…
- Тебе меня жаль? – Развел руки в стороны Клаус. – Не стоит так унижаться, Бекка. Никто не смеет жалеть меня, я выйду победителем из этой игры, не дав ему полюбоваться на мои страдания.
- Никлаус, - пытался осадить брата Элайджа, но гибрид и ухом не повел.
- Я замкну круг любым доступным мне способом и уничтожу все на своем пути! - Клаус обернулся, словно зная, где стояла Кэролайн, обнимавшая себя за плечи со стеклянно-влажным взглядом – она уже не плакала, но слезы стояли в ее глазах.
- Я не позволю этому «наследию» святой волчицы стать моей погибелью. Никто не сможет уничтожить меня, - Майклсон посмотрел на старшего брата и сестру, словно предупреждая их. Ребекка сглотнула, собираясь с мыслями и дотягиваясь до рук братьев.
Клаус поморщился, припоминая знакомый жест, особенно, когда Элайджа раскрыл ладонь, чтобы ухватиться за свободную руку гибрида.
- Без сожалений. Без прощений. С тех пор, отныне и навсегда, мы – семья, Ник. Мы должны быть заодно.
- Вспомнили о таких мелочах, - откинул их руки гибрид, как Элайджа опустил ладонь на плечо брата, произнося:
- Мы всегда это помнили, Никлаус. Ты один предпочел не верить в это, но я заставлю тебя признать, что ты любишь свою семью, несмотря ни на что.

________________
От автора: Заметно движемся к развязке. Ребекка переистерила, но вроде в ее духе получилось. Наличие Кэролайн я долго продумывала, но решила показать ей эти сцены собственно из первых рук. Потому что это очень сильно повляет на нее. Клаус разоткровенничался... ну его типо в угол загнали...