Форма входа

Категории раздела
Творчество по Сумеречной саге [264]
Общее [1686]
Из жизни актеров [1640]
Мини-фанфики [2734]
Кроссовер [702]
Конкурсные работы [0]
Конкурсные работы (НЦ) [0]
Свободное творчество [4826]
Продолжение по Сумеречной саге [1266]
Стихи [2405]
Все люди [15365]
Отдельные персонажи [1455]
Наши переводы [14628]
Альтернатива [9233]
Рецензии [155]
Литературные дуэли [105]
Литературные дуэли (НЦ) [4]
Фанфики по другим произведениям [4317]
Правописание [3]
Реклама в мини-чате [2]
Горячие новости
Top Latest News
Галерея
Фотография 1
Фотография 2
Фотография 3
Фотография 4
Фотография 5
Фотография 6
Фотография 7
Фотография 8
Фотография 9

Набор в команду сайта
Наши конкурсы
Конкурсные фанфики

Важно
Фанфикшн

Новинки фанфикшена


Топ новых глав лето

Обсуждаемое сейчас
Поиск
 


Мини-чат
Просьбы об активации глав в мини-чате запрещены!
Реклама фиков

Дитя Ночи
«Я похожа на вампира, – пробормотала она, ее закрытые веки затрепетали. – Потому что солнце может убить меня. Я жила в темноте, боялась солнечного света, который в считанные секунды способен украсть мою жизнь. Но… когда я с тобой, я чувствую тепло. Ты – мое солнце, Эдвард»

Parma High
Новый старт для новой учительницы, Беллы, которая приезжает в солнечную Парму, чтобы преподавать английский язык в местной старшей школе. Так привыкшая плыть по течению, она оставалась недовольна своей жизнью. Будет ли она продолжать довольствоваться Комфортом, или же найдёт нечто Потрясающее.

На безымянном острове
Бывшие муж и жена, а теперь разведенные Эдвард и Белла терпят крушение на необитаемом острове. Смогут ли они преодолеть ненависть друг к другу и вновь обрести утраченную любовь?
Романтика, немного юмора. Мини.
Номинация "Самая горячая ссора" на ТРА-2016.

Колония «Орфей-2». Хроники
XXIII век. Земля необитаема. В поисках лучшей доли люди колонизируют пригодные для жизни планеты, насаждая «огнем и мечом» свой уклад и систему ценностей. «Орфей-2» - одна из колоний Второй Волны Миграции, где у власти стоит не Земное Правительство, а Конгломерат Корпораций

Игры судьбы
Что если кто-то, обладающий неограниченными возможностями, решит вмешаться в судьбу человека? А если ставкой в этой игре служит твоя любовь, твоя жизнь?..
Смогут ли Эдвард и Белла снова быть вместе? Что им придётся преодолеть на пути к своему счастью?

Перстень Зимы
Не бери чужого, счастья оно тебе не принесет.

Один паршивый день Эдварда Каллена
Эдвард Каллен – хронически невезучий вампир и ходячий магнит для неприятностей. Впрочем, однажды удача ему все же улыбнулась – он встретил Беллу, новую ученицу школы Форкса, и, по совместительству, телепатку, которая не может читать только его мысли.
Юмористический мини ко Дню святого Валентина.

На прощанье ничего он не сказал 2
Продолжение первой части. Белла и Эдвард, поборов свое пристрастие к человеческой крови, возвращаются в ЛА. Эдвард намерен отомстить Блейку, несмотря на просьбу жены забыть прошлое и начать жить настоящим.



А вы знаете?

... что попросить о повторной активации главы, закреплении шапки или переносе темы фанфика в раздел "Завершенные" можно в ЭТОЙ теме?




... что можете заказать обложку к своей истории в ЭТОЙ теме?



Рекомендуем прочитать


Наш опрос
Самый ожидаемый проект Кристен Стюарт?
1. Белоснежка и охотник 2
2. Зильс-Мария
3. Лагерь «Рентген»
4. Still Alice
Всего ответов: 272
Мы в социальных сетях
Мы в Контакте Мы на Twitter Мы на odnoklassniki.ru
Группы пользователей

Администраторы ~ Модераторы
Кураторы разделов ~ Закаленные
Журналисты ~ Переводчики
Обозреватели ~ Художники
Sound & Video ~ Elite Translators
РедКоллегия ~ Write-up
PR campaign ~ Delivery
Проверенные ~ Пользователи
Новички

Онлайн всего: 163
Гостей: 156
Пользователей: 7
77777Змейка77777, catten07, правовед, Dilensi, Macrida, hatcherbutt, Nuka
QR-код PDA-версии



Хостинг изображений



Главная » Статьи » Фанфикшн » Фанфики по другим произведениям

Родовая Магия 3D, или Альтаир Блэк: Cедьмой курс. Глава 9. Мы ушли, ковыляем во мгле. Мы к родной подлетаем земле…

2024-3-29
47
0
0
Глава 9. Мы ушли, ковыляем во мгле. Мы к родной подлетаем земле…


Pov Гарри Поттера.

Остаток ночи оставил в моей голове сумбурный отпечаток. Поединок с кварроком вымотал нас всех до изнеможения – а Малфой к тому же чуть не истёк кровью, пока мы освобождали его от паутины. Нервы тоже были напряжены до предела, так что ничего удивительно, что даже пара незамысловатых шуточек насчёт беспринципности и маразма заставила нас чуть ли не впасть в истерику. Несомненно, это была реакция на пережитое потрясение.
Отсмеявшись, мы привалились спинами к стене, а плечами друг к другу. Малфой время от времени продолжал негромко прыскать, Блэк просто улыбался, закрыв глаза. Я невольно засмотрелся на него. Летом перед пятым курсом, изрядную часть которого я провёл в доме Сириуса, я однажды наткнулся на крёстного, сидевшего в кресле у камина. Дело было вечером, и Сириус, похоже, о чём-то задумался, да так, что даже не услышал моих шагов. Или, скорее, замечтался, судя по тому, как он улыбался – безмятежно и радостно, точно так же, как сейчас Альтаир – откинув голову назад и закрыв глаза. Тогда я стоял рядом сколько-то времени, может, минуту, а может, и больше – мне не хотелось тревожить крёстного, и я просто радовался сам, глядя на него и понимая, что Азкабан окончательно остался позади. А потом я просто тихо ушёл – Сириус меня так и не заметил. Почему-то мне запал в душу именно этот эпизод – не знаю, почему. Может быть, потому, что Сириус, да и вся обстановка вокруг в тот момент выглядели настолько тепло и… по-домашнему, что легко можно было представить себе, что нет войны, нет проблем с Министерством, что крёстного оправдали и я живу вместе с ним в этом доме… Этот, казалось бы, пустяковый случай стал одним из моих любимых воспоминаний… а после пятого курса ещё и одним из самых печальных. Но от того его, как ни странно, ещё больше хотелось сохранить в своей душе навсегда.
А сейчас я смотрел на того, кто носит фамилию Сириуса, внешность Сириуса… которого зовут Альтаир Сириус. Сириус… Не знаю, насколько мне было бы тяжелей в прошлом году, если бы я не имел возможности каждый день видеть этого слизеринца. Но каждый раз, когда я видел его, мне словно казалось, что по причудливой воле судьбы мне удалась третья попытка. Не та, что с зеркальцем, не та, что с призраком… А вот эта. О которой я даже не просил. Частица Сириуса – здесь, рядом со мной. Его живое отражение.
На меня внезапно нахлынуло желание, чтобы Блэк мне улыбнулся. Сказал что-нибудь весёлое, подбадривающее. Чтобы протянул мне руку. Я невольно прикусил губу и отвернулся – мне стало больно. Он не мой друг. Он – парень Гермионы. Он – лучший друг Малфоя и Блейз. А у меня с ним просто договор о ненападении, заключённый больше полугода назад. И мне, кажется, становится этого мало. Похоже, я хотел бы с ним… дружить?
- Привет. Ты – Гарри Поттер, верно? Меня зовут Альтаир Блэк. Если хочешь, можешь присоединиться к нашей компании. Мы будем рады видеть тебя с нами.
Что было бы, если бы тогда я хотя бы не стал наотрез отказываться? Попытался бы завязать разговор? Что было бы, если бы первым в моё купе вошёл не Рон, а Альтаир или Драко?
- …и твой обожаемый Снейп стал бы относиться к тебе с любовью? Обхаживал бы вас с хорьком на пару? И сладкая парочка была бы не Блэк-Малфой, а снова Блэк-Поттер?
Блэк-Поттер…
- Вы, Розмерта, говорите, что помните его студентом. А помните, кто был его лучший друг?
- Ну, как же? Два неразлучных приятеля. Они часто бывали здесь. Столько от них было веселья! Друзья – не разлей вода. Так и стоят перед глазами – Сириус Блэк и Джеймс Поттер.

Неожиданно мне показалось величайшей несправедливостью, что вместо повторения той прекрасной дружбы началась лишь вражда, поутихшая не так уж давно. И спрашивается, почему? Что мне мешало ответить тогда ему перед распределением… ну, хотя бы «Э-э-э… К какой компании?». А получив ответ, поинтересоваться, приглашают ли только меня или нет. Скорей всего, такой разговор в итоге не привёл бы к рукопожатию – но, возможно, не привёл бы и к войне… Кто знает…
На самом деле где-то в глубине души я понимал, почему эти мысли всплыли именно сейчас. Когда Альтаир спрыгнул с метлы и Драко бросился к нему навстречу… Нет, конечно, окажись на месте Блэка Рон, я бы, наверное, так же бросился бы к нему… Но вряд ли это было бы таким же искренним до последней клеточки тела движением. С Роном бы мы, даже если бы не по его вине мы с Драко оказались в этой башне… Ну, наверное, заулыбались бы друг другу. Ну, по спинам друг друга похлопали… Нет, всё это было бы от души, и всё же…
И всё же это не то, что было у моего папы с Сириусом. Не то, что у Драко с Альтаиром. Не такая чистая, беспримесная, пьянящая радость при виде примчавшегося на помощь друга. Сириус как-то сказал мне, что «Джеймс был мне даже не как брат – больше, чем брат». Больше, чем брат. Вот именно. И если спросить Малфоя о Блэке или Блэка о Малфое – не сомневаюсь, каждый скажет о другом то же самое. А могу ли я сказать это о Роне?
Я был вынужен признаться сам себе, что нет. Ну да, лучший друг, ну да, первый друг в волшебном мире… Но едва ли даже «как брат», не говоря уже о «больше, чем брат».
«А чего ты ожидал? У Уизли-то брат – это не что-то эксклюзивное», – словно наяву раздался в моей голове голос Малфоя. Я даже невольно вздрогнул и скосил взгляд в его сторону. Но нет – он даже не смотрел на меня. Драко слегка покачивал головой, тихонько усмехаясь каким-то своим мыслям и глядя на противоположную стену.
«О да, Уизли – лучший друг… за неимением лучшего».
На этот раз мне точно так же въяве представился голос Блэка. Насмешливый, язвительный… И всё же незлой. Так, подколоть по-дружески…
Я покачал головой и вздохнул. Нет, я не хотел бы хоронить мою дружбу с Роном. Но пусть меня сожрёт новый кваррок, если я не хочу подружиться с Блэком… Пусть даже я не стану для него таким же другом, как Малфой. И он для меня не станет. Но я всё равно хочу назвать Альтаира Блэка своим другом. Сириус наверняка был бы рад…
- Ну что ж, – мои мысли разогнал голос Драко, на этот раз уже не воображаемый. – Остальные там, наверху? Или как?
Я не понял, о ком это он. Альтаир, впрочем, тоже.
- Остальные? Ты о ком?
- Остальные спасатели, – пояснил Малфой и выжидающе уставился на друга. Тот явно замялся.
- Ну… Да нет там никого. Я один прилетел.
- То есть как это? – Драко резко сел и уставился на Альтаира. – Ну хоть кто-то есть поблизости, кроме нас троих?
- Из людей – сомневаюсь, – Блэк уже взял себя в руки, и его голос снова зазвучал ровно и слегка насмешливо.
- Ты что, один припёрся нас спасать?!
Нет, втроём, – раздражённо ответил Альтаир. – Я, моё второе я и моё истинное я.
Драко потрясённо покачал головой.
- А если бы… Тьфу, проклятье! Ветроног, ты когда-нибудь будешь думать, прежде чем кидаться на помощь?!
Альтаир внезапно дёрнулся, как от удара. Его правая рука резко закрыла лицо, потом сползла на грудь. Драко на мгновение недоумённо уставился на него, а потом болезненно зажмурился.
- Прости. Мерлин, Ветроног, прости! Я не хотел, честно! Ляпнул, не подумавши…
- Ничего, – голос Альтаира был глухим, но быстро снова пришёл в норму. – Но я не думаю, что моя скоропалительная помощь была сейчас лишней.
- Да, конечно… ты прав. Прости, – согласился с ним Малфой и бросил на меня предупреждающий взгляд. Я сделал короткий жест рукой – «Не волнуйся, никому не скажу».
- Ладно, забыли, – немного тяжеловато усмехнулся Блэк и поднялся на ноги. – А сейчас давайте-ка я вас наверх эвакуирую. Поочерёдно только – моя метла и двоих-то с трудом выдержит.
Нам невероятно повезло. Если бы не Альтаир, мы бы как минимум надолго застряли на этой площадке – во время схватки кваррок закидал своей паутиной всю стену вокруг неё, и, чтобы суметь безопасно пройти через это кольцо, нам бы пришлось в лучшем случае истратить на сооружение «моста» всю свою одежду. Да и усталость тоже начинала сказываться – а ведь до купола оставалось ещё шесть площадок, причём одна из них была снова расположена на большем расстоянии, чем остальные, из-за обрушений промежуточных пролётов.
«Швальбе» неторопливо взмыла вверх, унося своих седоков. Даже странно было видеть такую плавную медлительность обычно молниеносной метлы. Хотя, учитывая её изящную до хрупкости конструкцию, в данном случае эта медлительность вполне объяснима. Меньше чем через минуту Альтаир и Драко приземлились прямо на галерее под куполом. Малфой слез с метлы, а Блэк сразу же снова нырнул вниз – за мной.
Я подошёл ближе к краю площадки, и тут мне снова послышался пугающе знакомый звук – тот же самый, который предвестил появление старого кваррока. Стрекот и шорох – правда, намного слабее. Я невольно содрогнулся. Неужели кваррочье потомство так быстро выявило сильнейшего? Или они решили сначала перекусить перед борьбой за выживание? Подойдя ближе к стене, я выглянул за край площадки. Очки запылились, как я их не протирал – грязи и пыли в башне было предостаточно. Но всё же в неверном синеватом свете я разглядел три чёрных паучьих силуэта, ползущих по белесой стене. Каждый паук был размером с крупную кошку, и друг к другу они не проявляли никакой вражды.
- Что там такое, Поттер? – Блэк приземлился в нескольких футах от меня.
- У нас гости, – отозвался я.
Альтаир быстро подошёл ко мне и тоже выглянул за площадку. При виде пауков красивое лицо слизеринца брезгливо поморщилось.
- Кажется, они хотят последовать по родительским стопам? Я с радостью им это устрою. Аэрос Сфаэро Мортис!
- Ты что творишь?! – возмущённо заорал я, когда заклятие Блэка, врезавшись в стену, мгновенно снесло восьминогих тварей, но заодно с ними – едва и не саму башню. Нас обоих сбило с ног. Сверху донеслось не слишком разборчивое ругательство – кажется, Малфой тоже был не слишком доволен произведённым эффектом.
- Извини, – пробормотал Альтаир, поднимаясь на ноги, – я просто…
Его оборвал зловещий треск под нашими ногами. Мы синхронно посмотрели вниз и увидели широкую трещину, быстро ложившуюся по площадке у самой стены.
Я никогда прежде не видел, чтобы Блэк двигался так быстро. Не успел я рта раскрыть, как слизеринец уже сидел на метле, а в следующую секунду на неё же бесцеремонно затащили меня, и короткий толчок возвестил о взлёте. И вовремя – треск стремительно нарастал, и, глянув вниз, я увидел итог – площадка, на которой мы оба стояли несколько секунд назад, отломилась от стены и полетела вниз. После того, как я представил, что случилось бы с нами, останься мы на ней, меня невольно прошиб холодный пот.
- Как думаешь, прихлопнет эта дура остальных кваррочат? – раздался прямо над ухом голос Альтаира. Я извернул шею и посмотрел на него, поражённый спокойствием тона, каким была произнесена эта фраза. Блэк заметил это удивление и с усмешкой изогнул бровь.
- Ты же не думаешь, что я стану нервничать по поводу того, что пролетело мимо и второй раз не прилетит?
Бравирует? Очень похоже. Но если так, то получается у него просто здорово.
«Швальбе» плавно пошла вверх. Очень скоро нас уже встречал Малфой – он стоял там же, где высадился, и тревожно наблюдал за нами.
- Что вы там учинили? – спросил он, не успел Альтаир коснуться ногами пола. – Башню взорвать решили, что ли?
- Идея хороша, но не факт, что сработает, – Блэк настороженно глянул вниз. – Тихо!
Мы замерли на месте, настороженно прислушиваясь. В первый момент – ничего, кроме шума крови в ушах, а потом… знакомый стрекот и шорох – только больше, намного больше, чем прежде. Проклятые кварроки!
- Не прихлопнула, – констатировал Блэк, осторожно выглядывая вниз. – Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, во… а, ну их. Много, в общем.
- Тогда нам пора сваливать, – коротко бросил Драко, оглядываясь на дыру, проделанную в куполе Взрывным заклятием Альтаира. Вылезать через неё наружу не очень хотелось – острые осколки торчали по всей раме. Но, с другой стороны, выхода не было – дыра, через которую смог пролететь Блэк в одиночку, для двоих одновременно явно была тесна.
- Блэк, а там, снаружи, есть на что встать? – спросил я. Он-то, в конце концов, мог и с метлы пробиваться…
- Есть, там снаружи водосточный жёлоб вокруг всей крыши идёт. Вроде достаточно прочный.
«Вроде» звучало не слишком обнадёживающе, но выбора не было. Мы бросились к дыре – судя по звуку, пауки не собирались останавливаться. Без порезов не удалось обойтись никому, но время более чем поджимало.
- Надо заделать эту дыру! – крикнул Малфой, едва мы оказались на куполе. Мы с Альтаиром развернулись назад… и в ужасе переглянулись. А чем, собственно, заделывать? Большая часть осколков, на которые можно было бы применить «Репаро», улетела вниз, на самое дно башни. Хотя, может быть, они ещё целы?
- Акцио осколки стекла! – я взмахнул палочкой и только после этого сообразил, ЧТО сейчас прилетит прямиком ко мне. Или, точнее, в меня. Зловещий свист уже стремительно приближался снизу.
- Протего! – раздалось сзади. Тускло поблёскивающая туча острых стекляшек врезалась в Щитовые чары Малфоя и со звоном ссыпалась на каменный пол галереи. Я резко выдохнул, глядя на них.
- Спасибо… Кажется, я тебе опять задолжал.
- Если вы сейчас же не заделаете эту проклятую дыру, итоги будем подводить на том свете! – взорвался Малфой.
- Репаро! – не сговариваясь, хором произнесли мы с Альтаиром, указывая на разбитое стекло. Осколки, сложились вместе, восстанавливая прежнюю преграду. Драко на всякий случай прошептал ещё что-то – видно, какие-то охранные чары из родовых секретов, и обессиленно откинулся спиной на наклонную поверхность купола.
- Мерлин, неужели всё? – выдохнул он.
- Угу, – отозвался я, растянувшись рядом с ним. С другой стороны расположился Блэк.
Мы практически лежали на наклонной крыше, упираясь ногами в водосток, который, как и предположил Альтаир, оказался вполне достаточной прочности, и я никогда ещё не был так счастлив дышать свежим воздухом, ощущать его веяние на своем лице и видеть тускнеющие звёзды на небе не через мутное стекло башни, а прямо перед собой. На востоке, который отсюда было видно лучше всего – недаром башня называлась Башней Восхода, – занимался рассвет. Ночь ещё хозяйничала на небе, однако первые красные полоски солнечного света уже виднелись за лесом и озером. Впрочем, ночная прохлада ещё никуда не делась – но мы касались друг друга локтями, и наше объединённое тепло защищало всех нас. По крайней мере, желания дрожать от холода не возникало.
- С ума сойти… – проговорил Малфой, глядя на розовую полоску неба над лесом. – Я и не думал, что мы сможем выбраться отсюда живыми.
- Да уж… – усмехнулся Блэк. – А представь, каково было мне в эту ночь, пока я вас искал!
- Кстати! – Драко слегка приподнялся, опираясь на локоть. – Ты обещал рассказать, как смог нас найти!
Альтаир снова рассмеялся и постучал пальцем по стеклу, с противоположной стороны которого проползал кваррчонок.
- Проклятые твари… Ну ладно, слушай. В общем, если без лишних подробностей, то дело было так: когда я услышал от Дамблдора, что он вас оттуда вытащить не сможет, меня чуть удар не хватил. Сам не знаю, как контроль тогда не потерял – наверное, был слишком потрясён даже для этого…
Блэк покачал головой и хмыкнул, задумчиво уставившись вниз. Помолчав с полминуты, он продолжил:
- Я уточнил у Дамблдора, правда ли нет надежды, и он мне ответил – мол, если вы и выберетесь, то только сами. Ну, решил я, что же это – ты, Вьюжник, в беде, а я сиди и жди? Нет уж, не выйдет. Пошёл к себе, чтобы подумать. Пока шёл, в голову пришло – ну, запечатана эта башня Безвыходным заклятием, ну так не вся же Обсерватория! Может, можно к вам оттуда как-то пробраться! Заскочил за «Швальбе» и помчался обратно.
Альтаир снова перевёл дух и глубоко вздохнул.
- Правда, не сразу. Блейз чуть с ума не сошла, когда узнала, что случилось, я думал, что она сознание потеряет.
- Что с ней? – разом спросили мы с Драко.
- Сейчас – не знаю. Но Северус дал ей какое-то зелье… кажется, для сна без сновидений, хотя точно не поручусь… так что в общем, думаю, пока всё в порядке. Иначе бы она не успокоилась. Мне было по-настоящему страшно за неё.
Я прикусил губу до боли. Блейз. Блейз! Что же наделала эта идиотская дуэль и особенно – её не менее идиотский зачинщик? Хотя, Альтаир сказал, что было дано зелье… Надеюсь, оно сработает как надо, варил же Снейп…
- Так, и что дальше? – нарушил мои мысли Малфой.
- Дальше я оставил её с Северусом и смылся поскорей, пока меня с метлой не засекли. А то бы, чего доброго, под домашний арест засунули… Прибегаю снова сюда. Расклад: ваша башня заперта так, что не пробиться, Обсерватория, хоть и не так крепко, но тоже довольно серьёзно, одни двери чего стоят. Взломать, в принципе, можно, но шуму на весь замок будет. А вот в ту башню, – Блэк махнул рукой в сторону Башни Заката, – дверь такая, что ногой вышибить можно. Решил начать оттуда.
Слизеринец снова перевёл дух и посмотрел на свои руки.
- В общем, проверил я по Карте, что никого поблизости нет, и двинул в дверь Редукто. Снесло на раз. Заглядываю осторожно внутрь. Обстановка – полный хлам. Крыши нет, лестницы почти нет, весь пол каменными обломками завален. И никаких дверей, кроме той, через которую я вошёл. Странно, думаю. Что же, сюда каждый раз через двор бегали? Решил поискать потайной ход. Облетел сверху донизу всю башню, нашёл только один – на первой же лестничной площадке, если считать от пола. Площадка полуразрушена, так что вставать на неё я не рискнул, открыл проход прямо с метлы. Зажигаю Люмос, заглядываю внутрь. Смотрю – вроде сохранился проход неплохо, можно попробовать. Залетел внутрь, слез с метлы – и вперёд.
Меня словно холодом окатило. Он-то был один! Сейчас мне тоже захотелось наорать на него – да каким чудом он в одиночку смог уцелеть?
- В этой башне есть точно такой же проход, – голос Драко был хриплым, наверняка ему пришли в голову те же мысли. – И он весь затянут паутиной кваррока. Паутина старая и обладает дурманным и гипнотизирующим свойством. Да ещё и шевелится немного.
- Подробно же ты её изучил, – ничуть не смущаясь, хмыкнул Блэк. Предаваться страхам о былом риске у него явно не было никакого желания. – У меня такой возможности не было. Шёл-то я с Люмосом, так что эту дрянь заметил издали – видимо, её кваррок налепил везде, где смог пролезть, а проход ближе к самой Обсерватории расширяется. Увидел я эту паутину, присмотрелся, вспомнил…
Альтаир содрогнулся и обхватил себя руками.
- Думаю, сам понимаешь, что я почувствовал. В первую минуту подумалось – всё, пиши пропало. Потом вспомнил, что кваррок до заката не вылезет, выскочил обратно в башню и – снова на метлу и в воздух. Вылетел прямо через крышу – ну, точнее, через то место, где она была. Поднялся повыше, чтобы осмотреть всю Обсерваторию. Заодно посмотрел, много ли у меня времени. Оказалось, что вообще нету – солнце уже село, темнеет на глазах. Взял себя в руки и снова осматриваюсь. Сначала возникла мысль попробовать пробиться через Обсерваторию – мало ли, она большая, вдруг проход какой найду. Но не вышло. Через окна видно – она вся паутиной затянута, от пола до потолка. Наверное, тот кваррок не один год трудился. Сколько я ни летал от окна к окну, никакой возможности не нашёл – ни пролететь, ни пешком пробраться. Да… честно скажу, очень мне скверно стало. Но потом я взял себя в руки и решил: может, всё-таки есть проход в эту башню? Вроде как снаружи она построена по одной схеме с той, значит, внутри, скорей всего, тоже. Подумал я и решил: если и есть, то здесь, в куполе. А нет, так пробиться через купол проще всего. Лечу сюда, смотрю – купол весь сплошной, ни дырочки, ни форточки… Приземлился, ощупал вот это место, – Блэк похлопал рукой по стеклу и железной раме, – плюнул и решил рискнуть. Взлетел, шарахнул Бомбардой Максима с воздуха, нырнул внутрь… а дальше вы уже знаете.
- Ясно, – Малфой кивнул и улыбнулся. – Спасибо, Ветроног. Спасибо тебе. Я очень испугался, что у тебя срыв будет – когда у тебя пробиться не удалось.
Блэк ответил такой же тёплой улыбкой.
- Когда я во второй раз сюда примчался, то увидел, что почти был. Там, внизу, вся трава вокруг площадки словно выжжена – видимо, Родовая Магия так моё напряжение отчасти сбросила.
Интересно, так у неё и такая особенность есть? Вот странное дело: тогда, во время схватки с кварроком, я чувствовал, как в моём теле бурлит незнакомая, однако такая упоительная сила – она подсказывала каждое движение, она усиливала мою выносливость, он помогала мне во всем: даже трансфигурация у меня получилась без особых проблем, хотя я никогда не был особо одарён в ней. И подсказки, которые то и дело выкрикивал Малфой, странным образом находили отклик внутри меня, они были созвучны с этой силой, и это даже немного пугало. Нет, я не боялся, что слизеринец каким-то образом контролирует меня – я хорошо помнил ощущения от Империуса, и знал, что сейчас на мне не лежит никакого заклятия. Это было что-то другое, что-то, связанное с Родовой Магией… Спросить, что ли? Раз уж тут, по словам Драко, большой специалист по этому вопросу находится…
- Слушай, а что тебе ответил Уизел? – с интересом спросил Малфой.
- Уизел? – изумился Блэк. – Когда?
- Ты что, забыл? Там, внизу, когда у тебя пробиться не получилось, ты ещё его к колонне прижал…
- Ааа, вспомнил. Да так… – Альтаир поморщился и махнул рукой, – я когда понял, что произошло, чуть не убил этого рыжего гада – извини, Гарри.
Я машинально кивнул и только потом сообразил, что он назвал меня по имени.
- Кажется, я ему именно это и крикнул, – продолжил Блэк, – «Ты можешь назвать мне хоть одну причину, по которой я должен оставить тебя в живых?». Вроде примерно так. А он смотрит на меня так потрясённо-безразлично и отвечает: «Нет». Мне кажется, он действительно не стал бы сопротивляться, вздумай я выполнить свою угрозу. И мне почему-то сразу не то что убивать, просто держать его – и то расхотелось. Плюнул и отшвырнул.
Моя злость на Рона немного улеглась, после того как я это услышал. Но далеко не до конца. Всё же при одной мысли, ЧТО пришлось мне, и не только мне, пережить по его милости, пусть и ненамеренной, хотелось… Ну, убить не убить, конечно, но вот физиономию начистить как следует.
Я перевёл взгляд на непривычно взъерошенного Драко. Странно, но даже и в таком виде он был хорош. Босоногий (и ботинки, и даже носки остались безвинной жертвой кварроковой паутины), в изодранной одежде, висевшей на его тонкой фигурке лохмотьями, с растрёпанными волосами, которые обычно были идеально уложены и расчесаны волосок к волоску… Но даже в таком виде Слизеринский Принц оставался Принцем – аристократом до мозга костей. Наверное, всё дело в том, как он держался: словно то, как он одет – это эталон, а всё остальные просто нелепо разряженные франты. Но всё равно сейчас Малфой выглядел измотанным, если не сказать – измученным. Весь в пыли и каменной крошке, кое-где к одежде всё ещё липла чёрная паутина, все его лохмотья покрыты подтёками крови. Мои руки саднило – кажется, выбираясь, я ухитрился изранить их о торчащие из рамы осколки, счастье ещё, что вены не перерезал… Руки Малфоя были не в лучшем состоянии, да и колено, которым он опирался о раму, выбираясь, тоже пострадало, насколько я видел через прорехи в том, что осталось от его брюк. Блэк тоже выглядел не идеально – хоть ему и досталось меньше всего, но его свитер и брюки были все в пыли, да и на руках тоже виднелась кровь. На ногах, впрочем, тоже – осколки, торчавшие в раме, не пощадили никого. Даже странно, что Альтаир не обращал на это внимания – не иначе как из-за эйфории от удачного спасения.
- Давайте спускаться, – предложил я. – Э-э… Альтаир, ты сможешь нас… ну, по воздуху?
- Без проблем, – с готовностью ответил слизеринец, поднимая метлу.
- Не заморачивайся, – отозвался Драко, вынимая собственную палочку. – Есть идея попроще – точнее, дополняющая. Давай-ка воспользуемся старым трюком нашего гриффиндорского коллеги, – и он с усмешкой кивнул в мою сторону.
- Моим? – удивился я. – Это каким ещё?
- Ну, как же! – хмыкнул Малфой и поднял палочку. – Акцио, Молния! – крикнул он и с довольным видом откинулся обратно на стену купола.
Я рассмеялся и, устроившись рядом со слизеринцами, стал ждать. Признаться, вид пауков, ползающих изнутри по стеклянному куполу, меня несколько нервировал, и я, честно говоря, начинал чувствовать себя плоховато ещё и от того, что мои ладони довольно сильно кровоточили. Малфоя-то я мог исцелить, но вот кто исцелит меня? Драко сам признавался, что в целительных заклинаниях он полный профан – вот практически любое заживляющее зелье он запросто может приготовить, а чарам не учился. Совсем. Хотя… Интересно, а без темномагических примочек Блэк может что-нибудь целительное наколдовать? Я повернулся к нему.
- Альтаир, ты не мог бы мне немного помочь?
- С чем?
Я показал ему свои ладони. Блэк вздохнул.
- Полагаю, спрашивать о том, почему ты так долго ждал, бесполезно?
- Ну-у-у…
Я извиняющеся пожал плечами. Блэк снова вздохнул и достал волшебную палочку.
- Протяни руки. Драко, у тебя как?
- Терпимо, – пожал плечами Малфой.
Как оказалось, насчёт кваррчонков я беспокоился напрасно – сквозь купол им было не пробиться. Вскоре после того, как с порезами было закончено, послышался свист ветра, и прямо в руки Малфою упала метла – я не мог в предрассветных сумерках определить, его это была метла или же моя, но в тот момент меня это и не волновало. Мы оба поспешно влезли на неё – я впереди, а Малфой сзади, обхватив меня руками за талию.
- Только осторожней! – тревожно сказал Альтаир, поднимаясь в воздух и зависая пониже нас. – Торопиться сейчас некуда, а вы оба вымотаны.
- Согласен, – откликнулся я, тоже отрываясь от поверхности купола. – Признаться, согласен…
- Давайте к внутренней галерее на четвёртом этаже, – предложил Драко. – Оттуда рукой подать до больничного крыла, а нам сейчас туда заглянуть не помешает.
- Ладно, – снова отозвался я, сочтя предложение разумным.
Никогда ещё мне не было так трудно летать – даже на третьем курсе, во время «визита» дементоров на квиддичное поле. Тогда я толком и осознать-то ничего не успел, как потерял сознание и свалился на землю. Теперь же никакой угрозы не было – только собственная боль и усталость. Однако даже метла подо мной, казалось, ощущала моё состояние и плелась еле-еле. С одной стороны, это было хорошо – едва ли мы оба сейчас выдержали бы более быстрый полёт, с этим Альтаир был прав. Недаром он всё время сейчас «пас» нас снизу, готовый подхватить любого в случае необходимости. С другой же – хотелось уже побыстрее оказаться в больничном крыле, в безопасности, и чтобы мадам Помфри позаботилась о ранах, и чтобы все мои друзья узнали, что я жив, и что мне ничто не угрожает… Мерлин, бедная Гермиона, она, должно быть, с ума сходит! А Рон? Джинни… И Блейз. Блейз! Как же она, действительно, вообще пережила такое, когда пропали сразу мы оба? Драко, который ей как брат, которого она знает и любит с самого детства… и я. Что я для неё значу? Просто парень, с которым она гуляет по вечернему Хогвартсу пару раз в неделю? Мордред раздери, я ведь даже не поцеловал её ни разу! Какой же я идиот! Чего я испугался? Ну не получилось бы у меня, да неужели же я не нашёл бы, как выкрутиться? Обернуть всё в шутку, и с Малфоевской наглостью (вот этому у него стоит поучиться, полезная штука) заявить, что исправить положение можно упорной и, самое главное, как можно более обильной практикой…
К тому времени, как мы приземлились, влетев между колоннами открытой галереи четвёртого этажа, я принял твёрдое решение сделать следующий шаг в отношениях с Блейз. Однако до этого в любом случае далеко, а нам сейчас непременно нужно в больничное крыло, благо отсюда до него рукой подать – просто дойти до конца галереи, а потом через небольшой коридор, который ведет прямо к нужной двери. Я слез с метлы, Малфой – тоже. Через несколько секунд рядом оказался и Альтаир.
- Дрей, по-моему, ты уже… того.
- Чего «того»? – раздражённо ответил Малфой, однако я видел, что Блэк прав – двигался Драко, как сомнамбула, словно уже ничего не видел вокруг, и к тому же явно прихрамывал. Ну да, если уж я с трудом держусь на ногах, то о нём и говорить нечего – слизеринцу досталось в башне куда сильней, чем мне, да и ран у него больше. Я применил к метле отталкивающие чары, чтобы отправить её на место, туда, откуда она прилетела, и поднял взгляд на Блэка.
- Вдвоём?
Он слегка прищурился, глядя на меня, и кивнул. Мы шагнули к Малфою с двух сторон и подставили ему плечи. Драко без возражений опёрся на них – видимо, у него уже не было сил хорохориться и спорить.
- Дожили, – впрочем, прокомментировал он. – За одну осень мне второй раз помогает добраться до больничного крыла гриффиндорец.
- На пару со слизеринцем, – усмехнулся я, перекидывая через свою шею руку еле передвигающегося Малфоя. – И правда, дожили.
Драко только хмыкнул в ответ, цепляясь за нас и стараясь, насколько возможно, облегчить свой вес на наших плечах.
Когда мы ввалились в Больничное крыло, я заметил, что палата не пуста – на одной из кроватей кто-то спал, правда, я особенно не разглядывал, кто. Заметил только тёмные, кажется, волосы, однако личность пациента меня вовсе не занимала. Просто его присутствие означало, что орать, как в прошлый раз, не годится. Ну, правда, это было и не очень-то нужно – на вход в палату и так наложены сигнальные чары, и целительница, несомненно, знает о том, что пациентов у неё прибавилось… Я оказался прав – буквально через минуту из своих комнат, по соседству с кабинетом, появилась мадам Помфри, поспешно затягивая пояс халата.
Через полчаса мы с Малфоем, оба принявшие душ, переодетые в больничные пижамы, обмазанные целебными зельями и чуть ли не по уши напичканные восстанавливающими и крововосполняющими средствами, сидели на соседних кроватях и боролись со сном, ожидая прихода Дамблдора, которого мадам Помфри вызвала сразу же, как только разобралась, что прямой угрозы жизни ни для одного из нас нет. Альтаира тоже не отпустили – осмотрев его, целительница заявила, что и ему необходим полноценный отдых. Так что без своей дозы зелий не обошёлся и он. Теперь Блэк лежал на соседней с Малфоем кровати и, сложив руки на животе, тоже пытался не заснуть. Я бросил взгляд на Драко и хмыкнул. Выглядел Слизеринский Принц сейчас совсем другим. Куда исчез полный достоинства аристократ, казавшийся естественным даже в лохмотьях? Передо мной был усталый и болезненно хрупкий юноша, казавшийся совсем ребёнком в почему-то большой ему больничной пижаме – что, у мадам Помфри не нашлось более подходящего размера, что ли? Бледное лицо Малфоя с залёгшими под глазами глубокими тенями заставляло вспомнить о призраках, однако держался он по-прежнему стойко. Альтаир выглядел намного лучше, но было видно, что сегодняшнее приключение изрядно вымотало и его, если не физически, как нас, то морально. Что, в сущности, и неудивительно – как ни крути, но мы с Малфоем большую часть времени знали о том, что нам предстоит, и о том, что должны делать. Проще говоря, наш путь был ясен – а вот Блэку пришлось всё это время терзаться страхом неизвестности: успеет ли он найти нас живыми или поспеет (мороз по коже подирает, как представлю!) уже «к ужину»? Так что на лице Альтаира на данный момент была написана в основном глубокая утомлённость – и желание поскорее разобраться, наконец, с сегодняшними проблемами и спокойно лечь отсыпаться. Да уж, в этом я его поддерживал целиком и полностью.
Ждать, к счастью, долго не пришлось – мы едва успели устроиться и допить все зелья, которые дала нам мадам Помфри, как двери распахнулись, и в палату стремительно вошёл Дамблдор, по пятам преследуемый Снейпом и МакГонагалл. Последняя улыбнулась при виде меня и вздохнула с явным облегчением, а вот Снейп преподнёс сюрприз. Всегда сдержанный и холодный профессор с порога буквально ринулся к Малфою и схватил его за руку.
- Драко! О небо, ты цел!
Я ошалело вытаращил глаза. Никто и никогда мне не поверит, если я скажу, что Снейп способен на эмоции, да ещё и по отношению к одному из своих студентов. С чего бы? В голове завозились уже совсем неприличные мысли, и я попытался отогнать их, однако безрезультатно. С чего ещё ему волноваться о Малфое, если он… Может, он влюблён в него?
- Я в порядке, крёстный, – отозвался Малфой, успокаивающе поглаживая стиснувшую его кисть руку профессора другой рукой. Я ошалел ещё больше, испытывая одновременно смущение из-за своих нелепых подозрений и безграничное удивление. Снейп – крёстный отец Драко Малфоя? Так вот почему он так выделял его из прочих студентов! Следовало признать, оценки Драко по зельям были заслуженными в полной мере, однако само отношение – то, как его спрашивали на уроках, как пропускали мимо ушей его очевидную наглость и спускали ему с рук намного больше, чем другим студентам… Теперь всё становилось понятным и обретало смысл.
- Хвала Мерлину! – выдохнул профессор, кажется, сумев всё-таки, наконец, взять себя в руки. Странное дело, в слабом утреннем свете он выглядел как-то не совсем обычно – бледнее, моложе, нос поменьше, кажется, с зубами тоже не так всё плохо, и… Мерлин! Он что, помыл голову???
- Я в порядке, – повторил Малфой, крепче сжав его ладонь в своей. – Ты же не сомневался в том, что мы выберемся, правда?
Он хмыкнул, но на Снейпа, похоже, это не произвело впечатления. Он на мгновение прикрыл глаза, но, не успел их открыть, как Блэк, похоже, решил, что его обделили вниманием.
- А где мои печеньки? – поинтересовался он, с наглым видом приподняв бровь. – Я, между прочим, тоже помогал.
Я невольно прыснул со смеха, а Снейп воззрился на Блэка.
- И как же именно?
- Как?! Да я нашёл их и помог отбиться от кваррока!
- Кваррока? – ахнула МакГонагалл, схватившись за сердце. Снейп слегка пошатнулся. Даже Дамблдор сдвинул брови и обвёл взглядом нашу компанию.
- Ту башню запечатали так давно, что никто уже не знает, что именно там заточили… Вернее, не знал. Так, значит, там кваррок?
- Точнее, там был кваррок, профессор, – отозвался я. – А теперь там их много – маленьких. Они почему-то не поубивали друг друга, как говорится в «Древних магических созданиях». Боюсь, если всё так и оставить, то их никакие чары не удержат…
- Вот, значит, как… – задумчиво проговорил директор. – И вы втроём одолели этого кваррока?
Мы одновременно кивнули, а Блэк добавил:
- В основном, кстати, Драко. А мы помогли.
На несколько минут воцарилась тишина, казалось, удивлён был даже Дамблдор.
- А ты там как очутился? – наконец сурово спросил Снейп, глядя на Альтаира.
- Прилетел, – невозмутимо ответил тот. – Там купол хрупкий.
- То есть ты в одиночку сунулся невесть куда?! – взвился Снейп.
- А вы ждали, что я оставлю Драко в беде? – огрызнулся Блэк.
- Северус! Успокойтесь, – поднял руку Дамблдор. – Всё хорошо, что хорошо кончается. Нет слов, как я горжусь вами, мальчики. Но теперь, вы говорите, там осталось потомство кваррока?
- И они не поубивали друг друга, как утверждают все доступные источники, – добавил Малфой. – Мне показалось, что новорождённые паучки никакой агрессии друг к другу не проявляли. То ли древние авторы ошибались насчёт этих их повадок, то ли произошла… какая-либо мутация, и они просто изменились. Как бы там ни было, в башне сейчас целый выводок «кваррчонков», а мы с Альтаиром и Гарри основательно нарушили её защиту в области купола. Я наложил дополнительные запирающие и охранные чары, но надолго их не хватит. В любом случае, они совершенно точно рухнут, когда я покину Хогвартс.
- Благодарю за информацию, Драко, – кивнул директор. – Можешь не сомневаться, я приму необходимые меры. Северус, мне нужно будет поговорить с тобой об этом.
Снейп кивнул. Мадам Помфри, которая не покидала палату всё время с момента появления директора и деканов, начала ворчать, что мы с Малфоем и Блэком сильно утомлены и нуждаемся в отдыхе. Дамблдор кивнул, и профессора засобирались прочь, оставив нас на милость целительницы. Но, когда они уже подходили к двери, Блэк снова встрепенулся.
- Профессор Дамблдор, сэр!
Директор остановился и посмотрел на слизеринца.
- Да, Альтаир?
- Прошу прощения, но как насчёт… кгм, поощрения? Не подумайте, пожалуйста, что я жадный, Гарри тоже его заслуживает, но я, собственно, к чему – за василиска вы в своё время дали Гриффиндору по двести баллов на брата. Кваррок, конечно, не василиск, но тоже опасная тварь… М-м… можно поинтересоваться, он по какой расценке идёт?
Я не удержался от смеха. Ну, расчётливый слизеринец! Мне бы и в голову не пришло просить за уничтожение кваррока баллы. Хотя в чём-то, безусловно, Альтаир был прав – этот бой был не легче того, с василиском, если не сложней.
- Справедливое замечание, Альтаир, – согласился и Дамблдор. – По сто баллов каждому из вас для ваших факультетов.
- Спасибо, сэр! – радостно ответил Блэк и повернулся к Малфою. – Драко, не помнишь, сколько там осталось кварроков?
- БЛЭК!!! – возопил Снейп, однако остальные дружно засмеялись. Зельевар, поморгав пару секунд, тоже понял, что это была шутка. Его ноздри на мгновение раздулись.
- Тебя следовало бы назвать не Альтаир Сириус, а Сириус Альтаир!
- Спасибо, сэр.
- Это был НЕ комплимент!
По больничному крылу снова раскатился смех. Снейп сжал челюсти и, резко повернувшись, первым вышел в коридор. За ним последовали Дамблдор и МакГонагалл, продолжавшая тихонько посмеиваться. Улыбающаяся целительница заботливо проследила, чтобы мы улеглись, и предложила сонное зелье, однако в нём не было необходимости. Драко уснул, едва его голова коснулась подушки, да и я продержался ненамного дольше его – ровно настолько, чтобы успеть пробормотать что-то, что я надеялся, прозвучало как «спасибо, мадам Помфри», и тоже провалился в глубокий сон. Учитывая то, что Альтаир провёл на ногах чуть ли не всю ночь – едва ли с этим задержался и он.

Pov Блейз Забини.

Я проснулась на рассвете в своей постели и некоторое время не могла понять, где я, что со мной, и что вообще происходит. Прошлый день мало отложился в моей памяти, хотя в глубине сознания теплилась мысль, что вчера определённо случилось что-то очень и очень важное, о чём я никак не должна была забыть, и, более того – что-то ужасное. Но это определённо не связано с Тёмным Лордом, в чём почему-то я тоже была уверена. Однако моя голова отказывалась работать, и я быстро осознала, почему, увидев на тумбочке рядом пузырёк со снотворным зельем. Оно не особенно хорошо действовало на меня – ну, то есть, засыпать-то я засыпала, но сон не был настоящим, таким, который позволял полноценно отдохнуть. И ничего удивительного, что после него у меня дико болела голова, а мысли и воспоминания ворочались с трудом. Ох, надо бы пойти к Дрею и попросить зелье от головной боли – у него наверняка есть…
Дрей. При мысли о нём сердце пронзила резкая боль, и воспоминания вернулись, хлынув на меня добела раскалённым потоком. Я вспомнила, как сидела и ждала, чем закончится идиотская дуэль Драко и этого рыжего полудурка Уизли, когда проход в гостиную открылся, и через него быстро вошёл мрачный, сосредоточенный Альтаир, за которым следовал дрожащий, побледневший Нотт. При одном взгляде на исполненное боли и тревоги лицо Ветронога и несчастное, залитое слезами – Тео, я поняла, что случилось что-то ужасное и непоправимое. Но как, как, во имя Мерлина удалось этому гриффиндорскому придурку вообще нанести Драко хоть какой-то вред? Голос Альтаира, деланно сухой и одновременно мучительно-хрипловатый, объясняющий, что произошло, доносился до меня словно издали, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать в полной мере ужас того, что он сказал. Не только Драко, но и Гарри – ГАРРИ? Мой Гарри? – оказались жертвами в этой треклятой идиотской дуэли? Они неизвестным образом оказались в запертой башне, и даже Дамблдор не в состоянии освободить их? А в этой башне им наверняка дольше часа не продержаться…
Альтаир, тряся меня за плечи, пытался объяснить, что именно сказал директор, но я его уже не слышала – вокруг меня носился хоровод воспоминаний и воющих голосов, которые непрерывно твердили одно – их больше нет, их больше нет, их больше нет! Ни Драко, ни Гарри. Они, возможно, ещё живы, но их всё равно больше нет для тебя!
Не знаю, то ли я потеряла сознание, то ли сама потерялась в бешеном калейдоскопе, кружившемся в моей голове. Обладай я Родовой Магией – и контроль рухнул бы ко всем дементорам. Она бы уничтожила меня без остатка. Горе, боль, ужас – настолько сильные, что я не могла даже плакать, и холодный, бездонный мрак, обступающий меня со всех сторон.
Следующее, что я помню – это бледное, знакомое лицо, выглядывающее из тьмы, и голос, зовущий по имени. Затем я ощутила резкий запах, и мрак развеялся настолько, что я смогла осознать, что лежу на диване в гостиной, а надо мной склоняется профессор Снейп, убирая от моего носа какой-то пузырёк и затыкая его пробкой. Однако боль никуда не ушла, и воспоминание вернулось с новой силой – Драко больше нет, Гарри больше нет! И руки декана, хватающие меня за плечи, и его искажённый голос, требующий, чтобы я заплакала, а потом приказывающий плакать! Но я не могла выдавить ни слезинки, да и какие слёзы достаточно сильны, чтобы выразить ТАКОЕ? Снейп встряхнул меня снова, но я и без того дрожала, как в лихорадке. Калейдоскоп воспоминаний снова обступал меня, невзирая на профессора, и я уже не слышала ни его голоса, ни требований, и не видела его лица.
Потом смутно, словно сквозь дурман я понимала, что меня подняли на руки и куда-то понесли – но сделал ли это Снейп, или он попросил Альтаира, или Гойла, или кого-то ещё, я не знала, да меня это и не интересовало. Гарри. Драко. Драко. Гарри. Их больше нет… Потом в рот полилась какая-то жидкость со смутно знакомым вкусом, я инстинктивно сглотнула и провалилась в глубокий тяжёлый сон без сновидений, вызванный зельем.
Собравшись с силами, я приподнялась на постели и села, свесив ноги и нашаривая свои тапочки. Боль никуда не ушла, но она как-то притупилась и стала терпимой. Усилием воли я задвинула горькие мысли вглубь сознания – Драко, Гарри, их гибель и… нет, нет, не думать, только не опять. Надо делать что-то, делать то, что важно сейчас. А что важно? Ничего не идёт в голову… Голова. Начнём с неё. Мне нужно зелье от головной боли. Достать его можно тремя способами. Первый – пойти в комнату Драко, ведь ему-то никакие зелья уже не… От одной мысли мне стало плохо, и я поспешно отказалась от этого варианта. Второй вариант – пойти к Снейпу и попросить у него. Третий – наименее предпочтительный – больничное крыло.
В любом случае, какой бы вариант я не выбрала, придется одеваться – это к Дрею можно было заявиться запросто, в халате или пижаме… Нет, нет, НЕ думать об этом! Мерлин, Драко… Я закрыла глаза, но слёз всё еще не было, только чудовищная, раздирающая сердце на части боль. О небо, что теперь будет с Нарциссой, когда она узнает? А с Люциусом? Нет, нет, не думать! Надо идти к Снейпу. Профессор опять будет настаивать, чтобы я заплакала, но… силой слёзы не вышибешь. По крайней мере, не такой, как надо… А если у него и получится – может, так и надо? И всё-таки лучше к нему, чем к мадам Помфри. К ней ходят гриффиндорцы… Ох, Гарри! Гарри…
Машинально я переоделась, сложила свою ночную рубашку – кто, интересно, меня переодевал? Надеюсь, не Снейп… Ничего не имею против нашего декана, ни в качестве профессора, ни в качестве крёстного моего брата, но, всё-таки… Только закончив переодеваться, я осмотрелась вокруг – девчонки ещё спали, со всех трёх кроватей доносилось глубокое сонное дыхание. Часы показывали восьмой час утра – через час начнётся суета, все будут просыпаться, одеваться, умываться, спешить на завтрак… Как будто ничего страшного и не случилось. Как будто двое парней не канули в чёрную дыру, забрав с собой весь свет и всю радость из моей жизни! В какой-то момент мне даже захотелось пойти к директору и наорать на него за то, что он допустил существование такой опасности на территории школы! Грустно усмехнувшись – кто я и кто Дамблдор, да меня и слушать никто не станет! – я вышла из спальни и, спустившись по лесенке, вышла в пустую ещё гостиную.
Добравшись до личного кабинета профессора Снейпа, я постучала в дверь и минут пять ждала ответа. Может, он тоже ещё спит?
«Ну да, после гибели любимого крестника? Да я сомневаюсь, что Северус вообще сегодня ложился!».
Я постучала ещё раз.
- Зря стараешься, красотка, его нет, – раздался сзади чуть нагловатый голос. Я обернулась – ах да, это же лорд Тальмор, портрет, который тут висит испокон веку! Правда, он редко открывает рот, да и вообще большей частью шляется в гости к дамам с других портретов, поэтому я не ожидала, что он хоть что-то может сказать. Внешность у него не сказать чтобы особенно приятная – тёмно-каштановые волосы, уложенные по какой-то стародавней моде, средневековый костюм с огромным воротником-жабо, на поясе шпага-иголка. (Драко, некстати подумала я, терпеть не мог ни таких воротников, ни таких шпаг. Даже рапира у него в своё время была с режущей кромкой, обоюдоострая). Маленькие глазки лорда Тальмора оценивающе осматривали меня, словно пытаясь проникнуть под одежду. Я поморщилась. Высокий, разодетый хлыщ с наглой улыбкой – и за что он только удостоился места на стенах школы?
- А где он, вы не знаете? – спросила я, с трудом узнавая свой хриплый и дрожащий голос.
- В данный момент – не имею понятия, – вальяжно ответил лорд, прислоняясь к своей рамке. – Однако знаю, что уже часа два тому назад его срочно вызвали к директору. Он ушёл и с тех пор не возвращался.
- Понятно, – кивнула я, опуская плечи. Ну что ж, ждать не имеет смысла. Мало ли куда мог отправить Снейпа Дамблдор – да хоть к Тёмному Лорду на кулички. Придется всё-таки тащиться в больничное крыло, потому что лезть в комнату Драко я не решусь ни за что на свете!
- Спасибо, милорд, – поблагодарила я портрет и медленно побрела к лестнице наверх.
Путь до больничного крыла занял, кажется, целую вечность, и в то же время словно вообще не отпечатался в моей памяти. Я шла, изо всех сил стараясь не думать о том, что всё равно так и лезло в голову, и безнадёжно проигрывала это сражение. Воспоминания о детстве – лицо Драко, то весёлое, горящее задором, то хмурое, сосредоточенное, то внимательное, участливое… А стоило бросить взгляд на стены школы, как вспоминался уже Гарри – встрёпанные волосы, искренние зелёные глаза, очки… Его голос, улыбки, жесты… Я всхлипнула и только тут поняла, что слёзы, которые я с таким трудом пыталась вызвать в себе, свободно текут по моим щекам. Кое-как я добрела до ближайшего подоконника, на который можно было сесть, и, закрыв лицо руками, заревела в голос, зная, что никто не найдёт меня здесь в воскресенье в этот час. Не знаю, сколько я так просидела – заливаясь слезами, находясь почти в истерике и время от времени впиваясь зубами в собственную ладонь, когда отчаянный плач грозил перерасти в настоящий горестный вой. Я чуть не свалилась с подоконника, когда мне на плечо легонько опустилась чья-то рука. Ахнув от неожиданности, я вскинула голову и с трудом узнала стоящую передо мной Джинни Уизли, растрёпанную, в небрежно наброшенной на плечи мантии, и с такими же заплаканными глазами, как у меня. Наши взгляды встретились – слов было не нужно, я прекрасно понимала, что ей сейчас ничуть не лучше. Что бы она там ни говорила, она всё-таки была хоть чуточку, но влюблена в Драко, а Гарри был не меньше дорог ей, чем мне – Малфой. Я кивнула ей, стирая слёзы со своих щёк и понимая, что это тщетно – из глаз снова покатились крупные капли, чертя по лицу новые влажные дорожки. Джинни, порывшись в кармане, вытащила чистый носовой платок и дала мне. Я вытерла лицо, нос и поняла, что её молчаливое участие если и не утешает, то прибавляет сил, даёт понять, что я не одна, и что как бы больно это ни было, я справлюсь… Всё так же без слов младшая Уизли вытащила палочку и наложила невербальное Агуаменти. Подставив ладони, я умылась и сделала пару глотков. Джинни, кивнув, убрала палочку и села на подоконник рядом.
Некоторое время мы обе молчали. Что можно сказать девушке, которую почти не знаешь, но которая стала тебе такой близкой и понятной благодаря общему горю?
- Я оттолкнула его, – тихо сказала она, глядя прямо перед собой. – Прошлым утром. Он говорил, что у нас могло получиться… А я его оттолкнула…
- Я знаю, – тихо отозвалась я. – Я… Я знаю. А я ни разу ещё не целовалась с Гарри…
Мы обе какое-то время молчали. Джинни всхлипнула снова – без слёз, словно просто сглатывала комок в горле.
- А ты… Ты почему здесь? – спросила она. Я пожала плечами. Слёзы мои просохли, хотя я понимала, что это всего лишь затишье. Легче от них не становилось, и я знала, что теперь ещё очень-очень долго мне не будет легче. Просто без них не было бы и меня.
- Я шла в больничное крыло, – тусклым голосом ответила я. – Попросить зелье от головной боли. А ты?
- Туда же. Хотела навестить Рона и вытрясти из него душу. Но теперь не пойду, – она снова всхлипнула. – Видеть его не могу. Или убью сразу, или…
- А он почему там? – спросила я.
- Нервный шок, – отозвалась Джинни. – Упал в обморок, после того как… после того, как… как они… – она замолчала, кусая губы и судорожно пытаясь сдержать слезы.
- Ты… Ты будешь против, если я это сделаю? – спросила я. Не было нужды пояснять, что именно я имею в виду. Одна мысль о Роне Уизли бросила меня в дрожь – не было на свете в тот момент человека, которого я ненавидела бы сильнее.
- Их этим не вернёшь, – тихо сказала Джинни, и моя злость лопнула, как мыльный пузырь, уступив место апатии. Какая разница, что будет теперь с этим придурком? Того, что он натворил, уже ничем не исправишь…
- Пойдёшь со мной? – спросила я, поднимаясь с подоконника и ещё раз вытирая лицо её платком. Джинни покачала головой.
- Не могу, – отозвалась она. – Не могу его видеть. И слышать о нём не могу. Ты иди, а я здесь посижу…
- Хорошо, как знаешь, – кивнула я и протянула ей платок, потом запоздало вспомнила, что он грязный, и опять сжала в ладони. – Я… Отдам, как постираю, – сказала я. Естественно, стирать я его собиралась не сама, но углубляться в подробности было бы неуместно.
- Как хочешь, – равнодушно ответила Джинни.
Кивнув ей в последний раз, я нерешительно коснулась её плеча. Мне хотелось сказать ей что-нибудь в знак поддержки, но ничего не приходило в голову. Да и что тут скажешь? Убрав руку, я нерешительно двинулась по коридору к короткому проходу, который вывел меня на открытую галерею четвёртого этажа. Странно, но после этой немногословной встречи с Джинни мне стало самую капельку легче. Сердце всё ещё болело от горя, но мысли больше не путались в голове и я не терялась во времени и пространстве. Моё внимание привлекли несколько бурых пятнышек на светлом каменном полу. Что это – кровь? Раньше меня бы это насторожило и заинтересовало, но теперь мне было всё равно. Пятнышки – следы? – вели вдоль галереи к дверям больничного крыла, но я безо всякого интереса прошла мимо них и тихонько открыла дверь. Войдя, я закрыла её за собой. Интересно, где тут Уизел? А что, если я что-нибудь с ним…
Мой взгляд скользнул по четырём занятым кроватям, одна из которых была закрыта от других ширмой. Я равнодушно посмотрела на крепко спящих пациентов… И застыла, не веря своим глазам, при виде лохматой, взъерошенной головы Гарри на подушке ближайшей ко мне кровати. Внутри меня бушевал такой ураган эмоций, что, вырвись он наружу – сровнял бы с землёй весь замок. Счастье, неверие, боль, радость, облегчение… Я не шевелилась, не в силах сделать даже самое малейшее движение, и не отводила взгляд от спящего юноши до тех пор, пока глаза не заволокла пелена слез. Гарри! Гарри, Гарри, Гарри! Живой, невредимый!!! Ну, учитывая, что он в больничном крыле, может, и не совсем невредимый, но какая, к дементорам, разница! Он жив, он здесь! Салазар–основатель, теперь я знаю, что такое счастье!
Однако оказалось, что еще не знаю. Я поняла это при взгляде на вторую кровать. Вид непривычно растрёпанной светловолосой головы мирно сопящего в подушку Малфоя убедил меня, что предела счастью не бывает. Я медленно сползла по стене на пол, уткнувшись в колени лицом и не в силах сдержать слёз. Изо всех сил вцепившись зубами в ладонь, чтобы не закричать, не заплакать в голос и не разбудить их, я вдруг до дрожи, до крика испугалась, что то, что я вижу – неправда. Вдруг это сон, вымысел, бред, иллюзия? Боль в руке, когда я прокусила её до крови, несколько отрезвила меня. Я медленно поднялась на ноги, вглядываясь попеременно то в раскинувшегося на спине Гарри, то в обхватившего руками подушку Драко, устроившегося на животе. Парни выглядели измученными, наверняка им несладко пришлось в этой проклятой башне. Но они оба были живы, и они были здесь, в безопасности!
Я перевела взгляд на следующую кровать и увидела того, о ком должна была бы вспомнить с самого начала, если бы мой рассудок не был так затуманен горем и болью. На кровати мирно спал Альтаир – чёрная грива разметалась по подушке, одна рука под ней, другая поверх одеяла. Я вспомнила, что не видела его с самого возвращения после дуэли. Сейчас уже утро… Что бы я сделала на его месте, сохрани я самообладание? Вопрос риторический. Да и по какой бы ещё причине Ветроногу попадать в больничное крыло – с дуэли он вернулся без единой царапины?
Я, не успев подумать, кинулась к нему, обняла и крепко поцеловала. Ещё никогда я не была так счастлива видеть его, как сейчас.
- Гермиона, – сонно пробормотал Альтаир, открывая глаза. Увидев меня, он резко отдёрнул голову и ошарашенно заморгал.
- Я такая страшная? – нервно засмеялась я. – Ветроног, ты ведь помог им выбраться, да?
Едва дождавшись его кивка, я бросилась ему на шею. Из моих глаз снова полились слёзы, но на этот раз – благодарности.
- Альтаир… Альтаир… ты даже не представляешь, как я…
- Э-эй, Блейз, успокойся, – смущённый Ветроног осторожно похлопал меня по спине. – Всё в порядке. Они и без меня неплохо справлялись…
- Всё равно, – выдохнула я, утыкаясь в его грудь. – Я вечность буду тебе благодарна!
- На нас люди смотрят! – зашипел Альтаир. Я подняла на него заплаканные глаза, проследила его взгляд и наткнулась своим на мадам Помфри – целительница явилась по вызову сигнальных чар, наложенных на дверь.
- Они вернулись… – шёпотом, несмотря на наверняка наложенное на кровати заглушающее заклятие, сказала я, счастливо улыбаясь и снова глядя на спящих мальчишек – моих мальчишек! Мадам Помфри улыбнулась в ответ.
- Да, появились часов в шесть, когда только светало, – ответила она. – Декан не сообщил вам?
- Снейп знает?
- Я сразу вызвала директора и деканов обоих факультетов, – слегка оскорблённо отозвалась медсестра. – Впрочем, профессор Дамблдор о чём-то хотел поговорить с профессором Снейпом, как я слышала. Наверное, он его и задержал.
- Да, наверное, – согласилась я, вдруг подумав о Джинни. Бедная девочка до сих пор, наверное, плачет в том коридоре, даже не зная, что плакать больше не о чем! Надо сказать ей! – Извините, мне надо идти…
- Постой, дай я посмотрю, что с твоей рукой, – сказала мадам Помфри, перехватывая мою прокушенную ладонь.
- Да ничего страшного, это всего лишь…
- Асклепио. Ну вот, теперь и правда ничего страшного, – сказала она и улыбнулась. – Ты, наверное, хотела что-то ещё, милая?
- Я… – я смутно припомнила, что, вроде бы, шла за лекарством от головной боли, но… но зачем оно мне – у меня ничего не болит! – Я… Простите, я лучше пойду.
- Как знаешь, – ласково отозвалась целительница, выпуская мою руку и поворачиваясь к Гарри, чтобы поправить ему одеяло.
- Мадам Помфри, а когда они проснутся? – спросила я. Она пожала плечами.
- Они очень устали, и вдобавок много пережили. Думаю, им будет лучше поспать до следующего утра. Хотя, конечно, они молоды и полны сил… Возможно, кто-то из них проснётся уже к вечеру. Ты хочешь их навестить?
- Конечно… – кивнула я.
- Загляни после ужина, тогда будет видно, – кивнула мадам Помфри.
- Блейз! – окликнул меня Альтаир, приподнимаясь на локте. – Я полный идиот – совсем забыл сказать Гермионе, что всё хорошо. Загляни к ней, раз уж ты на ногах, ладно? Пароль – «золотой рассвет».
- Ладно, – кивнула я, не спрашивая, откуда ему известен пароль от входа в гриффиндорскую Общую гостиную. Поблагодарив целительницу, я вышла из больничного крыла, чувствуя себя невероятно, просто феерически счастливой. Назад, в коридор, где оставалась Джинни, я летела как на крыльях. Младшая Уизли сидела на подоконнике там же, где я её и оставила, подобрав под себя ноги. Она не плакала – лишь смотрела в окно с такой тоской во взгляде, что становилось поневоле больно за неё.
- Джинни, – позвала я, приблизившись вплотную.
- Блейз? – она перевела взгляд на меня и недоуменно нахмурилась при виде моего радостно-счастливого лица. – Что случилось?
- Два часа назад, на рассвете, наши мальчишки заявились в больничное крыло, – выпалила я. – И Альтаир с ними. Усталые, вымотанные, вроде даже слегка пораненные, но вполне живые. Дамблдор уже знает, и МакГонагалл со Снейпом тоже.
- Оба? – недоверчиво выдохнула она. – И Блэк с ними?
Я кивнула.
На её лице отразились, как в зеркале, всё те же самые эмоции, которые испытала я при виде мирно спящих Гарри и Драко. Она прикусила губу, глядя мне в глаза испытующим взглядом, словно одновременно и всей душой хотела мне поверить, и боялась это сделать.
- Блейз, ты ведь не шутишь? – тихо спросила Джинни. – Умоляю, скажи, что не врёшь!
- Мерлин, Уизли, кем ты меня считаешь? По-твоему, я настолько жестока, чтобы врать об ЭТОМ? – возмутилась я. Она помотала головой и, не сдержавшись, закрыла лицо руками и бурно разрыдалась. Повинуясь какому-то мне самой не до конца понятному порыву, я мягко обняла гриффиндорку за плечи и позволила ей уткнуться лбом в моё плечо, нимало не заботясь о своей мантии. Выплакавшись, Джинни отодвинулась, вытирая слёзы рукавом. Я вытащила её платок из кармана и, произнеся очищающее заклинание, протянула ей. В принципе, это, конечно, было хуже нормальной стирки – после заклятий ткань впитывала хуже, и становилась не особенно приятной на ощупь, чуть стеклянной. Однако даже такой платок лучше, чем рукав.
- Спасибо, – пробормотала она, вытирая лицо, и высмаркиваясь. – Я верну, как постираю…
- Это же твой, – возразила я. Джинни, на мгновение уставившись на кусок белой ткани у себя в руке, фыркнула сквозь слёзы и улыбнулась.
- Великое небо, поверить не могу, что всё закончилось, – вздохнула она. – В смысле, эта история. Кстати, а… а их можно… навестить?
- Думаю, просто зайти взглянуть на них тебе разрешат, но мадам Помфри сказала, что они очень устали и измучены, так что им необходим отдых. Она думает, что они проспят до вечера, а может, и до завтрашнего утра, – ответила я. – Так что не надейся поболтать.
- Это не важно. Просто… Ты не думай, что я тебе не доверяю, просто мне… необходимо увидеть их своими глазами. Понимаешь?
- Понимаю, – кивнула я, улыбнувшись.
Она слезла с подоконника, комкая в руке свой платок. Джинни была ненамного ниже меня ростом, на пару пальцев, наверное, и телосложением мы тоже напоминали друг друга, разве что у меня грудь была самую капельку поменьше. А впрочем, я не сравнивала так уж явно – просто прикидывала. Гарри встречался с ней. Он утверждал, что они расстались из-за того, что на самом деле он относился к ней как к сестре, но так ли это? Почему он тогда стал встречаться именно со мной? Не потому ли, что искал во мне Джинни? И не потому ли он не хочет целоваться со мной – боится, что окажется, что это не так, как было с ней? Или просто не хочет забывать её поцелуи, найдя во мне замену ей, но не до конца?
А Драко? Малфой никогда не был влюблён в меня, это я точно знала, однако его увлечение Джинни тоже заставляло напрячься…
Усилием воли я подавила в себе нелепые подозрения. В конце концов, могли быть и сотни других причин для всего этого, и ревность в таких делах – не лучший советчик. В раздумьях я проводила Джинни до двери больничного крыла и, не входя, всё-таки не смогла удержаться, чтобы не посмотреть в щёлку. Младшая Уизли, войдя, на несколько минут застыла у дверей, разглядывая спящих, потом медленно подошла к Гарри, протянула руку и нежно отвела с его лба прядь волос. Со своего места я не видела её лица, однако её плечи вздрагивали, и я предположила, что Джинни снова плачет. Она мягко коснулась руки Гарри, погладила его ладонь, потом снова отвела со лба юноши непослушную чёлку, которая тут же опять упала обратно. Тихонько всхлипнув, девушка отошла и приблизилась к кровати Драко. Малфой спал на животе, обхватив руками подушку, и – уж я-то знала это как никто другой, – во сне выглядел настоящим ангелочком. Растрёпанные светлые волосы, невинное лицо с правильными, красивыми чертами, тонкие тёмные брови и ресницы, которым могла позавидовать любая девушка (да что греха таить, даже я иногда завидовала, особенно каждое утро накладывая и каждый вечер снимая косметику с лица). Недаром девчонки-первокурсницы все поголовно сохли по нему и придумывали небылицы про заколдованного принца и тому подобное.
Джинни, приблизившись к нему, всхлипнула громче, однако быстро справилась с собой. Поправив ему одеяло, она так же осторожно, стараясь ни в коем случае не потревожить его сон, протянула руку и погладила растрёпанные светлые волосы Малфоя. Драко пошевелился и что-то неразборчиво пробормотал сквозь сон, однако он слишком устал и вымотался, чтобы проснуться. Джинни склонилась к нему, легко, почти невесомо коснулась губами его виска, потом скользнула к щеке, а потом, склонившись ещё ниже, быстрым поцелуем прижалась к его губам. «Вот так и опровергаются сказки», – мысленно хихикнула я. Заколдованный принц обязан проснуться от поцелуя своей принцессы, но Драко лишь снова что-то неразборчиво пробормотал и пошевелился, устраиваясь поудобнее. Джинни то ли всхлипнула, то ли хмыкнула – а может статься, что и то и другое сразу, – ещё раз погладила его по волосам, снова поправила сползшее от его движения одеяло и отступила.
Я думала, что она сразу вернётся ко мне, пока мадам Помфри ещё не появилась, но, видно, у целительницы были свои методы определять, нужно ли её присутствие в палате. Джинни же, выйдя из прохода между кроватями парней, осмотрелась, одновременно вытирая глаза многострадальным платком, и подошла к кровати Альтаира. С минуту или около того она просто стояла и молча смотрела на него, а потом нежно коснулась его пальцев и отошла в сторону. Подняв взгляд, она решительно двинулась к загороженной ширмами кровати. Другие постели были все пустыми, так что резонно предположить, что на этой помещался её братец… но вот почему его отгородили?
Джинни появилась из-за ширм спустя пару минут, зажимая рот ладонью. Бросив ещё один взгляд на спящих Малфоя, Поттера и Блэка, она быстрым шагом пересекла палату и вышла ко мне, в коридор. Плотно затворив дверь, Джинни обернулась, прислонилась к ней и, наконец отняв руку ото рта, расхохоталась. Я недоуменно смотрела на неё.
- Малфой – гений! – выдавила она сквозь смех. Немного успокоившись, она смогла наконец внятно объяснить, что её так насмешило. – Дин с Симусом вчера говорили об этом, но на фоне пропажи Гарри и Драко никто не обратил внимания. Во время дуэли Малфой успел заколдовать Рона. У него теперь волосы изумрудно-зелёного цвета…
Я хмыкнула, представив себе эту картину, а Джинни снова рассмеялась в голос. Смех её оказался заразительным, и я тоже, не выдержав, засмеялась. Впрочем, хохотали мы недолго. Успокоившись, мы простились. Джинни заторопилась в гриффиндорскую башню, чтобы успокоить Гермиону Грейнджер и остальных, а я, дополнительно передав через неё просьбу Альтаира – я решила, что гриффиндорка всё же лучше справится с этой задачей, – подумала, что не худо бы и мне наведаться в помещения своего факультета и донести до всех весть, что наш Принц жив-здоров. Однако, попрощавшись и отойдя на несколько шагов, я, повинуясь внезапному порыву, обернулась к Джинни и окликнула её.
- Что? – обернулась гриффиндорка. Я облизнула губы. Надо ли говорить то, что я собираюсь сказать? Уместно ли это? Однако отступать поздно, и я заговорила, осторожно подбирая слова:
- Извини, может, это не моё дело… Просто я хотела сказать… Знаешь, если бы я… Если бы я любила такого парня, как Драко, и моя семья не хотела принять его, я бы в лепёшку расшиблась, но заставила бы их понять и принять мой выбор. Поверь мне… Это того стоит.
Джинни на мгновение опустила глаза, тоже облизнула губы и, сглотнув, посмотрела на меня.
- Ты думаешь, хоть что-то сможет заставить Уизли принять Малфоя как парня единственной дочери в семье? – спросила она. Я пожала плечами.
- Я бы боролась за свою любовь, – ответила я ей. – Если они любят тебя, они поймут. Знаешь, могу сказать, что Альтаиру вряд ли было легче заставить своих родителей принять Гермиону как девушку наследника рода Блэков. А твои, мне кажется, должны бы помягче отнестись к подобному факту.
- Папа и мама – наверное, да, – согласилась она. – Билл и Чарли тоже. На Перси мне наплевать, хотя он вряд ли будет против, если узнает, что Малфой староста, – она фыркнула и улыбнулась. – Фред и Джордж… Помнится, на своём последнем курсе они нередко действовали почти что заодно с вами, но, если узнают о таком варианте… хм, «взаимодействия»… Думаю, у них возникнут большие вопросы. Не говоря уже о реакции Рона.
- Я бы не была так уверена, – возразила я. – Твоему Рону надо повзрослеть. Может, не сразу, но со временем он обязательно поймёт тебя. А близнецы… мы с ними не общались тесно, но, мне кажется, они скорее будут склонны принять «такой вариант». А если и нет… Я не особенно хорошо их знаю, но помню, что они ребята упрямые. Думаю, здесь всё зависит от тебя – кто кого переупрямит. В конце концов, речь идет о твоей жизни.
С минуту Джинни молчала, обдумывая мои слова, а потом кивнула в знак признательности.
- Спасибо, Блейз, – сказала она. – Я подумаю над твоими словами. Не знаю, получится ли из этого что-нибудь, но… Я подумаю.
- Хорошо, – кивнула я и прищурилась. – Да – и ещё одно, Уизли…
- Что именно?
- То, что я тут даю тебе советы, не значит, что я белая и пушистая, – сказала я, нацепив маску Слизеринской Принцессы. – Мне, конечно, далеко до Ветронога в этом плане, но, если ты каким-нибудь образом обидишь Драко, причинишь ему боль, или ещё что-нибудь… Будь уверена, я приложу все усилия, чтобы превратить твою жизнь в ад. И не сомневайся в том, что я именно так и сделаю. Я слизеринка, в конце концов.
- Оу. Ладно. Я это запомню, – отозвалась она, но взгляд мой встретила с истинно гриффиндорским бесстрашием. – Но тебе действительно до него далеко. Так что не забывай, что то же самое верно в отношении Гарри. Я его в обиду не дам.
- Замётано, – хмыкнула я, протягивая ей руку. Джинни на мгновение застыла, а потом крепко пожала её.
- До тех пор, пока всё идет как надо, можешь на меня рассчитывать, – сказала я, отнимая ладонь.
- А. Да. Спасибо. И ты… Ты тоже рассчитывай на меня, – кивнула она. – Ну ладно, я пойду, пожалуй. Гермиона там, должно быть, с ума сходит…

* * *

Я уже спустилась в подземелье, когда сзади меня кто-то окликнул, и, обернувшись, я увидела стремительно приближающегося ко мне Снейпа, чья чёрная мантия, как обычно, развевалась при ходьбе.
- Где вас носит, мисс Забини? – резко спросил он, но я только хмыкнула в ответ. Ничто на свете не могло сейчас испортить мне настроение.
- Я была в больничном крыле, профессор Снейп. У меня после сонного зелья всегда жутко болит голова, а вас не было в кабинете, – ответила я. Снейп, как мне показалось, вздохнул с облегчением, и тревога в его глазах сменилась едва заметной улыбкой. Человек, который не успел изучить его так, как я, ничего бы не заметил – бесстрастная маска профессора была, как всегда, идеальна, – но для меня его чувства были очевидны.
- Всё в порядке? – спросил он. Я улыбнулась и кивнула. – Очень хорошо. Тогда будьте любезны передать мистеру Нотту, что он будет исполнять обязанности старосты ровно до того момента, как Драко выпишут из больничного крыла, как обычно.
- Хорошо, профессор, – кивнула я.
- Ты уверена, что с тобой всё хорошо, Блейз? – спросил он, когда я уже шагнула ко входу в гостиную.
- Да, Северус, не волнуйтесь, – отозвалась я. Драко и Альтаир запросто общались с ним на «ты», но один из них был Снейповым крестником, другой – сыном давних друзей, а я ему, по сути, никто. Впрочем, ребёнком я не особенно волновалась об этом, а вот в школе моё отношение к декану стало более официальным. Максимум, на что я могла решиться – это называть его по имени. Впрочем, Снейп никогда не давал мне понять, что он чем-то недоволен в этом отношении.
- Тебе дали зелье от головной боли? – поинтересовался он. Я хмыкнула и пожала плечами.
- Я получила лекарство получше, – отозвалась я.
- Ну хорошо. И кстати, будь добра, предупреди факультет, что до вечера меня не будет, поэтому, если что-то понадобится, пусть обращаются к старостам или другим профессорам. За лечением придётся сегодня тоже идти в больничное крыло, но я бы попросил проконтролировать, чтобы ничего подобного не потребовалось.
- Оу… Да, хорошо… Конечно, сэр, – отозвалась я, думая про себя, что с гораздо большим удовольствием провела бы первую часть дня в постели – теперь, когда напряжение спало, я стала осознавать, что вызванный дурманом сон совсем не освежил меня. А уж при воспоминании о безмятежно дрыхнущих мальчишках в больничном крыле вообще хотелось наплевать на всё и к ним присоединиться – хотя бы в отношении сна.
Пойдя на компромисс, в гостиной я рассказала обо всём сидящему с потерянным видом Нотту, который тут же воспрял духом, и, передав ему слова и пожелания Снейпа, отправилась отсыпаться. Как я и думала, уснула я почти сразу и проснулась только ближе к вечеру, когда за окнами начали сгущаться сумерки.

Интерлюдия. В утро описываемых событий, Хогвартс, кабинет директора.

Снейп выжидающе посмотрел на Дамблдора, который вот уже минут десять с тех пор, как они вернулись в его кабинет из больничного крыла, сидел молча, сложив пальцы и раздумывая о чём-то. При виде его совсем уже здоровой руки Северус невольно ощутил прилив гордости – уже слабый, поскольку времени прошло немало, но, тем не менее, ещё пока вполне ощутимый. Ну, в принципе, ему было чем гордиться, ведь именно он изобрёл-таки комплексные чары и зелья, которые смогли исцелить последствия наложенного Волдемортом на крестраж проклятия. Дамблдор считал это проявлением его таланта. Ха! Да любой проявит чудеса изобретательности – стоит только хорошенько представить себе альтернативу. А Снейпу даже не нужно было для этого особенно богатое воображение – довольно было воспоминаний о том, что втихомолку вытворял окончательно спятивший Тёмный Лорд, закрывшись в поместье Реддлов и денно и нощно проводя какие-то ему одному понятные опыты, эксперименты и Салазар знает что ещё. Время от времени он отправлял Упивающихся в рейд – например, когда этот безумный фанатик Антонин начинал громко возмущаться, что, дескать, «магглы обнаглели до того, что разгуливают везде с независимым видом», а «грязнокровки заполонили Министерство». В основном, конечно, рейды были мелкой забавой, вроде убийства с предварительным запугиванием каких-нибудь магглов, однако случались и крупные стычки, и избежать огласки не удавалось. Впрочем, Тёмного Лорда это не заботило – наоборот, он ведь не хотел, чтобы о нем все забыли.
Какие планы лелеял Волдеморт, впрочем, не знало даже его ближайшее окружение. Снейпу было известно только то, что в начале года была проведена очень секретная операция, включавшая в себя, насколько он мог предположить, тайное проникновение на какую-то тщательно охраняемую территорию. Судя по тому, что Лорд был доволен, всё прошло успешно, правда, особых результатов, что-то не наблюдалось, кроме разве что бесследного исчезновения обоих Лестрейнджей. Куда и как подевались братья, не знал даже их ближайший приятель Долохов, хотя, Лорду-то, естественно, это было известно. Северус глубоко сомневался, что вся операция была всего-навсего планом Волдеморта, как без лишнего шума отделаться от двух надоевших приспешников, однако факт оставался фактом – они как в воду канули, а довольный Лорд потирал руки и явно ждал каких-то вестей.
Естественно, всё это страшно не нравилось Дамблдору. Но это ещё полбеды... Увидев директора вчера, во дворе Обсерватории, Снейп всёрьез опасался за его жизнь: всё-таки Дамблдору немало лет, а это такое потрясение – гибель двух студентов, один из которых – его главная надежда на победу в этой войне, а второй – наследник могущественного рода, чья лояльность была отнюдь не лишней… От инфаркта никто не застрахован, и маги точно так же подвержены ему, как и магглы. Однако директор держался молодцом, Снейп всегда удивлялся его способности стойко принимать удары судьбы. Сам он просто не мог заставить себя до конца поверить в произошедшее. Гибель крестника казалась немыслимой, чудовищной ложью! Нет, Дамблдор сказал, что они могли, конечно, и уцелеть, однако повторить уникальное сочетание сил, которое привело их внутрь, чтобы помочь мальчикам выбраться, они не могут. Неужели он ещё на что-то надеялся? Не зря ведь башня запечатана именно Безвыходным заклятием, которое работает по принципу «всех впускать – никого не выпускать», а значит, даже если мальчишки и уцелели, что маловероятно, их всё равно ждет скорый конец.
О Мерлин, Драко! Северус хорошо помнил, как держал на руках крохотный свёрток, который доверили ему Малфои – стать крёстным отцом этому малышу было для него честью, но и огромной ответственностью, которой Снейп никогда не пренебрегал с тех пор. Он старался почаще навещать крестника, возился с ним, рассказывал истории и сказки, исподтишка учил кое-каким безобидным заклинаниям, подарил ему первый детский набор для изготовления несложных зелий… Северус не боялся признать, что привязался к мальчику, хотя, в отличие от родителей, не мог не видеть и его недостатков, и по мере сил старался повлиять на Драко, чтобы искоренить их. И вот теперь… Великий Мерлин, как же ему сказать об этом Нарциссе? Ведь гибель сына убьет её так же верно, как если бы она сама провалилась в эту треклятую башню!
Мысленный голос Драко в голове стал для Снейпа неслабым потрясением, и в первый момент он даже не мог заставить себя поверить, что действительно слышит его. Не позволяя себе особенно надеяться, Северус быстро объяснил крестнику, что надеяться на помощь извне им не стоит, однако по голосу Драко нельзя было сказать, что тот особенно расстроился…
Всю ночь Снейп не мог сомкнуть глаз – да что там, он и к кровати-то подойти был не в состоянии! Вместо этого он сидел у себя за столом и тщетно пытался придумать текст письма, чтобы сообщить о случившемся Нарциссе. А ведь оставался ещё Люциус… Конечно, пока он в Азкабане, особенно волноваться о нём в конкретно этом случае нет нужды, но так будет не вечно… Письмо не складывалось. Сначала он думал о том, чтобы сообщить лично – да и положение обязывало, однако стоило вспомнить реакцию Блейз Забини, как он понимал, что ещё одной такой же, если не хуже, реакции, он не выдержит. Ну, конечно, стоило учесть то, что Блейз горевала не только о Драко, но и о Поттере, однако юный Малфой не мог значить для неё столько же, сколько для собственной матери. Зная, как Нарцисса обожала сына…
К утру пол кабинета устилали скомканные пергаменты, на столе валялся с десяток изломанных перьев, перемазанных чернилами, а Северус сидел, откинувшись на спинку кресла, и блуждал расфокусированным взглядом по потолку. Вызов по внутреннехогвартской каминной сети от директора не стал неожиданностью – он мог ожидать его каждую минуту, и был удивлён разве что тем, что директор, похоже, всё-таки придумал выход из ситуации, как подумалось ему сначала. Однако Дамблдор был гораздо довольнее, чем можно было бы в данном случае предположить, хотя речь его была несколько торопливой.
- Северус! Хорошо, что ты не спишь, – начал он, и Снейп фыркнул – да как бы он мог спать, когда творится такое… – У меня хорошие новости, жду тебя как можно скорее в больничном крыле. Мадам Помфри только что сообщила мне, что Гарри Поттер и Драко Малфой вместе с Альтаиром Блэком пятнадцать минут назад появились у неё. Они измотаны, все трое ранены, но живы, это самое главное. Поторопись, Северус, будь добр, – прозаично закончил директор, что было ему, в общем-то, несвойственно.
В первый момент на Северуса накатило громадное облегчение, настолько сильное, что он ощутил слабость в коленях и легкое головокружение. Крестник жив. Он в безопасности. Можно не писать никаких писем, не расстраивать Нарциссу, да и вообще – забыть обо всём, как о страшном сне… С Драко всё в порядке, хвала Мерлину… Хотя, стоп, Дамблдор сказал, что он ранен? И вдобавок опять не обошлось без участия Альтаира? Проклятье, а он-то как ухитрился в проблемы влезть?! Надо немедленно выяснить, что с ними со всеми!
Эта мысль придала ему сил. Снейп вскочил, отшвырнув стул, и вылетел из кабинета, чудом не забыв запереть дверь. Слава Мерлину, час был ранний, и в коридорах никого не было – иначе студенты рисковали испытать неслабое потрясение, увидев бегающего декана Слизерина. Причём бегающего не из-за какого-то происшествия, – такое как раз случалось, – а без видимой причины. Подоспев к больничному крылу, он заметил спешащую к нему Минерву МакГонагалл и как-то отстранённо подумал, что в её-то годах так торопиться просто опасно. Директор тоже не заставил себя ждать, и все втроём они поспешили к мадам Помфри, чтобы своими глазами убедиться в её словах.
Впервые за о-очень долгое время Северус не сдержал чувств – при виде Драко, сидящего на кровати в больничной пижаме. Крестник выглядел не то что вымотанным – казалось, он успел меньше чем за сутки похудеть фунтов на двадцать, если не больше, а и без того бледная кожа казалась почти белой. Однако даже в таком состоянии юный Малфой держался превосходно, несмотря на усталость. Именно это и успокоило Снейпа лучше всяких заверений. Когда улеглось первое волнение и мальчишки начали объяснять, что именно произошло, Северус овладел собой уже настолько, что вполне смог почувствовать, как Дамблдор при помощи легилименции пытается прощупать сознание парней. Профессор хмыкнул про себя – мысленный щит Драко был великолепен, и Малфой удерживал его в любом состоянии так же естественно, как дышал. Да и Блэк делал это не хуже, даже когда откалывал очередную шуточку. А вот касательно Поттера этого сказать было нельзя – его можно было спокойно читать, как открытую книгу, все переживания, воспоминания и мысли были на виду.
То, что он и сам увидел в сознании Гарри, заставляло задуматься. Снейп не зря стремился преподавать защиту от Тёмных Искусств – он был отличным специалистом, и теперь мог с уверенностью утверждать, что парни правы – свежевылупившиеся паучки должны были сперва переубивать друг друга, а уже потом оставшийся в живых один победитель – начинать охотиться на оказавшихся поблизости магов. Это в один голос утверждали все древние авторы, описывающие повадки кварроков. Действительно ли произошло что-то вроде мутации, или просто за давностью лет проверить лживость трактатов никто не удосужился?
В общем-то, большого значения это не имело. Важно было другое – что теперь делать, чтобы уничтожить их? Насчет логова Северус не сомневался, что оно устроено в подвале башни – по древней технологии он обязан был быть глубоким и тёмным, и достаточно влажным, чтобы удовлетворить потребности пауков.
- Северус, я хочу попросить тебя об одолжении, – голос Дамблдора отвлёк Снейпа от переживаний, и он вопросительно посмотрел на директора. – Я хочу, чтобы именно ты занялся очищением башни.
- Я? – изумился Снейп. – При всём уважении, директор, вы мне льстите, если считаете, что я способен очистить башню, кишащую неподвластными магии пауками. В прошлом это не удалось даже всему коллективу школы…
- Да, но пятьсот лет назад магия была на гораздо более плачевном уровне, чем сейчас. Кроме того, в те времена о Тёмной магии здесь в лучшем случае упоминали громким шёпотом…
- Авада Кедавра на кварроков всё равно не подействует, даже на маленьких, а я при всём желании не могу придумать ничего более эффективного, – возразил Северус.
- Ну, мальчик мой, ты ошибаешься. Разве тебе неизвестно заклятие возжигания Адова Пламени?
- Вас перестало устраивать здание Хогвартса? – поднял брови Снейп. – Адово Пламя уничтожит его без остатка.
- Меня перестало устраивать здание Обсерватории, а точнее, его содержимое. Северус, мы оба прекрасно знаем, что Адово Пламя не вырвется за пределы помещения и не причинит вреда камню. Ну а с тем, чтобы проконтролировать процесс и не позволить пламени перекинуться на другие постройки, ты, надеюсь, справишься.
Это был даже не вопрос, а констатация факта. Снейп усмехнулся про себя тому, насколько хорошо изучил его возможности директор. Ну что ж… можно было бы ещё поюлить, попытаться отвертеться, но стоило ли? Наверняка все его отговорки предвидены наперёд, и на каждую готов ответ. Они только зря потеряют время…
- Ну хорошо. Ключ от основного здания Обсерватории у вас, надеюсь, есть? – поинтересовался Снейп. – Или предполагается, что я сам найду способ попасть внутрь?
- Ключ есть, – невозмутимо ответил Дамблдор. – Но это может подождать. Я хотел поговорить с тобой ещё об одном деле, а точнее, посоветоваться. Скажи, ты заметил, как мальчики смотрели друг на друга?
- Что вы имеете в виду?
- Долг жизни, Северус. Долг жизни, – вздохнув, произнес директор. – Судя по всему, они там несколько раз спасали один другого. Между ними и раньше была эта связь, а теперь она выросла и укрепилась. Многие ошибочно полагают, что с отдачей долга всё заканчивается, но это не так. Взаимное спасение лишь укрепляет возникшую связь, делает её глубже и сильнее. Кроме того, Гарри считает себя обязанным Драко в большей степени, чем Драко обязан ему. Это, и учитывая его положение «ведомого» в Родовой Магии… Всё это меня очень и очень тревожит.
- Но ведь у нас нет средства исправить это положение, – возразил Северус, и лицо его потемнело.
Дамблдор понимающе кивнул. Сам будучи полукровкой, Северус не унаследовал никакой Родовой Магии, однако он знал о ней не понаслышке и хорошо изучил её законы. Наследник рода – а особенно единственный наследник, – получал эту магию в любом случае, даже если не жил и никогда не бывал в Родовом Гнезде, однако регулярно посещал другие дома, дружественно расположенные к нему. В этом случае он занимал положение «ведомого» – его Родовая Магия не подчинялась ему до конца, и ему необходим был своего рода наставник, который помогал ему справиться с ней. Сам ведомый не обладал тем инстинктом, который мог безошибочно подсказать ему, что делать – то есть, конечно, инстинкт этот в нём был, однако он спал до поры до времени, пока маг не входил полноправным членом семьи в Родовое Гнездо. Более того, он не мог прикоснуться к своей Силе по собственной воле – только в силу случайности или же, опять-таки, при помощи наставника.
- К тому же я не понимаю, что именно вас тревожит, – продолжил Снейп. – Да, между мальчиками установилась связь, но ведь Драко на нашей стороне. И они только что доказали, что вполне успешно сотрудничают вместе.
- Меня тревожит не Драко, не то, что это именно Драко, – печально отозвался Дамблдор. – В конце концов, связь не означает, что именно он только и может быть «наставником» Гарри. Она, конечно, делает его наилучшим кандидатом, однако при случае Гарри смогут помочь и другие маги. Артур Уизли, его старший сын, или даже Невилл Долгопупс…
- Не говоря уже о вас, – вставил Северус.
- Да, не говоря уже обо мне. Любой маг, владеющий Родовой Силой в полной мере. Меня тревожит сама необходимость такого наставничества. А что, если Гарри в конце концов придётся действовать в одиночку, а он не сможет воспользоваться своей силой?
- Вы, помнится, утверждали, что его главная сила – его способность любить, – заметил Снейп.
- И по-прежнему утверждаю, – подтвердил директор. – Но, помимо самого Тёмного Лорда, его всё ещё подстерегает немало других опасностей, и то, что произошло в эту ночь – лучшее тому доказательство. Боюсь, Родовая Сила Гарри ему ещё понадобится.
- Но ведь вы не рассчитывали на неё изначально? – поинтересовался Северус. – Или, всё-таки…
- Скажем так, я очень на неё надеялся, – по своему обыкновению дипломатично ответил Дамблдор.
- У вас есть какой-то план, директор? – поинтересовался Снейп после недолгого молчания. Дамблдор снова покачал головой.
- Всего лишь надежда, Северус. Как всегда, надежда на лучшее в людях. Ты знаешь, о ком я говорю.
- При всём уважении, директор, как вы можете верить в лучшее в человеке, который отрёкся от сына потому, что тот решил жениться на женщине, которая ему самому была не по нраву?! – возмутился зельевар. – И при том он даже не встречал её, а полагался лишь на её происхождение! Кроме него, я знаю только одного человека, который поступил так же, и вы знаете, чем он закончил!
- Да, а тот, о ком я говорю, почти одновременно с сыном лишился и жены, – кивнул Дамблдор. – Я надеюсь лишь на то, что годы одинокой жизни изменили Джареда. Как бы там ни было, но двадцать лет назад именно он был председателем комиссии, которая принимает тесты на аппарацию, и я подумал о том, чтобы предложить министру пригласить его на эту должность снова, в связи с печальными событиями, о которых сообщает «Пророк».
- Событиями? – переспросил Снейп, слегка сбитый с толку. Сегодняшний «Пророк» он ещё не читал, да и рановато для почты…
- «Вечерний Пророк», – уточнил директор, однако для Северуса это не внесло ясности, потому что вечернюю газету он тоже не читал. Не до того ему было. Дамблдор молча протянул ему газету.
- «Убиты трое членов комиссии по аппарированию», – прочитал Снейп, – «которые должны были на следующей неделе приступить к экстренному курсу обучения студентов школы чародейства и волшебства «Хогвартс». Министерство с сожалением сообщает, что…». Убийство произошло в коридорах здания Министерства? – ошеломлённо проговорил он, пробежав глазами несколько строчек. – Преступник, а точнее преступники, числом трое, сумели скрыться с места преступления? Да как такое возможно, директор?
- Мне очень хотелось бы знать это, Северус… – тяжело вздохнул Дамблдор. – Возможно, в ставке Волдеморта известно что-нибудь?
- Я… Я постараюсь выяснить, – отозвался всё ещё ошеломлённый Снейп. – Но чем вы хотите чтобы я занялся сперва – Обсерваторией или сбором информации?
- Обсерватория продержится ещё какое-то время. На следующих выходных у нас планируется поход в Хогсмид, в школе останется мало студентов, вот тогда, я думаю, можно будет заняться и Обсерваторией. Сведения для нас сейчас куда важнее.
«Как всегда», – подумал Снейп.
- Хорошо, я отправлюсь немедленно. Только зайду к себе на факультет, чтобы сообщить о возвращении Драко. Мой долг заботиться о поддержании порядка.
- Хорошо, Северус, но не задерживайся, прошу тебя, – согласился Дамблдор. – И ещё… Постарайся по возможности сообщить Тёмному Лорду как можно меньше информации о произошедшем с Гарри и Драко приключении. Мне бы не хотелось, чтобы лишние сведения просочились наружу.
- Я вас понял, – кивнул Снейп, вставая и направляясь к двери.
Думал он в тот момент о Блейз Забини, которая, должно быть, ещё не проснулась после насильно влитого ей в рот снотворного зелья. Состояние девушки его тревожило, однако он надеялся, что шок не затянется и она сможет пережить потрясение, особенно теперь, узнав о том, что тревога была ложной. Конечно, чужая душа потёмки, и кто знает, как она поведет себя дальше? Девочка не была так дорога ему, как крестник, однако профессор всё же знал её с детства, и, хочешь не хочешь, заботился о ней больше, чем об остальных своих подопечных-слизеринцах.
Однако портреты на стенах гостиной в один голос утверждали, что Блейз нет в помещениях факультета. Снейп встревожился, однако интуиция, редко подводившая его, на сей раз мёртво молчала. Поспешив прочь, он мысленно дал слово расспросить, если понадобится, хоть все портреты Хогвартса, но обязательно отыскать неразумную девчонку. Не хватало только ещё, чтобы и она направилась в Обсерваторию… Хватит и одного умника! Северус и так мысленно чихвостил несносного Блэковского наследничка на все корки, едва вспомня о нём. А заодно и себя – ну как, как он мог настолько увлечься собственными переживаниями и успокаиванием Блейз, что забыл о Си… Альтаире. Альтаире Сириусе, чтоб ему! Северус ничуть не шутил, когда заявил при всех в больничном крыле, что имя двоюродного дяди подходит Блэку-младшему не меньше, чем его внешность. Нет, то, что он полез за другом в башню, в общем-то, более чем понятно – но вот то, что он сделал это, даже не подумав предупредить кого-то ещё, хотя бы рассказать о своём плане Крэббу там, или Гойлу, или тому же Блетчли, который при его виде только что хвостом не виляет, да и то лишь за его отсутствием… Нет, этот окаянный наследничек попёрся на выручку другу в лучшем духе своего дяди – следуя совету левого ботинка! Сириус Блэк вот так же понёсся мстить за лучшего друга, никого не предупредив и никому ничего не рассказав – и в результате очутился в Азкабане. Где мог очутиться в результате фамильной активно-реактивности его племянник, Северусу даже думать не хотелось. Что хуже всего, как исправить эту черту его характера, Снейпу тоже в голову не приходило. Оставалось только надеяться, что от родителей Альтаир всё же получил достаточно рассудительности, чтобы в критической ситуации не делать откровенных глупостей… хотя после сегодняшнего, кажется, и на это надеяться, увы, особо не приходилось.
Но, в любом случае, какое-то время об Альтаире можно было не беспокоиться – он сейчас мирно дремал в больничном крыле. Наверное, при этом мысленно пуская кварроков на баллы Слизерину… шутничок окаянный! Северус мгновенно и очень ярко представил, как сейчас хохочет над ним тот Блэк, наблюдая с того света и подталкивая в бок того Поттера – «Гляди, гляди, Сохатый, какая смена подрастает! Здорово мой Нюнчика подколол, а?» Выругав себя на этот раз уже за чрезмерно разбушевавшееся воображение, Северус ускорил шаг, намереваясь немедленно обойти все возможные места нахождения Блейз в Хогвартсе.
Однако, к счастью, этого не понадобилось. Он направлялся к своему кабинету, намереваясь начать поиски оттуда, когда услышал на лестнице в другом конце коридора шаги, и увидел объект своей тревоги, направляющийся к гостиной. Вид у девушки был на редкость спокойный и даже довольный.
Разговор с Блейз успокоил Северуса, и, передав через неё поручения старостам и всему факультету, он, вздохнув, отправился выполнять поручение директора.

В то же самое время, Хогвартс, башня Гриффиндора, комната старосты школы Гермионы Грейнджер.

Гермиона отложила фотоальбом, который периодически принималась рассматривать на протяжении этой бесконечной ночи, и снова уткнулась лицом в подушку, заревев в голос. На одной из колдографий, сделанных весной в конце прошлого курса, они втроём после последнего сданного экзамена сидели на полянке возле озера и выглядели донельзя счастливыми. Неужели же ничего этого больше никогда не будет?
Она хорошо помнила тот день. У Джинни ещё был не то последний, не то предпоследний экзамен СОВ, а они втроём с утра, уже свободные от учёбы, решили устроить что-то вроде пикника у озера. Поболтав с Добби на кухне, Гарри вернулся с полной корзинкой всякой всячины, и они, захватив одеяло, устроились на залитом солнцем берегу. Рон и Гарри, только недавно окончательно помирившиеся, как дети плескались на мелководье, где можно было не опасаться обитателей озера, а она сидела на берегу и жалела, что не взяла с собой купальник – не взяла вообще в школу, да и зачем бы он ей? Купаться в озере она не рассчитывала, а бассейнов здесь нет. При желании, конечно, искупаться можно в ванной старост, но там-то как раз купальник не нужен…
Из воды парни выбрались голодные, однако Гермиона какое-то время препиралась с ними, что лучше бы подождать Джинни, которая обещала присоединиться к ним после экзамена. Гарри мужественно пытался поддержать её поначалу, но после второго «заплыва» сдался, клятвенно пообещав, если потребуется, совершить ещё один набег на кухню. Как она и думала, двое юношей опустошили корзинку без малейшего затруднения (ну, она, конечно, голодной тоже не осталась, не могли же они, в самом деле, не позаботиться и о подруге). Как раз когда они закончили «трапезу», если пятнадцатиминутное состязание под названием «кто проглотит больше за один раз» можно так называть, на них и набрёл Колин Криви со своей неразлучной камерой, а они были в настолько хорошем настроении, что позволили ему снимать в своё удовольствие, взяв обещание поделиться колдографиями.
И вот теперь она полночи рыдала то над колдографиями этой коллекции, то над другими. Палочку она на всякий случай отложила на комод, подальше от себя – так и хотелось наколдовать что-нибудь мерзкое сначала на колдографию Рона, а потом и на него самого. Одно дело – злиться на Гарри из-за Малфоя, это глупо, но в какой-то степени понятно. Но такая выходка, о какой рассказали Дин и Симус… Гермиона не была уверена, что сможет когда-нибудь простить Рона, несмотря ни какую дружбу. Совершенно определённо, есть вещи, которые нельзя простить никому, и гибель лучшего друга – одна из них… Когда Гермиона только узнала о произошедшем, то едва ли не первое, о чём она подумала – найти Альтаира и узнать всё в подробностях, а после – выплакаться у него на груди. Но в Общей гостиной Слизерина, пароль от которой он ей сообщил, его не было – а сидевший недалеко от входа с потерянным видом Гойл сообщил, что Альтаир минут двадцать назад ушёл в спальню семикурсников и с тех пор никто его не видел – Блэк непонятно как скрылся неизвестно куда. Девушке оставалось только вернуться к себе в спальню и переживать горе одной. Стоило только подумать о Гарри и его гибели, как слёзы полились еще сильнее, а при мельком брошенном взгляде на колдографию, где он то и дело швырял в Рона яблоком, а потом заливисто хохотал, когда тот уворачивался, плач и вовсе превращался в отчаянный вопль, и приходилось изо всех сил вжиматься лицом в подушку, чтобы не перебудить весь факультет.
Именно из-за этого плача она и не услышала стука в дверь, и сообразила, что стучат, только тогда, когда кто-то нетерпеливо забарабанил по её двери. В надежде, что это Альтаир, Гермиона вскочила с постели и, нисколько не заботясь о том, что её волосы растрёпаны втрое больше, чем обычно, а глаза и нос распухли от слёз, босиком прошлёпала по покрытому мягким ковром полу и открыла. Вместо Альтаира за дверью стояла Джинни и… усмехалась. Гриффиндорская староста на мгновение закрыла глаза. «Ну всё, дорыдалась до злобных галлюцинаций» – подумала она.
- Расслабься, – фыркнула Джинни. – Отбой тревоги. Да успокойся же, Гермиона. Гарри жив.
- Что? Откуда ты знаешь? – ахнула Гермиона, застыв на пороге, в то время как Джинни протиснулась мимо неё в комнату. – С чего ты это взяла?
- Сама видела его пятнадцать минут назад в больничном крыле. И его, и Малфоя. И, кстати, твоего Блэка тоже! Насколько я понимаю, он последовал за ними. Не знаю, как им это удалось, но они все выбрались, – и она, торжествующе ухмыльнувшись, посмотрела на Гермиону, снова готовую заплакать, но на сей раз от радости.
У старосты и в самом деле было такое чувство, что у неё из сердца вытащили иголку, которая причиняла ей неимоверную боль. С тихим всхлипом она опустилась в кресло и обхватила себя руками, не зная, смеяться ей или плакать. Джинни сочувственно погладила её по плечу.
- Гермиона, – ласково сказала она. – Ну, правда, теперь всё это кажется даже смешным. Это же Гарри, в конце концов. Он выбрался из Тайной Комнаты, ушёл от Волдеморта, и из Отдела Тайн, если помнишь, – она подмигнула, – а тут всего-то какая-то башенка…
И Гермиона засмеялась сквозь слёзы, признавая правоту подруги. Гарри жив… Значит, рано или поздно, всё будет хорошо.
- Джинни, передай Альтаиру, что он скотина, но я его всё равно люблю, как никого другого! Хотя нет, не надо. Сама скажу.


Источник: https://twilightrussia.ru/forum/200-37915-1
Категория: Фанфики по другим произведениям | Добавил: Элен159 (24.07.2018) | Автор: Silver Shadow
Просмотров: 536


Процитировать текст статьи: выделите текст для цитаты и нажмите сюда: ЦИТАТА






Всего комментариев: 0


Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]