Джейн снова был за рулем. Он вел внедорожник, следуя подсказкам Уэйнрайта, и бросал встревоженные взгляды на напарницу. Вжавшись в пассажирское сиденье, Лисбон смотрела перед собой стеклянными глазами. Кровь из разбитой губы запачкала подбородок и край рукава ее здоровой руки.

Патрик знал, о чем она думает, и призывал на помощь все свое самообладание, чтобы не позволить собственным мыслям пуститься по тому же пути. Если его демоны прорвутся на поверхность, если вина вновь заполнит собой весь мир...
Чертов псих всадил в Грейс три пули. Он не оставил ей шанса.

Полностью сосредоточившись на дороге, Джейн пытался придумать хоть что-то, похожее на план.

Через сорок минут после выезда из Сакраменто Лютер скомандовал свернуть направо, вглубь небольшого леса. Ночная мгла полностью поглотила все вокруг, и Джейну пришлось вести машину очень аккуратно, стараясь не съехать с дороги.

Проехав еще несколько метров, они затормозили у двухэтажного домика и выбрались из автомобиля.
Джейн сканировал взглядом местность, стараясь отыскать в темноте хоть какую-то надежду на спасение. Внутри него все сжалось и превратилось в холодный комок, когда он абсолютно четко осознал, что не представляет, как быть дальше.

В доме было почти пусто. Если не считать старого продавленного дивана и шкафа с небольшим телевизором перед ним, ничего больше не говорило о том, что здесь могли бы жить люди.

Уэйнрайт хмыкнул собственным мыслям и, пройдя к шкафу, отодвинул его. Под ним оказался люк.

– Добро пожаловать, – скривился Лютер, вскрывая замок и делая приглашающий жест. – Это особенное место.

Они спустились вниз, Уэйнрайт щелкнул выключателем, и Джейна передернуло от вида, представшего перед ними.

Окружающая обстановка наводила ужас.

Тут и там, по полкам и на стенах, на полу и в углах застыли в самых разнообразных позах куклы: они кружились, вальсировали, беседовали за сервированными столами и делали еще самые разнообразные вещи. Тряпичные, стеклянные, пластмассовые, фарфоровые…

Под потолком, на тонких переливчатых нитях, слегка покачиваясь из стороны в сторону, порхала печальная кукла-ангел. Белокурые локоны ниспадали по узким плечам, а из нежных кружевных крыльев сочилась алая кровь.

– Вперед, – скомандовал Лютер, и оба его заложника прошли вглубь подвала.

В дальнем углу, за маленьким кукольным столом, прикованная наручниками к огромному радиатору, сидела перепуганная девочка с запутанными смоляными волосами.

– Мэдди?! – воскликнула Тереза и, не помня себя, кинулась к ребенку. – Что ты сделал с ней, больной ублюдок?

– Она в порядке, – ответил Уэйнрайт ровным голосом. – И она будет в порядке, в отличие от тебя.

– Все хорошо, Мэдди, не бойся, – шептала Тереза, обнимая ее здоровой рукой, – не бойся, милая.

– Заткнись, – Лютер оттолкнул старшего агента от заплаканной девочки и несколькими грубыми движениями отстегнул наручники. Быстро отперев неприметную дверцу в стене, он толкнул ребенка в маленькую комнатку.

– Будешь сидеть здесь, – сказал он, наклоняясь к Мэдди. – У нас, – Лютер кивнул на своих «гостей», – будет взрослый разговор.

С этими словами он запер дверь, набрав комбинацию на пульте.

– На колени, – бесстрастно продолжил Уэйнрайт. – Вы оба.

Джейн медленно последовал приказу и взглянул на Терезу, в потемневших глазах которой бушевала ярость и презрение. Она не двинулась с места.

– Лисбон, – прошептал он, – пожалуйста…

– Слышала меня? Слушайся, тварь! – взревел Лютер и, одним прыжком подскочив к Лисбон, с силой сбил ее с ног, ударив о деревянный пол. Схватив Терезу за волосы, он рывком поднял ее корпус и заглянул в разбитое лицо. – Ты. Будешь. Делать. Что. Я. Говорю.

Сознание консультанта заволокло туманом, но в следующее мгновение Уэйнрайт уже держал пистолет у горла Лисбон.

– Если ты только дернешься, – предупредил Лютер, – я всажу в нее пулю.

Джейн сглотнул, не сводя сумасшедшего взгляда с напарницы. Тереза сплюнула кровь и посмотрела на него. Решимость и боль в ее глазах заставили челюсть Джейна сжаться до скрипа в зубах. Он постарался успокоиться, и кивнул Лисбон, слегка изогнув губы в нелепом подобии улыбки. Их безмолвная беседа длилась несколько секунд.

Затем Лютер вынул шприц, и одним быстрым движением ввел Терезе транквилизатор.

– Не бойся, это безопасно, – пропел он, подмигивая Патрику. – Гораздо слабее того, что было в тот раз, но это поможет агенту Лисбон стать более сговорчивой.

Он вытащил иглу и, насвистывая, дошел до шкафчика в углу, выкинул использованный шприц и повернулся к своим заложникам.

– А мы здорово веселимся, правда, Патрик? – спросил он, ухмыляясь. – Я уже говорил, что рад, что мой первоначальный план не сработал? Так намного увлекательнее.

– Зачем тебе Мэдди? – Джейн, постарался сменить тему не столько из любопытства, сколько от отчаяния – он собирался во что бы то ни стало отсрочить момент казни, который неминуемо приближался.

Он понял это сразу же, как заметил то самое платье на широкой кровати у стены. Пышная юбка, закрытые плечи и россыпь жемчуга по подолу. Платье, в котором должна была умереть Тереза Лисбон, было нежно-розового цвета.

– О, это хороший вопрос, Патрик, – Уэйнрайт криво усмехнулся. – Знаешь ли ты, где мы сейчас находимся?

– В логове больного извращенца, помешанного на куклах, – выплюнул Джейн. – Твой алтарь поклонения.

Лютер неодобрительно цокнул языком:

– Ты мыслишь слишком поверхностно для такого умника, каким хочешь казаться. Нет никакого извращения в том, чтобы ценить каждое из этих прекрасных творений. Куклы – это не просто игрушки, Джейн. У них есть души.

– А у твоих жертв? У них не было души?

– Конечно, были. Но это не имеет значение. Те девушки пострадали во имя справедливости. Мир должен многое понять. Люди должны осознать – нельзя смешивать человека с грязью и бросать его на произвол судьбы лишь оттого, что его увлечение тебе непонятно, что оно пугает тебя.

– Кто же бросил тебя, Лютер?

Вопрос Джейна заставил Уэйнрайта вздрогнуть. Он посмотрел на консультанта с плохо скрываемой яростью и неопределенно качнул головой.

– Знаешь, кто был тем человеком, что открыл во мне любовь к этим крошкам и помог не прятаться от собственных желаний? – спросил он, обводя подвал взглядом, полным нежности.

– Твоя мать.

Уэйнрайт усмехнулся:

– Верно, Патрик. Моя мать. Мэриан Белл. Это фамилия ее первого мужа. Уэйнрайт – ее девичья фамилия. Я взял ее, когда мне исполнилось восемнадцать. Она была прекрасной женщиной.

– И великой актрисой, – продолжил Джейн. – Она играла Офелию.

– Точно. Но это было давно. Вскоре после моего рождения болезнь сразила ее тело, и она ушла из театра. Когда однажды она застала меня, еще пятилетнего мальчишку, играющим в куклы сестры, то не стала ругать. Она показала мне свою небольшую коллекцию – мама держала ее в самом большом отсеке своего шкафа, запертую на ключ. А затем объяснила, что любовь к куклам так же естественна, как и любое другое увлечение.

– Но твой отец так не считал, – добавил Джейн.

Уэйнрайт помотал головой:

– Он пришел в ярость, когда все всплыло. Мне тогда только-только исполнилось шесть, я плохо помню себя в эти годы, но тот день встает перед глазами четко. Отец будто был не в себе. Он кричал, так громко, что я боялся, у меня лопнут уши. Он кричал на мать, что это она научила меня, что она хочет вырастить не сына, а тряпку, извращенца… – губы Лютера самопроизвольно сжались в тонкую линию при этих воспоминаниях.

– Он бил тебя?

– Нет, – Уэйнрайт слабо улыбнулся, фокусируя взгляд на консультанте. – Он никогда не прикасался ни ко мне, ни к маме. Он только кричал. Бесконечно кричал. Эти крики были настоящей пыткой. Но он не мог ничего поделать, – добавил Лютер, криво усмехаясь. – Это было не в его власти. Моя привязанность к матери и к куклам была сильнее, гораздо сильнее…

– И он ушел, – подсказал Патрик.

– Да. Он ушел. А перед этим – изменил маме. Он сам рассказал ей, так и сказал: «Я изменил тебе». А потом добавил, что не жалеет, и что не может больше жить с больной извращенкой… И он ушел. Бросил нас. Но сказал, что скоро заберет меня и сестру. Когда обустроится на новом месте. Но я и слышать не хотел. Я не собирался бросать маму.

– А сестра была совсем не против съехать от матери, не так ли?

– Кэролайн. Так ее зовут. Моя старшая сестра, – Уэйнрайт скривился, и ненависть в его глазах была красноречивее любых слов. – Она всегда была согласна с отцом, поддакивала ему во всем. Вечно пыталась вразумить меня, наставить на «путь истинный». Дура. Безмозглая идиотка. Она считала себя умнее меня, ни во что не ставила мать.

– Так это она бросила тебя, – заключил Джейн.

– Нас с мамой. Да. Когда отец прислал ей адрес своего нового жилья, она уехала. Мама болела! Отказывали почки. Ей была нужна помощь, постоянный уход, мне только-только исполнилось шестнадцать, а она просто ухала. Уехала!

– И ты начал убивать.

– Я должен был как-то выпустить ярость. Она клокотала во мне, и однажды… Я знал, что у Кэролайн была подруга, Тина Слоу. Она жила неподалеку, была одинока. Сирота, и кроме Кэролайн друзей у нее не было. Я тщательно подготовился, все распланировал… Пистолет купил в городе у какого-то мужика. Потратил все накопленные деньги. Когда я назвался, она тут же впустила меня. Расспрашивала о сестре, рассказывала, как скучает по ней. Как будто мне было до этого дело! Я убил ее быстро, она не мучилась. Стрелять научился еще в тире, куда меня водил отец… Пытаясь отучить от кукол. Придурок! Это на его совести, – он помолчал. – Я переодел Тину в одно из аляповатых платьев, которые часто можно купить на какой-нибудь ярмарке. Раскрасил косметикой, которую нашел в ее ящичке. Рядом оставил куклу, которую купил в первом попавшемся магазине в городе… чтобы всем стал ясен мой замысел. Это было послание Кэролайн, она ненавидела моих кукол? Что ж, ее подруга сдохла, выряженная в одну из них!

– А другие девушки?

– Одного убийства мне оказалось мало. Слишком много ярости… Но в то же время один мой приятель как-то показал мне боевик про бравых, но жестоких копов, записанный на кассете его отца. Так я понял, что можно попробовать найти вполне законную работу, позволяющую убивать людей… иногда. Где можно продвинуться по службе, обрести власть и вырваться из образа младшего братика-извращенца. Я бросил все свои силы на достижение этой цели. И, как видишь, добился неплохого результата.

– А потом твоя мать умерла.

– Она не просто умерла, – возразил Уэйнрайт. – Ее убили. Моя сестра убила ее!

– Что ты имеешь в виду?

– Когда вторая почка начала отказывать, гемодиализ уже плохо помогал… Нужен был донор. Но время шло, а мама оставалась в середине списка. Если бы я мог ее спасти! Но судьба жестока – я не подходил. А Кэролайн… Ее группа крови… – он сглотнул, – она могла спасти маму. Могла пожертвовать почку, но она не стала! Отказалась. Я позвонил впервые за одиннадцать лет, а она ответила, что не будет отдавать свой орган сумасшедшей тетке, которая никогда не любила ее, и которая поломала мою жизнь. А потом мама умерла. А могла бы жить! Могла жить! – он яростно сжал кулаки.

– Значит, Мэдди – это твой шанс, – тихо сказал Джейн. – Шанс воспитать настоящую сестру.

– Все верно, Патрик. Когда агент Лисбон рассказала мне о цыганке и ее романе с моим отцом… Я понял, что знаю, кому мстить за ту боль, что испытала мама, когда отец изменил ей. А Мадонна оказалась приятным подарком. Я научу ее любить кукол. Поверь мне. Хотя в ней явно сквозит мерзкое семя отца – такая же дерзкая и непокорная, как Кэролайн. Она расцарапала мне все руки, пока я засовывал ее в тачку. Пришлось вколоть ей ту дрянь, которую совсем недавно опробовали вы, агент Лисбон.

– Ты – больной психопат, – тихо сказала Тереза, бессильно привалившаяся к стене.

– Да, в этом вся твоя проблема, – Уэйнрайт усмехнулся. – Ты говоришь так же, как моя сестрица. И, кроме того, ты ужасно похожа на нее. Знаешь, мимикой, и образ в целом… Я заметил это еще в то время, когда в новостях крутили истории с моими первыми убийствами. Они показали Боско и тебя, вы сказали что-то официально-неопределенное в камеру, и я подумал, что ты ужасно похожа на мою сестру. Человека, которого я ненавижу больше всего на свете. Я убил бы ее, если бы не был уверен, что в этом случае меня точно поймают. Когда меня перевели в КБР и назначили твоим боссом – о, тогда я поверил в судьбу. Я знал, что придет время, и я поиграю с тобой. Хм, Патрик, – он задумчиво повернулся к Джейну, – а в кино все не так уж и надумано, верно? Я как заправский злодей какого-то пошлого боевика выложил перед вами всю душу. Думаю, это твоя заслуга, ты чертовски хорош в своем деле, вытаскивать из людей правду. Но пора с этим кончать. Знаешь, в чем мое преимущество перед плохими парнями из кино? У них обычно счет идет на минуты. Пока они, поигрывая оружием, распинаются перед своими жертвами, приходит помощь. А у нас все по-другому. Пройдет немало времени прежде, чем ваши ребята вычислят это место. Сейчас они даже не поняли, кто я такой, – Лютер расхохотался. – Когда кусочки мозаики сойдутся в цельную картинку, вы оба будете уже мертвы. А я успею смыться отсюда… Жаль, что не убил мисс Грей. Если бы не она… Возможно, мне удалось бы разыграть другой спектакль.

– Уэйнрайт, – сказал Джейн, – остановись. Тебе не надо убивать Лисбон, она не Кэролайн. Ты хочешь отомстить сестре, доказать ей что-то, но она даже не поймет тебя. Все эти твои представления ничего для нее не значат!

– Заткнись, – зашипел Лютер, делая шаг и размахивая пистолетом. – Больше ни слова. Ты, – повернулся он к Терезе, – раздевайся. Платье ждет тебя. Не хочу прикасаться к тебе – сама оденешься, а потом застрелю.

Лисбон постаралась встать, но сделавшиеся ватными ноги не слушались ее, и она снова рухнула на пол.

– Эй, – Уэйнрайт повернулся к Джейну и, указывая пистолетом на старшего агента, брезгливо поморщился, – помоги ей. Давай, не тормози!

Сердце консультанта билось где-то в горле. Черт возьми, все это происходит на самом деле. И он не представляет, как это остановить.

Патрик поднялся с колен, сделал два шага к Лисбон, и тут его взгляд упал на ангела под потолком. На мгновение он помедлил, когда мозг менталиста заработал с усиленной скоростью.

Джейн подошел к Терезе и мягко приобнял ее за талию. Вцепившись в напарника здоровой рукой, Лисбон приподнялась, и они дошли до кровати.

– Шевелитесь! – поторопил их Уэйнрайт.

Патрик усадил Риз на кровать и положил руки ей на плечи.

– Лисбон, сейчас я… я помогу тебе снять пиджак, хорошо? – он заглянул в ее глаза. – Ты позволишь мне?

Она медленно кивнула, плохо соображая, что происходит.

– Все будет хорошо, Тереза, – шепнул консультант. – Все будет хорошо, – в его глазах блестели слезы, когда он аккуратно избавил Лисбон от пиджака.

– Не мог бы ты действовать побыстрее? – казалось, Лютер терял терпение.

– Ты сам сломал ей руку, – огрызнулся Джейн. – Придется подождать.

Очень медленно, осторожно Патрик развязал шнурки на ботинках напарницы и сбросил обувь рядом с кроватью. Тереза дернулась, когда его руки коснулись ремня ее брюк, и он на секунду прижал ее голову к себе.

– Ш-ш-ш. Лисбон, позволь мне сделать это. Или он убьет нас прямо сейчас.

Она кивнула, смаргивая слезы. Джейн стянул ее брюки и подумал о том, как давно он мечтал раздеть Терезу Лисбон. Вот и впрямь, бойся своих желаний. Он осторожно приподнял края ее футболки, стараясь не сильно потревожить больную руку. Под плотной тканью не было белья, и Патрик старательно отводил взгляд от голой груди напарницы.

– Теперь платье, – сказал Уэйнрайт. – Живо!

– Сейчас, – Джейн взял в руки одеяние. – Черт!

– Что такое?

– Молнию заело. Подожди, сейчас справлюсь, – Патрик старательно делал вид, что борется с замком. – Эта кукла… ангел, – сказал он как бы между прочим, – она прекрасна. Никогда не видел ничего подобного. Подарок твоей матери, не так ли?

При упоминании о кукле Уэйнрайт инстинктивно запрокинул голову, с нежностью рассматривая покачивающегося печального ангела.

– Да, это так, – сказал он с улыбкой. – Мама подарила мне ее на совершеннолетие. Она восхитительна, неправда ли? Такая изящная, настоящее произведение искусства.

– О, она хороша, – согласился Джейн. – Твоя любимая, верно? Неземная, со своей собственной трагедией. Непонятая другими, с кровоточащими нежными крыльями. Она будто парит над всем миром. Вверх-вниз, вверх-вниз. Это успокаивает. Когда ты смотришь на нее, перед глазами всплывает образ улыбающейся, но немного печальной матери. Она смотрит на тебя, и все проблемы словно по волшебству оказываются далеко-далеко. Вверх-вниз. Так умиротворяет. Хочется забыть обо всем на свете. Чудесная кукла. Ты смотришь не отрываясь. Вверх-вниз, – голос Джейна звучал спокойно, и Лютер не отрывал взгляда от ангела над головой.

Осторожно отложив платье в сторону, Патрик обернулся к Уэйнрайту.

«Пора. Сейчас или никогда».

Резко выпрямившись, Джейн в два прыжка оказался рядом с Лютером. Мгновение – и пистолет летит к противоположной стене. Уэйнрайт, издав злобный выкрик, метнулся к оружию, но Патрик был быстрее. Через секунду несколько оглушающих выстрелов взорвали тишину.

Издав сдавленный стон, Лютер рухнул на пол. Рядом стремительно разливалась кровавая лужа.

Джейн подошел ближе, пощупал пульс и, убедившись, что Уэйнрайт мертв, с отвращением откинул пистолет в сторону.

– Джейн, – тихо сказала Тереза, ошеломленно уставившись на консультанта.

– Он мертв.

Со стороны комнатки донесся испуганный плач.

– Мэдди! – крикнул Патрик, – Мэдди, не бойся! Ты в безопасности. Скоро мы вытащим тебя! – он сделал несколько попыток набрать нужную комбинацию на пульте, но все было тщетно.

Джейн поднял вещи Лисбон, но они перепачкались в крови Уэйнрайта. Быстро сняв с себя пиджак, он подошел к напарнице и встал перед ней на колени. Бережно, по-прежнему отводя глаза, он завернул Лисбон в пиджак. Она дрожала – от холода и пережитого ужаса.

– Тише, Тереза, – шептал Джейн. – Все хорошо, все закончилось. Тише, моя хорошая.

Он подхватил ее на руки и сел, устроив Лисбон у себя на коленях. Он укачивал ее, как ребенка.

– Все хорошо, Тереза. Ты молодец. Все закончилось, – Джейн прикоснулся губами к ее волосам.

В самом деле, все закончилось. Труп Уэйнрайта посреди подвала красноречиво сообщал об их победе. Все, что можно было сейчас сделать – это терпеливо ждать, когда ребята вычислят их местонахождение. Он не мог сесть за руль, но он мог быть рядом с Лисбон.

Кажется, прошел почти час прежде, чем вдалеке послышались звуки сирены. Джейн молча ждал, пока агенты окружали дом. Наконец послышался голос Чо, приказывающего рассредоточиться по зданию.

– Мы здесь! – крикнул Джейн, поднимаясь на ноги и все так же прижимая к себе Лисбон. Он подошел к лестнице, ожидая, когда агенты вскроют люк.

– Джейн? – обеспокоенное лицо Чо появилось прямо над ним, – Ты в порядке? Лисбон?

– Мы живы, – коротко ответил Патрик. Кимбелл уже спустился вниз. – Она без сознания. Там в комнате Мэдди, – консультант кивнул в сторону двери. – Замок с пультом и комбинациями. Нужны техники. Скорая на улице?

– Да, – сказал Чо. – Ты застрелил его? – он указал на Уэйнрайта.

Джейн кивнул.

– Молодец.

Прижимая к себе драгоценную ношу, Патрик поднялся наверх.

– Сэр? – тут же кинулся к нему человек в белом халате. – Эй, носилки сюда! Сэр, позвольте помочь вам, – он протянул руки к Терезе, но Джейн только зарычал.

– Отвали, – он не собирался отпускать ее.

Бесцеремонно разгоняя всех желающих помочь, Джейн бережно прижимал к себе маленькое, измученное тело. Кожа Терезы была холодной и слишком бледной, но она дышала, ее сердце продолжало биться, и Джейн думал только о том, что совсем недавно они оба были на краю самой глубокой пропасти. Он мог потерять ее, а значит, он мог потерять все.

Лишь у машины «скорой помощи» он передал Лисбон в руки парамедиков. Не медля ни секунды, Джейн запрыгнул внутрь следом за ней и уселся рядом. Его руки нашли ее ладонь и сжали, не желая прерывать контакт ни на одно мгновение.

Он совершенно не обращал внимания на протесты врачей, полностью погрузившись в свои мысли и не отрывая взгляда от бледного лица напарницы, ее разбитой губы и ссадин, от разбросанных по пиджаку волос. Ее голые ноги скрылись под теплым пледом.

– Джейн! – услышал консультант голос Ригсби и вздрогнул, вспомнив, что случилось в квартире Терезы. Он повернулся к Уэйну.

– Как босс? – обеспокоенно спросил агент.

– Будет в порядке. Грейс…

– Она жива.

– Что? – переспросил Патрик. – Грейс жива?

Как это могло произойти? На его глазах Лютер выпустил три точных пули в ее грудь.

– Жилет спас! Она не успела переодеться после того, как мы сменили вахту в квартире босса. Он был под ее курткой, – Ригсби почти плакал.

Джейн выдохнул. Черт, это чистая удача.

– Как она?

– Сломано два ребра и сильное сотрясение от удара, но все будет в порядке. Я еду к ней!

– Хорошо, – прошелестел Патрик.

– Ты поедешь с боссом?

– Да. Справитесь без меня?

– Возьмем показания позже. Джейн?

– Да? – рассеянно спросил тот, вновь возвращаясь мыслями к Терезе.

– Ты застрелил ублюдка.

– Да. Я застрелил его.

---

Я когда читала эту главу, как на иголках сидела, сумасшедшие эмоции, надеюсь и вас она впечатлила не меньше.
Жду ваших мнений на форуме.