Снег потихоньку засыпал замок Хогвартс, и Рождество неминуемо приближалось.
Гермионе пришлось признать, что она была уже на грани. Это пение, украшения и волнение в ожидании праздника плохо сочетались с ее настоящим настроением. На днях она взорвала рождественского гнома. Он неожиданно выскочил на нее из-за рыцарских доспехов, а у девушки сработал рефлекс. К счастью, она была одна, но чувство вины ее все равно еще долго не покидало.
Рон и Гарри тоже постоянно болтали о празднике, предстоящем веселье, и как уютно будет сидеть у рождественской елки со всей семьей Уизли.
Отсутствие веселого настроения у Гермионы они приписывали ее проблемам с родителями, поэтому, слава Мерлину, не настаивали присоединиться к ним.
Общий шум в гостиной Гриффиндора стал совершенно невыносим, и девушка еще больше времени проводила в комнатах Снейпа или своей собственной за учебой, чтением или тренировками.
Вот почему на второй день после окончания семестра Северус нашел ее обливающейся потом и задыхающейся от длительной тренировки в спортивном зале.
— Ненавижу Рождество, – сказала она, не сбавляя темп.
— Добро пожаловать в клуб ненавистников, – ухмыльнулся он.
— Ученики ужасны, – продолжила она, приседая. — Но учителя… Дамблдор бегает по замку, будто в ожидании лимонных долек и мороженого для всех!
— И кому хочется мороженого в такую погоду, – усмехнулся Снейп, подходя к окну и наблюдая, как тяжелые темные облака нависают над замком.
Гермиона угрюмо кивнула и сосредоточилась на ударах. Когда девушка закончила серию упражнений, она почувствовала чье-то присутствие за спиной и обернулась как раз во время, чтобы заблокировать удар.
Северус опустил руки.
— Это нож, Гермиона, – сказал он, передавая ей оружие.
— Неужели? А я думала, резиновая уточка.
— Ножи, – продолжил он, не обращая внимания на ее иронию, — которые становятся опасным оружием. Их можно брать с собой, куда бы вы ни пошли, спрятать в руке или под одеждой. И они дают преимущество, которое понадобится в сложной ситуации.
— Вдобавок удар ножом сложно заблокировать даже мечом. По крайней мере, так говорила моя тетя.
— Ваша тетя – мудрая женщина.
— Значит, вы хотите, чтобы я научилась обращаться с ними? – спросила она неуверенно.
— Да, я бы посоветовал. Особенно учитывая, что я сам в этом мастер, – улыбнулся он.
— Не говорите, что есть что-то, в чем вы не мастер. Иначе я буду слишком шокирована! – поддразнила его Гермиона.
— Что за надоедливый ребенок, – ответил он, отходя в противоположный угол комнаты и снимая мантию. На нем были черные льняные брюки и рубашка. Северус встал в атакующую позу. Гермиона повторяла каждое его движение, не замечая, как ухмыляется.
Ножи, конечно, опаснее, но с ними определенно не соскучишься.
Рождественские елки ставили в последний учебный день, и, к несчастью для Гермионы, за завтраком. Девушка вздохнула и опустила голову, чтобы скрыть раздражение. Столько суеты! И только для того, чтобы создать для Пожирателей побольше укрытий.
Она глянула на Снейпа, угрюмо сидящего за преподавательским столом. Почувствовав ее взгляд, он встретился с ней глазами и подумал:
«Чушь, а не праздник».
Гермиона поперхнулась тыквенным соком от смеха. Рону и Гарри пришлось постучать по спине девушки. Сильнее, чем ей хотелось бы. Только вчера было собрание Пожирателей, и тело еще болело.
Она поймала озабоченный взгляд Снейпа и подумала в ответ:
«Со мной все в порядке, не беспокойтесь».
Он ухмыльнулся.
«Постоянная бдительность!» – громыхнуло в ее голове. Это так походило на интонацию Грюма, что Гермиона опять прыснула со смеху.
Выходя из Большого Зала, Гермиона заметила Драко. Она едва заметно кивнула, но парень понял знак.
— Я забыла учебник в Зале. Идите, я вас догоню, – сказала она друзьям и направилась в их с Драко излюбленную комнату, где они всегда встречались.
Он уже ждал ее там.
Драко так крепко обнял ее, что она едва могла дышать. Это было, пожалуй, лучшее, что случилось с девушкой за последнее время: увидеться с единственным другом.
Но теперь-то он был не единственным. С тех пор, как на слизеринца наложили заклинание, у Драко со Снейпом возникло какое-то взаимодействие. Пусть оно и было несколько напряженным и натянутым. По большей части из-за того, что он однажды сказал Гермионе: «Снейп определенно тебе подходит».
— Мерлин, как я не хочу, чтобы ты туда шел, – прошептала она, представляя холодное, беспощадное поместье Малфоев и его опасных и сумасшедших обитателей. — Будь осторожен, хорошо?
— Конечно, – он только крепче обнял ее. — Я ведь их единственный наследник, помнишь?
От горечи, с которой прозвучали его слова, у Гермионы сжалось сердце.
— Попытайся провести больше времени с матерью. Ничего не предпринимай. Если с тобой что-то случится…
— Со мной все будет в порядке, – успокоил ее Драко. — Ты тоже береги себя, поняла?
Она улыбнулась:
— Обещаю. А если нет, то уж Северус меня заставить быть осторожнее.
После обеда Гермиона попрощалась с Гарри и Роном, и сказала, что попадет к родителям через камин в кабинете МакГонагалл.
— До дома трудно добраться, – объяснила она. — Меня будет сопровождать человек из Министерства. Берегите себя, не ввязывайтесь в неприятности.
— Ты тоже, Миона, – ответил Рон. — Если заскучаешь – двери Норы для тебя всегда открыты.
— Спасибо, ребята. Счастливого вам Рождества!
Она помахала друзьям и направилась в комнату старост. Гермиона отнесла вещи в кабинет МакГонагалл. Профессора не было, но она оставила дверь открытой, как они и договаривались вчера.
Гермиона не знала, какого мнения декан о ее планах на рождественские каникулы. Девушка вообще была очень удивлена, что между МакГонагалл и Северусом была долгая и очень крепкая дружба. Это научило ее никогда не недооценивать эту женщину.
В кабинете Гермиона уменьшила свой чемодан с помощью заклинания и скользнула под мантию-невидимку, которую ей дал Северус. Ровно в 14.05 в комнату вошла профессор.
— А, мисс Грейнджер, – заботливо сказала она. — Простите, что вам пришлось ждать.
— Ничего страшного, – ответила девушка и прошла мимо профессора в открытую дверь.
— Счастливого Рождества, Гермиона, – прошептала МакГонагалл и закрыла дверь за гриффиндоркой.
Было немного странно проходить через волшебный гобелен и осознавать, что она будет жить в комнатах Северуса две недели. Странное чувство. Но приятное, согревающее.
«Опять становлюсь сентиментальной», – хмыкнула про себя Гермиона. Но почему бы и нет. Все-таки Рождество.
Она распаковала свои вещи, вернулась в библиотеку и выбрала книгу. Северус придет только вечером: ему нужно проконтролировать, чтобы ученики сели на Хогвартс Экспресс, а потом немного поговорить с другими профессорами.
Джейн составила ей компанию за обедом и веселила девушку рассказами о детстве Снейпа. Некоторые из них были настолько смешные, что Гермиона хихикала как обычный подросток. А ведь она торжественно поклялась никогда так не делать.
Гермиона заметила, что ее собеседница избегает упоминать родителей Северуса, но решила, что если заикнется о людях, которые выкинули Джейн на улицу, то весь вечер будет испорчен.
В свою очередь, Гермиона подробно рассказала о своей работе по правам домашних эльфов. Когда прошло столько времени, эта задумка казалась ей до грустного смешной. Какой же она была наивной! Но Джейн и слушать не хотела об этом.
— Дорогая, это была отличная идея, – твердо сказала она. — Ты поставила перед собой правильные цели. Но они не могли быть достигнуты, потому что мир меняется здесь, – она ткнула себя пальцем в лоб. — Пока эльфы не поймут свои права, все останется так же. Если бы мы только могли объединиться! Мы бы стали силой, с которой пришлось считаться, – она мечтательно перебирала жемчужины своих бус.
После обеда Джейн убрала посуду щелчком пальцев и ушла на собрание эльфов.
Гермиона продолжила читать, но теплое чувство в груди никак не давало ей сосредоточиться. Только когда волшебный гобелен засветился и в комнату вошла высокая темная фигура профессора, она поняла, что это было за чувство.
Она с нетерпением ждала Рождество.
Следующие дни прошли без каких-либо происшествий или травм. В некотором смысле, их можно было назвать мирными.
Гермиона и Северус с легкостью вошли в этот спокойный ритм. Они – или, по крайней мере, Северус, который, как и думала гриффиндорка, оказался совой – поздно вставали, вместе завтракали, тренировались пару часов. Время до ужина каждый проводил, как хотел. Затем снова тренировки.
Часто они сидели вместе в библиотеке: он за своим рабочим столом, она в своем любимом кресле. Она читала, а он проверял эссе учеников или редактировал какие-то статьи. Комментарии шепотом или критика, которыми они одаривали тексты перед собой, если те их удивляли или раздражали, приводили к долгим дискуссиям на самые странные темы. Иногда Северус срочно звал Гермиону в свою лабораторию, чтобы доказать какую-нибудь теорию. Или же Гермиона выбирала книгу из библиотеки и читала вслух, не обращая внимания на его комментарии.
Да, он ведь показал ей свою лабораторию. Гермиона была поражена. Комната была с солнечной стороны. На деревянных полках можно было найти массу ингредиентов, о некоторых из которых Гермиона ни разу не слышала. Комната дышала уютом и порядком. Словно там была комфортная домашняя атмосфера.
Она следила, как он готовит зелья, удивляясь ловкости его длинных, худых пальцев и сосредоточенности, которая прямо-таки исходила от Северуса. Иногда Гермиона помогала ему, но ей доставляло удовольствие и просто сидеть и следить за его движениями, запоминать его рассеянные наставления.
Темная метка не болела с окончания семестра. Дети Пожирателей Смерти вернулись в отчий дом, и даже сам Волдеморт, казалось, хотел спокойно отдохнуть.
Это было чудесное время. Самое лучшее с тех пор, как Гермиона решила стать шпионом. А ведь она могла всю жизнь так провести: изучать, общаться, делиться мыслями. Девушка даже почувствовала сожаление – она поняла это только когда принесла такую жизнь в жертву долгу. Но горечь была недолгой и быстро забылась.
А вскоре наступило Рождество.
— Ненавижу рождественские подарки, – холодно сказал Снейп. — Мои знакомые это уже давно поняли и не особо ожидают что-то от меня получить.
— Хотя это и не останавливает их дарить подарки вам, – заметила Гермиона, которая разослала свои подарки сегодня утром, и, со смесью удивления и раздражения, глянула в сторону огромной кучи под хвойным деревом.
Как объяснил Северус, это был своего рода компромисс между ним и Джейн. Она настаивала на огромном, красивом дереве в его комнатах, а его условие – чтобы оно ему не мешало. В итоге они остановились на пихте, украшенной в черно-красной цветовой гамме.
Это было самое странное рождественское дерево, которое Гермиона когда-либо видела. Но когда она спускалась из своей комнаты, и ее взгляд упал на две темные фигуры, которые украшали пихту и при этом постоянно спорили друг с другом, ей показалось, что дерево очень даже вписывается сюда.
— Жутковато выглядит, – сказала Гермиона, осторожно осматривая праздничные украшения на пихте.
— Да. Как раз нам подходит, – согласился он и ответил ухмылкой на ее смех.
Бросив украшать рождественское дерево, Северус старался не обращать внимания на праздничную атмосферу и сразу же после завтрака погнал Гермиону на тренировку, после которой она валилась от усталости, хотя Снейп залечил ей все синяки и растянутую лодыжку. Она все еще не была ему равным противником, хотя с каждым днем справлялась все лучше и лучше. По блеску в его глазах гриффиндорка поняла, что ему начинают нравиться их тренировки.
Гермиона лежала в ванной и размышляла, насколько она привыкла к этим комнатам и его обитателю за такой короткий промежуток времени.
Она думала, что будет скучать по семье. На Рождество к ним обычно приезжали двоюродные братья и сестры, дедушки, бабушки, тети, дяди. Но здесь было приятнее. Джейн и Северус знали ее гораздо лучше, чем ее собственные родители.
Пока Гермиона мылась, она заметила положительные последствия тренировок. Мышцы рук и ног стали крепче, кожа снова обрела здоровый цвет.
«Если так и дальше пойдет, – довольно подумала она, — то я перестану пугаться своего отражения в зеркале».
Напевая под нос, Гермиона вытирала волосы. Секунду поколебавшись перед открытым платяным шкафом, она, наконец, выбрала платье. Не откровенное, какое она обычно надевала на встречу с Люциусом, а скромное, с небольшим вырезом, в золотом и светло-коричневом тонах. Волосы остались распущенными и ниспадали нам плечи. Гриффиндорка задумалась о макияже, но решила, что это уже излишне. Северус наверняка будет одет в повседневную одежду и только усмехнется, увидев ее наряд.
Но она ошиблась. На нем была бардовая мантия, которая очень ему шла. Но он все равно встретил ее усмешкой.
— Джейн заставила, – объяснил он вместо приветствия. — А у вас какое оправдание?
— Дурацкая сентиментальность, – не смущаясь, ответила она, и плутовато улыбнулась.
— Что ж, вы молоды и неопытны, – покорно вздохнул он и внезапно поклонился. — В таком случае, – сказал он, выпрямляясь и протягивая Гермионе руку, — могу ли я сопровождать вас?
— А где Джейн? – спросила Гермиона, только сейчас заметив отсутствие домашнего эльфа.
— Приготовила ужин и тут же убежала к своей племяннице. Она знает, что я бы только испортил ей настроение.
Северус заговорщицки понизил голос и добавил:
— Слышал, как она пела, пока готовила. Просто ужасно.
Рождественский ужин был восхитителен. Казалось, Джейн наготовила на десятерых. А пудинг – пальчики оближешь.
— Еще один компромисс, – проворчал Снейп, указывая на свою порцию пудинга, как будто это было живое и очень опасное существо. — Зато нет крекеров.
— Разумный выбор, – заметила она, отрезая себе еще один лакомый кусочек.
Когда от всего съеденного по телу разлилась приятная истома, Гермиона уселась на диван перед рождественской пихтой. Она думала, что Северус вернется к своему обычному расписанию дня, и искренне надеялась, что хотя бы сегодня он забудет про вечернюю тренировку. Она так наелась, что даже двигаться было тяжко.
Но к ее удивлению он устроился рядом и хмуро смотрел на пихту. Гермионе даже пришла мысль, что он сейчас начнет петь рождественскую песенку.
— Утром обычно проводят праздничный завтрак для преподавателей, которые остались в Хогвартс. Альбус каждый год заставляет на него ходить. Будет странно, если я не приду завтра.
— Конечно, – Гермиона пожала плечами. — Но ведь там наверняка будут крекеры.
— Придется покориться воле судьбы, – мрачно сказал он.
Гермиона усмехнулась.
— Поэтому, если меня не будет тут утром, – нарушил он молчание. — Почему бы не открыть подарки сегодня?
— Но ведь традиция, – возразила было Гермиона. — А хотя ладно, почему и нет.
Она повернулась к своей стопке подарков и аккуратно их распаковала. Гарри купил ей изящный набор цветного пергамента и стеклянное перо тонкой работы. Рон же, на удивление, подарил ей довольно красивое ожерелье.
— Интересно, о чем он думал, – пробормотала она. — Обычно он покупал какие-нибудь кошмарные безделушки. Наверное, на этот раз ему помогла Джинни.
Были и подарки от остальных друзей и других членов семьи Уизли. От Джейн она получила книгу о «психологической подоплеке рабства». От Дамблдора и Добби – по паре шерстяных носков. Может, они их еще и вместе покупали?
Драко подарил старинную, богато иллюстрированную книгу «От Средневековья до наших дней. Перемены и традиции».
Когда Гермиона закончила со своими подарками, она глянула в сторону Северуса, который разделил свои подарки на две неравные части.
— Эти – от моих коллег и людей, которые мне не нравятся, – ответил он на ее удивленный взгляд и показал на кучу, в которой было больше подарков.
Снейп критически осмотрел маленькую, круглую коробочку и со вздохом отложил ее в сторону.
— Традиционный лимонный щербет от Альбуса, – он вздохнул еще раз. — Как он говорит, чтобы подсластить мой характер.
Минерва подарила книгу. На обложке была изображена темная фигура, под ней крупными красными буквами – «Введение в героеведение. Трагический герой: мрачный, задумчивый и пленительный».
— Отличные же у меня друзья, – пробормотал он и покачал головой.
Гермиона не удержалась от улыбки.
Затем Северус приступил к большому, громоздкому подарку и с опаской начал срывать упаковочную бумагу. Это оказалась книга. На обложке были изображены различные инструменты для рисования, а название гласило «Рисование для начинающих».
— От Джейн. Она вечно дарит мне что-то, что у меня не получается. Говорит, это улучшит мой характер.
— Вы – мастер получать обучающие подарки. Боюсь, мой совсем не относится к этой категории.
Гермиона протянула ему подарок, завернутый в красную бумагу. Их пальцы на мгновение соприкоснулись.
— Вы первая, – сказал Северус и взял коробку, которая лежала чуть дальше от его подарков.
— Вы ведь ненавидите дарить подарки, – возразила девушка.
— Не вините меня за это исключение из правил, иначе оно будет единственным. Я бы в любом случае это сделал. А Рождество – подходящий повод.
Ее руки немного дрожали, когда она открывала коробку – подарок был неожиданным. От того, что она увидела, захватило дух.
— Северус, они великолепны! – прошептала Гермиона, аккуратно доставая из упаковки один из тонких ножей, чтобы лучше его разглядеть. — Из чего они сделаны?
— Особый вид оргстекла. Очень острые и незаметны для чар, выявляющих металл. Ножны сделаны из драконьей кожи, на них наложено заклинание Очарования. Встроенный портключ перенесет ножи, куда вам захочется: сразу же в вашу руку или в вашу комнату, неважно.
Гермиона была в восторге. Она провела пальцами по лезвию ножа и улыбнулась.
— Они идеально сбалансированы и невероятно легкие!
— Вы заслуживаете только лучшего, – просто ответил Северус.
Если бы это был кто-то из ее родственников или даже Дамблдор, она бы горячо его обняла. Но обнять Снейпа… От этой мысли ей становилось неловко.
— Спасибо вам огромное, – прошептала она и мягко дотронулась до его руки. — А теперь открывайте мой подарок!
Северус медленно разрывал упаковку. Гермиона даже задержала дыхание. Она не была уверена по поводу этого подарка. Вдруг она переступила некую дозволенную границу, и он ответит на этот жест презрением? А сейчас она боялась его разочарования. Ведь эти ножи… Они просто великолепны! Ее подарок не идет с ними ни в какое сравнение.
Северус, наконец, открыл коробку и вытащил из нее чайник. Он был таким черным, что, казалось, поглощал свет вокруг себя. Вблизи можно было разглядеть сотни маленьких, сверкающих ониксов.
— Он из Индии, – сказала она, немного испуганная его молчанием. — На него наложены заклинания, которые не дают чаю остыть и усиливают вкусовые свойства. Знаю, это не такой уж подарок, но…
— Он очень красивый, Гермиона, – перебил Снейп. — И прекратите оправдываться. Вам это не подходит.
— А, – она не знала, как реагировать на его ответ. — Ладно.
Он встретился с ней взглядом и послал мысль, легкую, как летний ветерок:
«Спасибо».
— Опробую его прямо сейчас, – вдруг сказал он и направился на кухню. Он так аккуратно и осторожно держал чайник, что казалось, в его руках сокровище.
Это был первый «настоящий» рождественский подарок. И этот подарок был от нее.
— Но как именно? – внезапно спросила Гермиона.
Северус оторвался от книги и посмотрел на девушку. Они несколько часов молча разбирали подарки, просматривали полученные книги. Но он уже давно привык к внезапным восклицаниям гриффиндорки.
— Что «как именно»?
Гермиона тут же повернулась к Северусу.
— Здесь говорится, что «культуры волшебников и магглов тесно переплетались в Средние века, влияли друг на друга», – прочитала она, — но не написано, каким именно было это влияние.
Поджав губы, Северус на минуту задумался, затем отложил свою книгу и направился к библиотечным полкам.
— Где-то у меня есть книга об истории искусств, которая ответит на ваш вопрос… А, вот она!
Он выбрал большой том с иллюстрациями и вернулся к Гермионе. Присев к ней на диван, Северус начал листать страницы.
Гермиона не сказала ни слова.
Они впервые сидели так близко друг к другу. Северус думал, что она наверняка отодвинется, попытается сохранить личное пространство. Но ничего не произошло. Вместо этого Гермиона тоже склонилась над книгой и с удовольствием рассматривала картины.
— Я купил это издание несколько лет назад, когда стал интересоваться гобеленами и скульптурами в Хогвартсе. Я задался вопросом: откуда брались идеи для творчества? Как вы видите, в волшебном мире понятие красоты сложилось в Средние века и больше не менялось.
— Как раз об этом я и думала, когда впервые попала сюда, – взволнованно ответила девушка. — Будто попала в Средневековье с его старинными замками и соборами. Но как происходило влияние культур? Раньше волшебники и магглы больше взаимодействовали?
— В общем-то, соборы – отличный пример, – Северус пустился в подробные объяснения.
Он водил пальцами по страницам, указывал на барельефы, гобелены, особенности каменной кладки, а Гермиона внимательно следила за его мягкими движениями.
Как и всегда, слабые стороны в его рассказе вызывали у девушки еще больше вопросов, на которые он тут же отвечал.
Северус дошел до истории Сэра Гавейна и Зеленого Рыцаря, когда тихий зевок напомнил ему о времени.
— Простите, – сказал он. — Я вас утомил. Вам следовало уже лежать в постели. Или хотя бы разговаривать о чем-то менее скучном.
— Вовсе нет, – сонно ответила Гермиона и улыбнулась. — Мне очень понравилось. Я люблю вас слушать. Всегда любила, – ее голос становился все слабее и тише от усталости. — Все дело в вашем голосе. Люблю ваш голос… Он такой бархатный… и твердый одновременно…
Он удивленно смотрел на нее и не мог понять, как реагировать на такие слова. Наверное, она просто устала, а завтра и не вспомнит, о чем говорила. Поэтому он продолжил объяснения, пока не почувствовал легкий толчок в плечо.
Он повернул голову и увидел, что Гермиона, наконец, уснула, облокотившись на него и взяв его за руку.
Осторожно, чтобы не разбудить, он поднял девушку и отнес в ее спальню.
Северус уложил ее на кровать, удивляясь какое она чувствует доверие, если смогла уснуть в его присутствии. В некотором смысле, чувствовать вес ее головки на плече – лучший рождественский подарок.
Он медленно снял с Гермионы обувь и накрыл девушку одеялом.
Некоторое время он просто стоял и смотрел, как она мирно спала. Ее рот был слегка приоткрыт, и, если бы он придвинулся ближе, он мог бы услышать тихое сопение.
На лице Снейпа появилась улыбка, полная радости и тепла. Если бы его увидел кто-нибудь из учеников, он бы не поверил своим глазам.
Через мгновение Северус вышел из комнаты.
Снег потихоньку засыпал замок Хогвартс, и Рождество неминуемо приближалось.
Гермионе пришлось признать, что она была уже на грани. Это пение, украшения и волнение в ожидании праздника плохо сочетались с ее настоящим настроением. На днях она взорвала рождественского гнома. Он неожиданно выскочил на нее из-за рыцарских доспехов, а у девушки сработал рефлекс. К счастью, она была одна, но чувство вины ее все равно еще долго не покидало.
Рон и Гарри тоже постоянно болтали о празднике, предстоящем веселье, и как уютно будет сидеть у рождественской елки со всей семьей Уизли.
Отсутствие веселого настроения у Гермионы они приписывали ее проблемам с родителями, поэтому, слава Мерлину, не настаивали присоединиться к ним.
Общий шум в гостиной Гриффиндора стал совершенно невыносим, и девушка еще больше времени проводила в комнатах Снейпа или своей собственной за учебой, чтением или тренировками.
Вот почему на второй день после окончания семестра Северус нашел ее обливающейся потом и задыхающейся от длительной тренировки в спортивном зале.
— Ненавижу Рождество, – сказала она, не сбавляя темп.
— Добро пожаловать в клуб ненавистников, – ухмыльнулся он.
— Ученики ужасны, – продолжила она, приседая. — Но учителя… Дамблдор бегает по замку, будто в ожидании лимонных долек и мороженого для всех!
— И кому хочется мороженого в такую погоду, – усмехнулся Снейп, подходя к окну и наблюдая, как тяжелые темные облака нависают над замком.
Гермиона угрюмо кивнула и сосредоточилась на ударах. Когда девушка закончила серию упражнений, она почувствовала чье-то присутствие за спиной и обернулась как раз во время, чтобы заблокировать удар.
Северус опустил руки.
— Это нож, Гермиона, – сказал он, передавая ей оружие.
— Неужели? А я думала, резиновая уточка.
— Ножи, – продолжил он, не обращая внимания на ее иронию, — которые становятся опасным оружием. Их можно брать с собой, куда бы вы ни пошли, спрятать в руке или под одеждой. И они дают преимущество, которое понадобится в сложной ситуации.
— Вдобавок удар ножом сложно заблокировать даже мечом. По крайней мере, так говорила моя тетя.
— Ваша тетя – мудрая женщина.
— Значит, вы хотите, чтобы я научилась обращаться с ними? – спросила она неуверенно.
— Да, я бы посоветовал. Особенно учитывая, что я сам в этом мастер, – улыбнулся он.
— Не говорите, что есть что-то, в чем вы не мастер. Иначе я буду слишком шокирована! – поддразнила его Гермиона.
— Что за надоедливый ребенок, – ответил он, отходя в противоположный угол комнаты и снимая мантию. На нем были черные льняные брюки и рубашка. Северус встал в атакующую позу. Гермиона повторяла каждое его движение, не замечая, как ухмыляется.
Ножи, конечно, опаснее, но с ними определенно не соскучишься.
Рождественские елки ставили в последний учебный день, и, к несчастью для Гермионы, за завтраком. Девушка вздохнула и опустила голову, чтобы скрыть раздражение. Столько суеты! И только для того, чтобы создать для Пожирателей побольше укрытий.
Она глянула на Снейпа, угрюмо сидящего за преподавательским столом. Почувствовав ее взгляд, он встретился с ней глазами и подумал:
«Чушь, а не праздник».
Гермиона поперхнулась тыквенным соком от смеха. Рону и Гарри пришлось постучать по спине девушки. Сильнее, чем ей хотелось бы. Только вчера было собрание Пожирателей, и тело еще болело.
Она поймала озабоченный взгляд Снейпа и подумала в ответ:
«Со мной все в порядке, не беспокойтесь».
Он ухмыльнулся.
«Постоянная бдительность!» – громыхнуло в ее голове. Это так походило на интонацию Грюма, что Гермиона опять прыснула со смеху.
Выходя из Большого Зала, Гермиона заметила Драко. Она едва заметно кивнула, но парень понял знак.
— Я забыла учебник в Зале. Идите, я вас догоню, – сказала она друзьям и направилась в их с Драко излюбленную комнату, где они всегда встречались.
Он уже ждал ее там.
Драко так крепко обнял ее, что она едва могла дышать. Это было, пожалуй, лучшее, что случилось с девушкой за последнее время: увидеться с единственным другом.
Но теперь-то он был не единственным. С тех пор, как на слизеринца наложили заклинание, у Драко со Снейпом возникло какое-то взаимодействие. Пусть оно и было несколько напряженным и натянутым. По большей части из-за того, что он однажды сказал Гермионе: «Снейп определенно тебе подходит».
— Мерлин, как я не хочу, чтобы ты туда шел, – прошептала она, представляя холодное, беспощадное поместье Малфоев и его опасных и сумасшедших обитателей. — Будь осторожен, хорошо?
— Конечно, – он только крепче обнял ее. — Я ведь их единственный наследник, помнишь?
От горечи, с которой прозвучали его слова, у Гермионы сжалось сердце.
— Попытайся провести больше времени с матерью. Ничего не предпринимай. Если с тобой что-то случится…
— Со мной все будет в порядке, – успокоил ее Драко. — Ты тоже береги себя, поняла?
Она улыбнулась:
— Обещаю. А если нет, то уж Северус меня заставить быть осторожнее.
После обеда Гермиона попрощалась с Гарри и Роном, и сказала, что попадет к родителям через камин в кабинете МакГонагалл.
— До дома трудно добраться, – объяснила она. — Меня будет сопровождать человек из Министерства. Берегите себя, не ввязывайтесь в неприятности.
— Ты тоже, Миона, – ответил Рон. — Если заскучаешь – двери Норы для тебя всегда открыты.
— Спасибо, ребята. Счастливого вам Рождества!
Она помахала друзьям и направилась в комнату старост. Гермиона отнесла вещи в кабинет МакГонагалл. Профессора не было, но она оставила дверь открытой, как они и договаривались вчера.
Гермиона не знала, какого мнения декан о ее планах на рождественские каникулы. Девушка вообще была очень удивлена, что между МакГонагалл и Северусом была долгая и очень крепкая дружба. Это научило ее никогда не недооценивать эту женщину.
В кабинете Гермиона уменьшила свой чемодан с помощью заклинания и скользнула под мантию-невидимку, которую ей дал Северус. Ровно в 14.05 в комнату вошла профессор.
— А, мисс Грейнджер, – заботливо сказала она. — Простите, что вам пришлось ждать.
— Ничего страшного, – ответила девушка и прошла мимо профессора в открытую дверь.
— Счастливого Рождества, Гермиона, – прошептала МакГонагалл и закрыла дверь за гриффиндоркой.
Было немного странно проходить через волшебный гобелен и осознавать, что она будет жить в комнатах Северуса две недели. Странное чувство. Но приятное, согревающее.
«Опять становлюсь сентиментальной», – хмыкнула про себя Гермиона. Но почему бы и нет. Все-таки Рождество.
Она распаковала свои вещи, вернулась в библиотеку и выбрала книгу. Северус придет только вечером: ему нужно проконтролировать, чтобы ученики сели на Хогвартс Экспресс, а потом немного поговорить с другими профессорами.
Джейн составила ей компанию за обедом и веселила девушку рассказами о детстве Снейпа. Некоторые из них были настолько смешные, что Гермиона хихикала как обычный подросток. А ведь она торжественно поклялась никогда так не делать.
Гермиона заметила, что ее собеседница избегает упоминать родителей Северуса, но решила, что если заикнется о людях, которые выкинули Джейн на улицу, то весь вечер будет испорчен.
В свою очередь, Гермиона подробно рассказала о своей работе по правам домашних эльфов. Когда прошло столько времени, эта задумка казалась ей до грустного смешной. Какой же она была наивной! Но Джейн и слушать не хотела об этом.
— Дорогая, это была отличная идея, – твердо сказала она. — Ты поставила перед собой правильные цели. Но они не могли быть достигнуты, потому что мир меняется здесь, – она ткнула себя пальцем в лоб. — Пока эльфы не поймут свои права, все останется так же. Если бы мы только могли объединиться! Мы бы стали силой, с которой пришлось считаться, – она мечтательно перебирала жемчужины своих бус.
После обеда Джейн убрала посуду щелчком пальцев и ушла на собрание эльфов.
Гермиона продолжила читать, но теплое чувство в груди никак не давало ей сосредоточиться. Только когда волшебный гобелен засветился и в комнату вошла высокая темная фигура профессора, она поняла, что это было за чувство.
Она с нетерпением ждала Рождество.
Следующие дни прошли без каких-либо происшествий или травм. В некотором смысле, их можно было назвать мирными.
Гермиона и Северус с легкостью вошли в этот спокойный ритм. Они – или, по крайней мере, Северус, который, как и думала гриффиндорка, оказался совой – поздно вставали, вместе завтракали, тренировались пару часов. Время до ужина каждый проводил, как хотел. Затем снова тренировки.
Часто они сидели вместе в библиотеке: он за своим рабочим столом, она в своем любимом кресле. Она читала, а он проверял эссе учеников или редактировал какие-то статьи. Комментарии шепотом или критика, которыми они одаривали тексты перед собой, если те их удивляли или раздражали, приводили к долгим дискуссиям на самые странные темы. Иногда Северус срочно звал Гермиону в свою лабораторию, чтобы доказать какую-нибудь теорию. Или же Гермиона выбирала книгу из библиотеки и читала вслух, не обращая внимания на его комментарии.
Да, он ведь показал ей свою лабораторию. Гермиона была поражена. Комната была с солнечной стороны. На деревянных полках можно было найти массу ингредиентов, о некоторых из которых Гермиона ни разу не слышала. Комната дышала уютом и порядком. Словно там была комфортная домашняя атмосфера.
Она следила, как он готовит зелья, удивляясь ловкости его длинных, худых пальцев и сосредоточенности, которая прямо-таки исходила от Северуса. Иногда Гермиона помогала ему, но ей доставляло удовольствие и просто сидеть и следить за его движениями, запоминать его рассеянные наставления.
Темная метка не болела с окончания семестра. Дети Пожирателей Смерти вернулись в отчий дом, и даже сам Волдеморт, казалось, хотел спокойно отдохнуть.
Это было чудесное время. Самое лучшее с тех пор, как Гермиона решила стать шпионом. А ведь она могла всю жизнь так провести: изучать, общаться, делиться мыслями. Девушка даже почувствовала сожаление – она поняла это только когда принесла такую жизнь в жертву долгу. Но горечь была недолгой и быстро забылась.
А вскоре наступило Рождество.
— Ненавижу рождественские подарки, – холодно сказал Снейп. — Мои знакомые это уже давно поняли и не особо ожидают что-то от меня получить.
— Хотя это и не останавливает их дарить подарки вам, – заметила Гермиона, которая разослала свои подарки сегодня утром, и, со смесью удивления и раздражения, глянула в сторону огромной кучи под хвойным деревом.
Как объяснил Северус, это был своего рода компромисс между ним и Джейн. Она настаивала на огромном, красивом дереве в его комнатах, а его условие – чтобы оно ему не мешало. В итоге они остановились на пихте, украшенной в черно-красной цветовой гамме.
Это было самое странное рождественское дерево, которое Гермиона когда-либо видела. Но когда она спускалась из своей комнаты, и ее взгляд упал на две темные фигуры, которые украшали пихту и при этом постоянно спорили друг с другом, ей показалось, что дерево очень даже вписывается сюда.
— Жутковато выглядит, – сказала Гермиона, осторожно осматривая праздничные украшения на пихте.
— Да. Как раз нам подходит, – согласился он и ответил ухмылкой на ее смех.
Бросив украшать рождественское дерево, Северус старался не обращать внимания на праздничную атмосферу и сразу же после завтрака погнал Гермиону на тренировку, после которой она валилась от усталости, хотя Снейп залечил ей все синяки и растянутую лодыжку. Она все еще не была ему равным противником, хотя с каждым днем справлялась все лучше и лучше. По блеску в его глазах гриффиндорка поняла, что ему начинают нравиться их тренировки.
Гермиона лежала в ванной и размышляла, насколько она привыкла к этим комнатам и его обитателю за такой короткий промежуток времени.
Она думала, что будет скучать по семье. На Рождество к ним обычно приезжали двоюродные братья и сестры, дедушки, бабушки, тети, дяди. Но здесь было приятнее. Джейн и Северус знали ее гораздо лучше, чем ее собственные родители.
Пока Гермиона мылась, она заметила положительные последствия тренировок. Мышцы рук и ног стали крепче, кожа снова обрела здоровый цвет.
«Если так и дальше пойдет, – довольно подумала она, — то я перестану пугаться своего отражения в зеркале».
Напевая под нос, Гермиона вытирала волосы. Секунду поколебавшись перед открытым платяным шкафом, она, наконец, выбрала платье. Не откровенное, какое она обычно надевала на встречу с Люциусом, а скромное, с небольшим вырезом, в золотом и светло-коричневом тонах. Волосы остались распущенными и ниспадали нам плечи. Гриффиндорка задумалась о макияже, но решила, что это уже излишне. Северус наверняка будет одет в повседневную одежду и только усмехнется, увидев ее наряд.
Но она ошиблась. На нем была бардовая мантия, которая очень ему шла. Но он все равно встретил ее усмешкой.
— Джейн заставила, – объяснил он вместо приветствия. — А у вас какое оправдание?
— Дурацкая сентиментальность, – не смущаясь, ответила она, и плутовато улыбнулась.
— Что ж, вы молоды и неопытны, – покорно вздохнул он и внезапно поклонился. — В таком случае, – сказал он, выпрямляясь и протягивая Гермионе руку, — могу ли я сопровождать вас?
— А где Джейн? – спросила Гермиона, только сейчас заметив отсутствие домашнего эльфа.
— Приготовила ужин и тут же убежала к своей племяннице. Она знает, что я бы только испортил ей настроение.
Северус заговорщицки понизил голос и добавил:
— Слышал, как она пела, пока готовила. Просто ужасно.
Рождественский ужин был восхитителен. Казалось, Джейн наготовила на десятерых. А пудинг – пальчики оближешь.
— Еще один компромисс, – проворчал Снейп, указывая на свою порцию пудинга, как будто это было живое и очень опасное существо. — Зато нет крекеров.
— Разумный выбор, – заметила она, отрезая себе еще один лакомый кусочек.
Когда от всего съеденного по телу разлилась приятная истома, Гермиона уселась на диван перед рождественской пихтой. Она думала, что Северус вернется к своему обычному расписанию дня, и искренне надеялась, что хотя бы сегодня он забудет про вечернюю тренировку. Она так наелась, что даже двигаться было тяжко.
Но к ее удивлению он устроился рядом и хмуро смотрел на пихту. Гермионе даже пришла мысль, что он сейчас начнет петь рождественскую песенку.
— Утром обычно проводят праздничный завтрак для преподавателей, которые остались в Хогвартс. Альбус каждый год заставляет на него ходить. Будет странно, если я не приду завтра.
— Конечно, – Гермиона пожала плечами. — Но ведь там наверняка будут крекеры.
— Придется покориться воле судьбы, – мрачно сказал он.
Гермиона усмехнулась.
— Поэтому, если меня не будет тут утром, – нарушил он молчание. — Почему бы не открыть подарки сегодня?
— Но ведь традиция, – возразила было Гермиона. — А хотя ладно, почему и нет.
Она повернулась к своей стопке подарков и аккуратно их распаковала. Гарри купил ей изящный набор цветного пергамента и стеклянное перо тонкой работы. Рон же, на удивление, подарил ей довольно красивое ожерелье.
— Интересно, о чем он думал, – пробормотала она. — Обычно он покупал какие-нибудь кошмарные безделушки. Наверное, на этот раз ему помогла Джинни.
Были и подарки от остальных друзей и других членов семьи Уизли. От Джейн она получила книгу о «психологической подоплеке рабства». От Дамблдора и Добби – по паре шерстяных носков. Может, они их еще и вместе покупали?
Драко подарил старинную, богато иллюстрированную книгу «От Средневековья до наших дней. Перемены и традиции».
Когда Гермиона закончила со своими подарками, она глянула в сторону Северуса, который разделил свои подарки на две неравные части.
— Эти – от моих коллег и людей, которые мне не нравятся, – ответил он на ее удивленный взгляд и показал на кучу, в которой было больше подарков.
Снейп критически осмотрел маленькую, круглую коробочку и со вздохом отложил ее в сторону.
— Традиционный лимонный щербет от Альбуса, – он вздохнул еще раз. — Как он говорит, чтобы подсластить мой характер.
Минерва подарила книгу. На обложке была изображена темная фигура, под ней крупными красными буквами – «Введение в героеведение. Трагический герой: мрачный, задумчивый и пленительный».
— Отличные же у меня друзья, – пробормотал он и покачал головой.
Гермиона не удержалась от улыбки.
Затем Северус приступил к большому, громоздкому подарку и с опаской начал срывать упаковочную бумагу. Это оказалась книга. На обложке были изображены различные инструменты для рисования, а название гласило «Рисование для начинающих».
— От Джейн. Она вечно дарит мне что-то, что у меня не получается. Говорит, это улучшит мой характер.
— Вы – мастер получать обучающие подарки. Боюсь, мой совсем не относится к этой категории.
Гермиона протянула ему подарок, завернутый в красную бумагу. Их пальцы на мгновение соприкоснулись.
— Вы первая, – сказал Северус и взял коробку, которая лежала чуть дальше от его подарков.
— Вы ведь ненавидите дарить подарки, – возразила девушка.
— Не вините меня за это исключение из правил, иначе оно будет единственным. Я бы в любом случае это сделал. А Рождество – подходящий повод.
Ее руки немного дрожали, когда она открывала коробку – подарок был неожиданным. От того, что она увидела, захватило дух.
— Северус, они великолепны! – прошептала Гермиона, аккуратно доставая из упаковки один из тонких ножей, чтобы лучше его разглядеть. — Из чего они сделаны?
— Особый вид оргстекла. Очень острые и незаметны для чар, выявляющих металл. Ножны сделаны из драконьей кожи, на них наложено заклинание Очарования. Встроенный портключ перенесет ножи, куда вам захочется: сразу же в вашу руку или в вашу комнату, неважно.
Гермиона была в восторге. Она провела пальцами по лезвию ножа и улыбнулась.
— Они идеально сбалансированы и невероятно легкие!
— Вы заслуживаете только лучшего, – просто ответил Северус.
Если бы это был кто-то из ее родственников или даже Дамблдор, она бы горячо его обняла. Но обнять Снейпа… От этой мысли ей становилось неловко.
— Спасибо вам огромное, – прошептала она и мягко дотронулась до его руки. — А теперь открывайте мой подарок!
Северус медленно разрывал упаковку. Гермиона даже задержала дыхание. Она не была уверена по поводу этого подарка. Вдруг она переступила некую дозволенную границу, и он ответит на этот жест презрением? А сейчас она боялась его разочарования. Ведь эти ножи… Они просто великолепны! Ее подарок не идет с ними ни в какое сравнение.
Северус, наконец, открыл коробку и вытащил из нее чайник. Он был таким черным, что, казалось, поглощал свет вокруг себя. Вблизи можно было разглядеть сотни маленьких, сверкающих ониксов.
— Он из Индии, – сказала она, немного испуганная его молчанием. — На него наложены заклинания, которые не дают чаю остыть и усиливают вкусовые свойства. Знаю, это не такой уж подарок, но…
— Он очень красивый, Гермиона, – перебил Снейп. — И прекратите оправдываться. Вам это не подходит.
— А, – она не знала, как реагировать на его ответ. — Ладно.
Он встретился с ней взглядом и послал мысль, легкую, как летний ветерок:
«Спасибо».
— Опробую его прямо сейчас, – вдруг сказал он и направился на кухню. Он так аккуратно и осторожно держал чайник, что казалось, в его руках сокровище.
Это был первый «настоящий» рождественский подарок. И этот подарок был от нее.
— Но как именно? – внезапно спросила Гермиона.
Северус оторвался от книги и посмотрел на девушку. Они несколько часов молча разбирали подарки, просматривали полученные книги. Но он уже давно привык к внезапным восклицаниям гриффиндорки.
— Что «как именно»?
Гермиона тут же повернулась к Северусу.
— Здесь говорится, что «культуры волшебников и магглов тесно переплетались в Средние века, влияли друг на друга», – прочитала она, — но не написано, каким именно было это влияние.
Поджав губы, Северус на минуту задумался, затем отложил свою книгу и направился к библиотечным полкам.
— Где-то у меня есть книга об истории искусств, которая ответит на ваш вопрос… А, вот она!
Он выбрал большой том с иллюстрациями и вернулся к Гермионе. Присев к ней на диван, Северус начал листать страницы.
Гермиона не сказала ни слова.
Они впервые сидели так близко друг к другу. Северус думал, что она наверняка отодвинется, попытается сохранить личное пространство. Но ничего не произошло. Вместо этого Гермиона тоже склонилась над книгой и с удовольствием рассматривала картины.
— Я купил это издание несколько лет назад, когда стал интересоваться гобеленами и скульптурами в Хогвартсе. Я задался вопросом: откуда брались идеи для творчества? Как вы видите, в волшебном мире понятие красоты сложилось в Средние века и больше не менялось.
— Как раз об этом я и думала, когда впервые попала сюда, – взволнованно ответила девушка. — Будто попала в Средневековье с его старинными замками и соборами. Но как происходило влияние культур? Раньше волшебники и магглы больше взаимодействовали?
— В общем-то, соборы – отличный пример, – Северус пустился в подробные объяснения.
Он водил пальцами по страницам, указывал на барельефы, гобелены, особенности каменной кладки, а Гермиона внимательно следила за его мягкими движениями.
Как и всегда, слабые стороны в его рассказе вызывали у девушки еще больше вопросов, на которые он тут же отвечал.
Северус дошел до истории Сэра Гавейна и Зеленого Рыцаря, когда тихий зевок напомнил ему о времени.
— Простите, – сказал он. — Я вас утомил. Вам следовало уже лежать в постели. Или хотя бы разговаривать о чем-то менее скучном.
— Вовсе нет, – сонно ответила Гермиона и улыбнулась. — Мне очень понравилось. Я люблю вас слушать. Всегда любила, – ее голос становился все слабее и тише от усталости. — Все дело в вашем голосе. Люблю ваш голос… Он такой бархатный… и твердый одновременно…
Он удивленно смотрел на нее и не мог понять, как реагировать на такие слова. Наверное, она просто устала, а завтра и не вспомнит, о чем говорила. Поэтому он продолжил объяснения, пока не почувствовал легкий толчок в плечо.
Он повернул голову и увидел, что Гермиона, наконец, уснула, облокотившись на него и взяв его за руку.
Осторожно, чтобы не разбудить, он поднял девушку и отнес в ее спальню.
Северус уложил ее на кровать, удивляясь какое она чувствует доверие, если смогла уснуть в его присутствии. В некотором смысле, чувствовать вес ее головки на плече – лучший рождественский подарок.
Он медленно снял с Гермионы обувь и накрыл девушку одеялом.
Некоторое время он просто стоял и смотрел, как она мирно спала. Ее рот был слегка приоткрыт, и, если бы он придвинулся ближе, он мог бы услышать тихое сопение.
На лице Снейпа появилась улыбка, полная радости и тепла. Если бы его увидел кто-нибудь из учеников, он бы не поверил своим глазам.
Через мгновение Северус вышел из комнаты.
Источник: http://twilightrussia.ru/forum/205-12059-1 |