Уже несколько часов Тениза пыталась сделать из волос Арьи приличную прическу под крики и неодобрение самой невесты. Видят Боги, что королевская семья возложила на девушку непосильную ношу.
Арья давно уже выперла бы бедную служанку из своих покоев, но за эту неделю она подружилась с девушкой, а для Тенизы было бы горьким разочарованием не выполнить распоряжение, данное самой королевой Дейнерис.
Джона раздражало то, что Арья так легко могла найти общий язык со всеми слугами, но не могла себя заставить улыбнуться этим надутым чванливым лордам. Леди Старк нравилось раздражать десницу - это было своеобразной местью за церемонию в Великой Септе, поэтому она еще больше времени проводила в окружении служанок и еще меньше - придворных.
- Миледи, я не могу понять, чего вы хотите, - вздохнула девушка.
- Я сама не знаю. Но я не позволю делать из моих волос эти глупые южные гнезда на голове.
- Тогда что мне сделать?
Как будто Арья могла решить. Но она точно знала, что не позволит возводить из своих волос вторую твердыню Мейегора.
- Заплети мне косу. Самую простую косу, и все.
- Но вы невеста, а Ее Величество попросила что-то грандиозное.
- Ее Величество сама не любит эти прически, - огрызнулась Арья.
- Но надо хотя бы чем-то украсить волосы, миледи.
Внезапно ее взгляд упал на корзину роз. Лукавая улыбка заиграла на лице невесты.
- Знаешь, можно вплести в волосы розы. У Тиреллов в саду есть маленькие розочки*, можно попросить Маргери. Как-никак, в Просторе принято дарить подарки на свадьбу.
- Да-да, - воодушевленно произнесла Тениза, ухватившаяся за эту ниточку, - Розы - это самое лучшее решение! Я сейчас же пошлю кого-нибудь. За алыми розами.
- Нет. Алые розы к свадебному наряду? Мне не пойдет красное - ты сама говорила.
- Тогда какие? Ваше платье в светло-кремовых шелках и к нему подойдут цветы, но какого цвета... Нежно-розовые?
- Голубые. И ты сама пойдешь за ними.
- Но, миледи, ведь...
- Немедленно, Тениза. Не бойся последствий, - Арья видела, что девушка замялась и уже открывала рот, чтобы возразить, но это было быстро пресечено. - Тениза, мы не успеем к церемонии, если ты будешь стоять, как столб!
Оторопевшая служанка еще несколько мгновений стояла на месте, а потом быстро побежала. Арья улыбнулась мысли, что пришла ей в голову и тому, что она сделает. Этого было достаточно, чтобы взбесить Коннингтона и вызвать еще одну дорогу взглядов в ее сторону, но недостаточно, для того чтобы обвинить Арью в чем-то. Это же всего лишь несколько маленьких голубых розочек, заплетенных в косу невесты. Ничего больше.
Арья подумала о том, вызовет ли этот поступок негодование Эйгона? Она сейчас пытается воплотить образ женщины, которую предпочли его матери; женщины, что стала королевой Любви и Красоты Рейегара, его отца в обход Дорнийской принцессы. Это могло больно кольнуть сердце короля. Но разве они не заставляют ее перетерпеть тот день, в который вместе с Эддардом Старком погибла и маленькая дикая девчушка Арья? Разве не заставляют собственноручно вонзить иглы с ядом в свою кожу? Даже Тиена не сможет найти яда сильнее, чем тот, что заставлял Арью страдать сейчас.
Из коридора донесся лязг металла и треск посуды. Арья вскочила, быстро подбежала к двери и выглянула в коридор. Рядом с ее служанкой, которая была бледна, как призрак, стояла разгневанная служанка-дотракийка и собирала с пола фрукты и кричала на Тенизу.
- Граддах! Ачалат адра! Чиори!*
Ирри кричала на девушку, которая ее сбила, на дотракийском, но Тениза не понимала ни слова на языке лошадников и лишь испуганно хлопала глазами, озираясь по сторонам. Арья про себя усмехнулась от тех слов и ругательств, которыми осыпала приближенная королевы ее бедную служанку.
- Это были фрукты для кхалиси, чиори! Надо смотреть себе под ноги, это всем известно, всем известно!
- Зей Ирри!*, - позвала дотракийку Арья.
- Ачомар чомакан, эринак.*
- Ачомар чомакан, Ирри*, она выполняет мое поручение, пропусти ее. Она должна помочь подготовиться к атчкемар*.
Ирри что-то недовольно пробубнила, но все же пропустила Тенизу.

***

Он нашел ее в богороще. Отрывая от молитвы к Старым Богам, король Эйгон, шестой этого имени, позвал ее. Совсем тихо и нерешительно. Арья лишь презрительно фыркнула и вздернула подбородок. Ему не достаточно той боли, что он причинил ей? В тот момент Арья меньше всего хотела видеть короля.
- Арья...
- Уходи, - прорычала она. Не было больше яда в голосе, не было больше сил на это. - Уходи! - ей только что удалось успокоиться, а Эйгон опять разрушает то душевное спокойствие, которое Арья с трудом построила с помощью Брана.
- Леди Арья, - прозвучал уже голос юной среброволосой королевы. В этих словах скользило беспокойство и нерешительность? Но обеспокоенность от чего? Не от сцены ли с его Воробейством? Нерешительность? Может от того, что находишься рядом с обученной убийцей? Возможно, у Дейнерис были другие причины, но Арье не хотелось сейчас обдумывать это. Ей вообще не хотелось думать о чем-то. Она была слишком раздражена их внезапным появлением.
- Зачем? Зачем пришли сюда?! Зачем устроили всю эту суматоху с Великой Септой?!
- Мы хотели, как лучше для вас...
- Я не просила этого!
Ни я, ни Джендри. Мы не просили ничего из этого. Она с горечью подумала о том, что могла бы жить вместе с Джендри в Речных Землях, в том же "Перекрестке". Это было намного лучше, чем то, что происходило сейчас.
- Многое происходит не так, как нам хочется. Мы можем лишь подчиняться воле богов.
- Что, если мне это надоело?
- Смирись, - тихо произнес Эйгон. Арья развернулась и вперила в него полный ненависти взгляд.
- Смириться? Смириться?! Вы хотите этого? Так почему же вы не смирились? Мне вот очень интересно, почему вы не смирились с потерей трона и не остались в Эссосе? Вы не можете говорить мне о смирении!
- Арья! - одновременно крикнули Таргариены.
- Сестрица, - позвал ее Бран, но никто, кроме нее, этого не услышал. Арья закрыла глаза и картины стали сменяться одна за другой мгновенно.
Она увидела Джона... Нет, не Джона, человека, который был на него похож. Юноша стоял у сердце-дерева и шептал молитву. К нему подбежали еще один мужчина и мальчик. У всех были стальные глаза Старков, но юноша, которого она увидела первым, был очень мрачен. Волчья кровь, прошептали деревья вокруг.
Потом она увидела девушку, очень похожую на старшую сестру Сансу. Девочка бегала по богороще с другой - веснушчатой и рыжеволосой, - и мальчишкой, которому можно было дать от силы десять лет - мальчик был намного ниже двух своих спутниц. Вдруг земля под рыженькой девочкой провалились и она упала... Девочка упала в дыру, через которую виделась небесная гладь, а над ней летали какие-то маленькие птички.
Девочка, похожая на Сансу, вдруг выросла и превратилась в прекрасную девушку, а низенький мальчик в мгновение ока стал великаном, очень похожим на Титана Браавоского. Лицо прекрасной девушки побледнело, а с чистых рук вдруг закапала кровь. Великан и девушка очутились в снежном замке, а вокруг росли огромные белые чар-древа, на землю, устланную пушистым снегом, падали красные листья с крон чар-древ. Или это были капельки крови? Девушка подошла к Гиганту и пырнула ножом прямо в сердце. Великан снова стал мальчиком и опустился на холодный мраморный пол. Отец, опять прошептали деревья.
Потом она увидела драконов. Черный, с красными, как кровь рогами и пылающими алым пламенем глаза. Еще один летал над ней, он был цвета белого и выдыхал пламя такое же, как чешуя - бледно-золотое. Два дракона - черный и белый - парили в воздухе, выдыхая струи пламени - черно-алое и бледное, которое переливалось на солнце подобно драгоценным камням, подобно рубинам и жемчугам; подлетая друг к другу и размахивая огромными крыльями, словно в пляске. Я видела их, они танцевали, послышался детский голосок из ниоткуда.
Вдруг Арья оказалась в центре снежной бури, а к ней подлетел зеленый, с золотыми веснушками на чешуе, дракон и выдохнул пламя - янтарное с зелеными прожилками, которые светились подобно изумрудам. Но пламя дракона было направлено в сторону. Из огня вышел высокий и статный мужчина, облаченный в черные доспехи, с рубинами на груди, капающими капельками крови. Эйгон, решила она, но сразу же поняла свою ошибку. Мужчина был намного выше короля, а в лиловых глазах читалась грусть, которой никогда не было на лице юного Таргариена. Мужчина, запрокинув голову, стал наблюдать за парящими в небе драконами.
- Они танцуют, - прошептал он, не обращаясь ни к кому. Потом его глаза опустились на Арью и среброволосый как будто бы узнал ее.
- Лианна, - прошептал он голосом тихим и нежным.
- Я не Лианна, - ответила Арья.
- Ты не Лианна. Ты Арья Старк.
- Да, - сказала волчица, еще не понимая, чего от нее хотят.
- Дитя троих...
- Что? - непонимающе спросила она у мужчины с лиловыми глазами. Вместо ответа он указал на зеленого дракона, тот, словно подтверждая слова сребловолосого, изрыгнул медово-золотое пламя.
- Береги его, - Мужчина опять посмотрел на пляшущих драконов, его взгляд остановился на белом. - И моего первого сына, - сказав это, мужчина исчез.
Снег лихо закружил вокруг нее, не позволяя увидеть хоть что-нибудь. Когда снежные объятия разомкнулись, она оказалась в крипте. Арья пошла вперед. Рикард, Криган, Торрхен... Рикард Старк, дядя Брандон, Лианна... Отец, Робб... Арья остановилась у статуи брата. Каменные локоны, словно настоящие, падали на крепкие плечи покойного Короля Севера и Трезубца.
Какие-то звуки заставили ее обернуться. Статуи Рикарда и Брандона ходили взад и вперед, а статуя Лианны сидела и наблюдала за мужчинами.
- Баратеон не будет мне верен. Он клянется в любви, а у самого подрастает незаконорожденная дочь.
- Эта девочка может пригодиться нашей семье, - сказал Брандон Старк и, взглянув на выражение его глаз, нахмуренный лоб и морщинки в уголках глаз, Арья не узнала в нем того веселого, неистового и в гневе, и в веселье Брандона Старка, о котором говорили родители.
- Роберт твой нареченный и влюблен в тебя. Цени это, дитя мое, - промолвила статуя Рикарда мудрым отеческим голосом.
- А ее Баратеон? - статуя тети Лианны кивнула в сторону Арьи, - ее Баратеон будет таким же, как и мой?
- Ее Баратеон не олень, а бык. И внутри его не горит пламя, вспыхивающее от веселья и вина. В ее Баратеоне живет вода, что идет по своему течению медленно, но верно. Нет, моя зимняя роза, ее шторм будет любить и любим.
- Это то, чего мы все хотели, отец, - из тени вышла статуя ее отца. - Чтобы я и Роберт были связаны кровью, чтобы шторм обрел свою зимнюю розу.
Арья попыталась подбежать к нему, но какая-то невидимая стена не позволяла ей это сделать.
- Слушай, - шепнул трехглазый ворон, садясь ей на плечо.
- Зимняя роза не принадлежит кому-то, будь то олень или... дракон. Зимняя роза дика и своевольна. Нет, даже шторм не сможет приручить зимнюю розу, - сказала прекрасная Лианна.
Вдруг крипта осветилась кроваво-красным заревом и все исчезло.
Теперь Арья оказалась в какой-то комнате. Там сидела ее мать с младенцем Риконом на руках. Или нет? Кейтилин казалась намного моложе. Сзади к ней подошла девушка с вьющимися каштановыми волосами и застенчиво улыбалась женщине, которая была похожа на леди-мать Арьи. На руках у девушки тоже был малыш, но с темными смольными волосами. Вдруг Арья осознала, что находится в отстроенной комнатке Рикона. Но скоро и это видение тоже исчезло.
- Это все летние игры ребенка. Пора взрослеть, - шепнул ей отец, появившийся из-за снегов.
- Я вырасту, - уже во второй раз пообещала Арья.
- Ты можешь открыть глаза, - сказал трехглазый ворон, и леди Старк повиновалась.
Когда серые старковские глаза распахнулись, они сразу же встретились с темно-лиловыми таргариеновскими юного сына Рейгара. Рука Арьи покоилась на одном из многочисленных корней сердце-дерева. Дени что-то говорила, но волчица не могла заставить себя слушать. Все ее внимание было сосредоточенно на Эйгоне. Он тоже видел, поняла Арья и король, словно прочитав ее мысли, кивнул.
- Я хочу, чтобы вы прошли за мной. Немедленно, - сказала Дейнерис тоном, не терпящим возражений, и Арья медленно поднялась. Королева уже выходила из богорощи, когда Эйгон настиг ее.
- Ты видела? - взволнованно спросил ее король, а его фиолетовые глаза были туманны.
- Да. Что видел ты?
- Отца... Он говорил о драконах, о принце, что был обещан. О песни льда и пламени... И еще он сказал, чтобы я берег его.
- Джона, - объяснила Арья, и Эйгон закивал. Большего Арья не сказала.
Тем временем Дейнерис уверенным шагом кхалиси шла через коридоры замка. Когда они наконец вошли в пустой Тронный Зал, молчание было нарушено.
- Именно здесь, в этом самом месте был убит мой отец собственным гвардейцем. И именно здесь я каждый день заседаю. И я, и Эйгон тоже. Мой племянник заходил в покои, в которых были жестоко убиты его мать и сестра, и живет в замке, в котором его, возможно, могли бы убить. А теперь, леди Арья, подумайте о нескольких часах в Септе и многих годах в Замке. И примите окончательное решение.
Но Арья давно приняла решение, еще до того, как Кроворон показал ей их. Нет, не королева и не бывший десница короля и лорд-командующий Ночного Дозора дали ей ответ. Принять решение ей помог отец. Эддард.
Арья Старк кивнула королеве Дейнерис и тем самым обрекла себя на свадебную церемонию в Великой Септе Бейелора. И не только себя.

***

Сейчас все это казалось Арье каким-то бредом. Она аккуратно расчесала свои волосы, стремясь закончить к приходу служанки, ибо ее волосы сегодня вдоволь натерпелись.
Через десять минут явилась Тениза с маленькой корзиной, заполненной зимними голубыми розами, которые были и того меньше. Ловкие пальцы девушки быстро стали вплетать маленькие голубые бутоны в темные, почти смоляные, волосы невесты Арьи.
Через четверть часа Арья была уже готова. Она взглянула на себя в зеркало и вздохнула. Нет, это не я.
***

Эйгон - посаженный отец Арьи и Мирцеллы? Это было бы смешно, если не было бы так грустно. Арья чуть не разразилась нервным хохотом при мысли о том, что сын Элии Дорнийской ведет под венец дочь женщины, которая была ее соперницей, но не смогла победить дорнийку, и точную копию женщины, которую Рейгар предпочел его матери. Это было весьма странное зрелище, если бы посмотреть на это со стороны прошлого: Рейгар, Серсея и Лианна. Но нет, это были совсем другие люди.
На лице белокурой Мирцеллы как всегда была вежливая улыбка, но сегодня ее глаза искрились счастьем, и это делало ее еще более очаровательной.
Эйгон бросил на Арью странный взгляд, а потом повернулся и стал о чем-то вежливо болтать с Мирцеллой, та отвечала ему учтиво, как подобает настоящей леди. Арья была рада, что ей не пришлось поддерживать их разговор.
Эйгон стоял посередине, а невесты находились по две стороны от него. Арья держала его правую руку, а Мирцелла - левую.
Церемония прошла на удивление быстро. Она увидела Джендри, одетого в дублет из золотого бархата, на котором коричневыми нитями был вышит олень Баратеонов. Ее жених пытался стоять ровно, но иногда от непривычности, скорей всего, ерзал ногами. При виде этого Арья хихихнула и штормовой лорд залился краской, встретившись с ней глазами.
- Перед лицом Семерых я сочетаю браком эти две пары, да будут они едины отныне и навеки. Взгляните друг на друга и произнесите обеты.
- Отец, Кузнец, Воин, Мать, Дева, Старица, Неведомый, - четверо сочетающихся браком произнесли одновременно, а закончили порознь - женихи и невесты:
- Я - ее, она моя...
- Я - его, он мой,
Зимняя роза не принадлежит кому-то...
- Отныне и до конца моих дней.
Септон семикратно благословил брак Мирцеллы Баратеон-Ланнистер и Тристана, принца Дорнийского из дома Мартелл, Джендри из дома Баратеон и Арьи из дома Старк.
Пропели свадебный гимн, причины, делающей брак невозможным, никто не назвал. Воцарилось мертвое молчание, но в голове у Арьи крутились голоса. Она думала, что может забыть хотя бы сейчас, но ошибалась. Дитя троих... Береги его.
Джендри обернул ее плечи в плащ с изображенным на нем некоронованным оленем Баратеонов, застегнув застежку в виде головы лютоволка, серо-белого плаща Арьи. Ее Баратеон не олень, а бык.
Арья краем глаза видела, как принц Тристан сделал тоже самое. Солнце Мартеллов сменило льва Ланнистеров на хрупких плечах Мирцеллы. Белокурые локоны бывшей принцессы тоже отливались золотом на солнечных лучах и блестели ярче, чем солнце, вышитое на свадебном плаще Тристана.
- Этим поцелуем я клянусь тебе в любви, - начали Мирцелла своим нежным голосом, и Арья не так уж и нежно, - и признаю тебя моим лордом и мужем.
- Этим поцелуем я клянусь тебе в любви и признаю тебя моей леди и женой. - После этих слов Джендри осторожно наклонился к ней и легко поцеловал. Коснувшись шеи, он прошептал:
- Моя леди.
Арья на миг закрыла глаза и почувствовала запах своего нареченного. Он был настоящим, а вот Арью помазали какими-то странными духами.
- Пред ликами богов и людей торжественно объявляю Тристана из дома Мартелл и Мирцеллу из дома Ланнистер мужем и женой. Одна плоть, одно сердце, одна душа отныне и навеки, и да будет проклят тот, кто станет между ними.
Потом Септон повернулся к Джендри и Арье, и, вознеся семигранный кристалл над головой, от блеска которого Арья невольно прищурилась, повторил:
- Пред ликами богов и людей торжественно объявляю Джендри из дома Баратеон и Арью из дома Старк мужем и женой. Одна плоть, одно сердце, одна душа отныне и навеки, и да будет проклят тот, кто станет между ними.
- Одна плоть, одно сердце, одна душа, - повторила Арья так тихо, что даже стоящий рядом Джендри ничего не услышал.
Выход возглавили рыцари Королевской Гвардии: Ролли и сир Барристан. Насколько знала Арья, они сами вызвались на эту роль. Прямо за ними шли маленькие девочки в легких белоснежных платьях, разбрасывая розовые лепести перед супружескими парами. Арья с удивлением заметила, что среди них были и нежно-голубые лепестки. На ее волосы смотрели многие, некоторые не скрывая своего удивления, некоторые, в отдельности десница - раздражения.
Сразу за молодыми шли король и королева, за ними Арианна и Тиена под руку, далее - десница Коннингтон и леди Аллерия Тирелл, следом еще четырьмя парами придворных волочились два облака, облаченные в зеленые цвета Тиреллов, которые несомненно были Мейсом Тиреллом и его дядей Гартом Тучным. На церемонии она видела и Королеву Шипов. Пожилая дама вряд ли ожидала реакции, когда назвала Песчаных Змеек "змеиным отродьем", но король дал ей ясно понять, что не позволит оскорблять своих кузин.
Взгляд Арьи упал на ступеньки. Там, где убили отца... Потом глаза поднялись на статую Бейелора Благословенного. Все это время лицо ее было беспристрастным, но руки дрожали. Это не осталось незамеченным.
- Все хорошо, - шепнул ей Джендри, и непонятно почему руки перестали дрожать. - Будь спокойна.
Чернь, ликуя, приветствовала новобрачных. Крики усилились, когда мимо них проходили Арья и Джендри. Их возгласы доносились со всех уголков города, но особое внимание привлекла одна фраза, которая гласила:
- Зимняя роза теперь в зубах у оленя, через столько-то лет!
- Смотри! У нее цветы в волосах! - прозвучал женский голос, и чернь, сначала изумленно вздохнув, заскандировала:
- Королева! Королева! Королева!
Арья видела, как нахмурилась Дейнерис, как напрягся Коннингтон. Ситуация в Королевской Гавани была спокойной, но оставались и сторонники Роберта, а чернь всегда любила венценосного оленя. Теперь сын Роберта, который был полной внешней копией отца, шел с девушкой, которая была как две капли воды похожа на возлюбленную Баратеона, обменявшись с ней обетами и перед ликами богов и людей взявший ее в жены. А толпа скандировала дальше:
- Королева Любви и Красоты!
Волчица подумала о том, было ли разумно использовать розы. Была ли это лишь шалость маленькой девочки, летние игры ребенка?
Празднество, как и обещала Дейнерис, было грандиозным и запоминающимся.
Как только свадебная процессия добралась до замка, их поприветствовал шум музыкантов. Пир начался спустя два часа. Семьдесят семь блюд - почти что королевская свадьба. Семь Богов, семь ликов, семь обетов, семь менестрелей и семьдесят семь блюд. Шелест листвы в богороще никогда не казался таким скучным и раздражающим, как все эти секторы, септы, песнопения, кристаллы, семигранные звезды...
Тириона Ланнистера она заметила не сразу, тот стоял в самом дальнем углу. Изредка, к нему подходил или Эйгон или сир Гарлан, но большую часть времени Бес сидел один за очередной чашей вина.
Мирцелла лучезарно улыбалась и тихо смеялась над шутками, которые ей нашептывал Тристан. Джендри и принц Дорнийский иногда переговаривались, но большую часть времени юный штормовой лорд уделял своей невесте: кормил ее лакомыми кусочками со своей тарелки, они пили из одной чаши и то и дело целовались.
- Нас ждут в Штормовом Пределе через десять дней, - сказал ей Джендри, протягивая пергаментный сверток, который так и норовил свернуться опять.
В день вашего приезда и вашей леди-жены будет устроен пир, говорилось в письме. Многие хотят устроить турнир в честь приезда нашей леди. Надеюсь, мы сможем обсудить это с вашим приездом.
- Турнир? Нет, лучше не надо. Я и так с трудом могу стерпеть это празднество. Играет только третий бард, а мне кажется, что мои уши сейчас начнут извергать пламя. Ты не знаешь, какое сейчас по счету блюдо?
- Я думаю, - Джендри взглянул на сахарные семиконечные звезды, которые были политы темно-алым джемом, - Это уже тридцать шестое. Еще немного, - заразительно улыбнулся новоиспеченный муж.
Если поначалу Арья и пробовала каждое блюдо, то на двадцать седьмом или двадцать восьмом это стало надоедать. Под крики герольдов она еще смогла полностью испробовать первые блюда, но остальные придворные, разряженные в шелка и атлас, съедали все до последней крошки, будто бы это могло помочь им завоевать благосклонность их Величеств. Арья признала, что пир действительно удался.
Вышел пятый менестрель, и в зале все затихли.
- Раймунд-Рифмач, - представили его герольды.
- Я хочу посвятить песню девушке, что сама прекрасна, как песня. Прекрасна, как цветок, что украшает ее волосы, - Арье понадобилось совсем мало времени, чтобы понять, что речь идет о ней. На тридцать третьем блюдо пора уж привыкнуть к лести. - Леди Арья из дома Старк, я хочу преподнести в качестве свадебного подарка для вас песню. Песню о Молодом Волке.
Джендри крепко сжал ее руку, а Раймунд, коснувшись струн арфы, запел.
Песня была грустной, но, может быть, Арье просто так казалось. Бард пел о победе Робба при Окскроссе. Когда первый куплет закончился, Раймунд запрокинул голову и завыл по-волчьи. Вторая часть повествовала о том, как юный волчонок покинул свои родные снежные земли из-за львов. Как Молодой Волк захватил Цареубийцу, тем самым показав, что волки тоже платят свои долги.
Третий куплет повествовал о родителях героя. О скорби Молодого Волка о мертвом отце.
«И скорбел лютоволк об отце. И скорбела мать о потерянном муже».
Раймунд снова завыл.
Чертвертая часть говорила о предсмертных мыслях Молодого Волка.
«Где же вы, милые сестры мои...».
Глаза Арьи затуманились слезами, а Джендри еще крепче сжал ее руку.
«И звезды в ночи словно волчьи глаза, и ветер — словно их зов».
Песня завершилась и Раймунд стал ждать слов. Джендри хотел что-то сказать, но Арья остановила его.
- Милорд, - обратилась она к барду, - вы были с моим братом? Он слышал эту песню?
- Да, леди Арья, я пел песню его гарнизону, но последние куплеты были дописаны мною специально для этого пира.
- Хорошо... Спасибо. Вы не могли бы спеть еще раз?
- Как миледи угодно, - и Раймунд коснулся пальцами струн, от чего по залу разнеслась грустная красивая мелодия. Все опять слушали, затаив дыхание. Другие барды были напряжены и, скорее всего, сетовали на то, что им в голову не пришла такая умная мысль. Арья распорядится, чтобы победителем турнира стал Рифмач.
Когда песня во второй раз завершилась, глаза всех присутствующих дам были влажными от слез. Мирцелла тоже плакала. Она что-то шепнула Тристану, и он поднялся, чтобы произнести тост за храброго и доблестного воина.
Пелись и другие песни, были и другие барды, но в голове у Арьи вместе с бушующими мыслями о семье крутилась песня Раймунда.
«И звезды в ночи словно волчьи глаза, и ветер — словно их зов».
А впереди еще было путешествие на Север и в Штормовой Предел, еще два свадебных пира. Уступать... Вот чему научилась Арья здесь, но так и не могла сделать этого полностью. А тем временем пятый или шестой бард пел «Мою леди-жену», но мысли Арьи были далеко, в родном Винтерфелле вместе с отцом и матерью.

-------------------------
*миниатюрные голубые розы имеют название Lavander Juels, но они светло-фиолетового оттенка, так что просто представьте голубые розы с маленькими бутонами.
*Graddakh! Achralat ador! chiori! - Дерьмо! Вонючая черепаха! Женщина!
*Zhey Irri! - Ирри!
*Athchomar chomakan, erinak. - Почтение достопочтенному, госпожа.
*Athchomar chomakan, Irri. - Почтение достопочтенному, Ирри.
*athkemar - свадьба.