Глава 29. Молчи и слушай…
Молчание. Оно пестрит словами.
И все чаяния, мысли, реплики между нами.
Узоры от игры света рождают истину.
Нет путей не тенистых.
Но светит солнце, тают снега, идут дожди.
Хочешь что-то сказать?
Тс-с! Подожди.
Давай соединим свои усилия к пониманию.
Мои мысли напоминают манию.
Если не боишься, с ними соприкоснись.
В молчании станет понятнее жизнь.
Ищи ответы в глазах, улыбках, прикосновениях.
Тишина наполнена нами, лови мгновения.
(Автор: Севост)
— Как и когда это произошло? — спросил Драко, сажая Пэнси на кровать.
Спешно вернувшись в Хогвартс, молодые люди закрылись в спальне слизеринки.
— Я была здесь, когда прилетел патронус от матери, — ответила Пэнси, щелкнув костяшками пальцев.
Драко перевел взгляд на ее руки: ногти были изгрызены до крови, красуясь кривыми, неровными краями. Пэнси никогда не носила длинный ногти, этому мешала игра в группе, но за руками следила, хоть и небольшие, но гладко отполированные, аккуратные ноготочки были своего рода визитной карточкой Паркинсон, так же как и волосы длиною до плеч, что теперь свисали темными патлами, обрамляя лицо.
— Поначалу я и не сообразила, что произошло, — продолжила Пэнси. — Мама что-то кричала не своим голосом, я не смогла разобрать. Но как только поняла, кинулась к Снейпу — его не оказалось в кабинете. Пришлось послать ему патронус, прежде чем улететь домой.
— Он был у меня, — ответил Малфой, опуская глаза. Теперь Драко понял, почему профессор так спешно покинул его и вернулся только к обеду, усталый и злой.
— У тебя? Что-то случилось? — встревоженно спросила Пэнси, поднимая взгляд на него.
— Ничего страшного. Ногу подвернул, — ответил тот. — Ты прилетела домой...
Обсуждать собственную болезнь не было никакого желания, тем более после того, что узнал Малфой несколько минут назад.
— Все уже были у нас: папин брат с женой, мамина сестра, все мои братья и сестры. Ждали в коридоре, около спальни. — Она надрывно вздохнула и, собравшись с силами, продолжила рассказ: — Мама была рядом с ним, держала за руку.
Голос Пэнси дрогнул, и Драко непроизвольно взглянул на семейное фото Паркинсонов, что стояло в забавной розовой рамочке на полке, рядом с фамильной шкатулкой.
— Он еле дышал. Вздохи были тяжелые, короткие, вперемешку с хрипами, — голос Пэнси задрожал еще сильнее и вдруг оборвался вставшим поперек горла комком.
Драко опустился на корточки и молча взял её руки в свои.
Пэнси всхлипнула и, сжав его ладони, подняла глаза. Лицо исказила гримаса боли, а по щекам, оставляя хрустальные следы, скользнули слезы. Она сглотнула и, собравшись с силами, продолжила:
— Он уже никого не узнавал, бредил. Это было ужасно… — Пэнси рассеянно утерла тыльной стороной ладони слезы, не обращая на них внимания. — Ты понимаешь, я знала, что рано или поздно это должно случится… Колдомедики говорили, что болезнь невозможно вылечить. Но…
— Какая именно?
— Магловская… И название такое странное — бронхогенная карцинома. Я не знаю, что это.
— Рак, — ответил Драко, растирая между ладоней заледеневшие пальчики подруги. — Мой дед умер от него. Так что я спец в этом деле, — он невесело усмехнулся.
— Я думала, еще не скоро… Я думала… — Пэнси неожиданно вздрогнула, будто внутри что-то сломалось — понимание, наконец, пришло к ней, и заплакала в голос. — Он умер, понимаешь? Папа умер! Да что же это… Он умер. Умер! Папочка…
— Т-ш-ш… — Малфой сел рядом с ней и, притянув к себе, крепко обнял за плечи. — Тише, Пэнс, тише…
— Не могу. Не могу! — рыдала та, схватившись за ворот его рубашки.
— Тише, тише… — Драко чуть отстранился, чтобы поправить подушки и уложить ее на кровать.
— Ты уходишь? Не уходи! — тут же всполошилась Паркинсон. — Только не сейчас…
— Нет-нет. Ты что, — Малфой тут же вернулся на прежнее место и крепче прижал её к себе. — Я теперь здесь. С тобой. И никуда не уйду, покуда сама не прогонишь.
— Ах, Драко… — всхлипнула Пэнси.
— Мне очень жаль, Пэнс. Действительно, жаль. Мистер Теренс был замечательным человеком, мой отец уважал и ценил его, так же как и я.
Сказав это, Драко почувствовал, как пропасть на месте грудной клетки вновь разверзлась — перед глазами, словно калейдоскопом, пронеслись картинки:
Маленькая Пэнси держит за руку отца, стоя на пороге Малфой-Менора.
— Добрый день, молодой человек, — говорит, чуть прищурившись, он.
— Добрый.
— Не могли бы вы передать хозяину, что пришел мистер Паркинсон с дочерью.
— Вы знаете отца?— немного удивленно интересуется Драко. Он никогда не видел прежде этого мужчину.
— Отца? — не менее озадачено переспрашивает тот. — Ах, извините, сэр. Я принял вас…
— За прислугу, — ухмыльнувшись, заканчивает за него Драко. — Потому что я открыл вам дверь.
Мистер Теренс сконфуженно пожимает плечами.
— Мы купили дом неподалеку, у холма, за рекой. И вот… решили зайти, чтобы познакомиться. Есть в доме кто-нибудь из взрослых или нам заглянуть позже?
— Смотри, какие у него смешные волосы, папа! — улыбается Пэнси, тыча пальцем в Драко. — Он что, седой?
— Ты ведешь себя невежливо, дорогая. Разве этому тебя учила мама? — с укором обращается к ней отец. — Поздоровайся, как следует.
— Здравствуйте, сэр, — надув губки, говорит Пэнси, обращаясь к Малфою. — Прелестный сегодня день, не правда ли?
Но стоит отцу отвернуться, тут же показывает Малфою язык. Ее поведение вызывает у Драко улыбку.
— Прикажу домовикам отыскать отца. Проходите, — он отходит от двери и жестом приглашает гостей в дом. ***
— Ближе, мистер Малфой, еще ближе. И резче. Танго — танец страсти. А на вашем лице написана только вселенская скорбь и ничего более, — говорит с заметным французским оттенком высокий худой мужчина в строгом черном пиджаке учителя танцев. — Подойдите ближе к партнерше.
— Я не кусаюсь. Не бойся, — язвит Пэнси, смотря на него.
— Еще чего! — высокомерно отвечает тот. — Не следует думать, что причина в тебе.
— А в чем же еще? — ухмыляется она и закидывает ногу на бедро Драко.
Им по четырнадцать лет, они живут рядом и вместе берут уроки бальных танцев по настоянию родителей.
— Просто не люблю делать то, чего от меня ждут.
— Даже если тебе нравится это?
— Я лучше не буду делать ничего, чем жить по приказу, — Драко наклоняет Пэнси назад, темно-русые волосы касаются пола.
Она смеется и, когда Малфой поднимает ее обратно, прижимается к нему сильнее необходимого, скользя ноготками под рубашку.
— Черт! Пэнс! — шипит он, отскакивая в сторону. — Просил же не делать так.
— Как? — невинно интересуется она.
— Ах ты… — парень кидается на нее, и, взвизгнув, Пэнси бежит к двери.
— Может, устроите перерыв, ребята? — услужливо интересуется, вошедший в класс мистер Теренс. — Я велел поставить чай.
Пэнси прячется за отца, пытаясь скрыться от Драко. Они смеются и кружат около мужчины, пока не роняют его на пол.
— Прекратите немедленно балаган! — на корявом английском визжит француз.
Мистер Теренс добродушно хохочет, а в огромное витражное окно танц-класса смотрит яркое летнее солнце. В глаза будто насыпали песка, и Драко непроизвольно потер их. Затем посмотрел на пальцы — сухо. Он больше не плакал. Совсем. Хоть и хотел иногда. Очень.
— А еще, — вновь заговорила Пэнси, проглотив комок, что стоял в горле. — Когда я сидела с ним и держала за руку. Ты знаешь… Он пришел в себя ненадолго и сказал мне, — она поперхнулась слезами. — Он сказал: «Торопись жить». А потом… начал задыхаться, кровь пошла ртом и…
Драко обнял её еще крепче, и Пэнси уткнулась лбом в его ключицу.
— Он прав, Пэнс. Твой отец был мудрым человеком. Нужно спешить жить.
— Драко? — она подняла голову, смотря стеклянными от слез глазами. — Что же теперь будет? Я даже представить не могу. Каково это — терять кого-то?
Малфой вздрогнул. Он боялся подобного вопроса все это время, хоть и знал, что отвечать все равно придется. Немного подумав, Драко сказал:
— Ты знаешь, Пэнс… Сначала это тяжело. Ты постоянно чувствуешь, что чего-то не хватает. Будто часть тебя забрали и унесли куда-то. Далеко-далеко. И ты тоскуешь по ней, хочешь вернуть. Но потом… с каждым новым днем становится чуточку легче. Ты забываешь.
— Не знаю, — протянула Пэнси. — Не уверена, что со мной будет то же самое. Ведь твой отец жив, а мой нет.
— Жив… — отстраненно повторил Малфой. — Вот только разницы никакой. Я никогда больше не увижу его, равно как и ты своего. — Паркинсон потупила взгляд, уставившись в пол и продолжая шмыгать носом. — Даже не знаю, что хуже: смерть или это.
— Ты что! — возмущенно воскликнула Пэнси. — Жизнь всегда лучше смерти.
— О, да, — ехидно хмыкнул Малфой. — Заживо гнить в собственной камере — лучшего и придумать нельзя.
— У тебя хотя бы есть надежда, что отец вернется, — отрезала она. — А мой уже никогда.
Драко раздраженно нахмурился: слова Пэнси разбередили в его душе старую, но еще не затянувшуюся рану.
— Ладно. Не будем спорить. Не место и не время, — закончил он. — Сейчас меня волнуешь только ты.
Паркинсон благодарно улыбнулась и вновь положила голову ему на плечо.
— Ты сказал, что со временем я забуду обо всем. Но я… я не хочу забывать папу.
— Ты и не должна. Помни его… и люби. Ведь если человек умер, его нельзя перестать любить, черт возьми. Тем более если он был лучше всех живых, — Драко мягко поглаживал её по голове, голос звучал успокаивающе-отстраненно. — Единственное, что необходимо сделать — это отпустить его. Простить. За то, что ушел туда, где нет подлости, злости и зависти, а тебя оставил тут — гнить в этом лживом мире, где никому нет до тебя дела. Никого не заботят твои проблемы и чувства. Всем в большинстве своем плевать на тебя. А тебе на всех. Где мы рождаемся и умираем в одиночестве. А впрочем… Не слушай. Во мне слишком много яда сейчас. Я говорю глупости.
Пэнси кивнула, давая немое обещание.
— Драко?
— М-м-м? — ответил он, машинально гладя ее.
— А ты смог отпустить? Смог избавится от боли?
— Отчасти… — Малфой прикрыл странно тяжелые веки. — Это не так легко сделать, как бы хотелось.
— Но у тебя получается, я же вижу, — она взяла его за руку. — Ты становишься прежним, таким, каким был до всего, что случилось.
— Ты думаешь? — грустно улыбнулся Драко, переводя на нее взгляд.
— Да. Ты возвращаешься, — Пэнси смотрела на него снизу вверх. — Стал улыбаться. Все чаще и чаще. А ведь тебе так идет улыбка.
— Тебе тоже, — ответил он, поцеловав Пэнси в макушку.
— Я ненавижу тех, кто сделал тебе больно, — пробормотала Паркинсон ему в шею. — Ненавижу Асторию и отца.
Рука Драко замерла на её голове, но спустя мгновение вновь начала гладить по волосам.
— Может, ляжешь? — предложил Драко, отстраняясь от Пэнси. — Думаю, тебе нужно отдохнуть.
— Не хочу. Я не устала.
— Хорошо, можешь не спать. Просто ляг и полежи, а я посижу рядом с тобой, договорились?
Немного покапризничав, Пэнси все же уступила. Драко аккуратно укрыл её покрывалом и сел рядом. Девушка уснула довольно быстро, и, коснувшись пальцами ее щеки, Драко вышел вон.
На душе была пустыня.
***
— Вот это встреча! — удивленно воскликнул Тео, толкнув плечом Блейза. — Погляди-ка, кого к нам задуло.
Забини проследил за его взглядом. В нескольких шагах от них, на ступенях, ведущих в подземелья, сидел Гарри Поттер.
— Ну хоть какое-то веселье, — ухмыльнулся Нотт, засовывая руки в карманы брюк.
Они подошли к Гарри, встав над ним, словно стражники, и смотря сверху вниз.
— Что-то забыл, Поттер? — поинтересовался Тео, перекатываясь с пяток на носки. Ему не терпелось развязать ссору — только бы нашелся повод.
— Или заблудился? — поддержал Нотта Блейз.
— Ни то, ни другое. Идите куда шли, парни, — ответил тот, уперев локти в колени.
— Ух, ты! — осклабился Тео. — Слыхал? Сам Гарри Поттер разрешил нам войти в гостиную. И что бы мы делали без его разрешения? Даже не знаю.
— Наверное, тут остались ночевать, — подыграл Блейз. — Я бы и шагу не осмелился ступить. А ты?
— И я. Ведь Поттер у нас герой всего волшебного мира. Куда уж нам до него!
— Чего вам нужно? — Гарри поднялся на ноги, понимая, что разговор принимает нежелательный поворот. — На драку нарываетесь?
— На драку? — псевдоиспуганно переспросил Нотт, сделав шаг вперед. — Ты что! Как можно! У меня и рука-то не поднимется.
— Мы девчонок не бьем, — ядовито усмехнулся Блейз.
— Еще заплачешь, побежишь к Дамблдору жаловаться… — лицо Тео заметно вытянулось, стоило ему посмотреть на открывшуюся за Гарри дверь.
— Поттер! — утвердительно прозвучало сзади. Гарри обернулся, за спиной стоял Драко, сверля его колючим взглядом. — Почему не в Башне? Через десять минут отбой.
Блейз с Тео переглянулись, недоверчиво уставившись на Малфоя.
— Мне нужно поговорить с… — начал было Гарри.
— Тебе здесь не место. Иди в Башню, иначе сниму десять баллов за нарушение устава.
— Но я…
— Здесь не прогулочная галерея, если ты не в курсе. Так что нечего без толку ошиваться, — вновь опередил его Драко. — Подземелья для слизеринцев, а не для гриффиндорцев. Усек?
Тонкие губы изогнулись в хищной ухмылке.
— Вот именно! — поддакнули со своих мест Тео с Блейзом, Драко мельком взглянул на них.
— Тебе здесь не место, — вновь повторил Малфой, демонстративно запуская руку за подклад мантии: туда, где лежала волшебная палочка. — Проваливай, пока в состоянии. Дважды повторять не буду.
Гарри окинул троицу задумчивым взглядом, видимо, прикидывая, каковы его шансы, если будет упрямиться.
— Ладно. Я ухожу.
Слизеринцы хмыкнули, руки, потянувшиеся к палочкам, опустились. Они проводили Поттера внимательным взглядом вплоть до арки, ведущей к Главной лестнице, и перевели его на Драко.
— А ты какого черта заявился? — оскалился Тео. — Тебе здесь не рады.
— У тебя разрешения не спросил, — парировал Малфой.
— Да ладно вам, парни. Завязывайте, — вмешался Блейз. Он, в отличие от Нотта, был рад видеть Драко.
— Не лезь, — отрезал Тео. — Сами разберемся.
— А ты не затыкай меня. Надоели ваши ссоры. Только и делаете, что грызетесь. Все не можете определить, кто круче. Может, хватит уже палочками меряться?
Драко усмехнулся, ему понравился ответ Забини. Даже будучи в состоянии крайнего раздражения или гнева, он по-прежнему мог непредвзято оценить сарказм. Если он того стоил, конечно.
— Тебя никто и не держит. Вали, если такой нежный, — прошипел в ответ Тео.
— Я-то может и свалю. Только вот как быть с Пэнси? Девчонка совсем извелась за последние дни. Лица нет. И все из-за вашей ссоры.
Слова Блейза относительно подруги мгновенно охладили пыл Драко. Он потупил взгляд и спросил:
— Вы что, ничего не знаете?
— О чем?
— Про ее отца, — аккуратно ответил тот.
— Нет. А что с ним? — непонимающе нахмурился Блейз.
— Ну… — протянул Драко, переводя на него взгляд. — Вообще-то меня это не касается. Пэнси сама вам расскажет, если захочет. Это ее личное дело.
— Ох, ну конечно! — тут же взвился Теодор. — Малфой же у нас в курсе всего, что происходит в школе. Куда нам, дуракам!
Драко метнул в него колючий взгляд.
— Остынь, — выдохнул он. — Остынь или…
— Или что? Опять ударишь? — язвительно усмехнулся Нотт. — Что, понравилось бить друзей?
— Нет. Не понравилось, — уже спокойнее отозвался Малфой. — И я бы хотел забыть о случившемся.
Блейз одобряюще улыбнулся, поворачиваясь к Тео. Его вид говорил: «Смотри! Я оказался прав. Драко не хотел ругаться с нами и теперь жалеет о сделанном».
— Серьезно? — осклабился Нотт, складывая руки на груди. — Я так понимаю, это было извинение?
Драко немного покусал щеку изнутри, но все же кивнул головой, давая положительный ответ.
— Думаешь, пришел в подземелья, что-то невнятно пробубнил под нос и все? Опять друзья? — продолжил Тео. — Ты меня ударил, Малфой. Больно. По лицу.
— Вообще-то я надеялся, что именно так и будет, — ухмыльнулся Драко.
— Слишком просто. А в жизни так не бывает.
— Это верно, — Драко понимающе прищурил глаза, догадываясь, что имел в виду друг.
— Эй, вы же не собираетесь драться? — всполошился Забини, наблюдая за ехидной улыбкой Теодора и легкой ухмылкой Малфоя.
— Ну что ты, Блейз, — доброжелательно отозвался Нотт, подходя к Драко и кладя левую руку на его плечо. — Какие могут быть драки? Ведь Дрей признал, что погорячился, а я не настолько злопамятен, чтобы скалить на него зубы до конца жизни.
Но не успел Забини и рта раскрыть, как Тео ударил Драко по лицу. Малфой покачнулся, машинально схватившись за глаз. Пальцы окрасились в алый. Видимо, ударом тот рассек ему бровь, судя по тому, как заструилась по щеке кровь.
— А-ха-ха! — задорно рассмеялся Тео. — Так и знал, что подерусь сегодня. С утра кулаки чеса…
Договорить он не успел — хук в челюсть, оборвал мысль парня на полуслове. Нотт пошатнулся, но на ногах удержался.
— Я не сильно, - ухмыльнулся Драко, утирая кровь. — Ты же мне все-таки друг.
Тео сплюнул в сторону и улыбнулся. Между зубами запузырилась кровь, делая его оскал еще более зловещим.
— Эй! Ну хватит уже. Правда, — влез в драку Блейз. — Подурили и хватит.
Уже потом, сидя у огня в гостиной факультета и подпирая распухшую щеку, Забини сам у себя спрашивал, негодуя: «И какого черта я полез между ними?!».
***
Выйдя из слизеринского подземелья, Драко практически на ощупь побрел по коридору. Путь и так был неблизкий, а идти, ориентируясь в пространстве только одним глазом, было очень неудобно. Складывалось впечатление, что мир вдруг сократился в объемах, скукожившись до неприлично малых размеров.
Преодолев лестницу и повернув за угол, Драко наткнулся взглядом на сидящую у гобелена фигуру.
— Поттер? — на этот раз вопросительно сказал Малфой.
— Ага, — Гарри встал со скамьи и поднял волшебную палочку с горящим на конце огоньком на уровень груди. – Ого! Кто это тебя так?
— Не твоего ума дело, — насупился тот. — Почему не в Башне? Придется снять с тебя баллы.
— Снимай, если хочешь. Неважно.
— Услышь тебя сейчас Грейнджер, ее бы хватил удар, — Драко непроизвольно ухмыльнулся, представив себе лицо Гермионы.
— Собственно, я здесь именно из-за нее, — Гарри вмиг посерьезнел.
— Я так и понял, — Малфой кивком откинул назад челку, стараясь не испачкать волосы в крови. – Хотел поговорить о ней со мной?
— Да… — немного удивленно отозвался Гарри. — Так ты сразу понял? Почему же тогда…
— Вот ты наивный, Поттер! — оборвал его Драко. — Думаешь, только я догадался? — Гарри как-то странно посмотрел на него: то ли удивленно, то ли настороженно. — Говори, раз пришел. Но только быстро. А то у меня, видишь ли, дело есть неотложное, — Драко указал на собственный глаз. — Ну о-очень срочное.
— В общем, — тут же активировался тот. — Я сегодня разговаривал с Гермионой. Она сказала, что между вами ничего нет. Это правда?
Драко усмехнулся и склонил голову к плечу, рассматривая его.
— То есть ты пришел сюда, чтобы убедиться в том, что твоя подруга не врет? — Гарри нервно поджал губы, а довольным своим наблюдением Малфой принялся медленно обходить его кругом, продолжая собственную мысль: — Выходит, что моим словам ты веришь больше, чем ее?
— Вовсе нет.
— Разве? А по-моему, это очевидно. Что ж… — Драко сделал вид, будто задумался. — Могу сказать только одно — ты никчемный друг. И я рад, что ей больше не придется тратить свое время на тебя и имбецила Уизли. Без вас Гермионе будет легче дышать.
— Ты не так меня понял.
— О-о-о… — добродушно протянул Малфой. — Ты даже представить себе не можешь, как хорошо я все понимаю. Но признаться, я немного разочарован. Мне всегда казалось, что из вас двоих, ты хоть и немного, но все же умнее Уизли. Но как показывает жизнь, я ошибался.
Гарри вскинул вверх подбородок и сурово заявил:
— Я не буду препираться с тобой, Малфой, или что-либо доказывать. Все, что мне было нужно, я уже узнал.
— Серьезно? — Драко насмешливо вскинул вверх брови. — Может, поделишься?
— Вы не встречаетесь и никогда не встречались. Все, что говорят про вас в школе — чистой воды ложь, в ней нет и капли правды. Но я догадывался об этом и раньше.
— Тогда зачем приходил? — лицо Драко превратилось в непроницаемую маску.
— Хотел понять, зачем ты разыграл перед нами то представление про отношения. — Драко поджал губы, подбородок его заострился, а глаза недобро блеснули. — А вот сейчас, кажется, понял.
— Да что ты?
— Тебе просто нравится мучить людей. Играть их жизнями и чувствами. Наверное, в этот момент ты чувствуешь себя богом, — Гарри окинул Драко презрительным взглядом. — Да… Тут и сомнений быть не может — Гермиона никогда не стала бы встречаться с таким, как ты. Это просто смешно.
Не добавив ни слова, Гарри пошел вперед по коридору.
— Ах, вот оно что! Значит, это я недостаточно хорош для твоей подруги?! — крикнул ему вслед Малфой. — Спору нет — ей больше подойдет долговязый ботаник-зубрила или такой же идейно-повернутый, как она.
Гарри ничего не ответил, и это взбесило Драко еще больше.
— Нет? О-о-о… ну конечно! Как же я сразу не догадался. В роли ее парня ты видишь исключительно своего идиота дружка. Кто бы сомневался.
— Врезать бы тебе, — Гарри ненадолго обернулся. — Да только кто-то уже сделал это.
Драко покраснел от гнева и открыл рот, чтобы сказать очередную гадость, но Гарри уже ушел.
До Башни старост пришлось идти дольше обычного, так что Малфой смог от души насладиться дорогой и накрутить себя до крайней степени раздражения. Попадись ему сейчас кто-нибудь из школьников, простым снятием баллов дело бы не обошлось. Но к неудаче Малфоя и к счастью остальных, но пути ему не встретилось ни одной живой души, и, толкнув картинный проем, Драко обессиленно ввалился в гостиную. Тому способствовали злосчастные ступеньки, через которые он уже имел несчастие спотыкаться, и, конечно, вовремя сократившийся кругозор.
- Соплохвост бы вас побрал! – воскликнул Малфой, чуть было не упав.
Он кое-как схватился за ручку двери, удерживая собственное тело в состоянии равновесия.
— Драко? — прозвучало из-за кипы разложенных на столе учебников.
Вернувшись после отборочных в Башню старост, Гермиона с головой ушла в учебу. Как и всегда в моменты душевного подъема, уроки давались ей на удивление легко — будто по мановению волшебной палочки. Стоит ли говорить, насколько хорошо шли дела теперь, после примирения с Гарри?
Гермиона шутя расправилась с огромным сочинением по зельям, что задал в пятницу Снейп, начертила карту звездного неба для урока профессора Синистры и уже потянулась к рунам, как ругань со стороны входа нарушила рабочую тишину гостиной.
— Что это с тобой? — спросила она, приглядевшись к замявшемуся у дверей Малфою. — Ты пьян?
— Типа того, — ответил Драко, отлепляясь от входа.
— И когда только успел? — хихикнула себе под нос Гермиона, но все веселье как ветром сдуло, стоило парню выйти на свет. — Мерлин! — воскликнула она, вскакивая на ноги. — У тебя все лицо в крови! Что случилось? Ты опять подрался? С кем? Зачем?
Гермиона в два счета оказалась около него, испуганно разглядывая бледное лицо. Бровь Малфоя была разбита, а по щеке засохшей красно-коричневой полоской стекала кровь. Подбитый глаз был закрыт из-за слипшихся в крови ресниц.
— Не тарахти под ухом, — огрызнулся Драко, стараясь обойти Грейнджер, чтобы добраться до дивана.
— Давай помогу! — Гермиона подхватила его под локоть в попытке доставить к софе.
— Я сам могу, — отрезал парень, отбрасывая ее руку от себя. — Не трогай.
Немного покачнувшись, он все-таки добрался до дивана, с удовольствием опускаясь на него. Грейнджер прошла следом, предусмотрительно идя сзади, чтобы подхватить его, если что.
— Что с тобой случилось? — поинтересовалась Гермиона, робко переминаясь с ноги на ногу около него.
— Ничего.
— А что с глазом?
— Упал, — бросил тот, оглядываясь по сторонам, будто искал что-то.
— На глаз?
— На глаз, — ответил Драко, дотрагиваясь до окровавленного века.
— А почему костяшки сбиты?
— Когда падал, выставил вперед руку.
— Хватит делать из меня дуру! — взорвалась Гермиона.
— А ты не лезь с расспросами! Тьфу ты, черт! Откуда ее столько?! — брезгливо воскликнул Драко, смотря на окровавленные пальцы.
Развивать закипавшую ссору Гермиона не стала, а вместо этого проворно взбежала вверх по ступенькам в ванную, вернувшись с бинтом и тазиком воды.
Она проворно смочила ткань и, подойдя к Малфою, твердо заявила:
— Повернись ко мне.
Драко покосился на бинт и ядовито усмехнулся:
— Я не нуждаюсь в помощи. Сам справлюсь.
— Хватит огрызаться, — отрезала девушка.
Но Драко демонстративно вынул из ее пальцев ткань и, натянув на лицо очередную ухмылку, приложил к подбитому глазу.
— Тогда хотя бы выпей это, — она протянула ему пузырек с какой-то жидкостью.
— Что это?
— Укрепляющее, глаз быстрее пройдет.
Взяв склянку, Драко покрутил ее между пальцев.
— Никогда еще не встречала человека, которого бы настолько часто били. Раньше я думала, что это Гарри постоянно попадает во всякие переделки, но теперь… — протянула Гермиона, смотря, как Малфой аккуратно стирает кровь с собственного лица.
— Странно, — ответил Драко, поднимая на нее взгляд. — А я-то думал, все парни одинаковые.
На последнем слове Гермиона удивленно округлила глаза.
— Не знала, что ты настолько обидчивый, — с легкой улыбкой ответила она.
— Я никогда не обижаюсь, — заявил Малфой, опуская бинт в воду, чтобы сполоснуть.
— Верно. Ты не обижаешься, — пробормотала она, следя за руками Драко. — Ты мстишь.
Малфой замер. Бинт выскользнул из его пальцев, плавно опускаясь на дно посуды, но в тот же момент был перехвачен рукой Гермионы. Она аккуратно прополоскала и выжала ткань.
— Можно? — поинтересовалась Грейнджер, указывая на глаз Драко. — Или будем продолжать?
— Можно, — спустя минуту выдавил тот, стараясь не смотреть на неё. — Только не нужно впредь вымещать на мне злость из-за своих женишков, — последнее слово Драко произнес с особенным ядом. — Их у тебя могут быть сотни, а я всего один.
— Хорошо, «мистер недотрога», — улыбнулась Гермиона, вытирая кровавые разводы с его лица. — Постараюсь больше так не делать.
Обработав разбитую бровь, гриффиндорка переместилась на веко и, смочив слипшиеся ресницы, аккуратно протерла пострадавший глаз.
— Попробуй открыть.
Драко приподнял веко, но из-за опухоли до конца открыть не смог.
— Выглядит жутко, — сочувствующе поджала губы Гермиона. — Белок покраснел — сплошное воспаление.
— А ты умеешь утешить.
— Это мой святой долг, больной.
— Вы так заботливы, доктор «заноза в заднице», — ухмыльнулся Драко.
— Никакого уважения к медперсоналу! — всплеснула руками та, поднимаясь на ноги. — Есть хочешь?
— А что?
— Тебя не было на ужине, и я подумала…
— Ты что, следишь за мной? — Драко недоверчиво прищурил здоровый глаз.
— Нет. Просто заметила, — занервничала Гермиона, схватившись за русый локон.
— М-м-м… — протянул Драко, уставившись на ее пальчики, теребящие волосы. — Вообще-то я бы поел. Вот только ужин уже закончился. — Затем поднялся на ноги и заявил: — Я у себя. Работаю над песней. Ко мне не заходить и в дверь не стучать. Что бы не случилось. Хоть конец света.
— Хорошо, — Гермиона робко улыбнулась.
— Ну пока, — Драко поднялся наверх.
Гермиона проводила его хитрым взглядом и, едва дверь мужской спальни захлопнулась, выбежала из Башни. Вернулась она через тридцать минут с очередным свертком.
— Малфой! — крикнула Гермиона, опуская поклажу на свободное место на столе. — Иди сюда! Малфой!!!
— Да что?! — недовольно отозвался Драко, высовывая нос из двери собственной спальни. – Я же просил не беспокоить!
— Иди сюда! — не сдавалась она.
— Я сейчас запущу в тебя непростительным заклятьем, если не угомонишься, — пригрозил Малфой, все-таки выходя на балкончик. — Что это ты задумала?
— Накрываю на стол, — ответила Гермиона.
Развязав узел, она начала выкладывать на деревянную поверхность ужин, который, вместо очередной кражи с общего стола, попросила у работающего на кухне Добби.
— Ух, ты! — воскликнул Драко, скатываясь по перилам вниз. — С чего такой благородный порыв?
— Просто подумала, что в таком настроение как у тебя, ничего кроме мрачных баллад перед сном мне не светит. А вот если покормить… возможно, засыпать буду уже подо что-то более менее жизнерадостное, — пошутила Гермиона.
— М-м-м… — сладко протянул Драко. — Неплохо, Грейнджер. Твое чувство юмора уверенно развивается.
— Учителя хорошие.
— Это точно! — ухмыльнулся Драко, принимаясь за ужин.
Гермиона сдержанно улыбнулась и тоже взялась за вилку.
— Кстати, откуда у тебя укрепляющее?
— Сварила.
— Зачем? — удивился Малфой, так и не донеся вилку до рта.
— Не знаю… Просто решила, что может понадобиться, когда ты снова…
Она не договорила, молча указав на его подбитый глаз.
— С чего такая уверенность в том, что я снова?.. — он повторил её жест.
Гермиона пожала плечами, сама не зная ответа. А Драко тщательно прожевал кусок свинины, который все-таки донес до рта, и заявил:
— Ты заботишься обо мне. Снова.
— Это был вопрос? — улыбнулась она, ковыряя вилкой в ужине.
— Нет. Это утверждение. Вопрос: зачем ты делаешь это?
Гермиона задумалась и, подперев голову рукой, посмотрела на него.
— Ответ: я не знаю.
— Содержательно, — заметил Драко. — Но как-то неправильно. Тебе не следует делать этого. Ни один нормальный человек не стал бы. — Тут его лицо просветлело. — Может, ты и в правду ненормальная? А, Грейнджер?
— Вот спасибо, — усмехнулась Гермиона. — Долго думал?
— На самом деле я давно начал подозревать это.
Гермиона ничего не стала отвечать, лишь обреченно пожала плечами — тягаться с Драко не было ни сил, ни желания.
— Как-то это странно, не находишь? — спросил он, заканчивая трапезу. — Ты и я. Нормально общаемся уже несколько дней и даже вот, — он указал рукой на стол, — ужинаем вместе.
— Непорядок, — поддержала Гермиона и, отломив кусочек хлеба, кинула им в Драко.
— Эй! — улыбнулся Малфой, уклоняясь от снаряда. — И кто после этого ребенок?
— Он каждый раз смотрит на тебя утром из зеркала, — бросила та, поднимаясь из-за стола.
— Но порой мы умываемся вместе, — нашелся Малфой. — Полагаю, ты говоришь именно об этом.
Гермиона рассмеялась и, опустившись на ковер, откинулась на спинку дивана.
— Опять засунула ноги под себя? — спросил Драко, подходя мимо нее к импровизированному бару.
— А как же, — с улыбкой ответила Гермиона, усаживаясь по-турецки.
Малфой добродушно покачал головой и налил в бокалы выпивку.
— На, — он протянул Грейнджер стакан, опускаясь рядом с ней на ковер. — Выпей со мной.
Драко впервые сел на пол при ней, обычно он предпочитал сидеть в собственном кресле, гордо взирая на гриффиндорку сверху вниз.
— Я не пью, — ответила Гермиона, аккуратно отстраняя руку с бокалом от себя.
— Это коктейль, — заверил он. — Вермут, разбавленный виноградным соком, все равно, что компот. Да брось, Грейнджер, если бы я хотел тебя напоить, поверь, мне бы это удалось - возможностей было множество.
Гермиона прищурила в сомнении глаза, но стакан все же взяла.
— А ты знаешь… Звучит убедительно.
— Не чокаясь, — заявил Малфой, увиливая от протянутого бокала, и вдруг заявил: — За тех, кого нет с нами.
Гермиона недоумевающе пожала плечами и отпила немного из фужера.
— М-м-м… И правда вкусно!
— Слушай меня и министра магии, Грейнджер, — ухмыльнулся Малфой. — Хотя нет…только меня. Не стоит верить политикам.
Он опрокинул залпом собственную рюмку коньяка и, подхватив несколько поленьев, бросил их в камин.
Время неумолимо летело вдаль. Старосты сидели на полу и смотрели на огонь. Гермиона растягивала свой вермут, а Драко принялся за ром. Иногда Малфой подкидывал в камин новые поленья, а Грейнджер в этот момент бросала на него косые взгляды. Слизеринец неизменно ловил их, посылая в ответ загадочные ухмылки.
— Малфой? — аккуратно начала Гермиона, не зная, как завязать разговор. Она все еще надеялась выяснить, с кем он подрался.
— Давай помолчим.
Грейнджер вздохнула, но настаивать не стала. Сегодня Драко был не в меру задумчивым и… грустным что ли. Гермиона решила не торопить события. Возможно, он сам расскажет, если захочет…
Мерно потрескивающие в камине поленья создавали в гостиной иллюзию домашнего уюта и навевали атмосферу спокойствия и умиротворения. Поддерживаемый стараниями Драко огонь, словно хищный зверь, бросался на чугунную решетку с выгравированными на ней диковинными птицами и растениями. Малфой сидел справа от Гермионы в своей любимой позе: одна нога вытянута, а другая согнута в колене. Спиной он опирался на мягкую обивку собственного кресла. Одна рука покоилась на полу, в то время как другая, с зажатым в ней фужером, лежала на согнутой в колене ноге. Казалось, Малфой еле держит хрустальный бокал кончиками пальцев, полностью расслабив руку. Будто еще чуть-чуть и стакан выскользнет из его руки, разлетаясь осколками по полу... Иллюзия. Вокруг Драко всегда витала легкая дымка недоговоренности и тайн.
От огня исходило приятное телу тепло и еле уловимый аромат древесной смолы. Этот запах вкупе с алкоголем расслабляюще подействовал на Гермиону, и, вытянув ноги, она легла на пол. Девичьи волосы русой волной разметались по полу, сливаясь по цвету с ковром, а карие глаза уставились на пляшущие в балках потолка тени.
Несколько минут спустя рядом с ней опустился Драко. Гермиона ненадолго взглянула на него и вернулась к прежнему занятию. Они лежали рядом, молча смотря вверх и пытаясь разгадать рисуемые огнем картины. Красные блики то складывались в растительный орнамент решетки, то словно растворялись в темной глубине осеннего вечера, что непроглядным черным плащом окутал Хогвартс и его окрестности.
— Так же как в жизни… — вдруг сказал Драко.
— А? — отозвалась Гермиона.
— В жизни тоже так: сначала вспышка — радость, счастье, успех, любовь… А потом темнота.
Слова Драко зацепили Гермиону, и, повернув голову, она взглянула на Малфоя. Драко лежал очень близко, всего в нескольких сантиметрах. Казалось, стоило протянуть руку и можно было бы коснуться отливавшей золотом в свете огня кожи или убрать упавшую на глаза челку.
— Как ее звали? — прошептала Гермиона, боясь громким голосом отпугнуть его.
Малфой горько усмехнулся и, не поворачивая головы, ответил:
— У нее больше нет имени.
Выждав несколько минут, но так и не получив вразумительного ответа, Грейнджер легла на бок и посмотрела на него. Драко по-прежнему разглядывал танцующие на потолке всполохи огня.
Гермиона не стала лезть с расспросами, потому что знала, что он не ответит, пока сам не захочет. Хоть и немного, но она начала разбираться в Малфое. Вместо этого она сожалеюще вздохнула и, дотронувшись пальчиками до разбитой брови, тихонько спросила:
— Очень больно?
Драко прикрыл глаза, когда пальцы Гермионы коснулись его и немного погодя ответил:
— Нет. Если ты про бровь.
Она вновь вздохнула и убрала руку.
— А если не только?
Драко развернулся, принимая её позу. Теперь молодые люди лежали друг напротив друга, смотря глаза в глаза. Гермиона робко улыбнулась, и Драко ухмыльнулся в ответ. Зелье уже подействовало на его организм, превращая фиолетовую опухоль века в еле заметный желтый синячок, обещающий полностью сойти к утру. Только тонкий бордового цвета шрам на брови выдавал вечерние приключения Малфоя.
В серой глубине его глаз разливалась словно тающая в медовом пламени тайна. Нечто настолько неуловимое и желанное, что заставило Гермиону придвинуться ближе, с жадностью вглядываясь в его лицо. Было в Малфое что-то такое… манящее и пугающее одновременно.
— Твои глаза сейчас цвета виски, — заметил Драко.
— Наверное… — она встряхнула головой и отстранилась. — Лисса сказала, ты предложил ей перевестись.
— Ага, — отстраненно отозвался Драко. — Ты действительно хочешь поговорить об этом сейчас или просто чувствуешь, что нужно что-то сказать?
Гермиона перевела на него взгляд — Драко уже лежал на спине, одна рука под головой, другая вытянута вдоль тела.
— Нет, — выдохнула она. — Не хочу.
— Тогда молчи и слушай… В тишине тоже есть своя прелесть. Своя мелодия, жизнь… и страсть. — Голос Драко, такой тихий и проникновенный, будто околдовал ее. — Когда я хочу разобраться в собственных мыслях и чувствах — я молчу и слушаю. Нет ничего страшнее и совершеннее тишины. Поверь.
Гермиона рассеянно поправила упавшие на глаза волосы, чтобы лучше видеть его, и вновь положила руку на пол. Ее кисть непроизвольно коснулась руки Драко — пальчики легли прямо в мужскую ладонь. Гермиона вздрогнула от неожиданности. Его рука была теплой и незнакомой.
— А знаешь… ты прав, — прошептала она, почувствовав, как Драко еле заметно сжал ее пальцы в своей ладони. — Иногда нужно помолчать.
Они молча улыбнулись каждый своим мыслям, наблюдая, как всполохи огня складывают из теней и света очередную картинку.