Глава 17/2. Победителей не судят
До Башни старост он добрался в два счета, не заметив, как со степенно фирменного шага перешел на поспешный полу-бег. Гостиная по-прежнему являла собой поле боя. Драко не успел привести ее в порядок, в отличие от своей спальни. Времени было слишком мало и пришлось сделать выбор, и для Малфоя он был очевиден – его интересы в приоритете.
Парень вошел к себе и, стянув с плеч куртку, бросил ее на стоящее у стены кресло, затем обессиленно упал в него и вытянул ноги. Усталость… Он не спал ни минуты, да и, по правде сказать, не особо пытался принудить себя к этому. Вместо этого он практически всю ночь просидел на подоконнике, смотря на затянутое тучами небо и слушая мерную, убаюкивающую мелодию дождя. Он и сейчас негромко стучал в башенные окна, но уже не так остервенело, даже как-то печально, будто оплакивал что-то или кого-то.
Драко поднялся на ноги и вошел в общую ванную, а через нее в спальню гриффиндорки. Открыл платяной шкаф, вытащил на середину комнаты дорожный чемодан и принялся складывать туда ее вещи. Подхваченные заклинанием, они ловко и ровно складывались пополам и опускались на дно сумки. Закончив с гардеробом, он сходил в ванную и собрал оставшиеся: зубную щетку, мочалку, халат. Все это Драко убрал в отдельный пакет и также опустил заклинанием в сумку. Осталось разобраться с книгами. Он подошел к письменному столу и просмотрел все до единой, большинство из них принадлежало школьной библиотеке, но были и те, что являлись собственностью гриффиндорки. К примеру, сочинения Дени Дидро. Он подхватил со столика том и немного покрутил в руках. Тонкие губы тронула мягкая улыбка. Странно… Драко и подумать не мог, что Грейнджер интересовалась подобной литературой. Он наобум открыл книгу и прочел первое попавшееся на глаза предложение – «Мы добиваемся любви других, чтобы иметь лишний повод полюбить себя». Оно было подчеркнуто красной пастой, а на полях стоял небольшой восклицательный знак, видимо, Гермиона пометила его, чтобы после еще раз обдумать. И вновь удивление! Ведь он поступал точно так же… Даже больше! Как бы чудно и удивительно это не было, но в его экземпляре Дидро эта строчка тоже была подчеркнута, но только не красными, а черными чернилами.
Малфой еще немного полистал потрепанный временем томик, отложил его в сторону и взял другой - Уильям Шекспир. Затем нашел еще несколько: «Утопию» Томаса Мора, «Чайльд Гарольда» Байрона, «Тамплиеров» Вальтера Скотта, а также несколько книг Уайльда, Киплинга и Дойля. Очевидно, Грейнджер была большой поклонницей английской литературы.
Серьезно? Она что же и вправду решила перечитать всю его библиотеку или попросту подглядела названия книг, что стояли на книжной полке в слизеринской спальне?
Это было так странно…
Он отложил в сторону томик Киплинга и взял в руки одну из лежащих на столе папок. Она разительно отличалась от остальных: красная, кожаная, с эмблемой Хелловэнс. Внутри были какие-то бумаги: заметки, списки будущих школьных мероприятий и просто записи - ничего не значащая переписка, вероятнее всего с соседкой по парте, а вот чуть ниже, под всем этим хламом он нашел несколько фотографий и рисунков. Ни на одном из них не было даты, поэтому определить точно, когда они были сделаны, не представлялось возможным. Сказать по правде, не найди он в библиотеке Гермионы несколько любимых книг, вряд ли вообще решил бы пересмотреть ее бумаги, а тут… Вдруг стало интересно, чем еще увлекается гриффиндорка.
Он медленно просматривал фотографии и рисунки, откладывая их в сторону. В основном здесь были неизвестные ему люди, но были и те, кого Драко знал давно. На одной, к примеру, весело улыбались гриффиндорцы. Видимо, это фото было сделано несколько лет назад, потому что помимо Гарри, Рона и Джинни на нем были и Фред с Джорджем. Ребята столпились около шахматного столика, что-то бурно обсуждая, а затем все как один подняли головы вверх и широко улыбнулись, очевидно, в этот момент к ним подошла Гермиона попросила посмотреть в камеру.
Драко ухмыльнулся и отложил в сторону фото, переходя к рисунку.
Что ж… Украшенное веснушками лицо невозможно было не узнать! Со своего выполненного карандашом портрета на Драко смотрела Элисен: хитро и загадочно, будто знала какую-то тайну, а после широко улыбнулась и спряталась за край. Драко немножко встряхнул рисунок, и беглянка вновь выглянула, показала ему язык и, задорно рассмеявшись, исчезла.
- Лисса… - Философски протянул парень. Неизвестно, как и когда это случилось, но Малфой, так же как все, привязался к этой несносной девчонке, хоть и старательно избегал мысли о том, что ему может нравиться хоть кто-то из окружения гриффиндорки.
Следующим был Стив, и это было фото. Парень сидел за школьной партой и рассеянно смотрел в окно, а затем повернул голову и взглянул прямо в объектив – задумчивые глаза в ту же секунду потеплели, а на губах вспыхнула мягкая улыбка, очевидно, он был искренне рад человеку, которого увидел.
- Хм… - Драко внимательно вгляделся в фото. – Неплохие шансы, Грейнджер. Совсем неплохие!
Ухмыльнувшись своей шутке, он взял в руки последний рисунок, и окаменел…
С пергамента резанули холодом знакомые глаза. Драко даже вздрогнул от того, как надменно-самодовольно они взглянули на него. Картинный Малфой меж тем окинул настоящего оценивающим взглядом и ядовито ухмыльнулся - точная и до ужаса идеальная копия.
Драко, не мигая, смотрел на собственное лицо, но такое ощущение, что видел его впервые. Разве делал он так? Разве кривил губы в ухмылку? Ведь от этого его лицо казалось еще тоньше, а подбородок острее. А бровь? Он и правда так изгибает ее, когда смотрит чуть в бок, будто оценивая собеседника? Да нет!
Драко подошел к висевшему на стене зеркалу, чтобы проверить, насколько правдива картинка, изображенная Гермионой. Попробовал ухмыльнуться, изогнуть бровь, сузить глаза и… Ошарашено отступил в глубину спальни. Отвратительно! Он вида собственного отражения у слизеринского принца неприятно засосало под ложечкой. Будто на ватных ногах он прошел в угол комнаты и упал на стоящий у письменного стола стул, обессилено уронив на колени руку с зажатым в ней портретом.
Неужели окружающие день ото дня видят эту мерзкую ухмылку и колючий взгляд? Сказать по правде, его глубоко поразило и огорчило увиденное - Драко впервые взглянул на себя со стороны.
Но чем дольше Малфой смотрел на портрет, тем сильнее увязал в нем. Эти лукавые, чуть прищуренные глаза будто сковывали и подчиняли себе разум. Неужели этот взгляд и на остальных действует также - вынуждает выполнять желания хозяина? А впрочем… Вздор! Драко давным-давно понял, на что способен, и бессовестно пользовался этим при любом удобном случае. К чему врать самому себе? Перед кем выкручиваться? Однако… мурашки по-прежнему не покидали Малфоя.
Драко неосознанно нащупал во внутреннем кармане мантии полученный час назад пергамент. Вот он, тут. У сердца. Выходит, раз гриффиндорка отказалась от должности, ему удалось сломать и ее. Правда? А то, как именно, не имело значения. В любви и на войне все средства хороши. К тому же победителей, как известно, не судят!
Но… Тогда отчего он не чувствовал радости? Почему не ощущал сладости долгожданной победы? Ведь Драко так хотел этого, так желал, даже грезил, раз и навсегда избавиться от грязнокровки, внушив самому себе, что она недостойна занимать должность школьной старосты, что найдется уйма других: способных, активным и умных - целая толпа практически готовых старост, которые только и ждут того, чтобы занять ее место.
И что в итоге? Кто на самом деле вышел из истории победителем? Он или Она?
У Драко не было однозначного ответа. Хотя… Не поступи Гермиона подобным образом, не вручи вместе с заявлением и свою судьбу в слизеринские руки, возможно, парень ощущал бы себя победителем, а так…
Но отчего он не испытывает радость?! Он просто обязан искренне и от всей души отпраздновать свою победу! Да. Малфой заслужил ее: с блеском провернул такую, казалось, совершенно невозможную по сложности аферу и сумел выйти сухим из воды. Ну разве не мастер? Разве не гений?
Но тогда отчего?! Отчего он не испытывает этой чертовой радости?!
Драко взвился на ноги и отошел в другой угол комнаты, оттуда, словно из укрытия, смотря на рисунок, отставленный на столе. Как будто боялся что все, во что он верил, на самом деле лишь мираж, впрочем… Как и он сам, а действительно реальным является человек на рисунке. Ведь по большому счету Драко сделал все возможное, чтобы стать таким: безжалостным, стойким и целеустремленным. Но стоила ли игра свеч? Или все это он сделал напрасно? Вместо власти и самоудовлетворения обрел пустоту, которой наполнилось сердце. Неужели в проигравших оказался он, а не Грейнджер?
Грейнджер, Грейнджер, Грейнджер… Он будто помешался на этом имени! Что за неожиданное и совершенно неуместное сумасшествие? И неужели… она все же смогла вызвать в нем что-то помимо равнодушия и презрения? Не стала ли тем особенным человеком, которого искусно выделяешь из толпы, стоит только войти в помещение?
Но… Как бы ни хотелось этого признавать, она действительно стала его особой Нелюбовью. Наверное, именно поэтому он так хотел избавиться от нее, а избавившись, совершенно не испытал радости. Как говорили древнегреческие полководцы: «И врага можно уважать». Вот и Драко, даже помимо собственной воли, но на тонком уровне чувств, уважал ее, ненавидел и восхищался! Мало того… Все эти недели он жил мыслями о том, как поквитается с ней, с позором выставив из школы. Представлял выражение карих глаз: озадаченных и напуганных, мечтал, как рассмеется в удивленное лицо, сказав: «Пришел твой час, Грейнджер». Ах, что за сладостное чувство! Но грязнокровная дрянь и тут провела его, не дав вкусить и малой толики наслаждения. А он, как дурак, купился, лишив свою месть всякого смысла! Да… она и вправду стала совершенно особенной для него, и нужно набраться мужества, чтобы признать это.
Малфой глубоко вздохнул, на мгновение прикрыл глаза, а затем вновь подошел к портрету и взял его в руки, с жадностью рассматривая.
Всего лишь рисунок – несколько линий, клочок бумаги… А вызвал столько неожиданных мыслей! Рисунок… рисунок… Но когда и зачем она нарисовала его? Ради чего и по какой причине изобразила на пергаменте именно Драко? Ни Поттера, ни Уизли, ни Норден, ни даже обожаемого Картера - последнее имя Малфой мысленно исковеркал. Наверное, теперь ему уже никогда не узнать ответа. Ведь час назад они попрощались раз и навсегда.
И будь он проклят, если не поступит так, как обещал! Решение принято, и все мосты сожжены - парень сделал это, выйдя из Больничного крыла. Сомнения и сожаления – удел слабых, а он, Драко Люциус Малфой, к таковым не принадлежал. Да! Это и вправду он изображен на портрете. Да! Это его глаза смотрят так напористо и бесстыже. Да! Это его губы кривятся в ухмылку, будто в вечной усмешке над судьбой. И… да! Это он. Безжалостный, стойкий и целеустремленный.
А никчемные сомнения? Пускай идут к черту! Он не знает пощады. Сегодня победу празднует Слизеринский принц!
Драко свернул рисунок трубочкой и положил его во внутренний карман мантии, затем вышел из гриффиндорской спальни и проворно сбежал по ступенькам вниз. Выхватив из бара бутылку вина, он вышел вон.
Мягкий лунный свет серебрил шпили школьных башен и плетения резных стрельчатых окон гостиных. Девственной чистоты ночное небо, сыпало на землю мириады звезд, что, отражаясь в безмятежной глади Большого озера, воспламеняли его волшебным огнем. А студенты мирно спали, объятые сладкими видениями подсознания, пока Драко, словно тень, скользил по школьным коридорам.
Джинни Уизли видела солнечный летний день, большую поляну подле школьного озера, накрытую для полуденного пикника, и паренька, что сидел рядом, преданно держа ее за руку. Вот только проснувшись поутру, так и не смогла вспомнить лица, милого сердцу человека.
Гарри Поттеру снился супер-финал кубка мира по квиддичу. Во главе команды Великобритании он выводил ребят на площадку под оглушительный рев толпы болельщиков. Игроки, словно ракеты, моментально взмыли в небо, и спустя несколько минут Гарри увидел долгожданный золотой шарик около вражеских ворот. Будто стрела, кинулся парень к вожделенному объекту и, ловко заключив трепыхающийся предмет в пальцы, победоносно вскинул руку над толпой.
Рональд Уизли в своем сне приглашал на свидание девушку с блестящими русыми волосами. Жутко стесняясь, парень, наконец, смог выдавить из себя что-то на подобие: «Э-э-э… может, сходим куда-нибудь вместе?», не особо рассчитывая по положительный ответ. Но к величайшему удивлению гриффиндорского рыцаря, дама сердца не только кинулась ему на шею с радостным возгласом: «Наконец-то!», но и сладко поцеловала парня в награду за тяжкие душевные страдания на протяжении стольких лет.
Лишь староста школы не поддался на манящий призыв Морфея, придумав более приятное и расслабляющее занятие.
Оказавшись у цели, он аккуратно постучал в дверь, стараясь не сильно шуметь - парню совершено не хотелось, чтобы кто-то из учеников застал его за этим занятием - но все же настолько громко, чтобы нужный человек услышал стук. Прошло около минуты, прежде чем раздались шаркающие шаги, и дверь отворили.
- Привет, - премило улыбаясь, заявил Драко.
- Что ты здесь делаешь? – удивленно прошептала Эмили. – Видел, который час?
- Видел, - он склонил голову к плечу и ласково взглянул на нее. – Не смог утерпеть. Захотелось увидеть тебя.
- Да? – сонное лицо окрасил нежный румянец. Девушка порывисто вздохнула и прижала руку к груди - сердце учащенно забилось от счастья. – Даже не верится, что слышу это. Думала, уже не придешь…
Небесно-голубые глаза подозрительно заблестели, готовые с минуты на минуту наполниться слезами.
- Рано или поздно… Но я бы пришел. Ты же знаешь, - Драко погладил свободной рукой ее щеку и глубоко вздохнул. – Пустишь раскаявшегося грешника?
В качестве ответа девушка счастливо улыбнулась и кивнула головой, открывая дверь шире, чтобы Драко прошел внутрь. Едва они оказались внутри, как она обняла парня со спины и прошептала:
- Ты пришел…
- Причем не один, - он аккуратно развернулся и указал глазами на зажатую в пальцах бутылку. – Кажется, сегодня я обещал тебе вечер при свечах? Та вот, я держу слово. - Девушка окинула вино равнодушным взглядом.- Что? Не угодил?
- Убери эту чертову бутылку куда подальше и иди сюда, глупенький, - промурлыкала когтевранка, маня его пальчиком к себе.
Драко лукаво ухмыльнулся и обнял ее.
- Я слушаю.
- Нет. Это я слушаю, Малфой, - девушка взялась на полы его рубашки и вытянула их из-за пояса.
- Правда? – он хищно облизал губы, распуская галстук и кидая его на пол, пока девушка ловко расправлялась с пуговицами на его рубашке. – А мысли сможешь прочесть?
- Хм… - она на мгновение задумалась, затем сделала шаг назад и стянула через голову ночную рубашку, оказываясь обнаженной и мучительно прекрасной перед ним.
- Ты прирожденная провидица, милая!
Драко искренне рассмеялся и, подойдя вплотную, притянул ее для поцелуя, а Эмили томно вздохнула, обнимая его за плечи. Идеально гладкая кожа обожгла ее, а запах тела и вовсе отбил всякую возможность адекватно мыслить.
- Я так соскучилась, а ты?
- Даже представить себе не можешь насколько… - он обхватил Эмили за талию и усадил себе на бедра, покрывая поцелуями плечи. – Даже представить не можешь...
С этими словами Драко повалился на кровать, и девушка взвизгнула от неожиданности. Они рассмеялись и, изголодавшиеся по ласке, набросились друг на друга.