Уже будучи недалеко от цели, я вдруг услышал сдавленный голос любимой: — Не нужно… пожалуйста… умоляю!

Ярость сделала окружающий мир красным. На неё кто-то напал! Голос исходил из её спальни. Помня, где находится её окно, я обогнул дом и одним прыжком влетел в него, так как оно оказалось открытым.

Белла и Элис считали, что больше никогда на их пути не встретится какой-нибудь вампир, а тем более Карлайл...

После он спросил:

— Я сделал тебе больно? — и его большая ладонь легла на её спину.

Его вопрос опоздал и теперь не имел смысла. Ему следовало задуматься о её ощущениях раньше, чем он начал действовать.

— Джейн, — заставил меня вынырнуть из водоворота мыслей самый родной голос в мире, негромко прозвучав из-за двери, — я собираюсь подышать свежим воздухом перед сном, и если ты уже не занята…

— Не занята! — радость в голосе я скрыть даже не пыталась.

Я сидел в кресле и думал о том, что события последних двух десятилетий моей жизни напоминают забавное человеческое изобретение под названием «калейдоскоп». Внезапное рождение Беллы, проявившиеся у неё способности (поселившись на Земле и фактически обретя бессмертие, я постепенно стал немного по-другому воспринимать время, и в этом восприятии годы с рождения дочки до сегодняшнего дня пролетели удивительно быстро), затем Каллены, Джеймс, похищение и спасение Беллы…

И я живу в палаццо деи-Приори уже третью неделю. Как так вышло? Хм…

Она молча выпила каждое непристойное слово из тех, что Малфой грязным потоком выливал на неё, против воли жадно проглатывая их и с многомерной анатомической точностью представляя всё, что он планировал сделать с ней; становясь всё более горячей и влажной, одурманенной и ослабевшей, не в силах противостоять острому безрассудному желанию прижаться к нему, отчаянно желая ощутить ту самую постыдную распирающую мощь и запретную безжалостную жёсткость… Мерлин, как же она скучала по нему, по той наполненности внутри, что он давал ей…

Два темно-шоколадных омута смотрели на меня. В который раз меня непреодолимо затягивало в них — а я даже не пытался сопротивляться. В голове билось невыразимо радостное: «Жива, жива!»…

Но радость сменилась беспокойством, когда я оторвался от Её глаз и окинул взглядом всю её: Изабелла была вся в пыли и запёкшейся крови, которой было особенно много на шее, а одежда, ко всему вышеперечисленному, была порвана во многих местах. Также я заметил на её щеках дорожки от слёз, которые были особо отчётливо видны из-за пыли… внезапно по ним побежали свежие капли…

- Вы разочарованы? Вы рассчитывали на зачатие ребенка?

- Нет. – Она подняла подбородок. – Вы были чрезвычайно осторожны, и у меня не было никаких оснований для надежды.

- Но вы по-прежнему хотите ребенка, даже зная, что это может стоить вам жизни? Вы хоть представляете, что будет со мной, если я потеряю вас?

- Я понимаю. – Ее тон противоречил словам, и Эдвард поморщился.

Я перевела взгляд с пламени на Джорджа. Его лицо было искажено гневом, глаза всё ещё немного отсвечивали красным. От него будто волнами исходила ярость и сила. Невероятная мощь, способная смести, уничтожить, разложить на атомы всё, что встанет у неё на пути.

Меня начал заполнять страх. Глупые инстинкты, такие острые у вампиров, кричали мне бежать подальше от существа, способного с такой лёгкостью убить мне подобного, и абсолютно для него неуязвимого…

Жизнь молодой ведьмы Изабеллы Свон полна трудностей с самого детства. В то время как все ведьмы и маги её мира имели напарника, Изабелла была одинока. Вступив во взрослую жизнь, молодая волшебница надеялась забыть подколки и злые шутки своих одноклассников. О возможности работать в отряде магического правопорядка стоило забыть. Привыкнув к одинокой и спокойной жизни, Изабелле придётся вновь вспомнить о старом. Ибо по её душу пришел самый злобный и ненавистный маг в её жизни.

Внезапно сквозь звон в ушах прорвался громкий рык. Я рефлекторно сжалась, почувствовав при этом острый прилив боли, и не смогла сдержать стон. Нет! Нет, только не опять! Ну за что сейчас-то?! Я ведь даже не шевелилась, кроме дыхания! Может, ему понравилась такая крепкая жертва — и он хочет проверить, сколько я ещё выдержу?

Никогда я не мог и на секунду представить, что мои способности ищейки когда-либо будут служить для чьего-либо спасения. Если бы чуть больше месяца назад мне кто-то сказал подобное, я бы рассмеялся ему в лицо… но сейчас мне совсем не смешно. Мне… страшно.

Идя с моим конвоем по знакомому лабиринту к тронному залу, я понял, что кроме лифта тут ничего не поменялось. Казалось, замок застыл во времени так же, как и его хозяева. Это впечатление ещё сильнее укрепилось, когда стражи распахнули передо мной массивные деревянные двери с гербом Вольтури. Всё то же роскошное круглое помещение, отделанное мрамором, всё те же три трона на возвышении. И всё те же трое вампиров на них.

Немного выгнувшись в спине, я с большим трудом повернула голову слева на право… и встретилась с парой немигающих красных глаз. Взгляд вампира был пронизывающим, от него хотелось спрятаться. При этом особых эмоций они не выражали, по крайней мере, я не могла их понять. Зато прекрасно разобрала свои. Это был страх. Такой, от которого противно крутило живот, который мешал здраво мыслить. Впервые я по-настоящему кого-то боялась. Я, наконец, осознала весь ужас своего положения — ослабевшая и связанная, совершенно беспомощная, в плену у вампира, клан которого считает моего отца своим врагом… захотелось завыть!

Я осмотрелся в рентгеновском спектре… и заметил кое-что. Подойдя туда, я увидел лежащий на земле мобильный телефон. Беллин. А рядом с ним, на траве — несколько небольших бурых пятнышек. Я мысленно простонал. Дочка, ну почему ты от него просто не убежала?.. Не верю, что он застал тебя врасплох!

- Дорогой зять, - начала Таня, и Изабелла напряглась от дразнящего тона сестры. – Супружеская жизнь подходит вам так превосходно, что ваше лицо теперь больше напоминает сытого и удовлетворенного кота. Позвольте узнать, отчего у вас такая довольная улыбка на лице?

Щеки Эдварда приобрели румяный оттенок, а викарию потребовался стакан воды, чтобы справиться с внезапным приступом кашля.

- Что? Что я такого сказала? – воскликнула Таня, но ее вопрос повис без ответа.