Глава 7

Песни о любви



Пришло время обещанного сюрприза. Неожиданно погас свет, только серебристые звёздочки, уже знакомые Лесе, мерцали на потолке. Все вокруг замерли в ожидании, стало почти совсем тихо... пока не зазвучал знакомый мотив. Занавеси сцены раздвинулись – и эхо изумлённых возгласов прокатилось по залу. Увидев «Струны» в полном составе, девчонки завизжали от восторга, парни засвистели, поддерживая их – поэтому во время первой песни стоял такой невообразимый гул, что ни музыки, ни слов было почти не слышно. Такого сюрприза не ожидал никто, хоть Пашка и учился в этой школе. Лучшего подарка для выпускников и быть не могло. Они хором подпевали, танцевали, хлопали в ладоши... Леся улыбалась, втайне наслаждаясь произведённым эффектом, и чувствовала себя так, будто в момент их появления сама стояла на сцене рядом с парнями – ведь ей одной была доверена эта тайна.
Вика же замерла от неожиданности, увидев Пашку на сцене (она даже не заметила, когда он успел смыться), да ещё среди «живых» «Струн». Хоть Леся и говорила когда-то, что Пашка обещал организовать концерт на выпускном, Вика не думала, что он это действительо сделает – но ведь тогда она совсем не знала его (хоть и думала, что сразу раскусила «истинную сущность» этого парня). Видимо, писатель из неё никудышний. Она-то была уверена, что достаточно хорошо разбирается в людях! Теперь Вика поняла, что ни о ком никогда нельзя судить по первому впечатлению – оно может быть ошибочным.
Когда-то она посчитала, что Горин не снизойдёт до хлопот по устройству концерта, за который группе даже не заплатят и который состоится в единственном клубе маленького городка, куда популярные исполнители никогда не приезжают с концертами, заботясь не только о заработке, но и о своей репутации... Но Вика ошиблась. Пашка действительно любил и родной городок, и школу, в которой с детства учился...

Вика стояла рядом с Лесей у самой сцены – и всё происходящее казалось ей каким-то сном. Песни, которые она так часто слушала у Леси и уже успела запомнить и полюбить; парни, которых она раньше видела только на плакатах и по телику – за исключением Пашки, да и он сам был сейчас не таким, как в школе, не просто одноклассником, сидящим с Викой за одной партой. Ещё он был певцом, музыкантом и ведущим концерта в одном лице. Пашка, не страдавший скромностью, был в «Струнах» тем самым «массовиком-затейником», способным завести публику и поддерживать в зале весёлое оживление – это было его особым талантом, которым Пашка пользовался в полной мере. Если Саня Анисимов писал песни и делал аранжировки, Лёха Томкин сочинял стихи и классно танцевал, а Митя Шичко был самым голосистым участником коллектива – Пашка, помимо того, что написал не одну песню в альбом «Струн», был «мастером эротического речитатива», и приятный тембр его голоса вызывал сладкую дрожь внутри. Девичьи сердца не могли не расстаять... Вот почему все вместе парни составляли прекрасную команду, дополняя друг друга, вот почему им сопутствовал успех. Они всего добились сами – одарённые, молодые, упорные.

После целого часа выступления «Струн» у выпускников болели не только ноги от танцев и руки от горячих апплодисментов, но и горлышки, которые они прокричали в бурном восторге. Не устал, казалось, один Пашка – пока его друзья по группе ушли за кулисы на перерыв, он взял гитару, поставил в центре сцены высокий стул, подвинул микрофон и, устроившись поудобнее, обратился к зрителям:
- А сейчас я спою для вас свою новую песню – её пока нет в нашем альбоме, и вы будете первыми, кто её услышит. Не беспокойтесь, она не утомит ваших усталых ног – это почти любовная баллада в духе Браяна Адамса.
Рокот одобрения пронёсся по залу, и пока Пашка пел, несколько парочек танцевали, а многие просто стояли, покачиваясь в такт музыке, с зажёнными бенгальскими огоньками в руках. Было очень красиво... Но романтичная обстановка угнетала несчастную Вику ещё больше, чем атмосфера всеобщего веселья. Поэтому во время Пашкиной песни девушка незаметно затерялась в толпе, пробиваясь к ступенькам. Добравшись до середины лестницы, она остановилась и оглянулась. Искрящиеся огоньки покачивались в темноте, отражаясь в зеркальной стене... Пашка, перебирая пальцами струны гитары, пел:

Падали звёзды, падали слёзы,
С неба ночного струились сны...
Горькие слёзы, сладкие грёзы,
Яркие звёзды юной весны.
К нам на ресницы, к нам на ладони
Нежным касаньем первой любви...
Тёплым сияньем, светлою болью,
Своим дыханьем её назови...

Почувствовав комок слёз в горле, Вика выскользнула из зала, чтобы спрятаться где-нибудь и выплакать своё горе.

Леся была так увлечена концертом, что не сразу заметила, что Вики нигде нет. А когда девушка начала в поисках подруги бродить по пустынной площадке на улице, не встретила там никого, кроме нескольких уединившихся в тени здания парочек, да сбежавших покурить пацанов. У чёрного входа Леся, поднимаясь по лестнице, натолкнулась на Пашку, идущего вниз. Он вовремя удержал покачнувшуюся на высоких каблуках Лесю.
- Аккуратнее, девушка – не поломайте красивых ножек, – улыбнулся он.
- Спасибо, – губы Леси расплылись в ответной улыбке. – Постараюсь.
- А чего ты тут бродишь в темноте? – поинтересовался Пашка.
- Я могла бы то же самое спросить у тебя.
- Дышу свежим воздухом, – ответил он без особого энтузиазма.
- А я ищу Вику.
Пашка опустил голову, с неожиданным интересом разглядывая свои туфли.
- Она что, пропала?
- Не знаю. Я как-то потеряла её из виду. А ты?
- Последний раз я её видел у сцены, когда пел свою песню. Видимо, Вике не понравилось – она ушла ещё в середине.
- Этого не может быть.
- Я видел собственными глазами.
- Я имею ввиду, чтобы ей не понравилась песня, – уточнила Леся.
- Не знаю. С Викой всё может быть.
Пашка, не жалея дорогих брюк, уселся прямо на ступенях. Леся, собиравшаяся было уходить, неожиданно передумала и села рядом.
- У тебя грустное лицо.
- Что поделаешь. Другого у меня нет.
- Приступ меланхолии?
Пашка толко пожал плечами.
- Приступ любовной лихорадки?
Он повернул голову и с удивлением посмотрел в проницательные серые глаза, лучившиеся теплом и пониманием.
- Что, так заметно?..
- Одна пчёлка на ушко пожужжала...
- ...В виде Митьки? – вздохнул Пашка со снисходительной ухмылкой.
- По крайней мере, он вовремя внёс ясность. Иначе Вика смылась бы в Лондон, как последняя трусиха – и ищи ветра в поле.
- Вика уезжает в Лондон? – Пашка даже вздрогнул.
- Вот именно. А ты сидишь здесь, как пень, и томно вздыхаешь.
- Что ж, откровенно... Но Вика не хочет, чтобы я её останавливал.
- Глупости. Конечно хочет.
- Она меня попросила оставить её в покое.
- Но... почему?
- Чтобы не обидеть тебя. Ну... ты понимаешь.
- Нет.
- Вика думает, что ты ко мне нераводушна.
- А что думаешь ты? – пытливо глядя ему в глаза, улыбнулась Леся.
- Я... уже так не думаю. Кажется, вы с Митей...
- Вот именно, мы с Митей. А вы с Викой. Поэтому ты должен найти её и поговорить. Это же глупо избегать друг друга. Она любит тебя. Она сама не своя последнее время. Не делай ей больно.
- А я... делаю?
- Кажется, мы оба хороши. Особенно я. Слепая курица. Подруга, называется.
- Ну, тоже мне, придумала. Ты хорошая подруга, - Паша взял Лесину ладонь в свою и нежно пожал. – Спасибо, что всё объяснила. И, главное, поняла.
- Вике не надо было молчать.
- Она очень боялась потерять твои уважение и дружбу... Знаешь, мне тоже было больно от неё услышать, что это не любовь, а предательство. Ведь я никого не предавал... Я просто... полюбил её. Какие-то несколько дней всё изменили. Сначала оставаться после уроков мне казалось наказанием. Но потом я вдруг понял, что с нетерпением жду этого часа – и хочу, чтобы он длился бесконечно. Я смотрел на неё, я её слушал – и больше ничего не хотел, только бы Вика была рядом. Я даже не касался её, но чувствовал себя так, будто... её сердце билось во мне...
- Паша... – с ласковой улыбкой покачала головой Леся. – Ты говоришь как поэт... Или как влюблённый. Но ты это говоришь не той девушке. Тебе не кажется?..
Пашка улыбнулся со столь не присущим ему смущением.
- Ты права. Я пойду искать её... Ты не знаешь, где Вика может быть? – вставая, спросил он.
- Догадываюсь... Пока мы тут сидели, я вспомнила, что однажды мы с ней, гуляя, забрели в очень красивое место, и уже тогда подумали, что неплохо было бы встретить там рассвет... Это недалеко – у обрыва, на окраине леса.
- Обрыва? – как-то испуганно переспросил Пашка.
- Да не бойся, там безопасно. Разве что твоё молчание и моя слепота довели Вику до такого отчаяния, что она решила сигануть в речку, – хмыкнула Леся.
Пашка уже сошёл со ступенек, когда девушка окликнула его:
- Паша...
- Что?
- Может быть, я и ошиблась в своих чувствах, но в главном я не ошиблась – ты хороший парень, заслуживающий любви. Просто не я твоя принцесса.
Он ласково улыбнулся ей.
- Ты настоящая подруга. И даже своей любовью я обязан тебе – кто знает, как бы всё сложилось, если бы не ты. Ведь просто так Вика ни за что б не согласилась быть моим репетитором.
- Знаю, знаю – я неоценима. А теперь беги, – махнула Леся рукой.
Послав ей воздушный поцелуй, Пашка в прямом смысле последовал её совету.

Леся вернулась в зал как раз вовремя – Митя в этот момент подошёл к микрофону с гитарой в руках. Его взгляд скользнул по толпе у сцены и встретился со взглядом Леси. Тёплая волна затопила её сердце при виде радости, озарившей его лицо. Леся, конечно, не могла знать, что он уже давно искал её глазами и каждый раз испытывал разочарование, будто ему не для кого было больше петь кроме неё, этой милой девушки с мечтательными, чистыми глазами... Вообще-то, Митя был немногословен и не любил вести концерты, но поскольку Пашка куда-то таинственно исчез, спокойному, застенчивому парню пришлось взять на себя нелёгкую миссию. И если перед прошлыми песнями он сморозил нечто несуразное (что, конечно, ему простилось, как любимчику публики), то сейчас он недолго раздумывал, что именно сказать. Митя специально ждал Лесю – и она пришла.
- Эту песню я написал уже давно и исполнял много раз, но никогда не задумывался о том, кому она на самом деле предназначена. Я пел её для всех... и никого. Но теперь я встретил ту самую девушку, для которой, сам того ещё не понимая, я однажды писал эту песню. Я просто посмотрел ей в глаза – и всё понял. Пусть это чудо не обойдёт ни одного из вас. «Любовь стоит того, чтобы ждать» – спел когда-то Виктор Цой. И сейчас я знаю, что он имел ввиду... Ждите её – и она обязательно придёт.
Для Леси, стоящей у сцены, это было почти признание в любви – и она задрожжала от волнения и счастья. Сердце сбилось с ритма, как-то странно защипало в носу – верный признак «сырости». А когда Митя запел, она стала подпевать ему почти безвучно, но всей душой. Она помнила каждое слово, потому что тоскливой холодной зимой часто слушала эту песню, которая угадывала все её тайные страхи, мысли и надежды...

Кто-то сказал тебе, что время сошло с ума,
И в город навсегда пришла пришла зима.
Не стало любви нигде – остались одни слова –
И в темноте сердец кусочки льда...

Позови меня, и алые цветы появяться из-подо льда.
Позови меня, и одинокой ты не будешь больше никогда...

И кажется никогда не сможет ожить вода,
Замёрзла как стекло, чтобы сверкать.
Но ты же не из стекла, ты будешь искать тепла –
И сердце в темноте подскажет, как...

Позови меня...Позови меня...
Позови меня...(с)