2024-4-19

17

0

0

Маленький ребенок аморален, у него нет никаких внутренних
торможений против стремления к удовольствию.
З. Фрейд

Элис лежала на заправленной кровати и вертела в руках черный прямоугольник плотной бумаги. Визитка – проста и лаконична: на одной ее стороне всеми прописными буквами значилось «доктор Джаспер Уитлок», на другой – в две строчки адрес и номер телефона. Минимализм отчего-то казался пугающим, а черный фон только нагнетал мрачности на и без того безрадостное состояние девочки, по мнению которой детский психолог должен изображать на своих визитках какие-нибудь забавные рисунки, а не закрашивать себя цветом депрессии и упадка.
Девочка пугалась, потому что не знала, что стоит за этими именем и фамилией, адресом и номером телефона. Ей придется рассказывать все неизвестному человеку. Да, она могла бы попытаться что-нибудь утаить, где-то соврать, но вдруг этот психолог окажется прозорливее, чем она думает? Да и что-то ей придется рассказать наверняка… Что-то, что было, казалось, самым страшным на данную минуту – то, из-за чего, собственно, и загорелся весь этот сыр-бор, в результате которого она и вертела сейчас в руках черную метку своего позора.
Мама просто пришла не в самый удачный момент. Она застала Элис за не свойственным ее возрасту занятием: за просмотром порно и играми с вибратором. Неловкая ситуация... Через два часа телевизор был конфискован, дурную игрушку потребовалось «выбросить немедленно». Вечером за ужином мама, протянув дочке черный прямоугольник, сухо уведомила:
– Завтра утром мы идем к детскому психологу. Будь, пожалуйста, готова к девяти.
Элис, сгорая от стыда, боялась даже поднять на маму глаза, а потому увидела только подложенную к ее тарелке визитку. От слова «психолог» девушку сразу бросило в жар. И не только потому, что ее посчитали сумасшедшей, но и потому, что придется рассказывать о своих самоудовлетворениях какому-то постороннему старому извращенцу – детскому психологу! По глубокому убеждению Элис, все мужчины, связывающие свою работу с детьми, имеют педофильные наклонности.
Тяжело вздохнув, девушка поднялась с кровати и подошла к шкафу, чтобы собраться. Она доставала какую-то одежду, но тут же ее роняла – руки дрожали и совершенно не хотели слушаться свою хозяйку. Из головы не шла предстоящая экзекуция.
Все-таки нацепив джинсы и белый джемпер, Элис застыла перед зеркалом, размышляя, стоит ли краситься. Решив, что это лишнее – во-первых, не надо выводить маму и, во-вторых, привлекать внимание возможного извращенца – девушка причесалась и вышла из комнаты. Когда она спустилась вниз, Мария уже ждала, сидя в гостиной на диване. Даже не взглянув на дочь, она молча выключила телевизор и поднялась, хватая со стола сумку.
В полнейшей тишине они одновременно обулись и облачились в верхнюю одежду – на улице хозяйничала осень, а потому вдоволь разгуливал ветер, принося ощутимую прохладу. Также молча мама с дочкой вышли из дома и сели в старый «фольксваген».
В машине они так и не нарушили безмолвия, лишь радиоприемник развевал царящее напряжение. Им пришлось проехать через весь Форкс, чтобы выехать за город – туда, где начиналась лесополоса. Мария немного заблудилась, свернув пару раз не туда. Лишь включив навигатор, она смогла выехать на нужную трассу. Это блуждание отняло некоторое время, но тем не менее они приехали на двадцать минуть раньше оговоренного к одиноко стоящему на лесном отшибе дому.
Элис сквозь автомобильное стекло рассматривала оригинальное в своем строении здание, подходящее для проживания большой семьи. Дом казался воздушным: каркас – белого цвета, часть стен – прозрачные, превращенные в огромные окна. Это было настоящее дизайнерское произведение искусства, и жить здесь мог только очень богатый человек, что крайне непривычно для Форкса.
«Детское порно?..» – предположила Элис источник доходов психолога.
Мария не меньше поразилась увиденным. Она, конечно, еще по машине поняла, что Джаспер Уитлок – человек не бедный. Но дом просто кричал, что его владелец достаточно богат, чтобы позволить себе жить в нормальном городе с хорошей инфраструктурой, а не в заштатном городке, откуда за достойными покупками приходится ездить в соседний Порт-Анджелес.
Мария заглушила мотор и вышла из автомобиля. Элис последовала примеру и тоже выбралась на свежий воздух. В окружении деревьев жизнь ощущалась несколько иначе. Гнущиеся верхушки сосен и трели холодостойких птичек успокаивали, а чистый аромат природы пьянил.
Мама направилась к дому, и дочке ничего не оставалось, кроме как угрюмо поплестись за ней. Они шли к входной двери – абсолютно прозрачной двери – такой, будто жителям дома нечего прятать и не от кого скрываться.
Мария надавила на кнопку звонка и принялась ждать, вглядываясь в нутро помещения. Просторный зал первого этажа был неприхотливо обставлен. Огромный диван в форме полукруга будто бы пытался обнять прозрачный журнальный столик, с противоположной стороны которого выселись спинки двух кресел. В полстены висел огромный экран телевизора, рядом были расставлены комоды и шкафчики минималистического дизайна. На другой стене висели абстрактные картины. А на постаменте, где начиналась лестница наверх, что-то огромное было накрыто белой материей.
Разглядывая и пытаясь угадать спрятанное за полотном, Мария вздрогнула от неожиданности, когда обзор заслонила мужская фигура, отворяющая дверь. Взгляд женщины уперся в крепкую рельефную грудь мужчины, угадывающуюся своими контурами сквозь тонкий вязанный черный джемпер. Потом взгляд переместился на крепкие жилистые руки, представленные взору засученными по локоть рукавами. И только подняв глаза, Мария столкнулась с той самой манящей бездной, о которой втайне продолжала мечтать все эти три прошедших с момента последней встречи месяца. В дневном свете Джаспер Уитлок казался еще прекрасней, еще совершенней. Он напоминал мраморную статую, вырезанную древними греками, которые, как известно, обладали безупречным вкусом.
Через плечо матери Элис тоже внимательно рассматривала мужчину. Приоткрыв рот от изумления, она молилась только о том, чтобы он не оказался тем самым психологом, которому придется рассказывать грязные подробности своей тихой никчемной жизни. Но надежды Элис разбились о суровую реальность, когда она услышала мамино:
– Здравствуйте, доктор Уитлок… – начала она, но мужчина ее перебил.
– Джаспер, – попросил он.
– Хорошо… Джаспер, – кивнула женщина. – Мы немного раньше, чем договаривались… – Мария полуобернулась, указывая на дочь. – Это Элис…
Мужчина наконец перевел свой взгляд на девушку, ранее прятавшуюся за спиной женщины. Он сделал шаг вперед, спускаясь с лестницы, навстречу хрупкому созданию, кутавшемуся в большую дутую куртку. Мария непроизвольно посмотрела на переливающиеся на свету синие брюки из дорогого материала, особо заостряя внимание на уровне чуть ниже пояса, но лишь осознав это – тут же отвела взгляд и заметила, как Джаспер наклоняется к ее дочери, протягивая той руку. Девушка робким движением попыталась дать в ответ свою ладошку, но Мария грубо и поспешно перехватила запястье.
– Не стоит, – сквозь зубы попросила она, обращаясь к мужчине, застывшему в недоумении.
Он снова выпрямился и, глядя на Марию, слегка выгнул идеально очерченную бровь.
– Как скажете… – согласился он и просто поклонился поникшей девушке: – Рад знакомству с маленькой леди.
Развернувшись, он направился к дому и распахнул перед дамами дверь.
– Проходите.
В просторном холле пахло свежестью и еще каким-то тонким, еле уловимым ароматом. Все вещи казались недавно начищенными – не было и намека на существование в доме пыли.
– Присаживайтесь, – попросил Джаспер, указывая на диван. – Принести что-нибудь выпить?..
– Нет-нет, – запротестовала Мария, осторожно садясь на краешек светло-серого дивана. – Давайте сразу к… делу.
Элис вся сжалась от этих слов и чуть не упала на пол, промахнувшись мимо места, когда усаживалась рядом с матерью. Психолог оказался молодым привлекательным мужчиной, которому совершенно не хотелось открываться, потому что внутри Элис не было ничего необычного и красивого – такого, что могло бы его заинтересовать. А с той проблемной ситуацией, с которой они пришли в его дом, Джаспер Уитлок и вовсе мог испытывать лишь брезгливость к маленькой девочке. Да и знай он всю историю – вряд ли бы снова захотел поцеловать ей руку…
Джаспер, пожав плечами, сел прямо перед ними – на журнальный столик – и закинул ногу на ногу, расположив ладони на колене.
– Давайте, – кивнул он и внимательно посмотрел сначала на девушку, а потом на ее маму. – Кто начнет?..
– Пусть расскажет все Элис, – грубо отозвалась Мария, демонстративно отворачиваясь от дочери. – Только я не хочу при этом присутствовать…
– Конечно, – твердо кивнул Джаспер, будто и не собирался ничего выяснять в присутствие матери девочки. – Однако есть несколько вопросов, которые нам стоит обсудить вместе с вами… Во-первых, вы пришли с нацелом на разовый сеанс или продолжительный курс? Во-вторых, на какое время вы сегодня рассчитывали? И в-третьих… – Он протянул руку и слегка коснулся, обдавая холодом и будто бы ударяя током – отчего женщина даже вздрогнула – кисти руки Марии, мирно покоящейся на ее же коленке. – Мария, мое предложение по-прежнему в силе…
«Он помнит. Он меня помнит!» – обрадовалась женщина, ощущая трепет сердца.
Элис же недоуменно смотрела на крепкие длинные пальцы, лежащие на руке матери. Она не знала, о каком предложении шла речь, но жест психолога казался слишком интимным, оттого в голову закралось предположение о каких-то более чем дружеских или деловых отношениях между ним и ее мамой. Причем девушка не могла согласиться с тем, что ей нравился подобный расклад – скорее почему-то раздражал.
– Доктор… – Мария осеклась. – Джаспер, я не знаю, сколько потребуется времени… Сколько нужно. Я просто хочу, чтобы… все встало на свои места, скажем так. Но предполагаю, одного сеанса нам, увы, не хватит… И если вы сможете позволить нам несколько встреч, то я буду очень благодарна… и заплачу любые деньги.
Мария всхлипнула, пытаясь подавить слезы – совершенно не хотелось снова расплакаться перед этим идеальным мужчиной. Она не стала отвечать на другое – особое – предложение Джаспера Уитлока, так как посчитала, что при дочери это будет неуместно.
– Я вас понял, – кивнул мужчина, убирая руку с ладони женщины. – Тогда подождите здесь.
Он включил телевизор и протянул женщине пульт, после чего встал со стола и обратился к Элис:
– Пойдемте со мной, юная леди? – Уитлок слегка улыбнулся уголками губ, а от его взора не ускользнуло, как в этот момент неприязненно скривилась Мария.
Элис медленно встала и поплелась, будто на заклание, за мужчиной. Они вместе направились на второй этаж, где Джаспер распахнул перед девушкой одну из дверей. Элис прошла вперед и огляделась: огромные окна заливали комнату светом, широкий и просторный диван из мягкой темно-пурпурной кожи стоял по центру, а прямо перед ним высилось кресло в стиле ампир – с высокой спинкой и узорчатым деревянным каркасом. У помпезного кресла стоял высокий резной столик на трех ножках, сплетенных в одну у потертой столешницы из красного дуба. Вдалеке у окна величественно возвышался бордовый деревянный стол – явно антикварный предмет с древней историей; к нему было подставлено вполне обычное и удобное черное кожаное кресло. Вдоль стен располагались огромные стеллажи с множеством книг, и лишь в углу стоял секретер, столешница которого была заставлена свечами так, что своим видом напоминала алтарь. Воск свечей обильно покрывал поверхность и даже застывшими каплями ниспадал с краев.
Элис почувствовала прикосновение к плечам и вздрогнула. Полуобернувшись, она догадалась, что мистер Уитлок пытается помочь ей избавиться от куртки. Покраснев, девушка высвободила руки из рукавов. Повесив куртку на вешалку, Джаспер прошел в комнату и предложил Элис сесть на диван – на тот самый просторный и мягкий, из свободно натянутой кожи, образующей множество складок. Сев, девушка почувствовала себя слабой и уставшей, а от мягкости и комфорта ее потянуло в сон.
Психолог достал из комода большой блокнот и ручку, после чего расположился напротив Элис в кресле. Оглядев ее щуплую и осунувшуюся фигурку снизу вверх, начиная с ног, он уперся внимательным взглядом прямо в блуждающие зеленые глаза девушки, которой вмиг стало неуютно под сканирующим душу прицелом. Сердце Элис стучало часто-часто, выдавая волнение и страх перед предстоящим.
Повертев в руках ручку, Джаспер Уитлок ненадолго прикрыл глаза и будто бы втянул в себя воздух и, ненадолго задержав дыхание, выдохнул, чтобы снова взглянуть на маленькую испуганную девочку. Черный смолистый монолит радужной оболочки и зрачка внушали Элис прямо-таки первобытный ужас: отчего-то представилось, что Джаспер Уитлок – всезнающий колдун или экстрасенс. Она бы не удивилась.
– Элис?.. – позвал он поникшую девушку и пару раз стукнул по блокноту зажатой в двух тонких пальцах ручкой. – Я готов выслушать вас…
Он говорил тихо и размеренно, но от этого девушке становилось только хуже. Она избегала поднимать глаза и отвечать на взгляд прекрасного создания, сидящего перед ней – будто бы она могла замарать столь совершенную красоту своим внутренним уродством, наверняка сочащимся с зеркала ее души…
Девушка молчала, тяжело дыша.
– Элис, то, что произошло, действительно так ужасно?.. – еще раз попробовал Джаспер Уитлок, но в ответ добился лишь пожимания плеч. – Тогда давайте разберемся с этим вместе?..
Все было безрезультатно: Элис молчала, будто набравшая полный рот воды рыба. Ей также катастрофически не хватало ни воздуха, ни слов, хотя умом она понимала, что молчание не может длиться вечно, и ей придется либо заговорить, либо уйти и окончательно поругаться с матерью… Однако девушка не знала, что пугает ее больше.
Джаспер, терпеливо выждав несколько минут, вырвал из блокнота лист и, перегнувшись вперед, протянул его Элис вместе с ручкой. Она растерянно взяла передаваемое и проскользнула взглядом от крепких пальцев к бездонным глазам их обладателя.
– Напишите, – предложил Джаспер. – Я обещаю сжечь после прочтения…
Сказав это, он встал и молча покинул комнату, оставляя девушку наедине с бумагой и чернилами. Она долго смотрела на пустой лист и вертела его в руках, немного сминая по краям, и в конце концов разместила на коленке, занося над ним ручку. Слова по-прежнему не шли в голову, и Элис напряженно покусывала нижнюю губу до тех пор, пока из глаз не потекли слезы. Она просто не знала, как ей все написать. Впервые после всего произошедшего она стала по-настоящему осознавать, насколько ситуация пошла и вульгарна. А довериться чужому человеку казалось еще худшим злом.
Несколько раз сказав про себя, что падать ниже некуда, она мысленно проговорила фразы, которые можно было бы записать. Пытаясь отстраниться от проблемы и взглянуть на нее со стороны – так, будто все происходило не с ней, а с кем-нибудь другим – она решила подойти к изложению как к некоему школьному эссе и наконец записала несколько предложений своим корявым дрожащим почерком. И даже несмотря на такие ухищрения, каждое слово давалось с трудом – словно она не пишет ручкой по разлинованному листу, а выбивает молотком и вырезает стеками по мрамору. Некоторые слова или целые предложения Элис густо зачеркивала, не оставляя и намека на прежний смысл, переписывала иначе и снова зачеркивала… После столь напряженного труда вышел какой-то сбивчивый и глупый рассказ, который было постыднее перечитывать, чем вспоминать произошедшее во всех деталях. Тем не менее, раскрасневшаяся и взмокшая девушка не стала подвергать себя дальнейшей пытке и приняла решение оставить рассказ как есть.
Тем временем – пока Элис корпела над своими откровениями – Джаспер спустился на первый этаж к Марии, встретившей его немым удивлением.
– Милая, что же вы так и сидите в плаще? – в свою очередь поразился Джаспер, подходя ближе и протягивая руки, чтобы помочь снять верхнюю одежду.
Мария привстала и сбросила плащ в мужские руки, попутно успокаиваясь тем, что сеанс с дочерью не прекращен, раз Джаспер предложил ей избавиться от верхней одежды.
– Чувствуйте себя как дома, не смущайтесь, – попросил он, видя, что женщина опять садится на краешек дивана и складывает ладони на коленке, будто прилежная школьница в кабинете директора. – Если вам холодно, я могу принести плед…
– Нет-нет, – запротестовала Мария. – Все нормально, спасибо…
Джаспер ободряюще улыбнулся женщине и направился в кухню, по дороге повесив плащ на вешалку у входа. Вернулся же он минут через десять с подносом, на котором возвышались две дымящиеся чашки из тонкого фарфора на блюдцах. Подойдя к Марии, он поставил поднос на стол, потом положил прямо напротив женщины белую бумажную салфетку, сверху – круглую сплетенную из соломы подставку под горячее, а уже на нее поставил блюдце с чашкой. От напитка исходил сладкий травяной аромат.
– Это пустырник, мята и валериана… – пояснил он.
– Успокоительные травы? – усмехнулась Мария, обхватывая пальцами ручку чашки и нагибаясь над ней, чтобы сделать вдох обжигающего тепла. – Думаете, я нуждаюсь в успокоении?..
То, как хитро посмотрела на Джаспера Мария, уже вполне можно было обозвать кокетством и заигрыванием. Он еле заметно выгнул бровь вверх и улыбнулся в ответ.
– Уверен, – тихо и хрипловато, но при этом твердо, отозвался мужчина.
– И это поможет?.. – продолжая кокетничать, спросила Мария.
– Нет. Но это сделает обстановку немного уютнее, а меня представит более чутким хозяином… – вроде бы пошутил Джаспер с серьезным выражением лица и только потом улыбнулся женщине. – Ну а теперь с вашего позволения я вас оставлю и вернусь к Элис…
Он слегка поклонился; Мария кивнула в ответ и, с блаженством прикрыв глаза, сделала глоток терпкого горячего напитка, тут же разлившегося теплом по телу.
Забрав поднос со второй чашкой, Джаспер с грациозной легкостью понес его на второй этаж, где Элис уже закончила с писаниной и только нервно теребила измазанный чернилами лист. Она вздрогнула от страха, когда открылась дверь и показался ее психолог, несущий какой-то поднос. Он подошел прямо к Элис и достал тряпичную салфетку, взглядом прося девушку убрать с колен руки. Опустив небольшое белое полотно на девичьи бедра, он протянул Элис чашку, держа ее на блюдце. Элис с осторожностью приняла ношу и аккуратно поставила горячую чашку на салфетку. Тепло окутало бедра, а в нос закрался приятный мятный аромат, дарящий чувство покоя и уюта. Девушка даже чуть не забыла про все еще сжимаемый ею лист бумаги…
– Элис?.. – позвал Джаспер, вглядываясь в девичьи глаза и ожидая от нее понятного ей решения.
Она, затаив дыхание, покорно – хоть и с неохотой – протянула бумагу исписанной стороной вниз. Джаспер взял лист из ее рук и отошел к большому письменному столу у окна, однако садиться в кожаное кресло не стал, а принялся читать стоя, параллельно совершая какие-то странные действия. Он открыл верхний ящик стола и вытащил оттуда прозрачную пепельницу, потом отошел к секретеру, где в изобилии были расставлены разномастные свечи, среди которых достал какую-то продолговатую и плоскую коробочку. Потом с нею вернулся к столу, еще немного почитал и в конце концов смял исписанный лист, а образовавшийся бумажный комок кинул в пепельницу. Потом из коробочки, оказавшейся спичечным коробком, извлек спичку и провел по серной полосе. Поднеся огонь к смятому куску бумаги, он смотрел, как пламя пожирает его, превращая в летучий пепел. Только когда огонь погас, Джаспер отошел от стола, сел в кресло напротив Элис и взял в руки свой блокнот.
Девушка все это время исподволь следила за выражением лица психолога, пытаясь разгадать хоть какой-то намек на его чувства и мысли – без толку. Джаспер Уитлок казался таким же невозмутимым, как и прежде. Как ни странно, такое безразличие огорчило Элис. Ей отчего-то стало интересно, что думает о ней этот мужчина.
– Полагаю, самое страшное – на поверку оказавшееся не таким уж и страшным – позади? – риторически уточнил он, закидывая ногу на ногу.
Элис промолчала, ожидая дальнейших слов или действий психолога. Теперь уже она не могла оторвать от него взгляда, хотя практически не моргающие черные глаза по-прежнему неимоверно пугали и смущали.
– Расскажите мне о себе, Элис, – неожиданно попросил психолог. – За какими хлопотами проходят ваши дни? Как проистекает школьная жизнь? Много ли у вас друзей и приятелей? Что по-настоящему способно увлечь ваши помыслы?
«Он так странно говорит, – подумала Элис. – Будто бы из другого века…»
Ей совсем не хотелось рассказывать о себе, так как сказать, в общем-то, было и нечего: обычная серая жизнь. Гораздо больше ей хотелось послушать его, узнать, что он о ней думает после прочитанного откровения…
– А можно вопрос?.. – все-таки решилась она, осмелев от того, что Джаспер Уитлок не стал пристыжать ее за аморальность и никак не выказал своего пренебрежения.
– Да? – словно вынырнув из каких-то своих мыслей, согласился психолог.
– Что вы думаете обо мне? Вы осуждаете меня?..
Джаспер как-то странно наклонил голову и нахмурился, словно Элис задала ему непосильную загадку. Не глядя, он отложил блокнот и ручку на высокий столик и сцепил пальцы в замок на колене.
– Вы так похожи на свою мать… – пробормотал он серьезно, а потом смягчил фразу улыбкой и процитировал: – «Сразу к делу»?..
Элис не поняла, что он имел в виду, а потому просто продолжала внимательно и напряженно ждать ответа.
– Я не осуждаю вас, – просто и твердо сказал он.
Девушка кивнула в ответ, радуясь, что психолог ее не порицает, однако собственная ущербность отчего-то беспокоила сознание.
– А думаю я о том, что вы маленькая девочка, скучающая в тихом и размеренном провинциальном городе и не находящая себе места…
– Звучит как реквием… – сморщила нос Элис, но тем не менее согласилась: – Вы правы. Я хорошо учусь, но у меня нет особых увлечений или занятий вне школы… Нет и друзей. Поэтому мне нечего рассказать о себе…
Она немного подумала, отводя взгляд к окну.
– Хотите сказать, я все это со скуки? – догадалась Элис и, сощурившись, кивнула на письменный стол, где все еще покоился пепел ее откровений.
– А разве нет? – в свою очередь спросил Джаспер, а его глаза осветились бликами настоящей заинтересованности, что не ускользнуло от внимания Элис.
– Нет, – дерзко вскинула подбородок девушка. – Я думаю, что снимаю сексуальное напряжение… Вы же тоже делаете это, не так ли?..
Глаза Джаспера еле заметно расширились, он некоторое время, не моргая, смотрел на девушку, а потом неожиданно разразился хохотом и запрокинул голову. Смех показался сардоническим, Джаспер долго не мог успокоиться. Но когда Элис уже стало казаться, что это явление перерастает в истерику, мужчина неожиданно стих и замер, снова обратив свой взор на девушку.
Она же в свою очередь приподняла блюдце с чашкой и слегка протянула вперед.
– Может быть, это вам нужен настой пустырника, доктор Уитлок? – вежливо, но с нотками издевки, предложила она.
Веселье окончательно испарилось с лица мужчины – девушке даже показалось, что хищный блеск черных глаз излучал настоящую ненависть.
– В тихом омуте, Элис?.. – со злостью прошипел он и подался вперед так, будто готов сделать рывок и вцепиться в девушку мертвой хваткой своих острых клыков, однако она была рада, что смогла достучаться до настоящих эмоций этого мужчины. В душе Элис праздновала победу.
– Вы не ответили на мой вопрос: занимаетесь ли вы самоудовлетворением? – напомнила она, продолжая играть с огнем и, как ни странно, получать от этого удовольствие.
– Разве что интеллектуальным, – отчеканил Джаспер, снова принимая прежнее неестественно ровное положение.
– Это как? – не поняла Элис, сделав глоток все еще горячего травяного напитка.
– Занимаюсь научными исследованиями, – спокойно пояснил психолог, снова надевая маску безразличия.
– То есть вы так шутите? – уточнила девушка, выгибая бровь, на что Джаспер просто отрицательно помотал головой. – У вас есть жена или девушка?
Элис обратила внимание, что убранство дома кричит о том, что у него нет хозяйки, а хозяин, скорее всего, живет один: ни одной женской вещи, никакого беспорядка или чего-то лишнего, возможно принадлежащего другому лицу. Поэтому очередной жест отрицания от Джаспера Уитлока не удивил ее, зато заставил восхититься честностью и откровенностью психолога. Не каждый взрослый мужчина стал бы отвечать на ее дерзкие и, наверное, неуместные вопросы. Но Элис не была глупой девочкой и понимала, что доктор Уитлок делает это только для того, чтобы заслужить доверие своей пациентки. Что ж, у него неплохо выходило. Ну, если не считать кратковременную устрашающую эмоциональную вспышку.
– Хотите сказать, отсутствие секса в жизни вас не беспокоит? – не поверила Элис. – Фантазии не мучают, а руки не тянутся угомонить требующую ласки плоть?
Джаспер снова слегка подался вперед, но в этот раз неагрессивно, а скорее доверительно.
– Хотите поставить мне диагноз, маленькая… леди? – пропел он. – Не кажется ли вам, что вы забываетесь?.. Напоминаю: это вы на приеме у меня, а не я – у вас.
– Я просто хочу знать, с кем имею дело и могу ли вам доверять, – спокойно пояснила Элис, не испугавшись близости прекрасного в своей строгости и четкости линий лица. – Вам ли не знать, доктор Уитлок, как тяжело говорить откровенно с бесчувственной маской с пустотой черных провалов вместо глаз?.. Как можно верить такому человеку и следовать его указаниям?.. Это взаимообратная связь, доктор Уитлок. Считайте это условием моей дальнейшей искренности. Вы можете это принимать или не принимать – дело ваше…
Элис развела руками, а потом снова отпила чуть-чуть из своей чашки. Она решила, что если психолог согласиться с ее условием, то причиной может быть только Мария – ее мама. Если он согласится, то лишь из-за нее, а это, в свою очередь, показатель некоего интереса мистера Уитлока к Марии.
Конечно, все это было игрой ва-банк, ведь если Элис перегнула палку и Джаспер откажется, то скандала в семействе Брендон не избежать, и девушка не знала, как она будет жить дальше.
Психолог откинулся на спинку кресла и некоторое время молчал, пристально глядя на зарвавшуюся мисс Брендон, но в конце концов признал:
– Думаю, ваше условие справедливо. – Он снова взял свою ручку и блокнот со столика.
– То есть вы согласны честно отвечать на все мои вопросы? – взволнованно уточнила девушка, не веря такому исходу: неужели светловолосому загадочному красавцу стала так небезразлична ее мать?
– Согласен, – кивнул Джаспер.
– Тогда… – пытаясь нормализовать сбившееся дыхание, начала Элис. – Вернемся к моему последнему вопросу?
– О фантазиях и плоти?
– Да.
– Я не соврал, когда сказал, что занимаюсь лишь духовным онанизмом в настоящее время – наука действительно занимает большинство моих помыслов. Но вы правы, что считаете сексуальное влечение сильным инстинктом, от которого не так просто избавиться… Другое дело, что бывают состояния физиологии, когда жажда сексуального удовлетворения притупляется даже на ментальном уровне.
– Вы прибегаете к абстракциям, и это нечестный прием, – усмехнулась Элис. – Разве для вас я не все еще ребенок?.. Скажите прямо: у вас импотенция?
Джаспер прикрыл веки и крепко стиснул челюсти. А вскоре прочная металлическая ручка, которую он вертел в пальцах, треснула, разломившись пополам. Элис шокированно округлила глаза, глядя на то, как падают две половинки прежде одного прочного и целого на пол.
– Да, импотенция, – сквозь зубы признал психолог, делая вид, что даже не заметил, как сломал ручку.
Элис потребовалось время, чтобы прийти в себя от увиденного и задать очередной вопрос.
– А не рано ли она вас сразила… наповал? – девушка не выдержала и хохотнула.
– А не рано ли вас накрыло волной сексуальной неудовлетворенности? – в свою очередь парировал Джаспер.
– Хм… Да, пожалуй, мы с вами ранние фрукты, – рассмеялась Элис и даже подмигнула доктору, по-прежнему сидящему с каменным лицом. – Что ж, мне кажется, теперь я готова вам рассказать о своей личной жизни… Она, конечно, не такая уж и примечательная…
Элис начала свое повествование, в ходе которого Джаспер ни разу не перебил и не задал ни одного уточняющего вопроса, а просто молча смотрел прямо перед собой – даже не на девушку. И сложно было утверждать, слушает ли он на самом деле нехитрый сказ о рядовых буднях томящейся в унынии и скуки маленькой девочки.
Когда же короткая история подошла к концу, Элис сделала уже последний глоток совсем остывшего на ее бедрах напитка, и в комнате повисла тишина.
– Что скажете, доктор Уитлок?.. – привлекла к себе внимание отстраненного психолога девушка.
Джаспер перевел на нее свой затуманенный взор и вежливо произнес:
– Спасибо за оказанное доверие и рассказ, но наше время как раз истекло пять минут назад – я не занимаюсь с клиентами более часа…
Элис, сощурившись, с обидой смотрела на доктора Уитлока, внешне вежливая фраза которого содержала скрытый пренебрежительный подтекст. Да и слово «клиент» почему-то кольнуло Элис в самое сердце. Однако она была готова принять правила этой игры и также – тон в тон – ответила:
– Конечно, доктор Уитлок… Спасибо, что выслушали и не осудили.
Таинственный психолог отчего-то будоражил воображение девушки. И более того, с ним она почему-то становилась смелее, хотя он и был значительно старше ее. Возможно, все дело в его тактичности и интеллигентности, которые в современном мире принимаются за слабость, а слабость, в свою очередь, заманчива для злоупотреблений… А может, дело просто в том, что Джаспер был невероятно красив, отстранен и оттого сексуален, а потому с ним хотелось соревноваться и играть – это приносило тягучее удовольствие вроде тепла, разлитого по бедрам от горячей чашки.
Элис хотелось видеть Джаспера как можно чаще и дольше, общаться с ним как можно более откровенно и – что самое странное – хотелось выводить его из себя… И теперь, как она сама решила, у нее появилось новое хобби…
Поэтому то, с какой надменностью Джаспер прощался, не могло остаться безнаказанным – рано или поздно Элис все равно отразит эту слабую попытку нападения.
«И час будет казаться вечностью», – мысленно предрекла девушка.
Они вдвоем спустились на первый этаж, где уже задремавшая Мария встрепенулась и поднялась им навстречу, вопрошающе уставившись на мистера Уитлока.
– Мы закончили, – оповестил он, кивнув.
Мария избегала смотреть на уже одетую в куртку дочь, но поинтересовалась:
– И… как все прошло?.. Наша проблема… поправима? И готовы ли вы продолжить сеансы?.. – женщина ощутимо волновалась.
– Все прошло… – Джаспер вроде бы пытался подобрать правильные слова, но вместо этого закончил: – А это главное. Ничего непоправимого не бывает. И я готов продолжить.
Мария решила, что ей просто показалась некоторая доля грубости и раздражения в тоне и манере ответа мистера Уитлока.
«Либо, – рассудила она, – он, как и я, возмущен тем инцидентом, который и стал причиной нашего появления здесь».
– Хорошо, – обрадовалась Мария. – И… когда и как часто мы будем к вам приезжать?
– Думаю, одного раза в неделю будет достаточно… – отчеканил Джаспер. – Одного раза – не более часа. Выберете любое удобное для вас время в любой день.
Женщина хотела что-то сказать, но Джаспер, заметив это, опередил ее, обратившись к Элис:
– Милая, не могли бы вы подождать маму в автомобиле?
Мария тут же засуетилась, копаясь в сумке, а потом бросила дочери связку ключей. Когда та ушла, попрощавшись с доктором, женщина вернулась к тому, что хотела сказать:
– Сколько я должна…
– Мария, мне надо с вами серьезно поговорить, и в этот раз отказ не принимается, – строго и категорично заявил Джаспер, перебивая и указывая ей на диван.
– Да, конечно… – растерянно отозвалась женщина, присаживаясь обратно.
Мистер Уитлок сел рядом вполоборота к ней.
– Скажите, вы воспитывали Элис одна? – спросил он.
– Да… – ответила женщина, удивленно взирая на Джаспера.
– Точно… воспитывали? – вполне серьезно, без какого-либо сарказма, уточнил он.
Мария замялась, отвечая:
– Понимаете… Может, я и не уделяла дочери должного внимания, но я все делала, что могла, ради нее: много работала, чтобы она ни в чем не нуждалась… Да, я сутками пропадала и пропадаю на работе, лишь бы она не страдала оттого, что чем-то хуже других детей. Ведь у нее никогда не было отца, и я…
– Вы чувствуете перед ней свою вину за это? – уточнил Джаспер.
– Может быть… – пожала плечами женщина. – Никогда не задумывалась об этом в таком ракурсе… Просто думала, что люблю дочь и хочу самого лучшего для нее.
– То есть, я правильно понимаю, Элис с раннего детства была предоставлена самой себе?
– Да, – кивнула женщина. – Но раньше она никогда не давала мне поводов пожалеть об этом: у нее была отличная успеваемость по школьным предметам и примерное поведение. Она всегда жила в своей комнате, понимаете? Выходила только, чтобы поесть со мной за одним столом, а потом – снова туда, за свою дверь. Я никогда и не интересовалась, чем она… Ну что я могла думать? Думала, книжки читает, к урокам готовится…
Мария развела руками, будто извиняясь за свою недальновидность.
– Я ее запустила, да?.. – испуганно поинтересовалась женщина, впервые задумываясь о своей вине во всем этом конфликте.
Джаспер положил свою ледяную ладонь на теплую кисть руки Марии и слегка сжал мягкую податливую плоть пальцами. Женщина непроизвольно опустила взгляд и, завороженная, всмотрелась в синие жилы, сплетающиеся между собой под белой гладкой кожей. Рука мужчины почему-то казалась невероятно тяжелой…
– Да, – ответил Джаспер. – Но не стоит себя винить за это, поверьте. Вы делали все, что могли. Сейчас наша задача думать о будущем, не так ли? Жить, не допуская прежних ошибок… Мария, я прошу вас быть лояльнее к дочери и не строить стену в отношениях. Если трудно обсуждать с ней произошедшее – просто сделайте вид, что ничего не было.
– Это сложно… – нахмурилась женщина.
– Я понимаю, – поддержал мистер Уитлок. – Но нам надо постараться… Я вижу, что Элис переживает из-за всей этой ситуации и за разлад с вами – она плакала, пока я ходил за чаем…
Джаспер о чем-то задумался, глядя поверх головы женщины, но вскоре снова вернул к ней свой взор и с усмешкой произнес:
– Знаете, древнегреческий мыслитель Пифагор говорил: «Берегите слезы ваших детей, дабы они могли проливать их на вашей могиле»… Давайте все-таки постараемся исполнить его пожелание?
Мария горько улыбнулась.
– Я постараюсь, – уверила она.
– Вот и отлично, – произнес Джаспер, еще раз сжав женскую ладонь напоследок, перед тем как выпустить ее из своих пальцев. – Тогда позвоните мне, когда определитесь со временем.
– Хорошо, – кивнула женщина, поднимаясь одновременно с мистером Уитлоком.
Он проводил ее до дверей и помог одеться.
– До встречи, – прошептала женщина, завороженно глядя в бездну, от которой уже становилась понемногу зависима.
– До встречи… – кивнул Джаспер, отвечая на пристальный взгляд, а потом закрыл за ушедшей дверь.
Мария же только на полпути к дому вспомнила, что так и не заплатила доктору Уитлоку за сеанс…