Окончание 14 главы, начало ЗДЕСЬ!

Остаток ночи Софи грезились кошмары. Среди темного леса ее преследовал призрак в черном одеянии. Она бежала прочь от него, спотыкаясь и падая. Какое направление ни выбирала, он снова и снова преграждал ей путь. Нечеткий силуэт неизменно материализовался прямо из сумрака, вместо лица – размытое пятно с темными провалами глазниц.
В очередной раз оступившись и рухнув на колени прямо перед ним, поняла, что силы на исходе. Паника сковала мышцы, но гордость не позволяла так просто сдаться. Собралась с духом и смело посмотрела в глаза своему страху. Мощная фигура нависала над ней. Снизу призрак казался воистину огромным, устрашающим. И равнодушным.
В гулкой тишине собственное сердце билось в груди особенно громко и отчаянно. Привидение не двигалось, лишь чуть повернуло голову набок, с хищным интересом рассматривая свою жертву. Жуткие глазищи теперь пугающе фосфорицировали в темноте.
Отчаявшись, первой бросилась на него. С разбегу толкнула в грудь, но руки провалились в пустоту. Двинула еще раз, резко, вкладывая в удар последние остатки силы – контуры фигуры дрогнули, качнулись и поплыли. Фантом рассеивался, как дым, исчезая прямо на глазах.
Проснулась Софи в холодном поту. Сквозь маленькое окошко уже пробивались робкие лучики солнца. Бессонная ночь отдавалась слабостью во всем теле и туманом в голове. Пытаясь собраться с мыслями, помассировала виски и замерла, вспомнив, какое сегодня число.
Годовщина гибели матери. Пятнадцать лет прошло с тех пор. Лилиан умерла страшной смертью. Не менее ужасно оборвались и жизни тех, кто посмел издеваться над женой и дочерью самого Князя. Кроме того, пострадало много случайных людей, которым не посчастливилось оказаться в том проклятом замке. Трагедия всколыхнула весь мир, послужив отправной точкой для изоляции проклятых.
Главный виновник кровавой бойни Казимир Друцкий тоже погиб в страшных муках, заживо сгорев в огне. По одному сгинули и его сообщники. Единственная оставшаяся в живых свидетельница давних событий – маленькая девочка, получившая психологическую травму на всю оставшуюся жизнь.
Слишком непомерный груз лег тогда на детские плечи. Со временем Софи примирилась с потерями и научилась с этим жить. Вот только тягостные воспоминания часто преследовали ее во снах, особенно летом, в годовщину страшных событий.
Лет пять назад она решилась покончить с преследующими ее призраками прошлого. Приехала в злополучный замок, чтобы почтить память всех погибших – каждый год на месте трагедии проводилась панихида по усопшим.
Увиденное только разбередило старые раны. Людей собралось много, радикальные организации выставили на подъездной дороге пикеты с требованиями уничтожать всех одаренных, включая детей – изоляцию они считали слишком мягкой и неэффективной мерой. Вокруг царила атмосфера ненависти к тем, кто по воле случая отличается от других. Какой-то сектант в рясе заунывным голосом бормотал что-то про дьявольское отродье, посланное на землю, чтобы уничтожить всех живущих. «Истребить! Изгнать сатану! Не дадим проклятым захватить наш мир!» – вторил стройный хор голосов. Особо придавали анафеме главного виновника – давно почившего Князя.
Софи тогда отчаянно хотелось крикнуть, что у отца были причины так поступить. Рассказать всем про обстоятельства, предшествующие трагедии. Но кто бы стал ее слушать на шабаше фанатиков? Благодаря раздуваемой в средствах массовой информации провокационной компании, подогретой всевозможными слухами и домыслами, люди на удивление легко поддаются всеобщей истерии.
Призраки далекого прошлого переплелись с тревогами и неопределенностью настоящего. Хотелось заползти с головой под одеяло, спрятаться там от чудовищной действительности. Но Софи стряхнула оцепенение, быстро привела себя в порядок и привычно отправилась навстречу своим страхам с высоко поднятой головой.

Как ни странно, именно тяжелая работа в столовой помогала пережить откровенную недоброжелательность со стороны окружающих. Физический труд – отличное средство для борьбы с хандрой. Когда руки заняты монотонной рутинной работой, мозги соображают гораздо плодотворнее: панические мысли вытесняются трезвыми рассуждениями.
Уже который раз Софи тщательно перебирала в памяти события, связанные с ее похищением. Пыталась разложить все по полочкам, прокрутить ситуацию с разных сторон, отбросить лишнее и добраться до главного – кто же все-таки предатель в Долине.
Беспокоила одна важная деталь, которой раньше не придала значения. Это случилось в пещере Рыси, когда больная в бреду пыталась встать и куда-то идти. Софи попробовала успокоить ее с помощью дара, но ничего не получилось. Подсознание девушки было исковеркано, будто кто-то посторонний пытался навязать ей свою волю. Хелен отчаянно сопротивлялась чужому вмешательству и каким-то образом на уровне инстинктов научилась противостоять внушению.
По словам Ричарда, кризис миновал, и Рысь быстро шла на поправку. Во время обеда Софи решила ее навестить и под предлогом благодарности за спасение кое-что выяснить. Для налаживания более продуктивного контакта захватила пакет со свежими пирожками.
Рут отпустила ее на удивление легко – не хотела, чтобы Медуза своим видом портила аппетит посетителям. Софи надеялась выскользнуть из столовой незаметно, но, как назло, в общем коридоре наткнулась на двух женщин: вдову погибшего Георга в компании с дородной дамой неопределенных лет, славившейся своим визгливым голосом и вздорным нравом.
Неожиданная встреча в узком проходе не сулила ничего хорошего. Тихо проскользнуть по стеночке не удалось: женщины остановились, преграждая ей выход.
– Бесстыжая! – зло зашипела толстуха. Казалось, что даже ее тонкие белобрысые волосенки шевелятся от негодования. – И как у тебя только наглости хватает смотреть честным людям в глаза! Пригрели змею на груди! Убирайся к своему любовнику Фантому, тебе самое место рядом с этим монстром!
– Бог ей судья, – вдова взяла свою спутницу под руку, намереваясь увести. – Идем отсюда.
Но не тут-то было, та вошла в раж и не собиралась так просто отступать. Софи совершенно не понимала, почему ей приписывают отношения с Фантомом, но решила не обострять конфликт.
– Сочувствую вашему горю, – с достоинством обратилась она к вдове. – Но я не виновата…
– Не виноватая она! – бесцеремонно прервала ее наглая дамочка. – Это ты убила Георга! Перерезала бедолаге горло ножом из столовой! Думаешь, если стала подстилкой Хозяина, тебе все с рук сойдет?
Софи едва сдерживалась. Больше всего хотелось заткнуть стерве рот, заставить ее подавиться собственными злобными словами. Да в конце концов, почему она должна выслушивать этот бред!
– Хватит нести чушь! – решительно шагнула вперед. – Вы не имеете права так со мной разговаривать!
Скандалистка шарахнулась от нее, словно от чумной, и с дикими воплями кинулась в сторону обеденного зала.
– Спасите! Помогите! – истерически заголосила она. – Медуза хочет меня убить!
Раздался топот ног. Люди хлынули в узкий коридор, и намерения у них были отнюдь не миролюбивые.
Софи попятилась назад, судорожно соображая, что же делать. Скользнула в первую попавшуюся дверь, закрылась на щеколду.
– Эта тварь спряталась на складе! – гул голосов нарастал.
– Нужно с ней покончить, пока она не принесла еще больше горя!
– Ломайте дверь!
От первых же ударов тонкая фанера прогнулась. Софи осмотрелась – помещение вытянутое и настолько узкое, что в проходе едва могут разминуться два человека. Дневной свет пробивался через единственное небольшое окошко, расположенное слишком высоко, под самым потолком. Вдоль стен – стеллажи, заставленные всевозможными банками и коробками с продуктами.
– Немедленно прекратите! – высокий голос Рут перекрыл нестройный гул толпы. – Хозяину не понравится ваше самоуправство!
– Медуза околдовала нашего Хозяина! – не отступали преследователи. – Она хотела сбежать к Фантому!
Раздалось еще несколько робких голосов, пытающихся вразумить разъяренных людей, но они потонули в общем яростном гомоне.
– Смерть убийце!
– Если Хозяин не в состоянии ее обуздать, мы должны сделать это за него!
– Осторожно! Только в глаза ей не смотрите!
Посыпались тяжелые удары, и дверь слетела с петель. Забившись в самый дальний угол, Софи бросила пакет с пирожками на полку, прижалась спиной к стене и сосредоточилась.
Глаза Медузы угрожающе сверкнули – и двое мужчин, первыми прорвавшиеся на склад, замерли на пороге, накрытые неконтролируемой волной страха. Их тут же сбили с ног те, кто рвался за ними, и в узком проходе образовалась пробка.
– Держите ее! – кричали из коридора. – Бейте! Нас много! Всех не загипнотизирует!
Перекошенные злобой лица, горящие ненавистью взгляды. Заведенная толпа страшна в своей слепой ярости.
Трудность гипноза состояла в том, что на нее старались не смотреть. Атакующие прятали глаза и продвигались боком. К счастью, размеры каморки не оставляли пространства для маневров.
Кое-как удалось зацепить взглядом крепкого молодого парня, самого активного и агрессивного. Быстрое, точное воздействие – и теперь по ее приказу он пытался остановить своих товарищей, расставляя руки и еще больше загораживая проход.
– Уходите! Я вам живой не дамся! – предупредила Софи, готовясь к новой атаке.
– Она еще и угрожает! – возмутился кто-то из задних рядов. – Убить ее мало!
В дверной проем влетел какой-то предмет. Она еле успела увернуться – что-то тяжелое просвистело возле виска, с грохотом врезавшись в стеллаж рядом. Раздался звон разбитых банок, осколки полетели в разные стороны. Судя по траектории, постарался кто-то, владеющий телекинезом.
Парня, которого удалось загипнотизировать, уже вытолкали в коридор. Люди теперь действовали куда более осторожно, локтями прикрывая глаза. Софи схватила стоявшую рядом швабру. Выставила ее вперед наперевес, собираясь подороже продать свою жизнь.
Первого добравшегося до нее огрела со всей силы по плечу, мужчина застонал от боли.
– Ах ты, сука, – прошипел он, неосторожно посмотрев на нее.
Софи всего на мгновение перехватила взгляд, но этого было достаточно для ментального приказа. С не меньшей яростью, чем до этого кидался на Медузу, он стал выпихивать из каморки своих товарищей, щедро раздавая тумаки направо и налево.
– Вы что, ополоумели? – властный голос перекрыл шум. – Быстро освободили дорогу!
Бесцеремонно расталкивая собравшихся, вперед пробирался Томас.
– Медуза применила свой дар! – тут же пожаловался кто-то. – Хотела, чтобы мы друг друга поубивали!
– Убийца! – пискнула истеричка, натравившая на нее толпу. – Наверняка смерть Гарри тоже на тебе! Это ты его так загипнотизировала, чтобы он утонул! Ведьма!
Несмотря на плотное телосложение, Томас отлично маневрировал в узком помещении, действуя стремительно и с ожесточенной решимостью. Самую резвую тетку он схватил за шкирку и буквально вышвырнул из каморки. Мужчина, которого Софи загипнотизировала, попытался было преградить ему путь, но его вырубил короткий и четкий удар в челюсть.
– Есть еще желающие? – неожиданный спаситель заслонил ее своей спиной, никому не позволяя приблизиться.
Атакующие притихли.
– Но ведь… – попытался возразить кто-то.
– Молчать! – голос Томаса громыхнул так, что Софи нервно вздрогнула. – Виновата она или нет, решать Хозяину! Всем разойтись! Немедленно!
Сила его авторитета подействовала – люди нехотя расступались, освобождая проход.
– Иди за мной! – резко велел ей Томас.
Она едва успела захватить пакет с пирожками.
Коридор заметно опустел, всего несколько человек стояли вдоль стен, наблюдая за ней с нескрываемой ненавистью. Но никто не посмел их остановить. Только вдова шагнула вперед.
– Уходи! Убирайся из Долины! – женщина говорила тихо и сдавленно, но каждое ее слово жалило больнее, чем истерические вопли остальных. – Тебе здесь не место, ты только горе приносишь тем, кто рядом!
Под тяжестью несправедливых обвинений Софи отвела взгляд и прибавила шагу. Томас держался рядом, замкнутый, сдержанный и молчаливый. По каменному лицу невозможно было определить его отношение к происходящему.
– Спасибо за помощь, – сдавленно поблагодарила, когда они оказались на улице.
– Я с самого начала предупреждал Хозяина, что с Медузой будут проблемы, – неприязненно заговорил он. – Но Ричард упрям, как черт. Сейчас отведу тебя в его дом, пусть сам с тобой разбирается.
Больше Томас не проронил ни слова. Софи все еще потряхивало от пережитого ужаса. Она едва поспевала за его быстрыми размеренными шагами, невольно отмечая, что даже воздух в Долине стал другим. Еще недавно было так приятно вдыхать горную свежесть полной грудью, а сегодня все вокруг словно пропиталось людской ненавистью, вызывая приступы удушья.

Оставшись в одиночестве, Софи никак не могла успокоиться. Отчаянно металась по своей маленькой комнатушке, словно зверь в тесной клетке. Только что ее чуть не растерзали, и если бы не вмешательство Томаса, неизвестно, чем бы все закончилось. Не могла понять – за что? Ведь она же ничего им не сделала…
Ричард появился как раз в тот момент, когда готова была разрыдаться от безысходности. Она в безотчетном порыве бросилась к нему. Крепко обняла, прижалась щекой к груди. Жадно втянула уже ставший родным запах, испытывая заметное облегчение.
И вдруг поняла – он весь напряжен, словно окаменел. А потом и вовсе аккуратно, но решительно разжал сомкнутые у него на шее руки.
Софи отступила, мучительно пытаясь понять причину такой холодности. Его лицо было мрачным и непроницаемым.
– Ты же говорил, что веришь мне… – в отчаянии прошептала.
– Идем, – хмуро велел он. – Есть разговор.

И снова они сидели за огромным столом в гостиной. Ричард что-то обдумывал, размеренно барабаня пальцами по деревянной поверхности, и старался на нее не смотреть.
Молчала и она, на удивление оставаясь спокойной. Внутри будто что-то надломилось, как ни странно, принося некоторое облегчение. Словно незримый Рубикон перешла. Даже его недоверие больше не причиняло острой боли, лишь слегка бередило едва затянувшуюся рану. Хуже уже не будет. Самое страшное случилось еще на Большой земле, когда ее грубо вырвали из привычной жизни. А все, что происходит теперь в Заповеднике – просто агония.
– Я почувствовал всплеск твоей силы, – наконец, сухо заговорил он. – Многочисленные свидетели утверждают, что ты устроила потасовку в столовой.
Она отрешенно смотрела на его жесткие, недовольно сжавшиеся губы, стараясь не думать, какими они могут быть мягкими и нежными.
– Тебе нечего сказать? – чуть повысил голос Ричард.
Сквозь привычную маску сдержанности проступило раздражение. А Софи действительно не знала, что сказать. Да и нужно ли? Как же она устала от всех этих разговоров и подозрений…
– Надоело постоянно оправдываться, – равнодушно повела плечами. – Тебе же там что-то наговорили. Пусть так и будет.
– Я хочу услышать твою версию.
– Она наверняка не такая интересная.
– Ничего, как-нибудь переживу, – он криво усмехнулся. – Интересными уже сыт по горло.
– Меня обвинили в твоем совращении, убийстве людей и пособничестве Фантому, – собственный голос перечислял несуществующие прегрешения отстраненно и абсолютно спокойно. – А потом попытались растерзать. Извини, но умирать не хотелось. Поэтому пришлось защищаться.
Пристальный взгляд прожигал, под ним становилось неуютно, хотелось отгородиться и спрятаться. Софи с трудом удавалось сохранять невозмутимость. Она же ни в чем не виновата!
– Я категорически против самосуда, – медленно и веско отметил Ричард. – Но их в какой-то степени можно понять. Кто-то распускает слухи по Заповеднику, будто бы ты связана с Фантомом. Что работаешь на него. Вот народ и бушует, требует расследования.
– Ты меня уже спрашивал насчет Фантома, – колко напомнила она. – Со вчерашнего дня ничего не изменилось.
– Спрашивал, – согласился он. – И готов поверить тебе. В общем. Но то ли по забывчивости, то ли из злого умысла ты кое-что от меня утаила. Не хочешь признаться сейчас?
Сердце екнуло. Неужели знает? Да нет, вряд ли, откуда…
– Ричард, я уже голову сломала от твоих намеков, – попыталась скрыть тревогу за капризным тоном. – Не трать свое время впустую, прямо скажи, в чем дело.
– Что ты внушила Махе?
Софи едва сдержала вздох облегчения. И тут же поняла, что совершенно не готова к этому вопросу. Если ее затея каким-то чудом удастся, то правда сама выплывет наружу. В случае неудачи – тем более.
– Откуда ты знаешь? – попыталась выгадать себе время на обдумывание.
– Я задал вопрос, – тон стал резким и требовательным. – И хочу получить внятный ответ. Что произошло между тобой и Махой?
Софи позволила себе испытывать его терпение еще несколько секунд. Очень не хотелось признаваться даже Ричарду, ведь главная сила Медузы – это скрытность. Окружающим совершенно незачем знать, на какие именно подвиги она способна и насколько виртуозно владеет собственным даром.
Жаль, что Рысь проболталась. Припертая к стенке, Софи все-таки решилась на правду.
– Я приказала Махе убить Фантома, – процедила сквозь зубы.
Синие глаза пораженно расширились. Ричард резко встал, начал мерить широким шагом комнату. Софи с напряжением следила за его перемещениями. Как же он далек и недосягаем, словно чужой. А ведь не далее как вчера рядом с ним испытала непередаваемое ощущение близости. Они так исступленно сливались в единое целое, она с упоением изучала каждый шрам, каждую едва заметную впадинку на его сильном теле… Неужели такое больше никогда не повторится?
– Какого черта ты наделала? – остановившись напротив, холодно поинтересовался он. – Почему не поставила меня в известность?
– Интересно, как ты это себе представляешь? Я должна была попросить Маху постоять и подождать, пока сбегаю с тобой посоветуюсь?
– Не ерничай! – Ричард оперся руками о стол, грозно нависая над ней. – Ты понятия не имеешь, против кого играешь!
– Ну почему же… догадываюсь. И не собираюсь прятаться за чужими спинами.
– Не собираешься, значит? – он понизил голос до угрожающего шепота. – Ты вообще представляешь, что Фантом сделает, когда раскусит твой замысел? А он обязательно докопается до истины, можешь мне поверить. Поздравляю: ты отлично умеешь наживать смертельных врагов. Сначала Лысый, а теперь выбрала себе еще более хладнокровного и расчетливого.
– А до этого Фантом был моим другом? – насмешливо поинтересовалась Софи. – В каком месте твоей пламенной речи я должна была испугаться? Да он просто не успеет до меня добраться – твои люди уже вынесли приговор. Последнее слово за тобой. Скажешь своим церберам «фас» – и меня с удовольствием разорвут.
– Считаешь, я отдам тебя на растерзание? – произнес уже с горечью, даже с болью. – Позволю грязным сплетням встать между нами?
– А ты уже это сделал – позволил, – эмоционально напомнила она. – Твои подданные готовы меня линчевать. Если встанешь на мою сторону, то это может плохо закончиться. И для тебя тоже.
– Ты что, за меня переживаешь? – искренне удивился он. – Еще предложи принести тебя в жертву Фантому. Как бедняжку Андромеду, которую отправили на обед мерзкому морскому чудовищу.
– Просто отдай меня этому монстру, – с вызовом глянула Софи. – Так всем будет проще.
После ее заявления он побагровел, пальцы с силой сжали край стола.
– Я своих людей не предаю, – с ожесточением заявил Ричард. – И не отдаю на откуп. Никому и никогда. Запомни это.
Вот именно, своих. А ей не суждено стать здесь своей. Это еще никто не знает, чья она дочь… Губы предательски дрогнули, и Софи резко отвернулась, чтобы скрыть рвущиеся на волю эмоции.
Ричард рывком подался вперед. Тяжелая рука железными тисками обхватила ее затылок, сжимая и притягивая.
– Я же просил не отворачиваться от меня! – раздраженно прорычал ей в лицо.
Пальцы больно сдавили шею, заставляя смотреть прямо на него. Полыхающая в синих радужках ярость постепенно успокаивается, взгляд становится более мягким, а потом и вовсе тоскливым, растерянным. Его глаза слишком выразительны, плескающиеся в них эмоции накрывают и ее. Сердце болезненно сжимается. Собственные сомнения и слабость рвутся наружу, грозя разнести ко всем чертям плотину сдержанности.
Ричард еще чуть наклоняется вперед, их лбы соприкасаются. Хватка на шее давно ослабла, пальцы уже не давят, а мягко поглаживают кожу, посылая импульсы по всему телу. Какая у него горячая ладонь… Софи замирает, боясь даже вздохнуть. Страшно одним неосторожным движением разрушить такой хрупкий момент неожиданной нежности. С ним всегда так остро и волнительно, словно на пике, с которого в любой момент можно сорваться в пропасть.
Несколько бесконечных мгновений его глаза закрыты, дыхание тяжелое и прерывистое. А потом он резко отстраняется, поворачиваясь к ней спиной.
– Значит, так, – его голос ровный и бесстрастный, как будто миг их взаимной слабости ей привиделся. – Я сам решу эту проблему. И чтобы никакой самодеятельности. На работу не выходи. В конфликты ни с кем не вступай. Сиди тихо и веди себя скромно. Надеюсь, я не требую невозможного?

События этого дня стали для нее переломными, а разговор с Ричардом подтолкнул к важному решению. После похищения Софи многое переосмыслила. В столовую она в любом случае не вернется. Мыть тарелки – дело важное и нужное, но определенно не для нее. Глупо тратить драгоценное время на такую ерунду, ведь с помощью своего дара можно принести куда больше пользы.
Хватит быть марионеткой в чужих руках. Она изначально неправильно повела себя в Долине. Позволила собой командовать, послушно исполняла чужие поручения, старалась держаться тише воды, ниже травы. Присматривалась, осваивалась. Выбранная пассивная роль оказалась ошибочной, нужно было сразу показать всем и каждому, что с ней необходимо считаться.
Пора самой стать хозяйкой своей судьбы. Надоело жить в постоянном страхе, она больше не допустит, чтобы ее таскали по Заповеднику, словно скотину на убой. Изводили слепой ненавистью и указывали, как жить.
Отец всегда подчеркивал, что такие, как они – вечные изгои. И выхода всего два. Или постоянно прятаться, скрывая свои таланты, живя в страхе, что кто-то выведет на чистую воду. Или перестать дрожать и начать жить по собственным законам, заставляя других бояться и уважать тебя.
Казимир Друцкий выбрал путь вседозволенности. И погиб. В какой-то степени она уважала его выбор. Лучше так, чем влачить жалкое существование. Но абсолютная власть пьянит и кружит голову, этот урок она запомнила навсегда.
Первый, тайный вариант теперь невозможен – все вокруг знают про ее дар и именно за него ненавидят. Ко второму она тоже никогда не стремилась, власть предполагает огромную ответственность и искушает многочисленными соблазнами. Возможен ли компромисс, чтобы и другие с тобой считались, и при этом не потерять себя?
Сжечь за собой мосты мешал Ричард. Его стало слишком много. Везде. Особенно в ее мыслях. Она старательно гнала прочь то, что увидела в его глазах. Не хватало еще, чтобы он холил ее и лелеял, как какой-нибудь редкостный капризный цветок.
Его присутствие завораживает, лишает воли. Стоит пересечься с ним взглядами – и внутри словно вулкан пробуждается, эмоции бурлят и клокочут, стремясь вырваться наружу горячей расплавленной лавой. Скрытая где-то в глубине чувственность ломает тщательно выстроенные барьеры. Даже от легкого прикосновения этого мужчины она тает, коленки подгибаются от желания. А ведь раньше в отношениях с противоположным полом Софи легко сохраняла выдержку и хладнокровие, считая себя не способной на столь интенсивные ощущения.
Рядом с ним хочется побыть просто слабой женщиной, хрупкой и уязвимой. Пугает собственная готовность полностью открыться, отдать ему все – свою силу, свое тело. Даже душу. Еще чуть-чуть – и полностью в нем растворится.
Им каким-то чудом удалось украсть у судьбы несколько счастливых мгновений. Это не может продолжаться бесконечно, ему предстоит выбирать. Между нею и своими людьми, так яростно ее возненавидевшими. И Софи совершенно не хочется знать, в чью пользу будет этот выбор.
В любом случае, ей навсегда запомнятся яркие моменты, проведенные с этим сильным и благородным мужчиной. Если Бог даст выжить, будет бережно хранить их в памяти, временами извлекая и с затаенной грустью просматривая, словно старые, дорогие сердцу фотографии.
Чем-то он напоминает ее отца. Не внешне, а отдельными чертами характера. Казимир был таким же – жесткий, несгибаемый, способный добиться своего и заставить других уважать себя. И в то же время фанатично преданный тем, кого любит. Чем и воспользовались его враги. Одержимость собственной женой оказалась губительной и для Князя, и для Лилиан с дочерью, и для всего человечества.
Трагическая судьба родителей всегда воспринималась ею как пример, которого следует избегать. Как бы ни сильны были зародившиеся чувства, ничего хорошего их связь с Ричардом не принесет, ни ему, ни ей. Привязанность делает людей, обладающих мощным даром, зависимыми и уязвимыми. Слишком велика ответственность, лежащая на плечах Хозяина Долины. Любой просчет может оказаться роковым не только для него, но и для всей общины.
Медуза для местных жителей – тягостная обуза. Угроза, способная до основания разрушить их маленький благополучный мирок, созданный с таким трудом и тщательно оберегаемый от диких нравов Заповедника. Какой смысл цепляться за это место, если кроме Ричарда, ее больше ничего здесь не держит?
Хватит прятаться за чужими спинами. Нужно стать сильной. Противостояние с Фантомом – теперь для нее дело чести, и с этим заданием она должна справиться самостоятельно. Вспомнился сегодняшний сон. Когда невозможно убежать от собственного страха, нужно набраться смелости и храбро посмотреть ему в лицо.
Но бороться со злом в одиночку глупо. Ей нужен опытный и надежный союзник, заинтересованный в результате не меньше, чем она сама. И такой человек есть.

Прямого запрета на выход из дома не было, поэтому Софи решила, что может навестить Рысь.
Нашла рыжую возле дома Дока. Та сидела на скамеечке, подставив лицо лучам заходящего солнца. Исхудавшая, осунувшаяся, с болезненным румянцем на щеках. Но, судя по презрительной усмешке, уже вполне способная на колкости, а значит, достаточно ожившая.
– Как ты себя чувствуешь? – участливо поинтересовалась Софи, присаживаясь рядом. – Я принесла тебе пирожки. Сладкие, с яблоками.
– Принцесса, не напрягайся, – лениво отмахнулась Рысь, даже не удосужившись открыть глаза. – Я тебя отбила у Фантома, ты не дала мне подохнуть – думаю, мы в расчете.
– Согласна. Но я вовсе не набиваюсь тебе в друзья. Предлагаю заключить деловое соглашение. Ты помогаешь мне, а я – тебе. Меня обвиняют в сговоре с Фантомом и в убийстве вашего человека – Георга.
– Что, несладко тебе, принцесса? А как ты думала, все будут любить тебя просто за красивые глазки? Или поклоняться тебе только потому, что ты умеешь залезть в чужую голову?
– Только ты знаешь, как все было, – проигнорировала ее слова Софи.
– Откуда мне знать? – безразлично спросила Рысь. – А вдруг ты и на мне свои чары применила? Да и кто меня будет слушать? Я далеко не самая популярная личность среди жителей Долины, так что поищи себе в поручители кого-нибудь другого.
– Я кое-что заметила, – не сдавалась Софи. – Следы чужого воздействия в твоем сознании. Тебя ломали. Жестко и методично, но ты сопротивлялась. Даже научилась противостоять внушению. И я знаю, кто это делал.
Рысь все-таки открыла глаза. Так и не удостоив ее взглядом, отрешенно уставилась куда-то в одну точку.
– Помоги мне его уничтожить, – тихо попросила Софи. – И за тебя отомщу, и сама вздохну спокойно.
– Кишка у тебя тонка с ним тягаться, принцесса.
– Это мы еще посмотрим, – упрямо вздернула подбородок.
– Ты уже залезла в постель к Хозяину? – неожиданно сменила тему Рысь.
– Ревнуешь?
– Делать нечего – ревновать его к каждой девке. – И тут же успокоила: – Расслабься, я на него не претендую. Он весь твой. Пока сможешь его удержать.
– Что бы между нами ни было, это дела не меняет, – решительно заявила Софи. – Мне не нужны покровители, я сама способна за себя постоять. Фантом не отступится. И я не собираюсь сидеть, сложа руки, и ждать у моря погоды, когда вокруг гибнут невинные люди. А Ричард не позволяет мне взять инициативу в свои руки.
– Да уж, мне это знакомо, – вдруг понимающе подмигнула рыжая: – Мужики бывают такими эгоистами, правда?
Софи согласно кивнула. Похоже, она не ошиблась в своих предположениях.
– Я не знаю Заповедника. И не умею выживать в походных условиях, – откровенно призналась. И добавила немного лести: – А ты в этом отлично разбираешься, вряд ли кто-то еще здесь сравнится с твоими знаниями, опытом и ловкостью. Если мы объединим усилия…
Рысь резко подняла руку, обрывая ее пламенную речь.
Софи оглянулась. К ним стремительно приближался Док.
– Это что вы тут за посиделки устроили? – раздался его строгий недовольный голос. – Хелен, а ну быстро в постель! Допрыгаешься – скоро ремнями привяжу!
– Слушаюсь, Док, – по-военному выпрямилась Хелен и тут же качнулась, побледнев, как полотно, хватаясь рукой за спинку скамейки.
Эндрю покачал головой.
– Что вы за люди такие, и ты, и Хайдар твой... эх, – обреченно махнул рукой.
– Давай уже сюда свои пирожки, – Рысь бесцеремонно вырвала пакет из ее рук. И тихо шепнула на прощание: – После поговорим.
Она пошла в дом, а вот Док задержался. Спустив очки на кончик носа, какое-то время пристально рассматривал Софи поверх стекол.
– А давай-ка мы с тобой почаевничаем, – неожиданная доброжелательность в голосе располагала. – Я тут как раз раздобыл настоящий чай, цейлонский крупнолистовой, с Большой земли. Сто лет такого не пил…
От искренней улыбки на душе стало теплее, и Софи невольно улыбнулась в ответ. Все-таки он первый, кто сегодня отнесся к ней просто по-человечески, чего так не хватало.
Но тут же себя одернула. Решение принято, ее ничто не должно здесь задерживать. Никаких дружеских отношений и панибратства. Да и горький опыт подобных откровений имелся – она уже раз опрометчиво пыталась выудить у целителя информацию касательно гипнотизеров, присутствующих на острове, а Док потом без зазрения совести сдал ее Хозяину.
– Извини, в другой раз, – холодно отказалась, уже не боясь показаться невежливой.
Повернуться и уйти оказалось не очень сложно.
– София! – донеслось вслед, но она лишь прибавила шагу.

Софи постаралась вернуться в свою каморку незаметно. Не то чтобы боялась, просто глупо лезть на рожон, когда большинство жителей готовы тебя растерзать. Ей не повезло – уже возле самого дома заметила Линду. Слишком поздно, чтобы избежать нежелательной встречи.
С момента возвращения в Долину они столкнулись впервые. Поведение этой женщины и перед похищением, и после вызывало подозрения. Возможно, она намеренно избегала общения с Софи, чувствуя вину за произошедшее. Или наоборот, скрывалась, боясь быть разоблаченной.
– Разве Хозяин не велел тебе оставаться у себя в комнате? – строго поинтересовалась железная леди. – Не стоит разгуливать по Долине одной.
– А то что? – ощетинилась Софи. – Организуете очередное мое похищение?
Ни один мускул не дрогнул на волевом лице.
– Держи себя в руках, – властно потребовала женщина. – Тут найдется полно желающих воспользоваться твоей слабостью.
– Спасибо, я сыта по горло вашими советами! – резко оборвала этот бесполезный разговор Софи.

В дверях дома она буквально столкнулась нос к носу с Мишелем.
– Привет, – мальчик улыбнулся растерянно и немного натянуто. – Я собираюсь прогуляться к реке. Пойдем со мной?
– Извини, я устала. Хочу лечь пораньше.
– София, – неловко переступил с ноги на ногу, руки нервно мяли кепку. – Я не верю в то, о чем говорят все вокруг. И Рич не верит. Он никому не позволит тебя обижать!
Мишель ей нравился, такой искренний и непосредственный, с чистой душой, в которой еще не проросли ростки ненависти, не поселилась злость на весь мир. Как же хотелось просто побыть с ним. Весело болтать ни о чем, с наслаждением вслушиваться в звонкий, задорный голос, беззаботно смеяться над нехитрыми шутками. Да хотя бы молча постоять на мостике, любуясь закатом и тем, как весело несет свои воды небольшая речушка.
Но ее лишили даже таких простых человеческих радостей. Ведь те, кто находится рядом с ней, каждую секунду подвергаются смертельной опасности. Софи не простит себе, если с этим милым мальчиком что-нибудь случится.
Поспешно захлопнула за собой дверь. Прислонилась спиной к косяку и на мгновение застыла, устало прикрыв глаза. Как же больно… Она непременно отомстит Фантому за эту слабость, за непролитые слезы, за страх. Свой собственный и всех остальных, запертых на этом острове.

В комнате ее ждал сюрприз. На подушке лежала ослепительно белая водяная лилия. Софи осторожно взяла в руки прекрасный цветок с широко раскрытыми лепестками и невольно залюбовалась его хрупкой красотой. Очевидно, сорванный совсем недавно, на золотистой серединке еще играли капельки влаги. С едва уловимым ароматом, тонким и нежным, почти воздушным, словно речной свежестью повеяло.
И вроде бы ничего удивительного – протекающая через Долину речушка местами образовывала тихие заводи, сплошь покрытые зеленым ковром из всевозможных разновидностей кувшинок и кубышек, называемых водяными лилиями. Вполне можно было предположить, что кто-то таким образом оказывал ей знаки внимания. Если бы не черная траурная лента, обвивающая длинный толстый стебель.
У этого подарка был совсем другой, скрытый смысл. Лилиан – имя ее матери. «Моя прекрасная Лилия», – так звал ее отец. И дарил роскошные букеты, которые всегда подбирал собственноручно. В каждом из них жемчужиной композиции была белоснежная королевская лилия.
И вот подобный цветок здесь, в комнате Софи. Как раз в годовщину гибели матери. Такое совпадение не случайно. Кто-то в Долине прекрасно знает о трагической дате и таким образом показывает, что ему известны все ее тайны.
Руки дрогнули, цветок выскользнул из ослабевших пальцев. За предупреждением наверняка последует шантаж. Что же от нее потребует неизвестный вымогатель?

---

Спасибо Инге dasik за содействие в написании главы.

ФОРУМ