Карлайл простонал, услышав, как звонит его телефон.

Да не может этого быть.

Он посмотрел на экран и тихонько ругнулся, увидев номер звонившего.
- Привет, Эс, - поздоровался он. – Прости, но я прилег поспать после того, как провел на работе пятьдесят два часа. Если ты думаешь, что можешь звонить мне…
- Заткнись, Карлайл, - перебила его Эсме.
Карлайл замолчал. Но не из-за того, что ему приказала Эсме, а потому что он не знал, что говорить. Она никогда не разговаривала с ним в таком тоне. Если замужняя жизнь так меняет человека, то он рад тому, что никогда не предпринял такой ответственный шаг.
Он провел рукой по своему лицу, отмечая, что давно не брился, и громко вздохнул. Он заранее знал, что беседа будет не из приятных.
- Ты слышал что-нибудь от Эдварда? – спросила Эсме.
- Нет.
- Две недели прошло, Карлайл, - сообщила она ему, как будто он был не в курсе.
- Знаю, Эсме. Поверь мне, я тоже не сидел, сложа руки. Я оставлял ему сообщения. Мальчик не отвечает на звонки.
- Он и на мои не отвечает, - печально сказала она.
Сердце Карлайла кровью обливалось из-за Эсме. Для Эдварда такое поведение не в новинку, но раньше она своего племянника с такой стороны не знала. Он никогда ее не игнорировал, и она не знала, как теперь вести себя.
- Он позвонит, когда будет готов, - в сотый раз повторил ей Карлайл.
- А от Беллы ты получал известия? – спросила она.
Знакомое чувство, как будто кто-то воткнул нож ему в живот и повернул несколько раз, охватило его при упоминании ее имени.
Да, он получил от нее известие. Две недели назад она оставила голосовое сообщение. Сообщение, которое преследовало его каждый раз, когда он проверял почту.

Он не мог заставить себя прослушать его. Если бы он сделал это, то все эмоции от ее предательства обрушились бы на него снова. Если бы он сделал это, то услышал бы ее извинения, и незамедлительно захотел бы ее простить.
- В таком случае, если тебе интересно, я расскажу, - сказала ему Эсме.

Она спрашивала обо мне?

- Мне не интересно.
- Они с Элис нашли квартиру, - сообщила ему Эсме, игнорируя его ответ. – Ну, как сказала Белла, Элис еще до их отъезда нашла и просто хотела ее удивить.

Удивилась ли она? Понравилась ли ей квартира? Когда они переехали? Спрашивала ли она обо мне?

- Они арендовали ее и уже въехали, - продолжила Эсме, зная, что он с жадностью прислушивается к каждому ее слову. – Друзья родителей Элис уехали за границу на несколько месяцев, поэтому Элис ухватилась за эту квартиру, пока они не найдут свое собственное жилье.
- Ага. – И?
- Сейчас она работает, - быстро сказала Эсме.
- Хорошо. – Чем она занимается?
- Карлайл, я знаю, что тебе интересно, так что хватит вести себя как придурок.

Не понял?

- Ты только что назвала меня придурком?
- Карлайл, ты отпустил лучшее, что было в твоей жизни, - обвинила его Эсме.
- Она спала с моим сыном, Эсме, - вскипел Карлайл.
- Не спала.
- Но могла бы.
- Ты этого не знаешь.
- Она сама так сказала! – закричал он.
- Ей было больно, и она не понимала, что делает, - мягко сказала Эсме.
- Она не должна была предлагать себя Эдварду.

У него в животе все скрутило от этой мысли. Как она не понимала, что ему плохо даже при мысли об этом? Эдвард. Она собиралась трахнуться с Эдвардом. Кого-нибудь другого он еще мог бы ей простить, но Эдвард? Как ему забыть это? Как он может простить ее?
- И не надо было тебе разрывать с ней отношения, потому что внезапно ты почувствовал, что она слишком близко к тебе подобралась.
- Все было не так, - проворчал Карлайл.
- Тот разговор между Элис и Беллой ты можешь использовать как оправдание, но я-то знаю правду. Всю твою жизнь люди нуждались в тебе, а тут внезапно кто-то понадобился тебе, и это тебя испугало.
- Ты не понимаешь, о чем говоришь, Эсме, - пытался спорить с ней Карлайл.
- Я не понимаю? – она казалась оскорбленной. – Ты всегда относился ко мне как ребенку, особенно когда мы остались с мамой, - добавила она со смешком. – Ты заботился обо мне, когда умер отец; ты стал родителем, когда практически еще был подростком, и ты выбрал профессию, благодаря которой люди все время нуждаются в тебе, - объяснила она. – Ты чувствуешь потребность защищать людей, Карлайл. Ты хочешь быть уверенным в том, что все окружены твоей заботой, и хочешь сделать для них все самое лучшее.
- Эсме…
- Но ты не рассчитывал на чувства, которые открыла для тебя Белла, - продолжила она. – Она сделала тебя лучше. Заставила захотеть большего и почувствовать и этим чертовски тебя напугала.
Он хотел объяснить, сказать ей, что она неправа и видела лишь то, что хотела видеть, но не сделал этого. Как он мог, если она права?
Он защищал Эсме, ухаживал за своим отцом, сам был отцом Эдварду, и, в конце концов, он был врачом.
У него могла быть любая профессия, но он выбрал ту, в которой люди нуждались в нем больше всего. Профессию, в которой от него зависела жизнь. Если и это не объясняет его черты характера, то ничего не сможет.
Все люди в его жизни зависели от него, но чувство потребности в ней, как будто вся его жизнь зависела от нее, было ему незнакомо. И когда Эсме объяснила это, он ужаснулся.

Даже сейчас его тело тосковало по ней. От простого упоминания ее имени, ритм его сердца ускорялся больше, чем от гнева. Она была первой женщиной, которой он признался в любви.
Она даже не осознавала реального значения его заявления.

Когда он прервал их отношения, ему было плохо и физически. Он правда думал, что поступает благородно, отпуская ее. Какую жизнь он мог бы ей дать, все время уходя? Все их планы постоянно рушились бы, когда его могли бы вызвать на работу в любой момент. Она очень быстро бы сдалась.

Он верил ей, когда она сказала ему, что брак и дети ей не нужны. Это не проблема. Проблема заключалась в том, что он хотел всего этого, когда был с ней.

Свадьба Чарли и Эсме стала для него точкой невозврата. Когда он увидел ее в доме перед тем, как они отправились в церковь, он легко мог представить, что это она готовится к их свадьбе.

Именно эта мысль заставила его рассказать все Чарли. Ему было нужно, чтобы единственный мужчина в ее жизни, кому она доверяла больше всего, оказался на его стороне. Увидел хорошее в их отношениях. Чтобы понял, что к его дочери относятся не как к простому развлечению на выходные.

- Чарли, я влюблен в Беллу, - вырвалось у него, когда они отъехали от дома.
- Ты не можешь любить ее, Каллен, - грубо ответил Чарли, сжав кулаки, как будто собирался что-то ударить… или кого-то.
- Сколько времени тебе понадобилось, чтобы понять, что ты любишь Эсме?
- Намного больше, чем неделя!
- Я не подросток, которому любовь ударила в голову, Чарли. Хотя именно так она и заставляет меня чувствовать, - добавил он с улыбкой. Чарли впился в него взглядом. – То есть, - продолжил Карлайл, неловко поерзав на сидении, - я не какой-то двадцатилетний мужик, который все еще пытается найти свое место в жизни и не знает, кто он такой.
- С каким-нибудь двадцатилетним мужчиной у нее могла бы быть жизнь, - пробормотал Чарли. – Он был бы достаточно молод, чтобы завести семью с ней, состариться вместе. Ты можешь ей это дать?
- Если она хочет этого, то могу. Мы говорили об этом, и я знаю ее мнение насчет брака и детей, Чарли.
- Ей всего двадцать три года. Завтра она может передумать о том, чего хочет или не хочет сегодня.
- Я знаю, и если она передумает, то я готов ей это дать. – Он кинул взгляд на своего шурина. – Я знаю, кто я. Я нашел свое место в жизни и достиг целей, которые перед собой поставил. Единственное, чего мне не хватает, - это она. Она то, благодаря чему моя жизнь будет наконец-то цельной.
Чарли сидел молча, пока они не приехали к залу, и наконец посмотрел на него.
- Я не рад этому, Карлайл. Я считаю, ты слишком стар для нее.
- Маленькая разница в возрасте не означает, что вы будете счастливы. Конечно, между вами может быть намного больше общего, но счастье это не гарантирует, - мягко ответил Карлайл. – Я сделаю ее счастливой, Чарли. Я знаю это.
- И как бы мне эта мысль не претила, но я знаю, что сделаешь, - нахмурился Чарли.
- Правда? – удивленно спросил Карлайл.
- Они никогда не была так счастлива, - глубоко вздохнул Чарли. – Я уже сказал, что мне это не нравится. – Он посмотрел на Карлайла. – Но Белла достаточно взрослая, чтобы самой принимать решения. Я и раньше не вмешивался в ее личную жизнь, не буду делать этого и сейчас. Но если ты причинишь ей боль…
- Я предпочту умереть, чем причинить ей боль, - пообещал Карлайл.
Чарли сверкнул глазами, а затем сказал: - Я запомню.

Карлайл не был уверен, когда Чарли решил оказаться на его стороне, но поддержка, которую он оказал, сделав снимки со свадьбы, подарила ему надежду.
И все же, спустя две недели, они оба оказались с разбитыми сердцами.
- Карлайл, ты тут? – спросила Эсме, вернув его в настоящее.
- М, да.
- Просто позвони ей, - уговаривала его Эсме.
- Эсме, я бы оценил, если бы ты не вмешивалась, - вздохнул Карлайл.
- Она моя падчерица, - сказала Эсме. - Я имею на это право.

Да, ты извращенец. Она почти твоя племянница.

Он не мог не задаваться вопросом, а приходила ли эта мысль когда-нибудь в голову ей. Он усмехнулся, раздумывая над ее ответом.
- Карлайл?
- Правда. – Он вернулся к реальности. – Я сообщу, когда услышу что-нибудь от Эдварда.
- Карлайл, я…
- Мне нужно поспать, Эс. – Он посмотрел на будильник. – Сегодня грузчики приезжают.
- Не могу поверить, что ты переехал в дом без мебели, - пробормотала Эсме.

Ему нужно было либо пораньше переехать в свой дом, либо поменять номер в отеле. Каждый раз, когда он заходил в комнату, она напоминала ему о ней. Он даже не мог пользоваться комодом, не представляя ее, сидящей на нем и стонущей его имя. Воспоминания преследовали его, и он должен был переехать.
Только когда он переехал в свой дом, то понял, что и здесь она. Не было никакой возможности избежать воспоминаний.
- Я купил кровать, - ответил он на комментарий Эсме.
Которую он быстро поставил в комнате для гостей, где проводил ночи. Так же запросто сменить дом, как номер в отеле, не представлялось возможным, но, слава богу, можно было сменить спальню на гостевую комнату.
Незрело? Вероятно. Но это он чувствовал себя чертовски одиноким, когда оказался там, где они были вместе. Совершенно один. И то, что теперь он проводил больше времени на работе, не было совпадением.
- Мы с Чарли хотим приехать и посмотреть твой дом.
- Чарли?

Было бы слишком, если бы он установил металлоискатель у входной двери?

- Чарли не сердится на тебя, Карлайл, - вздохнула Эсме. – Он все знает, и Белла его заверила, что это ее вина. Она сказала ему, что ты вел себя замечательно.

Правда?

- Она так сказала?
- Да. Но я не согласна с ней. – Эсме сделала паузу. – Ты честно должен признать, что наломал дров так же, как и Эдвард.
- Я должен идти, Эсме, - сказал Карлайл, предчувствуя новую лекцию.
- Она любит тебя, Карлайл, - сказала Эсме, пытаясь достучаться до него в последний раз. – И я знаю, что любишь ее.
- Сообщи мне, если позвонит Эдвард. Передавай привет Чарли. – И я ценю, что он еще не выследил меня. – Пока. – Карлайл захлопнул крышку телефона и положил рядом с собой на кровать.
Он перевернулся на бок, закрывая глаза, пытаясь снова заснуть, но это было бесполезно. Хотя его тело и требовало сна, сознание оставалось ясным.
Карлайл встал с кровати и надел штаны и футболку. Он схватил свой телефон с кровати и пошел вниз в поисках кофеина. Спустившись на кухню, он вспомнил, что еще не купил кофеварку, и единственный кофеин в его доме – это половина шоколадного пирожного, купленного два дня назад.

Охеренно классно.

Он открыл холодильник и вытащил бутылку воды. Хотя скоро ему понадобятся напитки покрепче.

Смирилась ли она?

Эта мысль застала его врасплох, и он подавился водой. Две недели он пытался занять себя всем, чем можно, лишь бы не думать о ней.
У нее были новая квартира, новая работа, и больше она не пыталась вступить с ним в контакт.

Возможно, потому что ты бросил ее, ублюдок.

Конечно. Но она правда забыла его? Так легко?

Карлайл огляделся вокруг и снова почувствовал, как внутри все перевернулось. Тогда днем он поехал к ней с надеждой на будущее. Он взял ту книгу из университета, намереваясь показать ей, что у нее могут быть те же возможности, что и в Финиксе. Только так будет лучше, потому что они останутся вместе.
А затем, откуда ни возьмись, его мысли вернулись к одной из комнат наверху. Несмотря на ее протесты, он не мог не задаваться вопросом, захотела бы она оставить ее комнатой для гостей или сделала бы ремонт в светло-розовых или голубых оттенках.
Да. Он действительно позволил себе задуматься об этом.

Ребенок.

Прекрасное сочетание ее темных волос и его зеленых глаз, ее носа и его рта. У него могли бы быть сострадание и дерзость матери и амбиции и осторожность отца.

Их ребенок.

Каким идиотом он был, представляя его.
Может, он идиот, раз вообще задумывался об этом. Она дала понять, что не хочет детей, а мысль о еще одном ребенке никогда не приходила ему в голову. Он думал, что слишком стар заводить семью. Даже при том, что она упомянула, что мужчины вдвое старше его становились отцами. Он просто признал, что эта часть его жизни закончена.

Пока он не встретил ее и не почувствовал, что вообще-то это возможно.

Черт.

Не в этом он нуждался именно сейчас.
Звонок в дверь отвлек его от собственных мыслей. Быстро бросив взгляд на часы, он понял, что для грузчиков еще слишком рано, но мысль, кто там за дверью, отвлекала его от воспоминаний о ней.
Звонок прозвучал снова, и он открыл дверь.

Так, хватит витать в облаках.

- Эдвард. - Он уставился на своего сына, когда фейерверк чувств нахлынул на него.
- Эсме сказала, где можно тебя найти, - сказал он, избегая его взгляда.
Карлайл посторонился, пропуская Эдварда.
- Когда ты говорил с Эсме? – спросил он.
- Пять минут назад, - ответил Эдвард, входя в дом.
- Я несколько недель пытался дозвониться до тебя, - сказал Карлайл, закрывая дверь.
- Да, я знаю. - Эдвард обернулся и ухмыльнулся. – Если я не перезвонил, это не значит, что я не слышал твои сообщения.
- Если так и было, то почему ты не дал никому знать, что в порядке?
- Если так и было, то почему ты не сказал мне правду о моей матери? – рявкнул в ответ Эдвард.
Карлайл молчал. Он смотрел, как Эдвард отвернулся от него и осматривал дом. Он не хотел, чтобы этот разговор сразу перерастал в ссору. Да и потом тоже, если они смогут.
- Я собирался сказать тебе, Эдвард, - начал Карлайл. – Я только не знал как.
- Да. Полагаю, что так бывает спустя двадцать лет, - заметил Эдвард.
- Я пытался уберечь тебя от боли, которую доставила бы тебе правда.
- Поэтому ты сделал это менее болезненным, верно? Особенно, когда я узнал правду из уст твоей подстилки.
- Не называй ее так! – вырвалось у Карлайла.
Эдвард медленно обернулся и посмотрел на него. – Ударил по больному? – поддразнил он.
- Мы поговорим, как два цивилизованных взрослых человека, если ты не будешь упоминать ее, - твердо сказал Карлайл.
- Ох, не знаю, смогу ли. Если бы Белла не открыла свой рот, то я до сих пор находился бы в неведении, правда, папа? – Эдвард впился в него взглядом.
- Я знаю, что это было неправильно, - согласился Карлайл, - но ты был ребенком. Как я мог сказать тебе, что это она решила уйти и оставить тебя?
- И какое было твое оправдание, когда я стал старше?
- Мы… не разговаривали об этом, - тихо сказал Карлайл, зная, что это неудачное объяснение. – Один раз ты спросил, но больше об этом мы никогда не заговаривали.
Эдвард подошел к камину и провел рукой по полке.
- Милый дом, - заметил он, стоя спиной к отцу. – Хотя и кажется пустым.
- Сын, ты же не хочешь говорить о мебели, - пробормотал Карлайл.
- Как ты тут время проводишь, если даже присесть негде? – спросил Эдварда, игнорируя его замечание.
Карлайл знал, что он делал. Либо Эдвард пытался избежать разговора, пока не будет готов, либо вынуждает его открыться. Он вздохнул, не видя другого выбора, кроме как подыграть.
- Мебель привезут сегодня утром. Я не так часто бываю дома. – Он пожалел, что не может забрать слова обратно, когда услышал, что сказал.
Эдвард ухмыльнулся. – Кое-что никогда не изменится.
- Я делал все ради тебя, Эдвард. – Он знал, что чувствует Эдвард, но ему все еще было больно слышать, как сын обвиняет его в пренебрежении.
- Нет, - он не согласился. – Эсме делала все ради меня. Ты просто мелькал на заднем плане, иногда появляясь в моей жизни.
- А ты не думал, что я хотел появляться в ней чаще? – спросил Карлайл. – Если бы я мог, неужели ты думаешь, что я бы не делал это? Ты понятия не имеешь, как ужасно я себя чувствовал каждый раз, когда упускал шанс накрыть тебя одеялом или приготовить тебе завтрак. – Голос Карлайла дрогнул, когда он вспомнил пятилетнего Эдварда, спрашивающего, почему его никогда нет дома, чтобы прочитать ему сказку на ночь. – Каждый день в парке, каждая игра, которую я пропускал, каждое воспоминание Эсме, которого я не знаю, причиняет мне боль сильнее, чем ты можешь себе представить, Эдвард.
- Если ты правда это чувствовал, то мог бы сделать все по-другому, - пробормотал Эдвард.
- Что я мог сделать? – не получив поддержки, закричал Карлайл. – Все, что я делал, было для того, чтобы ты стал тем, кем являешься сейчас.
- Не надо все сваливать на меня, - рявкнул Эдвард. – Ты и о себе не забывал.
- А что бы ты сделал на моем месте? – спросил Карлайл. – Мне было всего двадцать один год, когда ты родился, Эдвард. Ты бы предпочел, чтобы я стал никем, вылетел из колледжа и занимался бесперспективной работой? Думаешь, у тебя была бы жизнь, которую ты имеешь сейчас, сделай я это?
- Слишком материалистично, - пробормотал Эдвард.
- Но, по-моему, тебе доставляют удовольствие все эти материальные блага. Не помню, чтобы ты возражал против машины, которую я купил, школы, которую я оплачиваю, или путешествий.
- Хочешь, чтобы я похлопал тебя по спине и поздравил с твоим личным успехом, отец? – закричал Эдвард. – Хорошо. Молодец. У тебя отличная карьера, и ты чертовски хороший врач. Думаешь, это восполнит все остальное?
- Ты относишься ко мне как к врагу, Эдвард. – Карлайл помахал рукой между ними. – Я пытался наладить с тобой отношения, но ты не позволил этому произойти.
- То есть, это полностью моя вина? – вскричал Эдвард.
- Нет. Я просто говорю, что ты не пошел мне навстречу.
- Ты всю жизнь мне лгал! – закричал он. – Какое право ты на это имел? По какому праву ты портишь людям жизнь? Решаешь, что они должны знать и что – нет?
Карлайл посмотрел на сына, ошеломленный его вспышкой. Он никогда не видел Эдварда таким расстроенным. Его лицо раскраснелось, руки сжались в кулаки, а сам он дрожал. Карлайл был уверен, что, если бы в комнате оказались подручные предметы, Эдвард бы уже давно запустил парочкой из них в него.
Как ему ответить? Что нужно сказать Эдварду, чтобы тот понял, что все, что делал Карлайл, было из любви к нему?
- Что бы ты сказал на моем месте, Эдвард? – мягко спросил Карлайл. – Если бы милый, невинный маленький мальчик спросил тебя, где его мать, что бы ты ответил ему?
Эдвард покачал головой и отвел взгляд.
- Ты бы сказал ему правду? Ты бы посмотрел маленькому мальчику в глаза и сказал бы ему, что для своей матери он ничего не значит? Что она не хотела его? – Карлайл увидел, как вздрогнул Эдвард, и сделал паузу, ожидая, что он что-нибудь скажет. Но это не произошло, и Карлайл продолжил: - Ты бы сказал ребенку, что женщина, которая подарила ему жизнь, никогда его не любила? Что он был всего лишь помехой, от которой она хотела избавиться?
- Остановись, - потребовал Эдвард сквозь сжатые зубы, все еще не глядя на отца.
- Ты бы сломал ребенку не только сердце, но и его дух, пересказав все ужасные вещи, что были произнесены и сделаны? – Карлайл предпочел бы вырвать себе язык, вместо того, чтобы говорить об этом. Боль в голосе Эдварда была невыносима, но как еще заставить его понять? – Ты бы все это сделал, Эдвард? – хрипло произнес Карлайл. – Или ты бы солгал и уберег его от этой боли?
Эдвард впился в него взглядом, его глаза блестели от непролитых слез.
- Ты понятия не имеешь, какой холодной женщиной она была, сын, - прошептал он, вспомнив то, как она вела себя в тот день. – Я не мог сказать тебе.
- Вообще-то, я знаю, - внезапно сказал Эдвард.
Карлайл непонимающе посмотрел на него. – Что ты имеешь ввиду?
Эдвард отвернулся от него и подошел к большому окну в гостиной. Он положил руку на стекло и посмотрел на лужайку перед домом, а его плечи поникли, будто он признал поражение.
- Я поехал, чтобы встретиться с ней, - признался он.
Карлайл замер, уверенный, что ослышался. Он поехал увидеться с ней? С Кейт? С женщиной, которая двадцать лет назад бросила своего ребенка? Он сузил глаза, ожидая объяснений Эдварда.
- Я подумал, есть вероятность, что ты сказал мне правду, а все остальные находились в заблуждении, - тихо сказал он.
- Ты виделся с Кейт? – Карлайл заставил себя задать этот вопрос, не желая думать, что это правда. – Как ты нашел ее?
- В Интернете можно найти кого угодно, - задумчиво ответил Эдвард. – Немного найдешь Кетрин Денали, являющихся профессором в университете.

Он знал ее имя?

- Кто…
- Мне сказала Эсме, - ответил Эдвард, зная вопрос прежде, чем Карлайл его задал. – В твоем колледже была всего одна. Нетрудно было узнать ее местонахождение.
Карлайлу было все равно, где она и что делает. Ему было все равно, сожалела ли она или каждый день мучалась от своего решения. Все, что его волновало, так это то, что она сказала его сыну, благодаря чему теперь он такой. Ни следа от дерзкого, самоуверенного парня, который зашел в его дом несколько минут назад. Эдвард выглядел так, будто он разрушается прямо у него на глазах.
- Она ближе, чем ты думаешь, отец.
- Я никогда не думал об этом, - пробормотал Карлайл. – Я все эти годы не думал о ней.
- В это трудно поверить, - Эдвард повернул голову, чтобы посмотреть на Карлайла. – Как ты можешь не думать о ней, когда я так на нее похож?
Карлайл смотрел на своего сына, не зная, что сказать. Да, Эдвард напоминал ему Кейт. Его поведение было похоже на ее. Но думал ли он о женщине, которая украла его молодость? Нет.
- Она в Сан-Диего, - продолжил Эдвард. – Всего лишь в девятнадцати часах отсюда. Я поехал туда и пошел в университет, где она преподает. Урок только закончился, и, когда я нашел ее, она сидела за столом. Я постучал и вошел, а она посмотрела на меня, и хотя пыталась скрыть, но я видел, что она узнала меня по выражению ее взгляда, - тихо вспоминал Эдвард.

Карлайл хотел утешить его. Схватить его и обнять, несмотря на все его возражения, сказать, что все хорошо. Карлайл хотел успокоить его, когда он рассказывал историю встречи с женщиной, которая его родила. Он хотел поддержать своего сына, потому что знал, что рассказ не закончится счастливо.

Но он оставался на своем месте. Он знал, что Эдвард отстранится, если он попытается его успокоить, и хотя он должен знать, что любим, для начала ему нужно рассказать свою историю.

- Она попыталась выгнать меня, когда я сказал ей, что не являюсь студентом, но я должен был поговорить с ней так или иначе. Она сказала мне, что слишком занята, чтобы говорить с тем, кто пришел к ней не с учебным вопросом. – Эдвард сжал руку в кулак. – Я проигнорировал ее и сказал, кто я, хотя это и не нужно было, потому что она, черт возьми, знала. Ее глаза были… такими холодными.
Карлайл хорошо помнил эти глаза. Он предполагал, что взгляд был таким же как тогда, когда она сказала ему, что беременна. Он ненавидел, что Эдварду пришлось увидеть этот взгляд

- Она сказала мне, что не знает никакого Эдварда Каллена, и я должен уйти. - Он посмотрел на Карлайла. - Именно тогда я сказал ей, что она знакома с тобой. – Он горько рассмеялся. – Ты должен был видеть ее. Она подпрыгнула со своего стула и так быстро закрыла дверь, будто от этого зависела ее жизнь. – Он задумался на секунду. – Может, она чувствовала, что так и есть, - сказал он так тихо, что Карлайлу пришлось напрячь слух, чтобы услышать.
- Эдвард…
- Она сказала мне, что я не имею никакого права находиться здесь, - сказал Эдвард, прерывая его. – Что ты не имел права присылать меня к ней. И когда я сказал ей, что ты вообще не в курсе, она не знала, что сказать. Ну, хотя, она обвинила меня в том, что я хочу ее денег.
Сердце Карлайла болело за сына. В животе все скрутило, когда он представил, что произошло потом. Эдвард выглядел так, будто он на грани и сейчас упадет на пол и закричит как ребенок.
- Я сказал ей, что все, что я от нее хочу – это правды.
- Что она ответила? – Карлайл очень не хотел спрашивать, но знал, что придется.
- Она удивилась, что ты взял всю вину на себя. - Он посмотрел на Карлайла, и впервые за долгое время Карлайл не увидел гнева или ненависти в его глазах. Он снова быстро отвернулся и на сей раз подошел к камину. - Я сказал ей о том, что Белла сказала мне, и спросил ее, правда ли это, а она сказала «да», - хрипло шептал он.
- Я сожалею, Эдвард, - пробормотал Карлайл. - Я никогда не хотел, чтобы ты столкнулся с этим. С ней, - добавил он.
- Так ты бы навсегда сохранил ее в тайне?
- Я сделал бы все, что бы уберегло тебя от чувств, что ты испытываешь теперь, - ответил он честно.
Эдвард развернулся, заорав: - Как ты можешь знать, что я чувствую? Не ты был с ней в одной комнате! Ты не видел, как она на меня смотрела! - Первая слеза скатилась по его щеке, и Карлайл почувствовал ужас.

Он столько лет не видел, как плачет Эдвард - он не позволил бы себе. Все внутри у Карлайла перевернулось, когда он увидел сына в таком же состоянии как тогда, когда он был ребенком и плакал из-за разодранной коленки и звал папу. Только это было хуже. Намного хуже. Объятия, поцелуи и бинты не уберут эту боль.

- Она сказала, что для всех было бы легче, если бы она сделала аборт, - прошептал Эдвард.
- Для меня это было бы не так, Эдвард.
- Она сказала, что жалеет об этом, - добавил Эдвард, или не слушая его, или проигнорировав.

Впервые в жизни, Карлайл почувствовал физический гнев из-за женщины. Если когда-либо у него и возникало желание наброситься на кого-нибудь, то сейчас было именно оно. Его руки сжались в кулаки, когда он увидел, как она навредила его сыну, сказав это. Карлайл подошел к нему, и Эдвард отступил назад.
- Как ты можешь понять меня, если твоя мать никогда не смотрела тебе в глаза и не говорила, что мир был бы лучше без тебя! – закричал он.
- Она не мать, Эдвард, - тихо сказал Карлайл. – Только потому что у вас одинаковая ДНК не делает ее матерью. Ты лучше, сын. – Он сделал шаг к нему. - Ты лучше ее.
- Нет. – Эдвард покачал головой, и Карлайл увидел то, что никогда раньше не было в его взгляде. Эдвард чувствовал себя виноватым. – Я хотел переспать с Беллой, потому что она встречалась с тобой, - признался он.
Карлайл замер. Он уставился на Эдварда, пытаясь уложить в голове то, что он только что сказал.
- Я знал, что происходило между вами, и приложил все силы, чтобы соблазнить ее. Я просто хотел, чтобы она причинила тебе боль. - Эдвард провел рукой по волосам, взъерошив их еще больше.
- Почему ты сделал это? – спросил Карлайл.
- Потому что винил тебя в отъезде Кейт, - прошептал он. – Я хотел лишить тебя того, чего, по моему мнению, ты лишил меня.
- Ночь, когда она… - Карлайл не мог выдавить из себя ни слова. – Ночью, когда она сказала тебе…
- Она напилась, - сказал Эдвард. – Она не хотела меня. Кто угодно мог быть на моем месте.
Она никогда не хотела быть со мной, она только хотела быть с кем-то… другим, - попытался он объяснить. – И я не смог… Как бы сильно я ни хотел сделать тебе больно, я не мог переспать с ней.
Карлайл посмотрел на сына, когда мысль, которая ранее не приходила ему в голову, озарила его.
- Ты что-нибудь чувствуешь к ней, Эдвард? – Его голова дернулась. – Потому что, если да…
- То что? Ты отойдешь в сторонку и уступишь мне очередь? – ухмыльнулся Эдвард.
Желание ударить сына удивило Карлайла. Он бы никогда не прикоснулся к нему. Но, услышав, что он говорит о ней в таком пренебрежительном тоне, пробудило в нем плохие инстинкты. Он не мог и думать о нем и ней вместе. Он ни за что не сможет отойти в сторону.
- Я не хочу ее, отец, - сказал Эдвард. – Я никогда не хотел ее в этом плане. Разве ты не понимаешь?
- Очевидно, нет, - зарычал Карлайл.
- Я такой же жестокий, как и Кейт, - закричал он. – Я собирался причинить своему отцу боль, а заодно и разрушить жизнь еще одного человека.
- Но не разрушил.
- Но мог бы! Если бы она не была так разбита из-за тебя и действительно меня хотела, я бы сделал это! Ну, и каким человеком это меня делает? – спросил он, смотря на Карлайла.
- Эдвард…
- Я прикоснулся к ней! – заорал Эдвард. - Я схватил ее и назвал лживой сучкой, я сжал ее руки так сильно, что она вздрогнула! – Эдвард выглядел разбитым. – Я причинил ей боль.

Карлайл, ошеломленный, застыл на месте. Эдвард нанес физический вред женщине? И не просто женщине. Его женщине. Собственнические мысли удивили его почти так же сильно, как и признание Эдварда. Он все еще представлял ее с ним.
- Она в порядке? – спросил Карлайл.
- Я не ударил ее… - Эдвард покачал головой. – Отпустил ее. Я не понимал, что творю.
- Она. В. Порядке? – медленно произнес Карлайл, забыв, что видел ее после того инцидента и знал, что с ней все хорошо.
Эдвард кивнул. - Я уехал.
Почему она не сказала ему, что произошло? Почему она утаила от него то, как Эдвард повел себя по отношению к ней? Она даже не намекнула, что знала о плане Эдварда.

Может, она не знала.

- Она знала о твоих намерениях? - спросил Карлайл. – Знала, почему ты хочешь… затащить ее в постель?
- Я сказал ей. Она думала, что нравится мне, и именно поэтому я постоянно флиртовал с ней.
- А это не так? – снова спросил Карлайл.
- Нет! Я же сказал тебе, что хотел просто трахнуть ее, чтобы сделать больно тебе!

Карлайл отвел взгляд, не зная, что чувствовать от полученной информации. Изменило ли это его мнение о ней и ее действиях? Изменило ли это ситуацию?
- Ты когда-нибудь задавался вопросом, лгала ли Кейт тебе об отцовстве? – внезапно спросил Эдвард.
Карлайл посмотрел на сына, который избегал его взгляда.
- Да, я сделал тест на ДНК.
- До того или после, как привез меня домой?
- Спустя несколько месяцев после этого.
Эдвард печально посмотрел на него. – Ты ждал так долго? Почему ты впустил ребенка в свою жизнь, не зная в действительности, твой ли он?
- Я… - Карлайл вздохнул, зная, что после всей той лжи, пора сказать правду. – Мне пришлось нелегко, приспосабливаясь к жизни, когда я привез тебя. Я держался на расстоянии, и в основном, потому что сомневался, действительно ли ты мой сын. Эсме сразу же приняла тебя. – Он улыбнулся. – Они никогда не допускала мысли, что ты не наш.
- Кейт сказала, что ее муж был бесплоден, - сказал Эдвард.
Карлайл кивнул. – То же самое она сказала и мне. Как я мог знать, правда это или нет, может она спала с кем-то еще?
- Я не обвиняю тебя в том, что ты сомневался, - сказал Эдвард. – Я сам задавался этим вопросом и спросил ее, может ли быть, что ее муж – мой биологический отец.
Карлайл вздрогнул. – Так тебе было бы легче? – мягко спросил он.
- Нет. – Ответ прозвучал тихо, но Карлайл услышал его, и его сердце ускорило ритм.
- Что бы ты сделал, если бы я оказался не твоим сыном? – спросил Эдвард.
- К тому времени ты провел уже несколько месяцев с нами, и с каждым днем я любил тебя все больше и больше. Сердце Эсме уже принадлежало тебе. – Он посмотрел на сына, зная правду, которую он не знал тогда. – Ты всегда был бы моим сыном, Эдвард, даже если не кровным.
- Я точно такой же, как она, - прошептал Эдвард. Карлайл увидел, как он задрожал. – Я такой же эгоистичный и жестокий.
- Эдвард, это не так.
- Она сказала, что ты никогда не сомневался в том, что заберешь меня. – Он посмотрел на него, качая головой – Что ты всегда хотел меня. – Карлайл сглотнул комок в горле, кивнув. – Все, что ты делал, было из любви ко мне, - прошептал Эдвард, как будто только что понял, что это правда. – Даже не будучи уверенным в правде, ты все равно любил меня. И вот как я отплатил тебе.

Карлайл подошел к нему ближе, когда тело Эдварда задрожало от рыданий. Он аккуратно положил руку Эдварду на спину и медленно обнял его. Удивительно, но Эдвард не сопротивлялся. Он неподвижно стоял и не пытался обнять Карлайла в ответ, но не сопротивлялся.

Карлайл чувствовал, что выиграл часть этого сражения, обнимая своего сына, пока тот тихо плакал.
____________________________________________________________________

Перевод: Sensuous
Редактура: Ева
Наконец-то!) Последняя строчка внушает надежду) С надеждами и вашими ждем вас на Форуме