Мне было несколько месяцев, когда меня похитили. Не знаю, в какой именно момент я стала осознавать, что моя жизнь отличается от жизни многих детей, растущих за стенами места, которое я вынуждена была называть домом. Они говорили, что я избранная, и в будущем, если справлюсь с их «испытаниями», меня вознаградят. Перед самыми болезненными анализами ко мне приходил Алек, и мы смотрели фильм, чаще всего документальные, но я была рада даже этому.
— Алек, что такое рождество? — Спросила я его однажды. Мы сидели на диване, единственным источником света был телевизор, из-за которого кожа Алика казалась ещё более бледной. Он поднял голову с подлокотника дивана и взмахнул головой, ещё больше растрепав свои чёрные волосы.
— Ты узнаешь об этом, если справишься со всем, что тебе уготовано. — Он ободряюще улыбнулся и поднялся на ноги. Я понимала, что сейчас он скажет, что пора идти на сдачу анализов.
— Но я слышала, что другие дети умирают. Вдруг я тоже умру и так никогда и не узнаю, что это такое.
— Тебе меньше стоит об этом беспокоиться, ведь ты куда крепче всех других малышей. И к тому же когда ты достигнешь подходящего возраста и изменишься, то всё это не будет иметь никакого значения. Это не так важно, как ты думаешь. А теперь нам пора идти, тебя уже ждут.
— Я не хочу, мне опять будет больно. Почему я должна делать это так регулярно?
— Мы это уже проходили. Либо ты идешь по своему желанию, либо за тобой приходят, и они не будут такими же милыми, как я с тобой. И происходит это часто, чтобы понять, почему наши лекарства действуют на тебя иначе, чем на других. Ты помогаешь другим детям продлить их время и стать тоже особенными, как и ты. Ты готова идти? — Я кивнула и встала рядом с ним.
— Хорошо, идём. Но что значит, я изменюсь, когда достаточно вырасту? Как я изменюсь?
— Не думай об этом сейчас. Ты узнаешь всё, когда будешь готова. — Мы вышли в длинный коридор с каменными стенами, и Алек включил свет и подтолкнул меня рукой вперёд.
- Но ты всегда так говоришь, о чём бы я тебя ни спросила. Ты не пойдешь со мной? — Я обернулась, когда поняла, что он по-прежнему стоит в начале коридора. Алек покачал головой.
— Сегодня ты должна быть особенно сильной.
— Мне страшно. — Прошептала я, но Алек меня услышал и улыбнулся. Его тёмно-карие глаза посмотрели мне за спину, и я поняла, что один из докторов вышел в коридор, ожидая меня.
Это был последний раз, когда я видела Алека.
Мне было восемь, когда я сбежала. В тот день я незаметно выскользнула из палаты, чтобы найти Алека, ведь он не появлялся уже две недели, и, заблудившись, набрела на дверь и, открыв её, я впервые увидела солнце. Это было прекрасно.

Зелёные рамки, где совсем недавно были семейные фотографии, на которых все счастливо улыбались, теперь были пустыми и совсем скоро покроются пылью. Стены пшеничного цвета со временем стали слишком тусклыми выгорев на солнце. Металлическая кровать с матрасом, где я провела свою последнюю ночь в этой комнате. Комод у стены возле двери из светлого дерева в некоторых местах был поцарапанный и потёртый. Всё, что когда-то я выбирала в ikea, потеряло свой вид и своё очарование без моих вещей здесь. В этой комнате я провела почти девять лет, а теперь здесь будет жить кто-то ещё, и воспоминания об этом доме перестанут мне казаться такими важными, как сейчас. Это же всего лишь дом.
— Милая, Фил говорит, что всё готово. — Я обернулась, и Рене с сожалением на меня посмотрела. Её светлые русые волосы были скрыты под соломенной шляпой, которую её муж привёз из одной своей поездки в качестве сувенира. Рене выглядела больше как старшая сестра, чем как мама. Она всегда была современной женщиной и немного ветреной, если можно так говорить о своей матери. Но благодаря ей в моей жизни был дом и семья. Она подошла ко мне и тяжело вздохнула. – Мы будем по тебе скучать, детка.
— Я тоже, мам. — Она обняла меня совсем как в первый раз, и я ещё крепче прижалась к ней. Её рука погладила меня по волосам, и она отстранилась. Её безмятежная улыбка всегда согревала моё сердце, она будто говорила всему миру, что никаких невзгод не существует, и ей хотелось верить.
— Мы решили оставить некоторую мебель в доме для других жильцов.
— Хорошо, — кивнула я немного с сожалением.
— О, Белла. — Мама снова притянула меня к себе. — Может, ты приедешь к нам на Рождество? Надеюсь, к этому моменту мы сделаем ремонт в новом доме. Я ведь знаю, как ты любишь этот праздник.
— Да, — сморгнув слёзы, я прижалась щекой к плечу Рене и вытерла солёную влагу, - может, получится.

— А кто такой Санта? — спросила я Рене, когда она, прижав меня к себе, раскачивала из стороны в сторону, сидя на диване.
— Это дедушка с длинной седой бородой, одетый во всё красное. Он ездит на санях, которые запряжены оленями, и они могут даже летать.
— Но как?! — Мой восторженный голос, казалось, порадовал Рене, и она подарила мне широкую улыбку.
— Это волшебство. — Я насупилась и надула щёки.
— Волшебства не бывает.
— Конечно, бывает. Каждое Рождество пока все дети спят, он развозит подарки, чтобы, когда они проснулись, то увидели, что некоторые мечты сбываются. Санта дарит детям улыбки.
— Но Санта никогда и ничего мне не дарил.
— Ну, он просто не знал, где ты живёшь. Ты напишешь ему письмо, где укажешь, что ты хочешь получить на Рождество и в конце обязательно напишешь адрес. Но в Рождество, перед тем как лечь спать, ты оставишь возле ёлки стакан молока и печенье, иначе он не придёт.

— Фил ждёт, мам. — Я отстранилась и подняла рюкзак с пола, накинув его на плечо.
— Верно. Но, может, мы перенесём твой отъезд ещё на пару дней? — Она нуждалась во мне почти также сильно, как и я в ней, но у неё есть Фил, им нужно строить свою жизнь. Она не должна проводить по полгода вдали от него, ожидая, когда он вернётся из очередной поездки. Они должны быть вместе и поддерживать друг друга.
— Вам нужно готовиться к переезду, и Чарли будет ждать меня в аэропорту.
— Да-да, конечно. Я уверена, что твоему отцу не терпится тебя увидеть. Обещай, что будешь звонить мне каждый вечер и рассказывать, как прошёл твой день. Мы даже не успеем оглянуться, как ты окажешься со мной и Филом где-нибудь на пляже в Фениксе, попивая яблочный мартини.
— Мама, мне семнадцать, законом это запрещено.
— Несправедливо, если ты будешь ждать ещё четыре года, чтобы выпить свой первый коктейль. — Она ударила меня по носу своим пальчиком и быстро побежала к двери. — Но не говори об этом своему отцу!

Холодный штат Вашингтон встретил меня туманом и моросящим дождём. Дышать здесь было куда легче, но я боялась, что нехватка солнца скажется на мне намного сильнее, чем я думала. Последний раз я ездила в машине шерифа два или три года назад, когда Чарли взял меня с собой на работу.
— Хорошо долетела? — Чарли нарушил повисшую тишину, когда остановился на светофоре.
— Мхм, да. — Хоть я и считала Чарли своим отцом, называть его папой мне было трудно. Если с Рене я познакомилась в восемь лет, и она почти никогда со мной не разлучалась, то Чарли я видела не больше десяти раз по несколько недель в год до моего пятнадцатилетия. Для Рене всё решил тот случай, когда Чарли взял меня с собой на рыбалку, и я свалилась с лодки. Конечно, я выплыла, и Чарли нырнул за мной, но у него была дурная привычка обо всём рассказывать Рене.
— Завтра у тебя твой первый день в новой школе. Волнуешься?
— Ну, в школе Аризоны я была практически отличницей. — Тройка по математики была моим проклятьем, которое я не могла преодолеть.
За два года в этом городе ничего не изменилось. Я надеялась, что здесь появится Макдональдс, но, похоже, этого тоже не случилось. В машине снова стало тихо, но нас спасло то, что мы уже были на нашей улице. Ближайший год это место буде моим домом. Я была рада провести больше времени с Чарли, лучше узнать его, но это было весьма трудно, ведь мы оба не любили помногу разговаривать.
Моя комната осталась точно такой же, как я её и оставила, когда мне было девять. Каждый раз, заходя в эту комнату мне всегда было интересно, изменил ли в ней что-нибудь Чарли или может, сделал из неё свой кабинет, но нет. Это было место, над которым время не властно.
— Я купил для тебя новое постельное, мне показалось, что тебе будет неудобно снова спать на Мини.
— Да, спасибо. Мама тоже упаковала мне один комплект. — Рене так беспокоилась и хотела, чтобы мне было как можно уютнее в этом сером городе, из которого она когда-то сбежала.
— Ну, распаковывайся, я пока закажу нам пиццу.
— Пап, я и сама могу приготовить ужин. — Холостяцкая жизнь Чарли всегда состояла либо из консервированных продуктов, либо из заказа еды на дом. А жизнь с Рене научила меня готовить, ведь мама не ладила с любым видом техники, и вся её стряпня постоянно пригорала к сковородке мёртвой хваткой.
— Ты только с дороги, отдыхай. — Он хлопнул ладонью по косяку и обвёл взглядом комнату. — Ну, я пойду. И я рад, что ты здесь, Белла.

День уходил, и сумерки мягко опускались. Обычный человек почти не заметил бы плавного изменения в яркости, но не вампир. Я ощущал и видел всё, что недоступно человеку. Мои чувства и инстинкты были хорошо развиты. Маленькие капли моросящего дождя падали мне на лицо, но это не беспокоило меня. Не уверен, что в этом мире вообще есть что-то, что беспокоит меня. Лёгкие шаги Элис за моей спиной давали мне понять, что она идёт прямо ко мне. Её мысли витали где-то между обеспокоенностью о Джаспере и недовольством из-за Розали и Эммета. Я улыбнулся и покачал головой.
— Похоже, что охота откладывается ещё на какое-то время, — заметил я. Элис положила руку мне на плечо и села ядом. Элис была моей младшей сестрой, они с Джаспером пришли к нам, когда наша семья, как мне казалось, уже сформировалась. Она была раздражающей маленькой вампиршей, которая заняла мою комнату, но, несмотря на это я отнёсся к ней хорошо. И полагаю, что именно по этому она и заняла мою комнату без моего ведома. В конце концов, Элис всегда знала исход действий.
— Джасперу нужно на охоту перед тем, как мы пойдём в школу.
— Ночь только начинается. — Приободрить Элис было сложно, ведь все знали, что у Эммета и Розали это надолго. Джасперу было труднее остальных сдерживать жажду. «Я даже не хочу пытаться посмотреть, когда они закончат. Боюсь, что увижу что-то лишнее», — подумала Элис и притворно вздрогнула. Чтение мыслей приносило пользу только тогда, когда кто-то начинал делать догадки о нашей необычной семье. В остальное время они были громкими и раздражающими, мне приходилось просто их игнорировать и как можно сильнее сосредотачиваться на чём-то другом. Возможно, именно из-за тишины я так часто приходил на поляну глубоко в лесу — чтобы отделиться от людей и их мыслей, даже своей семьи.
— Я бы точно не стал. Мы можем пойти без них, ты же знаешь. — Я закрыл глаза, улавливая шелест листвы и треск веток, где в лесу только прошёл олень. Девушка стояла среди деревьев в полной темноте, но благодаря моему хорошему зрению это было не проблемой. На ней было нежно-голубое платье, оно казалось почти белым. Подол, который касался земли, был весь в грязи и крови. Каштановые волосы струились локонами по спине, их длина была чуть ниже лопаток. Звук капающей воды привлёк моё внимание, и я отвёл взгляд на её руки. Но вода была вовсе не водой, а кровью, которой были покрыты её ладони и так сильно, словно она окунула их в ведро с кровью. Как странно, но запаха я не почувствовал. Я осторожно ступил к ней на встречу, желая узнать, в порядке ли она, но она вытерла руки о платье и подняла их, чтобы убрать волосы на левое плечо. Её шея была бледной и изящной. Девушка коснулась пальцами собачки на замке платья и опустила её вниз на несколько сантиметров, настолько, насколько была способна. Её руки безвольно упали вниз, и она снова замерла. Чего она ждала? Я снова сделал шаг, а затем ещё один.
— Да, пожалуй, так и поступим. Пойду, схожу за Джаспером. — Я открыл глаза и посмотрел на Элис.
— Что это было? — Она прислушалась, но ничего не услышав, пожала плечами. «Я ничего не слышала».
— Нет, твоё видение. — Я знал, что оно было про меня, я видел свои руки и чувствовал это.
— Я сейчас стараюсь вообще не заглядывать в будущее. — Она говорила правду.
— Тогда о чём ты думала? — В её мыслях не было ни намёка на то, что она понимает меня или на увиденное мной. Может, я всё придумал? Или, может, кто-то в доме.
— Эдвард, что не так? — Я покачал головой в ответ и поднялся на ноги.
— Я сам схожу за Джаспером. Не беспокойся об этом. — Мне нужно было отвлечься.

Утро следующего дня было идеальным, если не считать дождя и пролитого мной кофе на рабочую форму Чарли. Умею я быть хорошим гостем, но на настроение Чарли это никак не повлияло, и он сделал для меня то, что я совершенно не ожидала.
— Мы с твоей мамой подумали, что тебе надо на чём-то ездить в школу, а до остановки далеко идти. — Моя первая личная машина. Я всегда думала, что сама куплю её себе в колледже. Пикап немного нуждался в покраске, и в ближайшие выходные я поклялась себе отвезти его в автомастерскую в Порт-Анджелес. — Но у тебя точно есть права? Твоя мама может немного ветрено относиться к этому. Я верю, что она научила тебя, как вести себя на дороге, но ты прошла тест?
— Да, пап. Права в моём кошельке. Спасибо за машину, это потрясающе!
— Хорошо, рад слышать, что тебе нравится. Ты помнишь, где находится школа, или мне тебя проводить?
— Думаю, что помню. — Мне не хотелось триумфального прибытия в школу с сопровождением полицейской машины. В прежней школе никто бы не заметил моего появления, но школа этого города была куда меньше и привлечение, куда большего внимания было нежелательным.
— Ну, удачи тебе сегодня и заведи новых друзей. Тут много отличных ребят и я уверен, что ты им понравишься. — Под конец предложения его голос снизился, он мотнул головой, словно не верил, что сказал это и, развернувшись, ушёл. Чарли, говорящий о парнях? Это было весело и смущающее одновременно.
До начала занятий оставалось совсем не много времени, и парковка была практически пуста, но я уверена, что на ленче мне не избежать заинтересованных взглядов. Моё расписание лежало в сумке, а школьная карта безуспешно помогала мне пройти до класса. Некоторые меня приветствовали и называли по имени, я всегда кивала им в ответ, но не решалась спросить, как дойти до нужной мне аудитории.
— Привет! — Ко мне подбежала девушка со светлыми русыми волосами и начала идти в шаг со мной. — Я Джессика, а это Майк. Мы с тобой в одном классе по истории, математики и биологии. Знаю, что нечестно было заглядывать в твоё расписание, но я состою в школьном комитете и иногда помогаю секретарю. Идём с нами, мы тебя проводим.
Я посмотрела на парня идущего рядом с нами, который заинтригованно смотрел на меня и теребил лямку своего рюкзака. Он махнул мне рукой и я, поджав губы, махнула ему.
— Ой, ты должна сесть с нами на ленч. Познакомишься с остальными ребятами. Скажу тебе по секрету, тобой заинтересовался Тайлер Кроули, но пойми, ты тут новенькая, и я бы не очень надеялась на что-то серьёзное. Вот мы и пришли. — Когда мы наконец зашли в класс, все повернулись к двери, и я, помявшись с ноги на ногу, обвела взглядом класс, рассуждая, куда мне сесть.
— Ах, да, мисс Изабелла Свон, — произнёс учитель и протянул руку за формуляром. — Пожалуйста, не забудьте после занятий занести его секретарю.

Я никогда не жалел, что пропустил охоту, ведь всегда хорошо владел своей жаждой и подавлял её, но урок биологии грозил уничтожить всю мою жизнь и жизнь моей семьи. Мысли Беллы были для меня недоступны, во что я с трудом верил, моя способность никогда не давала осечку, мало мне было этого, но она села со мной на биологии, и я сделал вдох. Это грозило стать проблемой. Такое могло произойти с Джаспером или Эмметом, но не со мной. Среди вампиров есть мнение о том, что кровь определённого человека вызывает у одного вампира невероятную жажду, прекрасную жажду. Но её кровь не пела для меня, она сжигала мои окаменелые вены, раздирала от желания горло. Я не был уверен, что смогу сдержать свой голод. Перед глазами постоянно проносились картинки, как я склоняю её шею в сторону, а руками обхватываю эту тонкую хрупкую талию, и мои зубы, наконец, погрузятся в её плоть, вкушая это запретное удовольствие. Но я не мог, мне нужно было сдержать себя ради семьи. Ради жизни двадцати трёх человек в этом классе. Белла была для меня яблоком, которое я не смел даже взять в руки. Я встал за секунду до того, как прозвенел звонок. Оставив машину своей семье, я сразу же отправился в лес вблизи от школы. Мне нужно было приглушить жажду, я восполню свой голод парочкой горных львов и несколькими оленями, а потом поговорю с Элис и Карлайлом.