ГЛАВА 21

Ещё никогда за всю мою новую жизнь я не завидовала людям так, как сейчас. Я была разбита, раздавлена и сломлена острыми как бритва словами Эммета. Единственное, о чём я мечтала в данный момент, это сон. Хотелось убежать, спрятаться от тех чувств и эмоций, которые полностью завладели всем моим существом. Я так хотела уснуть, забыться, просто выключить себя. Дать своему телу и разуму хотя бы небольшую передышку. Кто я такая? Человек? Нет, потому что моё сердце молчало уже так давно, что я перестала чувствовать холод, тепло, радость, доверие... О чём можно было говорить, если со смертью я потеряла своё человеческое «я», свою душу. Животное? Нет, потому что даже зверь может любить, заботиться о своём потомстве, он может спать, в конце концов! Выключить сознание, расслабиться, отдохнуть. Ничего из всего перечисленного у меня не могло быть, но как тогда я могла описать те непередаваемые ощущения, которые вызывал во мне этот человеческий мальчик? Ненависть - это ведь тоже чувство? Я ненавидела его за то, что он вдребезги разбил моё и без того шаткое равновесие, за постоянное чувство голода которое теперь сопровождало меня, за то что моё существование целиком и полностью зависит от него! Жалость... плохое чувство, свойственное лишь слабым. Ревность? Глупо отрицать, что это не так. Но я готова была разорвать того, кто осмелится взглянуть на него больше чем дружеским взглядом, кто посмеет игриво улыбнуться ему, кто осмелится возжелать его! Я собственница? Да! Он мой каждой клеточкой своего тела! Нежность? Видит Бог, как же я хотела, чтобы он почувствовал в моём присутствии что-то кроме страха и желания! Меня дико возбуждала его паническая боязнь, его дрожь, трепет, но это были мои звериные чувства, не человеческие.

То, что сказал Эммет, никак, ни при каких условиях не может оказаться правдой! Парень влюблён в меня? Нет, я не могла в это поверить, после того что я с ним сделала, как обращалась, это просто не может быть правдой! Он безумно меня боялся и, хотя я и чувствовала, что он желал меня как женщину, я списывала это на действие гормонов, всё-таки, он обычный подросток.

Я вздрогнула, услышав, как сверху раздались шаги, и увидела как Джаспер, аккуратно придерживая Эдварда, помогает ему спуститься. Его волосы были слегка влажными, и аромат чистого тела мгновенно защекотал мои ноздри. Он был одет в новую светло-серую футболку и новые синие джинсы, а сверху надета толстовка, купленная Майком. Эдвард выглядел так мило после душа, щёчки порозовели, и я слышала, что дышал он гораздо свободнее, хотя и был очень скован и насторожен. Через мгновение наши взгляды встретились, и от потрясения я вздрогнула и сделала небольшой шаг назад. Твою мать, это просто невероятно! Его глаза замерли на мне, и я поняла, насколько же была слепа всё это время! Он просто лучился этим грёбаным человеческим чувством, таким искренним и не показным, таким настоящим, что я... испугалась! Как я могла допустить это? Как я могла позволить этому случиться? Дерьмо, он видел меня в нижнем белье, он, чёрт возьми, видел меня вообще, в чём мать родила! Я даже перед Джеймсом никогда не вела себя так откровенно и вызывающе! Мне стало настолько неудобно под его взглядом и стыдно за саму себя, что я не выдержала и отвела взгляд, услышав его обречённый вздох.

Едва Эдвард увидел скопление народа внизу, паника вновь завладела им. Спустив парня вниз, Джаспер оставил его и подошёл к Элис.

- Здравствуйте, господа! - робко поздоровался Эдвард и смущённо посмотрел на меня.

- Ну что же ты стоишь, сынок? - обрадовано воскликнула мама. - Стол давно накрыт, и все мы ждём, когда ты оценишь наши старания! Мы не слишком сильны в человеческой пище, но я думаю, тебе понравится!

- Я благодарен, Госпожа! - слегка дрожавшим голосом ответил Эдвард, бросив на Эсми нервный взгляд.

- Ну что ты, Эдвард! Здесь нет никаких господ и все мы любящая и заботящаяся друг о друге семья, поэтому называй нас всех по именам, а меня просто Эсми!

Парень бросил на меня недоумённый взгляд, и я ободряюще кивнула ему:

- Эдвард, обопрись об меня, и я помогу тебе подойти к столу! - это была не просьба, а приказ и парень, поняв интонацию, послушно приобнял меня за шею, и я, стиснув челюсти, не спеша довела его до кухни и усадила на стул. Я чувствовала его страх и нервозность, тем более, что все собрались вокруг стола, разглядывая Эдварда, словно диковинную зверушку. Стол ломился от яств, можно было подумать, что Эсми решила накормить целую роту. Здесь были и куриные ножки, политые соусом, и блюдо дымящегося запечённого картофеля, и свиные отбивные, посыпанные свежей зеленью, разнообразие фруктов, свежевыжатый сок и белые мягкие булочки.

- Не стесняйся, Эдвард, налетай! - весело уговаривал Эммет. - Я не представляю, как можно есть эту гадость, но тебе точно понравится! Девчонки старались специально для тебя!

Я видела, как парень силился задерживать взгляд на лицах тех, кто к нему обращался, но его хватало на несколько секунд, и он снова опускал голову и зажимался в страхе.

- Ну же, Эдвард, угощайся! - ласково проговорила Элис. - Это всё для тебя, выбирай что нравится!

Часто задышав и всё так же смотря себе под нос, Эдвард трясущейся рукой потянулся к булочке и, отщипнув от неё крохотный кусочек, робко положил его в рот.

- Господи, сынок! Ну что же ты так боишься! - с сожалением глядя на Эдварда, Эсми протянула к нему руку и нежно погладила по голове.

Но от этого невинного, казалось бы, жеста самообладание парня сломалось окончательно, и он, резко отшатнувшись в сторону, не удержался на стуле и полетел на пол.

- Не надо! Пожалуйста, не бейте меня! - его колотило от страха, и он, забившись в угол и свернувшись в клубок, закрылся руками.

- Пожалуйста, мама, ребята, оставьте нас на несколько минут! Пожалуйста! - раздражённо попросила я, всматриваясь в их шокированные лица. Через несколько секунд кухня опустела.

- Поднимайся, придурок, и объясни мне что, мать твою, только что произошло? - злобно зарычала я и слегка пнула его ногой.

Эдвард вздрогнул, с трудом стал подниматься и, замерев около стула, прикрыл лицо ладонями.

- Что это было, идиот? - меня буквально трясло от ярости и негодования.

Мне нравилось чувствовать страх мальчишки, но прямо сейчас он меня безумно раздражал. Стоило невероятных усилий сдержаться и не отвесить парню звонкую затрещину. Эдвард тем временем, прерывисто вздохнув, медленно снял толстовку и, потянувшись здоровой рукой к пряжке ремня, нервно принялся его расстёгивать, а я как будто выпала из реальности и недоумённо на него смотрела, совершенно не въезжая в происходящее. Какого чёрта он делает? Розали была права, с головой у парня явно не в порядке. Еле справившись с пряжкой, Эдвард вытянул ремень из петелек и трясущейся рукой положил его на стол передо мной. Потом, зажмурившись и часто дыша, принялся стягивать футболку через голову. Я всё так же тупо наблюдала за его действиями до тех пор, пока он, сжавшись, не наклонился.

В тот момент я не чувствовала себя ни монстром, ни человеком, а просто последней тварью, отбирающей у этого мальчика остатки рассудка. Он изо всех сил вдыхал воздух, пытаясь оставаться в сознании, и у него хватило мужества с достоинством принять наказание. Мне хотелось завыть, закричать от ужаса и безнадёжности, стало больно, холодно и одиноко, когда я, наконец-то, поняла, что Эдвард ждал, когда я начну его бить. Ведь я, как дура, неизвестно зачем так старательно запугивала его поркой. Я вовсе не хотела такого эффекта и бить-то собственно его я не собиралась, просто хотела сразу приучить его к порядку, но он всё понял буквально и сейчас, дрожа от страха, ожидал наказания за невыполнение приказа.

- Эдвард... - осторожно позвала я и кончиками пальцев прикоснулась к его спине, но неожиданно это произвело обратный эффект, и он дёрнулся как от электрического разряда. Господи! Налицо явные признаки посттравматического шока, а я сама только ещё больше толкала его к безумию.

- Эдвард, малыш... ты ведь этого боишься? - я снова слегка провела пальцем по спине и он снова вздрогнул, сжимаясь ещё больше и наклоняясь ниже, - мальчик мой, боже... ты боишься прикосновений. Тебе неприятно, когда до тебя дотрагиваются... - мою голову сдавило словно тисками, когда я осознала его реальное состояние, насколько сильно нарушена его психика. А я... я только ещё больше подлила масла в огонь, запугивая его ещё больше, вынуждая замкнуться в себе.

- Эдвард, милый, сядь на стул... – словно в забытье, развернувшись ко мне, он присел на самый краешек и принялся раскачиваться, - а теперь смотри мне в глаза и попытайся дышать глубже... - я нежно взяла в ладони его лицо и приподняла голову так, чтобы встретиться с ним взглядом, который был пустым, безжизненным, отсутствующим, словно он находился далеко отсюда. – Ну, давай же, малыш, приди в себя! Не бойся, я не ударю, обещаю! - он моргнул и слабо выдохнул, изучая моё лицо. - Эдвард, запомни, никто из членов моей семьи никогда тебя не обидит, не сделает тебе больно! Ты ведь заметил, что у них необычный для вампиров золотистый цвет глаз? Это от того что они питаются только кровью животных и живут совсем как люди и среди людей! Я расскажу тебе об этом позже... - добавила я, заметив, как он удивился, - но я придерживаюсь естественного для своего вида образа жизни, и поэтому опасность для тебя представляю только я! Ты знаешь, что твоя кровь особенная для меня. И мне очень сложно контролировать себя рядом с тобой, и именно поэтому тебе лучше быть очень послушным. А сейчас... - я осторожно помогла ему одеться и, вдев ремень в петли, застегнула его, - постарайся немного расслабиться и поесть, тебе не нужно спрашивать меня, просто бери всё что хочешь и ешь. И ничего не бойся. Обещаю, тебя никто не ударит, я буду рядом и не брошу тебя! Ты мне веришь, Эдвард? - он вглядывался в мои глаза несколько секунд и затем кивнул, а я, неожиданно для самой себя, улыбнулась ему и, наклонившись, нежно поцеловала в щёку.

Мгновенно почувствовав, как его словно обдало жаром, я с неохотой оторвалась от него и, задержавшись взглядом на его мягких губах, слегка погладила их указательным пальцем, вызвав у парня прерывистый вдох. Я развернула Эдварда к столу и негромко позвала остальных.

Даже не думала, что люди могут столько есть! Парень уплетал всё подряд под довольные смешки и подбадривания моих братьев. Я стояла у Эдварда за спиной, и он, чувствуя моё близкое присутствие, почти расслабился, но всё равно при любом движении или шорохе он моментально настораживался и снова успокаивался, почувствовав моё нежное поглаживание по спине.

- Сынок... - вкрадчиво обратилась к парню мама, - не пойми меня неправильно, но я думаю, тебе не стоит кушать сразу так много! Мне совсем не жалко, просто твой организм отвык от пищи и сильно нагружать его очень опасно!

- Конечно, Госпожа! Простите меня! - виновато произнёс Эдвард, отложив на тарелку недоеденную куриную ножку, по-моему, уже шестую по счёту. Он так грустно посмотрел на стол, с сожалением заметив, как много осталось еды, у него было такое жалостливое выражение лица, я бы даже сказала скорбное, что это невольно заставило всех рассмеяться.

- Да ладно, чувак! Не расстраивайся ты так! - хохотал Эммет. - Будь уверен, как только ты завтра проснёшься, девчонки уже приготовят тебе целый стол! А сейчас, пойдём, я помогу тебе подняться, а то с таким животом ты точно не доползёшь! - Эдвард смущённо улыбнулся, чем вызвал новую порцию общего смеха.

- Белла, дочка! - обратилась ко мне мама после того как Эммет увёл Эдварда наверх. - Пожалуйста, не обижай Эдварда, он хороший мальчик и по большому счёту, я думаю, ему необходима помощь психолога.

- Какой психолог, мам, о чём ты! - раздражённо прервала я Эсми. - Он не должен общаться с людьми! Или ты хочешь, чтобы он рассказал о том, как его два года продержали в подвале, постоянно избивая?

- Да, конечно, ты права, дочка! - отчаянно вздохнула мама. - Но всё же... будь к нему терпимей! Я понимаю, как он действует на тебя! Я просто прошу держать себя под контролем и снисходительнее относиться к его ошибкам, а они будут, ведь Эдвард совершенно не знаком с окружающим миром и даже многие предметы будут ему в новинку. Ты в ответе за этого мальчика и его жизнь целиком и полностью в твоих руках. Он и так много перенёс, не доставляй ему ещё больше страданий, ему нужна помощь, поддержка и забота... и любовь, Белла! Твоя в первую очередь!

ГЛАВА 22

Я чувствовала себя выжатой как лимон, поднимаясь в комнату. Я несколько минут простояла, прислонившись лбом к двери и не решаясь войти. Всё настолько изменилось в последнее время, что я уже ничего не понимала. Я не знала как себя с ним вести, как смотреть ему в глаза, зная, что он влюблён в меня, а я не могу ответить ему взаимностью. Я просто не готова к этому. Я не хотела ничего менять в своей жизни, тем более ради какого-то человечка. Это его проблемы, не мои! Если хочет, пусть любит, но придёт время и он поймёт, что ошибается! Такую, как я, невозможно любить!

Эдвард уже сидел раздетый в своём углу, по пояс укрытый одеялом, тихий, умиротворённый и, я бы даже сказала, счастливый. Много ли ему было надо для счастья? Всего лишь наесться вдоволь и быть уверенным, что вновь не будет избит, не будет запуган и унижен. На тумбочке около его кровати лежали два яблока, принесённые Эмметом, а также стоял стакан сока и баночка, которую Эдвард принёс от Карлайла. Я чувствовала, что хоть он и боялся меня, но, несмотря на это, безгранично доверял, знал, что я могу его защитить и никому не дам в обиду. Мне не хотелось разочаровывать его хотя бы в этом.

- Как ты себя чувствуешь? - тихо спросила я, чувствуя, что его запах ещё более усилился вероятно от того, что мальчишка был сыт.

- Спасибо, Госпожа, очень хорошо! - почтительно ответил он, хлопая сонными глазами.

- Я бы хотела поговорить с тобой, Эдвард... - начала я, остановившись у его постели, - нет, нет, не бойся, ничего страшного... - успокоила я, заметив, как он тут же занервничал, - я бы хотела, чтобы ты начал нормально говорить, в смысле научился выражать свои мысли и желания.

- В-всё говорить, Госпожа? Даже о том, о чём я д-думаю? - последние слова он почти прошептал, заикаясь, боясь взглянуть мне в глаза.

- Ооо... малыш... - коварно промурлыкала я, присев перед ним на корточки, - неужели твои мысли и желания столь греховны, раз тебя так пугает идея рассказать мне о них?

- З-за некоторые из них я заслуживаю с-смерти, моя Госпожа, я н-не могу даже мыслить о таком... простите меня... - он в страхе прикрыл голову руками. - Пожалуйста, простите меня!

- Это мне решать, чего ты заслуживаешь! Я сейчас говорю о более скромных вещах! - я осторожно отвела его руки в стороны. - Эдвард, посмотри на меня и перестань трястись, я не собираюсь тебя наказывать! Я просто хочу, чтобы ты говорил о том, что хочешь или не хочешь. О том, что тебе нравится или не нравится, понимаешь? - я старалась говорить спокойно и доходчиво, но его глаза удивлённо расширились.

- Я хочу только то, что хотите вы, мне нравится то, что и вам! Я существую лишь для вашего удовольствия, я никто и ничто, важны только ваши желания, не мои, но мои мысли... я не могу их выбросить из головы... я знаю, я очень плохой, простите...

- Не неси чепуху! - вспылила я, и он тут же вздрогнул. - Эдвард, я имела ввиду… может, ты хотел бы что-нибудь для себя? - он нахмурился и засопел, совершенно не понимая, чего же я от него хочу.

- Я... я не знаю, Госпожа! Простите... я не понимаю вас! Я не знаю, как это - для себя, меня никогда не спрашивали, хочу я или нет, ведь приказы хозяина не обсуждаются, а принимаются!

- Тише, мальчик, не переживай так! - я нежно прикоснулась к пальцам его руки, тем самым снова заставив его вздрогнуть. - Я хотела сказать, что ты можешь попросить у меня, если тебе будет чего-нибудь нужно. Ты можешь рассказать мне обо всём, что тебя тревожит, не надо держать свои страхи в себе, иначе ты не справишься...

Его глаза нервно перебегали с предмета на предмет, и иногда он с опаской наблюдал за моей рукой, поглаживающей его пальцы.

- Эдвард, у меня здесь много разных книг, и ты можешь, не спрашивая, брать любую, когда вздумается...

- Но, Госпожа... - испуганно перебил он меня, - я ведь... я не умею читать. Простите.

- Не умеешь? Совсем? - от удивления я даже выпустила его руку.

- Госпожа Джейн считала, что мне это ни к чему... - словно извиняясь, проговорил он.

- Твою мать! - раздосадовано вырвалось у меня. - Такое впечатление, что ты жил на луне, а не в сердце Италии! Ладно, а считать-то ты умеешь?

Его глаза вдруг расширились от ужаса, и он, побледнев, стал жаться в угол.

- Эй, парень, какого чёрта? - я испуганно вглядывалась ему в лицо, пытаясь понять, что же привело его в такое состояние.

- Я... я только до девятнадцати могу, Госпожа! Но если вы хотите... я постараюсь... я научусь, обещаю! – задыхаясь, уверял он.

- До девятнадцати? Чего ты постараешься? Ты совсем из ума выжил, парень? - я не знала о чём же ещё можно говорить с мальчишкой, не вызывая у него страха.

- Когда меня били, то... заставляли считать удары! Девятнадцать - самое большее, что я смог вынести... но если вы хотите... я постараюсь потерпеть, и я выучу ещё цифры...

Я чувствовала, как мои глаза наполнялись тьмой, и даже не пыталась сдержать яростное рычание. Рывком поднявшись на ноги, я словно робот ушла в другой конец комнаты и села в кресло, стиснув пальцами виски. Ещё немного подробностей из жизни Эдварда, и психолог понадобится нам обоим. Господи, как же можно, зачем, почему они это делали с ним? Мысли вихрем кружились в моей голове пока я, продолжая шипеть, смотрела на сжавшегося в углу мальчика.

- Госпожа... простите, я чем-то расстроил вас? - тихо спросил Эдвард.

- Молчи! Слышишь, ни звука! - прорычала я. - Это сейчас пройдёт!

Так мы и сидели в тишине, вздрагивающий в своём углу Эдвард, бросающий на меня тревожные взгляды и я, задыхающаяся от бессильной злобы. Мне понадобилось около получаса, чтобы хоть немного прийти в себя и вернуться к Эдварду.

- Не бойся! - я ласково потрепала его по голове, и он, облегчённо вздохнув, уткнулся лбом в мои колени. - Не бойся, малыш, это всё в прошлом!

- Что это? - спросила я, присев перед ним и кивнула на баночку, стоявшую на тумбе.

- Это... это гель. Доктор Карлайл сказал втирать его, чтобы рассасывались шрамы, - ответил Эдвард, оглядев своё покрытое рубцами тело, которые выглядели теперь заметно бледнее, чем раньше.

- Ну и почему ты до сих пор не намазался? - возмущённо спросила я. - Чего глазами хлопаешь, давно надо было это сделать!

- Но я... я думал, что вам нравятся мои шрамы. И вы бы хотели, чтобы они остались! - он удивлённо уставился на меня.

- Что? - я неверяще вглядывалась в его глаза, но он смотрел на меня со всей серьёзностью. - С чего ты взял, ты в своём уме? - в голове у парня явно извращённые мысли.

- Но ведь тогда... у вас дома, когда вы мыли меня... - сбивчиво бормотал он очевидно расстроенный моей реакцией, - вы так смотрели… и ваши глаза, они потемнели. И я подумал... что вам понравились мои шрамы! - чуть слышно выдавил он, опуская голову.

- Ты думаешь, здесь есть чему нравиться? - прошипела я, поражаясь глупости парня. - А мои глаза потемнели совсем не поэтому, дурашка!

Эдвард сразу как-то сник и немного отодвинулся в сторону.

- Мне ненавистна сама мысль о том, что кто-то причинял тебе боль, только я имею право на это! - угрожающе прошептала я ему на ухо, и парень вдруг, вцепившись в одеяло, принялся его стыдливо на себя натягивать.

- Что это ты делаешь, мальчик? - я улыбнулась, глядя, как он безуспешно пытается прикрыться одеялом, которое я держала с другого края. - Не надо прятать от меня своё тело, Эдвард! Твои шрамы скоро исчезнут! - я с нежностью убрала с его лба чёлку и, поднявшись на ноги, перешла в кресло, продолжая за ним наблюдать.

Эдвард потянулся к тумбочке, взял банку и, положив её себе на колени, принялся вертеть, пытаясь открыть здоровой рукой. После нескольких неудачных попыток он решился попробовать открыть её зубами и, в конце концов, беспомощно взглянул на меня.

- Неужели, так сложно попросить помочь? - через мгновение я оказалась рядом с ним и выхватила банку из руки. - Или ты так и собираешься молчать как рыба? - бессилие парня уже начинало выводить меня из себя.

- Пожалуйста, Госпожа... вы не могли бы... - он просительно заглянул мне в глаза, сделал глубокий вдох и замолк.

Я быстро открыла баночку и со снисходительной улыбкой протянула её ему. Эдвард с облегчением выдохнул, но уже через несколько секунд снова напрягся, соображая, что одной рукой он мало что сможет сделать.

- Я могу помочь, если хочешь, - предложила я, наблюдая за тем как он, нервничая, комкал одеяло, напряжённо раздумывая. Я была уверена, что в душе он не хотел моего вмешательства, но и самостоятельно справиться не мог. Через несколько секунд он, бросив на меня ещё один оценивающий взгляд, робко кивнул. Я ушла в ванную и налив в небольшое тазик тёплой воды бросила туда пару пакетиков с травой, которая, по мнению Карлайла, помогала снять воспаление, и вернулась обратно. Эдвард с любопытством наблюдал за моими действиями, едва заметно нервничая из-за неизвестности.

- Не бойся, больно не будет, я всё сделаю очень осторожно! - он посмотрел мне в глаза и кивнул, выпуская одеяло из руки.

Я смачивала небольшое полотенце в воде и аккуратно прикладывала к повреждённым участкам кожи. Эдвард задерживал дыхание при каждом моём прикосновении и зажмуривался, когда я не убирала руку слишком долго. После, обтерев его уже сухим полотенцем, я взяла в руки гель, и как по команде наши взгляды встретились. Мы оба прекрасно понимали, что сейчас всё будет иначе, мне нужно будет прикоснуться к нему не через полотенце, гораздо более полный контакт. И если в моём случае это было чем-то интимным, невероятно возбуждающим меня, то Эдварду вновь предстояло пройти через ад, ощутить на себе то, чего он панически боялся. А я не хотела, чтобы он чувствовал себя так, испуганно и беспомощно, и только от меня зависело смогу ли я заслужить его доверие.

- Эдвард... - он вздрогнул от звука моего голоса и жалостно посмотрел мне в глаза, косясь на банку с гелем, - ...ты же понимаешь, что я в любом случае буду к тебе прикасаться, когда захочу и где захочу. И в зависимости от твоего поведения мои прикосновения могут быть очень нежными и ласковыми! А сейчас попытайся расслабиться... - я уже была безумно возбуждена и, затаив дыхание в предвкушении удовольствия, окунула в банку указательный палец и, едва касаясь, осторожно провела им по бледно-розовому маленькому шрамику на руке. Эдвард дёрнулся инстинктивно, но поймав мой крайне недовольный взгляд, снова замер. Меня словно било током при каждом контакте с его обжигающей, бархатистой кожей, и я поняла, что никакие шрамы не смогут её испортить в моих глазах. Самая гладкая и самая драгоценная поверхность, и только моя, всё это моё, до последнего миллиметра. В моей голове шумело, из груди вырывалось довольное урчание, а руки дрожали, когда я гладила его уже двумя, тремя пальцами, иногда позволяя своей ладони скользнуть по его руке, плечу.

- Тебе не больно, малыш? - спросила я, проводя пальцами по его животу.

- Мне... хорошо... очень... ваши прикосновения, они другие. Мне нравится, как вы меня трогаете... - сбивчиво прошептал он, тяжело дыша и не поднимая на меня глаз.
Через мгновение мои руки уже свободно блуждали по его телу, лаская его с такой нежностью и страстью, с какой я никогда не позволяла себе прикоснуться ни к одному мужчине, даже к Джеймсу. В моём сознании пронеслась мысль, что если я не прекращу это безумие, то возьму парня здесь и сейчас, без какого-либо намёка на нежность. С глухим рычанием я оторвала от него свои руки и, собрав все принадлежности, вихрем унеслась в ванную.

Какого чёрта со мной происходит? Открыв кран с ледяной водой, я смотрела на свои лихорадочно дрожащие руки и ненавидела саму себя за слабость, которую пробуждал во мне этот беззащитный человечек. Я проигрывала ему одно сражение за другим, а он даже не прилагал к этому никаких усилий.

Вернувшись в комнату, я с твёрдой решимостью в глазах подошла к нему и потянула на себя одеяло. Краска стыда мгновенно прилила к его лицу, когда он изо всех сил вцепился в одеяло, не желая его выпускать.

- Эдвард... - грозно произнесла я, - нужно заняться твоей ногой. Карлайл сказал делать упражнения каждый день, поэтому выпусти одеяло и дай мне это сделать! - парень покраснел ещё больше и даже не думал отпускать ткань из своей руки.

- Немедленно, Эдвард! - рявкнула я, - и прекрати меня стесняться, ведёшь себя как девочка-целочка! Я прекрасно знаю о твоей «проблемке». Мне не обязательно это видеть. Твой запах говорит мне об этом!

Сжимая одеяло ещё крепче, как будто он не знал, что я в два счёта могу его выдернуть, он уткнулся носом в стену и зажмурился.

- Твою мать... - процедила я сквозь зубы, опускаясь рядом с ним, и отгибая одеяло с краю, обнажив только ногу, - успокойся, я открыла одну ногу, видишь? - он приоткрыл один глаз и хмуро глянул на меня.

Я аккуратно приподняла ногу и согнула её в колене. Резко дёрнувшись, Эдвард громко застонал и, выпустив одеяло, схватился рукой за ногу. Глаза заблестели от непролитых слёз, и он с мольбой смотрел на меня, не говоря ни слова, но одним лишь взглядом умоляя прекратить.

- Заткнись, ублюдок! - неожиданно разозлившись, зашипела я. – Думаешь, я всю ночь буду тебе сопли вытирать! Закрой свой поганый рот и перестань ныть как баба! Терпи, ты мужик или тряпка? - в его глазах сверкнуло разочарование и горечь, а через мгновение взгляд потух.

Он зажал рот рукой, пытаясь сдержать рвущиеся наружу крики, пока я монотонно сгибала его ногу. Когда я закончила, он обессилено рухнул на подушку и, повернувшись к стене, укрылся одеялом с головой. Я уселась в кресло, притянув колени к груди, и уже неоднократно пожалев о бездумно брошенных словах в адрес Эдварда. Жестоких и грязных словах, которые он ничем не заслужил.

- Эдвард... - тихо позвала я, но он никак не отреагировал, лишь его плечи вздрагивали под одеялом. Прошло около получаса, прежде чем он забылся, но ближе к середине ночи его дыхание участилось, и он начал чуть слышно стонать. Через несколько минут он, задыхаясь, начал трястись и я, не выдержав, бросилась к нему. Включив ночник и перевернув парня к себе, я с ужасом заметила, что его лицо было желтовато-зелёного цвета, а на лбу выступил холодный пот.

- Джаспер! - заорала я не своим голосом.

Распахнув дверь, и через несколько мгновений брат появился в комнате, а вместе с ним Элис и мама.

- Господи, Джас, ну не стой ты на месте, сделай же что-нибудь! - слава богу, что Эммет и Розали отправились на охоту, только их здесь мне ещё не хватало.

- Я сейчас... - Джаспер пулей унёсся в коридор.

- Что с ним? Что ты натворила, Белла? - шокировано вырвалось у Элис, и она опустилась перед парнем на колени.

- Отойдите! - строго отрезала Эсми, отодвигая нас с Элис в сторону. - Ему нужен воздух, разве вы не видите, что мальчику плохо!

Они присела перед Эдвардом и осторожно приподняла его.

- Давай сынок, держись за меня, я помогу тебе дойти!

Эдвард несколько секунд смотрел ей в глаза помутневшим взглядом, а потом без промедления протянул руки и обхватил её за шею. В ванной Эсми аккуратно придерживала его голову, пока парня сильно рвало, потом умыла холодной водой и помогла снова улечься. Джаспер вколол ему обезболивающее и его дыхание постепенно выравнивалось. Я сидела рядом на полу, подтянув колени к себе и слегка раскачиваясь, смотрела на Эдварда. Он был очень бледен, на ресничках блестели слезинки, и он не отрываясь, бесцветными от слабости глазами смотрел на Эсми. А я всё думала, что же он видит сейчас, находясь на грани, проваливаясь в сон.

- Мама... - еле выдохнул он, прежде чем его глаза закрылись и он уснул.

И я поняла, что во сне он уходил в страну своего безмятежного детства, где он был счастлив и никогда не знал боли, там, где его любили...