Pov Аро (Да ну… с чего такая честь?)

Как же скучно! (Эт точно Аро? Если мне не изменяет память, это больше по части Марка, хотя, черт их знает).
Я раздраженно захлопнул ноутбук и встал из-за стола. (А как же пергамент, свитки и печати? Вышло из моды, да?) Ничего экстраординарного и требующего моего срочного вмешательства, как назло, не произошло, (Бедняжка, как же они без тебя справляются? Как замок еще стоит? Ужас!) А заниматься повседневной текучкой не было никакого желания. По опыту я знал, что все, что сделаю в таком настроении, потом придется переделывать заново. Так зачем же мучиться? (Ну да, лучше помучить меня… Спасибо, добрый вампир! Будь ты трижды проклят…) Никуда это от меня не денется! (Ну да, у тебя вон вечность впереди… а мне, между прочим, тоже скучновато… Мысли у тебя далеко не ахти!) Вот только чем занять едва начавшийся день? (Убей кого-нить, казни, пытки там устрой… Мало забав что ли?)
Я подошел к окну и взглянул на открывающийся вид. (Еще один романтик… А где разрекламированный циник? Я вообще туда попала?) Яркое итальянское солнце едва показалось над крышами домов (Интересно, а чем итальянское солнце отличается от американо, или скажем руссо?) и пока что только нежно ласкало своими лучами древние камни мостовых, терракотовый панцирь черепичных крыш и тянущиеся ввысь ветви деревьев. Легкий ветерок тихо колыхал шторы, принося с собой запахи цветущей акации и свежей выпечки и несмолкаемый гомон расположенного рядом человеческого поселения. (Поселения? Мальчик, ты в каком веке живешь? Вроде компьютером пользуешься, а послушаешь, так и не скажешь…)
Я невесело ухмыльнулся. С каким презрением я сейчас это подумал. (Вот понять не могу, то ли это слишком самокритично, то ли самодовольно!) А ведь каких-то семьсот лет назад я был одним из них. Таким же дураком, как и они… Наивным, доверчивым слепцом! (То есть, стоит предполагать, что не особо ты поумнел?)
Я с горькой усмешкой вспомнил, как все начиналось. (А все ведь так хорошо начиналось…)
Дворянин, (Так ты у нас голубых кровей? Ум… вкусняшка...) выходец из древнего, но обедневшего тосканского рода, (Эх, а счастье было так близко) я начинал практически с нуля и к тридцати пяти годам, умело лавируя в бурном море флорентийской политики начала XIV века, сумел добиться всего, о чем мог мечтать. (Ну и в чем проблема, не жизнь а сказка!) Крупный землевладелец, герой нескольких успешных военных кампаний, пользующийся расположением и поддержкой уже набирающего силу клана Медичи, я был влиятелен, богат и свободен. (Как я понимаю, здесь ключевое слово «был»… обидно) Жена, которую для укрепления положения нашей семьи в восемнадцать лет сосватал мне отец, умерла в родах через год после свадьбы, не оставив ни наследника, ни следа в моем сердце. (Хоть бы уважение какое проявил… Бессердечный! Ужас. И это ему говорю я… Куда катится мир?) Больше к узам Гименея я не стремился, с головой уйдя в политику и предаваясь многочисленным удовольствиям, которые мог предложить человеку моего положения богатейший город центральной Италии. (Пустился во все тяжкие, значит… А поподробнее?.. Мне же интересно!)
Мои губы тронула улыбка. Славное было время... (Поддерживаю… я бы от такого времяпрепровождения тоже не отказалась… Пусть и с тобой, но не суть) Тонкие интриги, неторопливо плетущиеся в полутемных чертогах древних замков и на солнечных террасах летних дворцов... (Ум…. Как это мило!) Яд, кинжал или прилетевшая из темноты стрела могли легко оборвать тонкую нить человеческой жизни, но это лишь придавало ей особую, ни с чем не сравнимую остроту. (Эх, мой человек!) Терпкое ароматное вино, льющееся в кубок, верный друг, прикрывающий твою спину в кровавой сече, отблеск солнца на клинке, привычная тяжесть доспеха, стремительный галоп разгоряченного коня, нежнейший шелк прикосновений, трепет женского тела в сильных, но нежных руках... (Особенно мне понравилось про коня… на дам, уж извини, я не падкая!)
Женщины... (Хэй, я, конечно, люблю подробности, но не до такой же степени!) Брюнетки и блондинки, хохотушки и скромницы, куртизанки и почтенные жены... Я любил их, и они отвечали мне взаимностью. (Это ты так думаешь, или так было в реальности?) Но однажды на приеме в доме гонфалоньера (*высший государственный пост во Флоренции, в начале XIV века трижды занимался представителями дома Медичи) (можно ж проще – на хате у крутого чела) я встретил ослепительную красавицу с идеально гладкой белоснежной кожей, атласными черными волосами и удивительными глазами цвета спелой вишни – и пропал. (Утонул в глазах, что ли?) Влюбился как мальчишка. (Почему как? Подобные дамочки на таких, как ты, и рассчитывают) А она то появлялась, то исчезала, то манила, то отталкивала, играя со мной и доводя до исступления. (А ты и рад стараться – клюнул… Ничему тебя жизнь не научила…)
Я забросил дела, отдалился от друзей, мечтая лишь о ее благосклонности и, наконец, добился своего – мы стали любовниками. (А ты настойчивый…) Воодушевленный, я начал строить грандиозные планы нашего совместного будущего, (Это ты щас про узы… как там его?) которым не суждено было сбыться. (Я же говорила!) Однажды, во время страстной ночи, она неожиданно впилась мне в шею своими идеальными жемчужными зубами, и все мое тело охватил огонь. (Ой, как неожиданно… Особенно после вишневых глазок… Дебил, ты, по-моему, не в глаза ей смотрел, а в декольте!)
В пылающем бреду я пролежал три дня, (Крепкий орешек… лежал… или это ты сейчас скромничаешь?) а очнувшись, ощутил какую-то странную жажду, которая вызывала нестерпимое жжение в горле и не утолялась водой. (Боже, а как же всем известная инквизиция, постоянные папские проповеди и все такое… Ты, вообще, как? В добром здравии? Или не очень? А то с меня одной конченой хватит!) Со скоростью молнии я покинул уединенный охотничий домик, где провел все это время, и ринулся к источнику невероятно притягательного влажного аромата. Лишь над растерзанными телами трех дровосеков я вдруг осознал, что со мной произошло. (Не прошло и полугода, догадливый ты наш!)
Молниеносные движения, невероятная сила, неуязвимость (один из убитых все-таки вскользь достал меня топором), кожа, сияющая на солнце, и жажда человеческой крови. Все это вдруг сложилось в голове в одну целостную картину: я стал монстром, исчадием Ада! (Это не актуально, особенно на моем фоне! Будем проще – вампирюгой) Я, конечно, никогда не был праведником, но, как любой человек того времени, верил в Бога и исправно посещал церковь, (Чем же ты в церкви занимался, раз до тебя так и не доперло, кто твоя ненаглядная?) а грехи – так на то были индульгенции! (Эх, славные были времена!) Но теперь я сам стал носителем Тьмы, и понимание этого погружало меня в пучину отчаяния. (Оно и видно, до сих пор места себе не находишь!)
Вдруг я заметил приближающуюся ко мне стройную женскую фигуру, стремительно двигающуюся среди деревьев. Через мгновение на поляне среди остывающих трупов появилась Кассандра, (Какой красивый вид… ) как всегда невыразимо прекрасная и спокойная, и ее совершенная кожа вспыхивала под солнечными лучами тысячами бриллиантов. «Она такая же, как я!» – понимание этого вдруг успокоило меня, (Лучше бы ты ей голову оторвал в порыве страсти!) ведь за этой женщиной я готов был даже спуститься в преисподнюю. (Чет мне подсказывает, она это устроит… по блату) В темно-бордовых глазах любимой читалась насмешка, она лукаво улыбнулась, протянула мне руку и в то же мгновение оказалась в моих объятьях. Меня окутал ее чарующий волшебный аромат, и я окончательно потерял голову... (Ну теперь хоть понятно, почему дурак)
У моей новой сущности оказалась масса преимуществ. (Да ты что!) Я не знал усталости и боли, моя сила возросла многократно, я стал неуязвим для оружия и ядов. А то, что обращение произошло в удаленном охотничьем домике и меня не успели хватиться и счесть умершим, было мне только на руку. (Ты уверен, что это было на руку именно тебе?)
Я смог вернуться к обычной жизни, лишь изменив привычки в соответствии со своими новыми свойствами и потребностями. (А эт как, кровь по заказу?) Но главное, я мог быть вместе с Кассандрой. (Не, парень, дурак – это как-то слишком мягко…) Она стала для меня центром мироздания, смыслом моей новой жизни, божеством, которому я неистово поклонялся. (Короче, на шею залезла и ножки свесила… Поза, конечно, весьма и весьма… Но я думала о тебе куда лучше!)
Ослепленный своей страстью, я не видел, не желал замечать странностей в поведении возлюбленной: она никогда ничего о себе не рассказывала, от моих вопросов уходила, могла внезапно исчезнуть на несколько дней или недель и столь же внезапно появиться. Но мне было все равно: за благосклонный взгляд, за улыбку, освещающую прекрасное лицо, я готов был терпеть любые ее выходки. Она же была довольна, купаясь в волнах обожания и преклонения. Во всяком случае, я так думал. (С этого надо было и начинать… А то «довольна»… ха! Не знаешь ты нас, баб! Те еще стервы!) Но вскоре мне пришлось убедиться, насколько я заблуждался. (И как, убедился?)
Через полгода после обращения, когда чудовищная эпидемия чумы выкосила половину населения некогда цветущего и многолюдного города, я, спасаясь от смрада разлагающихся на улицах трупов и удушливого дыма погребальных костров, уехал в свое поместье. (Удобная штука, ничего не скажешь…) Именно там и произошли события, ставшие первым камешком лавины, перевернувшей всю мою жизнь, случилось то, что заставило меня открыть глаза и не только смотреть, но и видеть… (А раньше никак?)
Однажды, после бурной ночи в объятьях друг друга, Кассандра заявила мне, что это было в последний раз, что я ей надоел и что она вообще-то замужем. (Миленько… Девочка не промах!) Это было для меня сродни удару молнии, я не мог, не хотел верить ее словам. Я уверял красавицу в своей любви, убеждал ее бросить мужа, умолял одуматься. Она лишь презрительно рассмеялась мне в лицо и ушла. (Тоже мне, нашел чему удивляться… Я бы тоже так сделала!) Совершенно обезумев, я последовал за любимой, (Идиот!) просил о встрече, (Дебил!) осыпал подарками и письмами. (Придурок!) В конце концов ей это надоело, и она решила избавиться от навязчивого поклонника, натравив на меня своего цепного пса – Влада. (Умничка… слушай, да она начинает мне нравиться!)
Стоит отметить, что почти за год своего существования в новой ипостаси я, ослепленный страстью и своими новыми возможностями, не позаботился о том, чтобы узнать расстановку сил в мире, к которому сейчас принадлежал. (Так, дурак был, идиот… придурок… Ах, да, чуть не забыла! Кретин!!!) Эта не свойственная мне ранее беспечность чуть не стоила мне жизни. («Чуть», как я понимаю, обещает happy end? Смею надеяться, не с этой шлюхой?)
Тогда в Европе вампирами твердой рукой правил Влад Дракула. (Ой, какие люди в Голливуде…) Предводитель сильного и многочисленного клана, он заставил всех остальных склониться и признать его власть. (Вот, учись у умных людей! Ну, или кто он там…) Верные ему вампиры могли убить любого по его приказу или своей прихоти, и не многие смели противиться этому. (А я смотрю, ты везунчик… раз живой остался…)
Вот только никто и не подозревал, что грозный правитель был всего лишь пешкой в умелых руках прекрасной Кассандры. (Ага… а ты зато, я гляжу, отличаешься умом и сообразительностью… ) Древняя и изощренно умная вампирша, (Я, конечно, понимаю, она тебя обидела, задела мужское эго и все такое, но даже меня за мои проделки так не оскорбляли…) она обладала даром подчинять мужчин, превращать их в своих верных рабов, во всем послушных воле обожаемой хозяйки. (Хреновая отмазка…) Находясь в тени, она виртуозно управляла своими марионетками, получая от этого истинное удовольствие. (Можно подумать, ты от нее далеко ушел!)
Но любимым ее развлечением, лучшим средством от скуки была игра чужими чувствами. Влюбить в себя, подавить волю, а потом безжалостно растоптать душу, полностью уничтожив личность... (Так вот откуда в тебе это, а я-то думала…) Причем чем сильнее был мужчина, тем большее наслаждение от игры она получала.
На долгожданном свидании с Кассандрой меня ждала засада. (Дурнушка вместо красавицы? Надеюсь, ты не сильно расстроился?) Видя, как я безуспешно пытаюсь вырваться из стальной хватки нескольких вампиров, моя возлюбленная лишь рассмеялась и надела мне на палец фамильное кольцо, которое я подарил ей когда-то как символ своей любви. (А у нее неплохое чувство юмора) Именно в этот момент и проснулся мой дар. (Он у тебя медведь что ли, из зимней спячки выполз?)
С глаз как будто спала пелена, и я увидел Кассандру во всей красе: исходящую ядом циничную тварь, ненавидящую всех без исключения мужчин и мстящую им за то, что в ее человеческой ипостаси они не уделяли ей должного внимания. (Так все-таки дурнушку подсунули… Вот гады!) А я был для нее всего лишь очередной игрушкой, еще одной жертвой в бесконечной череде ее любовных побед. (А ты на что надеялся? Думал, ты у нее первый и последний?)
Мир со звоном разлетелся на тысячи осколков. Все, чем я жил последний год, все, в чем видел смысл своего нового существования, вдруг обернулось грязным пошлым фарсом, (А раньше… «страстные ночи», «занятия любовью»… времена меняются, и таким ты мне нравишься куда больше!) в котором лишь я не знал уготованной мне роли. (Думал, она тебе отчет в письменном виде предоставит?) Меня охватили омерзение и апатия. Стало все равно, что со мной будет дальше, хотелось только, чтобы это поскорее закончилось.
А Кассандра, не замечая происходящих во мне перемен, продолжала играть в свою жестокую игру. Желая насладиться своей властью надо мной, она медленно, словно любуясь собой, с улыбкой склонилась ко мне, обвила рукой мою шею и впилась своими пухлыми губами в мои губы… Меня передернуло от отвращения, которое, по всей видимости, она безошибочно прочла на моем лице. (Дареному коню в зубы не смотрят… Это так, на будущее) Не ожидавшая такой реакции, Кассандра резко отпрянула, злобно шипя, и, смерив меня ненавидящим взглядом, гордо удалилась. (Скорее, как побитая кошка, прихрамывая на обе лапы) А напоследок бросила своим псам несколько распоряжений. Наглец, посмевший отвергнуть ее ласку, должен был умереть медленной и мучительной смертью. (В ее случае уже никакой норов не поможет!)
Хм… Ничто так не отрезвляет, как боль. На смену апатии пришла ярость, на смену любви – жгучая, всепоглощающая ненависть. (Прелестно…) А шрамы от огня и раскаленного железа – что ж, они служат хорошим напоминанием о том, какими коварными могут быть женщины и как опасно полностью им доверять. (Ой, это так мило с твоей стороны… Я прям не ожидала… Польщена!)
Благодаря своему новому дару и неистовой жажде жизни я сумел сбежать. Скрываясь от ищеек, посланных по моему следу, я поклялся во что бы то ни стало выжить и отомстить. (Ну да. Нужно же чем-то заниматься…) Дар помог мне отыскать противников Дракулы, и я не задумываясь присоединился к ним.
Древние могущественные кланы не устраивала политика Влада, (Ах да…. Как там, пропасть между поколениями?) который не только не считался с их интересами, но и постепенно захватывал все большие и большие территории в единоличное пользование. (Жадина-говядина!) Они понимали, что скоро их уничтожат поодиночке, и объединились в коалицию для борьбы с общим врагом. Назревало восстание, своеобразным флагом которого стал я – вампир, который осмелился пойти против воли безжалостного правителя и смог выжить. (Прям вампирский аналог Гарри Поттера, «тот, который выжил….. ууууу»)
Но, познакомившись поближе со всей этой кухней, я понял: заговор обречен. (А вот это уже обидно… Дракулу на мыло!) Главы кланов не доверяют друг другу и готовы вцепиться в глотку соседу при малейшей возможности. Коалиция развалится, не выдержав первого же сколько-нибудь серьезного натиска, причем половина вчерашних союзников мгновенно переметнется на сторону победителя и примется уничтожать менее расторопных собратьев. И нам придет конец. (Оптимист ты мой, прям родственная душа… Где ж ты скрывался все это время?) А умирать, не отомстив, мне очень не хотелось.
В груди клокотало пламя черной ярости, которая, впрочем, не затмевала разум, а заставляла его с холодной точностью просчитывать различные варианты мести. (Надо же, чтобы ярость и трезвый ум, да еще и в одной голове одновременно – респект!) Но для их осуществления мне нужны были сила и влияние, которых у меня не было. По меркам вампирского общества я был никто, (Ну, не только по меркам общества, я вот, допустим, тоже полностью с этим согласна) мальчишка, наглый выскочка, (А еще слишком самоуверенный, заносчивый и наивный!) которого можно подставить под удар в случае поражения или тихо убить при дележе добычи, когда необходимость во мне отпадет. (Правильно, вампиры очень практичные существа… и экономные) Вот только они не знали ни о моем даре, ни о ценном опыте, приобретенном мной при дворе Медичи, где каждый день был танцем со смертью. И один из первых уроков, усвоенных там, гласил: если не хватает своих возможностей, ищи сильного покровителя, чьи интересы совпадают с твоими. (Прям народная мудрость, ей-богу!)
На эту роль наиболее подходили двое. (Богатый выбор, ничего не скажешь!) Первый – Кайус, (Дебильное у него имя… ничего получше придумать не могли?) прирожденный воин и полководец. (полководец… староват…. Хотя…черт вас знает) Его клан был не слишком многочисленным, но прекрасно организованным и представлял собой грозную силу, с которой приходилось считаться. (Из серии: «не хотите – заставим»?) Сам же он был слишком прямолинейным, чтобы лезть в разгоревшуюся борьбу за власть в коалиции, но достаточно умным, чтобы не идти напролом и не пытаться победить Дракулу в одиночку. (Вот врешь и не краснеешь… И сильный, и умный… прям предел мечтаний!)
Второй – Маркус (час от часу не легче!) – напротив, воином не был. Старый интриган, (Как мило… прям я, ток без юбки) он был слишком осторожен, чтобы выходить на передний план, прекрасно понимая, куда придется основной удар. (Как куда? Как обычно - в пах!) Но победа была ему жизненно необходима, потому что его большой и сильный клан стоял на пути Влада к абсолютному господству и был одним из первых в очереди на уничтожение. (Ну да… такие, как я, никого не могут оставить равнодушными)
Именно к ним я и обратился, предлагая объединить усилия и действовать сообща. (И зря, больно умные для тебя… хотя, может, хоть уму разуму научат…) Не скажу, что убедить их было легко, (Пионеры не сдаются!) но, в конце концов, мне это удалось, и наш союз дал потрясающие результаты. К моим словам начали прислушиваться, ведь теперь за моей спиной маячила тень двух могущественных кланов. С помощью своего дара, а также применив весь свой человеческий опыт дипломатии, интриг и подковерной борьбы, я сумел не только укрепить нашу собственную коалицию, но и рассорить Дракулу с его союзниками, часть из которых присоединилась к нам, а другие просто пообещали не вмешиваться. (Да ты, я смотрю, теоретик!)
Маркус виртуозно организовал взаимодействие различных кланов так, что из множества тянущих на себя одеяло мелких группировок мы создали мощный альянс, (Какие умные слова… ты не перестаешь меня удивлять!) действующий как единый организм. Кайус возглавил объединенную армию, и мы начали одерживать победу за победой. Силы Дракулы таяли с каждым днем, (Как я, слушая о твоих злодеяниях?) и наконец-то мы взяли его замок. (Лучше бы ты меня взял….)
Кассандру я убил собственноручно, (Это так мило с твоей стороны…) искренне наслаждаясь выражением злобы и отчаяния в ее глазах и ее мелкими трусливыми мыслишками загнанной в угол крысы. (Садииииист!...) Влад не успел помочь своей госпоже и, поняв, что все кончено, чудом вырвался из кольца противников и скрылся. (Сразу видно, крыса… не летучая, но суть та же!) Его искали несколько дней, но потом прекратили. (То, что ты не икаешь, еще не значит, что о тебе не вспоминают…) Серьезной угрозы он уже не представлял: все его вампиры были мертвы, замок лежал в руинах (А какая угроза от бедного несчастного замка? Даже от моей избушки и то больше вреда… окружающей среде) – а у нас появилось слишком много других дел, чтобы гоняться за ним по чащам и болотам. (Не, ну в болото я бы тож не полезла…)
После победы объединенный клан Кайуса и Маркуса, в который я к тому времени вошел вполне официально, оказался самым сильным. (Какая неожиданность!) К тому же, большинство вампиров понимало, что без постоянного жесткого контроля в Европе быстро воцарится кровавый хаос и вновь запылают костры инквизиции. (Давайте будем откровенны – так было бы гораздо скучней…) Люди были слабы, но многочисленны, как муравьи, (Хорошее сравнение) а объединенные фанатичной верой, они представляли серьезную угрозу для отдельных вампиров и осложняли жизнь крупным кланам. (Ну да, один Сталин чего стоил?!) Жить в городах и замках намного приятнее, чем прятаться по лесам и пещерам. (Эх, избалованы вы комфортом! Даже в своем Средневековье!) Поэтому, когда мы, утвердив свод законов, основой которых было требование сохранения общей тайны, взяли на себя функцию блюстителей порядка и независимых арбитров в спорах между кланами, (Как благородно…) большинство с этим согласилось и признало нашу власть. А остальные… кто их сейчас помнит?! (Главное, чтобы они потом не напомнили!)
Тогда же Кайус и Маркус предложили мне править с ними на равных. (Пешку в дамки? С какой-такой радости?!) Они понимали, что, оставшись у власти вдвоем, неминуемо начнут спорить, характер столкнется с характером, авторитет с авторитетом, и это будет конец союза. Триумвират в этом плане был гораздо эффективнее, что мы и доказали потрясающей результативностью нашей совместной работы в ходе боевых действий. К тому же, я, будучи в начале военной кампании чисто декоративной фигурой, к концу войны приобрел реальную власть и влияние и для большинства вампиров стал символом нового порядка. (Символ обычно молчит в тряпочку, улыбается и машет… про улыбку слышала, махать умеешь?) Поэтому мое вхождение в правящую верхушку было воспринято всеми как что-то само собой разумеющееся. Так и образовался знаменитый клан Вольтури, получивший имя от названия города, (А почему не от твоей фамилии? Ну, в честь символа, все-таки…) в котором располагалась наша резиденция.
Со временем мы стали не просто соправителями, но и друзьями. (Ух ты… хреновый, значит из тебя политик) Научились ценить, уважать, а главное, доверять друг другу. (Слушай, не пудри мне мозги… Я твои мысли все-таки читаю!) Ну, насколько это вообще возможно среди вампиров. (Ай-ай-ай… уходишь от ответа!) И установили своеобразный рекорд, удерживая власть на протяжении вот уже более шестисот лет, рационально распределив между собой обязанности. (Хочешь в книгу Гинесса?)
Кайус – непревзойденный воин, гениальный полководец, начавший свой путь более полутора тысяч лет назад, в период заката Римской империи, (Главное, чтобы закат не из-за него начался…) – взял на себя подготовку боевиков. Благодаря ему Вольтури не знают поражений. (Ха, все и всегда бывает впервые! Поверь мне, тысячелетней девственнице!) Одно лишь появление воинов нашего клана на поле битвы зачастую решает ее исход, какова бы ни была сила противника. (Во-во, у меня так же… стоит мне появиться, сразу решается исход вечера, и ночи… и дня)
Маркус – великолепный финансист и администратор, отточивший свое мастерство еще во времена Карфагена и Пунических войн, (Просто интересно, кого он в те времена финансировал?) – как паук, сидит на незримой паутине мировых финансовых потоков. Он может при желании «перекрыть кислород» любому непокорному клану, как бы они ни старались замести следы. А его дар видеть связи между вампирами зачастую просто бесценен. (Вот с этого и надо было начинать…а то – финансист! Тьфу на вас!)
На мне оказалась вся политика, интриги и контакты с соседями (Ты повторяешься… закончились таланты, или совесть врать не позволяет?) – то, что всегда было моей стихией. («Не верю!» – сказал Станиславский! Повторю и я) Стравить соперников, помирить возможных союзников, уговорить клан выдать отступника – в этом заключается моя основная работа. Ну и, конечно же, суд. (Боже, где ж тебя так долго черти носили? Кощеюшка ты мой ненаглядный!) С моим даром читать мысли, чувства, воспоминания это не составляет особого труда, и еще ни один преступник не избежал наказания. (Это ты так думаешь, или так и есть?) Правда, порой приходится распутывать весьма хитроумные комбинации, направленные на устранение соперников нашими руками. (Ну надо ж как-то развлекаться?!) Но это лишь придает жизни дополнительную остроту и доставляет ни с чем не сравнимое удовольствие. (Так ты еще и извращенец, ко всему прочему… Да уж, наборчик!)
Самый молодой из правящего трио, я всегда на виду, играю на публику, заставляя поверить в свою практически единоличную власть. Те из вампиров, что знают мой истинный возраст, стараются как можно скорее его забыть, (Склеротики… а я-то думала…) а молодые даже не задумываются о таких мелочах, ибо мое имя внушает страх и преклонение, являясь воплощением могущества Вольтури и неминуемой расплаты за совершенные проступки. (Сказал – как отрезал! Маладец!) И никто даже не подозревает, что эта роль, эта маска, казалось бы, навеки приросшая к моему лицу, стала результатом нашего совместного решения и полностью устраивает как Маркуса, предпочитающего держаться в тени, так и Кайуса, не желающего лезть не в свое дело. (Ты сам-то понял, че сморозил?)
Да… уже больше шестисот лет прошло, как летит время…(Моя бабка-карга тоже так говорит, и не обижайся, это комплимент!) Я вынырнул из своих воспоминаний и взглянул в окно. Солнце достигло зенита и теперь безжалостно палило. Над землей стелилось марево удушающей жары, от которой стремилось укрыться все живое. Настало время сиесты. (Слушай, тут не все итальянцы, мог бы и по-нормальному сказать!)
На руке не сильно, но настойчиво завибрировал браслет. (Да ты крутой мэн!) Я ухмыльнулся: мир не стоит на месте, и даже нам приходится идти в ногу со временем, а лучше – на шаг впереди. (Во-во, я свою метелку тоже недавно подрихтовала под гиперзвуковой прямоточный воздушно-реактивный двигатель) Гонцов сменил телеграф, потом громоздкий телефон, потом связь стала мобильной, теперь вот появились многофункциональные браслеты – последняя разработка лабораторий клана, (Ты не в теме… Вот ГПВРД – вот это вещь, а это… Тьфу!) обеспечивающая бесперебойную спутниковую связь и еще многое другое. Именно по нему со мной сейчас и пытался связаться Феликс. (Это ты сейчас кому сказал? Дебилов здесь не водится!) Интересно, что ему надо? (В дурака играть будем?!)
– Да, – сказал я, нажимая кнопку связи.
– Аро! – послышался взволнованный голос громилы. (Взволнованный – это мягко сказано) – Тут такое дело… В общем, нужен суд старейшин…(Ну да, ну да…)
– Что-то серьезное? (О да…. Вопрос жизни и смерти… Вопрос в другом, кто из вас двоих быстрее окочурится… Ты от смеха, или она от тебя?)
– Нет, но… В общем, ты сам должен это видеть, – в словах Феликса мне послышалось какое-то радостное предвкушение. (Да… Так даже я не умею)
– Если это опять твои дурацкие шуточки, ты за это поплатишься! (Поверь, ЭТА шуточка стоит гораздо большего!)
– Если это и шутка, то точно не моя! (Ага, поверь, у Беллы чувство юмора – не дай Бог!) В общем, тебе стоит это увидеть, не пожалеешь. (Да-да… Белла еще никого равнодушным не оставила!)
А, ладно! Все равно делать нечего. (Это ненадолго… ща Белла придет – всем сразу работенка найдется!)
– Хорошо. Каю и Маркусу сказал?
– А то! Они бы мне не простили, если б пропустили такой цирк! (Парень, поаккуратнее на поворотах! Я злопамятная!)
Несмотря на его легкомысленный тон, я понял, что дело, по-видимому, действительно серьезное. (Даже не представляешь, насколько!) Из-за какой-нибудь глупости даже Феликс не решился бы беспокоить всех троих. Он, конечно, с нами с самого начала, и это дает ему некие преимущества, но не настолько! (Боже, это будет нечто, даю слово!)
– Сейчас буду, – бросил я и, отключив связь, быстро накинул мантию и вышел из кабинета. (Да-да, лети на крыльях любви!)
Я неспешно шел по коридору, ведущему к церемониальному залу, когда услышал знакомый мелодичный голос, окликнувший меня:
– Аро! (Летим мимо… нечего на мымр всяких время свое драгоценное тратить!)