Глава 16.1: Помеха

По человеческим меркам ресторанчик был довольно хороший. По сравнению с тем, что я помнил из своей человеческой жизни, современные приборы и знания о приготовлении пищи делали ее более вкусной, если сравнивать с тем, что было во время моей юности.

Ресторан не был заполнен до отказа, но все же в нем находилось большое количество людей с теплой, притягательной кровью. Членам моей семьи всегда было трудно находиться рядом с нашим природным источником питания и контролировать возникающую жажду, которая рвалась наружу и требовала утоления.

В тот момент, когда я зашел в помещение, я стал бороться не только с инстинктом убить Беллу, но и всех остальных. Однако я слишком долго этому учился, так что обрести контроль стало для меня сродни ритуалу.

Ярость, вызванная жестокими мыслями мужчин, стала слабеть, поскольку я старался о них не думать. Я не хотел сосредотачиваться на том, что заставит меня сорваться с места, выследить их и выпить их кровь… Внутри я вздрогнул при мысли о том, что могу забрать еще одну человеческую жизнь.

Отвращение к мысли об убийстве людей позволило мне обрести достаточно контроля, чтобы вдыхать меньше воздуха, ослабляя силу запахов. С ароматом Беллы, однако, дело обстояло совсем по-другому – он был настолько же опьяняющим как и всегда, и я рискнул взглянуть на девушку, стоящую рядом со мной.

Широко распахнутыми карими глазами она осматривала внутреннее убранство ресторана, проходящих мимо людей, а потом остановила свой взгляд на ком-то, кто стоял впереди; на мгновение ее лицо помрачнело, а потом снова приняло необычайно вежливое выражение, маскируя что-то в ее глазах.

Я посмотрел туда, куда смотрела она, пытаясь понять, что вызвало такую перемену в ее выражении, и мой взгляд натолкнулся на невероятно высокую блондинку, стоящую за барной стойкой – официантку. Она открыто уставилась на нас.

Только посмотрите на него! Возможно, он модель, о боже, Эмбер будет не в себе! Я прошел вперед, стараясь не приближаться к Белле слишком близко; когда она находилась рядом со мной, ее аромат заглушал большинство других запахов, но это не значило, что я не мог их учуять.

А учитывая то, что гнев мог вернуться в любую секунду, я не был полностью уверен в том, что даже самая незначительная вещь не приведет меня в ярость. «Столик на двоих?» Спросил я вежливо.

Она автоматически потянулась за меню, но ее глаза устремились на Беллу. Они держатся на расстоянии – может быть, только друзья? Но она определенно не уродина – может быть, у них первое свидание.

Мы последовали за ней. В одном я не мог с ней не согласиться: Белла определенно была симпатичной – может, не такой ослепительной как Розали, Элис и Эсме, но ведь она и не вампир. Но я действительно думал, что она красивая, изящная.

Мы уже почти подходили к столику, который выбрала для нас официантка, размышляющая о «случайности первого свидания», когда я осознал, что только что подумал о Белле. С каких пор я думаю о женщине, вампире или человеке, таким образом?

Я привык к вампирской сверхъестественной привлекательности, и очень мало людей были красивы сами по себе. Я признавал это, да, но при этом считал кого-то красивым?

У меня определенно развивалась тяга к Белле, но я никогда бы не подумал, что это может изменить мой взгляд на мир в целом. Я, думающий о женщине так, как только что подумал о Белле, - это неслыханно.

Я мысленно вздохнул – Элис никогда об этом не узнает, иначе она раздует из мухи слона. И опять же, неужели это часть той «любви», которая, по мнению Джаспера, начинала во мне расти? До тех пор, пока мы не подошли к столику, я был полностью поглощен своими мыслями о вещах, о которых я не имел ни малейшего понятия и которые приводили меня в замешательство.

Столик находился в самой оживленной части ресторана – не самый лучший вариант для вампира. Кровь была везде, а я и без того был напряжен, находясь в одном помещении со всеми этими людьми и совсем рядом с Беллой, слыша ее сердцебиение, видя пульсирующую точку на ее шее, когда она садилась…

Я тряхнул головой, чтобы избавиться от этих мыслей; Белла замерла и взглянула на меня, в ее глазах застыла растерянность. Быстро всё обдумав, я наклонился к официантке, несколько долларов из моего кармана проскользнули прямо ей в ладонь. «Может быть, подберете нам что-нибудь более уединенное?»

Вряд ли это была необычная просьба: если она считает это свиданием, то точно не увидит ничего странного в том, что я попросил более уединенное место. Официантка увела нас от столика, за которым смогло бы уместиться человека четыре.

Уединенное? Так, так, видимо, они больше, чем просто друзья – особенно учитывая то, что он дал мне денег! Он действительно хочет с ней уединиться… Эмбер лучше оставить попытки флирта при себе – но я все равно расскажу о нем. Она хорошая подруга… «Конечно. Как насчет этого?» Мы остановились напротив нескольких столиков, все они были свободными.

«Превосходно», - проговорил я, позволяя себе улыбнуться. В данный момент мне стало намного легче; сопротивляться всем этим людям в основной части ресторана гораздо проще, если я их не вижу. Теперь мне следует сконцентрироваться на Белле, она опустилась на стул. Я сел напротив.

Официантка покачала головой, быстро моргая. О мой… По-моему, я в ступоре. Он такой горячий! Пожалуй, следует предупредить Эмбер, чтобы она остерегалась его улыбки… «Эмм… ваша официантка сейчас к вам подойдет». Она обернулась и направилась прямо на кухню, чтобы посплетничать с подругой, прежде чем уйти, она пару раз нерешительно покачнулась.

Я вздохнул и позволил себе расслабиться. Порой сложно следить за тем, чтобы внушение, которое мы, вампиры, можем применять к людям, было минимальным. Для нас слишком просто идти на поводу у своих природных способностей и использовать лишь малую часть своей привлекательности, это одна из тех вещей, контролировать которую научились члены моей семьи.

В течение некоторого времени я безучастно разглядывал стену, слушая, как официантка разговаривает со своей подругой, а потом мое внимания привлекла Белла. «Тебе действительно не стоит так поступать с людьми. Это нечестно».

Мой лоб прорезало несколько складок. Она сказала что-то такое, чего я не расслышал? Нет, это невозможно – даже если бы она прошептала это, находясь в противоположном углу заполненного людьми помещения, я бы все равно ее услышал. Интересно, почему мне так хочется слушать ее; неужели это часть того чувства, которое я испытываю? «Как поступать?»

«Ослеплять их подобным образом – скорее всего, она сейчас не может прийти в себя». В глубоких глазах Беллы явно читалось осуждение, ее губы скривились в дразнящей улыбке. Однако я не понял, что она имеет ввиду, и пришел в замешательство.

Она имеет ввиду тот факт, что я использовал силу своего взгляда и голоса, чтобы убедить официантку предложить нам другой столик? Некоторое количество денег тоже сыграло свою роль – но по большей части это было физическое убеждение. Неужели Белле удалось заметить, как я использую имеющиеся у меня таланты?

Хотя она не способна так точно их выделить. Применение дара к официантке - одно дело, она вполне могла понять, что я делаю, если достаточно проницательна. Но заметить это в момент, когда я на ней не концентрировался, или попытаться заметить мои действия…

Вряд ли она могла точно осознать, что именно я делаю. Или, может, это лишь ее догадка? Я снова сфокусировался на ней, обращая внимание на сомнение, царящее на ее лице. «Ой, да ладно тебе. Ты наверняка знаешь, какое действие производишь на людей».

Наклонив голову вбок, я пристально посмотрел на нее. Она подалась вперед, нависнув над столиком, положив локти сверху. «Я ослепляю людей?» - спросил я, пытаясь понять по ее жестам и позе, обронила ли она какие-либо намеки на то, что разглядела.

До сих пор я видел лишь заинтересованность. Даже когда я не слышал мыслей, мне вполне удавалось улавливать, что думают люди, благодаря языку тела. Она была необычной – и я мог лишь догадываться о том, что происходит у нее в голове.

Подняв бровь, она окинула меня взглядом, явно говорящим о том, что она думает, что я ей солгал. «Ты не заметил? Или ты действительно думаешь, что любой может с такой легкостью добиться своего?»

А вот это странно; она не сказала, что я точно знал, что делаю. Если бы она была настолько проницательной, чтобы понять, что я нечестно уговариваю других людей, тогда почему она не сказала, что я знаю, как у меня это получилось? И то, что я знаю, что применил свою физическую «привлекательность» для этих целей?

Случайно мой взгляд опустился на ее шею – и поспешно вернулся к ее глазам, что определенно ею замечено не было, поскольку она даже не среагировала, даже не дернулась. Смотря ей в глаза и изо всех сил стараясь не обращать внимания на ее аромат, я мысленно задавался вопросом, о чем она думает. «Я ослепляю тебя?»

Она не дрогнула и не стала колебаться, а вместо этого просто проговорила: «Часто», совершенно искренний ответ.

Я заметил, что к нам шла наша официантка – точнее услышал ее мысли среди того шума, что царил на кухне – но не оторвал взгляда от лица Беллы. То, что она сказала мне правду, так просто, так легко, без капли сомнения… откровенно говоря, это было поразительно.

Сегодняшний мир, и даже тот мир, который существовал, когда я еще являлся человеком, был полон циничных людей. Моя семья бы сказала, что я пессимист, обладающий тем врожденным качеством, которое типично для человечества– людям свойственно пристальнее вглядываться в темную сторону, нежели в светлую.

Я думал, что Белла, которая, кажется, замечает всё, чего не видят другие, будет более осторожна в выборе слов. Признав подобную вещь, она дала мне важное оружие: теперь я знаю, что могу применять к ней свой дар точно также, как и к любой другой женщине.

С готовностью и без страха, она сказала мне то, от чего большинство девушек просто бы покраснели и захихикали. Однако вместо ее обычного глубокого румянца, окрашивающего кожу ее щек, сейчас на них появился лишь слабый розовый оттенок.

Ммм, какой он горячий! Вот черт, она дала не совсем точное описание! Но – черт, эта девушка симпатичная! Ну, может быть, мне удастся ее победить, если я проявлю достаточно уверенности – она не подходит для такого парня, как он, потому что он такой атлетичный, а она… книжный червь. Определенно.

В мыслях официантки, которая остановилась около нашего столика, царило раздражение. Я ощущал ее напряженный взгляд при каждом ее движении, которое лишь усиливало ее запах.

У меня в горле уже пересохло из-за Беллы, теперь же оно начинало пылать. Не отрывая взгляда от девушки, сидящей напротив меня, я наблюдал за тем, как она инстинктивно подвинулась и робко посмотрела на официантку.

Интересно, о чем она думает. В это время официантка прощебетала: «Здравствуйте. Меня зовут Эмбер, сегодня я буду вашей официанткой. Что будете пить?» Классическая фраза любой официантки мира… правда, обычно клиент смотрит на меня. Неужели жест с волосами не сработал?

Я ждал, когда Белла что-нибудь скажет. Конечно, я не мог пить, иначе позже, когда я окажусь дома, все это выйдет из моей системы, но это не имело никакого значения. Не буду заказывать никаких блюд, а закажу две баночки напитка для Беллы, чтобы она смогла утолить жажду, а я не выглядел странно и неуместно.

Она то и дело бросала взгляд на Эмбер, взгляд, имя которому я дать не мог. «Я буду колу…?» - сказала она, подразумевая утверждение, которое прозвучало скорее как вопрос. Белла посмотрела на меня, казалось, ее что-то смущало, она переводила взгляд с официантки на меня.

«Две колы», - сказал я, смотря на Беллу почти в упор. Обычно, к этому моменту она уже становилась красной от моего взгляда – до этого, в школе, так происходило всегда. Может быть, не этот густой, глубокий румянец на каждой щеке, но хотя бы немного розового оттенка. В освещении ресторана, она выглядела бледной.

«Сейчас принесу», - сказала официантка, снова пытаясь встретиться со мной взглядом, широко, дружелюбно улыбаясь. Мне не хотелось поощрять ее, да и все мое внимание в данный момент было сконцентрировано исключительно на Белле. Через некоторое время официантка ушла.

Может, нам стоило пойти в менее формальное место – мне не нравилась бледность Беллы. Ее запах изменился, что явно свидетельствовало о том, что она приходит в себя после драки или момента слабости. Опьяняющий аромат, окутывающий ее, когда она была напугана, медленно угасал.

Только сейчас я осознал, почему моя ярость была так сильна в машине. Ее запах был полон страха, который был вполне обоснован, но никак не способствовал моему самоконтролю. Я был невероятно близок к тому, чтобы сорваться и вонзить зубы в ее шею и даже не подозревал об этом, поскольку списывал все на свою злость из-за тех… «людей».

«Что?» Белла слегка наклонила голову, в результате чего на шею попало больше света – я поспешно отвел глаза, возвращаясь к ее глазам. Было очень сложно не смотреть туда, поскольку яд обволакивал мой рот и из-за аромата жажда усиливалась.

«Как ты себя чувствуешь?» - спросил я, стараясь не обращать внимания на жажду, а проявлять заботу о ней. Она только что подверглась жестокому испытанию, обругал я сам себя, и ты должен был справиться о ее самочувствии намного раньше! Я спас ее от тех головорезов, а потом пренебрег заботой о ней, потому что мне пришлось бороться со своим собственным контролем.

Она удивилась. Неужели она думала, что мне будет все равно? «Я в порядке».

В порядке? Она определенно не выглядела в порядке. «Ты не чувствуешь головокружение, тошноту, озноб…?» Она должна.

«А я должна?» Очевидно, она так не считала.

Я прыснул от изумления. Как она может так запросто говорить «Я в порядке» после того, как ее чуть не изнасиловали и не оставили ее труп в темном переулке? Может, она еще не осознала – кто над кем здесь издевается? Я усмехнулся. Без сомнения, она знала, что они собирались с ней сделать; именно поэтому я не совсем уверен в ее действиях! «Ну, на самом деле, я жду, когда ты придешь в шок», - признал я вслух, нерешительно улыбаясь.

Я сжал кулаки под столом, чтобы она не видела, как отчаянно я борюсь с желанием убить тех мужчин.

Какое-то время она казалась ошеломленной, и я уже стал было задаваться вопросом, не сделал ли я что-то инстинктивно, когда она произнесла: «Не думаю, что это произойдет. Мне всегда удавалось справляться с неприятными вещами».

От этого мое любопытство разгорелось еще сильнее; она что уже испытывала нечто настолько неприятное? Я ничего не мог придумать, учитывая, что она такой красивый и в общем счастливый человек, я бы не подумал, что она могла пройти через нечто ужасное.

Меня отвлекла официантка, которая вернулась с хлебными палочками и напитками для Беллы. Почему он не смотрит на меня? Как он вообще может интересоваться только одной девушкой? Может быть, если я попытаюсь еще, он заметит – но я уже начинаю думать, что она была права, с этим парнем ловить нечего.

Мысленно я просто умолял девушку внять ее подруге – я не видел ее шеи, она скорее старалась выставить напоказ другие свои... прелести, но единственное, что меня в ней привлекало – ее кровь, бегущая по венам. «Вы готовы сделать заказ?»

Я с радостью перевел взгляд с официантки на Беллу, которая продолжала рассматривать девушку все с тем же странным выражением лица. «Белла?» - окликнул я и едва сдержал улыбку, когда увидел ее изумление из-за того, что к ней обратились. Меня все еще сильно беспокоило ее здоровье, поэтому я старался сдержать улыбку.

Она опустила взгляд в меню, инстинктивно прикусила губу, и – о слава богу – ее бледная шея сейчас была скрыта от моего взора. «Эмм... Я буду равиоли с грибами».

«А вы?» Что он любит есть? Он выглядит таким уставшим, интересно, он вообще спит – ох, бедная Эмбер! У него наверное есть девушка, но ведь на самом деле, это не значит, что он и она – ну, может быть. Я не знаю, хорошо, что никто из них не слышит меня! Если бы она только знала...

Если бы официантка знала, она бы вряд ли стала так подробно представлять себе меня и Беллу вместе. «Мне ничего, спасибо», - ответил я, борясь с тем, чтобы голос не был слишком резким. Она не так уж виновата в том, что в ее мыслях возникают такие грешные вещи, связанные с двумя посетителями ресторана – однако это невыносимо раздражает.

Официантка сразу же поняла, что я хочу, чтобы она нас оставила. «Дайте мне знать, если передумаете». Ее слова сопровождались самыми разными мыслями, и я уловил еще пару мысленных образов, которые мне вовсе не хотелось видеть.

Я даже смотреть на нее не мог и почувствовал облегчение, когда она наконец ушла. Думать о подробностях личной жизни людей само по себе плохо, а сегодняшняя культура просто пропитана подобного рода грубостью, что является отвратительным – это просто невежливо. Особенно по отношению к вампиру, умеющему читать мысли.

Полностью сконцентрировавшись на Белле, чтобы хоть как-то перестать думать о мыслях официантки, я заметил, что она толком ничего не ест. Мне не нравилось ее откровенное пренебрежение заботой о самой себе, поэтому я скомандовал: «Пей».

Она покорно подняла стакан одной рукой и сделала несколько глотков; а потом, словно осознав, насколько ей хочется пить, жадно осушила стакан, даже не прерываясь на то, чтобы вдохнуть воздух. Я восхитился емкостью ее легких и уже стал немного волноваться, но она все же набрала воздуха в легкие, поставив пустой стакан обратно на столик.

Я пододвинул ей свой стакан. Она удивилась, но пробормотала: «Спасибо», и моментально осушила и его. Я напряженно наблюдал за каждым ее движением, чувствуя, что меня просто приковывает к ее опущенным ресницам.

Когда она вздрогнула, я обратил внимание, что на ней была одна лишь рубашка: куртки не было. Я уже так давно существую в этом мире в качестве вампира, что мне не сразу удалось понять, что именно не так. «Ты замерзла?»

«Это от колы», - объяснила она, продолжая дрожать. Она замерзла; я уже забыл, что такое холод, однако даже вампиру известно, что когда человек дрожит, это значит, что ему холодно.

Без сомнения, главной причиной того, что Белла замерзла, являлась ее одежда. Если бы нам не приходилось смешиваться с толпой, мы бы все ходили в футболках, но на улице было достаточно холодно, стояла зима. А Белла была одета явно не по погоде. «У тебя нет куртки?» Она что хочет простудиться?

«Есть», - ответила она, поворачиваясь к спинке стула. А это было уже странно; что она надеялась найти позади себя? Я сразу же получил ответ на свой вопрос. «Ох – кажется, я оставила ее в машине Джессики».

Я забеспокоился; что же делать? Я не хотел, чтобы она замерзла – в конце концов, сейчас зима. Однако решение пришло в голову почти одновременно с вопросом – мне не нужна куртка, потому что я не могу замерзнуть. Я стал избавляться от ненужной тонкой материи.

Когда я почти разделался с круткой, я снова взглянул на Беллу, чтобы проверить, что с ней все в порядке. Однако она явно не была в порядке; она уставилась на меня широко раскрытыми глазами почти в упор. Я быстро себя оглядел, но не заметил ничего необычного.

Это ее реакция на мое «физическое совершенство», полученное только из-за того, что я стал живым мертвецом? По какой-то причине я почувствовал робость и нерешительность, сняв с себя куртку: но сейчас было слишком поздно. Я уже ее снял.

Я передал ее Белле, и где-то в глубине души ощутил разочарование, когда она перестала меня разглядывать и надела куртку. Однако я был рад, когда она накинула ее на свое изящное тело, закатав рукава, чтобы было удобнее.

Ее носик чуть дернулся, и я услышал, как она вдохнула запах. Внутри я весь сжался; я никогда не думал о своем собственном запахе, запахе яда, который течет по моему телу вместо другой жидкости. Он нравился нашим жертвам, но мне не хотелось привлекать Беллу таким образом.

Я был поражен, неожиданно осознав, что только что промелькнуло в мыслях. Я хотел понравиться Белле, да; просто раньше я этого не понимал. Однако я хотел понравиться ей не как хищник жертве – а скорее как мужчина женщине.

Еще один знак, говорящий в пользу того, что Белла для меня важна, что я не могу взять на себя риск и уничтожить ее душу, поскольку Элис была твердо убеждена в том, что в один прекрасный день я это сделаю. Не хотелось признаваться в этом, но я начинал понимать, что все аргументы против наблюдений Джаспера постепенно начинали сходить на нет.

«Спасибо», - неожиданно пробормотала Белла, выводя меня из моего потрясения. Я посмотрел на нее, она сидела напротив, накинув мою огромную куртку на свои плечи и спину. Ее волосы были темными и длинными, они прекрасно окаймляли ее красивое лицо.

На этот раз я гораздо быстрее уловил этот ход мыслей, удивляясь самому себе и при этом подмечая еще кое-что – то, как ее рубашка подходила к ее коже, которая выглядела более тонкой и одновременно здоровой... «Тебе идет голубой цвет».

Это последнее предложение показалось мне настолько непривычным, что я застыл в ожидании... Мне хотелось понять, сказал ли я правильную вещь или нет. Однако я не знал, как истолковать ее румянец и робкий взгляд в стол, но я молился, чтобы это оказалось хорошим знаком.

Стремясь прикрыть неуверенность – или, может быть, чтобы стереть воспоминание о только что сказанном – я пододвинул к ней хлебные палочки. Она бросила на меня сомневающийся взгляд и заявила: «Ну правда, я не собираюсь приходить в шок».

Это должно быть ложью – однако я ничего не мог понять по ее позе или выражению лица. «Но ты должна – любой нормальный человек пришел бы в шок. Ты даже не выглядишь напуганной». Я всматривался в нее, но нет – признаков шока я так и не увидел, а уж я-то точно бы их разглядел с двумя докторскими степенями.

Я взглянул прямо в ее глаза, надеясь, что «ослепление» - как она это называет – вновь поможет мне вытянуть из нее ответ. Ее глаза слегка подернулись дымкой, и она произнесла: «С тобой я чувствую себя в безопасности».

Это плохо.

Безопасность – это последнее, что она должна чувствовать, находясь рядом со мной. Нерешительность была к месту, страх –еще лучше, а ужас – вообще самая лучшая вещь для ее безопасности. Я наморщил лоб и покачал головой, ее ответ меня немного разозлил. Может быть, я так близко к ней для ее же блага, несмотря на все мои желания.