Я не должен этого допустить. Не позволю, чтобы мои природные инстинкты причинили ей вред и забрали свет, который она излучает. Она полна жизни и счастья, в то время как я полная ее противоположность.

Эммет не мог не заметить моего состояния. «Что ты имеешь ввиду, ты не собираешься ничего предпринимать?» Ладно, должно быть, небольшая проблема в том, что она не бессмертна –.

«Небольшая?» - презрительно усмехнулся я. «Кто сказал, что это «небольшая» проблема? Мне кажется, это очень серьезная проблема, Эммет».

Он начал было отвечать, но я быстро его оборвал. «Она человек. Я вампир, кровососущий демон, который не должен находиться рядом с ней – и еще меньше желать проводить с ней время, за исключением случаев, когда это необходимо. Смешно думать что-то иное, несмотря на то, что ты или остальные предписывают мне какие-то чувства по отношению к Белле».

Хотя я прекрасно себя знаю для того, чтобы понять, что я влюбляюсь в Беллу – причем очень сильно. Это плохая идея во многих отношениях; первое и главное, я беспокоюсь из-за того, что могу убить ее, если хоть на долю секунды потеряю контроль.

Это ночной кошмар, от которого нельзя проснуться, сон, который будет продолжаться и в часы бодрствования из-за сожаления и попыток снова обрести над собой контроль.

Не могу припомнить, что такое сон, за то продолжительное время, которое я живу, у меня его не было. Но единственное, что я могу вспомнить, – как ночные кошмары превращаются в реальность. Я, убивающий Беллу, самый ужасный мой кошмар – потому что это действительно может произойти.

Эммет все еще не хотел соглашаться с тем, что, как я верил – знал, – было истинной правдой. «Только из-за того, что ты думаешь, что ничего не заслуживаешь, Эдвард, я не собираюсь с тобой соглашаться». Да и на самом деле, я абсолютно не согласен – неужели ты не видишь, что с тобой происходит, когда ты пытаешься держаться от нее подальше?

«А кто сказал, что я собираюсь ее избегать, Эммет?» - вздохнул я. Ну правда, неужели он ничего не понимает?

«Что?» Ну ты же только что сказал, что –.

И это он думает, что временами я тупой.

«Я знаю, что могу разрушить ее жизнь, общаясь с ней, но это не значит, что я достаточно силен, чтобы держаться от нее подальше – ты уже видел, к чему это привело. Я должен отступать, я не должен хотеть быть рядом с ней, я не должен наслаждаться временем, проведенным рядом с ней, и это без учета непреодолимой опасности, которой она подвергается –.»

«Но ты будешь это делать». Потому что ты испытываешь то, чего никогда не испытывал раньше, и ты хочешь узнать почему это происходит также сильно, как и быть рядом с ней.

Я пристально на него посмотрел, и было очевидно, что я подтверждаю его слова, даже несмотря на то, что прошептал: «Я не должен».

Облокотившись на свои сильные руки, Эммет поразмыслил некоторое время прежде, чем медленно проговорить: «Ты думаешь, что это неправильно, по твоему мнению, но это ведь не означает, что она совсем не заслуживает счастья?» Кто говорит, что ты будешь принимать решения за вас обоих?

«Я пытаюсь обезопасить ее. Она не знает, какой опасности подвергается». Мной овладело разочарование; что он хотел этим сказать? Он ходит вокруг да около, а я уже устал от этой игры, которую он затеял. «Эммет, скажи, что хотел, и давай покончим с этим. Что ты думаешь?»

И снова, он посмотрел на меня прежде, чем ответить: «Я не могу тебе сказать, что делать. Ты достаточно силен, чтобы выдержать запах, ты уже доказал это, удержавшись от желания убить ее, когда впервые увидел. А сейчас, кое-что говорит о том, что она может иметь право узнать наш секрет». И все о нас, если ты серьезно намерен продолжать добиваться того, чего, как тебе кажется, ты не заслуживаешь.

«Это необоснованно», - ответил я автоматически, а мысли шумели и гудели в голове. «Никто не знает, к чему это может привести; она слишком умна. Она уже подозревает, что в нас есть что-то…не совсем…человеческое. Но я не знаю, что мне делать».

«Тогда пока ничего ей не говори. Просто позволь себе находиться рядом с ней, если ты думаешь, что это все может стать серьезным, но не веди себя как идиот». Даже несмотря на то, что ты первый заварил всю эту кашу. По крайней мере держи все под контролем.

«Полагаю, я смогу с собой совладать, Эммет», - ответил я сухо, а мой брат встал и снова направился в лес. «Спасибо за помощь».

«Не за что!» - бросил он через плечо, направляясь в глубь леса, оставляя меня наедине со своими мыслями.

Тут не особо много вариантов, хотя я и знал, что Эммет подумал о первом варианте. Либо я остаюсь и продолжаю сближаться с Беллой, либо оставляю ее – и свой дом – позади.

Оставить дом, семью, свою жизнь, и единственный шанс на любовь, который мне никогда до этого не предоставлялся. Это был небольшой шанс получить то, чего бы у меня никогда не было по праву, учитывая, кем я был для нее, как для человека.

Или я могу остаться и рискнуть всем, что создала моя семья в этом небольшом, дождливом городке. Рискнуть жизнью Беллы, которая напрямую зависит от моей способности себя контролировать и сдерживаться от нападения на девушку, которая, кажется, стала для меня всем – без особого труда.

Сейчас ее не было рядом со мной, и я обнаружил, что размышляю над тем, что она может делать прямо сейчас; сейчас полдень, а возможно, двенадцати еще нет. Вампиру нет необходимости следить за человеческим временем во время охоты – если только он не ступает на населенную людьми территорию.

Между тем, что я должен делать, и тем, что мне действительно хочется, выбрать легко – я не могу отрицать, что Белла Свон совершенно свела меня с ума, как бы настойчиво я этому не сопротивлялся. Это неоспоримый факт.

Я влюбляюсь в человеческую девушку, и существует большая вероятность того, что я убью ее, на мгновение потеряв контроль.

Все это делает мой выбор вполне очевидным; я остаюсь в Форксе, и я буду ходить по пятам Беллы Свон прежде, чем она осознает, кто я. Сложность ситуации не раз приводила меня в замешательство, но я отогнал это ощущение, заблокировав тревожные мысли хотя бы на данный момент.

Первое, что мне нужно сделать, - поохотиться и хоть на время отвлечься от мыслей о ней – а потом можно будет спокойно вернуться к своим мучительным мыслям о девушке.

***

Три дня. Целых три дня, каждый из которых проходит так быстро и в то же время так мучительно медленно, двигаясь с черепашьей скоростью. Одним словом, ожидание окончания охоты с Эмметом превратилось для меня в настоящую пытку.

Все, что у меня было, – небольшой перерыв прежде, чем ко мне вернулся Эммет – и потом он оставался рядом со мной, чтобы подбодрить меня. Несколько раз мы соревновались за добычу, и я в основном выигрывал.

Чтобы отгородиться от его присутствия, – я убегал – он довольно легко ускользал, но еще несколько раз я все-таки был вынужден поучаствовать в разговоре, который обычно случается, когда старший брат решает, что нужно провести младшему брату экспресс-курс относительно противоположного пола.

Меня это раздражало до такой степени, что хотелось его убить. Но на этот раз так, чтобы удостовериться, что он никогда больше не окажется на этой Земле как бессмертное существо.

Единственным отличием в наших скучных периодических разговорах было то, что он к обыкновенному братскому совету добавлял кое-что о человечности Беллы. Мое терпение достигло предела, когда он начал расспрашивать о вещах, не связанных с моими чувствовали к Белле – но я свирепо зарычал и сердито его прервал.

С огромным наслаждением я вернулся к машине, которую мы оставили за пределами территории охоты три дня назад. Я не был самым разговорчивым в семье, тем, кто говорит о своих мыслях и прочих вещах, невзирая на то, что слышу мысли других.

Джаспер более склонен говорить о чувствах – учитывая, что он может чувствовать каждую эмоцию, которая нас наполняет, он делает это и для того, чтобы облегчить свое собственное неудобство, если эмоции, витающие вокруг него, становятся слишком напряженными, чтобы их выдержать.

Но Джаспер вошел в нашу семью не по своему собственному желанию. Он чувствовал вину за то, что в течение стольких многих лет забирал человеческие жизни – я охотился на людей лишь три года, и то только на тех, кого я находил злыми, но временами я чувствовал на себе бремя этих жертв. Он забрал гораздо больше жизней – могу только представить, что он испытывает.

Эммет припарковал автомобиль около дома – и я сразу же выскочил из нее, намереваясь направиться к дому Беллы. На протяжении последних нескольких часов – дней, я почти не мог думать ни о чем другом, кроме нее.

Мой брат понял, что отвлекает меня после своей последней попытки начать разговор, когда я вынудил его замолчать; мысленно он часто жаловался, что сходит с ума там, в лесу, когда с ним никто не разговаривает. Мое молчание сводило его с ума, в то время как его беспрестанная болтовня сводила с ума меня. Правда, мы были полными противоположностями.

Но я не мог перестать беспокоиться о Белле. Она притягивает неприятности – это я понял за несколько месяцев своего знакомства с ней – даже не стоит говорить, что она может с собой сделать за целых три дня.

Конечно, она вряд ли совсем одна. Она же отправилась в ту отвратительную поездку на пляж Квилетов, от которой я не вправе был ее отговаривать. Без сомнения, она бы могла меня послушать, если бы я предупредил ее не ездить туда – но у меня действительно не было права это делать.

«Эй», - окликнул меня Эммет, когда я направлялся в лес позади нашего дома. Я слышал, как мои близкие подходили к дверям дома, но у меня вовсе не было желания видеть их прямо сейчас. «Ты куда?» Я знаю, но все равно скажи это, Эдди…

«А ты как будто не знаешь, Эммет», - ответил я, коротко улыбнувшись в ответ и удаляясь в лес. «Вернусь позже». Сказав это, я углубился лес, когда все они вышли на улицу.

Не то, чтобы я избегал семью – я этого никогда не хотел делать. Но не думаю, что смогу вытерпеть поток их мысленных предположений или их попытки втянуть меня в разговор, которые предпринимал Эммет на протяжении последних 72 часов.

Уже в лесу, когда я ловко пробирался через деревья и кустарники, до меня донеслись мысли Элис. Тебе не удастся избегать этого разговора очень долго, Эдвард. Когда ты вернешься, мы будем тебя ждать. И не задерживайся: уходи сразу же после того, как она перестанет говорить во сне, ладно? И я увижу это, можешь не сомневаться!

На горизонте появился замечательный разговор, по милости моей сестры; я бы предпочел его пропустить. Но я также узнал, что ей было видение, когда мы уехали – и я узнаю, о чем оно только, когда вернусь домой. В отличие от разговора, это был стимул вернуться побыстрее.

Замедляясь на подступах к ее дому, я быстро сделал вдох, начиная привыкать к аромату, пронизывающему территорию вокруг ее дома. Я удивился, когда осознал, что чую ее запах гораздо ближе, чем ожидал.

Мне потребовалось несколько минут, чтобы установить ее местонахождение и подойти ближе. Делая осторожные шаги, чтобы не напугать ее, я выглянул из-за дерева и увидел, что Белла сидит, облокотившись на дерево.

Если бы у меня было сердце, сейчас бы оно триумфально билось. Рычащий монстр внутри меня отчаянно желал ее крови, но я сурово сказал, что он ее никогда не получит.

Увидев ее, я вновь почувствовал себя цельным; я не видел ее около 72 часов, так долго, что я испытал настоящее блаженство сейчас, когда вновь был рядом с ней. Хоть я и держусь в нескольких метрах от нее для ее же безопасности, в то же время я стою на той же земле, что и она.

Время шло медленно, пока я внимательно ее изучал; напряженное положение, слегка нахмуренный лоб и озадаченное выражение лица…а потом оно смягчилось. Она расслабилась, лоб разгладился, глаза прояснели.

Очевидно, она приняла какое-то решение, заключил я недоуменно. Вопрос лишь в том, какое именно и почему сейчас. Ее мысли как и всегда были для меня непроницаемыми, но я быстро и бесшумно подошел к ней поближе, напрасно пытаясь услышать, о чем она думает. Если я не мог услышать ее в классе, сидя прямо рядом с ней, с чего я услышу ее издалека?

Неожиданно, когда я приблизился на несколько метров, она встала. Застыв на месте, я наблюдал за тем, как Белла поднялась и поспешила обратно к дому по тропинке, на голову накинут капюшон, поскольку сквозь навес деревьев накрапывал дождь.

Я стоял, не двигаясь. Нет необходимости спешить и приближаться к ней, поскольку вряд ли она ложится спать прямо сейчас. Вместо этого, неспешно я направился обратно в лес, к своей семье, моя тревога ослабла сразу же, как я увидел ее лицо – она жива и здорова.

Надеюсь, она будет жива и здорова еще очень долго, несмотря ни на какую опасность, которой я могу ее подвергнуть.

Интересно любое мнение)))))