Глава 17. Секреты

POV Беллы

Днем позже я уже начала чувствовать себя сильнее, более-менее похожей на себя. Карлайл продолжал приносить нам с Розали животных для питания, но ничто уже не казалось таким вкусным, как первая лисица, выпитая в состоянии дикой жажды. Каждый раз, когда я питалась, мой разум удивлялся тому, что последней человеческой пищей для меня стал СПАМ и соленые крекеры.

Когда я прежде размышляла о превращении в вампира, я всегда представляла этот процесс чуть более романтичным: Эдвард мог бы устроить прощальный ужин в итальянском стиле при свечах, под звездами... может быть, грибные равиоли – как напоминание о том, как далеко мы ушли. СПАМ и крекеры никогда не приходили мне на ум в качестве последнего, что я съем в моей человеческой жизни.

Я жалела, что у меня уже не будет последних воспоминаний получше, чем эти. Ведь сейчас я не могу съесть ничего, что не напоминало бы мне по вкусу пепел. Кровь была хороша– крепкая и ароматная, но забуду ли я когда-нибудь, как соль и жир в обжаренной Гарри Клируотером рыбе* соединялись в такую замечательную вкуснятину? И я задалась вопросом, буду ли я скучать по простому удовольствию от еды, приготовленной кем-то, кого я любила.

Мои ожоги больше не были черны, но они всё еще болели, когда я двигалась, а мышцы натягивали кожу. Однако я уже могла шевелиться без того, чтобы испытывать сильную боль, и я тут же попыталась ходить самостоятельно. Но у меня не очень-то получилось. Эммету пришлось нести меня назад на кровать, пока я возмущалась, что оказалась самым слабым вампиром на планете. Он только улыбался на это и бормотал, что всегда будет рядом на тот случай, если я упаду. Я бы покраснела, если бы смогла.

Опухоль на моем правом глазу спала, и я смогла наконец смотреть вокруг, так что теперь я больше не натыкалась на разные предметы. Будучи только с одним глазом, я действительно не могла правильно ориентироваться в пространстве.

Карлайл опять сломал все мои поврежденные пальцы и привел их в нормальное состояние. Я хотела бы навсегда забыть этот процесс. Пальцы зажили почти сразу после того, как оказались в правильном положении. Это было здорово: снова быть в состоянии сжать кулак. Я никогда не ценила такую простую вещь, как безболезненные движения пальцами, пока не оказалось, что больше не могу этого делать.

Удивительно, как много всего люди воспринимают, как само собой разумеющееся. Когда я лежала в номере отеля, ничего не делая, слушая, как Эммет что-то нашептывает Розали, и смотря дневные сериалы, я начала думать обо всех вещах, которые я прежде принимала как должное.

На ум сразу же пришел Чарли, и меня охватило ужасное чувство вины. Я застонала, закрыв глаза руками, хотя знала, что никогда уже не заплачу. Что, черт возьми, мне делать с Чарли?! Я любила моего отца гораздо сильнее, чем показывала это ему. Я уже так много упустила возможностей провести время с ним ,вместе наблюдая за игрой, или гуляя, или обедая.

А что я делала вместо этого? Страдала по Эдварду, который сейчас ждал за дверью номера, по-прежнему пытаясь убедить Эсме дать ему войти, хотя она сказала уже тысячу раз, что я желаю остаться одна.

Вспышка гнева пронзила меня, и я сжала кулаки. Я столько пропустила из-за Эдварда, проведя все эти месяцы жизни, как зомби, не подозревая, что что-то, вроде того, что случилось в Барроу, придет и все изменит. Я должна была знать, насколько хрупка человеческая жизнь.

Я не могу просто бросить Чарли – после всего, через что заставила его пройти. И я знала, что сказал бы Карлайл об этом. Он посоветует мне оставить Чарли, внушив мысль, что я умерла – потому что знание о вампирах слишком для него опасно, и я не могу так рисковать его жизнью. Более разумная часть моего мозга понимала, что Карлайл будет прав, пытаясь меня убедить. Знание о вампирах очень опасно: я сама была тому ходячим доказательством. Но эмоциональная часть моей натуры чувствовала, что я никогда не смогу просто бросить его: я не хочу еще раз причинить ему горе.

Мне никогда не нравилось вспоминать ночь игры в бейсбол, когда я убедила Чарли, что не хочу жить с ним – ради того, чтоб защитить его от Джеймса, открывшего на меня охоту. Думая о той ночи, наиболее четко я вспоминала, каким потерянным выглядел Чарли, когда я шагнула за порог.

Я покачала головой: Боже, мне так хотелось зарыдать. Я не знала, как выражать свое горе по-вампирски. Мое тело больше не реагировало так, как раньше: я должна была ощутить стеснение в груди, мое дыхание – стать прерывистым, а горячие слезы хлынуть по щекам. Вместо этого я просто лежала на кровати, пялилась в потолок на облупившуюся краску и острее, чем когда-либо прежде, ощущала, что мое сердце не бьется, что я не дышу, и что мое тело больше не вырабатывает слез.

И наконец на меня обрушилось понимание, что я – просто труп, ходячий труп, а не живое существо. Всё, что делало тело по-настоящему живым, прекратило действовать. Впервые я спросила себя – а будет ли Чарли рад увидеть меня такой? Сможет ли он выдержать это зрелище - свою единственную дочь, ставшую вампиром? Не предпочтет ли он, чтобы я лучше умерла, чем стала такой, как сейчас?

Эммет ушел, пожаловавшись, что ему надо побыть на воздухе. На самом деле, думаю, он переживал из-за Розали и не хотел, чтобы она видела его страдающим. Выздоровление Розали было очень тяжелым, поскольку подавляющая часть ее тела обгорела, и ей нужно было намного больше крови, чем мне. То, что она перестала стонать, стало для нас огромным облегчением, но Розали вообще перестала издавать какие-либо звуки, и я знала, как это пугает Эммета.

Она не потеряла сознание, но, кажется, и не вполне воспринимала окружающее и саму себя. Карлайл пытался мне объяснить тонкости выздоровления вампиров, однако я еще туго соображала. Он говорил, что когда вампиры серьезно ранены, они впадают в особую разновидность умственной комы. Розали спрятала свое сознание в каком-то тихом безопасном уголке разума, куда не проникали ни окружающая действительность, ни боль от ожогов. Это был этакий вампирский способ исцеления. А когда разум не был так поглощен болью, то он сосредотачивался на других вещах.

Питье крови было вторым очевидным способом лечения вампира. Карлайл всё это объяснил мне насколько возможно, и его слова остались в моём мозгу именно так, как он их произнес. Похоже, что вампиры ничего не могут забыть, потому что моя голова никогда прежде не была забита таким количеством всего, что я совершенно не хотела помнить.

- Для всех живых существ кровь – это жизнь, - говорил Карлайл. – Но вампирам приходится отнимать ее у других. В этом смысле мы являемся паразитами. Нам приходится забирать чужую кровь для собственного выживания, потому что мы не имеем своей собственной. То, что бежит в наших венах – это кровь существ, которых мы выпили. Она смешивается с ядом и остается в теле на какое-то время. Вот почему вампир практически не может умереть с голоду. Наши тела консервируют кровь.

Сказав это, он сделал паузу и немного помолчал прежде, чем продолжить:

- Когда ты забираешь кровь другого существа и уничтожаешь его, ты забираешь его жизненную силу. Вот что делает нас такими могучими. Я всегда благодарен тем, кого я убиваю. Их жертва поддерживает мое существование.
Так что, каждый раз, когда я питаюсь, я говорю безмолвное “спасибо” тому, кто умер за меня**.

Пока Эммет отсутствовал, я действительно почувствовала себя одинокой и обнаружила, что совсем этого не хочу. Я подумывала о том, чтобы позвать кого-нибудь снаружи из Калленов, но прежде, чем я успела это сделать, Розали внезапно шевельнулась и заговорила.

Я совсем не ожидала этого, и поэтому подскочила на месте от неожиданности, когда ее голос достиг моего слуха. Неожиданное движение причинило боль моей руке, заставив меня скривиться.
- Белла? – прошептала Розали. Ее голос был слабым и хриплым, словно она много курила.
- Да? – отозвалась я и наклонилась, оперевшись на локти и глядя на нее. Розали лежала на спине, повернув ко мне голову, и я видела, что она смотрит на меня.
- Где Эммет? – спросила она.
- Снаружи, - ответила я. – Ему захотелось на воздух.
- О, - пробормотала она.

Розали молчала несколько минут, и я подумала, что она опять ушла мыслями в свое воображаемое убежище, когда она вдруг снова заговорила.

- Расскажи мне что-нибудь.
- Что именно? – в замешательстве спросила я.
- Не важно, - ответила она, чуть заметно пожав плечами. Но это действие причинило ей боль, и она жалобно застонала. – Всё, что угодно. Что-нибудь, чего не знают другие.

Я размышляла какое-то время. Розали просила меня рассказать что-то вовсе не потому, что мечтала послушать мой голос. Нет, она просила меня довериться ей, она хотела, чтобы я рассказала ей какой-то секрет. Этот секрет стал бы чем-то вроде оливковой ветви*** между нами, чем-то, что скрепит наши новые отношения, наше новое начало.

- Хорошо, - согласилась я, глубоко вздохнув. – Хочешь, расскажу тебе, как я стала вампиром?

Она кивнула, и я продолжила:

- Стелла, Люси, еще одна девушка по имени Дениза и я убежали из города и спрятались в здании Утилидора. Это было самое безопасное место в городе, ну, ты понимаешь: безопасное во всех смыслах, кроме нападения вампиров.

Я ухмыльнулась, и Розали тоже хмыкнула. Это было приятно – слышать ее смешок.

- Однако, - продолжала я, – один вампир проследил за нами и схватил Денизу. Но всё произошло рядом с измельчителем мусора. Это был чудовищный механизм, который работал, потому что был подключен к генератору. Вампир высасывал Денизу, а я смотрела на них, и вдруг заметила, что она показывает мне знаком на какую-то кнопку за моей спиной. Когда я нажала на нее, машина ожила, и металические ленты поползли прямо к стальным зубьям механизма, предназначенного раздирать мусор.

Я остановилась, ощутив дрожь.

Несмотря на туман, окутывающий мои человеческие воспоминания, я могла очень четко вспомнить всё, что случилось непосредственно перед моим обращением. Я чувствовала, словно переживаю всё заново, пока рассказывала свою историю Розали. И внезапно я начала задыхаться. Я не уверена, что когда-нибудь вообще избавлюсь от ужаса тех последних мгновений.

- Что было дальше? – спросила Розали. Мне показалось, что я услышала какой-то шум за нашей дверью, но мне было всё равно.

Как я узнала позже, меня слушали все, но Элис заставила их уйти, чтобы они не узнали то, что я рассказала.

- Дениза бросилась в измельчитель мусора и утянула вампира за собой, - монотонно продолжила я.

Я пыталась эмоционально дистанцироваться от всего произошедшего, и воспоминания о вампире проносились в моем мозгу подобно кадрам какого-то кинофильма. Может, таким способом я смогу преодолеть свой ужас? Но это не сработало. Всё, что я хотела бы сделать – это сжаться в маленький комочек и не открывать глаза, пока всё не закончится.

- И тогда я поняла, что мы никогда не выберемся отсюда. Нам всем предстояло погибнуть. Я знала это. Я была в этом убеждена.

Мне было неизвестно, как Розали отнесется к тому, что я собиралась рассказать ей сейчас. Задержав судорожный вздох, я продолжала:

- Мы не могли убежать от вампиров и не могли спрятаться. Это было очевидно. Единственное, что оставалось - это сражаться. Но сражаться было некому. Мы не были достаточно сильны.

- Белла, - прошептала Розали, и мне показалось, что она поняла, что я сейчас скажу.

Ее глаза расширились, а рот приоткрылся. Я не видела враждебности в ее глазах, которую ожидала найти. Вернее, единственное, что я в них увидела – это сострадание.

- В аптечке первой помощи я взяла шприц, - дрожащим голосом бормотала я. – Я на самом деле понятия не имела, получится ли у меня, но должна была что-то сделать. Поэтому я набрала в шприц кровь вампира и впрыснула себе в вену.

Я почувствовала себя гораздо легче теперь, когда я рассказала кому-то свою историю.

- Господи, Белла! - прошептала Розали. – Я не могу поверить, что ты сделала такое.
- Да, и я тоже, - усмехнулась я, ощущая иронию. - Это было невероятно глупо.

Розали изо всех сил замотала головой:

- Нет, - горячо возразила она. - Это было невероятно храбро.

Тишина вновь установилась между нами, и я впервые почувствовала, что может быть смогу по-настоящему считать Розали своей подругой. Размышления о дружбе с Розали вернули мои мысли к другой моей подруге – Элис. Хотя до сих пор еще я была зла на нее из-за ухода, я скучала по ней.

Глубокая тоска обрушилась на меня, и я поняла, что не важно – насколько сильно я зла на Калленов. Я никогда не буду чувствовать себя в порядке – до тех пор, пока они не вернутся в мою жизнь.

- Пожалуй, я хочу увидеться с Элис, - сообщила я. Не успела я добавить и слова, как дверь отворилась, и Элис скользнула внутрь.

Она нерешительно остановилась прямо около двери, пританцовывая от волнения и сжимая вытянутые перед собой руки. Я усмехнулась. Никто, просто взглянув на Элис, не догадается, насколько опасной она может быть. Она была, как маленький эльф – опасный, свирепый эльф-шопоголик.

- Можно? – спросила она. – Я услышала тебя из-за двери, и не хотела заставлять подниматься с постели, чтобы позвать меня. Как ты себя чувствуешь?

Я кивнула, не вполне доверяя своему голосу. Ее вид вновь растревожил все мои душевные раны. Но я должна узнать их намерения. Я должна узнать, хотят ли они уйти, хотят ли они взять меня с собой, когда уйдут, или – если я была для них пятым колесом в телеге – попытаются избавиться от меня.

Я уже знала намерения Эммета, а куда пойдет Эммет – туда пойдет и Розали. Однако остальные Каллены оставались для меня загадкой, и я не хотела тратить все свои душевные силы на прощение и исцеление, если остальные не собираются торчать тут ради кого-то, кто не имеет для них никакого значения.

Прощение и исцеление. Это были две вещи, которые, я знала, что должна сделать, или хотя бы попытаться сделать. Но я не надеялась, что всё получится быстро: это будет долгий и болезненный процесс. В конце-концов, даже если со мной будут только Эммет и Розали, мне уже не о чём беспокоиться.

- Элис! - позвала я ее, приглашающе похлопав по месту на кровати напротив меня.

Она мгновенно оказалась тут, усевшись и поджав под себя ноги. Я не очень понимала, почему она оставила между нами так много пустого пространства. Но она следила за мной так пристально, и все ее мышцы были напряжены, как будто она в любую минуту была готова к прыжку. Это заставило меня немного понервничать, и я опустила глаза.

- Мне нужно кое-что узнать, - выдавила я наконец.
- Всё, что пожелаешь, - быстро ответила она.
- Что теперь будет? - спросила я.

Я собралась с духом и украдкой взглянула вверх, в ее лицо. Она выглядела сбитой с толку.

- Что ты имеешь в виду? – не поняла она.
- Я имею в виду, - пояснила я. - Куда вы пойдете, когда я выздоровлю?
- Ох, - Элис вновь выглядела смущенной. – Ты разве не слышала мой разговор с Эдвардом?

Я пожала плечами.

- Я слышала, но не обратила внимания.

Элис вздохнула и покачала головой. Она что-то проворчала себе под нос, чего я не разобрала.

- Ты просто невозможна, тебе это известно? – спросила она.
- Я? – вот это был сюрприз.
- БОльшая часть того, что я ему говорила, была сказана потому, что я очень злилась на него долгое время, - объяснила она. – Но кое-что предназначалось и тебе тоже.
- Это не ответ на мой вопрос, - упрямо возразила я.
- Я пойду за тобой, куда ты захочешь, - твердо сказала Элис. - На самом деле, мы все пойдем за тобой куда угодно. Сейчас ты решаешь, Белла. Мы думаем, что слишком долгое время навязывали тебе свою волю, и теперь наступило время тебе самой решать, что делать дальше.
- И вы все согласны с этим? – я недоверчиво подняла брови.

Задавая свой вопрос, я думала об Эдварде, потому что это он всегда контролировал всё. Идея следовать за кем-то по пятам и позволять кому-то принимать за себя решения была настолько чужда его характеру, что сказанное Элис просто повергло меня в шок.

Элис чуть-чуть улыбнулась:

- Некоторых было проще убедить, чем остальных, - ответила она уклончиво.

Я не стала на нее давить.

- И не беспокойся, - небрежно добавила она. – Мы великолепно ухаживаем за твоими человечками.
- За моими человечками? – повторила я. И вспомнила: Стелла, Эбен, Бью, Люси... - Чёоооорт!!!****
- Я о них забыла, - пробормотала я.

Элис остро взглянула на меня, когда я выругалась, и я пожала плечами. После всего, что я пережила, я имела право бросаться такими выражениями.

- Всё в порядке, - Элис широко улыбнулась. – Мы не забыли. Мы их регулярно кормим. Думаю, что мы их немного пугаем, но в общем они воспринимают всё совсем неплохо.
- Люди храбрее, чем вы полагаете, - тихо сказала я.
- Да, - на этот раз она опустила глаза. – Я знаю.
Я удивилась ее задумчивости.

- Эй, - окликнула я Элис, приподняв пальцем ее подбородок. – Что с тобой такое?
- Я всё знаю, Белла, - сказала она нерешительно.

Должно быть, она заметила, что я в замешательстве от ее слов, потому что продолжила:

- Я знаю, что случилось в Утилидоре, - прошептала она так тихо, что только Розали и я могли ее услышать.

Я открыла рот, пытаясь сформулировать хоть какое-нибудь связное предложение, но все, что вышло - только пробормотать:

- Хм... что... ты... но... я думала... а?
- Не волнуйся, - быстро добавила она. - Я слышала, как ты начала рассказывать эту историю Розали, и отослала остальных туда, где они не смогли ничего услышать. Я не была уверена, хочешь ли ты, чтобы все знали так много о случившемся, или еще нет. Но сама я уже знала всё, потому что я видела, как ты делаешь себе укол.

- Что?! - спросила Розали, взволнованная происходящим. Она казалась рассерженной. - Почему ты не сказала нам?

Элис смущенно улыбнулась:

- Я не сказала вам, ребята, потому что я не была уверена, как вы все будете реагировать, узнав, что мы опоздаем спасти Беллу от превращения в вампира.

Розали тихо зарычала и встряхнула головой.

- Ты, и твои дурацкие видения! – буркнула она.

Я подавила смех, который зарождался в горле, и оглянулась на Элис:

- Я сделала то, что была должна сделать, - просто сказала я.
- Я знаю, - ответила она.

Нерешительно она потянулась ко мне и взяла меня за руку. Ее пальцы легонько подрагивали над моими, и я обнаружила, что она ожидает, чтобы я сама сократила дистанцию между нами.

- Я не могу просто взять и простить тебя, Элис, - сообщила я, и голос мой сбился.

Ее лицо вытянулось, и она попыталась выдернуть свою руку, но я удержала ее. Ее кожа больше не казалась мне ледяной. Она чувствовалась обычной, хотя и по-прежнему холодной, но теперь я сама была ледяной, и это не имело значения.

- Это не значит, что я не прощу... просто… дай мне время, - объяснила я. - Ты причинила мне боль.

При этих словах я почувствовала себя снова так, будто слезы должны сейчас брызнуть из моих глаз.

- Я знаю, - прошептала она. – Видит Бог, я бы хотела, чтоб этого никогда не происходило. Я могла бы сидеть здесь весь день и пытаться объяснять, как мне жаль. Но никакие слова не смогли бы по-настоящему выразить это, Белла. Оставить тебя было худшим решением в моей жизни.
- Понимаю, - сказала я, слегка улыбаясь. Я видела, как искренна она была. - Но это случилось, ты ушла, и нам придется иметь дело с этим. Я не могу просто забыть о пережитой боли.
- Но мы сможем это преодолеть? - попросила она. Ее голос звучал с такой надеждой - это разбивало мое сердце. Закрыв глаза, я вздохнула.

- Да, - пообещала я, запинаясь. – Думаю, мы сможем.

Я не понимала, почему ее мышцы были так напряжены, пока она не метнула свое тело ко мне, заключив в то, что можно назвать удушающими объятиями. Но, поскольку дышать мне было не обязательно, и я больше не была такой хрупкой, чтоб она могла меня раздавить, то я позволила себе просто наслаждаться ощущением ее сильных рук, окруживших меня кольцом, в котором вся боль от ее ухода, казалось, растворилась, оставив лишь слабое эхо на заднем плане.

Когда Элис отстранилась, она начала рассеянно тереть щеки. После стольких лет вампирского существования, она по-прежнему ждала слез.

- Так, - я постаралась немного поднять настороение. – Я могу передвигаться с большим трудом, и я очень давно не мылась. По старой дружбе, - сказала я, имея в виду времена, когда Элис помогала мне, сломавшей ногу, справляться с основными функциями человеческого организма. – Ты бы не хотела помочь мне принять душ?

Она рассмеялась и кивнула, осторожно поднимая меня и помогая добраться до ванной.

- А что потом? – спросила она.

Я вздохнула снова, понимая, что она совсем не будет счастлива это услышать:

- Потом я позвоню Чарли.
___________________________________________

*эта фраза меня очень заинтересовала. Я накопала в американском И-нете и перевела рецепт приготовления рыбы по технологиям североамериканских индейцев. Вроде бы, ничего сложного, и материалы простые. Так что, об индейской кухне и рецептах приготовления рыбы по-квилетски поговорим на форуме.

**доктор Каллен, вероятно, перенял эту традицию у североамериканских индейцев. На самом деле, их обычаи, касающиеся еды и охоты, очень любопытны. Я очень подозреваю, что у чукчей, якут, эвенков есть абсолютно аналогичные традиции, потому что сама сталкивалась с такими же в тех краях. Если из читателей кто-то в курсе, было бы интересно услышать подтверждение или опровержение.

***оливковая ветвь – символ дружелюбных намерений. Когда-то в древности послы махали ими издалека, отправляясь к врагу на переговоры. Возможно, это делалось, чтоб отмахиваться от случайных стрел недоброжелателей /шутка/.

****ну, на самом деле, это было не “чёрт”, а что-то покрепче.

Ну вот - и как вам новорожденный вампир Белла Свон? Кому-то она покажется слишком злопамятной, а кому-то - наоборот, легко забывающей обиды. На эту тему можно высказаться на ФОРУМЕ. Рецепт Гарри уже там. Не буду врать - сама по нему не пробовала готовить, но я сейчас вообще ничего не делаю, кроме собственной работы.