Название: Только не она
Жанр: Angst
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Белла/Эдвард
Бета: +
Саммари: Эдвард без раздумий бросается вперед, намереваясь спасти жизнь Беллы Свон, девушки, заполнившей его мысли, так и не досмотрев видение Элис. Но сестра безжалостно останавливает брата, позволяя фургону Кроули завершить путь. Что такого увидела Элис, и почему она позволила Белле попасть под удар?

---

Только не она!

Я твержу эту фразу в голове, заглядывая в будущее вместе в Элис.

Тайлер Кроули заворачивает на парковку на большой скорости, пренебрегая всеми правилами безопасности, и его опрометчивое решение выливается в катастрофу. Фургон скользит по льду в направлении девушки, так внезапно ставшей центром моей вселенной. Его заносит прямо на нее.

Почему она снова и снова оказывается в зоне опасности? Неужели ей необходимо всегда находиться в неправильном месте? Белла Свон когда-нибудь останется в стороне от передряг, угрожающих ее жизни? У меня нет времени на раздумья и ответы. Я рассчитываю траекторию автомобиля Кроули, приходя к выводу, что он собьет девчонку в любом случае.

Бросаюсь вперед, не успевая досмотреть видение до конца, сосредотачиваю все внимание на настоящем. Белла поднимает голову, привлеченная скрежетом тормозов. На секунду ее полные ужаса бездонные карие глаза останавливаются на мне, а потом она отворачивается, чтобы взглянуть на приближающуюся смерть.

Только не она!

Хоть у нее и самая ароматная кровь, какую только ощущал за восемьдесят лет своего существования, я не хочу, чтобы девочка пострадала. Да, ее смерть принесла бы облегчение внутреннему монстру, но я не тот, кто сдается без боя. Сама мысль, что чудовище во мне одержит вверх, вынуждает предпринять что-то. Я не могу позволить девушке пострадать. Глубоко внутри все протестует против бездействия.

Видение Элис вновь вторгается в мои мысли, но времени анализировать изменения не остается. Фургон приближается с неимоверной скоростью. Но вампир быстрее.

Я намерен пролететь сквозь толпу одноклассников, чтобы встать между тормозящим фургоном и застывшей девчонкой, ожидающей смерти. Никто не сможет увидеть меня, потому что человеческие глаза не способны уловить наши перемещения.

Между нами считанные метры, я в состоянии предотвратить безжалостное столкновение громоздкого фургона с хрупким человеческим телом. Я уже представляю, как держу ее в руках, когда впереди возникает фигура, преграждая путь. Я успеваю сделать лишь пару шагов, прежде чем Элис решает вмешаться. Она выставляет руки, заставляя остановиться. Я топчусь на одном месте, прикидывая варианты для маневра.

Делаю шаг влево и понимаю свою глупость. Сестра предвидит это, вновь вставая на пути. Разозлившись, я иду напролом. Звук столкновения наших тел совпадает с грохотом удара фургона о грузовик. И где-то между ними Белла. Она там: в ловушке между кусками металла.

Я позволяю подоспевшим Джасперу и Эмметту оттащить себя. Теряю контроль, впитывая запах крови, той самой, что так сильно пленила. Яд копится во рту, горло горит, но я безвольно повисаю на братьях и позволяю им унести меня в лес. Дальше от катастрофы. Глаза заволакивает пелена, тело рвется обратно. Я удивляюсь Джасперу, кажется, у него все под контролем, а потом понимаю, что он задержал дыхание. Умный ход. Я делаю то же самое, но не становится легче, - слишком поздно, аромат уже разлился внутри моих легких соблазнительной негой, выпуская на свободу чудовище.

Элис возвращается на прежнее занимаемое ей место, будто и не отлучалась. Никто ничего не замечает. Обзор загораживают ветки, я больше не вижу происходящее на парковке, но до сих пор горю от букета ароматной крови покалеченной Беллы.



Спасение. Я ищу его, двигаясь обратно к дому. Только миновав границу штата, понимаю суть ситуации. Такого раньше не происходило. За мной следуют братья, их мысли полны опасения за мое состояние, но я ничем не могу им помочь. Успокоить - значит солгать. Я не в порядке. Кровь девчонки помутила рассудок, я должен был поохотиться. Но животные не утоляют голод, он продолжает мучить меня. Понимаю, что никогда не испытывал такой сильной жажды людской крови.

И самое страшное уже произошло. Белла пострадала. Какого черта Элис встала у меня на пути? Предполагаю, что она увидела последствия моего необдуманного поступка, но не могу простить ей того, что она не позволила спасти девочку, занимавшую мои мысли все последнее время. Должен был быть другой выход.

Выбегаю на лужайку перед домом, Элис уже ждет меня там. В ее глазах печаль и необъяснимая уверенность. Братья уходят, оставляя нас наедине. Я торопливо проникаю в мысли сестры, чтобы узнать правду.

Она сражает меня.

Детально разбираю возникший перед глазами четкий образ Беллы: самое прекрасное создание, которое я когда-либо видел. Совершенная. Густые длинные волосы мягкими локонами ниспадают по плечам к пояснице, без единого изъяна бледная кожа, идеальные губы, чуть приоткрытые в попытке что-то сказать. И глаза, утратившие уникальный оттенок карего, став кроваво-красными - отражением ее внутреннего демона.

Вампир.

Я качаю головой, пытаясь стряхнуть наваждение, но оно не отпускает. Белла не может быть вампиром. Я видел ее зажатой между кусками покореженного металла, и кровь…

- Ты обратила ее? - рычу я, неправильно поняв.

Мне жизненно необходимо узнать, что случилось с неуклюжей девочкой после моего исчезновения.

- Нет, - отрицает Элис удивительно спокойно, будто ужасное будущее, которое она так легкомысленно нарисовала, предрешено, - это не моя обязанность.

Элис показывает, что имеет в виду: картинка меняется, рядом с Беллой нахожусь я. Замираю, пораженный изменениями - совсем не похож на того, каким привык себя видеть. На губах играет искренняя улыбка, а глаза светятся счастьем. Я знаю этот взгляд. В доме, полном гармоничных пар, подобные взоры не редкость. Это любовь.

- Невозможно, - шепчу я, отрицая любое допущение увиденного сценария.

Кто станет убийцей, отнявшим ее человечность? Палачом не могу быть я. Такая мысль никогда не пришла бы в мою голову. Если мне предназначено любить ее, я не стану монстром, уничтожившим невинную душу. Не может это быть видением. Это не исполнившееся будущее, от которого Элис меня уберегла.

- Видения не лгут, - пытается вразумить меня сестра, но я неумолим. Сажусь рядом в напрасной попытке разобраться в том хаосе, в который превратилась моя жизнь за одно короткое утро.

- Что с ней случилось? Расскажи, - прошу, одновременно выуживая из памяти Элис информацию, которой она обладает.

Вижу ее глазами машину скорой помощи, искореженное окровавленное тело, которое поспешно, но бережно грузят на носилки. Запах крови из воспоминаний Элис поглощает меня, и я рычу, все еще с трудом справляясь с ужасающей жаждой. Это трудно - перестать думать о самом искушающем аромате в мире. Моя сила воли все еще слаба, монстр рвется наружу, грозя выйти из-под контроля.

- Ее отвезли в больницу, - делится сестра. - Карлайл сказал, что Белла сейчас в операционной. Эдвард, надежды почти нет. Даже если она переживет этот день и придет в себя, навсегда останется инвалидом. У нее серьезные травмы позвоночника, множественные переломы черепа, требуется пересадка внутренних органов. Чудо, что она до сих пор жива. Нет времени сомневаться в будущем, которое вскоре наступит. Любое промедление делает ясную картинку нечеткой. Белла может умереть, пока ты медлишь.

- Медлю в чем? - рычу я на нее. - В том, чтобы отнять у нее душу?

- В том, чтобы спасти от смерти или несчастливой жизни в инвалидном кресле, - мягко поправляет Элис.

- Тогда почему ты не позволила ей помочь? - взрываюсь я, не желая представлять девушку искалеченной до конца ее дней - эта картина ужасна.

- Потому что прежде, чем Беллу раздавил фургон, я увидела вот это…

Обрывочные события, которые могли бы произойти, заполняют голову. Если бы мое сердце билось, оно бы остановилось от шока.

Я спасаю Беллу от грузовика, вдавливаю ладонь в бок машины, оставляя вмятину, и девушка это замечает. Ее наполненные неверием и благодарностью глаза. Мы в больнице. Она здорова, ни единого шрама.

Ночь. Темнота. Белла в безлюдном переулке. Только она и четверо неопрятного вида мужчин, судя по выражению их лиц, преследующих гнусные цели. Моя машина, вовремя выруливающая из-за поворота.

Поляна, путь к которой Белла не могла найти самостоятельно. Среди цветов двое - вампир и девушка. В этой картине несбывшегося будущего Белла Свон, очевидно, знает, кто я. Но на ее лице нет страха.

Голова начинает кружиться, но я держусь за контакт с памятью Элис.

Знакомство с моей семьей. Троица кочевников с алыми глазами. Вампир, жаждущий крови Беллы. Наша расправа над ним.

Еще одно спасение? В который раз?

- Эта девушка - ходячее невезение? - содрогаюсь я. - Был ли у нее шанс избежать всех этих столкновений?

- Нет, - уверенно заявляет Элис. - Беда преследует ее словно проклятие. И везде, во всех видениях есть ты. - Она показывает мне дальше, вызывая все большее удивление. - Белла не выживет без твоего участия. Тебе предначертано спасать ее.

Срыв Джаспера - он почти убивает ее. Разлука на долгие месяцы. Смертельный прыжок со скалы. Вольтерра. Вольтури. Воссоединение. Предложение руки и сердца.

- Неужели я соглашусь на ее обращение? - шокировано шепчу я и вижу не менее страшное продолжение:

Битва вампиров. Моя семья вовлечена в ужасный конфликт, в центре которого снова она - Белла.

Девушка как магнит, с пугающей регулярностью притягивающая к себе все окрестные опасности.

Свадьба. Остров, знакомые берега. Бездонные карие омуты, в которых преданная любовь - последнее, что показывает мне Элис. На этом видение грубо обрывается.

- Что дальше? - Я не готов распрощаться с картиной идеалистического счастья. Я им заворожен. Никогда еще такого не испытывал. Будто вся жизнь пронеслась перед глазами, как тогда, в бесконечный миг обращения после укуса Карлайла.

- А дальше - она умирает, - делает вывод Элис. - Не знаю, что с ней произойдет, но очевидно одно - как бы ты ни сопротивлялся, как бы не откладывал неизбежное и не пытался ее спасти, она либо погибнет… либо станет вампиром. Так почему не избавить ее от всех этих мук?

Я понимаю, что сестра имеет в виду. На мгновение мной овладевают сомнения: если обращение девушки неизбежно, стоит ли сопротивляться?

Перед нашими глазами стоит одна картина: кроваво-красные глаза Беллы. Что чувствует она ко мне в этот момент? На моем лице написано счастье, но счастлива ли она от того, что я обрек ее душу? Сможет ли любить монстра, отнявшего ее жизнь?

- Она все равно станет одной из нас, - голос Элис прорывается сквозь толщу лихорадочных мыслей

- Поэтому ты меня остановила? - вопрошаю я. - Хотела укоротить мой мучительный путь?

- Ты обратишь ее, Эдвард, - посмотрев прямо мне в глаза, отвечает сестра. - Любое твое решение приведет к этому исходу. Сделай правильный выбор, прошу. Не мучай себя и ее.

Элис представляет больничные коридоры и операционную, призывая меня поторопиться. И я спешу. Нужно убедиться: Белла реальна, она - не сон.

Добираюсь до больницы Форкса в рекордное время. Вход сюда для меня всегда открыт, никто не удивляется моему появлению. Я иду прямиком в кабинет Карлайла.

- Элис звонила, сказала, что ты скоро появишься, - говорит он, его взгляд проницательный - пытается понять мои чувства. Я возбужден, меня терзают вопросы.

- Как она? - спрашиваю я. Карлайл без слов понимает, что меня тревожит.

- В реанимации. И пробудет там долго.

В его мыслях читаю неутешительные результаты сегодняшнего дня: множественные операции, которые перенесла Белла, не приносят уверенности в улучшении ее состояния. Девушка в коме, чего и следовало ожидать из-за обширной черепно-мозговой травмы.

- У нее обнаружили закрытые торакоабдоминальные повреждения. Пришлось сделать спленэктомию, нефроэктомию, резекцию печени и устранить компрессию легкого смещение сердца, - сокрушается Карлайл.

Множественные переломы и ушибы по сравнению с этим - ничто.

- Можно ее посетить? - Не могу объяснить возрастающую потребность увидеть Беллу. Видения Элис встают перед глазами - это все могло быть, но предотвращено. То будущее уже не свершится, а строить новое я должен сам.

Карлайл задумчиво кивает:

- Только надень халат.

В реанимации лежат несколько человек. Запах их крови смешивается с медицинскими препаратами. Но сильнее всего меня, как всегда, поражает аромат Беллы, который не может сравниться ни с чем. Рот заполняется ядом, но пока я держу себя в руках. Монстр под контролем.

Она такая хрупкая и маленькая на огромной функциональной кровати, фиксирующей наиболее выгодное для выздоровления положение. Вся в гипсе и бинтах, нет ни одной целой кости. Лицо покрыто уродующими ссадинами и синяками, но даже это не делает ее некрасивой. Она все еще прекрасна. Выражение лица спокойно, невинно. Неужели кто-то посмеет забрать ее жизнь? Что за злая судьба ей досталась?

Касаюсь горячечной ладони, пользуясь тем, что она не может ощутить мерзость моей кожи - холодной и твердой. Ее пульс бьется в пальцы, вызывая острое желание попробовать кровь, но чувства, которые я испытываю в данный момент, сильнее жажды. Пытаюсь представить, что было бы, окажись я на месте трагедии, не помешай мне Элис. Улучшилась бы судьба Беллы Свон от того, что я ее спас? Или я просто продлил бы ее страдания? Может, ей была предначертана трагическая смерть? Может, это ее роковая доля? И мое вмешательство в ее судьбу - в любом случае неправомерно.

Нет, существование кого-то настолько невинного и чистого не может оборваться в столь молодом возрасте. Это неприемлемо.

Но правильно ли то, что она должна стать таким же чудовищем, как я?

Сомнения мучают меня, и я закрываю глаза, погружаясь в равномерный стук сердца и вспоминая дивное видение, в котором Белла Свон в подвенечном платье держит меня за руку. В этой картинке карие омуты светятся доверием и любовью. Затем радужка медленно наливается красным, кожа приобретает зимний белоснежный блеск. Девушка совершенна, и, наверняка, сделала выбор сама.

В том видении она преодолела длинный тяжелый путь к бессмертию и точно знает о последствиях. Но что случится, если, уснув вчера человеком, полным радужных надежд и удовлетворенным жизнью, Белла проснется спустя несколько дней монстром? Вмешавшись в процесс, Элис лишила ее выбора. С этим я не могу согласиться.

Сижу до утра, неотрывно глядя на израненное лицо, попеременно приходя то к одному решению, то к другому. Мои чувства неспокойны, в голове полный бардак. Я не могу определиться, все слишком запутано и сложно.

Слышу внизу голоса и узнаю хрипловатый тембр шерифа. Врач рассказывает ему об успехах, но оба они понимают - это временный результат. Белле Свон предстоит перенести еще несколько операций прежде, чем можно будет с уверенностью что-то пообещать. Ее жизнь пока еще под серьезной угрозой. Это заставляет меня нервничать. Я могу потерять ее, так и не узнав.

Возвращаюсь в кабинет Карлайла, - он сейчас пуст, ведь нужно изображать из себя человека, нуждающегося в отдыхе, - чтобы не попасться на глаза отцу девочки. Откинувшись в удобном кожаном кресле, я слушаю тихий монолог шерифа Свона, адресованный дочери, впитываю его мысленный страх, шок и боль. Решимость сделать что угодно для ее спасения, искренние клятвы помочь. Он готов на все. Что бы сказал любящий отец, если бы узнал о перспективе вечной жизни дочери в облике чудовища? Согласился бы, если бы перед ним встал такой вариант ее спасения?

На следующий день я вынужден вернуться в школу, хотя сердце мое хочет быть вовсе не там. Я совершенно не знаю Изабеллу Свон, всего несколько раз ее видел. Так отчего же все мои мысли устремлены к ней, размышления о будущем неустанно атакуют волю? Я рассеян, весь учебный день сам не свой, учителя впервые застают меня врасплох, я не могу ответить на их вопросы.

Отчасти так чувствует себя сегодня каждый ученик, по крайней мере, свидетели аварии. Здесь нет равнодушных, вчерашняя катастрофа многих лишила покоя. Девочка Анжела Вебер собирается отправиться в больницу после окончания уроков, чтобы узнать свежие новости о подруге. Некоторые мальчики, например, Майк Ньютон и Эрик Паркер, сожалеют, что не успели поближе узнать новенькую. Они все еще надеются, что она поправится, не догадываясь, в каком плачевном состоянии находится Белла.

Среди учеников я нахожу даже явившегося в школу Тайлера Кроули. Несправедливая насмешка судьбы - на нем лишь несколько царапин, в то время как девушка, которую он почти убил, останется инвалидом навсегда. Моя верхняя губа поднимается, обнажая зубы в зверином оскале. Едва сдерживаю рвущуюся злость, чтобы не выплеснуть ее на ничего не подозревающего мальчишку, когда он легкомысленно проходит мимо, не замечая опасности.

- Эдвард, - предостерегает Элис из соседнего класса, внимательно присматривая за мной.

Джаспер анализирует мои эмоции, раздумывая вмешаться. Я медленно дышу, чтобы прогнать из головы видение смерти проклятого мальчишки, и убираюсь из школы, пока не совершил чего-нибудь ужасного. Слишком велика моя обида на жестокую судьбу, искорежившую планы, которым не суждено теперь сбыться. Я чересчур раздражен, слегка растерян. И меня невыносимо тянет в больницу к Белле Свон, как будто я уже нуждаюсь в ее присутствии больше, чем отмеряно.

Я должен отпустить ее.

Я могу обратить ее.

Противоречие между этими двумя желаниями становится острее с каждым вздохом Изабеллы. Каждый удар ее сердца может оказаться последним. И этот факт все ближе подталкивает меня к неправильному решению.

Сегодня в больнице многолюдно, но я, как и всегда, привычный гость. Карлайл на операции, я лениво кручу в руке шариковую ручку с его стола в ожидании, когда Рене и Чарли покинут палату реанимации. Их мысли идентичны - чувство потери и страх за будущее дочери. Если она исчезнет из больницы, они будут очень горевать. Но если их дочь не очнется или окажется в инвалидной коляске - боль не станет от этого меньше. Всю оставшуюся жизнь им придется ухаживать за ней, как за новорожденной: Белла не сможет сама передвигаться, готовить пищу, работать… рожать детей, если кого-то полюбит, вряд ли даже выйдет замуж.

Эта ужасно несправедливая перспектива приводит меня в бешенство. Ручка крошится в пальцах, осколки пластика падают на стол, и я закрываю лицо руками, тягостно выдыхая. Глупо обманывать себя - я почти принял решение, идущее вразрез с устоявшимися за десятилетия убеждениями. Меня удерживает только злость, что Белла находится без сознания и не может самостоятельно сделать выбор. Стоит ли подождать, пока девушка придет в себя? Когда врачи сообщат ей, что она никогда не сможет встать на ноги, воспримет ли Белла предложение о превращении в вампира как возможность спасения?

Я в ужасе слышу, как звук ее сердцебиения набирает скорость, как волнуются отец и мать, и понимаю, что могу в любой момент потерять крохотный шанс увидеть будущее, предсказанное Элис.

Карлайл заходит в кабинет и застает меня сомневающимся и разбитым. Я вижу свое лицо его глазами: злость, борьба, обида, отчаяние, нерешительность. Он со мной полностью согласен - его одолевают точно такие же чувства.

- На следующей неделе Белле Свон должны трансплантировать почку. Пока мы всеми способами будем поддерживать ее жизнедеятельность, Чарли подписал необходимые документы.

- Но она поправится? - меня интересует это.

- Система гемодиализа еле справляется с объемом работы после удаления почки, сегодня с утра у нее чуть не отказала вторая, - сообщает Карлайл, пристально глядя на меня. - Вмешательство предстоит сложное, а учитывая неутешительное состояние ее сердца и недавнюю операцию на нем, боюсь, оно не перенесет нагрузки. У меня есть все основания предполагать, что она не выживет. - Выбор за тобой.

Я, сложив губы в упрямую напряженную линию, коротко киваю.

- Соберем вечером круглый стол? - предлагает он. - Такие решения мы обычно принимаем совместно.

Я снова киваю, невольно задумываясь над тем, как проголосует моя семья, на чьей стороне будет перевес. Элис точно выступит за обращение, в этом нет никаких сомнений. Джаспер, скорее всего, поддержит ее, хотя и не одобрит идею из-за опасности, связанной с новорожденным периодом. Розали будет против. А что скажу я?

Поднимаюсь в палату, отмечая, что с каждым проведенным в давящих больничных стенах часом мне становится легче дышать. Несмотря на притягательность крови, жажда отступает, другие ощущения овладевают мной - чувства, которым я пока не могу дать названия. Это естественное волнение, обусловленное страхом опоздать, промедлить и потерять то, что мог бы получить, если пожелаю. Боль и вина за то, что собираюсь совершить чудовищный поступок, отнять чью-то душу взамен сомнительной возможности убежать от смерти. Возглавляет список чувство невыразимого облегчения оттого, что я вновь нахожусь рядом, убеждаюсь, что Белла Свон еще дышит, ее сердце стучит, а кровь быстро стремится по венам.

Моя потребность в девушке, - в том, чтобы видеть ее живой, - растет, и я ничего не могу с этим поделать. Мысль уйти из больницы даже на час кажется кощунством. Будто бы весь мой мир из-за болезни девушки обесцвечивается, концентрируясь в этой светлой, пропитанной медикаментами палате. Теперь здесь поселяется мое сердце, моя жизнь. Будущее - тоже формируется здесь.

И пока я всматриваюсь в ее спокойные черты, меня охватывают сожаления о том, чего я не успел сделать. В первый раз коснуться ее хрупкой, как лепесток розы, щеки, увидеть трепет длинных ресниц и восхитительный румянец на коже. Вдохнуть завораживающий аромат, чтобы полновесно оценить ее присутствие, контролируя хищника, жаждущего добычи. Осторожно соединить наши губы, ощутить терпкость первого поцелуя. Зажечь блеск в глубоких карих глазах, сорвать искреннее «люблю» и ответить тем же. Встретить девушку возле увитого лозами алтаря, куда бы ее подвел отец, прекрасную, в струящемся подвенечном платье. И вложить ее маленькую ручку в свою, забирая право вечной заботы.

Хочу ли я всего этого? Нет, еще нет. Но уже жалею об утраченном шансе реализовать это.

Если она проснется, перед ней будет только один путь: пересесть в инвалидное кресло и влачить безрадостное существование до конца дней. В этом случае я не стану монстром, уничтожившим чистую душу, не обреку ее. Или же она очнется хладным демоном и первым чувством будет боль - всепоглощающая, обжигающая, порождающая безумие жажда. И тогда Белла возненавидит меня за то, что я с ней сделал. И лишь спустя несколько лет, когда она привыкнет к новой сущности и сможет простить за дьявольский подарок, у меня, возможно, появится шанс заслужить ее любовь.

Когда наступает вечер, за мной заходит Карлайл. Он возвращается домой и предлагает отправиться вместе на его машине. Нет смысла оставаться - моя заинтересованность уже вызывает у медперсонала вопросы. Я должен поехать с отцом. Но так трудно оставить девушку. Как будто без меня она обязательно умрет, так мне представляется.

- Эдвард, Белла в хороших руках, - уверяет Карлайл, убеждая меня все же покинуть пост у кровати.

Семья ждет, Карлайл предупредил их о серьезном разговоре. Мое состояние более чем удручающее - я хочу отложить принятие решения на самый дальний срок, потянуть время. Но Белла Свон не принадлежит мне, ничем со мною не связана, ее судьба - общесемейное дело, решаю не я один.

- Прежде чем мы начнем голосовать, - говорит Карлайл, сидя во главе стола рядом с Эсми, - я должен четко обрисовать ситуацию.

Он смотрит на меня долгим мучительным взглядом. Наши позиции во многом совпадают: принять решение об обращении ему даже труднее, чем мне, ведь отец делает это не впервые и знает о последствиях. Не все из детей благодарны за избранную судьбу.

- Белла Свон очень слаба. Все еще хуже, чем мы полагали сначала. Множественные травмы позвоночника навсегда сделают ее неподвижной. Но есть и опасения за жизнь. Ей предстоят сложные оперативные вмешательства для нормализации всех функций организма.

- К чему ты ведешь? - холодно спрашивает Розали. - Мы все знаем, что чудес не бывает.

- Никто не исключает чуда - многие паралитики, которых считали уже потерянными, начинали двигаться. Но шанс настолько мал, что вряд ли заслуживает внимания. Меня волнует другое. На следующей неделе ей предстоит трансплантация почки, я волнуюсь за сердце. Слишком мало времени для реабилитации, оно не выдержит.

Семья молчит, внимательно слушая. Их мысли - мои проводники. Я удивлен, взволнован и взбешен их единодушием.

- Итак, мы должны решить… - продолжает Карлайл, и я опускаю голову под гнетом неизбежности. - Довериться видениям Элис, что Белла Свон станет одной из нас и, очевидно, парой Эдварда. Или положиться на судьбу, которую ей выбрал Господь, и позволить самостоятельно завершить свой короткий путь на земле. Элис?

Сестра улыбается, ответ отражается в счастливых глазах.

- Я уже вижу ее своей подругой. Я за обращение, и как можно скорее.

- Трудно решить, - удивляет меня Джаспер, и я пристально смотрю на него. Вижу, что его ответ напрямую зависит от моего мнения. - Ты растерян, - говорит мне он. - Не будешь ли ты жалеть о сделанном выборе? Боишься. Не уверен. Вина станет твоим постоянным спутником, если Белла Свон не обрадуется новой жизни. Я не хочу вечность наблюдать твои мучительные сомнения.

Он смотрит на Карлайла.

- Я «против». Считаю - надо подождать. Эдвард пока еще не влюблен, потеря не грозит ему страданием. Но я буду «за», когда Белла Свон очнется и сделает осознанный выбор.

- Я «против», - уверенно заявляет Розали. - Болезнь - не оправдание для превращения в монстра.

- Я «за», - улыбается Эмметт. - Не вижу никакой проблемы и причины откладывать. Если ей не понравится Эдвард - она сможет уйти. Но я не думаю, что Элис когда-либо ошибалась. Спасем девчонку.

- Я тоже «за», - в голосе Эсми неподдельное счастье и огромная надежда. - Эдвард, я уже люблю ее, как свою дочь. И я хочу видеть тебя счастливым.

Карлайл берет слово, и во мне все сжимается от близости решения. Я еще не готов голосовать. Не готов сделать выбор. И вряд ли в ближайшем будущем стану готовым.

Карлайл вздыхает.

- Эдвард, - говорит он, глядя на меня с теплым отеческим чувством. - Когда я обратил тебя, не знал, насколько несчастлива будет твоя доля. Послушай, - прерывает он мою попытку возразить. - Я знаю, ты думаешь, что превращение в вампира - дорога в ад, и наши души прокляты. Но я, при всем уважении к религиозным утверждениям, не так, как ты, уверен в этом. Разве может такой ангел, как Эсми, не иметь души? - смотрит он с улыбкой на свою жену. - Разве может такой человеколюбивый вампир, как ты, не заслужить прощение? Эдвард… я хочу дать тебе шанс избавиться от одиночества.

Я слышу: большинство семьи поддерживают его.

- Ты знаешь, я тоже больше не хочу рисковать ничьей душой, - говорит он. - Но если бы у нас был другой выход… Белла Свон умрет или останется инвалидом. Если Элис видит более благоприятное будущее для всех нас - я готов рискнуть нашими убеждениями ради ее спасения. Я голосую за обращение.

Элис улыбается, а Карлайл садится. Слово предоставляется мне.

Голоса разделились, четыре за и два против. От меня не зависит окончательный расклад, но на самом деле никто не станет обращать девушку без моего окончательного одобрения. А я слишком растерян, чтобы ответить однозначно.

- Я за то, чтобы подождать, пока Белла очнется и примет сознательное решение, - не вставая, говорю я, в отчаянии безумия разглядывая узоры дерева на столешнице. Кто в здравом уме может добровольно согласиться на превращение в убийцу? Я не верю в то, что девушка на такое способна. Если бы у меня была возможность задать ей вопрос, она никогда положительно не приняла бы подобное «спасение». Не могу решить. Я хочу помочь, но должен сделать это правильно. Дождаться, пока она сама попросит. - Однако, разве вы оставили мне выбор? - рычу я, испепеляя Элис взглядом. - Карлайл уверяет, что она все равно умрет…

Закрываю лицо руками, не в силах видеть лица семьи - выжидающие, нетерпеливые.

- Я не знаю! Не могу решить.

- Разве ты не видишь сам, Эдвард? - обрывает голос Элис мои противоречия. - Ты уже сделал выбор, осталось его только признать.

- Что ты имеешь в виду? - раздраженно шиплю я, в груди что-то сжимается и переворачивается. Не хочу читать мысли Элис, - свои переиначенные мысли, - они слишком постыдны.

- Эдвард, я не могу увидеть то, чего не может быть. Если бы ты готов был отказаться от Беллы, позволить ей умереть, я бы увидела последствия обещанной Карлайлом операции. Но, Эдвард, я четко вижу ее вампиром. Ты можешь сопротивляться и даже ненавидеть себя… но это означает, что ты уже принял решение об обращении. Или примешь, это дело времени.

Я сердито смотрю на нее, ненавидя за озвученные вслух мысли. Презираю себя за слабость, за соблазн воплотить предсказанное Элис идеалистично счастливое будущее.

- Представляй это, - просит сестра, искренне пытаясь мне помочь. - Представь, что операция сегодня…

Я вздрагиваю и начинаю задыхаться, ненавидя Элис всем сердцем за то, что она делает со мной. Представляю, как на следующей неделе нервно брожу по больнице, прислушиваясь к звукам из операционной, слышу, как останавливается сердце Беллы, и врачи безуспешно пытаются вернуть ей жизнь. И чувствую сильную боль, которую не могу сравнить ни с чем, испытанным раньше.

Джаспер ошибается, если думает, что я недостаточно влюблен. Возможно, я не успел оценить полноты своей привязанности… но я уже знаю, что, позволив Белле Свон умереть, не смогу жить как прежде. Я не могу ее потерять. Не сейчас, для этого уже слишком поздно.

- Сосредоточься на том, что ты ее не губишь, а спасаешь, Эдвард, - говорит мне Элис. - Вместо того чтобы беспокоиться и сожалеть о том, что можешь что-то отнять, подумай над тем, что можешь дать, над будущим, в котором сделаешь ее счастливой.

Я лишь открываю и закрываю рот, не в силах вымолвить ни слова. Стыд настигает меня внезапно огромной волной, и Джаспер, испытывая со мной весь мой ужас, берет слово.

- Я передумал, - говорит он, прожигая меня проницательным взглядом. - Обратим девочку сейчас, пока не опоздали.

- Полагаю, твой ответ «за», - подводит итог Карлайл, в ожидании глядя на меня. И переходит к деталям, будто бы я уже ему ответил: - Нам необходимо подготовиться. Если мы не хотим навлечь на себя подозрения, стоит уехать из города до того, как Белла Свон пропадет из больницы. Я все организую. Между нашим отъездом и исчезновением девочки должно пройти несколько дней.

Уехать. Оставить ее одну?! Немыслимо для меня. Невозможно. Как Карлайл это себе представляет? Я не покину Форкс, доверив жизнь девушки посредственным местным врачам.

- Эдвард останется и незаметно проследит за состоянием Беллы, - спасает меня Элис, очевидно, увидев, к чему приводит мой протест.

- Это необязательно, - мягко успокаивает Карлайл. - Но он может остаться, если хочет. Также важно, чтобы обращение началось прямо в больнице - боюсь, отключать девушку от аппаратов жизнеобеспечения без риска нельзя. Мы подождем, пока яд подействует, и лишь тогда вынесем ее оттуда без опасения, что она умрет. Надо хорошо обдумать детали…

Все решено, разговор переходит к незначительным нюансам, в обсуждении которых я не принимаю участия. Слишком взволнован, раздражен и потрясен.

- Карлайл, - обращаюсь я к нему, когда семья начинает расходиться. Странное чувство мучает меня. Когда я представляю, как зубы кого бы то ни было, даже отца, касаются горла девушки, во мне все протестует. Не то чтобы я ему не доверяю, - Карлайл слишком опытен и сдержан, чтобы причинить Белле вред, - но чувствую, что просто не могу позволить кому-либо к ней приблизиться. Это должен быть мой выбор и моя ответственность. - Я не знаю, как… но я хочу сделать это сам.

Отец смотрит на меня с пониманием и благоговением. Я слышу, как сильно в мыслях он гордится мной.

- Думаю, я не смогу. Слишком сильная жажда, - торопливо объясняю я свой дикий страх. - Но, может, мы что-нибудь придумаем? Ты, Эмметт и Джаспер сможете меня удержать, вовремя остановите?..

Карлайл добро улыбается, и я вижу в его мыслях ответ - прекрасный выход, устраивающий нас обоих. Такое могло прийти в голову только ему.

- Эдвард, ты можешь собрать немного своего яда в емкость и собственноручно сделать ей укол. Для этого не нужно много самоконтроля.

Последнее волнующее меня препятствие преодолено. Судьба Беллы Свон решена.



Следующие дни пролетают словно в дымке, я могу думать только о Белле. Она так же недвижима. Больно видеть ее такой, и я сжимаю кулаки от вынужденного бездействия. Возле ее постели я дежурю каждое возможное мгновение, ночью проникаю сквозь окно. На улице потеплело, снег растаял, и рама всегда приоткрыта, чтобы впустить свежего воздуха в душную палату.

Три дня назад Каллены покинули Форкс, надо выждать пару дней, и Карлайл с Элис вернутся, чтобы помочь мне совершить задуманное. После этого все изменится: Белла Свон снова будет полна сил и энергии. Едкий больничный запах выветрится и не оставит после себя ни капли неприятного послевкусия.

Днем приходится прятаться, меня не должны видеть в Форксе, чтобы не возникло вопросов. Официально Каллены покинули город навсегда. Внимательно слушаю мысли: родителей девушки, друзей и медицинского персонала. Я в курсе всех опасений и тревог. Надежды почти нет. Я узнаю, что Чарли готовят к операции - он собирается отдать дочери почку. Она не выкарабкается без его помощи, и я проникаюсь огромным уважением к отцу, жертвующему своим здоровьем ради ребенка. Мать тоже здесь. Рене круглосуточно не отходила бы от постели Беллы, но врач запрещает ночевать в палате.

Сумерки снова сменяются мглой, и я бесшумно влезаю в пропитанную специфическим запахом болезни комнату. Короткий взгляд на мониторы - все по-прежнему. Привычно сажусь на стул, не отрывая взора от мерного движения грудной клетки девушки. Вверх-вниз. Разглядываю порезы и синяки, некоторые успевают частично зажить, другие выглядят хуже. Терзаюсь невозможностью помочь, бессилием перед случившейся трагедией. Представить девушку здоровой и улыбающейся мешает неуверенность в том, что она будет благодарна. Вместо того чтобы довериться видению Элис, я мучаюсь страхом и ненавистью к себе.

Из самокопания меня выдергивает нарушение ритма биения сердца. Словно птица, пойманная в силки, оно отчаянно бьется, а затем замедляет темп. Изменения не патологически опасные, но я слышу. Мой безупречный слух улавливает кратковременную остановку. Еще одну.

Рука тянется к спрятанному в кармане шприцу. В нем яд. Рано. Еще пара дней, я должен подождать. Ругаю себя за торопливость, но промедление может стоить ей жизни, ведь существуют состояния, при которых даже яд вампира не помогает.

Секунда, другая. Меня заполняет отчаяние. Где же Карлайл? Разве Элис не увидела, что Белла умирает? Мы ошиблись в расчетах, ждать нельзя. Они должны прибыть прямо сейчас, пока не стало слишком поздно.

Промежутки редких сердцебиений удлиняются, заставляя меня паниковать. Рука со шприцом дрожит от напряжения, еле терплю. Должен ли я сделать укол, не дожидаясь Карлайла? Нет. Я могу не сдержаться, это опасно. Позволю случайный вдох, и аромат свежей крови сведет меня с ума прежде, чем Элис подоспеет на помощь. Белла умрет от моей руки.

Выжидаю.

Мониторы молчат дольше, чем допустимо. Почти три секунды. Может, стоит позвать врача? Даже если раскрою себя, подвергну семью опасности. Не могу сдвинуться с места. Просто стою рядом и умираю вместе с Беллой, не решаясь сделать укол.

Пока я сомневаюсь, пульс восстанавливается, и я с облегчением убираю инструмент в карман.

Спустя час, показавшийся мне бесконечным, улавливаю запах Карлайла. Я отчаянно рад его присутствию: эта ночь неспокойна, сердце Беллы постоянно сбивается, заставляя меня нервничать.

- Время пришло, Эдвард.

Я слышу его отмашку еще до того, как он появляется в палате.

- Мы были слишком далеко, когда Элис увидела. Но все пока в порядке?

Мне не нужны оправдания. Сейчас он здесь, благополучие Беллы в его руках.

- Спешили, как могли.

Я слышу Элис. Она за рулем автомобиля. Сестра остается снаружи, внимательно анализирует будущее. Хотя Элис не так давно охотилась, она не хочет испытывать судьбу и проверять границы своих возможностей в палате. Я понимаю. Карлайл справится, остановит меня в случае чего. Элис предупредит, если увидит опасность.

Я наклоняюсь к Белле, чтобы поцеловать ее в лоб. В последний раз вдыхаю богатый букет самой ароматной крови, запоминаю и заставляю себя отстраниться. Изменения на мониторах более существенные. Время на исходе. Видения Элис подтверждают наш выбор: Белла мертва, на часах шесть утра. Сейчас четыре тридцать, смерть подобралась слишком близко.

Достаю шприц.

Прямо в сердце.

Иначе оно остановится прежде, чем яд достигнет конечной цели. На приготовление нет времени, подношу шприц к груди девушки и задерживаю дыхание, чтобы не потерять контроль, который пошатнется, как только я проколю нежную кожу, и насыщенный аромат желанной крови наполнит помещение. Игла беспрепятственно проникает в ткань, словно нож входит в масло, и я медленно выдавливаю яд.

- Отличная идея, - хвалит Карлайл за изобретательность. Он аккуратно отключает мониторы, чтобы звуки не нарушили мирную тишину. Я не двигаюсь, в ужасе смотрю, как Белла умирает: быстро, так и не придя в себя. Ее сердцебиение спотыкается, замедляется, а потом исчезает. Я замираю вместе с ним.

- Спокойно, она справится. - Карлайл просит подождать немного, не впадать в панику.

Словно по команде сердце Беллы совершает удар, еще один, стремительно набирает ход. Я не дышу, не позволяю монстру сорваться с цепи, волнение зашкаливает. Яд действует, распространяется по венам, сжигает, избавляя от человеческой слабости, превращая в чудовище. Но Белла пока не чувствует боль, не кричит. Для этого еще слишком рано.

Обращение начинается, когда яд охватывает все тело. Оно по-прежнему недвижимо - пройдет некоторое время, прежде чем травмы излечатся, и девушка начнет ощущать огонь. Главное, ее сердце теперь вне опасности.

- Пора, - призывает нас Элис.

Я устремляюсь вперед и отключаю системы жизнеобеспечения, подхватываю девушку на руки и выпрыгиваю в окно, оставляя прошлое позади.



Аляска. Беспросветный холод и мгла. Точное описание моего внутреннего состояния.

Денали тепло принимают нас, помогая оформить покупку дома, находящегося не так далеко от их собственного пристанища. Мы теперь соседи. Они обрадованы возможностью чаще видеться и обещают вскоре нанести визит. Только Таня хмурится, поглядывая на меня. Я стараюсь игнорировать ее разочарование. Она считала, что рано или поздно я одумаюсь, составлю ей пару. Теперь это невозможно. У меня есть Белла. Она - моя половинка.

Удивляюсь своим надеждам. С каждой секундой напряжение нарастает, грозя разорвать меня на части. Что если Белла не примет новую сущность? Я не смирюсь. По цепочке присоединяются другие переживания. Первопричина у них одна - девушка, горящая на крепком столе. Я варюсь в котле мук за совершенных грех.

Белла еще не пробудилась. После того как мы положили ее в машину и увезли в частный аэропорт в Порт-Анжелесе, сжигая все мосты, что-то меняется во мне. Я отвечаю за девушку, я ее создал. Ответственность давит на плечи, страх за будущее угнетает, сомнения нарастают. Особенно после того, как Элис в панике обнаруживает, что не может больше видеть Беллу.

- Она умрет? - делаю вывод я. В это трудно поверить: ее сердцебиение такое сильное, наполненное жизнью, раны зажили. Превращение почти завершено.

Пока сестра мучается от головной боли, я, сидя рядом с недвижимой Беллой, извлекаю из безупречной памяти обрывки видения Элис. Передо мной совершенство. Проведя пальцами по шелку платья девушки, удовлетворенно киваю. Она уже идеальна. Черты лица будто высечены из белого мрамора, волнистые пышные локоны приобрели красноватый оттенок. Веки едва подрагивают, но она все еще не кричит. Может, что-то идет не так в обращении?

- Мы в чем-то ошиблись? - нервно спрашиваю я у Карлайла, найдя новый повод переживать. - Почему она не чувствует боли?

- В ее теле было слишком много лекарств, в том числе сильнейших обезболивающих, - отвечает отец. - Мы не знаем, как они повлияли на ее ощущения. Все будет в порядке.

Карлайл не видит в обращении Беллы особенностей, вызывающих тревогу. В конце концов, он тоже не кричал, когда изменялся. Это немного успокаивает меня.

Начинаю тихий монолог, я всегда говорю с девушкой. Рассказываю без прикрас, Белла должна знать положительные и отрицательные стороны сущности вампира. Может, она меня слышит, а может и нет. Этой нелепостью я пытаюсь доказать себе, что это вынужденная мера. Я не пошел бы на нее без необходимости.

Надеюсь, поймет. Надеюсь, простит.

Ее сердце ударяет в последний раз и останавливается. Я напряженно жду, и в этот момент она открывает глаза. Поднимается грациозно и плавно, будто не новорожденный вампир, неспособный себя контролировать. Совершенна. Озирается вокруг, в глазах - непонимание. Значит, не слышала.

Я помню испуг и неверие, пережил это сам. Ее взгляд фокусируется на мне. Кроваво-красная радужка являет миру нового зверя.

- Эдвард? - удивляется она и хватается за горло. Жажда.

В глазах растерянность, будто она не узнает себя. Не жажда, удивление.

- Белла, - шепчу я самым безопасным голосом, боясь напугать ее, - все в порядке.

Она беспомощно хмурится, и я с изумлением и некоторым раздражением обнаруживаю, что ее мысли по-прежнему недоступны.

Смотрю неотрывно. Видение Элис не смогло передать безупречности образа. Густые длинные волосы мягкими локонами ниспадают по плечам к пояснице, без единого изъяна бледная кожа, идеальные губы, чуть приоткрытые в попытке что-то сказать. И глаза, утратившие уникальный оттенок карего, став кроваво-красными - отражением ее внутреннего демона. Белла выглядит как в видении. Поразительная.

- Эдвард?! - Она злится. - Где я? Что со мной? Почему я ничего не помню?

- Ты в безопасности. - Надо все объяснить, но, может, еще не время. Какие последствия меня ожидают?

В комнате находится вся семья. Осторожно присутствуют, готовые в любой миг оказать поддержку, но не торопятся, позволяя мне говорить одному. Новорожденного вампира так легко вывести из равновесия. Лучше, если руку помощи Белле протянет кто-то знакомый. Я делаю шаг к ней навстречу, Джаспер предупреждающе шипит за моей спиной.

Белла пугается, когда замечает в комнате посторонних. Я застываю в ожидании вспышки ярости. Но она действует не так, как от нее ожидают: вместо того, чтобы наброситься на кого-нибудь, Белла обхватывает себя руками, словно испытывает дискомфорт. Она отступает к стене.

- Что произошло? - требует она правду. Как она может мыслить рационально и задаваться вопросами? Разве нестерпимая жажда не мучает ее, отнимая способность думать? Видимо, нет. - Последнее, что помню - парковку. А еще дождь. И школу. И Форкс. Но все мутное, словно это был сон. - Она показывает на меня пальцем. - Помню тебя. Ты стоял далеко.

Карлайл берет слово.

- Эдвард спас тебя, девочка, - начинает он, делая акцент на необходимой детали.

Он рассказывает ей все: про фургон, несовместимые с жизнью травмы, чудесную грань, на которой она балансировала, пока я метался. Я признаюсь в трудном решении и совершении преступления. Белла молчит. Меня лихорадит, и впервые задаюсь вопросом, могу ли заболеть.

- Так мы вампиры? - спрашивает она после моих слов о безвозвратном обращении.

- Да, - отвечаю я, замечая вспышку гнева в алых глубинах.

Белла не верит. Она требует телефон, чтобы позвонить отцу. Я прошу ее для начала отправиться со мной на охоту, чтобы ей стало легче контролировать гнев, но девушка упряма, непреклонно настаивая на звонке. Ее прошлая жизнь прервана, я не могу позволить объявить о себе. Для всех она пропала, может, умерла. Как бы ни было больно Рене и Чарли принять горестную реальность, мы не должны оставлять им выбора. И мы не оставим.

После отказа новорожденная приходит в движение. Вампиры расступаются, позволив Белле делать все, что хочет. Она не замечает скорости, с которой обследует каждый уголок дома, обнюхивая, изучая и прикасаясь ко всему. Джаспер следит за ней ястребиным взором, но его помощь пока не нужна. Эсми встает поближе ко мне, беспокоясь за меня. Элис расслаблена больше других, на ее губах улыбка. Она прекрасно видит: катастрофы удастся избежать, Белла понервничает и успокоится. Элис предсказывает ее охоту, а затем возвращение обратно в дом. В удаленном по времени видении я снова вижу Беллу рядом с собой: счастливые, мы с любовью смотрим друг на друга.

Розали хмурится, но в ее мыслях все же есть место радости за меня. Одиночество вампира - не самая приятная вещь на свете. Рядом с ней всегда был Эмметт, и она довольна, что ей больше не придется каждый день терпеть мой мрачный вид.

Эмметт, как всегда, чересчур беспечен. Как ребенок, вовлеченный в новую игру, он с восхищением наблюдает за метаниями новорожденной, раздумывая бросить ей вызов. Я неодобрительно качаю головой.

Карлайл терпеливо ждет, когда Белла сможет принять перемены. Он уверен, что это вскоре произойдет. Никто из тех, кого он уже обратил, не верил сразу, но в конечном итоге от правды не убежать. Белла пока справляется даже лучше, чем остальные. Он удивлен, что она до сих пор не набросилась ни на кого. И, кажется, жажда совсем ее не беспокоит. Иначе как бы она вообще могла вспомнить и подумать об отце?

Вскоре Белла находит мобильный телефон. Прежде, чем кто-то успевает остановить или хотя бы предупредить ее, она яростно нажимает на кнопки. Крышка проминается, пластик сыплется вниз. Телефон превращается в искореженный бесформенный кусок.

- Нет, - потрясенно выдыхает она, и я ломаюсь.

- Белла… - в моем голосе столько страдания, что девушка сразу обращает на меня взор. - Прости меня.

- За что? - недоумевает она.

- Я…

Отнял твою душу. Превратил в чудовище.

Слова рвутся с языка, но горло перехватывает отчаяние.

- Спас меня? - подсказывает Белла.

В ее глазах изменение: ясность. Она все понимает.

- Не совсем, - мне трудно слышать то, в чем убедил ее Карлайл.

- Разве нет? - смущенно хмурится девушка. - Ведь я жива?

- Ты не была готова… - хочу объяснить, но рука отца предупреждающе ложится на мое плечо.

- Эдвард, по-моему, Белла переживает не за это. Лучше отложить разговор на потом. Белла, ты чувствуешь жажду? Есть боль?

Изящная бледная рука поднимается к горлу.

- Ты должна знать, - говорит Карлайл. - Наша семья охотится только на животных. Когда освоишься и научишься контролировать себя, уверен, мы придумаем что-нибудь с твоим звонком.

- Хорошо, - соглашается Белла так естественно и просто, что в это трудно поверить. Как будто и не новорожденная совсем. Джаспер тоже удивлен, как ей удается оставаться собой.

- Эдвард проводит тебя и объяснит все, что надо, - настаивает Карлайл. - Или ты хочешь пойти с кем-то другим? - показывает он на остальных вампиров.

- Эдварда достаточно, - соглашается Белла, внезапно смущаясь. Я знаю: ей не нравится, когда ее излишне опекают. И она не очень общительна с незнакомыми людьми. Меня знает чуточку больше.

- Пойдем, - веду я ее за собой, и девушка грациозно мчится следом. Опережает, когда мы врываемся в лес, в изящном прыжке перелетает реку.

Ей удается вжиться в новую роль быстро и легко, и с каждой минутой меня это сильнее поражает. Я всегда знал, что Белла особенная, но не ожидал, что настолько. Мое восхищение растет. Я любуюсь тем, как ловко она валит пуму на землю, вгрызаясь в сочную плоть. Я думал, мне будет больно смотреть, как Белла пьет кровь. Но, к моему собственному удивлению, я наслаждаюсь моментом. Впервые за долгие годы охота приносит мне истинное удовольствие, разделенное с кем-то еще.

К концу дня мы оба чувствуем себя естественнее в обществе друг друга. Напряжение отпускает меня, сменяется благоговением и уже привычным любопытством. Мы задаем вопросы. Я рассказываю Белле все, что необходимо знать о нашей жизни, о новорожденном периоде. И ненавязчиво перехожу к тому, что было обещано Элис.

- Значит, твоя сестра увидела меня такой? - спрашивает Белла, рассматривая свои мраморные руки.

- Не только. - Я начинаю немного волноваться. - Она видела еще много другого. Авария была первой в цепочке фатальных событий.

Белла хмурится.

- Если я должна была умереть сейчас, почему она увидела что-то еще?

Она подлавливает меня на том, что я скрываю. Ничего не остается, как рассказать:

- Это должно было быть, но не случилось. Все потому, что я всегда, во всех ее видениях, тебя спасал.

Белла резко останавливает меня и смотрит так, словно заглядывает в самую душу.

- Но почему? - изумленно восклицает она. - Я не понимаю, мы едва знакомы, Эдвард. Спасибо, что ты меня спас, но в мире тысячи девушек в больницах. Почему именно я?

Теперь она смущает меня. Никогда не чувствовал себя менее уверенно, чем сейчас. Стоит ли сказать? Или правда ее напугает?

Белла ждет: она не позволит мне соврать. Я пытаюсь просчитать, что меня ждет в случае правдивого ответа: она рассердится? не поверит? убежит прочь? В любом случае, Эмметт расскажет ей все до мельчайшей подробности, когда мы вернемся. Если не он, это сделает Элис. Эсми тоже не сможет долго молчать. Так чего ждать?

- Элис видела нас как пару, - серьезно произношу я, ожидая увидеть в лице напротив отвращение или ужас.

Красивые темные брови взлетают вверх. Губа подрагивает, будто девушка подыскивает наилучший ответ.

- Это, типа мы вместе, да? - запинается она. Жалеет, что спросила? Нервничает? Волнуется? Боится?

Ее грудь двигается чуть быстрее. Выглядит так, словно она немного возбуждена.

- У тебя будет выбор, - клянусь я твердо.

Уголки ее губ чуть поднимаются вверх. Теперь ей смешно?

- А ты сам-то что по этому поводу думаешь? - настаивает она, требуя слишком откровенного ответа, к которому я пока еще не готов. Мы мало знаем друг друга, чтобы в чем-либо признаваться. Я мог бы, да боюсь ее напугать. Но впереди у нас будет шанс ближе познакомиться. В будущем, которое заботливо обрисовала вездесущая Элис.

- Я думаю, надо начать с малого, - улыбаюсь я. - Как насчет того, чтобы подольше не возвращаться домой? Уверен, у тебя еще много вопросов, впереди ночь, и нам не надо спать. Недалеко отсюда есть чудесное местечко, особенно красивое при свете луны. Хочешь взглянуть?

Белла смеется: я слишком официален. Но она берет предложенный ей локоть и идет рядом со мной. Ее пальчики находят опору в моей руке, и электрический ток возникает между нашей кожей. Она выдыхает, чувствуя то же, что и я.

Мне не нужны больше слова, Белла понимает меня. Ее глаза искрятся благодарностью, и я готов воспарить от облегчения. Страхи исчезают, как и тяжесть, опутавшая мертвое сердце. Мне еще многое предстоит ей объяснить, но я уверен: она с достоинством столкнется с трудностями, а я помогу ей в этом. Белла бессмертна, готова познавать новый мир, и впереди у нас вечность. Мы все решим, все преодолеем. Вместе.