BPOV

Море людей с горящими глазами выстроились в линию на тротуаре военной базы Joint Base Lewis-McChord, ожидая автобус. Семьи и друзья держали таблички с приветствиями, пока репортеры ждали неподалеку, надеясь поймать момент слезного воссоединения для шестичасовых новостей. Здесь были и другие люди, не имеющие кровного родства с приезжающими. Это были обычные граждане, просто желающие поприветствовать наши войска.

Слева от меня молодая женщина держала на руках ребенка. Ребенку было не больше года, поэтому было легко предположить, что один из солдат сегодня впервые увидит своего ребенка. Мама выглядела уставшей, но улыбка на ее лице могла озарить темноту ночи.

А я выгляжу счастливой?

Я нацепила на лицо улыбку. Мне нужно было выглядеть счастливой.

С этой мыслью я поправила обручальное кольцо на своем пальце. Я так долго его не носила, поэтому отвыкла от ощущения холодного металла. Я точно не могла смотреть на него. Надеть это кольцо на палец стало одной из самых сложных задач, с которыми мне когда-либо приходилось справляться, и простого взгляда на украшение достаточно, чтобы напомнить, что я была не достойна его носить. Это кольцо должно быть на пальце девушки, которая может любить своего мужа всем сердцем.

Однажды я подумала, что являюсь той самой девушкой.

Я познакомилась с Эмметом Калленом, когда училась в Университете Вашингтона. Был День Святого Патрика, и мои друзья уговорили меня пойти в ирландский бар, чтобы отпраздновать. Я не была ирландкой и не любила выпивать, но я только что пережила экзамены по микробиологии и хотела расслабиться. Эммет был в отпуске и с несколькими своими друзьями находился там, одетый в камуфляж, бесстыдно флиртуя с каждой женщиной в баре. Его голубые глаза встретились с моими, и прежде чем я поняла, что случилось, мы кружили в медленном танце на импровизированном танцполе.

Весь следующий месяц мы были неразлучны. Это была страсть с первого взгляда, и мне нравилась каждая минута этого. Мы не тратили время, знакомясь с семьями друг друга. Мы были слишком поглощены друг другом, чтобы оставалось время на кого-то еще, и прежде чем мы поняли это, отпуск Эммета подошел к концу, и он направился на базу, чтобы закончить подготовку перед отправкой в Афганистан.

Я глупо думала, что понимала последствия того, как быть девушкой солдата, особенно в течение войны, которая в то время ни по каким признакам не приближалась к концу. Через друзей Эммета я слышала истории от других девушек-подруг солдат о многолетних разъездах и страхе, сопровождающем это, и моя собственная мать, когда я, наконец, призналась, что встречаюсь с солдатом, предупредила не заходить слишком далеко, пока задание Эммета не закончится. Но влюбленность придает храбрости, и я, не колеблясь, ответила «да» в тот день, когда Эммет опустился на колено и сделал мне предложение.

Мы сбежали, решив жениться в маленькой часовне на его военной базе. И только после этого мы познакомились с семьями друг друга. Бессмысленно говорить, что наши семьи были не в восторге от нашего решения, но Карлайл и Эсми приняли меня в семью с распростертыми объятиями. Мой отец был огорчен тем фактом, что ему не удастся проводить свою единственную дочь к алтарю, а мама просто плакала, когда узнала эту новость, но Эммет покорил их свои шармом и преданностью мне.

Его отправили в Афганистан через месяц.

Да, правильно, я была женой один месяц.

Со своей квалификацией я нашла работу медсестры в медицинском центре в Сиэтле. Я с головой погрузилась в работу и улыбалась через слезы, когда кто-то поздравлял меня со свадьбой и выражал свою жалость из-за того, что моего мужа не будет целый год. В глубине сердца я знала, что мы с Эмметом сделали ужасную ошибку, но я решила сдержать свою клятву и сохранить брак даже на расстоянии.

Этот план полетел к черту, когда я встретила брата своего мужа.

Эдвард учился в аспирантуре, когда мы с Эмметом обрушили такую новость-бомбу на его семью. В первый раз я встретила его за рождественским ужином в доме Калленов. Притяжение было мгновенным и невероятно сильным. Его глаза, зеленого оттенка, пронзили моё сердце, и он оказался самым добрым и заботливым человеком, которого я когда-либо встречала. Он был веселым, очаровательным и улыбался так, что я таяла. По какой-то злой иронии судьбы наши графики часто совпадали. Благодаря работе наша дружба быстро расцвела. Нам повезло, что наши коллеги ничего не замечали. Мы считались семьей, поэтому за нашими отношениями не следили.

Но нам не понадобилось много времени, чтобы понять, что нас тянуло друг к другу в самом опасном ключе.

Я ловила его взгляды на себе, пока я обматывала покалеченного ребенка, или встречала его взгляд за обеденным столом его матери во время еженедельных воскресных ужинов, и от того, как он смотрел на меня – его глаза заглядывали в мою душу, у меня перехватывало дыхание. Простое прикосновение его руки заставляло меня дрожать, и я поймала себя, когда поняла, что фантазирую об его прикосновениях… и об его голосе… будто он любит меня. Я не могла спать. Я не могла есть. Каждая моя мысль касалась брата моего мужа.

Шли месяцы, и моя работа держала меня в трезвом уме, пока я боролась с притяжением. Эдвард редко прикасался ко мне, и мы никогда не говорили о чувствах между нами, но стал более смелее, когда первый год службы Эммета подходил к концу. Будто он знал, что теряет время… будто мы теряем время.

Я никогда по-настоящему не верила в судьбу, но просто не было других объяснений, когда Эммет позвонил нам и сказал, что его задание продлили еще на двенадцать месяцев.

Мне было стыдно признать, что я вздохнула с облегчением. Ни осталось никаких сомнений, что я самая ужасная жена, но я понимала, что полюблю кого-то – и быть верной кому-то, когда я его совсем не знала? Даже Эммет, кажется, понял, что мы совершили ошибку, потому что его телефонные звонки стали невероятно короткими, и прошло много ночей, когда он и вовсе не звонил. Снова я вздохнула с облегчением.

Новость о продлении задания Эммета опечалила всех членов его семьи… кроме одного. Эдвард стал неимоверно милым, но мы все еще не говорили о наших взаимных чувствах. Со временем наши прикосновения стали длиннее, а наши невинные взгляды голоднее, и я не могла отрицать того, как сильно его хочу. Это было большее, намного больше чем страсть, но на тот момент это было преобладающей эмоцией.

Я очень сильно старалась соблюдать дистанцию, но после месяцев избегания, судьба заставила нас признать то, что мы так отчаянно пытались игнорировать.

OOO

- Ты домой? – спросил меня Эдвард, заходя за мной в лифт.

- Да, я устала, - ответила я, нажав кнопку первого этажа. – Двенадцать часов, просто ужас.

Эдвард ухмыльнулся и нажал кнопку четвертого этажа. – Попробуй восемнадцать.

Я улыбнулась, извиняясь.
- Простите, доктор Каллен.

Он пожал плечами.
- Всё нормально. Доктор Рамирез скоро будет здесь. Тогда я смогу пойти домой и отдохнуть в течение двух дней.

Мысленно я отметила тот факт, что не увижу его целых два дня. Неожиданно свет замигал, и лифт остановился.

- Что, ха, черт? – пробормотал он, когда аварийное освещение замигало над нами, освещая темноту слабым оранжевым цветом. Эдвард добрался до телефона службы спасения и нажал на кнопку. Голос на другом конце линии оповестил нас, что вся западная часть города лишена света. Со вздохом я опустила свою сумку на плиточный пол лифта и сползла по стене, устраиваясь поудобнее.

- Мы застряли, - вздохнул Эдвард, отключаясь.

- Кажется, - усмехнулась я. Он криво мне усмехнулся и сел около меня.

Время шло медленно, но я не возражала. Мы с Эдвардом никогда не бежали от разговоров. Мы всегда подолгу разговаривали, не зависимо от предмета: медицина, музыка или книги. Как всегда наши тела придвигались всё ближе и ближе друг к другу в течение разговора, пока, в конце концов, мы не сели так, что могли даже шептать.

Наконец между нами повисла пауза, и лицо Эдвардо было наполнено эмоциями, когда взгляд устремился на мои губы.

- Ты знаешь, - промямлил Эдвард, - мы всегда разговариваем обо всем, кроме того, о чем нам действительно надо поговорить.

Я напряглась. Невысказанное понимание, о котором мы никогда не разговаривали, что бы между нами не случилось, и он выбрал сейчас? В тесном лифте без возможности сбежать?

Как трус я нервно вскочила на ноги и начала возиться с кнопками лифта.

- Белла…

Я с силой нажала на одну из кнопок. Может, если я нажму сразу на все, лифт оживет и спасет меня.

- Белла, - тихо прошептал Эдвард. Я слышала, как он вздохнул и встал на ноги. – Ты можешь продолжать нажимать на кнопки, но мы всё равно не сдвинемся с места.

Я закрыла глаза, почувствовав спиной жар его тела. Его руки нежно легли на мои плечи, и я затряслась.

- Ты не можешь заставить этот лифт двигаться… - тихо пробормотал он, когда его губы чуть коснулись моего уха. – Не больше, чем ты можешь заставить нас игнорировать то, что мы так долго хотим.

Со злостью я развернулась в его руках.
- И откуда, черт возьми, ты знаешь, чего я хочу?

Эдвард нежно улыбнулся, и его рука погладила меня по щеке. Мое тело предало меня и воспламенилось, когда он подошел ближе, эффектно прижимая меня к стене лифта.

- Почему ты сопротивляешься этому? – его темные пронизывающие глаза посмотрели на меня, и несмотря на тот факт, что я была полностью одета, я никогда не чувствовала себя более обнаженной.

- Как ты можешь меня об этом спрашивать? – тихо спросила я, опустив взгляд в пол. – Ты точно знаешь, почему я сопротивляюсь этому.

- Это бесполезно, - заботливо пробормотал Эдвард, кончиком пальца приподнимая мой подбородок, заставляя наши взгляды снова встретиться. Наши носы почти соприкасались, и я чувствовала его дыхание на своем лице. – Ты не устала? Я устал. Я так, черт возьми, устал контролировать себя рядом с тобой.

Мое тело задрожало, когда он взял мои запястья в свои руки и поднял их над моей головой. Моё дыхание стало представлять собой короткие вздохи, когда его пальцы сплелись с моими, и он прислонился ко мне всем телом. Медленно он нагнулся ближе, прикасаясь ко мне носом.

- Ты сводишь меня с ума, - зловеще прошептал Эдвард, в его голосу чувствовался голод.

- Я не хотела, - запинаясь, прошептала я, когда его дыхание коснулось моего лица. По мне пробежал холодок, когда я увидела, как он облизал свою нижнюю губу.

Он собирается меня поцеловать. Он не может меня поцеловать. Если он поцелует меня, я потеряю весь имеющийся у меня самоконтроль.

- Господи, ты даже не представляешь, что делаешь со мной?

Я отвернулась, прежде чем его губы прикоснулись к моим. Его теплый рот опалил мою щеку, и ощущение его губ на моей коже заставило меня захныкать.

- Посмотри на меня, - мягко скомандовал он.

Смерившись со своей судьбой, я медленно повернулась лицом к нему.

- Что ты хочешь, Эдвард? - чуть слышно прошептала я.

Взгляд Эдварда стал мягче, когда он посмотрел в мои глаза.

- Тебя.

Его лицо приблизилось, и у меня не осталось сил, чтобы остановить его. С сожалением и стоном я сдалась и закрыла глаза, когда его рот обрушился на мой. Эдвард застонал, когда его руки обняли меня за талию, притягивая к себе, пока его язык исследовал мой рот. Наш поцелуй не был целомудренным или нерешительным. Он был жадным и страстным, именно таким, о котором я мечтала. Он немного отстранился, давая мне возможность дышать, и огонь в его глазах вызвал всплеск чистой страсти во мне. Мои пальцы оказались в его волосах, и с уверенностью, которой у меня еще никогда не было, я резко дернула его за волосы и притянул его рот обратно к моему, и Эдвард зарычал, когда наши уста лихорадочно соприкоснулись.

Я полностью растворилась в чувствах, обуревавших мною, когда его руки прикасались к моему телу, а губы - к моим губам, и прежде чем я смогла что-то осознать, моя нога уже была перекинута через его бедро, а он упирался своей эрекцией в мою промежность, прикрытую формой медсестры, заставляя меня шипеть. Видимо, он воспринял это как поощрение, потому что прижался снова… и снова… и каждый толчок его бедер посылал по моему телу волны удовольствия.

- Сними, - умоляла я, и его глаза вспыхнули от желания, когда он дернул шнурок на моей форме. Моя рука опустилась вниз, быстро расстегивая пуговицу и молнию на его брюках, и мои пальцы коснулись его эрекции, заставляя его стиснуть зубы, когда он застонал моё имя. Слишком нетерпеливый для того, чтобы снять оставшуюся одежду, Эдвард приподнял меня и прижал спиной к холодной стене лифта из нержавеющей стали. Мои ноги были вокруг его торса, и он замер, когда его глаза посмотрели в мои. На долю секунды я подумала, что он остановит нас. Я подумала, он спросит, уверена ли я. Я подумала, он скажет, что это изменит всё.

Но он не сказал ничего такого. Вместо этого он посмотрел на меня с таким обожанием, что я почти заплакала.

- Ты знаешь, как долго я ждал тебя? – нежно прошептал Эдвард, и одним медленный рывком бедер вошел в меня, срывая моё дыхание.

- Дыши, малышка, - заботливо прошептал он. Мои ноги сильнее сжали его талию, и руки двигались сами по себе в его волосах, когда он слегка отпрянул. Его взгляд никогда не отрывался от моего, когда он сделал еще один толчок. Его движения были мучительно медленными, когда он каждый раз вторгался всё глубже.

- Пожалуйста, - умоляла я, прижимая его к себе. Мы так долго ждали этого момента, а он не спешил?

- Позволь мне почувствовать тебя, - прошептал Эдвард, его голос – тихая мольба. – Я хочу почувствовать каждый сантиметр тебя. Я мечтал об этом. Я чертовски желал этого. Дай мне воспользоваться моим временем, Белла. Ты можешь никогда не дать мне другого шанса.

- Ты получишь свой шанс, - пообещала я, прижимаясь носом к впадинке на его шее. Я терлась своими бедрами об его, срывая из его груди рычание. – Пожалуйста, трахни меня… пожалуйста.

Не знаю, то ли это мои тихие мольбы подействовали, то ли его самоконтроль, наконец, исчез, но он прорычал моё имя, вторгаясь глубже, заставляя меня кричать от удовольствия, пока мои пальцы впивались в его плечи. Он был неумолим, впечатывая меня в стену, будто от этого зависела его жизнь. Взгляд его глаз был диким, когда он глубже вторгался в меня, я могла слышать отчаяние в его голосе, когда он снова и снова шептал моё имя. Это были годы накопившегося желания, которое, в конце концов, было нами удовлетворено. Я знала, что никогда не получу достаточно. Он не мог поцеловать меня достаточно глубоко. Он не мог держать меня достаточно крепко. Он не мог трахать меня достаточно сильно.

Может, вот так случается, когда торнадо встречается с вулканом.

Мои глаза закрылись против своей воли, когда я почувствовала, что мои мышцы сокращаются вокруг его члена. Я не хотела, чтобы это закончилось. Это не могло закончиться…

- Посмотри на меня! – прорычал Эдвард, и мои глаза сразу распахнулись. – Я хочу смотреть в эти красивые карие глаза, когда заставляю тебя кончать…

Я громко застонала, когда он двинул бедрами, выкрикнула его имя, когда самый мощный оргазм в моей жизни накрыл меня.

- Белла… - громко застонал Эдвард, и его тело замерло, и он прижался лицом к моей шее, и его тело содрогалось около меня.

Лифт был наполнен звуками нашего тяжелого дыхания, когда Эдвард опустил мою ногу обратно на пол. Мои ноги дрожали, пока я пыталась найти баланс, и его руки обняли меня за талию, держа близко к нему, когда он опустил нас на пол. Он снова обнял меня и усадил себе на колени, и я прижалась лицом к его шее.

- Это было… - его голос дрожал от эмоций, пока он пытался найти слова.

- Я знаю, - прошептала я.

Мои глаза закрывались, когда он раскачивал нас туда-сюда. Нужно было столько сказать, и до сих пор единственным звуком в лифте оставался звук нашего постоянно дыхания, пока мы крепко друг друга обнимали.

Через несколько минут, Эдвард приподнял мое лицо, оставляя на моих губах нежный поцелуй.

- Я влюблен в тебя, - напротив моих губ прошептал Эдвард. – Я так долго влюблен в тебя, Белла.

Мои глаза застилали слезы, пока он нежно прикасался своей нижней губой к моей. Он целовал мое лицо… скулы и шею… пока, наконец, не достиг мочки моего уха.

- Я люблю тебя, - снова прошептал он.

Я скрестила руки за его спиной, прижимая его ближе к себе.

- Я тоже люблю тебя, - пробормотала я.

В глазах Эдварда плясало удовольствие, и от его улыбки таяло мое сердце.

- Ты любишь меня.

Это не был вопрос. Это было простое утверждение факта, эхом отозвавшегося от стен лифта и наполнившего меня счастьем. Я так долго сопротивлялась своим чувствам, и сейчас, когда мы сдались, я не была уверена, куда двигаться дальше.

В тот момент на меня накатила первая волна вины.

- Это было неправильно, - прошептала я.

- Это было абсолютно правильно, - горячо ответил Эдвард.

- Я замужем за твоим братом.

- Ты не любишь моего брата, - спокойно напомнил мне Эдвард.

- Но твой брат любит меня.

Эдвард тяжело вздохнул.
- Он любит? Он действительно любит? Тогда почему он подписал контакт на еще один год, если он так сильно тебя любит?

- У него не было выбора, - сказала я.

- А моему отцу он сказал не так, - признался Эдвард. – Он сказал отцу, что у него была возможность вернуться домой. Ты видишь, что он выбрал, Белла.

Правда ли это?

- Но он солдат, - рассуждала я. – У каждого солдата есть обязательства перед своей страной…

- А как насчет гребанных обязательств перед своей женой? – в гневе выкрикнул Эдвард. – Что насчет тебя, Белла? У него не было права жениться на тебе, когда он знал, что уедет на Бог знает сколько! И потом он получается шанс вернуться домой, но выбирает вместо этого армию? Какой он муж, Белла? Господи, если бы ты была моей женой…

- Но я не твоя жена, - прошептала я, по моим щекам струились слезы. Я не могла винить Эммета за то, что он не хотел вернуться домой. Разве я не выдохнула с облегчением, когда узнала, что он остается в Афганистане? – Я ужасная жена, и мы ужасные люди.

- Мы не ужасные люди, - нежно пробормотал Эдвард, оставляя поцелуй на моем виске. – Прекрати это. Я отказываюсь чувствовать вину за то, что люблю тебя.

Он и не должен был. В последующие шесть месяцев я чувствовала вину за нас обоих, но даже стыда не было достаточно, чтобы остановить меня. Полностью опьяненные друг другом, мы занимались сексом почти каждый день, иногда несколько раз в день. В больнице… в моей квартире… в его машине. На протяжении выходных мы прятались в одном из отелей в северной части города. Именно там мы отпраздновали мой двадцать пятый день рождения, и Эдвард удивил меня туфлями цвета фуксии. Той ночью он снова трахал меня у стены, а заостренные каблуки тех туфель впивались в его обнаженную спину.

Мы были ненасытными и абсолютно влюбленными. Глупо, но мы даже начали строить планы на будущее.

Даже когда мы получили известие о том, что Эммет получил ранение, из-за которого выходит в отставку, единственное, что изменилось, это интенсивность украденных моментов, чтобы побыть вместе. Он заботливо занимался со мной любовью в одну ночь, и уже в следующую жестко трахал. Мы мало говорили о будущем, потому что я знала, что не смогу развестись с Эмметом, не сейчас. Мы постоянно ссорились из-за моего отказа уйти от мужа, но мы всегда мирились, и такой секс был феноменальным.

Моя последняя ночь с Эдвардом была самой душещипательной в моей жизни, и слово «прощай», сказанное ему, образовало в моей душе дыру, которая, я была уверена, никогда не затянется. Но я жена, и мой муж возвращается домой. У меня есть обязанность позаботиться о нем.

В болезни и здравии.

Это был мой долг.

OOO

И теперь, неделю спустя, я стою здесь, ожидая, когда мой муж спуститься с толпой солдат, заполнивших автобус. Каллены решили остаться дома, позволяя нашему воссоединению стать личным. Я была благодарна.

Возбужденные вскрики наполнили воздух, когда автобус подъезжал к остановке недалеко от ожидающих людей. Через несколько минут дверь открылась, и один за другим улыбающиеся солдаты спускались по ступенькам и попадали в объятия ждущих их семей. Были слезы радости и крики, и я смотрела задумчиво, как молодая мама в первый раз отдала в объятия своего мужа малыша.

Я сделала глубокий вдох, когда, наконец, увидела его. Он шел, слегка прихрамывая, но это был единственный видимый признак повреждения, когда он поздоровался с офицером, ждущим на нижней ступеньке. Эммет спустился и предложил свою руку девушке-солдату, идущей позади него. Она была одета в камуфляжный костюм и с низко натянутой кепкой, но было легко определить, что она красивая блондинка. Я смотрела, как он помог ей спуститься, и мои глаза сузились, когда я заметила, что он не отпустил ее руку, пока они шли через толпу. Они шли мимо счастливых людей, и Эммет остановился, когда его сверкающие голубые глаза встретились с моими.

OOO

EPOV

- Можешь поставить еще одна тарелку на стол? – тихо попросила мама.

Я тяжело вздохнул, отрываясь от кухонного окна.
- Мам, кого еще ты пригласила?

- Я никого больше не приглашала, - сказала Эсми, и я уловил опасные нотки в ее голосе. – Кажется, твой брат приведет гостя.

- Гостя? – спросил я, доставая из шкафа тарелку. – Друга из Афганистана?

- Кого-то из Афганистана, да, - прошептала мама, ставя еще один бокал для вина на стол. Ее лицо было напряженным, и я сразу понял, что что-то происходит.

- Мам, что не так?

Именно в этот момент из гостиной послышался громкий голос Эммета, и печальные глаза моей матери снова ожили.

- Иди поздоровайся с братом, - нежно попросила мама, потрепав меня по щеке.

Мне было стыдно признать, что я не торопился поздороваться с братом. Я не видел Беллу целую неделю, и последнее, что я хотел увидеть, это ее улыбающееся лицо, когда она с обожанием смотрит на своего мужа.

- Ты не идешь?

- Чуть позже, - прошептала она, и я увидел, как она отвернулась к окну, ее губы дрожали от эмоций.

Что, черт возьми, происходит?

Я получил ответ, когда Эммет вошел на кухню, но вместо Беллы рядом с ним стояла высокая блондинка.

- А вот и мой брат! – громко воскликнул Эммет и крепко меня обнял. Мои глаза просмотрели комнату позади нас, и я увидел Беллу и своего отца, тихо сидящих в углу гостиной. Ее рука лежала в его, и он что-то нежно ей шептал.

- Добро пожаловать домой, - спокойно сказал я и повернул голову к девушке рядом с ним. – Привет. Я Эдвард Каллен. А ты, черт возьми, кто?

Она странно мне улыбнулась.
- Я Розали Хейл.

- Семья Розали уехала в круиз на эти праздники, - предложил свое объяснение Эммет. – Поэтому они не ждут нас на этой неделе.

Нас.

- Поэтому я пригласил ей провести день Благодарения с нами, - спокойно продолжил он.

А это интересно. Неужели мой брат-герой действительно привел гребанную девушку на ужин по случаю Дня благодарения?

- Приятно с тобой познакомиться, - улыбнулась мама. Эсми Каллен всегда была гостеприимной.

И только тогда мой отец и Белла вошли в кухню. Выражения их лиц были мрачными.

- Эдвард, не возражаешь, сходить с Беллой в подвал и выбрать какое-нибудь подходящее вино?

Я посмотрел на отца, и выражение его лица убедило меня не спорить. Мой отец обожал Беллу и хотел спасти ее как можно скорее из этой чертовски странной ситуации.

- Буду счастлив.

Лицо Беллы было бледным, когда я взял ее под локоть и повел вниз. Я дождался, пока мы дошли до подвала с вином, и задал очевидный вопрос.

- Кто, черт возьми, она?

- Я не уверена, - тихо прошептала Белла. – Пожалуйста, давай просто возьмем бутылку вина, Эдвард.

- Что ты подразумеваешь под «я не уверена»?

Белла пожала плечами, избегая моего взгляда, и задержалась на шкафу с вином.
- Он сказал, что она была медсестрой, которая ухаживала за ним, когда он получил ранение. Она из Такомы. Что насчет Белого Бургундского вина?

- Белла, меня абсолютно не волнует вино…

- А мне важно, - прошептала Белла. – Я планирую сегодня вечером напиться и хочу быть уверена, что это хорошая продукция.

Прежде чем она смогла взять бутылку, я нежно схватила ее за запястье. Моя рука прикоснулась к ее коже, и мое тело среагировало так, как всегда, когда она рядом. Прошла неделя с тех пор, как я прикасался к ней… семь дней с тех пор, как я смотрел на неё…

- Я так по тебе скучал, - прошептал я и притянул ее ближе. – Почему мы оба отрицаем то, что хотим, ради моего брата, а он привел домой девушку?

- Мы этого не знаем. Пожалуйста, давай просто возьмем бутылку вина, - с мольбой прошептала Белла.

Я прикоснулся к ее лицу, отчаянно пытаясь найти девушку, которую люблю. Моя Белла не позволяла людям смущать себя и обращаться с собой как с дерьмом. Моя Белла не была печальной и грустной. Моя Белла была счастливой и страстной, полной жизни. Как он посмел так ее унизить?

- Я, черт возьми, убью его! – прорычал я, и ее плечи задрожали, пока она пыталась сдержать всхлипы, вырывающиеся из ее груди и сотрясающие ее тело.

- Давай просто переживем этот ужин, - прошептала тихо Белла. – Я не хочу разрушить праздник твоих родителей, и Эммет только вернулся домой после двухгодового отсутствия.

- С гребанной подружкой! – прорычал я громко.

- Пожалуйста, - печально прошептала она. – Я не смогу разобраться с этим сегодня, и я не хочу разрушить ужин твоей мамы. Пожалуйста…

Я нежно провел внешней стороной ладони по ее лицу.
- Я бы никогда так с тобой не поступил. Я бы никогда не причинил тебе такую боль.

Белла закрыла глаза и расслабилась под моими прикосновениями.
- Я знаю.

С усталым вздохом Белла взяла две бутылки и выбралась из моих объятий. Когда мы поднялись вверх по ступенькам, она неожиданно остановилась и повернулась ко мне. Сломленный взгляд ее красивых карих глаз заставил меня захотеть убить что-то… или кого-то.

- Я тоже по тебе скучала, - прошептала она.

OOO

Спустя два часа и две бутылки вина я убедился в очень важных вещах.

Во-первых, мой брат привел домой свою девушку на День Благодарения.

Во-вторых, мои родители, особенно моя мама, были чертовски злы.

В-третьих, я самый удачливый ублюдок на планете.

К тому времени как мы с Беллой вернулись на кухню, все уже уселись за стол. Я боялся этого момента неделями, зная, что мне придется видеть моего брата и девушку, которую я люблю, сидящими рядом напротив меня. Но этот страх так и не воплотился в жизнь, потому что его красавица-жена сидела рядом со мной, а Розали Хейл - рядом с моим братом. Они смотрели друг на друга в течение всего ужина, и хотя ход событий представлялся мне фантастичным, я всё еще хотел выбить из брата дерьмо за то, что он заставил Беллу смотреть на себя и свою подружку в действии. Мои родители точно были смущенны и в замешательстве, и более раза Белла хватала мою руку под столом, ища поддержки, которую я был так счастлив ей дать.

В этой ситуации Эммет был очевидным негодяем, и после того как я закончу надирать ему задницу за то, что ее так смутил, надо будет его поблагодарить.

- Я хочу сказать тост, - объявил я, поднимая бокал. – У нас есть многое, за что стоит быть благодарным в этом году. Мой брат дома, мои родители счастливы и здоровы, и я по уши влюблен в самую красивую женщину на планете.

- Правда? – бровь Эммета поднялась от удивления. Краем глаза я видел, как мой отец быстро допил оставшееся в его бокале.

- Что ты делаешь? – со страхом прошептала Белла, но я лишь сжал ее руку под столом.

- Да, - твердо ответил я. – Я благодарен, потому что однажды она станет моей женой. Ты же помнишь, что это такое, Эммет? Жена?

- Эдвард… - в голосе Беллы была боль, и последнее, что я хотел сделать, это причинить ей еще большую боль после того, как этот урод сегодня уже сделал это, но всё это дерьмо должно быть высказано.

- Однажды женщина, которую я люблю, станет моей женой, и я буду любить ее и защищать, и я никогда не буду смущать ее так же, как это сделал ты сегодня со своей женой.

Я поднял свой бокал и улыбнулся в ответ на шоковое выражение лиц, окружавших меня.

- Поздравляю, - пробормотал я.

---