Глава 3. Рубикон. Часть I



Сидя в кресле напротив журнального столика в просторной гостиной, освещаемой предзакатными лучами алого солнца, Айрис, орудуя ножом и вилкой, ела сырой кусок мяса. Капли крови падали с него на белую тарелку. Стараясь быстро жевать и проглатывать, не акцентируя внимание на вкусе, Айрис чувствовала, как свежая свинина помогает ей скорей восстанавливать силы после тяжёлых ранений.

С нежностью взглянув на Алекса, сидящего в дальнем углу возле окна и собирающего изображение Бэмби из пазлов со своей матерью, она улыбнулась.

«Ты, милый, смысл моей жизни и борьбы. Ради любой радости в твоих глазах я стану с аппетитом есть и дождевых червей из луж».

Вздохнув, переключила внимание на гостей, прибывших десять минут назад в тайный дом Милены. У той было несколько подобных убежищ в разных уголках Земли, о которых знали лишь единицы.

У светлой тумбы, прижавшись к ней бедром и скрестив на груди руки, стоял среднего роста молодой мужчина, облачённый в тёмно-серый спортивный костюм. Небрежно растрёпанные волосы цвета каштана слегка прикрывали карие глаза, в которых отражалась задумчивость. Чётко очерченный прямой нос и поджатые тонкие губы придавали худому лицу строгость, а маленькая родинка в уголке левого глаза, казалось, выявляла в мужчине хитрость. Весь его вид кричал о стремлении действовать. Но сейчас он был молчалив, неподвижен и словно никого не слышал и не видел вокруг себя. На реплики Милены, прохаживающейся в центре помещения и рассказывающей о трагических событиях, собравших всех под этой крышей, у него едва заметно дёргалась щека. Этого мужчину, как успела узнать Айрис, звали Вир и он был чародеем. Несколько лет назад Огниан спас от смерти дорогую ему девушку, тем указав на дорогу к Свету.

На широком диване сидела женщина, на вид которой можно было дать около сорока лет. У неё были мягкие светло-русые волосы, свободно льющиеся по плечам и завивающиеся на кончиках. Когда она смотрела на Алекса, её губ касалась широкая озорная улыбка, в глазах начинало сиять солнце, но вместе с тем и накрапывать дождь. Сама по себе женщина была худая, даже слишком. У Айрис создалось впечатление, что та специально морит себя голодом. На её тонкой шее, кажущейся дряблой из-за шрама от ожога, висела цепочка с кулоном, в таких обычно хранят близкий сердцу портрет. Женщина постоянно теребила украшение пальцами. Она была одета в траурное платье, и звали её Урсула. Десяток лет она была ведьмой, пребывающей во мраке, но три года назад Огниан, изловчившись, сумел вернуть её на путь добра.

Напротив Вира, около стеллажа с книгами, в инвалидном кресле сидела девушка, облокотившись о поручень. С широко распахнутыми глазами, в которых словно отражалось безоблачное небо, она смотрела на Милену и, будто опасаясь нечто важное упустить, сосредоточенно её слушала. Поймав на себе изучающий взгляд Айрис, она устремила на неё тревожный взор, но вскоре его потупила и довольно нервно заправила за ухо выбившуюся из сделанного наспех конского хвоста прядь волос цвета топлёной меди. На её указательном пальце было кольцо с красно-фиолетовым аметистом. Серьги, браслет и цепочка отсутствовали. Одета она была в слегка растянутую красную майку и джинсы. Эту девушку звали Делия и она, как и Урсула, являлась ведьмой, которая три года назад стояла на пороге Тьмы, но Огниан успел и её уберечь. Вернул Свету, от которого она чуть не ушла.

– Поэтому мы обязаны обеспечить надлежащую защиту, – Милена посмотрела на Алекса, – тем, кто нуждается в ней. И нам не стоит полагаться на помощь сверху. Мы совершенно не знаем, какие ветра порождают разыгрывающуюся бурю. Не можем доверять без оглядки тем, кому не готовы подставить спину.

– Приятно знать, что ты свою мне не прочь, – Вир, вынырнув из задумчивости, игриво подёргал бровями.

– Айрис, – словно и не заметив флирта, обратилась к ней Милена, когда та доедала последний кусок мяса, – отведи, пожалуйста, Алекса с матерью на второй этаж.

Айрис кивнула и, отодвинув тарелку в сторону, встала и подошла к мальчику. Мягко улыбнулась, присаживаясь на корточки. Она всё ещё чувствовала лёгкое недомогание из-за недавно перенесённых ран, но близость любимой души заглушала любую боль.

– Пойдём, милый, в другую комнату. Там тётя Милена приготовила для тебя уйму различных игрушек, – с нежностью провела ладонью по его волосам.

– А танки и солдатики там будут? – в серо-зелёных глазах Алекса вспыхнуло любопытство.

– Безусловно, – Айрис взяла его на руки. – Ты мечтаешь стать воином?

Алекс замотал головой.

– Нет. Хочу быть врачом. Буду лечить солдат.

– Молодец, – поцелуй в щёку. – Пойдём, Холли, – обратилась она к его матери, которая была подавлена и часто с испугом, но вместе с тем и с налётом любопытства разглядывала присутствующих в доме. Взяв со стула оставленную ранее сумку, Холли последовала за Айрис. Они поднялись на второй этаж по винтовой лестнице, ступени которой были выполнены из ясеня. Прошли мимо нескольких дверей, по бокам которых стояли тумбы, а на них – карликовые деревья и где-то букеты в вазах. Алекс слегка дёрнул Айрис за прядь волос.

– Что это за цветы? – не без интереса спросил он.

Айрис замедлила шаг. Из окна напротив в глаза ударило солнце.

– Гиацинты, – ласково ответила она и, взяв один из них, отдала Алексу. – Нравится, как пахнет?

Он кивнул.

– Есть одна древнегреческая легенда о гиацинте. Она повествует о том, что любимцем Аполлона был юноша – сын царя Спарты – Гиацинт. Однажды, когда уже близился жаркий полдень, во время их состязаний, кто дальше метнёт тяжёлый диск, Бог запустил свой… Тот полетел ввысь, почти к самим звёздам. Гиацинт побежал в ту сторону, куда диск должен был упасть. Он всем сердцем и душой чаял показать Аполлону, что не уступит тому в силе и ловкости. Упавший на землю диск отскочил от удара и с невероятной силой попал в голову подбегающему к нему Гиацинту. Тот мгновенно замертво рухнул на землю. Алая кровь хлынула из раны и обрамила тёмные кудри. Аполлон, крепко обнимая юношу, заплакал. Его слёзы смешались с кровью… Гиацинт отошёл в царство Аида, и тогда Аполлон сказал: «Всегда будешь ты жить в моём сердце, прекрасный Гиацинт. Пусть же память о тебе вечно живёт и среди людей». На месте погибели Гиацинта вскоре вырос нежный благоуханный фиолетово-лиловый цветок. Древние греки нарекли его гиацинтом в память о любимце Аполлона.

Алекс погрустнел.

– Этот цветок сулит победы и достижения, – улыбнувшись, сказала Айрис. – Он является символом возрождения и невероятной радости. Так что выше нос, – возобновив шаг, она легонько щёлкнула по носу Алекса. Тот засмеялся.

– Не думала, что вы и такое знаете, – едва слышно прошептала Холли.

– У меня был друг, увлекавшийся значениями цветов. В холодные вечера он порой рассказывал мне о них и о многих других легендах, – Айрис отворила ближнюю к ней дверь и вошла в спальню. Та была угловая в доме, освещаемая светом заката с двух окон, находящихся на смежных стенах, оклеенных бело-серыми обоями под велюр. Просторная кровать соседствовала с небольшой игровой площадкой, щедро заполненной детскими радостями в виде машинок, наборов солдатиков, самолётиков. Рядом высились полки с книжками и раскрасками. Айрис выпустила из своих объятий Алекса, который тут же побежал рассматривать оловянных солдатиков, и, подойдя к окну, взглянула на улицу. Там виднелся луг, а чуть поодаль – дубовый лес.

– Мне надо позвонить мужу, – тихо сказала Холли, встав за спиной Айрис. Та тут же к ней обернулась.

– Нельзя, – покачала головой. – Это легко может нас поставить под удар, если его телефон прослушивают, тёмные узнают, где мы и... – Айрис запнулась. – Не волнуйся, – ободряюще, заглядывая в зелёные глаза, в которых плескался страх, – Милена вскоре навестит твоего мужа, всё ему пояснит. А мы время от времени будем менять дом, пока не урегулируем все проблемы. Всё будет хорошо, – её губ коснулась улыбка. – Я давно знаю Огниана и Милену, им можно доверять. Они всё для Алекса сделают, впрочем, как и я. А без любящих родителей он не будет счастлив.

– Но Томас, мой муж… Неужели его нельзя взять к нам?

– Пойми, в тайный дом нельзя брать всех, кого хочешь. Необходимо уменьшить, разделить энергию вашей семьи, чтобы Ант – чёрный колдун и вместе с тем ещё и демон – не смог вас найти. Да, тут есть магическая защита, но он и Велия или те, кто охотится за вами, обладают далеко не детской силой.

Холли едва кивнула и, смахнув со щёк слёзы, опустила голову. Айрис её обняла за подрагивающие плечи. Спустя пару минут та успокоилась.

– Скажи, каково это – встретить того, кого похоронила, и любить того, кто тебя не помнит, как… – подняв взор, Холли закусила краешек губы.

– Мама, смотри, какой танк! – восхищённо воскликнул Алекс, подбегая к ним. Он лучился радостью и счастьем. Холли потрепала его по волосам, приподнимая уголки губ.

– Тяжко, – заскрежетав зубами, Айрис мучительно улыбнулась. – Очень тяжко. Но это гораздо легче, чем каждый миг знать, что он мёртв.

Холли перевела на неё задумчивый взгляд.

– Мне очень жаль, – сочувственно. – Малыш, поцелуй тётю, – мягко попросила она.

Айрис нагнулась и получила в щёку звонкий поцелуй. По телу пробежала согревающая волна. Тело задрожало.

– Береги маму, – сказала она и быстро покинула спальню. Глаза защипали слёзы.

Вернувшись в гостиную, увидела, как в ней появился уже и Огниан. Они не виделись всего пару часов, а он, как успела заметить Айрис уже переоделся и в глазах его поселилось нечто прежде в них невиданное. Но что именно это было, она пока не понимала. Выглядел Огниан немного потеряно, хоть и пытался это скрыть под маской спокойствия и уверенности.

– Одной бедой меньше, – он правой рукой обнял Милену за талию, другой пальцами коснулся её щеки. – Радана и Авелин не разлучат. Иногда в чиновничьих душах бывает нечто светлое, – горькая усмешка. – Счастье детей дороже страха за свою шкуру.

Айрис волчьим нутром почуяла боль, как у раненого зверя, прячущуюся в Огниане, мягко поцеловавшем Милену в висок. В той потухла боевитость и, казалось, зашевелилась робость на грани испуга. Она словно хотела что-то у него спросить, но не решалась, очевидно, считая, что не время и не место. Во взгляде Делии, устремлённом на них, вперемешку отражались необъяснимая радость и печаль.

– Осталось подыскать достойных родителей, и я со спокойной совестью смогу покончить с Велией, устроить на неё охоту. Заставить пожалеть о жажде поквитаться с нами, – на последних словах мелькнули искры ярости. Взгляд на долю секунды остекленел. Но затем Огниан ласково провёл ладонью по волосам кивнувшей Милены и поднял её на руки. Сел в кресло, держа её на коленях.

– Я по горло сыт зловонным миром с тёмными, особенно Антом, его помешанной на власти Велии и подопечных Зоарха, – сквозь зубы продолжил он. – Спасения Радана из служения Аду они нам никогда не забудут, – на тонких губах прозмеилась ядовитая улыбка.

– Наверное, и впрямь пора с ними разобраться, – хмуро сказала Милена.

Айрис устроилась на прежнем месте.

– Так-то оно так, – Вир флегматично повёл плечом. – Я давно за хорошую драку с той компанией. Только что потом будет с Бесланом и Ангелиной? Если мы все погибнем, они останутся на попечение лишь людей и милость тёмных. Не думаю, что наше терпящее всякое во благо руководство пошевелится и всерьёз прикроет детей.

– Быть может, тебе, Огниан, нужно выкрасть их и быть им отцом? Затеряешься в мире людей, ты это умеешь устраивать. А мы, если уцелеем, всенепременно будем помогать, – предложила Урсула.

– Это будет прямое вмешательство в Божьи неисповедимые планы, – Огниан кисло усмехнулся. – Такое Свет нам никогда и ни за что не спустит с рук. Кара будет сурова. Без дозволения высших настолько вмешиваться в судьбу двух чад Создателя, получивших новую жизнь с его благословения, нас из-под земли станут выковыривать лучшие из Серафимов. Ничего не выйдет. Лишь погубим детей и себя зря. Всё будет зря, – он скрипнул зубами. Милена запустила пальцы в его волосы на затылке и прижалась щекой к виску. Айрис показалось, что та нечто поняла и пытается молчаливой нежностью успокоить Огниана.

– Пока мы в рамках партии и только отвечаем симметрично на ходы тёмных, Господь негласно на нашей стороне. Мир Радана и Авелин – это мир обычных людей, им там и с ними искать себя новых и не терять старых. Мы можем приютить деток под своей опекой временно, не более, – Делия сделала неопределённый жест рукой. Над её ладонью появилась белая бабочка и в следующий миг сгорела, обратившись в дым. – Мы больше их смерть, нежели жизнь.

– Это вопрос точки зрения, – Вир подул в сторону Делии, и сизый дым тут же уплотнился, сверкнул золотой искрой и выпустил из себя трёх жёлтых мотыльков.

– Их должны воспитывать люди. Так безопасней, – с нотками властности вмешалась Милена.

– А с Аланом что делать? – обеспокоено спросила Айрис.

– Тут мы вольны охранять его с родителями так, как нам хочется и сколько пожелаем. Закон Божий на нашей стороне полностью. Тёмные напали в открытую, так что это их – демонов – проблема, как объясняться с Князем, если ему до этого будет интерес, – ответила Милена, крепче и ласковее обнимая Огниана.

– Бьюсь об заклад на стриптиз, что Ант и Велия убили Хэмми! Но так хитро, чтобы мы были ограничены в шаге воздаяния, – Вир щёлкнул пальцами.

– Открыл Америку, – Делия закатила глаза.

– Неужели боишься, что тебе понравится для меня раздеваться? – Вир игриво вскинул бровь.

– Очень, дрожу вся от ужаса, – Делия скорчила кислую гримасу и показала ему язык.

– Просматривая воспоминания Марии, ангела-хранителя Беслана и Ангелины, я не обнаружила в момент аварии присутствия тёмных, – с нотами злости сказала Милена. – Доказательств вмешательства в этот эпизод их судьбы того же Анта у нас нет. Мария была слишком сфокусирована на сохранении жизни детям, и многое, что творилось по сторонам, ускользнуло от её внимания. В итоге у нас лишь домыслы, что там был Ант или кто из тёмных. Козыри пока на руках атакующих. Они умелые и наглые, дерзкие. Под стать Радану-демону, и это… пугает.

– Может быть, нам всё же следует доложить о происходящем наверх? – обеспокоилась Урсула. – Если мы погибнем, а на небе вовремя не поймут, насколько опасен неизвестный враг, то последствия для Света будут чудовищными. Не ошибёмся ли мы фатально, поверив в свои силы, не прося подмоги у вышестоящих?..

– Даже если руководство прислушается к нам и выступит на нашей стороне, то они не оставят нас возглавлять операцию. Нас отошлют подальше от процесса, им хватило нашего экспромта по возвращению Радана из-под власти Князя, – Огниан сокрушённо покачал головой. Поджал губы, инстинктивно поглаживая пальцами локоть Милены.

– Да, высоким чинам всегда не по нраву, когда прыгают снизу с решениями через их важные головы, – жёстко сказала Милена.

– Докладывай не докладывай. Надевай презерватив с дыркой или не надевай. Результат будет один: защиты ноль, а проблем масса! – Вир весело усмехнулся. – Всё равно расследованию быть, потому как о происходящем поведают наверх шпионы, и по головке нас не поглядят. Выход один – скорей встретиться с Велией! – в его тёмных глазах сверкнули молнии.

– Верно. Эта встреча наверняка многое прояснит. Как минимум парой врагов станет меньше. Если Велия будет настолько самоуверенна, чтобы прийти с одним Антом, то я долго беседовать не стану, – холодно заявила Милена, после чего губами прижалась к виску Огниана.

– Сомневаюсь, что Велия настолько опьянела от власти и популярности среди демонов и допустит такую неосторожность. Бравады в ней что соли в океане, но глупости… – Делия скромно улыбнулась.

– Велия или провоцирует в свою пользу действовать, или сама использует некую великую силу. Прикидываясь овечкой, не замешанной в смерти Хэмми, она и впрямь может заявиться на встречу только с Антом. Это отличная стратегия! Хорошая, чтобы сбить нас с толку, помешать без прямого столкновения разобраться в том, что происходит, – нахмурив брови, Огниан помрачнел.

– Пусть Велия действует смело, пусть она, лишившись разума и не опасаясь кары, имеет с Антом нечто могущественное, пусть некое Величие или третья сторона идёт прямо на конфликт с тёмными и светлыми, пусть! Неважно! – в глазах Милены полыхнул огонь. – Нам следует собирать крепкий отряд и без промедления уничтожать тех врагов, до которых успеем добраться! Чем больше убьём, тем безопасней станет мир для Алекса, Беслана и Ангелины. Хватит сантиментов.

– У меня есть несколько друзей-волков с чешущимися по плоти демонов клыками. Пойдут в любой бой до конца без оглядки, – заверила Айрис, всё это время сидевшая тихо и следящая за доводами сторонников.

– Это хорошо. Да только Ант не так прост. За прошедшее с гибели Радана время он весьма набрался опыта и мощи, – Огниан с тревогой и заботой посмотрел на Делию. – Коли придёт с ним не одна Велия, вам не обойтись без помощи. Я знаю лишь единственную силу, способную одолеть Анта, – заглянул в глаза Милены. – Нам нужна ведьма, породившая пелену.

– Быть по сему, – с тяжёлым вздохом согласилась она. – Я доставлю её сюда.

– Тогда я пока поищу семью для наших деток, – Огниан нежно улыбнулся, но в его взгляде была безмерная усталость. – У меня уже есть кандидаты…

Милена кивнула и неохотно встала с его коленей. Он тоже поднялся на ноги и взял её за руку. Провёл пальцами вдоль щеки и, поцеловав в кончик носа, а затем в ладонь, растворился в яркой вспышке света. Спустя мгновение и Милена исчезла из гостиной.

Айрис сложила крестом руки под грудью. Исподлобья посмотрела на Делию.

Та враз погрустнела. Её глаза точно затянулись тучами. Поблекли и посерели. Она поправила волосы. С опаской взглянула на Айрис.

– Я пойду в соседнюю комнату, хочу немного побыть в одиночестве, – сказала Делия и, дотянувшись до одной из книг, положила себе на колени.

Айрис повела плечами. Делия поджала губы и, опустив глаза, отправилась к выходу.

– Быть может, тебе помочь? – осведомился Вир, поспешно подойдя к двери и приоткрывая ту.

– Сама разберусь, – сквозь зубы прозвучал ответ.

Вир хмыкнул. Было сложно угадать, понял ли он, отчего у Делии была такая реакция, или нет.

Айрис чувствовала, что у молодой ведьмы помимо личной трагедии, о которой Милена успела ей рассказать, было нечто ещё. Что-то сокровенное, таинственное. Оно никак не касалось того, что Делия в один зимний поздний вечер попала в автокатастрофу, лишившись навсегда возможности чувствовать ступнями землю – сухую иль влажную. Излечить её было невозможно. Воля судьбы, испытание духа – так сообщила Милена однажды Огниану, попросившему помощи с врачеванием. Он полагал, что девушка, прожившая двадцать шесть лет и за этот срок сумевшая помочь любовью, заботой нескольким обездоленным детям, да ещё сама бывшая из сирот, заслуживает особого отношения. Но, увы, перед Богом все равны. Та трагедия забрала у Делии единственную подругу, с которой она имела тесную связь ещё со школьной поры. Всеобъемлющая боль и злость на судьбу за несправедливость заполнили сердце Делии. Она изо всех сил противилась проникающим в разум чёрным мыслям, задающим всегда один и тот же вопрос: «Почему?..» Почему родители от неё отказались в младенчестве; почему не получалось завязывать настоящую, без фальши дружбу с однокурсниками и коллегами; почему на работе её словно и не замечали, хотя она и усердно старалась; почему её все сторонились и подходили лишь тогда, когда чувствовали одиночество; почему в итоге жирным многоточием автомобиль занесло и он угодил в кювет; почему Свет её не пощадил, ведь она несмотря ни на что, ни на какие предательства, старалась помогать людям. Почему?.. Этот вопрос кружился вокруг неё, как назойливая муха. Настал день и, как поведала Милена со слов Огниана, из уголков сознания Делии, прикрытых тенью, стали выползать ответы, оглушительно кричащие о том, что она живёт не своей жизнью. Свет не несёт ей ровным счётом ничего. И тогда возник вопрос: «А что будет, если я поищу у Тьмы излечения?..» Делия стала развивать в себе ведьмовские способности, на которые прежде не особо обращала внимание. Начала интересоваться тёмной магией, заклятиями. У неё уже получалось вызывать мелких бесов, как вдруг в её жизни возник Огниан. Он встряхнул её, будто током ударил словами: «Ты слишком близко подошла к грани Света и Тьмы. Твоя судьба не в падении, а во взлёте из пике!» Делия доверилась его искреннему, открытому взгляду.

Запустив руки в карманы брюк, Вир подошёл к дивану, на котором продолжала сидеть Урсула и теребить свой медальон.

– Чью фотографию хранишь у сердца? – присаживаясь, поинтересовался Вир. – В нём есть же снимок? Возлюбленного?

– Нет, – грустная улыбка тронула губы Урсулы. – С ним у меня отношения не сложились. Узнав о беременности, бросил, испугавшись ответственности, – небольшая пауза. – В медальоне карточка сына. Он погиб, когда ему было шесть лет. В многоэтажке, в которой мы жили, ночью случился пожар. Мы спали и… я не почувствовала дыма, не проснулась, – в её глазах цвета потускневшей стали промелькнул блеск слёз, отчего она часто заморгала. – Огонь был повсюду. Но пожарные успели меня спасти. Меня, не его. Он задохнулся дымом.

– Сочувствую, – сказала Айрис, кожей ощутив весь ужас, пережитый Урсулой.

– Спасибо, – благодарный взгляд. – После этого я обратилась к Тьме, чая увидеть хотя бы призрак сына, но… Это не случалось, а я во мрак спускалась всё ниже и ниже.

– И тогда пришёл Огниан? – хмыкнул Вир, сложив руки в замок.

– Да. И он показал мне, что сын мой в Раю. И что ему плохо оттого, что я страдаю. Он желает, чтобы я продолжала жить, а он… он всегда будет меня ждать, – тяжёлый вздох. – Я знаю, что значит потерять ребёнка, – она посмотрела на Айрис, – поэтому ради спасения Алекса готова и умереть.

– Спасибо, – с чувством отозвалась Айрис, – но надеюсь, смерть обойдёт нас стороной, – сказала она, прекрасно понимая, что это вряд ли случится. Но без подбадривания друг друга финал может оказаться намного трагичнее, чем когда веришь в успех.

– Не верь, не бойся, не проси, – Вир глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Перед ним в воздухе образовалось небольшое облако пара. Очень быстро оно уплотнилось, приобретая синеватый оттенок. Заискрилось снежинками на солнечных лучах и спустя несколько секунд сформировалось в сердечко, словно нарисованное морозом на стекле. А потом оно вмиг осыпалось мельчайшими капельками росы. – Только иногда приходится душить свои принципы. Забывать о том, насколько силён. Вставать на колени. Вопить беспомощным червём: «Кто-нибудь, хотя бы кто-нибудь, одолейте Смерть всего лишь разок. Отгоните её прочь. Я жизнью заплачу, тысячами жизней», упасть в лужу и понять, ты – ничто.

– Кого Бог не забрал у тебя? – Айрис вздрогнула, вспоминая, как потеряла свою человеческую жизнь и проснулась Охотницей. Скрипнула зубами, остро ощутив то, что почувствовала, когда узнала – Алан мёртв.

– Сестру, – скромная полуулыбка. – Я ловелас. Гад. Эгоист. Но долги всегда отдаю.

– Мне кажется, это маска… – мягко сказала Урсула.

Айрис достала из кармана брюк мобильный телефон.

– Я отойду, – сказала она и встала.

Вир, задумчиво на неё посмотрев, кивнул. Продолжил с Урсулой разговор, шутливо сказав:

– Любое лицо – маска, а чувство – игра. Вопрос лишь с кем?

Набирая номер одного из друзей-оборотней, Айрис прошла на кухню и заперла за собой дверь. Запустила пальцы в волосы, зачёсывая их назад.

– А я думал, ты про меня забыла, – услышала она из динамика телефона низкий мужской голос, в интонации которого поблёскивала усмешка.

– Есть дело, Артём, – сухо начала Айрис. – Помнишь, ты говорил, что тебя да парочку твоих корешей гложет кровная месть демонам?

– Я весь во внимании, – голос моментально утратил любые краски.

Подойдя к окну и апатично наблюдая за угасающим закатом, Айрис поведала Артёму, что и почему от того требуется. Его личность была весьма спокойная и глубокая, со своими чёткими понятиями, что есть зло, а что есть добро, не конфликтная, но на удар отвечала двумя. Артём был альфой стаи, с которой обитал на юге России. Айрис до сих пор помнила, как несколько лет назад их познакомила судьба у трупа растерзанной двухлетней девочки, как они вместе устраивали облаву на маньяка из чистокровных вампиров, успевшего зверски загубить не одну сотню детских жизней. Тогда Артём не жалел ни сил, ни крови, ни солидных сумм денег, принадлежавших стае, чтобы сломить препятствия в поисках и добраться до поганой глотки душегуба.

– Мы будем, – твёрдо сказал Артём. – Иван договорится с каким-нибудь частным самолётом. Думаю, часов через пять… – в выдохе послышалась усмешка, – мы встретимся. Возьму с собой помимо Ивана и Дамира ещё оборотней. Может, троих-четверых.

– Спасибо, – с чувством ответила Айрис, вглядываясь в редкие и медленно проплывающие облака.

– Это тебе спасибо, что подарила шанс вновь поквитаться с нечистью, – сказал Артём, после чего отключил связь.

Положив телефон во внутренний карман кожаной куртки, Айрис взяла с полки стакан и налила воды из-под фильтрового крана. Размышляя о том, что будет с Алексом, если она погибнет, горько усмехнулась.

«Судьба то волшебница, то злодейка. То манит, то отталкивает. Неужели и в этот раз нас с ним разлучат, вновь отправив меня за границу жизни?..»

В груди засаднило, стало труднее дышать. Захотелось протяжно завыть, затем сжаться в комок и заскулить. Но Айрис, поджав губы, решительно вытерла слёзы, начавшие скатываться с ресниц.

– Всё будет хорошо, – уверенно заявила она сама себе и залпом выпила воду. Глянула на часы. Милены и Огниана не было уже тридцать семь минут. Желание подняться к Алексу она прогнала, посчитав, что не выдержит. Соблазнившись, обнимет его и заплачет, и он погрустнеет, а она всем сердцем не желала этого. Поэтому решила выйти на крыльцо и в одиночестве обдумать, кого может из относительно бессмертных попросить присмотреть за Алексом, если её настигнет смерть. Почему-то в голове всплыл образ Виктора, того самого юноши, который в одну с ней ночь стал посланником Света. Но его контактов у неё не было, однако быстро отыскать нужного Охотника с помощью Огниана или Милены не составляло никакого труда.

«Но сможет ли он? Согласится?.. Или лучше тот, что меня и возвратил? Ян?.. Но он слишком нелюдим», – с этими мыслями Айрис вышла из кухни. Проходя мимо гостиной, сказала Виру и Урсуле, которые всё так же сидели и беседовали, что пойдёт и немного прогуляется вокруг дома. Те лишь кивнули.

– Может, выпьем чаю? – прозвучал вопрос Вира, обращённый к Урсуле, когда Айрис покидала их.

Выйдя из дома, она полной грудью вдохнула свежий воздух. За лужайкой, поросшей высокой травой, в кустах жасмина щебетали птицы. Лёгкий ветер нырял между садовых деревьев, высившихся поодаль, покачивал их широкие кроны. Пускал рябь по болотного цвета воде в чаше неработающего фонтана, находящегося недалеко от крыльца.

Спустившись со ступенек, Айрис, погрузившись в мрачные мысли, по волчьей привычке стала медленно обходить дом. Она словно очерчивала территорию своего логова. Завернув за угол, вдруг услышала шепчущие голоса. Прислонившись спиной к стене, прислушалась. За домом разговаривали или, вернее, секретничали Делия и Огниан.

«Видимо, Делия телепортировалась из комнаты сюда, не желая, чтобы кто-то заметил, как она выйдет на улицу. Её взгляды на Огниана в гостиной не зря мне показались какими-то двоякими».

– Уверен, что хочешь продолжить разговор? – очень тихо спросила Делия, но Айрис её и теперь прекрасно расслышала благодаря волчьему слуху.

Быстро она крадучись приблизилась к повороту и, присев, осторожно выглянула за угол. Метрах в десяти от неё Делия пальцами нервно мяла края книги, лежащей у неё на коленях.

– Ты моя подопечная, – мягко отозвался задумчивый Огниан, стоя напротив неё. – Я чувствую, – тень улыбки коснулась его губ. Он подкинул яблоко вверх и поймал. – Ты желаешь его продолжить. Это важней!

– Всё в порядке? Ты сегодня выглядишь и смотришь не как обычно. Что-то стряслось? – обеспокоенно поинтересовалась Делия, пряча глаза в землю.

Лицо Огниана на миг заострилось, став серьёзным и непроницаемым.

– Были некоторые проблемы, – безэмоционально ответил он. – Но я уже всё уладил.

– Огниан… – несмело начала Делия. – Я… Ты ведь понимаешь, что с этого боя мы можем не вернуться?

– Да, – присев на корточки, он положил в её руки фрукт сочно-красного цвета.

– Я хотела бы сказать… – она зажмурилась. – Я люблю тебя. Да, знаю, у тебя есть Милена, я ни на что не претендую. Рада, что ты с ней счастлив. Просто… – робко посмотрела на Огниана, внимательно её слушающего. – Хотела, чтобы ты знал… – нахмурилась.

– Знаю, Делия. Чувствую, – он нежно провёл пальцами вдоль её щеки. – Не один день уже вижу в твоих прекрасных глазах.

– Извини. Я не хочу, чтобы мои чувства хоть как-то тебе мешали. Я понимаю, что мы никогда… – в её глазах появилась солёная пелена.

– «Никогда» – слишком масштабное слово, и оно не подходит к нашей жизни и к этому миру, ибо, как видишь, – он взял её за руку, – всё далеко не однозначно, всё в один миг может измениться. И, возможно, когда-нибудь… – переплёл её пальцы со своими.

– Когда-нибудь, – повторила Делия и скромно улыбнулась, не переставая смотреть в глаза Огниана. – Тебе будет трудно подарить мне на прощание один поцелуй? – она дрожащей рукой коснулась его лица. – Один настоящий. Не как случайной знакомой. Как единственной женщине, любимой навсегда. Или это «навсегда» тоже слишком?..

– На прощание – никак, – Огниан прижал её ладонь к губам. Выпрямился и стремительно подхватил Делию с коляски на руки. Яблоко выпало из её ладони и подкатилось к кусту розы. – А вот на удачу и свет в будущем… – он уверенно накрыл её губы своими, а она спустя миг стала поглаживать его по затылку.

Айрис отвела в сторону взгляд. Знала, что Огниан любит Милену, видела это и чувствовала, но отчего тот решился на такой поступок – терялась в догадках. Ведь жалости в нём к девушке-калеке совершенно не наблюдалось.

«Возможно, он понимает, что для Делии это может быть последний день и пытается его скрасить, облегчить её душу. Но всё же… – она мельком вновь посмотрела на Огниана и Делию, уже не нежно, а страстно целующихся. В разуме вспыхнуло негодование и некая толика гнева, она представила себя на месте Милены. Но через секунду спокойствие вернулось. – А ведь он прав. Помогает девочке… Милена поймёт, если узнает, и не будет его винить. Я бы тоже не смогла… Настоящая любовь лишена рьяной эгоистичности. Любовь что солнце. Пылая сам жаром, как не дарить тепло жизни тому, кто достоин, но скрыт был судьбой тенью от света?.. Частичку солнца?.. Противоречиво… Хотела бы я Алану такого тепла или лишь кокона холода? Да, я бы была благодарна той, что согрела бы его».

Поджав губы, Айрис продолжила наблюдать.

– Посади обратно, – жадно дыша, Делия с лихорадочным блеском в глазах провела пальцами по губам Огниана.

Он выполнил её желание. Она тут же схватила его за ремень брюк. Её взгляд, направленный ему в глаза, был страдающим, умоляющим.

– Позволь. Представь, что спишь, а я глупый сон, – она сильно задрожала. Нервно, но печально улыбнулась. – Пожалуйста. Я так давно не была женщиной, нужной любимому мужчине.

– Пускай это будет не сон, – хрипло ответил Огниан, отирая большим пальцем слезу с её щеки. Наклонившись, быстро поцеловал Делию в губы и, выпрямившись, сказал: – Сейчас, так удобней будет.

Он снял одну из стоек подлокотника в коляске и вновь поцеловал Делию.

– Я хочу тебя, – сказал он и провёл языком по её губам. Положил ладонь ей на грудь. Начал нежно поглаживать.

В душе Айрис полил горький дождь. Она нутром волка ощущала чужую боль, но кому она больше принадлежала – не могла понять. Осознавала лишь одно: никого из них осуждать не может.

Одна из бретелек майки Делии соскользнула с плеча, когда та расстегнула ремень и ширинку брюк Огниана. Провела пальцами по его животу и приспустила брюки.

– Только осторожней. Я предупрежу, – Огниан скользнул ладонью под бюстгальтер Делии. – Нельзя допустить, чтобы сперма попала на тебя или меня… Волчица унюхает, и мыло не поможет.

– Не предупреждай, – шёпотом. – Не пророню ни капли… Не беспокойся, любимый.

Огниан выпрямился. Освободил волосы Делии из хвоста, запустил в них пальцы и прикрыл глаза.