Сиэтл, 4 сентября 2010 года.
Эдик бережно прижимал к себе дрожащую девушку, и пытался понять, что же происходит наверху. Звуки глушились толщиной бетона, и трудно было что-либо сказать наверняка. Он неплохо разбирался в технике, и еще вчера отметил, что такого типа замки имеют повышенный запас прочности, но если его выломать, сработает блокирующий механизм, и тогда эта клетка станет им могилой. И наиболее вероятной казалась версия, что кто-то, не знающий кода, пытается открыть замок их камеры.
Томительная неизвестность заставляла нервничать, слабость после вчерашнего укуса еще давала о себе знать, отдаваясь назойливой тяжестью в голове, и чем больше проходило времени, тем сильнее нарастала тревога. И тем отчетливее вздрагивало в его объятиях хрупкое девичье тело. Это был не страх, что-то другое, проблемы со здоровьем, а может быть и с психикой, и он волновался за девушку, вынесет ли она все то, что на них навалилось.
– Все будет хорошо, – попробовал успокоить ее, придав своему голосу как можно больше убедительности.
Прижавшись губами к макушке, с наслаждением втянул сладкий запах, до отказа наполняя легкие. И отстранился от девушки, готовый к любым неожиданностям, мягко сжал ее ладонь, переплетая их пальцы. Белла, с нежностью повторил он мысленно. Ему нравилось имя, а уж его обладательница и подавно. Вовсе не так он представлял себе их первый раз, но она доказала, что все это предрассудки, что место не имеет значения. После сегодняшней ночи он имел полное право назвать ее своей, пути назад не было, и теперь безопасность Беллы была его прямой обязанностью.
Он не знал, чего ждать от гостя, и неприятно было ощущать собственную беспомощность, тем более, когда рядом такая желанная девушка. Нащупав в кармане пульты от ошейников, заколебался, стоит ли отключить сейчас, или подождать, ведь Хейл предупреждал, что делать это следует лишь в крайнем случае. Эдик верил, что только Хейл может помочь, и подставлять его лишний раз не хотелось.
Напряжение нарастало, отдаваясь в висках бешеным биением. Наконец, люк поддался, крышка с противным лязгом съехала в сторону, и поток воздуха наполнил камеру утренней свежестью. И резкий запах вампира ударил по обонянию, предупреждая об опасности, до предела обостряя инстинкты, подтверждая самые худшие опасения. Нет, не за себя он боялся, он прекрасно понимал, что эта встреча должна была повториться, но хотелось бы встретиться с врагом в несколько другой обстановке, и чтобы Белла при этом была на безопасном расстоянии.
Судя по всему, она тоже узнала запах, собралась, смогла унять дрожь. Гордо выпрямилась, как будто приняла неизбежное. Преобразилась буквально за пару секунд, спина хищно прогнулась, глаза ожесточенно, по-кошачьи сверкнули, брови упрямо свелись к переносице, ладони сжались в кулачки. И напоминала теперь готовую к броску пантеру, Эдик в который раз поразился ее выдержке, как она могла в решительный момент преодолеть свой страх. Как же она ему нравилась, вот такая, невыносимо соблазнительная, со слегка растрепанными волосами, полная скрытой агрессии, непокорная, готовая постоять за себя, подороже продать свою жизнь.
– Вылезайте, – уже знакомый голос прозвучал глухо, как будто его обладатель с трудом сдерживал клокочущую в нем ярость.
Наверняка вампир понял, что здесь произошло ночью, затхлый воздух камеры был буквально пропитан терпким, возбуждающе щекочущим ноздри ароматом секса. Но Эдик и не собирался скрывать их отношения. Ему не важно, что было в прошлом, главное, что сейчас она с ним, она доверилась ему, и у вампира больше нет на нее никаких прав. Вот только соперник вряд ли смирится с таким положением вещей и оставит их в покое.
Бросив на него короткий, полный решимости взгляд, Белла присела, готовясь к прыжку, но Эдик перехватил ее руку. Джентльмены должны пропускать свою даму вперед, но не в этом случае.
– Нет, – твердо возразил он, смягчая тон несильным сжатием ее ладони.
Девушка недовольно поджала губы, показывая, что вовсе не собирается прятаться за его спину. Но он видел, насколько она ослаблена, и не был намерен обсуждать свое решение. Это была его битва, он должен был доказать себе и Белле, что имеет полное право называть ее своей женщиной.
– Ты останешься здесь, – жестко повторил он.
Шоколадные глаза упрямо вспыхнули, но она всего секунду колебалась и потом слегка кивнула. Ее слишком быстрое согласие настораживало, но спорить было некогда, Эдик порывисто прижал девушку к себе, и так же резко, почти грубо оттолкнул, не в силах сдержать захватившие его эмоции. Он так много хотел ей сказать…
Медлить далее не имело смысла. Эдик задрал голову, еще раз оценивая на глаз расстояние, которое необходимо было преодолеть. Этот прыжок должен стать решающим, такого важного в его жизни еще не было. И он должен оставить все свои тревоги и сомнения здесь, в этой клетке, пришло время испытать свою силу и выдержку, показать, на что он способен.
Набрав полные легкие воздуха, с силой оттолкнулся ногами, и подпрыгнул, цепляясь руками за отверстие, ловко подтянулся, и вот он уже наверху. Первый бункер пуст, еще один стремительный прыжок, и свежий лесной воздух обжег легкие, под ногами мягко зашуршал толстый слой хвои.
Рассеянный свет резанул по привыкшим к непроглядной тьме глазам, заставляя на секунду зажмуриться. Выпрямившись, Эдик быстро огляделся, оценивая обстановку. Вокруг был густой лес, огромные серебристые ели раскинули свои мощные лапы, закрывая обзор. Рассвет только окрасил ясное небо багряным заревом, надевая светлые шапки на мрачные силуэты елей. И тишина, звенящая, не прерываемая ни малейшим дуновением ветерка, природа замерла, ожидая скорого пробуждения.
Но не до любования природой было сейчас, взгляд был прикован к вампиру, находящемуся метрах в десяти от него, возле темно-синего вольво с затемненными стеклами. Тот стоял вполоборота, и копался в багажнике, совершенно игнорируя появление Эдика. И лишь через несколько секунд, показавшихся Эдику бесконечными, резко захлопнул крышку. И стал поворачиваться, неторопливо, просто издевательски медленно, явно демонстрируя свое пренебрежительное отношение. И замер, тяжело опершись рукой на капот, словно высеченная из гранита статуя.
Наверное, именно таким и представлял себе Эдик истинного вампира. Бледный, как сама смерть, дьявольски красивый, но холодной, неприступной красотой. Идеально гибкое тело, небрежная поза, чуть склоненная вперед голова. Готовый к броску беспощадный хищник, даже запах которого кричит об опасности. Казалось, он абсолютно спокоен, но это было обманчивое впечатление. Пальцы с силой сдавили металл, наверняка оставляя вмятины. Раскаленная чернота глаз, свидетельствующая о бушующих в глубине страстях, прожгла насквозь, вызывая желание сжаться в комок, спрятаться от этого гнетущего, пронизывающего взгляда.
Но Эдик тряхнул головой, отгоняя столь не вовремя навалившееся оцепенение. Он понимал, что мирной беседы не получится, и изначально был настроен отстаивать свою правоту при помощи кулаков, может быть, даже напасть первым. Но когда робкий луч рассвета словно невзначай скользнул по совершенному лицу вампира, заставляя бледную кожу заиграть разноцветными искорками, Эдик невольно отступил назад.
Наверное, если бы сейчас между ними разверзлась земля, впечатление было бы куда менее ошеломляющим. Увиденное словно выбило почву из-под ног, вся решительность тут же улетучилась, уступая место растерянности. Жадно ощупывая взглядом знакомые черты, Эдик пытался понять, как такое может быть возможным.
Он уже знал, что они похожи, но даже не представлял, до какой степени. Сходство было действительно разительным, он как будто смотрел на собственное отражение в зеркале. И говорить о случайности было глупо, этот вампир его родственник, причем очень близкий. Эдику вспомнился рассказ приемного отца, неужели вправду это его брат?
Или все-таки отец? Обрывки воспоминаний крутились в голове, видения из детства, фразы, слышанные в последние несколько дней, но все никак не хотело складываться в связную картинку. Лишь в одном Эдик был уверен, когда-то он слышал этот голос, и даже видел этого вампира.
А его двойник выжидал, снисходительно наблюдая за реакцией Эдика. Резко очерченные губы искривила едва заметная насмешка, для него это странное сходство, видимо, не было неожиданным.
– Кто ты? – тихо выдохнул Эдик.
И сам не узнал своего дрожащего от ярости и негодования голоса. Он чувствовал себя обманутым, его словно окутали паутиной лжи. И очень хотелось, да что там говорить, он считал себя вправе узнать пусть страшную, но правду.
Незнакомец нахмурился, тяжело вдохнул, сжимая свободную руку в кулак, как будто с трудом себя сдерживал. Казалось, еще секунда, и он сорвется, прыгнет на него, Эдик невольно напрягся, выставляя вперед руку, готовясь отразить возможное нападение.
Но вампир так и стоял, опершись рукой о капот, не делая никаких попыток преодолеть разделяющее их расстояние.
– Эдвард Мейсон, – кривая усмешка снова исказила его идеальные, словно высеченные из камня черты, – помнишь меня? – добавил уже более зловеще, с явными нотками угрозы в низком голосе.
Имя послужило тем самым необходимым толчком, чтобы вспомнить, чтобы сложить вместе разрозненные кусочки пазла, и нужная картинка четко встала перед глазами.

Небольшой уютный дворик с декоративным прудом. Игрушечный кораблик, отплывший слишком далеко, и он, маленький, не может до него дотянуться. Неизвестно откуда взявшийся взрослый дядя, легко достающий игрушку. Эдвард Мейсон, представляется незнакомец, и Эдик доверчиво вкладывает свою маленькую ладошку в протянутую ледяную ладонь.
И вот они уже на огромной белоснежной красавице-яхте, встречный ветер бьет в лицо, окатывая веером соленых брызг, и Эдик счастливо визжит от охватившего его почти щенячьего восторга. Вампир рядом, с интересом наблюдает за ним, ветер нещадно трепет его бронзовые волосы, лицо озаряет осторожная, но такая теплая улыбка.
Потом они уже в рубке, и седоволосый капитан позволяет Эдику порулить. Сердце бешено колотится в груди, когда он берется за огромный штурвал, но у него не получается, и тогда на его неокрепшие ладошки ложатся крепкие холодные руки, помогая, уверено направляя движения. И гордость распирает от осознания того, что кажущийся огромным корабль послушно ему подчиняется.

А вот потом… что же было потом? Тонкая ниточка воспоминаний оборвалась, так и не дав ответа, откуда незнакомец взялся и куда потом делся.
– Кто ты? – повторил Эдик свой вопрос уже более требовательным тоном.
Они пристально смотрели в глаза друг другу, не отрываясь, как будто играли в гляделки, и ни один не собирался отступать в этой безмолвной дуэли. И взгляд незнакомца уже не чернел и не плескался яростью, на мгновение в нем даже мелькнула затаенная грусть. Или тоска, но Эдик был не уверен, может быть, ему это только показалось. Внутренне напряжение было на пределе, казалось, еще секунда, и лопнут до отказа натянутые нервы, ведь от ответа вампира зависит очень многое, может быть, даже вся дальнейшая жизнь.
– Не поверишь, – устало выдохнул двойник, – твой дед.
– Кто? – наверное, у Эдика глаза сейчас на лоб полезли.
Это не правда, такого просто не может быть, это полный бред, промелькнуло в сознании. И хоть все в нем противилось этому, где-то в глубине души зарождалась пока робкая, но уверенность, что вампир не врет.
– Я же ясно выразился, – уже зло кинул тот, – я отец твоей матери. Так понятнее? – в его голосе явственно звучало раздражение.
Эдик вовсе не так представлял себе встречу с родственниками. Да и понятие «дед» ассоциировалась у него с образом седоволосого благообразного старичка, мирно читающего газету на лавочке в парке, или задумчиво почесывающего затылок над шахматной доской. Но уж никак не с совсем молодым еще на вид парнем с жестким, колючим взглядом, не брезгующим никакими грязными методами для достижения одному ему известных целей.
Хотя и оспаривать этот факт, учитывая полученные знания о вампирах и сплитах, а также их разительное сходство, тоже не было оснований. И этот самый дед совсем не по-родственному огрел по затылку, попил крови, и подставил Волтури. Только зачем он все это делал? Только ли из-за ревности, Беллы? Или причина глубже?
И самый главный вопрос, что же дальше?
– Обниматься не будем, – вампир скептически поджал губы, – времени нет.
Легкий шорох хвои за спиной напомнил, что сейчас не самое подходящее время анализировать свои родственные чувства. Белла не послушалась, все-таки вылезла наружу. Эдик не счел возможным обернуться, и не сводил настороженных глаз со своего чудесным образом обретенного деда.
А тот словно забыл о его, Эдика, существовании, и смотрел теперь не на него, а поедал алчным взглядом девушку. Словно оценивая, не нанесен ли случаем какой ущерб его собственности. И снова Эдику показалось, что кроме неприкрытой похоти во взгляде мелькнуло что-то человеческое. Сожаление? Или даже боль? Неужели любит, неужели способен на такие чувства?
Мир перевернулся с ног на голову, если пять минут назад Эдик был готов вступить в смертельную схватку с врагом, то теперь он не был уверен, что сможет хладнокровно убить своего предка.
– Изабелла, а ошейник тебе идет! – холодно усмехнулся вампир, – и почему я не додумался надеть его на тебя раньше?
После этих слов словно пелена с глаз упала, Эдик сжал кулаки, и отчаянно стиснул зубы, с трудом сдерживая свою ярость. Думать не хотелось, хотелось просто подраться, набить этому новоявленному дедушке морду, по-мальчишески выяснить, кто сильнее. Но он прекрасно понимал, насколько это глупо, кидаться с голыми руками на вампира.
– Эдвард, хватит, – выступила вперед Изабелла, – оставь его в покое!
Имя резануло по сознанию Эдика, напоминая, как она шептала его, когда он ее ласкал пару ночей назад. Вот как, вовсе не его она тогда представляла, не он грезился ей во сне. Неужели она до сих пор испытывает чувства к этому вампиру? Острый укол ревности поразил в самое сердце, сбивая дыхание, заглушая трезвые мысли, все оказалось гораздо сложнее, чем он мог себе представить.
Да и их разительное сходство с вампиром открывалось теперь с новой стороны. А что, если Белла всего лишь видела в нем Эдварда Мейсона, и именно его представляла¸ когда так отчаянно отдавалась Эдику в порыве страсти?
– Дорогая, я еще даже его не трогал, – голос вампира был теперь почти ласков, – и ты права, хватит разговоров, поехали.
Он, наконец, оторвался от капота, и, сделав пару ленивых шагов, отворил заднюю дверцу машины, жестом пригласил девушку садиться.
– Она с тобой не поедет, – Эдик молниеносно очутился между вампиром и девушкой, заслоняя ее своей спиной.
– Поедет, – самодовольно ухмыльнулся вампир, – и ты тоже поедешь, у вас просто нет другого выхода.
И снова Эдик был удивлен. Следовало ожидать, что вампир хочет забрать Беллу, но вот зачем он ему понадобился? В какие игры он играет? И насколько серьезно намерен настаивать на своем странном предложении?
Вампир повторил свой приглашающий жест, уже с явно нарастающим раздражением, но ни Белла, ни Эдик даже не пошевелились.
– Вот так делай другим добро, рискуя собственной шкурой, – картинно закатил глаза Мейсон, – даже спасибо не дождешься.
– Спасибо, дедушка, – не удержался от сарказма Эдик.
Но, видимо, его дед считал, что только ему здесь позволено отпускать шуточки. Глаза снова вспыхнули яростью, и через секунду он уже был всего в паре шагов от Эдика и Беллы. И выглядел устрашающе, ноздри раздувались, зрачки расширились, исходящая от него опасность была почти осязаемой, казалось, что еще чуть-чуть, и под ногами полыхнет хвоя, подожженная его разъяренным взглядом.
– Не провоцируй меня, – он уже не говорил, он рычал. – Ты даже не представляешь, каких усилий мне стоило не разорвать тебя на части. Но я не железный.
Несмотря на реальную опасность, вызывающую неприятный холодок вдоль позвоночника, Эдик даже не сдвинулся с места. Вот оно, истинное лицо «добренького» дедушки. Перекошенный злобой звериный оскал. Так даже проще, они враги, и не нужно выдавливать из себя по капле родственные чувства и сомневаться в правильности своих намерений уничтожить соперника любой ценой.
– Одно неверное движение, один косой взгляд в мою сторону, и ты труп, – уже более хладнокровно подвел итог дедушка.
И колючий взгляд, и жесткий тон, все подтверждало серьезность прозвучавшей угрозы. Но для Эдика эти слова только подлили масла в разрастающийся костер неудовольствия.
– Не надо меня запугивать, – зло прошипел он, – если ты не заметил, я уже давно вышел из младенческого возраста, и сам могу решить, что мне делать, а что нет.
Эдик с трудом сдерживал клокочущую в нем ярость. Он терял контроль над своей животной сущностью, казалось, еще мгновение, и он сорвется, сам бросится на вампира. У него даже в голове созрел дьявольский план, оказаться как можно ближе и рвануть свой ошейник. И тогда встроенный заряд сработает, уничтожив их обоих. Не то чтобы Эдика прельщала сомнительная слава камикадзе, просто другой возможности одолеть вампира он не видел.
Но, как ни странно, полученный отпор понравился Мейсону.
– А ты упрямый, – это было произнесено почти с затаенной гордостью. – Знаешь, в чем твоя главная проблема? Ты положил глаз на мою женщину. Что делать будем, родственничек?
Главная проблема, все это время стоявшая рядом и насторожено наблюдавшая за их перепалкой, готовая в любой момент вмешаться, недовольно фыркнула.
– Спросим у нее, – резонно предложил Эдик.
– Спросим, спросим, – неожиданно обрадовался Мейсон, – Изабелла?
Под тяжелым, испытующим взглядом девушка виновато потупила глаза. Эдик ждал ее ответа со все возрастающим волнением, не зная, что делать, если вопрос решится не в его пользу.
– Ты знаешь ответ, – процедила она сквозь зубы после некоторых раздумий, так и не оторвав взгляда от земли.
– Вот именно, – вымученная улыбка сползла с лица вампира, – я знаю, и настоятельно советую тебе еще подумать, и ответить правильно, – и скрытая угроза звучала теперь в его голосе, – но не сейчас. Сейчас вы оба сядете в машину, и мы уберемся подальше отсюда. Если, конечно, не хотите, чтобы Волтури нас всех перебили без суда и следствия.
Эдик лихорадочно прокручивал в голове варианты возможных действий. Предыдущий план казался глупым, умирать не хотелось. И биться в открытую было опасно, тем более у Эдика не было огня, единственного средства, которое может уничтожить вампира. Хотя нет, у Эдика был ошейник. Если надеть его на вампира и привести в действие… Только вот как это сделать, если вампир не сводит с него глаз?
Может, поехать с ним, не такая уж и плохая идея? Усыпить его бдительность, а потом дождаться удобного момента? Да и Белла ему поможет. И Хейл сможет засечь их по встроенному в ошейники передатчику, и тогда будет шанс покончить с назойливым дедушкой раз и навсегда. Вот только как Хейл отнесется к их побегу?
Еще раз окатив их угрожающим взглядом, демонстрируя тем самым всю серьезность своих намерений, Мейсон развернулся, и направился к машине. И только теперь Эдик обратил внимание, что на футболке вампира в районе левой лопатки зияет дырка диаметром с полсантиметра, и края ткани вокруг отверстия пропитаны чем-то темным, скорей всего вампирской кровью. Похоже, кому-то удалось подстрелить неуязвимого вампира. Вот только насколько серьезно повреждение? Была ли это серебряная пуля?
– Ты ранен? – удивленно выдохнула рядом Белла.
Ее неожиданная забота удивила не только Эдика, но и заставила Мейсона обернуться, глянуть на девушку с явным недоумением.
– С каких таких пор тебя стало волновать мое здоровье? – раздраженно поинтересовался вампир.
Но девушка не обратила внимания на его слова, осторожно приблизилась к опешившему вампиру, зашла ему за спину. Эдик тут же переместился за ней, готовый в любой момент защитить Беллу от притязаний деда.
– У тебя пуля не извлечена, – она слегка коснулась пальцами раны, и Эдик обратил внимание, как неестественно дрожит ее рука.
От прикосновения вампир резко дернулся, как будто его облили ушатом холодной воды, перехватил ее ладонь, и потянул на себя, так, что они оказались лицом к лицу, вызывая раздраженное рычание Эдика.
– Хочешь поиграть в медсестру? – злобно выплюнул Мейсон ей в лицо, – разве моя смерть не самая твоя сокровенная мечта?
– Отпусти ее, – рявкнул Эдик.
Вампир перевел на него полный ярости взгляд, который Эдик с честью выдержал. Потом тихо выругался и оттолкнул от себя девушку, да так, что Эдик еле успел подхватить, чтобы она не упала.
– Ты прав, – уже безразлично кинула девушка.
Эдик пытался поймать ее взгляд, хоть какой-то знак, но она не смотрела в его сторону, а покорно проследовала к машине и юркнула в раскрытую дверцу, устраиваясь на заднем сидении.
– Не дождетесь, – злорадно буркнул Мейсон, направляясь к водительскому месту. – Тебе особое приглашение нужно? – ехидно поинтересовался он у застывшего в раздумьях Эдика.
Эдику все это не нравилось, Белла вела себя более чем странно, но раз она решила ехать с Мейсоном, он тоже поедет. Им действительно лучше отсюда убраться, и уже потом выяснять отношения в более спокойной обстановке.
И когда вампир заводил машину, Эдик уже сидел рядом, на переднем сидении.

Ехали они на север, вдоль побережья, по петляющему в горах серпантину. Вокруг раскинулись живописные пейзажи, иногда край дороги обрывался пропастью, казалось, одно неправильное движение, и машина сорвется с обрыва на прибрежные скалы.
Вампир молчал, делая вид, что напряженно следит за дорогой. Лишь изредка Эдик ловил его быстрые взгляды в зеркало заднего вида, на сидевшую сзади девушку.
Белла выглядела крайне измученной, словно потухшей. Воспаленные глаза, затрудненное дыхание, легкая дрожь, как будто ей было холодно. И такое впечатление, что она не могла усидеть на месте, все время ерзала, подпрыгивала на каждой кочке. И Эдику не нравилось, что Мейсон смотрел на нее с пониманием, словно знал, что с ней происходит.
Вскоре девушка затихла, забывшись тревожным сном. И Эдика стало напрягать повисшее в салоне молчание, слишком много вопросов и предположений роилось в его голове.
– Как ты открыл замок? – тихо поинтересовался он у Мейсона.
– Все просто, – с готовностью отвечал тот, – фирма, которая выиграла тендер на поставку кодовых замков для бункеров, принадлежала мне. Между прочим, я сам усовершенствовал механизмы.
Такая откровенность настораживала, с чего бы это Мейсон делится с ним своими секретами?
– Кстати, ошейники тоже поставляю я, – как бы невзначай добавил Мейсон, – и именно я разрабатывал для них электронные схемы. Так что если что, мне будет достаточно только на кнопку нажать.
А вот это было уже плохо, ведь Эдик наивно полагал расправиться с врагом при помощи ошейника. Значит, Мейсон прекрасно знает про встроенный передатчик.
– Нас найдут по сигналу, – предположил он.
– Не переживай, не найдут, – самодовольно усмехнулся Мейсон, – специальное устройство глушит сигнал.
Последняя надежда на помощь Хейла растаяла, оставалось надеяться только на себя. И мысль о том, что должно было быть специальное устройство, с помощью которого Мейсон открыл замок бункера, уже приходила в голову Эдика. И скорей всего это самое устройство находится в багажнике машины. Было бы интересно до него добраться.
– Так сними с нас ошейники, – осторожно предложил Эдик.
Мейсон оторвался от дороги и перевел на него свой испытывающий взгляд.
– Сниму, – с нажимом согласился он, – но потом.
И снова сделал вид, что сосредоточен на опасных поворотах серпантина.
– Зачем ты нас вытащил? – Эдик сделал очередную попытку вызвать откровенность вампира.
– Может, во мне родственные чувства взыграли? – ехидно предположил Мейсон.
– Я не верю тебе, – прошипел Эдик.
– Твое право, – равнодушно пожал плечами вампир.
На этом их разговор резко оборвался. Эдик откинулся на сидение, пытаясь сосредоточиться, проанализировать ситуацию, в которую они попали, и найти из нее хоть какой-нибудь достойный выход.
Можно ли верить деду? Он же подло подставил Эдика. Но вроде как потом спас от неминуемой смерти. С другой стороны, такой ли уж неминуемой? Ведь Хейл обещал помочь. Но и Хейлу нельзя было полностью довериться, по сути, он никто, не друг и не родственник, и его неожиданное расположение казалось Эдику более чем странным.
Столько вопросов роилось в голове. Кто его родители? Живы ли они? И какую роль в его жизни сыграл дед? Почему бросил своего маленького внука, отдал на воспитание чужому человеку?
Не скрывая своего интереса, он внимательно всматривался в непроницаемое лицо вампира, словно пытаясь разглядеть ответ на самый главный вопрос. Кто же ты, Эдвард Мейсон?

Жду ваших комментариев на ФОРУМЕ!