Так я хотела сама… mp3 Сколько времени мы провели в пещере, я не знаю. С момента, когда я, наконец, ощутила, что тело вновь начало меня слушаться, я пребывала словно в полусне. Купание в ледяной воде не прошло даром даже для моего довольно крепкого организма. Сгорая в лихорадке, я заходилась в приступах мучительного кашля, и казалось, что скоро начну выплевывать куски собственных легких. Грудь нестерпимо болела; то меня сотрясала дрожь и пальцы немели от холода, то я словно варилась в кипятке и кровь в жилах начинала сворачиваться сгустками, а сердце стучало так часто и сильно, что грозило проломить ребра. Иногда я ощущала легкое прикосновение ледяной ладони ко лбу, которое приносило облегчение. Болезнь измотала меня настолько, что я почти перестала приходить в сознание, плавая в какой-то серой вязкой слизи без вкуса и запаха.
Очнулась я от солнечного света, который бил мне в глаза даже сквозь закрытые веки. Сил приподнять их не было, и какое-то время я лежала, нежась в розовом сиянии, пытаясь понять, где нахожусь. Потом с большим трудом, будто мои веки были бетонными, я открыла глаза. И тут же зажмурилась от потока теплых золотистых лучей.
Вторая попытка открыть глаза была более успешной. Я смогла разглядеть перед собой полог кровати, темно-синий с белыми цветами. Осторожно переведя глаза влево, я увидела окно, из которого сквозь наполовину откинутую штору и проникал этот чудесный теплый свет.
Глаза, отвыкшие от солнца, быстро наполнились слезами, и я отвернулась от окна, упершись взглядом в каменную стену, завешенную старым, выцветшим от времени ковром. Сложенная из грубо отесанных громадных камней, эта стена явно принадлежала какому-то старинному строению. Да и пахло странно: пылью, ветхими вещами, немного плесенью. К этому запаху примешивался другой, который заставил мое горло немедленно вспыхнуть, а рот наполниться слюной. Кровь…
Я шумно сглотнула.
- Принцесса! – мелодичный голос раскатился по комнате, отразившись от каменных стен.
Перед глазами появилось бледное веснушчатое лицо. Ларс улыбался мне немного лукаво и ласково, но его рубиновые глаза придавали его узкой лисьей физиономии хищное выражение.
- Ты проголодалась? - вампир ворковал надо мной, словно наседка. – Лежи, лежи! Я позаботился обо всем.
Перед моим лицом возник бумажный стакан из-под кока-колы с логотипом «Макдональдса», закрытый крышкой и со вставленной в него трубочкой. Но сквозь крышку прорывался манящий, доводящий до безумия запах крови. Руки сами потянулись к стакану и я, буквально выхватив его из холодных рук Ларса, жадно начала втягивать в себя густую жидкость, соленую и сладкую одновременно. С каждым глотком в меня вливалось тепло, кончики пальцев начало приятно покалывать, а боль в горле отступила.
С шумом втянув последние капли, я протянула Ларсу пустой стакан.
- Мало, - с сожалением констатировал вампир. – Ну что поделать. В этой глуши не так просто найти жертву. Хорошо, что вызванный мной для тебя доктор смог добраться до этого богом забытого места.
- Доктор?! – меня передернуло. – Так он лечил меня, а ты его убил?!
- Малышка! – Ларс виновато развел руками. – Он сам стал для тебя лекарством. Разве ты не чувствуешь себя лучше?
- Но его же хватятся?! – я была в ужасе от мысли, что в благодарность за спасение моей жизни несчастный врач стал жертвой вампира. И моей тоже… По спине пробежала дрожь, и я всхлипнула.
- Ну-ну, - Ларс коснулся моей щеки, отчего я еще сильнее задрожала, – не бойся. Я тщательно замел следы. Решат, что его машина сломалась, и он просто замерз в снежной буре. Не переживай. Ты привыкнешь. Это издержки твоего воспитания. Люди – это пища, тебе давно пора это понять и принять. Волк не может дружить с овцами. И если будет их жалеть – сдохнет с голоду.
- Что ты знаешь о волках, - сквозь зубы процедила я.
Вампир расхохотался:
- А ты знаток? Откуда бы?
- Смотрела канал «Энимал плэнет», - мрачно пошутила я.
Но, похоже, он моей шутки не оценил, непонимающе пожав плечами.
- Да, кстати, о волках, – небрежно произнес Ларс, - когда мы уже были в пещере, я отчетливо слышал волчий вой где-то в скалах. Странно, в этой местности никогда не водились волки.
Я, словно онемев, смотрела на вампира широко раскрытыми от ужаса глазами. Волчий вой… Волки?! Стая… Неужели отец? Или брат? Они меня почти нашли! Знай я, была бы уже дома!
Дома… А вдруг Сэм… В памяти промелькнули страшные горящие глаза и оскаленные клыки громадного черного волка в моем сне. Теперь я по локоть в крови. Я стала настоящим убийцей. Мне нет прощения в глазах стаи. Вернуться – значит погибнуть самой и обречь на смерть отца и брата. И маму, которая не останется в стороне. И верного друга Сэта, который не предаст своего альфу. Нет. Дороги назад быть не может.
Скрипнув зубами, я судорожно втянула воздух и снова зашлась в приступе кашля.
Ларс осторожно погладил меня по спине, потом быстро подал мне стакан с какой-то неприятной и остро пахнущей жидкостью.
- Пей. Это лекарство. Пахнет противно, но тебе вроде помогает. Пей.
Жидкость обожгла рот и защипала губы. Но кашель и правда прекратился. Отдышавшись, спросила:
- Где мы?
Ларс улыбнулся лукаво, снова напомнив мне лиса.
- Это мое давнее прибежище – старый заброшенный маяк на скале. Тут тихо и безопасно. Люди сюда не суются: я позаботился о дурной репутации этого домика. Но как только ты поправишься, мы отправимся в путь. Нужно поскорее покинуть эти места: полиция разыскивает тебя.
Мне снова вспомнилось некрасивое застывшее личико Кирстен и ее мертвые глаза. К горлу подступили слезы, но я проглотила их. К чему жалеть о том, что не исправишь. Главное, что я спасла жизнь Мартину. Остальное не имеет значения.
- Ларс, зачем я тебе? - тихо спросила я. – Ради чего ты возишься с жалкой полукровкой?
Вампир тут же оказался рядом и, взяв мое лицо в свои прохладные ладони, заглянул мне прямо в глаза.
- А ты как думаешь? – ответил он лукаво.
Я промолчала, покачав головой.
- Ты мне просто интересна, - произнес вампир с деланным безразличием. – Я скучал в одиночестве, теперь вот нашел тебя. Это маленькое приключение меня развлекает. Всего лишь. Не придумывай себе ничего. Как только ты мне надоешь, я тебя брошу. А может, убью. Я еще не решил.
Вампир расхохотался мне в лицо, резко встал и вышел.
Отчего-то я ему не поверила.
Несколько дней мы провели на маяке. За окнами завывал ветер, со злостью кидая в стекла охапки снега так, что оконные рамы трещали и жалобно позвякивали. Ларс дважды отлучался на охоту. Один раз он снова принес мне кровь – теперь в пакетике из-под сока.
Но однажды вечером он появился в домике не один. Он принес на руках завернутую, видимо, в ее же пушистую шубку девушку. Ларс положил безвольное тело на большой деревянный стол и отвернул мех.
Она была без сознания, но жива. Я видела, как едва заметно вздымалась ее грудь в вырезе вечернего платья, как бился пульс на ее высокой шее, такой бледной и нежной.
Ей было не больше девятнадцати. Белокожая, с роскошными русыми волосами. Умелый макияж, дорогие украшения, легкий аромат духов – сладкий и вызывающий одновременно.
Я удивленно посмотрела на Ларса.
- Ужин подан, милочка, - хищно усмехнулся он.
Меня передернуло.
- Зачем ты ее притащил?! – зашипела я в ярости.
Вампир одним прыжком оказался рядом, грубо схватил меня, больно впившись пальцами в предплечья, и произнес тихо, но таким тоном, что у меня волосы встали дыбом от ужаса.
- Я тебе не нянька. Ты должна научиться охотиться сама. Хватит уже кормить тебя, как младенца. И поторопись, если не хочешь, чтобы девчонка сопротивлялась. Скоро действие снотворного пройдет, и будешь гоняться за ней по всему дому.
Я замотала головой и прошептала дрожащим голосом.
- Н-н-нет. Ни за что. Я не буду.
В следующий момент мне показалось, что мир взорвался белым светом и болью. Ларс влепил мне звонкую пощечину.
- Ты будешь делать то, что я говорю, – прорычал он мне в лицо. – Ты обещала!
Но вместо страха и покорности меня захлестнула волна гнева. Потирая щеку, я сделала шаг назад, а потом бросилась на Ларса, пытаясь схватить его за шею.
Снова ослепительная вспышка боли – я отлетела к стене и стукнулась головой о камень. Из разбитого затылка засочилась кровь, ее запах забился в нос и обжег горло.
Ледяные пальцы сомкнулись у меня на шее, и я почувствовала, как мои ноги отрываются от земли. Я хрипела и задыхалась, цепляясь пальцами и царапая твердые как камень руки, безуспешно пытаясь разомкнуть стальные тиски. Легкие начали гореть от удушья, перед глазами поплыли разноцветные круги…
В ушах звенело, но сквозь этот звон и бешеный стук моего сердца, который, казалось, начинал замедляться, я расслышала рычание вампира.
- Ты будешь слушаться! Или умрешь!
Из последних сил я продолжала вырываться. Но мое трепыхание становилось все слабее, в глазах темнело…
Ворвавшийся в легкие воздух показался раскаленным. Я зашлась в приступе кашля мучительно и долго, так, что выступили слезы.
Когда я смогла нормально видеть, на столе лежал бездыханный и обескровленный труп. Ларс стоял у окна, страшный в своей безучастности и неподвижности.
- Итак, – мелодичный голос звенел, словно стальной клинок, – это был первый и последний раз. Не хочешь питаться – подыхай с голоду. Кормить тебя я больше не намерен. Попадешься в руки полиции – вытаскивать не буду. Эта игра мне надоела.
Он развернулся, не взглянув на меня, прошел к трупу девушки, закутал его в шубку, взвалил на плечо и исчез, хлопнув дверью так, что задрожали стекла.
Я сжалась в комочек, обняв руками колени, и разрыдалась. Мне было страшно, горько и стыдно. Я понимала, что не продержусь без его помощи и двух дней. Телефона больше у меня не было. Каких-либо других возможностей сообщить о себе семье – тоже. Оставалось надеяться, что Ларс сжалится надо мной и убьет, прервав мои страдания. Смерть от голода представлялась мне слишком долгой и мучительной. А как покончить с собой я тоже не знала. Если только…
Я встала на ноги, покачиваясь от слабости, и как была, в одной футболке, тренировочных брюках и босиком, распахнула дверь. Ледяной ветер обнял меня могучими ладонями, обжигая лицо и выбивая воздух из легких. С трудом преодолев желание захлопнуть дверь и остаться в тепле и уюте дома, я шагнула за порог, и босые ноги по колено утонули в рыхлом снегу.
Прошла я не больше десяти шагов. Очередной порыв ветра сбил меня с ног. Упав на мягкое снежное покрывало и почти уже не ощущая холода, я свернулась калачиком и приготовилась умереть.
В снегу было так уютно – постепенно я погружалась в ледяную темноту без страха, сомнений и страданий…
Сознание вернулось вместе с нестерпимой болью во всем теле. Я закричала от муки, но тут же захлебнулась: в горло хлынула горячая вода.
Разлепив веки, я, словно сквозь мутное стекло, увидела бледное лицо Ларса и поняла, что лежу в ванной, наполненной обжигающей кожу водой. Отплевавшись, я тут же снова задохнулась, но уже от стыда, и попыталась прикрыться руками. Я была совершенно голой.
- Очнулась? – мрачно усмехнулся Ларс.
- Зачем, - прохрипела я, - зачем? Тебе нравится меня мучить?
Вампир скрипнул зубами и вышел из закутка, оборудованного под ванную, с досадой задернув занавеску, заменявшую дверь.
Горячая вода постепенно возвращала меня к жизни. Оглядевшись, я поняла, что кранов в этой импровизированной ванной нет. Значит, Ларсу пришлось греть воду? Но на чем? Никаких нагревательных приборов, кроме камина, в домике не было. Да и водопровода тоже. Получается, он еще и снег топил?! Меня захлестнул страх. Он точно больной извращенец. И мои страдания доставляют ему наслаждение.
Пока я мучилась от стыда и сомнений, вампир вернулся, неся в руках простыню. Демонстративно отвернувшись от меня, он развернул белое полотнище, тем самым предлагая мне самой выбраться из ванной. Цепляясь за скользкие края дрожащими руками, я кое-как выкарабкалась и, выдернув из его рук простыню, с облегчением в нее завернулась. Щеголять голышом перед этим ублюдком у меня не было никакого желания. Сделав шаг, я пошатнулась и упала бы на каменный пол, так как ноги меня не слушались совершенно, но от знакомства с холодным твердым камнем меня удержали не менее твердые руки. Подхватив, словно ребенка, Ларс понес меня к кровати. Я благоразумно решила не рыпаться.
Мягкие простыни показались мне теплыми. Уложив меня в постель, Ларс накрыл меня одеялом, а сверху навалил несколько звериных шкур. Я ощутила, что со мной в постели лежит еще что-то горячее и чуть влажное. Пошарив рукой, я нащупала пластиковую бутылку, видимо, наполненную нагретой водой. Господи, он даже постель мне согрел. Точно маньяк. Мне снова стало страшно.
Но тепло и усталость не дали мне шансов раздумывать и бояться. Я медленно, но верно проваливалась в зыбкое небытие.
…Я задыхалась от нежности, таяла от желания. Мартин, сжав меня в объятиях, целовал, осторожно касаясь губами; его ладони скользили по плечам, ласково очерчивали грудь, чуть сжимая пальцами соски, рождали в низу живота горячие волны. Сердце стучало как безумное, с губ срывались стоны, я пыталась отвечать на его ласки, ловила ртом горячий воздух, но он ускользал. Его поцелуи, невесомые, как мотыльки, порхали над моим телом. Его руки, прохладные по сравнению с моей горящей в лихорадке кожей, заставляли меня извиваться и выгибаться, как кошку, мурлыкать от нестерпимого острого наслаждения, становившегося все сильнее и сильнее. Я хотела большего, уже готова была умолять его взять меня: мне так хотелось снова ощутить это удивительное чувство наполненности внутри, пусть даже пополам с болью.
- Мартин, - я задыхалась от невыносимого желания, - прошу, пожалуйста, Мартин…
Он отстранился, и я посмотрела на него. С родного милого лица на меня глядели рубиновые глаза убийцы. Я закричала от ужаса, упершись ему в грудь и отталкивая от себя.
- Ну-ну, принцесса, - насмешливый шепот обжег меня, как удар хлыста. – Я не сделаю тебе больно. Тебе же понравилось?
- Убери от меня свои руки! - я готова была растерзать нависшего надо мной вампира. – Больной ублюдок!
Ларс рассмеялся и сел на край постели. Почувствовав себя свободной, я подобрала под себя ноги, отодвинувшись на противоположную сторону, и натянула одеяло по самый нос.
- Убирайся! – меня трясло от злости и стыда. - Немедленно убирайся!
- Как прикажете, принцесса, - с издевкой произнес вампир и с шутовским поклоном попятился от кровати к двери. – Я на охоту. А ты, кажется, решила посидеть на диете?
Послав мне воздушный поцелуй, Ларс исчез за дверью.
Я накрылась с головой одеялом и сжалась в комок, пытаясь успокоить больно бьющееся о грудную клетку сердце. Я ненавидела себя. Как я могла стонать, как последняя шлюха, в руках этого извращенца?!
Не знаю, сколько времени я пролежала, мысленно исчерпав запас всех самых грязных ругательств в адрес свой и Ларса, пока снова не провалилась в сон. По счастью, сновидения меня больше не посещали.
Проснулась я совершенно разбитая. Голова гудела как колокол, во рту был отвратительный металлический привкус, все тело болело. Пальцы на руках и ногах начинали неметь. Это было очень плохо. Значит, все-таки мучительной смерти от голода, точнее, жажды, мне не избежать. Отправиться на охоту за живностью в нынешнем состоянии и в такую ужасную погоду даже нечего было и думать. Снова попытаться выбраться наружу, чтобы тихо умереть от холода?
Я попыталась оторвать голову от подушки. Безрезультатно. Я совершенно ослабела, и даже незначительное усилие отозвалось судорогой по всему телу и всполохом боли в голове. На меня навалилось отчаяние, по щекам покатились слезы. Но через какое-то время кончились и они. Мной овладела полная апатия. Уставившись невидящими глазами в полог кровати над головой, я просто ждала, когда угаснет сознание.
Совершенно потерявшись во времени, я постепенно переставала чувствовать свои ноги, руки, потом и все тело, словно мой организм отмирал клетка за клеткой. Хорошо было то, что вместе с жизнью уходила и боль.
Но она снова вернулась, жестокой судорогой сведя желудок и ободрав горло будто наждаком. Онемевшие и иссохшие губы смочила теплая вязкая жидкость, челюсти заломило, я судорожно сглотнула влившийся в рот живительный глоток. Потом еще и еще…
Господи, ну зачем он это делает?! Неужели нельзя дать мне спокойно умереть?!
Говорить, спорить и упрекать не было сил. Так и не открыв глаз, я снова провалилась в темноту.
***
Из домика на маяке мы ушли, как только стихла снежная буря и я достаточно окрепла, чтобы пройти несколько километров пешком по снежной целине.
Все это время Ларс почти насильно поил меня кровью. Видимо, он совершил налет на какую-то больницу или фельдшерский пункт, так как кровь была донорской, в пластиковых пакетиках с трубочками. Этот способ питания мне подходил больше всего. Уже через день я смогла встать с постели, а еще через два Ларс заявил, что нам пора в путь. Я надела на себя все теплые вещи, которые только нашлись в моей сумке, боясь снова простудиться. Кашель еще иногда мучил меня по ночам.
Вампир почти со мной не разговаривал, всем своим видом показывая, что я ему безразлична. Я тоже старалась не поднимать на него глаза, потому что сразу же вспыхивала от стыда и смущения, вспоминая тот полусон-полуявь, в котором я едва не переспала с ним. От этой мысли мне становилось так тошно на душе.
Путь по бескрайней снежной равнине был трудным. Ноги вязли в рыхлом снегу, пот заливал глаза, стекал по спине. Майка под курткой вскоре стала мокрой, ботинки начали промокать, и я начала замерзать. Но жаловаться не могла. Собрав волю в кулак, я молча брела, изо всех сил стараясь не отставать от вампира, который вообще не оглядывался. Но я чувствовала, что он слышит каждый мой вздох. А когда я все-таки умудрилась оступиться и упасть в снег – оказался рядом в одно неуловимое движение и подхватил меня на руки, процедив сквозь зубы какое-то ругательство. Я замерла, стараясь даже не дышать, и молилась, чтобы этот путь скорее закончился.
Наконец Ларс поставил меня на ноги. Оглядевшись, я увидела ряды одинаковых одноэтажных строений, похожих на гаражи. К одному из них уверенно направился вампир, вытаскивая из кармана связку ключей. Остановился он около серой металлической двери, на которой зеленой масляной краской был выведен номер 7765. Не без усилий повернув ключ в замке, видимо, не использовавшемся много лет, Ларс распахнул дверь и вошел внутрь, в темноту. Я благоразумно осталась стоять снаружи. В темноте раздался щелчок открывающейся дверцы, потом урчание заводящегося автомобильного мотора. Снова хлопнула дверца. Ларс распахнул вторую створку гаража, и вскоре оттуда выехал черный «роллс-ройс», тускло поблескивающий сквозь толстый слой пыли лаковыми боками. Черт побери! Это был настоящий раритет! Я смотрела с открытым ртом на это чудо автотехники.
- Нравится? – мрачновато усмехнулся Ларс.
- Очень, - искренне ответила я. – Но не думаю, что это лучший вариант скрываться от полиции. Такую машину не заметить просто невозможно.
Вампир зло сверкнул на меня глазами, но я была права, отрицать этого он не мог.
- Ладно, все равно другой нет. Залезай, – жестко скомандовал он.
Я не стала спорить и осторожно, словно прикасаясь к музейному экспонату, взялась за блестящую ручку. Опустившись на кожаное сиденье, я оглядела салон, не веря своим глазам. Дорогая кожа, красное дерево панели. Это был роскошный лимузин, который с учетом года его выпуска стоил сейчас кучу денег.
- Доедем до Осло – там оставим его, возьмем напрокат что-нибудь попроще, - сказал Ларс, трогая с места.
Никогда еще я не ездила в такой машине. Это было просто завораживающе. Мотор урчал, как сытый зверь, кожа сидений поскрипывала и совершенно чудесно пахла. Автомобиль катился по дороге так мягко и плавно, что замирало сердце.
- Жаль, что придется оставить такую роскошь! – заявила я, не сдержав своего восторга.
Ларс покосился на меня и хмыкнул.
Я пожалела, что открыла рот, и сердито отвернулась от него, став смотреть на проплывающий за окном пейзаж. Но созерцание бескрайних белых просторов с редкими соснами, исковерканными ветром, быстро меня убаюкало, и я провалилась в тревожный обрывочный сон.
Из небытия меня бесцеремонно извлекла холодная твердая рука Ларса, сжавшая мое плечо.
- Приехали, принцесса, - сказал он безразличным тоном.
Я протерла глаза, посмотрела в окно. Наверное, мы были уже на окраине Осло. Маленькая узкая грязноватая улочка, состоявшая всего из нескольких домов, серых и неказистых, упиралась в глухую бетонную стену, обрываясь тупиком. Ларс уже достал из багажника мою сумку, потом открыл дверь с моей стороны и кивнул, приказывая мне выйти. Я молча повиновалась.
Стиснув мою ладонь холодными пальцами, вампир потащил меня по улочке, направляясь к входу в один из домов. Четыре ступеньки вверх, таких же серых, бетонных, и вот он уже, достав все ту же связку ключей, распахнул передо мной серую металлическую дверь, на которой даже не было номера. Безликая серость… То что надо для убежища неприкаянных душ.
В прихожей был полумрак, пылью пахло так, что мне захотелось чихнуть. Ларс прошел вперед, бросив мою сумку на пол, и зажег свет. Маленькая гостиная была почти пустой, не считая большого дивана, закрытого белым чехлом, и камина, выложенного терракотовыми изразцами, посеревшими от толстого слоя пыли. Вдоль стен стояли шкафы, доверху набитые книгами – толстыми, с вызолоченными корешками, видимо, старинными. Скользя взглядом по стенам, выкрашенным темно-зеленой краской, я наткнулась на висящий над камином прямоугольный предмет, похожий на портрет, также завешенный плотной белой материей. Мне стало интересно. Я подошла поближе и протянула руку, чтобы сдернуть ткань. Но тут же охнула от боли в запястье, которое грубо сжали пальцы Ларса.
- Не смей ничего здесь трогать без спросу, - прошипел он мне прямо в ухо. От его тона мне стало не по себе.
- Твоя комната наверху, – Ларс махнул рукой в направлении лестницы с широкими ступенями светлого дерева. – Я буду тебе очень благодарен, если ты не высунешься из нее те несколько дней, что мы здесь пробудем. Еда у тебя есть. Осталось несколько пакетов, так что выходить нет никакой надобности. Мне нужно уладить кое-какие дела.
Вампир пристально посмотрел мне в глаза. Я опять смутилась и поспешно ретировалась в указанном направлении, прихватив по дороге свою сумку.
Поднявшись по лестнице, я обнаружила короткий узкий коридорчик, из которого вело всего две двери. За одной из них была ванная комната, к моему полному восторгу, абсолютно современная. Я немедленно открыла кран с горячей водой и, оставив ванную наполняться, отправилась осматривать спальню. Небольшая комнатка с узким, словно бойница, окошком, наглухо закрытым плотными шторами, скорее, напоминала номер в дешевом отеле. Стены с унылыми полосатыми обоями делали ее еще тоскливее. Довольно узкая кровать, застеленная таким же полосатым покрывалом, простое зеркало на стене, прикроватная тумбочка, узкий шкафчик для одежды. Даже в домике на маяке обстановка была богаче. Но зато здесь была ванная! Порывшись в сумке, я пришла к неутешительному выводу, что почти вся моя одежда пришла в негодность – частью от морской воды, частью от отсутствия возможности ее постирать. Чудом выудив с самого дна более-менее чистую футболку, я отправилась в ванную.
Правда, из средств гигиены нашелся только кусок мыла, старый, высохший и почти превратившийся в камень. Но выбора не было. После купания в ледяной морской воде и нескольких дней, проведенных в лихорадке, мои волосы превратились в жесткую спутанную массу, совершенно не поддающуюся расчесыванию. Я долго мучилась, размачивая в воде странно пахнущий брусок, пока смогла промыть и распутать свою свалявшуюся гриву. Замотав голову полотенцем, я натянула футболку и прошмыгнула в свою комнату, боясь снова столкнуться с Ларсом. Но к счастью, он не появился.
Я сидела на кровати, сокрушенно разглядывая жалкие остатки своего гардероба и размышляя, что из вещей еще удастся спасти после стирки, когда Ларс распахнул дверь в комнату, даже не удосужившись постучать. Я хотела было возмутиться, но язык прилип к нёбу, когда я увидела его мрачную бледную физиономию.
Бросив на кровать несколько бумажных пакетов, вампир проговорил сквозь зубы:
- Нам придется поторопиться. Ориентировка на тебя размещена во всех газетах, твой портрет постоянно показывают по телевизору во всех выпусках новостей. А к сожалению, Норвегия очень законопослушная страна. Любой, кто тебя узнает, с радостью донесет в ближайший полицейский участок. Они даже составили мой фоторобот, видимо, со слов этого трусливого мальчишки, который видел меня в парке. Переодевайся, через час мы должны уехать.
Посмотрев на меня как-то странно, не то с досадой, не то с сожалением, он направился к выходу.
- Ларс, - тихо произнесла я. – Ты же сказал, я тебе надоела. Брось меня. Один ты легко уйдешь от погони. Зачем так рисковать?
Вампир медленно обернулся. От выражения его лица меня бросило в дрожь. Он был в ярости. Ноздри раздувались, кулаки сжаты… Я зажмурилась, ожидая, что он убьет меня на месте.
Хлопнула дверь. Открыв глаза, я увидела, что в комнате нахожусь одна.
Заглянув в пакеты, я обнаружила там одежду: джинсы, пару футболок, теплый шерстяной свитер с орнаментом в виде снежинок, парку на пуху, длинную и с капюшоном, вязаную шапку, шарф и варежки, коробку с ботинками на меху, а еще три комплекта белья, простого, хлопкового, и плотные колготки. В отдельном маленьком пакетике с логотипом известной сети магазинов косметики я с изумлением обнаружила шампунь, новую расческу, лосьон для лица и гигиеническую помаду. И даже синюю коробочку с тампонами. Это открытие просто повергло меня в шок. Красная до корней волос, я сидела на кровати, крутя в руках эту злосчастную коробку. Ларс, черт побери. Я готова была его задушить.
Через полчаса я, как смогла, высушила волосы, заплела две косы, стянув их шнурками от кроссовок, которые все равно нужно было выбрасывать после купания в морской воде, оделась, отобрала вещи, бывшие еще небезнадежными, сложила их в сумку, остальные запихала в пакеты, чтобы потом выбросить.
Когда я спустилась на первый этаж с сумкой и пакетами, Ларс стоял у окна в гостиной, спиной ко мне.
- Готова? – тихо спросил он.
Я молча кивнула. Подойдя ко мне, он взял из моих рук сумку и направился к двери.
На улице стояло неприметное «вольво» серо-стального цвета. Я со вздохом вспомнила роскошный черный лаковый «роллс-ройс». Спустившись по ступенькам, забросила в мусорный бак пакеты со старой одеждой.
- Куда мы поедем? – спросила я уже в машине, пристегивая ремень безопасности.
- Тебе не все равно? – спросил Ларс с издевкой.
Я обиженно отвернулась. Холодные пальцы легко коснулись моей щеки.
- Не дуйся. В Амстердам. Какое-то время погостим в этом гнезде разврата. Там легче затеряться и удобно охотиться. Кстати, об охоте.
Сжав мой подбородок почти до боли, Ларс развернул мое лицо к себе и, приблизившись практически вплотную, проговорил, глядя мне пристально в глаза.
- Слушай меня, принцесса. Больше никаких пакетиков с кровью не будет. Только не думай, что снова меня обманешь. Или ты охотишься вместе со мной, или я тебя просто прикончу. Отпустить тебя я не могу, ведь ты можешь меня выдать. А неприятности мне ни к чему. Я предпочитаю жить в ладу с… - тут Ларс запнулся, словно побоялся сказать лишнее, - с законом.
Я прекрасно поняла, что за закон он имел в виду. Но решила промолчать.
***
Инспектор ван Дер Перрен нетерпеливо взбежал по серым бетонным ступенькам, подергал дверь, затем, воровато оглянувшись, достал из кармана связку отмычек. Ловко открыв замок, он осторожно заглянул внутрь, вошел и аккуратно прикрыл за собой дверь. Дом был пуст. Какое-то время он бродил по комнатам, заглядывал во все углы, принюхивался. На кухне он решил проверить мусорное ведро и с кривой усмешкой достал оттуда пустой пластиковый пакетик с остатками буро-коричневого содержимого. Поднес к лицу, сморщился. Потом аккуратно упаковал в прозрачный пакетик для улик. Прошелся по гостиной, в задумчивости остановился перед портретом над камином, закрытым белой тканью. Сдернул материал и улыбнулся, удивленно и торжествующе. С портрета на него смотрела молодая женщина, одетая по моде восемнадцатого века. Ее каштановые кудри и темно-карие глаза неуловимо напомнили ему одну юную особу.
Выйдя из дому и заперев за собой дверь, инспектор надел перчатки и приподнял крышку мусорного бака. Пошарив в нем, он вытащил бумажный пакет, набитый вещами. Мужчина извлек простую белую футболку, явно поношенную и несвежую. Он поднес ее к лицу и, закрыв глаза, втянул в себя запах. На его губах блуждала хищная улыбка.
Большое спасибо нашей бете Тане tatyana-gr за редактирование главы. ФОРУМ
