Люди, тролли и еще кое-кто Часть 1 mp3

Минут двадцать я гнала «порше» по дороге на безумной скорости, рискуя каждую минуту врезаться в огромные сугробы по обочинам. Я старалась не думать о том, что в следующую секунду на моем пути может вырасти огромная фигура Эмметта или изящная – Роуз, и тогда мне придется выбирать. Смогу ли я хладнокровно сбить их или позволю себя остановить? Я не знала.

Впереди показались огни больших улиц Осло. Мне пришлось снизить скорость, чтобы не быть остановленной полицейским. Сердце стучало так, что, казалось, проломит мне грудную клетку и выскочит наружу.

Увидев большую синюю букву «Т» - указатель местной подземки, я притормозила у обочины, схватила сумку, выскочила опрометью на улицу и, с силой захлопнув дверцу машины, постаралась как можно быстрее спуститься под землю.

Окинув беглым взглядом схему метро, я определила маршрут к Центральному железнодорожному вокзалу в Осло и уже через пятнадцать минут была на станции «Ернбанеторг», где выскочила на оживленную Карл-Юханс-гата.

На мое счастье, в здании вокзала было почти пусто. Только несколько заспанных пассажиров ночных экспрессов катили свои чемоданы к выходу, да в зале ожидания прикорнул неряшливо одетый немолодой человек с помятой физиономией.

Подойдя к кассам, я стала лихорадочно соображать, как мне поступить. Взяв билет напрямую в выбранный мной сказочный город троллей Тронхейм, я выдам себя с головой. Нужно было запутать следы. И я, вежливо улыбнувшись усталой кассирше, попросила дать мне один билет до Бергена.

Насколько я помнила из просмотренных мной в интернете карт, Берген был в противоположном направлении от Тронхейма.

Поезд был лишь через час. Дожидаться его на вокзале было бессмысленно, так как мои одаренные совершенным нюхом родственнички могли найти меня по запаху не хуже заправских ищеек.

Я честно проложила след на перрон, предварительно узнав, с какого пути отправится экспресс до Бергена. Постояв там несколько минут, я внезапно увидела, что с соседнего пути отправляется сине-белая электричка, которая судя по табличкам на блестящих боках состава следовала в пригород Осло – Хёнефосс. Он был расположен в направлении Тронхейма. Нам с этой электричкой точно было по пути!

Увидев, что в одном из вагонов замешкавшаяся проводница еще не успела закрыть дверь, я в отчаянном прыжке, который, наверное, сделал бы честь олимпийскому чемпиону по прыжкам в длину, ввалилась в вагон, едва не сбив с ног опешившую проводницу.

Пролепетав что-то малопонятное, но очень жалостливое, я попросила ее не ссаживать меня с поезда из-за отсутствия билета. Проводница, довольно милая девушка лет двадцати, рыженькая и вся в конопушках, на мое счастье, отчего-то быстро прониклась ко мне участием. Проводив меня на место, она сказала, что уладит все сама и, взяв с меня двенадцать крон за билет, удалилась. Я судорожно выдохнула и прижалась лбом к холодному оконному стеклу. Пассажиров было немного, и это было как нельзя кстати, потому что горло начинало гореть все сильнее.

Нервное напряжение дало о себе знать, а монотонное мелькание столбов электропередач и мерный перестук вагонных колес сделали свое дело: я незаметно провалилась в серую липкую и очень неуютную пустоту.

Когда мое плечо сжала твердая сильная рука, мое сердце трепыхнулось, словно от удара электротоком, и замерло. Боясь повернуться, я ждала, что услышу звенящий гневом металл голоса Роуз.

- Конечная станция, - усталый и хриплый, словно надтреснутый, голос над ухом совершенно не был похож на вампирский.

Повернув голову, я увидела высокого худого проводника, видимо, напарника той рыженькой девушки, что так мило обошлась со мной. Его вытянутое бледное лицо и бесцветные глаза не выражали ничего, кроме безразличия и недовольства моим присутствием в вагоне.

- Простите, - пробормотала я и, схватив сумку, выскочила из уже совсем пустого вагона.

В Хёнефоссе я задерживаться не собиралась. Решив, что разумнее будет сменить вид транспорта, я спросила у вежливого бесстрастного полисмена в смешной круглой каске, где находится автовокзал и как туда добраться, и почти бегом направилась к стоянке такси.

Этот городок был совсем небольшим, и автобусных рейсов было не очень много. В здании автовокзала я нашла интернет-кафе. Изучив внимательно карту, выбрала следующий пункт своего бегства – Лиллехаммер.

Ради конспирации я заказала себе кофе, но его запах резко ударил в нос, вызывая тошноту. В висках бился пульс, а горло, словно обожженное кислотой, пылало болью. Я всем нутром начинала слышать сердцебиение каждого посетителя этого кафе: нескольких молодых парней, видимо, студентов, одетых в нелепые аляповатые куртки; средних лет мужчины в черном пальто, сидевшего за одним столиком с девушкой-подростком, чье бледное полупрозрачное лицо было узким и печальным. Ее белесо-голубые глаза и почти белые ресницы больно резанули мне сердце сходством с Лето. Братишка… Простишь ли ты меня?!

На глаза навернулись слезы. Я их вытерла по-детски, тыльной стороной ладони, и снова уткнулась в экран ноутбука, стараясь вдыхать реже и через рот.

- Эй, красотка!

Я не сразу сообразила, что этот грубый, явно не совсем трезвый верзила в потрепанной, местами протертой до дыр черной косухе, черной же бандане с черепами и кучей металлических прибамбасов – от цепей до браслетов-напульсников, густо пробитых заклепками, - обращается ко мне.

Медленно, стараясь совсем не дышать, я подняла голову от дисплея. Но густой тошнотворный «аромат» немытого тела, пота, табака и дешевого алкоголя все равно ударил мне в нос, перекрывая запах кофе. Желудок подпрыгнул к горлу, в которое словно заливали расплавленный свинец. Дико хотелось вскочить и убежать. Но громила, очевидно, был настроен продолжить наше знакомство.

- Прокатиться не хочешь? – продолжил он, поигрывая ключами, наверное, от мотоцикла. – Такая аппетитная крошка и сидит одна!

- Отвали, - тихо, но твердо ответила я, сатанея от ярости. На эту фразу я и так потратила драгоценный воздух, и теперь мне придется снова вдыхать его вонь, попутно борясь с желанием впиться в его немытую бычью шею.

Но мужик был, на свою беду, настроен решительно. Он плюхнулся напротив меня и со стуком поставил передо мной початую бутылку пива так, что её содержимое выплеснулось на стол. Теперь к его смраду добавился отвратный запах дешевого пойла.

- Давай, крошка, выпей с Ночным Волком, - рокер пододвинул бутылку ко мне, чуть не залив ноутбук.

Ну кто его тянул за язык?! Произнесенное им слово «волк» стало для меня последней каплей. Ослепляющая ярость затопила все мое существо, застилая глаза, погасив последний проблеск разума.

Сдерживая себя из последних сил, чтобы не убить его тут же, на глазах у всех, я медленно закрыла ноутбук, не спеша убрала его в сумку и посмотрела в его мутные нетрезвые глаза, наглые и тупые. Посмотрела, внутренне отпуская в себе зверя.

Но либо верзила был слишком пьян, либо от природы глуп как пробка и лишен чувства самосохранения, его не проняло.

Исходящую от меня опасность, казалось, почувствовали все в зале: студенты поспешно спрятали свои планшетники в рюкзаки и потянулись к выходу, немолодой мужчина что-то тихо сказал девушке и подозвал официантку, чтобы расплатиться.

А рокер явно намеревался сегодня найти себе приключения. Растянув губы в мерзкой ухмылке, он провел по ним кончиком языка, делая мне прозрачный неприличный намек. Ублюдок! Зверь внутри меня взвыл. Сдерживаясь из последних сил, я кое-как сделала свой оскал похожим на улыбку и прошипела сквозь зубы.

- Иди на улицу, я тебя догоню.

- Давно бы так, - довольно хохотнул верзила, встал и, пошатываясь, вышел, послав мне на прощание воздушный поцелуй, от которого меня чуть не стошнило.

Перекинув сумку через плечо и застегнув парку, я расплатилась за кофе, стараясь не пугать официантку, которую и так уже трясло от моего вида, и вышла следом.

На стоянке за кафе не было ни души. С иссиня-черного, словно обитого бархатом, неба падали крупные хлопья снега, торжественно и печально. Я медленно шла к рокеру, который небрежно прислонился к своему байку, поигрывая ключами.

Я уже мысленно видела, как пошлая усмешка на его лице сменяется смертельным ужасом, разгоряченная алкоголем и похотью рожа бледнеет, мутные гляделки закатываются, и он опускается бесформенной тушей на грязный снег.

Подойдя к нему вплотную, я, стараясь не вдыхать его вонь, сняла с плеча сумку и прошипела прямо в лицо.

- Хочешь познакомиться поближе? Уверен?!

То ли я действительно выглядела ужасно, то ли с рокера слетел хмель, но гадкая ухмылочка потихоньку сползла с его лица. Злость захлестывала меня, адреналин кипел в крови, застилая глаза багровой пеленой, горло пылало дикой болью. Я не могла больше сдерживать зверя внутри. Мне хотелось его крови… хотелось нестерпимо. Меня даже не мог остановить его мерзкий запах. Я слышала, как по его венам течет кровь, чувствовала, как пульсирует на шее жилка. Кровь… горячая, соленая… такая желанная…

Я сама не заметила, как схватила его за косуху, потянув на себя, чтобы добраться до горла. Верзила неловко трепыхнулся, пытаясь вырваться из моей хватки. Кожа куртки и ткань футболки под ней треснули расползаясь.

На меня в упор глядели желтые немигающие глаза. Глаза Волка. Оскаленная волчья морда.

Мастер, сделавший этому ублюдку татуировку на груди, был гениален.

Я бежала прочь без оглядки, будто за мной гналась квилетская стая в полном составе.

Пробежав, вероятно, целый квартал, я с ужасом поняла, что сумка с ноутбуком и всеми моими вещами осталась у того злосчастного кафе. Выругавшись настолько грязно, насколько могла, я, преодолевая страх, стыд и злость на саму себя, побежала обратно. Только бы этот выродок не вздумал украсть мои вещи!

Сумка, к счастью, одиноко стояла на грязном подтаявшем снегу. От мотоцикла бедняги остался только взрытый след.

Я злорадно усмехнулась, представляя себе, как этот гад драпал со стоянки, благодаря бога за то, что остался в живых.

А потом меня накрыло стыдом и болью. Я обессилено опустилась на мокрый рыхлый снег, лишь слегка утрамбованный немногочисленными машинами и посетителями. Я рыдала так сладко и горько одновременно, как, наверное, плачут только дети. Мне казалось, что это мой последний раз, когда я могу так плакать. Детство кончилось. Это я внезапно поняла с ужасающей четкостью.

Наплакавшись, я наконец-то вспомнила о времени. Посмотрев на часы, я застонала от отчаяния. За всей этой суматохой я, конечно же, пропустила свой автобус на Лиллехаммер.

Но самое ужасное было не это. Мне, в принципе, было все равно куда ехать. Можно было сесть на любой другой автобус, лишь бы двигаться в нужном направлении. Хуже то, что я не была уверена, смогу ли находиться в салоне транспорта вместе с пассажирами, слушая влажный звук их сердцебиений и текущей по венам крови, и чувствуя их запах. Не получивший удовлетворения зверь во мне с мрачным упорством кидался на прутья своей клетки, и они пугающе легко прогибались под его напором. Я хотела крови… до онемения в стиснутых челюстях, до тошноты, до дрожи. Каждой клеточкой тела. Причем крови именно человеческой. Я даже не подозревала, что жажда может быть такой мучительной и нестерпимой. Та несчастная косуля, выпитая мной на охоте с Роуз и Эмом, сейчас вообще не казалась подходящей едой.

Чертов рокер! Это из-за него теперь я была съехавшим с катушек наркоманом, корчащимся в ломке. Только моим наркотиком была кровь. Кровь человека.

Стиснув зубы, я подхватила сумку и быстрым шагом пошла в сторону автовокзала. Нужно было срочно уезжать отсюда. Вдруг этот урод решит отомстить и приведет своих дружков. Еще хуже будет сорваться среди толпы. Тогда меня точно никто не спасет.

От этой мысли пробрал мороз. В памяти всплыли лица из моего сна: прелестное девичье, которому так не шла жестокая усмешка, красивое мужское, с выражением похотливого интереса, и самое страшное – полупрозрачное, с хитрым прищуром рубиновых глаз. Нет. Только этой встречи мне не хватало.

Но как только я попыталась войти в здание автовокзала, все нутро скрутило жесточайшей судорогой, перед глазами заплясали разноцветные круги. Господи, что со мной происходит?!

Я выскочила на улицу, хватая воздух ртом, словно рыба, вынутая из воды. Прислонившись спиной к фонарному столбу, я пыталась взять себя в руки.

- Эй! Тебе плохо?

Чья-то рука осторожно взяла меня за плечо. От этого прикосновения меня дернуло, словно от электрического разряда. Отшатнувшись, я сквозь кровавую пелену разглядела парня лет девятнадцати, одетого в темно-зеленую парку с разноцветными полосками и нелепую шапочку с орнаментом в виде снежинок.

- Не подходи… Я в норме… - я шипела сквозь зубы, стараясь не дышать. Но все равно горло обжигал его запах – приятный, зовущий. Он пах земляничным мылом, жвачкой с клубничным вкусом и немного бензином.

- Ну да, конечно, в норме она, - парень не собирался сдаваться. Боже, ну почему люди такие глупые?!

- Судя по виду, тебе надо в больницу. Ты что, колешься? У тебя ломка?

Я помотала головой. Если отвечу, кончится воздух и снова нужно будет вдыхать. Виски ломило, в ушах стоял шум; я слышала, как стучит его сердце, перекачивая по жилам кровь.

- Тут рядом совсем отделение скорой помощи. У меня сестра там работает ординатором. Пошли, она поможет.

- Отстань, со мной все в порядке! – глоток воздуха ободрал гортань, словно наждак. Как же вкусно он пахнет! Рот наполнился слюной, челюсти заломило.

- Да ладно, не парься. Мы никому не скажем. Надин – участник программы «Надежда» - анонимная помощь наркоманам. Пошли, говорю, загнешься так. На чем ты сидишь? Героин, амфетамины?

- Да отвали ты, - я сдерживалась из последних сил, чтобы не наброситься на него. Нужно было бежать прочь, но ноги словно налились свинцом, а в голове шумело все сильнее. Я сползла на снег, обхватила себя руками, старясь унять дрожь, которая била меня. Наверное, именно так и выглядят наркоманы.

- Ладно, не хочешь идти в больницу – сиди здесь.

Парень отошел в сторону и достал мобильник. Я слышала, что он говорил с кем-то, потом снова обратился ко мне:

- Эй, ну скажи все-таки, чем колешься? Или колеса?

Я поняла, что просто так он не отстанет, и решила рискнуть. Может, и правда его сестра сможет мне помочь?

- Ладно, пошли к твоей сестре. Только я не наркоманка. У меня редкое заболевание. Мне срочно нужна кровь.

- Кровь?! – парень удивился, потом сказал в телефон: «Надин, мы едем к тебе», спрятал его в карман на рукаве куртки и попытался взять меня за руку. Я раздраженно отдернула свою.

- Сама дойду. Далеко тут?

- Да нет, рядом совсем. А у меня за углом скутер. Хочешь, давай поедем на нем?

Я представила себе, что мне придется сидеть, прижавшись к этому так сладко пахнущему мальчишке, быть очень близко от шеи, где бьется пульс, обнимать его руками…

В глазах снова заплясали разноцветные сполохи, живот скрутило судорогой.

- Н-н-нет. Так дойдем, – просипела я.

- Ну как знаешь, – ответил мой нежданный помощник. - Так было бы быстрее, а то тебе, по ходу, все хуже становится.

- Хорош болтать, - рявкнула я, - пошли уже.

Он посмотрел на меня слегка обиженно, вздохнул, но смолчал.

Отделение скорой помощи оказалось действительно недалеко. Двухэтажное здание, видимо, недавно отстроенное, словно муравейник, кишело людьми. Врачи, медсестры, парамедики, больные… В горле опять полыхнула боль.

- Я не зайду внутрь, – заявила я безапелляционно, понимая, что не смогу сдержаться. – Я сбежала от предков. Попаду в больницу – меня тут же вычислят. Если хочешь мне помочь, попроси у сестры пакет с кровью. Переливание сделаю сама.

- Как сама?! – изумился парень.

- Не впервой, - усмехнулась я.

- Хотя зря ты. Надин не выдаст тебя предкам. Сказал же – это анонимно.

- Нет, – отрезала я. – Ты не понимаешь. Не хочешь – не надо. Я пойду. Мне уже лучше.

Парень схватил меня за руку:

- Не уходи. Ну я… попробую, – голос мальчишки прозвучал нерешительно, словно он уже жалел, что связался со мной. Но и отпускать меня не хотел.

- Если не можешь, тогда зачем меня притащил сюда? Говорил, что не будет лишних вопросов! – я злилась на себя, так как сразу не отшила этого бедолагу.

Он посмотрел на меня пристально, обиженно надув губы. Я совершенно не кстати отметила про себя, что они пухлые, как у ребенка, но чувственные. А еще меня поразили его глаза. Ярко-синие, широко распахнутые, обрамленные по-девичьи длинными черными ресницами.

Его телефон в рукаве куртки выдал какой-то рэп.

- Надин. Да, мы уже тут. Только она… Ладно, я иду к тебе. Сейчас расскажу.

Спрятав телефон, он опять посмотрел на меня и спросил:

- Зовут-то тебя как? Меня – Мартин.

- Лилу, – я сама не понимала, зачем сказала ему свое имя.

Смущенно улыбнувшись, Мартин направился к входу в отделение.

Когда он ушел, я несколько раз вдохнула полной грудью, борясь со слабостью. Мне стало немного лучше, но только немного. Голова все так же кружилась, горло горело нестерпимо. А еще я никак не могла отделаться от запаха этого мальчишки.

Постояв немного, я решила, что разумнее будет все-таки сбежать, пока Мартин не вернулся и не привел свою сестричку. Мне ни в коем случае нельзя попадать в руки врачей. После первой же иголки, сломанной о мою кожу, они сообщат куда следует. И все. Мне крышка.

Но я слишком долго раздумывала. Меня снова обдало волной дивного аромата, от которого я просто растаяла, как сливочное мороженое в июльский полдень. Стиснув зубы, я задержала дыхание, сосредоточившись на ударах своего сердца, чтобы успокоиться. Меня этому научила мама.

Мартин выглядел виноватым.

- Не вышло? – спросила я тихо.

Парень опустил голову.

- Она сказала, что пока не осмотрит тебя, ничего не даст.

Я выдохнула разочарованно и одновременно облегченно. Мне не следовало идти с этим парнем.

- Ладно. Ты попытался. Спасибо тебе, Мартин.

Я протянула ему руку, чтобы попрощаться. Но тут его лицо осветила лукавая улыбка, и он вложил мне в руку заветный пакетик, холодный и влажный.

- Но я знаю, где у нее что лежит. И пока она вышла, чтобы осмотреть какого-то наркомана, подобранного на улице полицейскими, я стащил один пакетик. Думаю, в этом бедламе, что творится в отделении, никто ничего не заметит.

- А твоей сестре не попадет?

- Выкрутится, - махнул рукой он, - не в первый раз. Думаешь, легко с наркоманами работать? Постоянно тащат, что плохо лежит.

- Спасибо. Ты меня очень выручил.

Мне захотелось поцеловать его в щеку, но это было слишком рискованно. Его запах даже на расстоянии сводил меня с ума – нечего было и думать о том, чтобы приблизиться вплотную.

Поэтому я ограничилась тем, что сжала его руку. Парень охнул:

- Да ты сильная.

Да, с людьми надо быть осторожнее. Они такие хрупкие!

- Пойду я, - пропустив мимо ушей его замечание, я развернулась, чтобы уйти.

- Погоди! Ты куда-то ехать собиралась?

- Ну да, – ответила я, чувствуя, что еще пожалею, не уйдя сразу.

- Поздно уже. Автобусов не будет до утра. На вокзале будешь ночевать?

- В гостиницу пойду, - ответила я невозмутимо и сделала несколько шагов, увеличивая расстояние между нами.

Парень опередил меня и встал на пути.

- Тут рядом квартирка. Не бог весть что, но вполне приличная. Надин сняла ее и иногда ночует там, когда сильно устает после дежурств. Вообще она живет в Осло.

- А ты? – спросила я, совершенно не зная зачем. Разум кричал мне, что нужно бежать, найти укромное место и наконец накормить красноглазое чудовище внутри.

- Я учусь в колледже. В Тронхейме. Приезжал с сестрой повидаться. Завтра обратно.

- В Тронхейме? – я не верила собственным ушам. – Я тоже туда собиралась.

Мартин просиял.

- Ну вот! Это точно судьба! Пошли переночуем у сестры. Она сегодня на ночном дежурстве – квартира свободна.

Все мое существо вопило, что это несусветная глупость и надо бежать сломя голову от этого милого парня. Но я не слушала.

- Ладно, - поколебавшись, сказала я. – А тебе не кажется, что ты рискуешь, приглашая в дом незнакомую тебе наркоманку, подобранную на улице? Вдруг я тебя ограблю? Или еще хуже…

Мартин расхохотался. У него был очень приятный смех. Заразительный и открытый.

- У меня нет ничего! Телефон и старый планшетник. В квартире тоже ничего ценного. И ты же сказала, что не наркоманка!

- А ты и поверил, - хохотнула я. – Мало ли кто что говорит!

Парень вдруг посерьезнел.

- Я верю тебе. Ты такая… особенная.

Да уж, мальчик. Вот тут ты в точку. Особенная. И даже не представляешь насколько. И чем рискуешь помимо планшетника и мобилы.

Я точно знала, что совершаю безрассудство и не имею права так рисковать жизнью парня, который ради меня украл пакет крови у собственной сестры. А теперь еще и звал меня в свой дом, совершенно не подозревая о том, что я чудовище, которое жаждет его крови. Жаждет нестерпимо.

Я вдохнула полной грудью его манящий сладкий аромат. Клубника, мята, земляничное мыло и бензин… Меня снова скрутило судорогой, горло резануло так, что выступили слезы. Но расстаться с этим запахом я уже не могла. Чертова наркоманка. Я вложила свою ладонь в доверчиво протянутую руку Мартина.

- Только не придумывай себе ничего! Никакого интима! – полушутливо-полусерьезно заявила я.

- Обещаю, приставать не буду, - в тон мне ответил Мартин. - Продержишься до квартиры?

Я кивнула.

- Тогда пошли. Отведу тебя, а потом за скутером сгоняю.

Через полчаса я сидела в теплой ванне с ароматной пеной. Пока Мартин ходил за скутером, я успела «поужинать». Я даже подогрела пакетик с кровью в обнаружившейся на кухне старенькой микроволновке. Теперь злобное чудовище внутри меня сыто щурило свои глаза, свернувшись калачиком в своей клетке.

Сквозь шум воды я слышала, как на крохотной кухоньке возится мой «спаситель», громыхая тарелками.

Завернувшись в пушистый банный халат с незабудками, я вышла из ванной. Мартин радостно мне улыбнулся:

- Кушать подано! Надеюсь, ты не против разогретой вчерашней пиццы.

На столе дымилось нечто, пахнущее совершенно несъедобно. Желудок вновь предательски сжался в комок.

- Нет, спасибо. Я это не ем.

- Жалко, - расстроился Мартин. – Есть еще йогурт и сыр. Кажется, - он виновато улыбнулся.

- Спасибо, не хочется, - почему-то я почувствовала себя неловко. – Устала очень.

- Да-да! Конечно, - Мартин бросился в комнату. Коридорчик был узким, и, приходя мимо, парень оказался так близко ко мне. Я вжалась в закрытую дверь ванной, но было уже поздно. Меня накрыло его удивительным запахом, словно волной океанского прибоя. Отступивший было голод снова заставил меня стиснуть зубы и бессознательно потянуться к нему. Но Мартин, видимо, понял мое движение по-другому. Осторожно, словно боясь спугнуть меня, он положил обе руки мне на талию, бережно прижал к себе и потянулся губами за поцелуем.

Сердце зашлось в диком ритме. Почти потеряв сознание от нестерпимой жажды, я уперлась руками в его грудь и оттолкнула от себя. Силу, конечно же, я снова не рассчитала, и бедный парень впечатался в противоположную стену, издав полустон-полувыдох. Удар выбил из его легких весь воздух, и он согнулся пополам, зайдясь в мучительном кашле. На его счастье, расстояние между нами было минимальным и это погасило силу удара.

- Я же сказала – никакого интима, - прошипела я, прошла в комнату и начала одеваться, твердо решив уйти.

- Лилу, - Мартин чуть не плакал. – Прости меня… мне показалось… ты тоже не против. Прости… Останься.

Я посмотрела на его лицо, такое беспомощное, печальное. И опять поступила совершенно неправильно. Я осталась.

Мартин спал на надувном матрасе прямо на полу, по-джентльменски уступив мне единственную в этой крохотной квартирке софу.

Ночью мне не снились сны. Я просто плавала в мягкой бархатной полутьме, и это было так приятно.

Утром мы старательно избегали прикосновений и почти не смотрели друг другу в глаза. Я сделала над собой усилие и даже выпила теплого молока, осторожно, по глотку, прислушиваясь к своим ощущениям. Оказалось, это не так уж и противно.

- А ты выглядишь намного лучше, - наконец-то нарушил парень наше неловкое молчание.

Я кивнула. Мне было стыдно за то, что я чуть не покалечила его вчера.

- Спасибо тебе. Ты правда мне очень помог. И прости, что я с тобой так… Я не хотела причинить тебе боли.

Мартин неловко улыбнулся.

- Сам виноват. Когда девушка говорит «нет», надо понимать это буквально. Мы рассмеялись, и я почувствовала, как висевшее между нами напряжение растаяло в воздухе.

Автобус на Тронхейм отправлялся через час. Я помогла Мартину с посудой, тщательно вытерла крохотный кухонный стол. Парень написал сестре записку, прижав ее магнитиком в виде тролля в смешном колпаке к дверце холодильника. На автовокзал мы отправились вместе.

Все два с половиной часа дороги до Тронхейма мы мило болтали. Мартин рассказывал мне о колледже, где он был студентом факультета истории искусств, о школе танцев, в которой, как ни удивительно, он тоже учился на отделении современного танца. Правда я узнала неутешительную для себя новость, что занятия в колледже начались еще в конце августа. Сейчас был конец октября, и мне вряд ли светило зачисление с опозданием на два месяца. Но Мартин обнадежил меня, сказав, что за дополнительную плату мне, скорее всего, пойдут навстречу.

Я ловила себя на том, что все больше проникаюсь симпатией к этому парню. И вопреки здравому смыслу, кричавшему мне, что я играю с огнем и от людей мне нужно держаться на расстоянии, осторожно накрыла своей ладонью его, сплетая наши пальцы. Мартин заглянул мне в глаза и едва уловимо коснулся теплыми губами моего виска.

Большое спасибо нашей бете Тане tatyana-gr за редактирование главы.

ФОРУМ

Предыдущая глава || Следующая глава