Неожиданный гость mp3

POV Ренесми

За неделю, что прошла со дня нашего посещения кампуса Тронхейма, мы, кажется, прочесали всю Норвегию городок за городком, деревушку за деревушкой. Но либо вампир, похитивший мою девочку, был слишком умен, либо нам просто не везло. Мой отец постоянно был на связи с Джаспером, который, подключив все свои резервы, пытался выискать во Всемирной паутине хоть какую-нибудь ниточку, что могла бы привести нас к Лилу.

Джейкоб, оправившись от неудачного преследования во фьордах Тронхейма, даже решился позвонить в Лондон инспектору Розанову, чтобы через него выйти на Интерпол. Правда, этот звонок почти ничего не дал. Инспектор, который наконец-то получил заслуженный пост начальника управления Скотланд-Ярда по особо тяжким преступлениям, выслушав Джейкоба, сказал, что сделает все возможное, но ничего не обещает. От его предложения объявить Лилу в международный розыск Джейкоб, естественно, отказался, сославшись на то, что похититель может убить ее, если узнает об этом.

И все-таки мистер Розанов перезвонил через несколько дней. Переданная им информация была не то чтобы совсем бесполезной, но давала хоть крохотную зацепку. Он сообщил, что некий инспектор ван Дер Перрен из убойного отдела полиции Осло до сих пор занят поисками моей дочери и последние сведения от него поступали из Амстердама. А еще – у этого инспектора репутация истинной ищейки.

Мы немедленно выехали в Голландию, надеясь опередить этого рьяного легавого.

Увы, но следов пребывания моей дочери в столице Страны тюльпанов мы не нашли, хотя Джейкоб с Эдвардом были совершенно уверены, что вампир, похитивший Лилу, точно привозил ее в Амстердам. Мой отец, посетив полицейский участок, расположенный в непосредственной близости от квартала «красных фонарей», под предлогом поиска дальней родственницы, смог прочитать в мыслях полицейских о трупе, найденном в одном из каналов со следами явно вампирских зубов. И снова укусов было два – на шее и на руке. Мое сердце сжалось от мысли, что моя доченька начала убивать. Джейкоб помрачнел и, нахмурившись, процедил сквозь зубы какое-то ругательство на квилетском.

Дальше следы беглецов затерялись. Казалось, что они не останавливались нигде больше, чем на сутки. Мы исколесили весь Старый Свет, пытаясь настигнуть их, но постоянно опаздывали. Радовало только одно – опаздывал и инспектор ван Дер Перрен.

Мы почти что нашли их убежище в Париже, где моя дочурка встретила свой десятый день рождения. Но проклятый инспектор спугнул их, попытавшись арестовать Лилу в кафе. Эдвард увидел в мыслях полицейских и прохожих, как исчезает в узком темном переулке курточка нашей девочки, стремительно убегающей от преследователей. Отец и Джейк бросились в ту сторону, но Лилу словно провалилась сквозь землю.

Когда отец и Джейк расстроенными вернулись в отель, где мы с мамой ждали их, и рассказали о случившемся, я разрыдалась.

Джейкоб гладил меня по плечам, пытаясь успокоить, а я не могла никак остановиться. Ведь каждую ночь во сне я видела Лилу – то в темном переулке, впившейся в горло очередной жертвы, то в страшных подземельях, скованную по рукам и ногам. И, кажется, я догадывалась, где были расположены эти подземелья.

Через три дня, когда мы безуспешно пытались определить направление, в котором вновь скрылись беглецы, позвонила Элис. Ее встревоженный голос заставил мое сердце рухнуть.

- Несси, милая, Лилу в большой опасности. Я не уверена: видения очень обрывочны, но я вижу совершенно незнакомого мне вампира с рыжими волосами. Он разговаривает с Челси в небольшой комнатке, по-моему, это отель. И кажется, где-то в Италии. Понимаешь? Значит, это связано с Лилу. А если это Челси и Италия, получается, что вмешались Вольтури. Решений Аро я не вижу, этот пройдоха слишком хорошо научился обманывать мой дар. Но это видение…

Мы отправились в Италию. Но никаких следов пребывания Лилу ни в Риме, ни в Милане мы так и не нашли. Только во Флоренции мы наткнулись на маленький пансион, где милая хозяйка, истинная тосканка, живо жестикулируя, рассказала нам, что у нее было два странных постояльца – бледный господин, вечно прятавший лицо под капюшоном, а глаза под очками с темными стеклами, и bella ragazza, такая миленькая, только очень грустная. Они заплатили за неделю, но выехали вчера ночью, даже не предупредив. К ним в номер действительно приходила женщина, тоже бледная и очень красивая. После ее посещения они и уехали.

Я сжала руку Джейка, кусая губы, чтобы не расплакаться. Если женщина – это Челси, значит, похититель – агент Вольтури. Именно он и везет мою малышку прямо в руки старого интригана Аро.

Джейкоб собирался направиться прямиком в Вольтерру, чтобы потребовать немедленного возвращения дочери и разнести по камешку это вонючее гнездо пиявок. Но Эдвард был категорически против. Мы располагали только обрывками фактов и догадками. И если Аро действительно планировал заполучить мою дочь, каким-то образом прознав про ее страшный дар, мы вряд ли сможем вырвать Лилу из его жадных лап. Для этого нам придется объявить Вольтерре войну, выиграть которую у нас было очень мало шансов.

Кое-как убедив Джейкоба не делать глупостей и не кидаться в логово врага в одиночку, мы решили вернуться домой. Если моя бедная девочка попадет в руки Аро и он заставит ее применить дар в своих интересах – будет страшная беда. Нужно было продумать все и, возможно, снова собирать сторонников, как тогда, когда опасность грозила мне.

Мы уже были на пути к аэропорту, когда позвонила Элис. Срывающимся голосом она сообщила, что совсем перестала видеть Аро.

Это могло значить только одно. Моя малышка в плену. Всю дорогу я проплакала на горячей груди моего мужа, в голове у меня вертелись самые страшные картины, я проклинала себя за то, что позволила ей сбежать. Во всем случившемся я винила только себя. И мне не было оправданий.


POV Лето

Больше всего на свете я любил лес. Только в самом его сердце, где огромные вековые ели с замшелыми стволами смыкали ветки на недосягаемой высоте, почти не пропуская света, и пахло прелой листвой, смолой и хвоей, а в толстой лесной подстилке шуршала всякая мелочь, только там я чувствовал себя настоящим. Свободным, сильным. Неподвластным ничьим приказам.

Свое детство я помню плохо. Только боль. Постоянную непреходящую боль. Она была моим спутником всегда. И все то время, что я прожил до первого обращения, я боролся с ней.

Кроме боли, был еще странный голос в моей голове. Он рассказывал мне чудные истории, твердил о моей избранности, о том, что я Великий Вождь, Альфа стаи и последняя надежда племени. Пока я был слишком мал, то не понимал многого из того, что шептал мне этот голос. Я просто знал, что в моей голове кто-то живет, и бесхитростно рассказывал об этом своим товарищам по играм. Но они смеялись и называли меня сумасшедшим.

О том, что я не такой, как все, я узнал очень рано. Отец иногда брал меня с собой в резервацию Ла Пуш и позволял играть со сверстниками. Но они не любили меня, вечно дразнили мертвецом и пудрой. Правда, после того как в ярости я довольно сильно побил одного из самых наглых мальчишек, меня начали побаиваться. Хотя лучше относиться не стали. Чувство одиночества, смешанное с болью и обидой, вскоре стало для меня привычным.

Моя семья… вряд ли есть на свете что-либо еще более безумное. Отец – строгий и требовательный, вспыльчивый и грозный альфа квилетских оборотней. Член совета племени. Тот, на кого я хочу быть похожим.

Лилу, сестричка... Полукровка. Полувампир-получеловек. Удивительная и противоречивая. Она, хотя мы были ровесниками, часто относилась ко мне, как к младшему, что меня, конечно, бесило. Но с ней я мог быть самим собой: она никогда надо мной не смеялась, заботилась и помогала во всем. И она была такая красивая! Совсем как моя мама.

Мама… Она тоже полукровка. Ее удивительный запах, теплые нежные руки, ласковые губы, целующие меня в лоб, и бесконечная любовь в больших карих глазах.

Я всегда удивлялся, с какой нежностью мои родители относятся друг к другу. Будто связанные невидимыми нитями. Когда я стал взрослее, отец рассказал мне о запечатлении и их странной и совершенно невозможной истории. После этого рассказа мне стало тревожно. Может ли случиться такое, что объект импринтинга не ответит взаимностью? Это показалось мне страшным – всю долгую жизнь провести привязанным к тому, кто тебя не любит. Лучше уж смерть. Правда, таких несчастных историй ни мой отец, ни старая Сью Клируотер, моя названая бабушка, припомнить так и не смогли. «Трудно сопротивляться такому бесконечному обожанию», - говорили они. Но тревога осталась сидеть во мне занозой.

Еще есть Каллены. Вампиры. Кровные враги таких, как я. Но они тоже моя семья. Вот почему это полное безумие.

«Лето, ты где? Возвращайся, отец пытался до тебя дозвониться», - голос Сэта прозвучал в моей голове, как всегда, до тошноты заботливый.

«Вечно его где-то носит», - это Леа. Ворчливый тон и вечный сарказм. В этом она вся. Она до сих пор считает меня слепым щенком и закатывается в гомерическом хохоте, когда Сью заводит свою волынку про то, что я Великий Альфа квилетов. Говорит, что у старушки совсем поехала крыша.

Мне не хотелось возвращаться. В лесу я чувствовал себя по-настоящему счастливым, растворяясь в его запахах, звуках, сливаясь с ним. Я бежал, ломая подлесок, втягивая носом утренний морозный воздух. Снег хрустел и искрился под несмелыми лучами солнца, чудом пробившимися через сплетенные ветви деревьев.

Чтобы избавиться от надоедливых голосов, я могу обратиться. Стать человеком. Но тогда пропадет эта магия слияния. Человек, даже такой, как я, для леса чужой. Не то что волк. Человеческими глазами и носом не почувствовать и сотой доли всего того, что я ощущаю в шкуре зверя. Но не зря я особенный! У меня есть свой секрет. Я представляю, как в моей голове опускается непроницаемая для голосов шторка.

Голос Сэта начинает глохнуть, словно звук радиоприемника, теряющего сигнал, слабеть и наконец смолкает. Тишина в голове мне нравится. Это еще одна грань моей свободы.

Я хорошо помню тот вечер, когда впервые ощутил на себе давление голоса альфы. Эту мерзкую дрожь в лапах, непреодолимое желание упасть на брюхо и ползти. Тогда я решил, что никогда не стану вожаком и не буду в стае. Не хотел быть ничьим рабом и ничьим хозяином. Но жизнь распорядилась иначе, и время от времени, когда отца нет в Форксе или он занят другими делами, мне приходится выполнять обязанности члена стаи: патрулировать территорию, участвовать в посиделках у костра. В патруль я всегда хожу один. Сэт пытался составить мне компанию, но я, мысленно закрываясь от него, всегда сбегал, и он оставил эти попытки. Леа вообще меня недолюбливает, а Квил и Эмбри – неразлучная парочка. Вот и сегодня ночью – мое время.

Ночь я люблю больше всего. Все, что днем прячется под корягами, палой листвой, корнями деревьев либо в их кронах и дуплах – все живое, ползающее, летающее, прыгающее и бегающее, хрюкающее и свистящее, рычащее и ухающее – все начинает жить своей жизнью, наполняя лес звуками и запахами.

Набегавшись по лесу, я отправился на поляну, которая обрывалась отвесной скалой. С того дня как Лилу прогнала меня прочь на этой поляне, я прихожу сюда почти каждый день. Вначале я злился. Сильно. Так, что казалось, возненавидел сестру. Но потом понял, что она хотела как лучше и так заботилась обо мне. Я скучал по ней! Она снилась мне очень часто, и почти в каждом сне я дрался с другими волками, защищая ее от их клыков. Она такая хрупкая по сравнению с огромными мохнатыми зверями, и я готов перегрызть им глотки за нее.

Деревья расступились, пропуская меня на круглую поляну, подсвеченную рассветными лучами солнца и припорошенную искрящимся снегом. Резко запахло йодом и солью – внизу шумел вечный седой океан. Я медленно подошел к самому краю и глянул вниз. Волны перекатывались, выгибая свои крутые спины, увенчанные шапками пены, и с грохотом разбивались об утес.

Я лег на скалу, положив голову на лапы, и закрыл глаза. Океан шумел внизу, убаюкивая, успокаивая. Внезапно до моего слуха долетел очень далекий, почти неслышный девичий крик. Крик, полный боли и муки. Смертной муки. И этот голос я узнал бы из тысячи. Это кричала моя сестра. Я вскочил и, напрягая слух до предела, стал вслушиваться в шум волн. Крик не повторился.

Что-то внутри меня заставило сорваться с места и опрометью кинуться по направлению к дому. На бегу я снял защиту с эфира, и тут же меня оглушил голос Сэта: «Черт тебя подери, Лето! Где ты шляешься?! Джейк и Несси уже оборвали телефон!»

Я летел стрелой по знакомой дороге, как вдруг сладкий тошнотворный запах обжег мне ноздри, заставив остановиться как вкопанного. Вампир. Чужак. Свежий след, давностью не больше десяти минут. Он был совсем рядом.

Ступая почти бесшумно на полусогнутых лапах, сливаясь с подлеском, припорошенным снегом и сделавшим мою белую шкуру не такой заметной, я крался вслед омерзительной вони, исходящей от пиявки.

Вскоре я увидел его. Он шел неуверенно, словно не зная дороги, оглядываясь и тревожно принюхиваясь. Это и вправду был чужак. Черная куртка с капюшоном, надвинутым по самые брови и скрывающим лицо. Со спины он не казался крупным или мощным.

«Сэт, у нас гости, - сказал я мысленно. – Пиявка. Кажется, он один. Чужой. Идет через нашу территорию к моему дому».

«Понял, - немедленно отозвался Сэт. - Не вступай в драку, я сейчас буду. Дождись меня».

Я, стараясь даже не дышать, продолжил тихо следовать за пришельцем. Он шел, время от времени сверяясь с какой-то картой на мобильном телефоне и растерянно оглядываясь. Никогда не видел еще заблудившегося вампира.

«Я рядом, - прозвучал в голове голос Сэта, - вижу его. Идет прямо на меня. Нападаем по сигналу».

«Не лезь первым, – ответил я, - мне не страшен его яд и всякие фокусы, помнишь?»

«Помню, - с неохотой отозвался Сэт. - Но голову он откусить тебе может. Или еще чего пониже. И Джейки останется без внуков».

«Пошляк», – рявкнул я на него шутливо.

И тут под моей лапой предательски хрустнула ветка. Вампир обернулся и замер, глядя на меня округлившимися от страха глазами. Я чувствовал его ужас, он просто вонял ужасом. Видимо, оборотня он видел впервые.

За спиной пиявки коротко рыкнул Сэт, обозначая свое присутствие.

Вампир обернулся и попятился в замешательстве, потом вспомнил, что за его спиной я, и метнулся в сторону кустоа, словно испуганный заяц. Охотничий азарт забурлил в крови, выплескивая адреналин в вены. Гигантским прыжком я бросился в погоню, рядом слыша дыхание Сэта и удары его лап о землю.

Мы гнали его до оврага, разделяющего нашу территорию и земли Калленов.

Когда Лилу сбежала, Совет принял решение, что они могут остаться, пока разыскивают мою сестрицу. Поэтому, если пришелец переберется через овраг, мы не сможем его преследовать.

Он не был слишком быстрым. Расстояние между мной и кровопийцей легко сокращалось, и за несколько метров до обрыва я успевал его догнать. Прикинув, что смогу свалить его в прыжке, я оттолкнулся от земли и прыгнул. Щелкнув зубами в нескольких сантиметрах от шеи пиявки, я повалил его на землю, и мы покатились в сторону оврага. Догнавший нас Сэт рычал рядом, не вмешиваясь в наш тесно сплетенный клубок.

Подмяв под себя почти не сопротивляющегося вампира, я уже был готов вонзить в его каменную плоть клыки, как вдруг услышал, что он хрипит имя. Имя моей сестры. Я замер в нерешительности, наступив передними лапами ему на грудь.

«Что ты медлишь? – крикнул у меня в голове Сэт. - Убей его, смотри, он красноглазый!»

Вампир подо мной не шевелился, его глаза едва не выскакивали из орбит, губы тряслись, но он продолжал упрямо шептать имя сестры. Убивать столь жалкого трясущегося врага стало противно. К тому же мне захотелось выяснить, откуда он знает Лиру.

«Он назвал имя Лилу, - ответил я. – И, гляди, он почти не сопротивляется. От ужаса, наверное. Если бы мог, наверняка обмочился. Присмотри за ним, я обращусь и попробую с ним поговорить».

«Лето! Не смей...»

Договорить он не успел: я отпрыгнул за ближайший куст вереска, и горячая волна трансформации привычно прокатилась по телу.

Отвязав от ноги шорты и натянув их, я вышел к тому месту, где оставил вампира. Он сидел, не сводя своих алых глаз с нависшего над ним с грозным рычанием Сэта.

- Что ты сказал? – спросил я вампира.

Он вздрогнул и с трудом оторвал взгляд от оскаленной морды волка, продолжая трястись от страха.

- Ты… - у него дрожал голос, – откуда ты взялся? Кто вы такие? Господи, такие огромные…

Я примирительно поднял руки вверх.

- Это длинная история. Если хочешь остаться невредимым, скажи: ты знаешь Лилу Блэк?

Его взгляд стал чуть более осмысленным, но губы продолжали дрожать. Дрожь сотрясала и все его тело.

- Я… был ее другом…

- Был? Другом?! Красноглазый вампир?! Убийца?!

Я не верил ни одному слову пиявки. Моя сестра не могла связаться с красноглазым кровопийцей.

- Да, - вампир постепенно взял себя в руки, но все еще опасливо косился на Сэта, не сводящего с него глаз. – Я… не смог… не успел… хотел ее спасти, но был связан, не мог разорвать узы. Теперь она в Вольтерре. Аро… он ее убьет, если она не выполнит его условий.

Я ничего не понимал. Он говорил настолько бессвязно, что вникнуть в смысл его слов у меня не получалось.

- Погоди. Я ничего не понимаю. Сэт, оставайся с ним, я позову Карлайла. Пусть он побеседует с этой пиявкой. Вольтури – его конек.

Сэт неодобрительно рыкнул, отчего вампир затрясся еще сильнее. Усмехнувшись, я снова скрылся за кустами. Шорты скинуты, привязаны к лодыжке, снова огненная волна по позвоночнику, приятная и обжигающая. Опустившись на четыре лапы, я задержал дыхание, чтобы не вдыхать вампирскую вонь, и одним прыжком перемахнул овраг. Дорогу к Большому дому я знал отлично. Вскоре я уже был на подъездной дорожке. Остановившись за большим развесистым кустом жимолости, я обратился и, натянув шорты, взбежал по ступенькам. Набрав в легкие побольше воздуха, я распахнул дверь.

- Лето! Милый, я так рада, - Эсми встретила меня у порога.

Вежливо, но неохотно подставив лоб для поцелуя, я спросил:

- Карлайл дома?

- Нет, дорогой, а что случилось? – лицо моей вечно молодой прабабушки стало тревожным.

- У нас гость. Красноглазый. Мы с Сэтом нашли его в лесу. И он что-то лепечет про Лилу, Аро и Вольтерру.

- Лилу?! Вольтерра?! - Эсми кинулась к телефону. А я вышел на крыльцо, чтобы подышать. Удивительно, как отец смог выдержать столько лет, находясь рядом с вампирами!

Через полчаса к дому подъехал мерседес доктора Каллена, и он, тревожно нахмурившись, вышел из машины.

- Что он сказал? Лилу в Вольтерре?! Как она туда попала?! – спросил он, распахивая передо мной дверь в дом.

Пришлось опять идти внутрь.

- Это я и хочу выяснить. Он лепечет что-то со страху, ничего не разобрать, - ответил я.

- Лето, приведи его к нам, – прадедушка похлопал меня по плечу. – Думаю, с нами он будет более откровенным.

Я засомневался.

- А если он сбежит? Как только мы все выясним, его нужно уничтожить. Он попался на территории квилетов.

- Но он же никого не убил? – доктор Каллен укоризненно покачал головой.

- Откуда нам знать? - ответил я, хмурясь и сжимая кулаки.

- Настоящий вожак, - улыбнулся Карлайл.

Я хмыкнул и пожал плечами – и он туда же. И как им только не надоест?

- Ладно, - сказал я со вздохом, - приведу. Только бы Сэм не узнал, а то будет скандал.

Я встал и, помахав рукой Эсми, вышел за дверь.



Через час я сидел на неизменном бежевом диване в гостиной Большого дома и напряженно вслушивался в тихий разговор, который вели мой прадедушка и красноглазый.

Пока мы с Сэтом конвоировали его через лес, мне даже стало его жаль. По всему было видно, что он не был бойцом, никогда не сражался и впервые увидел оборотней. Мы с Сэтом произвели на беднягу неизгладимое впечатление, и всю дорогу он затравленно озирался на нас, постоянно оступаясь, и едва не упал, когда я рыкнул на него, заставляя идти быстрее. Это было крайне странно. Все вампиры, которых я встречал и с которыми сражался, были более воинственны. Может, притворяется? Эта мысль меня разозлила и заставила грозно рявкнуть на пришельца. Но бедняга подпрыгнул от неожиданности и резко прибавил шагу. «Трус», - подумал я. «Первый раз вижу такую мерзкую трусливую пиявку», - отозвался Сэт.

Вампир назвался Винсентом Ларсом. Ярко-рыжие волосы, бледное, как у всех пиявок, лицо в смешных веснушках. У вампиров не угадаешь возраст, но он казался не старше двадцати. Он рассказывал странные и страшные вещи о моей сестре, и несколько раз я сжимал кулаки, подавляя желание обратиться прямо посреди гостиной и разорвать его на куски. Моя сестренка убивала людей?! Я не мог в это поверить.

- Не верь ему, Карлайл! - прорычал я сквозь сжатые зубы, сотрясаясь от дрожи, балансируя из последних сил на грани обращения.

- Это правда, - проговорил вампир тихо, опустив глаза. – Она не виновата. Я… это моя вина. У нее не было другого выхода, - его голос прервался. Казалось, что по его щекам потекут слезы.

Он помолчал, и, собравшись с духом, продолжил:

- Это было в тысяча пятьсот семнадцатом году. Я попал в руки карателей Вольтури, когда обратил свою сестру, Джоану. Ей не было еще и десяти, когда я случайно стал жертвой голодного вампира на старом кладбище, где грабил склепы богатых жителей предместий Парижа. Видимо, его кто-то спугнул, так как через три дня я очнулся в склепе один, уверенный, что попал в огненный ад. Но постепенно я разобрался, чем стал. Несколько лет я прятался, словно крыса, в канализации и подземельях. Изучил Париж под землей вдоль и поперек. Научившись справляться с жаждой, я решил вернуться, чтобы узнать, что стало с моей сестрой. Кроме меня, у нее никого не было на свете. Мать умерла, рожая Джоану, отец, голландский купец, приехавший в Париж с семьей, чтобы разбогатеть, нашел свою смерть от чумы, пережив свою жену всего на три года. Мы чудом выжили и остались совершенно одни. Мне было тринадцать, Джоане три. Я скитался по улицам и просил милостыню, пока не попал в руки отребья со Двора Чудес. Так я стал сначала карманником, потом расхитителем гробниц. Я прятал сестру и заботился о ней как мог. Пока не стал тем, что есть.

Когда я вернулся, ей было около пятнадцати лет. Она выжила каким-то чудом, но попала в руки содержателя притона. Он заставил ее торговать телом с двенадцати. Когда я ее нашел, она медленно умирала от сифилиса. Я не мог допустить, чтобы она умерла, и обратил ее. Но сдержать ее, новорожденную, не смог. Она устроила кровавую бойню, за несколько дней уничтожив два или три десятка людей. Я не успевал прятать трупы ее жертв, их становилось все больше и больше. Моих уговоров она не слушала. А потом пришли они. Молчаливые тени в серых плащах. Безжалостные и неумолимые. Джоану разорвали на куски и сожгли. Меня помиловали: господин Аро решил, что я сделал все возможное, чтобы сдержать свою сестру, а также принял во внимание мои благие намерения. С тех пор я иногда призывался для выполнения мелких поручений в Вольтерру. Никакими особыми талантами я не обладал, поэтому вскоре обо мне забыли. Я уехал в Норвегию, подальше от людных мест, и поселился в городке Тронхейм. С Лилу я встретился совершенно случайно. Я и не подозревал, что существуют такие, как она. Но некто знал о ней больше, чем я. Господин Аро велел мне явиться в Вольтерру и приказал сблизиться с девочкой, заставить ее охотиться на людей, окончательно отказавшись от семьи. Но главным моим заданием было выяснить, имеет ли она особые способности, а потом привезти в Вольтерру. Мне не сказали, кто она и зачем нужна господину Аро. Перед возвращением в Тронхейм я был связан с помощью дара Челси. Я выполнил задание и после первой жертвы Лилу увез ее из Норвегии. За нами гналась полиция, и это было мне на руку. Случайно я узнал, что она может менять прошлое. Связанный узами, я не мог нарушить приказа и доложил об этом в Вольтерру. Но чем больше я узнавал Лилу, тем меньше мне хотелось доводить свою миссию до конца. И вот во Флоренции, в одном шаге от Вольтерры, после посещения Челси, которую послали напомнить о моих обязательствах, я почувствовал, что узы меня больше не держат. Я вез Лилу в аэропорт, чтобы отправить домой. Но не успел. Джейн… она… - Ларс замолчал и закрыл лицо руками.

- Что хочет от Лиры Аро? – тихо спросил Карлайл.

Я сидел молча, потрясенный рассказом пиявки. Отчего-то мне хотелось ему верить. Хотя все мое существо кричало о том, что моя сестренка не могла стать убийцей!

- Я не знаю. Я видел ее в последний раз в тронном зале. Меня пытали, так как думали, что я скрываю что-то о ней. Я рассказал все, что знал. Потом… меня отпустили, - вампир вздрогнул и снова замолчал, прерывисто дыша. Он поднес руку к горлу, словно проверяя, держится ли еще его голова на плечах.

- Карлайл, нужно немедленно сообщить отцу! – выкрикнул я.

- Они в воздухе, малыш, – я скрипнул зубами: Эсми опять назвала меня малышом. Но на этот раз я пропустил фразу мимо ушей.

- Летят домой, - пояснил Карлайл. – Эдвард звонил из аэропорта Флоренции. Они догадываются, что Лилу в руках Аро, но точно этого не знают.

- Теперь будут знать. Что дальше? – я не мог больше сидеть на месте и, вскочив, начал мерить шагами гостиную.

- Дождемся их тут. Потом решим.

- Опять ждать?! Вы уже ждали! Не вмешивались! Помните, чем это все закончилось?!

Я был в гневе. Понимал, что я груб и Эсми с Карлайлом не заслужили моих обвинений, но не мог сдержаться. Моя сестра в руках этого садиста и убийцы! И они предлагают ждать?!

- Детка, нужно все обдумать. Это Вольтури, – прабабушка пыталась успокоить меня, взяв за руку и нежно ее сжав.

Я резко вырвал руку из ее холодных пальцев.

- Я давно не детка! И не собираюсь никого ждать! – слепящая ярость захлестнула меня, горячая волна, покалывая кожу, начала подниматься по позвоночнику. Не в силах больше сдерживать обращение, я еле успел пулей выскочить наружу, едва не снеся двери с петель.

Большое спасибо нашей бете Тане tatyana-gr за редактирование главы.

ФОРУМ

Предыдущая глава || Следующая глава