Видео: 21

Автор: -
Бета: +
Жанр: сказочное фэнтази
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Белла, Эдвард, Элис, Эммет/Розали
Саммари: Что делать, когда невозможно принять собственный дар, а королевские обязанности пугают? Конечно бежать куда глаза глядят.

---

Первая часть


Как, как она могла отпустить сестру так далеко от себя?! Сердце колотилось, бесполезно разгоняя кровь. Пульс стучал в ушах, приходилось то и дело сглатывать, но горло все равно першило, как будто кошка драла. Хотелось поймать кого-нибудь и хорошенько отколошматить. А еще рычать. Элис перевела дыхание, вновь осматривая пустынную пещеру. Нет, в ней по-прежнему были каменные сосульки, но больше не было озера, Беллы, Эдварда и Розали. По договоренности у входа Эммет ушел вперед, а Эллис замыкала их ход, чтобы отследить возможные ловушки. И не заметили самой главной. Этого чертового озера! Мгновенная темнота и все. В первый момент Элис не поверила глазам и даже оббежала по периметру эту проклятую пещеру, но озеро и люди не камушек, чтобы куда-то закатиться.
Снаружи раздавались крики, ругань и топот. Стоило все-таки посмотреть, что там творят с Эмметом. Здесь она Беллу уже не найдет. Раздраженно дернув пару метательных кинжалов на поясе туда-сюда, Элис развернулась к выходу.
А снаружи было на что посмотреть. Если бы было настроение. Усевшись на небольшой покрытый мхом камень, Элис подтянула под себя ноги, пытаясь размышлять логически, что делать дальше. В голове роилось куча мыслей, вопросов, вариантов, но ни один не казался реальным или даже возможным. А-а-а, Всебожье, зачем эта тварь притащила их сюда?!
Та самая тварь пробегала очередной круг по вытоптанной уже поляне перед пещерой, убегая от взмыленного погоней кентавра. Элис не выдержала соблазна раздражения и дала пинка под зад рогатому. Насколько дотянулась. Хотя и понимала, что для его шкуры это не чувствительней укуса комара. Однако тварь поджала хвост и прибавила скорости, опасно нагоняя Эммета уже в хвост. У-у-у ты подлый волчара! Хотя…
— А ну-ка стоять!
Не смотря на то, что команда была подана стоящей на камне невысокой девчонкой, что-то в ее интонациях заставило резко остановиться тварь. Кентавр еще прошел пару шагов по инерции.
— Ты! — девушка спрыгнула со своего постамента и, обвинительно указав на рогатого, пошла к нему. Тварь упала на хвост, опустила голову и даже отвела глаза, поглядывая на Элис искоса.
— Дай я его все-таки прирежу, — попросил Эммет.
— Меч зря затупишь, — огрызнулась проходя мимо девушка.
— Но это он притащил нас сюда!
— Вот именно!
Элис была уже рядом с тварью и, схватив за небольшой шип на носу, повернула морду к себе.
— Ты зачем нас сюда тащил?!
Тварь в смущении стала рыть когтем землю.
— Да что ты с ним разговариваешь? Моя Розали из-за него…
Элис отбила удар меча Эммета от твари, а тот лишь голову в шею вжал.
— Остынь и сядь, — так холодно произнесла девушка, что показалось конская часть в следующий миг усядется по-собачьи. — Ты хочешь найти свою Розали или убить эту возможность? Эта тварюга привела нас сюда, значит может привести и к другому входу. — Эммет попытался что-то возразить, но Элис отмахнулась мечом, как будто перерубала любые сомнения. — Там и моя Белз. И я схвачусь за любую возможность ее вытащить. Даже если мне придется прикусить для этого кому-то важные органы. Ты понял? — последнее было сказано твари, к носу которого девушка приставила кончик меча.
Рогатый раздраженно дунул, будто отмахнулся от мухи, и еще усерднее заскреб землю.
— Да что он тебе скажет то? — Эммет оставил попытки нападения, но постукивал клинком по ладони. Чувствовалось, что ему не хватает цели для ненависти. Его Розали пропала, и ему требовался простой ответ виновного в этом. И, соответственно, убийство.
Тварь мотнула головой и сдвинулась чуть назад, продолжая скребсти землю.
— Не упусти его! — ближе подступил кентавр, Элис сделала шаг вперед, чтобы снова схватить шип, но тварь зашипела и толкнула ее ногу.
Как же ей не хватало Белз! Она бы уже поняла что происходит. Прикрыв на миг глаза Элис постаралась представить что сестра рядом и… Девушка обошла раскорябанную когтями землю и посмотрела со стороны твари.
— Эммет, ты языки учил?
Слишком уж эти царапины были похожи на такие же на земле и деревьях, пока их гнали сюда.
— Но не тварийский же.
— А это и не «тварийский». Это похоже на древний эльфийский. У-у-у, ну почему Белз не смогла заставить меня выучить его нормально?! Вот этот символ похож на «мир». Тут «помощь». «Приказ». «Воля». Это не разберу то ли «смерть», то ли «радуга». Вот почему этим эльфам всегда требовалось так все замудрить?!
Эммет теперь тоже стоял рядом и рассматривал расцарапанную землю. Однако видел во всем этом еще меньше, чем Элис. Девушка потерла свободной рукой лоб. Во второй у нее был меч, которым она тыкала в символы, очерчивая их края.
— Я не знаю, как можно верить нечто такому. — Кивок в сторону сидящего рядом рогатого. — Но он не убил никого из нас, хотя с легкостью мог. Он зачем-то гнал нас сюда, возможно не по своей воле. И не сбежал до сих пор, хотя мы пытались сделать для этого все. Значит, что-то держит, — продолжились размышления вслух. — Или все еще обязанность вести нас к озеру Силы, или совесть. Что не имеет значения — нам главное добраться к нужной цели. Так? — посмотрела она на хмурого кентавра. Он так крепко сжимал зубы, что кожа на скулах уже побелела. — Тебе надо передохнуть или идем?
— Идем, — кивнул Эммет, подавая руку, чтобы Элис было удобнее запрыгнуть ему на спину.
— Показывай, — кивнула она твари, устроившись на кентавре. — И как-то неудобно называть тебя тварью. Пусть будет Джейкоб. А будешь вести себя хорошо, станешь Джейки. И в твоих интересах, чтобы наши близкие оказались живы. А то мне всегда почему-то хотелось прирезать какого-нибудь Джейкоба. Поверь мне, я найду способ тебя убить.
Тварь передернула плечами и рывком поднялась с земли.


Этот голос звучал одновременно отовсюду. Озеро уже вновь разлилось между камнями в пещере, а на другом берегу возникла темная фигура, в силуэте которой угадывалось что-то звериное. Возможно шевелящаяся как будто от порывов ветра шерсть. Рука Эдварда сама легла на рукоять меча, но пока клинок оставался в ножнах. Не чувствовалось агрессии. Скорей привкус каменной крошки, гранатовый азарт и холодное предвкушение. С этим мешался адреналин, удивление и настороженность от его спутников, но их Эдвард успел отфильтровать.
— Ты не одна.
Несмотря на то, что прозвучали слова практически безэмоционально, Эдвард слизнул с губ легкое удивление, а за ним и такое же ненавязчивое раздражение. Так, осталось понять к кому обращалось это нечто. Рядом наблюдалось как минимум две особи женского пола: Белла и Розали. Маловероятно чтобы этот мохнатый обращался к пытающейся сбежать Ласке. Эдвард крепче намотал на кулак повод, кобыла уперлась всеми копытами, отказываясь двигаться вперед, но Эд пока и не собирался. Он оценивал ситуацию.
— Мне нужна лишь ты. А я нужен тебе. — Стало четче понятно по указанию руки, что обращался он к Белле. И это «я нужен тебе» почему-то немного раздражало самоуверенностью. — У тебя есть дар, от которого ты хотела бы избавиться, и я помогу тебе. — Теперь Эдвард рассматривал «благодетеля» через прищур. Ох не нравилось ему это предложение. С чего такая доброта сыра в мышеловке? — Остальные могут быть свободны, — соблаговолил взмахом руки отпустить «лишнюю шелуху» их пока не узнанный и непонятый собеседник.
— Белла? — уточнила Розали, переступая с ноги на ногу. Не то чтобы она хотела вот так всех бросить и уйти, но и сильно обязанной себя не ощущала. Лишь воспитание держало ее пока на месте.
— Я справлюсь, — кивнула кентаврийке Изабелла, и та медленно и неохотно стала отступать, то и дело осматриваясь по сторонам.
— А я пожалуй постою послушаю в сторонке, — тихо сообщил Эдвард.
— Уверен? — глянула на него Белла, и Эд лишь усмехнулся. Он бы сложил руки на груди, показывая непоколебимость своего присутствия, но мешал натянутый Лаской повод, зажатый в кулаке.
Фигура тем временем сделала шаг вперед, Изабелла задержала дыхание и переплела пальцы рук, но их собеседник не провалился в белизну озера, а ступал над его поверхностью, даже не шелохнув ровную гладь. Все четче ощущалась сила, но не буйная, а скорей как статичная мощь огромной горы. В молочном свете озера из фигуры стали проступать более подробные элементы. Кожаная обувь, одежда, увешанная кусками шкур, перьев, веревок и камушков. Очень уж это было похоже на шамана какого-нибудь дикого племени орков, но лишь внешне. Белла прикусила губу, чтобы сдержать вскрик и крепче сжала ладони. Нечто похожее она описывала в своем сне.
— Девочка моя, вижу сколько страдания принес тебе этот жестокий дар, это проклятье, — «шаман» теперь стоял напротив Изабеллы и смотрел чуть сверху вниз. Во фразе его можно было почувствовать заботу. Если бы она не сквозила затхлостью фальши. Эдварду даже показалось, что этот «шаман» готов съесть Беллу. Или хотя бы облизать. Рука крепче сжала рукоять, и Эд заставил себя перевести дыхание. Нет, каким-то нервным он становится в этом путешествии.
— Он не дает тебе жить полноценной жизнью. Калечит. Даже убивает. Ты лишена близких людей. Ты боишься за них. — Ладонь шамана легла на затянутую перчаткой руку Беллы, и было видно, как дрожь дошла до самых ее плеч. Эдвард же чувствовал, как аккуратно и мягко «ступают» слова «шамана», ища опору в невольных подсказках тела Изабеллы. Однако чувствовалось, что знает этот человек (и человек ли) очень много. Сила, уверенность, едва вздымаемое эмоциями спокойствие, говорили о мощной поддержке знаний или энергии. А ведь если этот «шаман» так легко получает сведенья о неизвестных ему людях, то может помочь найти потерянных родителей. Благодетель он или нет? Заберет что ему надо, и можно будет на горячем и свой вопрос задать. Желание узнать ответ, так долго терзавший разум, превысило значимость многих вещей. Например, Эдвард был готов отдать и свой дар. Не то чтобы он ему сильно мешал, но и особого счастья не приносил. Однако размахивать преждевременно этой разменной монетой Эд не собирался.
— Ты сможешь без боязни прикасаться к людям. Ощутить пальцами кожу любимого человека. Хочешь?
— Да, — сглотнув, шепнула Белла, одновременно кивнув.
— Громче, — потребовал «шаман». — Я должен быть уверен, что ты хочешь любить и быть любимой.
— Да!
— Пойдем. Это не займет много времени. Можешь подождать ее тут, — махнул рукой «шаман», и Эдвард ощутил, что не может сдвинуться с места, Ласка перестала тянуть повод. Он даже промычать что-нибудь возмущенное не смог! Окрик «Белла!» прозвучал лишь в его голове. Как же ему это не нравилось! Громкий цокот копыт и крик «НЕТ!» раздались в пещере одновременно. И шаман выбрал неверную опасность. Он вскинул руку в сторону озера, раздраженно шипя, а в это время с другой стороны его толкнула кентаврийка, роняя на землю. Переднее копыто Розали опустилось на шею «шамана», взгляд полыхал возмущением. Вкус ярости, страха, недоумения постепенно наполнялись оттенками.
— Где мой Эммет?! — вопрошала кентаврийка, и чувствовалось, что стоит ответить вот прям сейчас. Если бы еще копыто не передавливало горло из которого должен был выйти ответ.
— Мама? — прошептала Белла, рассматривая крикнувшую «нет» женщину, стоящую в молочной воде озера по колено.
Эдвард искренне разрывался между желаниями пронаблюдать обе картины. Даже сила сдерживающая его казалось стала слабже. И только сейчас он понял, что за разворачивающимися событиями упустил отсутствие кентавра и Элис.
Шаман скреб придавливающее его копыто, женщина в озере печально улыбнулась, нерешительно протягивая руку.
— Девочка моя, — с волнением произнесла она. — Не смей отдавать свой дар. Это убьет тебя. Не сразу, но постепенно. Он часть тебя, и я так надеялась, что ты научишься им пользоваться и контролировать. Он не проклятье, он — твоя судьба.
И все это под рычание различных формулировок, несших одну смысловую нагрузку: «Признавайся куда ты дел моего Эммета!».
Мощной волной дикой силы кентаврийку отбросило в сторону, и шаман, потирая шею, смог сесть.
— Успокойся! — сипло прохрипел он, махая в сторону кинувшейся в атаку Розали. Та остановилась, но лошадиный хвост в раздражении продолжал хлестать по бокам. Эдвард же ощутил, что может свободно двигаться. И даже почесать так невовремя зазудевший кончик носа. Бросив повод, Эд рванул в сторону шамана, выдергивая из ножен меч.
— Не надо его убивать, — мама Беллы сделала шаг вперед в попытке остановить Эда. — Он может помочь. Хотя, если честно, сама хотела бы его прирезать.
В этой простой, но кровожадной фразе было столько жизни, что как-то сразу поверилось, что это не просто призрак. Убивать Эд и не собирался, лишь взять хотя бы под смутный контроль происходящее.
— Я уже говорил, как не люблю поднятых? — осведомился шаман, почесывая шею.
— Так сам же меня призвал, — высказалась женщина в озере.
— Да я ее тянул, — мотнул бородой шаман в сторону Беллы. — Снежную Королеву. А ты-то чего явилась?
Из разборок и переругиваний постепенно складывалась картина причин. Шаман, любивший поддерживать жизнь чужими дарами, прознал о каком-то даре, мешавшем жить Снежной Принцессе. Не так-то просто найти желающих избавиться от дарования, то есть части себя, поэтому шаман попытался приманить Снежную Королеву именно в ночь ее коронации — когда сила всплеска была мощнее всего. Но из-за частичного отказа Беллой от собственных способностей, по призыву явилась полноценная Снежная Королева, то есть мать Изабеллы— Лилиана. Заведя с ней разговор о даровании и поняв свой прокол, разочарованный шаман отправил дух почивать дальше. Но тот зацепился на выходе из этого мира, потому что не донес какую-то важную для него информацию. Шаман же стал тянуть нужную ему королеву другими способами.
— Подождите-ка, — сообразил Эдвард. — Так эта зубастая однорогая непробиваемая шкура твоих рук дело?
— Прекрасный проводник, — кивнул шаман. — Послушный, молчаливый, аккуратный.
— Да-да, и вежливый такой, — Эд процедил сквозь сжатые зубы. — Проходите, говорит, вперед. Я тут сзади вас для ускорения провожу без опасности для жизни.
— Все же живы, — пожал плечами шаман.
— Знаешь, вот все растет желание поотрубать тебе какие-нибудь не столь жизненно важные органы, а потом сказать «ну жив же».
Все это время Белла короткими перебежками приближалась к озеру. Сделав шаг, она останавливалась на мгновение, задержав дыхание, будто боялась, что женская фигура в озере просто растворится в молочной белизне. Не дождавшись исполнения страхов, Белла делала следующий шаг по той же схеме.
Из Розали за это время шевелился только хвост. Еще присутствовал ярко выраженный всплеск ярости, раздражения, бессилия и страха. Вкус всего этого ощущал Эдвард, остальные могли прочесть разве что по глазам кентаврийки.
— Мама, — Белла уже стояла на краю озера, протягивая вперед ладонь.
— Девочка моя, — в голосе отчетливо слышался надрыв. Слишком много людей со слишком яркими эмоциями. Эдвард уже начинал путаться в ощущениях.
Пальцы дочери и матери переплелись, а диалог перешел в «как же ты выросла — как же я по тебе скучала».
Шаман прокрутился на четвереньках вокруг себя, что-то бормоча под нос, потом сел, сложив ноги в позе лотоса, и так громко хлопнул в ладоши, что эхо заметалось не только под сводом пещеры, но и в ушах всех присутствующих.
— Я готов слушать, — кивнуло это бородатое недоразумение.
— Где мой Эммет?! — разогнавшаяся Розали была готова растоптать спокойно сидящее тело. Вот только не добегая метра врезалась в прозрачную стену и опала вниз, скребя копытами камень.
Эдвард недоверчиво потрогал воздух перед собой, натыкаясь на преграду, но не видя ее.
— Иначе не получится разумного разговора, — пожал плечами шаман и столь же спокойно рассматривая соединенные перед собой ладони, он пояснил как в никуда: — Эммет твой остался на прежнем месте появления озера. Точка выхода схлопнулась, забирая наиболее одаренных, остальных отсеяло. Жив. Возможно здоров. Как-нибудь найдется.
— Как-нибудь найдется?! — возмущения в голосе кентаврийки поуменьшилось, но все равно еще хватало на двоих.
— Именно так, — кивнул шаман. — Элис там же и так же. Ты — подождешь, — мимолетно посмотрел он на Эдварда. — Дух, зачем пришел?
Только что наперебой говорящие друг другу Белла и ее мама замерли. Рука женщины в озере обвисла плетью.
— Мама? — крошево испуга, удивления, недоумения.
— Миру угрожает опасность, — душа Лилианы заговорила, но голос теперь был неживой, скорей механический.
— Что с ней?! — обернулась Белла к шаману, вытирая со щек дорожки слез.
— Я ограничил ее заданием. Так проще — без всех этих лишних эмоций, — пояснил шаман.
— Ты что?! — Белла вскинула руку, и повеяло не просто холодом, казалось воздух застывал в легких. Эдвард слишком хорошо помнил эти ощущения. Тогда гостей смогла разморозить бабушка Королевы, сейчас ждать помощи было бы не от кого. Меч уже был в ножнах, и Эдвард обнял Изабеллу за талию, заставляя заглянуть себе в глаза. В первый миг он вздрогнул. Там не было ничего человеческого. Лишь снег, пурга и лед.
— Белла остановись, — попросил он, чувствуя, как леденеют губы.
— Что?.. — девушка в его руках чуть обмякла, моргнула несколько раз, и Эдвард снова ощущал вкус ванильного мороженого, а не как из-за холода останавливается его сердце. — О Всебожье…
Эд повернул голову туда, куда смотрела Белла и показалось даже услышал похрустывание замерзшего позвоночника. Вместо шамана была груда льда, а кентаврийка отбивала огромные сосульки с копыт.
— Простите, — прошептала Белла, закусывая губу. И вовсе ему не хотелось поцелуем прекратить это издевательство.
— Убрать сможешь? — хрипло уточнил Эд.
— Я попробую, только… — М-м-м, клубничное смущение. — Отпусти меня.
— Я просто примерз, — усмехнулся Эдвард.
— Да, конечно.
Неужели это был сарказм? Общение с ним явно портит эту девчонку. И чего это он улыбнулся еще шире?
На фоне всех этих событий механический голос матери Беллы просто потерялся, хотя она что-то рассказывала короткими рублеными фразами, пока не замолчала, выдав всю информацию. Приложив ладони к куску льда, Изабелла нахмурилась и сосредоточилась. Только эффекта не последовало. Кентаврийка быстрей избавлялась от сосулек обычным бегом.
Эдвард в это время смог внимательно рассмотреть дух бывшей Снежной Королевы. Красивая была женщина. Длинные светлые волосы по пояс были собраны в замысловатую прическу, статная женская фигура, четкие линии скул, изящный нос и яркие глаза. Белла была одновременно похожа и не похожа на мать. Изабелла была… живой что ли. Более яркой. Со Снежной Королевы даже статую лепить не интересно было — она и так была красива, как идеальная статуя. И что же могло ее убить?
Кентаврийка уже избавилась от кандалов льда и теперь вычищала мелкие кусочки, повисшие на попоне.
— Может пусть так и останется? Мутный этот шаман, — предложила она Белле.
Та лишь лбом уперлась в лед, зажмуриваясь так крепко, что наверняка яркие круги перед глазами появились. Лед игнорировал и это.
— Может перчатки снять? — предложил Эдвард.
— Нет! — так эмоционально крикнула Белла, что вкусовые ощущения накрыло коктейлем чувств и стало трудно дышать.
— Зато эффект есть, — сглотнул Эд, рассматривая, как лед мгновенно превратился в воду. — Запоминай ощущения, если в следующий раз кого заморозишь.
— Обязательно.
О, а вот это точно был сарказм. Эдвард едва сдержался, чтобы не поцеловать так крепко поджатые губы Беллы. Интересно, был бы он за это заморожен?
— Повтори, тут помехи были, — Шаман так и сидел в прежней позе, и было непонятно смог ли лед пробить его защиту. — А вам всем советую послушать, а не истерить.
— Давно ледышкой не был? — уточнил Эдвард, чувствуя, как воздух снова начинает холодеть.
Белла, приподняв подбородок и выпрямившись идеально ровно, сделала вид, что ничего не слышит. Она смотрела на дух матери и то переплетала, то стряхивала руками.
— Мир в опасности. — Холодная констатация не производила эффекта. Не чувствуя эмоций было сложно испытать веры словам. — Темные эльфы нашли способ открыть путь на поверхность своей богине-паучихе Ллос. Они заманивают даровитых детей и забирают их жизненные силы, отдавая на «ту сторону». Осталось совсем немного. С ней выйдут из озера мертвых все упокоенные там воины-дроу. Убитые ими в войне люди и нелюди восстанут с душами темных эльфов, копившихся все эти столетия в чертогах Паучихи.
— Вот тварь! — высказался шаман, и ощущение страха именно от этой особи заставляло поверить во всю серьезность.
— Может расширите как-то сказанное? — предложил Эдвард.
Шаман уже стоял на ногах и ходил по кругу своего защитного кольца как тигр в клетке. На миг даже стало интересно может ли он сам выйти наружу. Кентаврийка тоже наблюдала это с кровожадным интересом. Похоже она ждала хоть шаг в сторону, чтобы настучать по лицу шамана для закрепления в памяти не связываться с кентаврами.
— Кто такие темные эльфы не надо представлять, — шаман растер лицо и пару раз дернул бороду. — Более жестоких рас в нашем мире не осталось. Они лучшие воины. Врожденные убийцы с манией величия, готовые перегрызть глотку даже родному отцу за любую проявленную слабость. В честь праздника богини каждый год в жертву приносятся десятки дроу. За провинность или неугодность. Их топят в озере мертвых, где они должны дожидаться призыва Богини. Мертвые, но готовые сражаться за свою паучиху каждой частицей своего тела, они непобедимы. А если еще и души дроу вернутся с «той стороны»… Их регенерация может залатать на телах смертельные для любой другой расы раны. Иначе они бы просто не выжили в вечных междоусобицах.
Вот теперь верилось. Вот с этим кисловатым привкусом страха на губах все это обретало реальность.
— А это так и должно быть? — с сомнением уточнила кентаврийка.
Все синхронно посмотрели куда она указывала. Мама Изабеллы стояла в закипающем озере — по крайней мере его поверхность слишком напоминала пузырящийся кипяток. В мгновенье оно вновь стало зеркально-ровным, а потом начало будто натягиваться посередине, вздымаясь бугром.
Шаман ругался как минимум на трех языках, затирая ногами знаки на полу. Из его бормотаний становилось понятно, что по проторенному духом пути с «той стороны» прорывался кто-то еще. А пока шаман сидел под собственной защитой не мог ни нормально колдовать, ни сбежать. Эдвард поймал Беллу, кинувшуюся на помощь матери, так и застывшей столбом посреди всего этого безобразия. Проще было бы удержать дикую кошку и даже увещевания, что она ничем не сможет помочь не помогали.
Поднявшийся на несколько метров над землей бугор воды наткнулся на потолок и будто лопнул, резко опадая вниз. А в озере осталась стоять еще одна женщина. По сравнению с ней даже маму Изабеллы язык уже не поворачивался назвать идеальной. Длинные белоснежные волосы ниже пояса, светло-стальная кожа казалось светилась изнутри, огромные глаза темно-бордового цвета и идеальная фигура, затянутая ремешками и кусочками кожи, почти не оставляющих простора для воображения. Незнакомка осмотрелась, уделяя каждому из присутствующих не более секунды, и двинулась к берегу. Рядом с неподвижно стоящей Лилианой эта красотка будто оступилась, натыкаясь на что-то. Спокойный шаг в сторону, ладони новенькой обхватили щеки матери Беллы, резкий рывок и голова отделилась от тела еще секунду державшего форму, а в следующий миг растворившегося без всплеска в молочной глади озера. Куда потом была небрежно брошена и голова.
— Нет! Нет-нет-нет!
Больше удерживать вырывающуюся Беллу Эдвард не смог. С мечом в руке это было как минимум опасно.
— Как ты могла?! — кричала Изабелла на выходящую из озера женщину. Но та не обратила внимания, как будто никого не существовало вокруг.
— Стоять! — Белла сдернула перчатку и схватила за руку незнакомку.
Короткий недоумевающий взгляд, а потом красотку стало корежить, изгибать, тело начало раздуваться, готовое взорваться и замарать собой все вокруг. Их всех расшвыряло в стороны, а вместо красавицы-незнакомки покачивался на тонких ногах паук, почти подпиравший свод пещеры. Первый шаг нерешительный, а потом уже уверенный, отталкиваясь от стены и дальше на выход.
— Она пришла, — обреченности в голосе шамана хватило бы на весь мир.
Пришла и прошла как орк через хрустальный лес. Приподнявшись на локтях, Эдвард облизнул губы, ощущая металлический привкус крови. Головой его ударило о камень, и до сих пор мир плыл перед глазами. Лучше всех ощущала себя кентаврийка, по крайней мере она первая смогла подняться на ноги, не смотря на то, что их было четыре.
— Все живы?
— Жив, — Эд поднял руку, а потом попытался подняться и сам.
— Надолго ли? — сидящий на земле шаман покачивался взад вперед, теребя бороду.
— Какое море оптимизма, — пробормотал Эдвард. Уперевшись руками в колени он набирался сил и решимости выпрямиться.
— Белла? — голос кентаврийки эхом взметнулся под своды пещеры. — Белла, ты где? Белла!
Откуда взялись силы и выпрямиться и подбежать к распростертой на земле девушке было непонятно. Правда на колени рядом Эдвард уже не опустился, а скорее упал.
— Не трогайте ее, — глухой голос шамана доносился как через вату. — Она забрала часть силы богини паучихи, но не умеет ее сбрасывать, поэтому когда переполнилась и произошел выброс. Вообще неизвестно ваша ли это Белла или уже что-то другое. Ты что делаешь?!
Кентаврийка в ладонях принесла воды из озера и плеснула в лицо Изабеллы. Капли обожгли кожу лица и рук сидящего рядом Эдварда, заставляя зашипеть через сжатые зубы. К горлу подкатила тошнота, стало тяжело дышать.
— Привожу в себя, это же вода, — кентаврийка переступала с ноги на ногу, будто хотела тут же сорваться вскачь.
— Это скопление силы! Не вода! Вот ведь голова вроде человеческая, а мозг все-таки лошадиный!
— Что произошло? — Белла села, и медленно осмотрела всех. И столько в этом было похожего с красоткой, совсем недавно появившейся из озера, что все замолчали, не зная чего ожидать.
Эдвард сглатывал, пытаясь ощутить вкус эмоций, но все еще не мог избавиться от ощущения тошноты и какой-то невероятной легкости в голове. Изабелла столь же внимательно осмотрела себя, остановилась на руке, оказавшейся теперь без перчатки, а потом одним движением оказалась на ногах. Она двигалась к шаману, поймав его в фокус своего взгляда, и не замечала больше ничего.
— Ты! — толчком в грудь она заставила бородатого упасть назад, ледяные оковы тут же приковали руки и ноги к земле. — Ты открыл дорогу в этот мир богине паучихе. Из-за тебя моя мама снова мертва!
— Без меня ты бы и не встретилась со своей мамой, — парировал шаман. Ледяной ошейник заставлял его задирать голову все выше.
— Чтобы снова увидеть как она умирает? Вот ведь счастье-то какое!
— Не я ее убил, — ошейник покрывался шипами и хорошо, что Белла не перепутала их направление — внутрь или наружу. — Я нужен тебе. Разобраться с твоим даром.
— А я не отдам, — Белла приселяя рядом с его лицом на корточки. — Но ты научишь меня как им пользоваться. Тебе же не впервой забирать чужую энергетику.
— Научить?! Я познавал это годами! Десятками лет.
— Полчаса. Максимум час у тебя на то, чтобы собрать все и выложить. Ну, а если ты начнешь что-то «забывать» мы же можем перейти к практическим занятиями, — Белла пальцем без перчатки едва не коснулась бороды, но вместо этого лишь проверила остроту торчащего из ошейника шипа.
Эдвард еще раз сглотнул, и вздохнул с облегчением — вкус снова возвращался к нему, а во всем теле ощущались одновременно легкость и желание свернуть горы. Подавшись вперед, он даже прикрыл глаза, стараясь прочувствовать эмоциональную картину. Предвкушение, солоноватая настороженность, травянистый ветер желания бега — это была кентаврийка. А вот Белла… вкус ее изменился, из сладковатого мороженого он превратился скорей в лед, но с тем же привкусом ванили. Все ощущения от нее стали какими-то более четкими, резкими сначала и со слабым послевкусием шлейфа в конце. Чувствовалась собранность, стремление к цели, но без кровожадности. С шаманом она не шутила, выбирая самый короткий путь достижения желаемого. Это была все-таки Белла, хотя и немного непривычная. У паучихи был другой вкус — липкий и настолько холодный, что прижигал кончик языка, а эмоции были скорей эхом.
— Как ты думаешь, она его убьет? — шепотом спросила Розали.
— Думаю нет, — так же тихо ответил Эдвард, поднимаясь на ноги.
— Жаль.
Эд моргнул. Кентаврийская кровожадность все-таки иногда удивляла. Мотнув головой, он стал приводить себя в порядок. Переполнявшая тело энергия требовала выхода. Он даже подобрал снятую перчатку Беллы и принес ей. Получил в ответ мимолетную, но теплую улыбку с таким же взглядом. Нет, все-таки это Белла. Больше делать в пещере было нечего. Бубнеж шамана и короткие вопросы Беллы были на столько запутаны и непонятны, что не хотелось задумываться об их смысле. Розали давно показалось тесно в пещере, и цокот копыт затих где-то на выходе. Может там найдется чем заняться. И ведь нашлось. Кентаврийка притащила ко входу сбежавшую Ласку. Эдвард успел перебрать амуницию, почистить и накормить кобылу, а Розали натаскала горку корешков и мохнатых грибов, уверяя в их неземном вкусе, если запечь на костре, когда на выходе показалась Изабелла. Она прищурилась и прикрыла ладонью лицо от солнечных лучей. Перчатки снова были на ее руках.
— Мы не можем медлить. Ллос скоро доберется до своих и поднимет войска. Нельзя терять время на сбор всеобщей армии, как в Великой битве. Каждое промедление равно убитым живым существам, в телах которых поселятся души темных эльфов. Да и предоставлять эти самые тела прямо под оружие дроу — нерационально, — Белла была предельно собрана, от ее слов веяло привкусом горечи и остротой понимания. — Противостоять сможет лишь моя армия. Ледяные воины после смерти превращаются в снег и лед, — ее голос дрогнул болью сожаления, но она продолжила. — Победить возможно только убив паучиху. И я постараюсь. Но рассылаю вестников, на случай если не справлюсь.
Да, слова уже не девочки, а Снежной Королевы. Вокруг ее поднятых рук завихрился локальный снежный буран, и в следующее мгновенье на ладони сидела полупрозрачная птичка с замысловатым рисунком изморози на перьях. Склонив голову, пернатое моргнуло несколько раз, выслушивая все, что прошептала ей Белла, и вспорхнуло, уже в воздухе разделяясь на девять таких же пичуг — по количеству королевств Мирланда.
— Вам не предлагаю присоединиться, — посмотрела на них Белла после того как проследила полет вестников. — Это слишком опасно.
— Я с тобой, — Розали выступила вперед, хлестнув себя по бокам хвостом. — Мак-Хэйлы никогда не бежали от битвы.
Возможно в них говорила нерастраченная энергия озера Силы, но Эдвард ощутил, что тоже не может отсиживаться в стороне. Как-то это было неправильно что ли. Да и хотел же он попасть к дроу.
— Я тоже с вами, — он поднялся и свистнул, призывая пасущуюся неподалеку Ласку.
— Ну что ж, хотела бы пообещать, что будет жарко, но будет даже холодно, — Белла расстегнула плащ и перекинула его Эдварду. — Утепляйся.
На миг она закрыла глаза, а когда открыла, в них были лед и стужа. За спиной разрастался шлейф из снежинок, укрывая спину блестящим пологом, волосы и ресницы покрылись изморозью. Сумеречное небо резко потемнело, повеяло холодом и несколько десятков медленно опустившихся снежинок неожиданно превратились в сплошную вьюжную пелену, сквозь которую так же непредсказуемо проступили морды трех белых медведей, а за ними и ледяные сани.
— Располагаемся, — повела пригласительным жестом Снежная Королева. Пока Розали переступала невысокий борт и укладывалась на пол саней, а Эдвард застегивал на плечах второй плащ, Белла незаметно потрепала холку ближайшего медведя.
Повелительным жестом своей Королевы медведи с шага перешли на рысь, взмывая в небо по снежной тропке, исчезавшей за их спинами. Рядом заржала Ласка, удивленно перебирая в воздухе ногами, но скорость передвижения от этого не зависела — ее нес снежный буран.
На входе перед пещерой осталась лишь горстка принесенных Розали орехов и кореньев, покрытых теперь слоем снега.


— Всебожье, — голос кентаврийки дрогнул.
— И это еще мягко сказано, — поддержал Эдвард.
Свесившись через край саней, Розали рассматривала тысячи тысяч закованных в черные доспехи мертвых воинов дроу. И их становилось все больше. Они возникали как из ниоткуда, занимали свое четко отведенное место и после этого лишь ветер развевал красные знамена, сами воины оставались неподвижными, дожидаясь команды наступления. И в центре этого отвратительного пятна огромная черная клякса богини паучихи.
— Почетная смерть, — кентаврийка обернулась к Эдварду. — Если меня убьют, отруби мне голову. Уж этот орган никакому духу дроу не под силу прирастить.
— Та же просьба, — кивнул Эд. — Только не торопись это сделать раньше времени.
— Там вон желающих и так хватает, — фыркнула Розали.
Как они могут так шутить? Белла искоса посмотрела на Эдварда. Скулы четче проступили на побледневшем лице. Он то и дело облизывал губи и морщился. Что она творит?! Это же верная смерть для него! Для всех! Сани подскочили будто на кочке и оступившийся белоснежный медведь зарычал, широко открывая пасть. Другого пути нет, и Белла это знала. Медведь выровнял свой бег, и тут дернулся в сторону другой. Огромная черная тень пронеслась сквозь снежный вихрь, задевая крылом пристяжного. У дроу еще и летающие ящеры?! Всебожье помоги!
— На левый фланг! — крикнула это Белла скорей сама себе — снежные воины пургой и ветром следовали за своей королевой без каких либо команд. К тому же в санях находилась Андромеда — главнокомандующая, лишенная крыльев и возможности полета так давно, что все уже не помнили как может быть по-другому.
Из центра огромного войска один за другим взмывали крылатые ящеры, разрезая небо на мелкие кусочки. Левый фланг казался пока самым незаполненным. Возможно это была ловушка, но менять решение было нереально. Раз за разом ящеры со своими всадниками-дроу прорезали прикрывающую вьюгу, пытаясь добраться до ее сердца — Снежной Королевы. Один за другим медведи начинали хромать все чаще и когда сани ударились о землю, всех раскидало по сиденьям.
— Стройся! — звонкий оклик Андромеды прозвучал властно и хладнокровно. Как будто в тренировочном бою.
Закружившийся вокруг снег мгновенно опал, соткав сотни девушек-воинов. Всего лишь сотни против…
Чувствуя, как все внутри начинает сковывать холодом отчуждения, Изабелла вскинула подбородок, глядя как ближайший ряд дроу синхронно двинулся им навстречу, опуская копья.
Началось. Да помогут им Боги.
И не помогли. Неужели в этот мире происходило что-то интереснее, раз они смотрели в другую сторону?! Белла чувствовала, как каждая смерть снежного воина оставляла порез на душе, и их уже было на столько много, что счет был бесполезен. И если внутри она корчилась от боли, внешне, крепче сжав руки, старалась накрыть всех своих воинов силой, отобранной у богини паучихи, чтобы защитить, запутать мертвых воинов. Но присутствие самой богини так близко делало это бесполезным. Как свет свечи против солнечного света. Возможно она и удлинила жизнь какой-нибудь снежной девушке на несколько минут, но за это время они продвинулись к своей цели разве что на пару шагов.
— Кэллан пришел! Восточнее, — крик Андре, получившей донесение. — Может станет полегче.
Некромант. Это хорошо. Он знает что делать с мертвыми. И в его мертвое воинство уже точно никто не сможет вселиться. Но легче не стало. Как будто они сражались с водой. Вместо растерзанного дроу тут же слаженно вставал другой. В таких же черных одинаковых доспехах, и оттого казалось, что это не новый мертвец, а все тот же, только восставший заново. Если бы не куски тел и доспехов, усыпанных снегом и льдом.
— Гебура! С юга.
Главная ведунья Мирланда. И до нее добрался вестник. Вовремя. Всебожье, Изабелле казалось, что она делала все правильно, ну почему не догадалась дождаться хоть какой-то помощи? Откуда эта уверенность, что справится со всем сама?! А теперь, неорганизованные, разбросанные по разным флангам, ослабленные…
— Нет-нет-нет! — Белла обернулась, чтобы убедиться в происходящем. Темные эльфы больше не сражались, они обтекали «островок» сопротивления как незначительную помеху, лишь отмахиваясь от выпадов ледяных воинов. Они шли захватывать этот мир и не собирались останавливаться. Ряды снежного войска поредели на столько, что даже Розали и Эдвард выступили вперед, закрывая прорехи павших. Эдвард вынужден был спешиться, опасаясь за жизнь Ласки и отправить кобылу подальше от опасностей. На плечах и боках кентаврийки алели порезы, окрашивая алым попону килта. Эдвард прижимал левую руку к груди и лишь иногда, морщась, вытирал кровь с рассеченной губы. Проходящий мимо дроу казалось лишь небрежно взмахнул гардом, а Эдвард упал на колено, зажимая бок.
— НЕТ! — вспышка боли смешалась с ледяным крошевом в груди, вырываясь наружу криком бессилия. Снежный вихрь закружил вокруг, затирая мир белым цветом.
Не обращая внимания на попытки Андре задержать ее, Белла бросилась к Эдварду.
— Да жив я, не тереби, а то точно помру, — прорычал он сквозь зубы на попытку осмотреть его. — Царапина. А ты в этот раз молодец — своих не подморозила.
Лишь теперь Изабелла осмотрелась вокруг. Их окружала ледяная стена с вмороженными в нее дроу. Она закрыла их, но земля продолжала дрожать от слаженного шага темных эльфов. Всебожье, почему же она сразу не догадалась морозить и бить на куски?!
Андромеда ковырнула лед и неодобрительно цокнула.
— Не трать столько сил. Давай более точечно, а то пока мы будем выбираться отсюда, уже все уйдут.
На миг даже мелькнула трусливая мысль «да и пусть уходят», но сразу после голову подняла Снежная Королева.
— Прорубаемся, — скомандовала она. — Буду помогать.
Крушить замороженных дроу оказалось одновременно и проще — они не могли оказывать сопротивления, и тяжелее — чтобы прорубиться сквозь такую толщу льда уходило много сил.
— Напомни мне, — держась за бок, Эдвард помогал как мог мечом, но простой металл справлялся хуже, чем ледяное оружие. — Не пугать тебя. Больше, — он перевел дыхание, упираясь ладонями в колени. — Знаете, я не удивлюсь, что когда мы выберемся, останемся одни посреди поля.
— А ты попроси дроу с той стороны поковыряться, — хмыкнула Розали. Кентаврийка тоже уже запыхалась и то и дело вытирала пот с лица. Ее предложение было услышано.
С другой стороны был нанесен удар такой силы, что трещины испещрили всю стену вместе с вмороженными в нее телами.
— Они там что, головами стучатся? — Эдвард выпрямился, крепче сжимая меч.
— Очень похоже, — Розали оттиснула Беллу назад, заставляя зайти обратно за спины.
От следующего удара стена льда крошевом опала вниз.
— Опять?! — возмутился Эдвард, увидев однорогую морду существа, когда-то гнавшего их к озеру Силы. — Я больше никуда не побегу!
Из пасти однорога вырвался громкий торжествующий рев.
— Вонь-то какая, — сморщился Эдвард. — Я уже и правда подумываю, что стоит пробежаться.
— Ты нашел! Ты нашел их, Джейки! Хор-р-рошая собачка!
— Элис?!
Андре пришлось схватить Изабеллу за руку, чтобы удержать на месте. Ледяная стена пала и дроу сдерживали лишь ряд снежных воинов. Всплеск облегчения, что с сестрой все в порядке сменился паникой — Элис не должно быть здесь, ее же убьют!
Встреча кентавров была горячей. Они исхитрялись одновременно ругаться, признаваться в любви и махать мечами, отбивая атаки темных эльфов. Стиснутая крепким объятием Элис, Белла осмотрелась по сторонам и поняла, что они не справились. В рядах дроу тут и там были видны столь же покорно шествующие люди, орки и даже светлые эльфы. Их мир погибал. Не смотря на то, что кентавры сражались за десятерых, однорог могучим ударом лапы косил по несколько дроу сразу, а Белла, закусив губу и чувствуя дрожь изнеможения, замораживала хотя бы частично первые ряды темных эльфов, армия богини паучихи становилась все больше. Слишком много…
Перед глазами потемнело, Белла тряхнула головой, но зрение не прояснилось. Темнота наступала от войска дроу. Богиня паучиха затягивала небо, чтобы на поверхность могли выйти живые дроу, для которых солнечный свет был смертелен. Это конец.
Пошатнувшись, Изабелла оперлась на холку снежного медведя, но, услышав тихий вскрик кого-то из своих воинов, вскинулась, превращая в замерзшую статую дроу, чей гард пронзил насквозь ледяную деву. Мир поплыл перед глазами, и как Белла ни старалась крепче вцепиться в белую шерсть, земля стремительно приближалась.
— Прекращай! — Андре вздернула Изабеллу за плечо, помогая стоять на ногах. — Ты истощена. От твоей смерти никому не станет легче.
— Откуда ты знаешь? — прошептала Белла, ощущая леденящий душу холод.
— Знаю! Эй, как там тебя? Эдвард? Подержи ее. И не давай магичить.
— Нет, я должна! Я должна забрать силы у паучихи. Вы не понимаете, это только я могу!
— Сейчас ты и обычного паучка не придавишь, а замахнулась на саму богиню, — хмыкнул Эдвард, перехватывая Беллу у Андромеды.
— Силы. Мне нужны силы, — прижимаясь к крепкой мужской груди, чувствуя ставший за такое короткое время родным запах, Белле казалось, что она знает решение. — Мне как никогда… Я знаю! О, Всебожье, почему я не поняла этого раньше?! Если я коснусь кого-то, то я заберу его жизнь и силу! Дроу. Я должна коснутся дроу.
— Ты с ума сошла? — Схватив за плечи, Эдвард удержал ее на месте. — Да любой эльф искромсает тебя на три кусочка еще до того как ты к нему приблизишься.
— Пожалуйста, помоги мне, — прошептала Белла, заглядывая в зеленые глаза, и вздрогнула, чувствуя как очередной удар разрезает душу, где, казалось, не оставалось уже живых мест. — Помоги… Они не справятся без меня.
Мир переставал существовать, слишком много боли, слишком много врагов, слишком мало шансов на победу.
— А-а-а, Всебожье. Не думал, что сумасшествие заразно! Пошли найдем тебе дроусятины.
— Спасибо…
Как же мало воинов осталось на их стороне. Белла прикусила губу, стараясь сделать шаг без поддержки, но тут же ощутила, как вспышка света режет глаза до слез, заставляя щуриться и закрываться рукой.
— Феникс! Твою ж Ллос, да в тыл! — крик Андромеды доносился как из другого мира. — Прикрывайте Королеву!
Вспышка света сменилась кромешной тьмой, Беллу смяло как игрушечную куклу, сжало и вдавило в землю так, что она не смогла даже вдохнуть. Яркие круги плыли перед глазами, а любая попытка шевельнуться была обречена на провал. Она царапала ногтями камень, чувствуя, как в груди разгорается маленькое солнце. Паника мешала сосредоточиться, понять что случилось, сколько прошло времени и умерла ли она или еще нет. Выбраться, ей надо выбраться отсюда. Хоть какое-то оружие. Оружие… Да она сама вся сплошное оружие!
В первый момент Белла лишь поняла, что она может вдохнуть.
— Ты же задушишь ее, тупица однорогая! Белла, ты как? — голос Эдварда.
— Отличная идея — создать ледяной шип для этой толстой попы, — а это уже Элис. Как хорошо, они пока еще живы. — Джейкоб, ты хоть чем-нибудь думай в другой раз, или Белз удалось проткнуть тебя до расположения твоего мозга?!
Слова окружающих доносились далеким эхом, пока Изабелла пыталась понять, что произошло. Феникс. Она слышала, как это крикнула Андре до того как сверху упала однорогая туша. Откуда тут феникс? Папа Элис рассказывал, что королева Мелита уже полыхнула в Великой Битве, помогая победить темное Оно, а феникс может загореться лишь раз в жизни. Неужели принцесса Италмас тоже?.. Надо же, феникс. Который выжигает тьму. Они победили?! Получается мы победили?!
— Ллос?.. — ее голос больше походил на воронье карканье, и Белла села, пытаясь осмотреться по сторонам.
— Мертва! На вот выпей, — Элис протянула фляжку.
Сделав несколько послушных глотков, Изабелла поперхнулась, ощущая, как жар разливается по горлу и далее к желудку, а потом раскатывается по телу до кончиков пальцев.
— Это не вода, — просипела она.
— Да? — Элис понюхала содержимое. — И правда. Моя-то фляжка вместе с кобылой этого потерялась, а эта тут валялась.
— А если бы там был яд? — саркастично уточнил Эдвард.
— Ну какой идиот носит с собой яд во фляжке?
— Дроу могут.
Ей казалось, или сестра и Эдвард специально отвлекают ее от чего-то? Сели так, чтобы не было видно ничего вокруг, кроме серой туши однорогой твари, несут какойто бред. Схватившись за ближайшее, что оказалось под рукой, Белла рывком поднялась на ноги.
— Не надо, Белз, — попыталась остановить ее Элис, но было поздно.
Теперь Изабелла видела огромное поле и тела. Сплавленные в доспехах, просто обугленные, рассыпавшиеся в золу в точке вспыхнувшего феникса. И ветер поднимал эту пыль, делая весь мир черно-серым. За этой тучей смутно были видны движения людей, успевших укрыться от вспышки. Что же скрывали от нее?
— Андре? — уж главнокомандующая не смолчит. — Андромеда?
Горло сжало ледяной рукой. Феникс сжигает не только тьму, но и лед. И это она привела ледяных воинов на смерть. Всебожье, она убила Андромеду. Отец этого не переживет.
— Ну что? — слегка раздраженный голос Андре показался сказочно прекрасным.
— Андромеда… — лишь слабость в ногах помешала кинуться на шею главнокомандующей. Даже зная, что та этого не оценит и не поймет.
— Что там у нас? — покрутила Белла рукой, пытаясь описать все произошедшее и хоть как-то оправдать призыв Андромеды. Эдвард поддержал под локоть, и Изабелла не стала отказываться от помощи. На это не было ни сил, ни желания.
— Выживших дроу отловить не успели, да и если честно не слишком стремились — опасные они твари, а мы сейчас не самые лучше бойцы. Живые трупы-то сразу попадали, как исчезла Ллос. Но учитывая ее божественную сущность, — это было произнесено чуть ли не через плевок, — и что тела ее не нашли, сложно поверить, что мы ее убили. Скорей загнали обратно в нору. Но, думаю, она долго еще носу или что там у нее на морде, не покажет наружу. Наши потери, — Андре резко втянула воздух через нос и медленно выдохнула. — Велики. Выжили Айви, Рене, Вейли и Лира, но обожжены в разной степени. В Великой Битве мы знали, что может полыхнуть феникс, а тут не были готовы. Кентавры и Элис прикрыли кого успели. Меня лапой то ли прикрыл, то ли пришиб вот этот, — она мотнула головой в сторону однорога, внимательно следившего за беседой.
— Хор-р-рошая собачка Джейки, — Элис похлопала по каменной лапе. «Собачка» возвела глаза к небу.
Они победили в сражении, но какой ценой. Больше нет суровой Шторми, смешливой Эш, самой юной Мисти… Этот список из сотен имен остался рубцами на душе. У каждой совсем недавно была своя жизнь. Пока Изабелла не призвала их в эту битву.
— А ну перестань! — Элис встряхнула Беллу за плечи.
Та перевела на сестру бессильно спокойный взгляд. Столько боли не мог выдержать никто.
— И не надо на меня так смотреть, я же понимаю какую чушь ты думаешь! Я каждую из девочек знала поименно. Я с ними ежедневно тренировалась. Наставляла синяков, и приходила в себя от ведра воды после очередного нокаута. Вылазки. Походы. Гулянки. Мне больно от их смертей ни чуть не меньше, чем тебе, но откуда ты знаешь, как было бы лучше? Вдруг, если бы мы не поторопились, вообще все умерли бы? Мы скорбим. Мы помним. Принимай ответственность за свои поступки, но думай о будущем.
— Не думала, что когда-нибудь скажу такое, но Элис права, — кивнула Андромеда. — Трудно просчитать цену победы. Но каждая из моих воинов остается здесь, — она приложила кулак к сердцу.
Белла провела тыльной стороной ладони по щеке Элис. Какие же они все у нее хорошие. А она… Больно. Стало больно. Но может удастся передать свое понимание другим. Чтобы поколение, дожившее до следующего выхода богини Ллос, было мудрее.

Эпилог

— Что-то стар я стал для таких приключений, — «шаман» растирал заледеневшие запястья.
— Стар? — его собеседник то ли чихнул, то ли рассмеялся. — Я это слышу уже пару веков. Да и кто заставлял устраивать все это представление с кандалами, удушением и прочим? Сел бы, рассказал все как есть.
— Ха, да это самое интересное. Ну вот что это такое: «сел, рассказал, голову в нужную сторону повернул, под попу подтолкнул», — прогундосил «шаман», а потом потянулся и крякнул от удовольствия. — А тут… Ты только вспомни, как на предложение отдать дар она рявкнула «А я не отдам!». Приняла девочка свой дар наконец. Сколько лет игнорировала и боялась, а тут и отдавать чужую силу научилась и смешивать, глядишь, контролировать научится сколько берет.
— Угу, — подтвердил собеседник, потеревшись плечом о стену. — Уже учится.
— Вот видишь! За час все нужное усвоила. А другим путем вот сколько пришлось бы это в ее голову вбивать? Ни за что не успели бы вовремя.
— Все равно ты слишком рисковал. А если бы что-то в твоем спектакле пошло не так? Ты помнишь сколько шансов было, что Ллос победит? Один к ста! Дроу могли заполучить даровитую для своего призыва или прибить феникса заранее. Паучиха могла не воспользоваться твоей подсказкой выхода, и тогда не была бы ослаблена встречей с Беллой и пришибла бы феникса. Хотя даже ослабленная, не громи там люди и нелюди ее войска и не отвлекись она на затемнение неба для выхода живых дроу, все равно бы пришибла. И от вспышки феникса могли умереть все снежные воины, это бы просто убило душу их королевы. Если бы саму не сожгло. Столько вариантов развития событий и один хуже другого. Не понимаю я твоего желания рисковать! Ведь ты сам не смог бы справиться с Ллос!
— Я бы не смог, а они — справились. Пока есть хоть крупица шанса, лапы опускать нельзя, нельзя-а-а, мой друг Джейки.
— Так это ты подсказал этой девчонке меня так называть?! — подскочил он возмущенно.
— Да ты что, Джейки, она все сама, все сама. Ладно, будет еще что-нибудь интересно — зови. А пока присмотри там.
— Обязательно, — буркнул каменный оборотень, наблюдая, как «шаман» неторопливо заходит в озеро Силы, пока белая вода не сомкнулась над его головой. — И позову и припомню, что закрепил в шкуре, не давая обернуться и нормально объяснить все этим оглашенным.
Из пещеры на солнечный свет выходил однорогий монстр с каменно-серым цветом шкуры. Глянув на горку кореньев и грибов рядом с выходом, он подхватил несколько пастью. Задумчиво разжевав, Джейкоб фыркнул, сплюнул и поскреб когтями язык. Мотнув головой, разметал лапой оставшиеся дары природы и устремился на север.