- Почему здесь? Почему сейчас?
- А почему не здесь и не сейчас? Где же нам поддаваться мечтам, как не в Париже?
«Рататуй».

Я стояла у окна своей комнаты в номере отеля Риц, выходящего на Вандомскую площадь. Вот как судьба забросила меня в Париж. Этот второй раз был совсем не похож на тот, первый. Я невольно вспоминала, как впервые попала сюда в первые годы брака с Эдвардом. Как мы были счастливы тогда. Париж запомнился брызгами фонтанов и вечерами на пароходах, плавающих по Сене. Я помнила, как мы танцевали под аккордеон, как он целовал мои обнаженные плечи. Помнила вкус его губ. Оттенок его глаз — они были цвета счастья. Помнила узкие улочки Монмартра под дождем, когда мы, держась за руки взбирались к базилике Сакре-Кер. Помнила, как внезапно он повернул меня лицом к себе и тихо прошептал: «Что бы ни было, я никогда не пожалею о том, что вернулся тогда за тобой в Форкс». Я словно бы ощущала заново прикосновение его кожи, когда он большим пальцем вытирал капли дождя с моего лица. Дождя или счастливых слез? Неважно — вампиры не плачут. Но иногда природа помогает им. Я помнила задымленное кабаре «Ловкий кролик», куда мы зашли спрятаться от ливня. Я помнила смех, с которым Эдвард заказывал вино, которое я грозилась выпить на спор. И которое мы потом распили вдвоем, когда он увидел выражение отвращения и детской обиды на моем лице при первом же глотке. Всегда и во всем — вдвоем. Таким был Париж в те дни, наполненные счастьем быть вместе. Мы были опьянены друг другом. И были немного безумны. Тогда я в полной мере ощутила, почему Париж зовут городом любви.
Теперь же Париж был не похож сам на себя. Даже по человеческим меркам времени прошло не так много. И все-таки... Нет, и Монмартр, и Булонский лес, и Елисейские поля — все было на месте. И по Сене все так же ходили теплоходы. И все так же звонили колокола Нотр-Дам де Пари. Но нигде здесь не было места для меня. Потому что сам воздух здесь помнил наше счастливое дыхание. А теперь, в эти дни все было словно сокрытой пеленой сна. Все казалось нереальным.
Аро почти не интересовался тем, что я делаю днем. Но неизменно сопровождал меня на охоту ночью. Наше ненавязчивое соседство днем не тяготило ни его, ни меня. Ночи же были исполнены дикой страсти и утолением голода. Я все больше и больше попадала под его влияние. Аро стал моим наркотиком. Аро и кровь — неразделимые для меня. Моя тяга к нему была равносильна моей жажде человеческой крови. Я была и благодарна ему, и восхищена им, и желала его на физическом уровне. Он знал это. Мы оба знали. Но не пересекали этой черты. Меня удерживало многое: страх, прошлое, не угасающая любовь к Эдварду. То, что было теперь — только тело, изголодавшееся по прикосновениям. И мне достало ума осознавать это. Второй раз рискнуть сердцем я не могла себе позволить. И в то же время я понимала, что если Аро проявит настойчивость, едва ли я устою. А вот что удерживало его, я не знала. Да и не хотела знать до тех пор, пока меня это устраивало.
Я была благодарна ему за то, что он позволял мне не убивать без разбору, как делал это сам. После той ночи в Лондоне, воспоминания о которой по сей день вызывают во мне дрожь, я не убила ни одного невинного человека. Вопль подростка, который утолил тогда мою жажду, до сих пор звенел у меня в ушах. Я поклялась тогда самой себе, что впредь на мне не будет невинной крови. Нравится это Аро или нет. Нельзя быть кем-то только наполовину. Однако, именно эта половинчатость хоть как-то позволяла мне примириться с собой. Аро же смотрел на мои убеждения с легкой долей иронии.
Почему я доверилась ему? Почему пошла с ним? Ответ был очевиден. Дело не в том, что он обещал научить меня быть счастливой. Дело в моем нежелании оставаться в одиночестве. Я так устала быть одна. Покинутая всеми, покинувшая всех, я один на один столкнулась с тем, с чем в одиночестве справиться невозможно. Теперь же я привыкала к этой новой хищной жизни. И все-таки не чувствовала себя счастливой.
Приближались сумерки. Новые сумерки. Новая охота. Новая смерть. Я вздрогнула. Кто-то не выживет сегодня. Я оторвалась от окна и подошла к шкафу. Достала оттуда новое черное кашемировое платье, купленное только накануне и приложила его к себе. Из зеркала на меня смотрела юная девушка с густыми каштановыми волосами, подстриженными под каре, и бледной кожей. Контактные линзы лежали на трюмо. В соседней комнате раздался телефонный звонок. Я надела платье и подошла к двери. Аро уже снял трубку.
- Я слушаю... Да... Уже в Париже?.. Как тебе это удалось?.. Прекрасно!.. Как ты избавился от волка?...
Последняя фраза насторожила меня. От волка?Я прислушалась к тому, о чем они говорили. Одно из достоинств вампиров — абсолютный слух. При желании я могла услышать собеседника Аро на другом конце провода.
- Значит, это она притащила тебя сюда? - спросил Аро.
- Да, мне не пришлось ее уговаривать, - голос, отвечавшего был совсем молодым. И довольно приятным.
- Удивительно.
- Ничего удивительного, Аро. Она приехала спасать вас от волка. Или волка от вас. Что мне делать? Позволить ей разыскать его?
- Нет! Они ни в коем случае не должны встретиться. Вези ее сразу в Пампон.
- Как вы себе это представляете? Пока она не разыщет своего вервольфа, она не захочет любоваться на красоты Броселианда.
- Так заставь ее захотеть! Там вас встретит Марго. Она поможет тебе...
- Зачем вводить в курс дел посторонних?
- Марго не посторонняя. Перед посвящением нужно пройти обряд. Эта женщина знает, как уговорить ее. Один ты не справишься — ты только проводник. Этот путь твоя подопечная должна пройти сама. По своей воле. И запомни, Люк, ни один волос не должен упасть с головы девчонки — она слишком ценна.
- Вы думаете, я этого не понимаю!
- Вот и славно. До встречи в Пампоне!
- Прощайте. Мы будем ждать вас там.
Аро повесил трубку и повернулся ко мне. Да, он был не так прост. Он всегда представлялся мне шкатулкой с двойным дном. И все поступки, что он совершал, имели свои основания. И ведь я с первого дня знала, что его участие в моей судьбе объяснялись не только симпатией, влечением или простой жалостью. Было что-то еще. Но что? Мы встретились глазами. Я ничем не выдала своих подозрений. И все-таки он знал, что я слышала каждое слово.
- Тебе не идет это платье. Ты в нем слишком бледна.
- Ты когда-нибудь расскажешь мне об этом? - спросила я, кивнув в сторону трубки.
- Да. Когда придет время. Но знай, это незнание пойдет тебе на благо. Ты веришь мне, Изабелла?
Я не верила. И все-таки заставила себя улыбнуться и спокойно ответить:
- Да. Иначе меня бы здесь не было.
Аро удовлетворенно кивнул.
- Нам пора. Ночь приближается. Завтра мы отправимся в дорогу.
- В Пампон?
- Нет. В Вольтерру.
Мне оставалось лишь пожать плечами. Плевать, куда ехать.

Это была необычная охота. С первой секунды я почувствовала неладное. Аро не казался таким спокойным, как обычно. Напротив, он заметно нервничал. Словно бы хотел, чтобы охота быстрее прекратилась. Мы шли по узкой и незнакомой мне улице, когда я увидела ее. Девушка отделилась от стены хрупкой тенью. Она была стройная и казалась почти ребенком.
- Это шлюха, - тихо сказал Аро, - так что ты вполне можешь сейчас поужинать и не терзаться муками совести.
Его голос звучал почти презрительно. Впервые за все время, что я его знала.
- Она никому не сделала зла, - шепотом ответила я.
- Скажи это женам тех мужей, которых она обслуживала. И я с удовольствием послушаю, что они тебе ответят.
- Я упрямо отвернулась от него.
- Черт подери, ты возьмешь ее или это сделаю я?! - Аро вышел из себя.
- Ты же знаешь, что нет! Она почти ребенок!
- В таком случае смотри — вина в этом на тебе. Целиком и полностью!
Она лишь успела вскрикнуть. Коротко. Жалобно. А через секунду лежала под ним. Просто на асфальте. Его когти впивались ей в грудь, его клыки оставляли следы на ее мягком белом теле. Срывая с нее одежду, он зажал ей рот, хотя в этом не было нужды — ее парализовало от страха и боли. Он терзал ее тело в каком-то страшном ритме хищника. И тут я осознала, что он попросту насилует девушку. Насилует и убивает. Удовлетворяет похоть. И жажду. Никогда прежде мне не доводилось испытывать подобного ужаса. А я, оцепеневшая, стояла рядом. Стояла и смотрела. Никто. Ни один человек не заслуживает такой смерти. Стон вырвался из моей груди. Аро на мгновение остановился, оглянулся и, оскалившись, посмотрел на меня. В его взгляде было желание. Я вдруг поняла, что насилуя ее, он удовлетворяет эту бесконечную жажду получить меня. И мне стало противно. В этом не было ни доли того, что было между мной и Эдвардом. Мерзость! Мерзость! Мерзость! Аро блеснул глазами и вновь отвернулся, яростно впившись в ее плоть. Ребра ее хрустнули. Раздался стон наслаждения — волны оргазма сотрясали тело вампира. Но, мне казалось, он не собирался останавливаться, продолжая двигаться в ней, через прикосновения слыша каждую ее мысль, проживая весь ее ужас. Он не кровь пил, он пил ее жизнь, испытывая от этого еще большее наслаждение. Полными боли глазами девушка смотрела на меня. Будто молила о чем-то. И вдруг я осознала, что никогда больше не коснусь человека. Никогда. Кто бы этот человек ни был. Это отвратительнее, чем крысы. Только один — последний — раз.
Мгновение, и я отшвырнула Аро к стене. Он поднялся и не пытался приблизиться. Чего хотел, он добился. Вывел меня из себя. Показал эту сторону жизни во всей ее неприглядности. И дал понять, что хочет только меня. Взглянув на девушку, я знала, что у нее нет шансов выжить. Яд вампира уже не поможет ей. Она металась в предсмертной агонии. Я прикоснулась к ее лицу.
- Ничего не бойся, - прошептала я, - сейчас будет чуточку больно. В последний раз. А потом будет покой.
Она слабо простонала что-то в ответ. В глазах ее была благодарность. Они лучились каким-то невиданным мною прежде светом. И погасли, когда я сжала пальцы вокруг ее шеи. Позвонки хрустнули. Я отпустила ее. Вот и все. Свободна!
Аро привел одежду в порядок. Теперь он выглядел уверенно и спокойно. Как всегда. Будто и не произошло ничего. Он втянул носом воздух и обеспокоенно сказал:
- Что за омерзительный запах? Псиной несет!
Я оглянулась. Запах действительно был. Знакомый до боли. Родной. Из моего далекого прошлого. Но вспышка радости резко погасла. Я осознавала, что сейчас не время и не место предаваться воспоминаниям — мой внешний вид к ним не располагал. Да и наличие трупа ситуацию не облегчало.
- Надо убираться. Если это Джейк, то...
Я встала с асфальта. Лунный свет озарил мое лицо в то время, как Аро оставался в тени. Мгновение, и я поняла, что опоздала. Из-за темного угла, мягко ступая, к нам приближался огромный рыжий волк. А у меня отпало всякое желание куда-то бежать. Я слишком долго бежала. Слишком долго скрывалась.
- Джейк, - прошептала я.
Я не знала, что Аро был уже далеко отсюда, пока мы с волком смотрели друг на друга. Мне казалось, что время замерло. Жизнь всегда возвращает все на свои места.
- Джейк, - снова прошептала я, имея одно лишь желание — обнять его. Почувствовать силу его рук. Он всегда понимал меня лучше остальных. Мой волк...
Я не знала, что счет пошел на секунды. Но я знала, что он не смирится с тем, что видел.
Я вспоминала. Вспоминала тот день, когда жизнь развела нас.

Флешбек
- Значит, судьба? – тихо спросил он, - твоя судьба прожить вечность с ним?
Напоминание об ускользающей вечности заставило меня содрогнуться от уже позабытого страха перед старением.
- Едва ли… Эдвард никогда бы… никогда бы не обратил меня…
- Я думаю, за последнее время он несколько изменил свое мнение. Если честно я удивлен, что он вернул тебя мне, не обратив в вампира. Это делает ему честь. По крайней мере, кровопийца играет по-честному.
Я замялась. Страшная догадка поразила меня.
- Джейк… но ведь… если он… то…мы будем врагами с тобой?
Его лицо перекосила гримаса боли.
- Я этого не допущу. Ты всегда будешь Беллой. Моей Беллой. Даже, если жажда крови станет самым важным… Я бы любил тебя, будь ты хоть прокаженной…
Он притянул меня к себе. Обнял крепко-крепко.

В глазах волка застыли слезы. Одна из них, чистая, как кристалл, сорвалась и покатилась по шерсти.
- Джейк, - прошептала я в третий раз.
Секунда, и он смертельным прыжком бросился ко мне. Я закрыла глаза приготовилась умереть. Все кончено. Время словно замерло. Что ж... Все правильно. Пускай это будет он. Я заслужила смерть.
- Джекоб, стой! - раздался голос Эдварда.
Черт! Это уже смерть? Я распахнула глаза и увидела, как Эдвард бросился наперерез вервольфу. Джейк отлетел к стене дома. Там его поймали Элис и Джаспер, скрутив его так, чтобы он не вырвался. Впрочем, Джейк и не пытался возобновить нападение. Он лишь оцепенело смотрел на меня.
Я перевела свой рассеянный взгляд на Эдварда. Он стоял передо мной. В его глазах я читала только одно — любовь. И мне вдруг стало так легко. Так спокойно, как не было уже долгие годы. Я всматривалась в любимые черты. Заново узнавала его лицо. Он не изменился. Вампиры не меняются... И все-таки он был другой. Как и я... И только в глазах все осталось по-прежнему. Потому что любовь не уходит.
- Ты приехал... - проговорила я.
- Спасать твою задницу, милая, - ответил он.