Рецензия на фанфик «Соглашение» автора LANA6
Рецензент: Shantanel



Примечание: выделенное курсивом — точные цитаты из фанфика; их орфография и пунктуация сохранены в оригинальном виде.

Ко мне в руки снова попала история, работая над которой, автор должен был не просто последовать за вдохновением, а при этом также соблюсти ряд условий, продиктованных конкурсом фанфикшена. Поэтому начну я с краткого изложения всех нюансов, которые повлияли на рецензируемый мной фанфик.

Мини-фф «Соглашение» автора LANA6 был написан на конкурс «Сумеречный фанфик-фест». Кураторами сего литературного состязания было поставлено условие: описать выполненную художником обложку, основанную на текстовой заявке от анонимного пользователя. Среди разношерстного множества вариантов, предложенных посетителями TwilightRussia и его фотошоперами, автор данного произведения выбрал следующую задачу:

«Эдвард/Белла. В жизни Беллы произошло какое-то неприятное/грустное событие. Блуждая по городу в печали, она оказывается в незнакомом месте, возле бара с неприглядной вывеской, куда и заходит, чтобы хоть немного развеяться. И там находит что-то таинственное/влипает в какое-то приключение/или встречает кого-то, кто изменит ее жизнь навсегда и позволит забыть печаль.
Жанр на выбор: фантастика или мистика, экшен, триллер или детектив, можно вместе с романтикой.
Рейтинг: любой»
В качестве обложки выступала данная работа.

Заявку LANA6 отработала в полной мере, но та легла лишь в основу истории, заняв в ней скромное место вступления. О полноте ее исполнения судить было лишь читателям конкурса и его кураторам, а посему я остановлюсь на этом предложении как на факте: свою задачу конкурсант выполнил. Остальная часть истории — полет буйной фантазии автора. Об этом и пойдет речь.

Сразу стоит отметить, что никакой связи с миром, созданным уважаемой Стефани Майер, этот фанфик, хоть и написан в жанре «Альтернатива», не имеет, а заимствует лишь малую часть от Сумеречной Саги — имена некоторых ее героев.

Итак, не секрет, что человек, будучи созданием непостоянным, подверженным эмоциям и страстям, определяет свое увлечение, перво-наперво полагаясь на изначальное впечатление. Все, что следует дальше, хорошее оно или плохое, поддается анализу уже со скрипом. Так и в литературе: автор первым абзацем своего труда читателя или цепляет так, что не оторвать, или с долей сомнения заставляет колебаться, стоит ли остальное внимания, — другого не дано. Во всяком случае, именно так я думала, пока не открыла историю «Соглашение».

Ставшая чем-то сродни ушату холодной воды, вылитой на и без того замерзающее тело, экспозиция фика заинтриговала, заставив на мгновение замереть, но в то же время вызвала прямой скептицизм, граничащий с недоумением. В первом же предложении автор нагнетает нужную ему атмосферу: не скупясь на бранные слова и жестокость размышлений своего персонажа, LANA6 вводит читателя в нелицеприятный мир, в котором оказалась Белла Свон — главная героиня истории. Она одна, бредет по глухим темным улочкам. Подавленная и разбитая, героиня тонет в непроглядных толщах воды, уносясь туда, к самому дну, и не видит смысла сопротивляться. Ее полнейшее смирение, чередующееся с агрессией и злобой на весь мир, укладываются в трагичную картину произошедшего: несколькими часами ранее девушка похоронила родителей, ответственность за смерть которых взвалила на свои плечи. Но отчего-то сочувствия этот персонаж не вызывает, а ведь должен бы — автор изо всех сил старалась, чтобы так и было.

«Она никогда не думала, что все произойдет так, и тихое семейное мероприятие обернется трагедией для семьи. Или же Бог так наказал ее – Беллу...»
«Ей хотелось выплакаться, излить скопившееся в душе с того момента, как позвонили в середине ночи и сообщили ужасные вести. Но никого рядом сейчас не было».
«Стены будто нависали, давили, угнетая сильнее; без того тяжелое состояние виделось безвыходным. Хотя она знала, что нужно сделать. В тот момент, когда мысли о суициде всплыли в сознании, Белла, споткнувшись о неровность в асфальте, упала».

Казалось бы, все на месте: и слова правильные, и декорации, соответствующие случаю, а за душу не тронуло, будто персонаж этот — картонный, а не живой. Разумеется, уже упомянутая мной эмоциональность человеческой натуры такова, что кто-то может с данным заключением согласиться, а кто-то — категорически ему воспротивиться. Потому я решила разобраться в вопросе более детально.

Перечитав отдельно вступление несколько раз — с перерывами и подряд, — я подумала, что причина такого отношения кроется в постоянном уходе автора от личности своей героини. Но якобы нарочитое абстрагирование в данном случае дало совершенно обратный эффект: присутствие автора в этих абзацах буквально физически ощутимо. Словно все эти мысли — не основа ощущений самой Беллы, а навязываемые третьим лицом чувства, которые читатель просто обязан увидеть, хочет он того или нет. Чередуя повсеместные уточнения, как бы напоминая, что речь идет о ней, Белле, девушке, Свон, автор словно прямым текстом говорит: «Вот здесь она чувствует тоску, а вот здесь — злость, и ты, читатель, тоже это почувствуй». Не помогает и то, что главная героиня явно больше зациклена на себе, нежели на пережитой утрате. Она не в состоянии, ей хотелось бы, в ее будущем больше нет смысла, ее положение безвыходно — и так далее. Подобный нарциссизм, проявляемый на фоне ужасной трагедии, симпатии к героине, увы, не добавляет. Но, как я уже убедилась выше, делать выводы, основываясь лишь на первом впечатлении, — последнее дело, а потому я приняла решение продолжить следить за развитием персонажа.

В завязке, повинуясь воле автора, Белла попадает в довольно злачное место — нечто среднее между баром и, как его характеризует сама девушка, «придорожным кафе», которое в тексте почему-то называется то «Искушение», то «Искупление». (Оба названия к общему направлению сюжета подошли бы весьма точно, но ввиду их диаметрально разных определений останавливаться на значении этого места в контексте всей истории я не стану принципиально). Здесь же автор выводит на первый план следующего главного героя — разумеется, это Эдвард, Эдвард Мейсен. Он все так же красив и притягателен, он вампир, но, как и Белла, совершенно далек от своего изначального прообраза.

Эдвард работает в упомянутом заведении барменом, но это лишь ширма, прикрытие для его настоящей деятельности. Поставленный в это странное место своим хозяином, Аро Вольтури, он должен отбирать в рабство своему господину людей, готовых заключить особое соглашение. Сделка с каждым отдельным человеком всегда индивидуальна, но суть ее всегда одна: Аро дарует возможность исправить что-то в прошлом в обмен на пожизненное служение ему в том качестве, в каком он сам пожелает. И отказаться от Беллы в качестве еще одной своей победы он не смог, а потому велел Эдварду подписать с ней соглашение. На беду героини, она была готова исправить недавнюю трагедию, в которой виноватой — а значит, и заслуживающей наказания — считала именно себя.

И с этого момента сюжет… распадается как карточный домик под силой урагана. В историю вклинивается масса важных деталей, которым явно тесно в выделенном им объеме. А потому дальнейшие события перемежаются между собой с завидной динамичностью.

Сперва на первый план выходит сам странный дар Аро с детальным его описанием. Поскольку именно он — неотъемлемая часть всех соглашений, автор уделяет ему достаточно много внимания, практически в деталях расписывая последовательность механизма его работы. Хотя и после, когда сюжет уже продвинулся дальше, то тут, то там дополняет описание чем-то еще.

Следом читателю и Белле на суд представляется история Эдварда, который так же стал жертвой соглашения с Аро. Вникая в тонкости его нелегкой судьбы, размашистой рукой автора расписанные во всех подробностях, невольно начинаешь отвлекаться от сути и подмечать разного вида противоречия. Например:

«Но уже нельзя отступать, и по правилам будущий раб должен добровольно подписать соглашение, а для этого полностью осознать, на что идет».
«Позже узнал, что стал пожизненным рабом вампира, а тогда лишь думал о возврате своей холеной жизни, ну, и чтобы дочь уберечь от моральной травмы».

Возникает логичное недоумение: как же Эдвард смог заключить свое соглашение, если не «полностью осознал, на что идет»? Эти два предложения отделены друг от друга буквально несколькими абзацами, но несут в себе совершенно разные по значению мысли. А ведь сама суть соглашений — ключевая особенность сюжета, а значит, все в ней должно быть подчинено строгому порядку.

Далее следует краткий экскурс по миру вампиров, которые у автора абсолютно не похожи на майеровских и особенности которых так же с течением сюжета обрастают новыми подробностями:
— очевидно, их выдержка в отношении крови более сильна, чем может ожидать «сумеречный» читатель;
— вампиры способны выделять феромоны, чтобы привлечь и подчинить свою жертву, и действуют они с колоссальным влиянием;
— они сгорают, попадая под солнечные лучи, поэтому вынуждены передвигаться в тени или ночью, в темноте;
— для обращения в вампира необходимо сперва выпить кровь другого вампира, а затем умереть, пока та находится в организме;
— само перевоплощение так же отлично от привычного читателям Саги, поскольку занимает считанные минуты.
Для искушенных романами, фильмами, сериалами и иными источниками информации о вампиризме в этих свойствах хладных ничего нового нет, но для читателей, преданных лишь Сумеречным образам, здесь наверняка найдется много необычного.

Таким образом, завязка перемешалась с развитием действия, и в результате получился клубок наскоро намотанных друг на друга фактов.

Переходя же к кульминации всего повествования, стоит отметить, что она у автора вышла довольно объемной на общем фоне (если не сказать — переполненной). Закрывая ранее оставленные в тексте прорехи, LANA6 добавляет новую информацию, которая была бы полезна для сюжета, не окажись она «в хвосте».

Ко всему выше перечисленному приплюсовывается мифологический подтекст, который, однако, автор умело и грациозно вплетает в историю Аро, делая ее более полной и логичной. Дабы не заниматься бессмысленным пересказом, который, определенно, не передаст всех красок, выбранных LANA6 для этой легенды, скажу лишь, что этот ход был одним из самых удачных во всей истории и стал ее истинным украшением, хоть и раскрылся уже под занавес.

В развязке автор ставит финальную точку, прямо давая понять, что счастливый конец неоспорим и не подлежит саботажу даже антагонистом вроде Аро. И все же после прочтения текст оставил у меня массу вопросов, которые не получили ответа даже после этой точки.

Например, едва ли не с первых строк сопереживающей Белле Эдвард влюбляется в нее, хотя кроме сочувствия, больше вызванного собственным чувством вины за работу, которую он выполняет для Аро, никаких предпосылок для этого не было. И все же он спасает ее и жертвует собой после спонтанного секса с ней. Оснований такому сильному чувству, как любовь бессмертного, мне найти не удалось, а то, каким образом автор завершила свою историю, лишь убедило меня, что основа этих отношений — физиология. Во всяком случае, со стороны Эдварда.

Что же касается Беллы, то последнее уточнение как нельзя кстати дает мне повод вернуться к размышлениям на тему симпатии к ней, как к персонажу. Начавшая свой путь в темном переулке, разбитая травмой от смерти родителей и зацикленная на прошлом — и закончившая его в объятиях любимого, ясным взглядом смотрящая в бесконечно счастливое будущее, она, пожалуй, единственная в этой истории, кого можно назвать полноценным персонажем. Однако здесь все равно не обойтись без «но»: первая жертва Беллы — во имя спасения родителей — действительно вызвала уважение. Она была готова пожертвовать собой, пошла до конца, ни разу не обернувшись и не пожалев о своем решении. До середины истории она действительно выглядела как пример литературного героя, который, получив тяжелый жизненный урок, не скатился, а поднялся, возвысился.

Но вторая жертва перечеркнула едва зародившуюся к персонажу симпатию. Заключив еще одно соглашение с владыкой-вампиром, она пожертвовала не собой (что есть век, который она пообещала служить Аро, для бессмертного — пшик). И в этом вся проблема: Белла отдала сотни (если не тысячи) жизней невинных людей на растерзание истинному монстру в лице Аро, чтобы получить свое — выторговать жизнь для своего любимого. По сути, как выясняется почти сразу же, в этом даже не было необходимости:

«Как Белла узнала позже: убийство или казнь одного вампира другим – вне закона».
«Она поняла, что владыка манипулировал ею, когда сказал, что убьет Мейсена».

И если бы даже вампиров можно было казнить, как изначально и думала Белла, она без малейших колебаний обменяла одну жизнь (ту, что выбрала сама из эгоистичных побуждений) на множество других. А потому первоначальное впечатление об этом персонаже все же оказалось верным.

Иными словами, фокальные персонажи (и Белла, и Эдвард) на протяжении всей истории вносят диссонанс в восприятие самих себя, не развиваясь, не меняясь, не размышляя. Если обычно героям хочется сопереживать или хочется видеть себя на их месте, то данные персонажи таких чувств не вызывают.

Возвращаясь же к проблемам, которые не нашли своего решения, хочется также обратиться к следующему моменту. Автор вскользь упоминает, что через соглашения Вольтури устанавливает в мире влияние, закрепляя свою власть и силу, и пишет, что «рабовладельческие угодья – некий рычаг власти, достатка», но больше об этом не упоминает. А затем, в самом конце истории, приоткрывает завесу тайны на прошлое Аро. И выясняется, что никаких соперников у него не было и нет, чтобы так беспокоиться о своем месте и положении в мире. Отчего же ему, родоначальнику всех вампиров, который обладает даром менять прошлое, тяготиться таким понятием как «выживание», о котором говорит автор? И чего ради нужны соглашения ему и его потомкам, которых он создал, если они сильнее, могущественнее людей? Шанс исправить горькое прошлое, которое он дает своим будущим рабам, — выходит, акт милосердия? Без этого обычным принуждением или даже соблазнением теми же феромонами простого человека не подчинить, чтобы иметь в распоряжении источник пропитания? Ответ автор в истории не оставил, ограничившись следующим пояснением:

«Но нужно было питаться, и у Вольтури возникла идея держать рабов, заключая соглашения. Они служили ему, пока жили, а он разрешал им изменить что-то в своем прошлом, – так начались путешествия во времени».

Однако оно не объясняет, почему Вольтури не может удовлетворить все свои нужды без соглашений. Так ли долго способен выжить человек в условиях, какие предлагает Аро в своем договоре, чтобы у него возникала необходимость в постоянстве своих рабов? Разве он не меняет их как перчатки?

«Мужчин и женщин в равной степени использовали для питания, но если первым хоть немного везло, то вторые, имея особенность приносить хозяину несравненное сексуальное удовольствие, пока тот насыщался кровью, страдали значительно сильнее, так как чаще всего хищник в исступлении убивал их. В итоге, рано или поздно, все, попавшие к своему владельцу, гибли».

Кроме того, в тексте нет-нет да встречаются моменты, вызывающие недоумение. Например, заминка в инструкции Эдварда:

«Когда окажешься в «Искушении», меня здесь не будет, в тот день я... уезжал».

Кроется ли за этой паузой какой-то нераскрытый намек? Если нет, для чего этот интервал?..

И подобных вопросов наберется еще несколько.

Сама же работа написана грамотным и, бесспорно, богатым языком. Что, на мой субъективный взгляд, в некоторых местах сыграло против LANA6, не с лучшей стороны показав ее индивидуальный авторский стиль:

«Они так увлеклись процессом, что даже не заметили, как я вытащил из брюк ремень и обернул его вокруг шеи Кинга. Я быстро вставил язычок в пряжку и, уперев ноги в кровать, сдавливал кадык, пока тело изменника не перестало подавать признаков жизни».
«Его длинные волосы были собраны черной лентой в хвост. Золотисто-карие глаза смотрели с любопытством и какой-то тихой радостью. Казалось, он нашел ценный артефакт и размышлял, что с ним дальше делать. Подойдя ближе, он сел на край моей койки и попросил расположиться рядом. Не знаю, откуда он пришел, но Аро Вольтури – именно так представился незнакомец, – явно принадлежал к высшим кругам общества, ведь посещать осужденных в их камерах запрещалось».
«Немного выпив, я вальяжно расположился в кресле».

Безобидные, на первый взгляд, уточнения, встречающиеся во всем тексте, на деле выглядят надуманными. Как минимум, их стоило перенести из прямой речи в слова автора, как максимум (например, в третьей цитате), убрать вовсе — о какой вальяжности может идти речь в незнакомом месте рядом с вампиром, который только что убил на твоих глазах человека?

Также хочу обратить пристальное внимание автора на ошибки и опечатки, повсеместно встречающиеся в тексте. Для наглядности привожу несколько примеров; все имеющиеся пунктуационные, орфографические и синтаксические недочеты исправить можно внимательной повторной вычиткой:

«Спасибо, согревает. То,(лишняя запятая) что нужно, – допив алкоголь, слегка улыбнулась она».
«Чем больше в услужении у бессмертного людей, теМ он сильнее».
«Единственное, что удалось выхватить из контекста, (тире) это часто встречающееся слово – вампир».
«Однако сейчас было не время вспоминать легенды родоначальника всех вампиров,(лишняя запятая) – настенные часы назойливо требовали спешить».
«Стало не по себе от того (слитно — оттого), что он так легко воздействовал».
«Ты вернешьСЯ, и мы отправимся к Аро».
«Проснувшись утром, просто поняла, как сильно по вас (вам) соскучилась, и решила: проект может подождать».
«Нет, поклянись,(лишняя запятая) – и я отстану, и мы пойдем пить кофе».

Заканчивая же свои рассуждения, хотелось бы сказать, что, вопреки всем отмеченным мной минусам, эта работа стоит внимания читателей. Вобравшая в себя большое количество информации, она не только интересна, но и отчасти познавательна. Автор может смело похвастаться острым умом и богатой фантазией, благодаря которым появился сюжет для этой истории. А все, что было выделено мной в ходе рецензирования в качестве недостатков, довольно легко и просто исправляется самым верным способом — расширением рамок фанфика. Ведь не секрет, что это беда многих историй, чьи широкие идеи не до конца уместились в узкие рамки какого-либо конкурса.

Исходя из всего сказанного выше, считаю справедливыми следующие оценки:

— оригинальность сюжета — 3;
— раскрытие сюжета — 3;
— раскрытие образов главных героев — 2;
— грамотность текста — 4;
— логичность изложения — 3;
— композиционная структура, использование средств речевой выразительности — 4.

ИТОГО: 19 из 30 баллов.