Тихо звякают брошенные в вазу при входе ключи. Щелкает выключатель. Яркий свет слишком бьет по уставшим глазам, но оставаться в темноте нет никакого желания. Скидываю курточку и бросаю подальше — сил убрать ее в шкаф просто нет. С тяжелым вздохом плюхаюсь на танкетку, чтобы расстегнуть замочки на ботах. Снимаю, задвигаю обувь под полку и осматриваюсь.

У дверей так и стоит припорошенный чемодан, снег на котором уже начинает таять, образуя под грязными колесами лужу. Морщусь — лучше бы не поленилась его отряхнуть в подъезде, а теперь придется идти за тряпкой и вытирать талую воду. Снова вздыхаю и заставляю себя подняться. Сидеть в такой вечер на месте — просто оскорбление всему сущему.

Подхватываю стоящий тут же, рядом, пакет с только что вымученно купленными в забитом до отказа супермаркете продуктами и шлепаю босыми ногами в сторону кухни. В нагрудном кармане жакета лежит сувенир — магнитик из очередного рейса. На картинке — вид заснеженного Парижа с Эйфелевой башней на заднем плане. С тоской глажу глянцевую поверхность большим пальцем, сожалея о… да обо всем сожалея.

Трясу головой, чтобы избавиться от наваждения, и небрежно отправляю магнит на холодильник — к череде прочих, коих там целая дверца. Ты привозишь мне их из каждой своей международной поездки. Рим, Токио, Нью-Йорк, Москва, Пекин, Лондон, Дели — куда только тебя не забрасывает жизнь и воля руководителей твоей авиакомпании. И из каждого своего небесного путешествия ты спешишь с новым сувениром назад — но не ко мне. Эти бездушные подарки заполняют пространство на поверхности моего холодильника, но оставляют зияющие пустотой дыры в сердце. Потому что ты из тех мужчин, что женаты на своей работе.

А я чувствую «падение в невесомость» не при взлете или посадке, а когда вижу твои глаза…

Часы над аркой, ведущей в столовую, замерли на отметке 23:18. Сорок две минуты до Нового года. Интересно, ты встретишь его в небе или уже приземлившись на землю чужой страны? Куда на сей раз ты улетаешь от меня?..

Решаю занять голову механическими действиями, чтобы все же избавиться от тянущего чувства тоски. Тру, разминаю, режу — руки на автомате готовят салаты, выкладывают на тарелках нарезку, овощи, зелень. И для кого я стараюсь? Если Светка только зайдет поздравиться, да умчит ведь сразу — у нее наверху семья: муж, дети, кот. А у меня даже собаки нет, а ведь мечтала всегда завести себе милого барбоса, чтобы ждал меня и встречал после работы.

Но лучше бы ждал меня ты, а не то, что есть: пустая квартира и холодильник, заполненный только магнитами…

Скажи мне кто-то два года назад, что в роковой день нашей встречи я брошусь не подменять внезапно слегшую с простудой коллегу на рейсе международного класса, а в самое полымя, едва завидев твой взгляд, я бы непременно сбежала. Без оглядки, без суда и следствия бы сбежала! Потому что мы с тобой совсем не похожи на тех, кем нас видят случайные пассажиры. В момент, когда мы попадаем в поле их зрения, встречаясь в центре зала, аэропорт превращается для них в съемочную площадку любого романа. И мы — главные его герои. Но разве наши жизни похожи на те, что описывают и показывают в романтических книгах и фильмах? Моя — точно нет. Иначе ты непременно был бы моим героем во всех возможных смыслах этого слова!

Но ты из тех мужчин, что женаты на своей работе. И ей не изменяют…

Я для тебя… Кто я для тебя? Не подруга и даже не любовница, и уж тем более не жена. Но ведь я есть, вот она я: живая, теплая, из плоти и крови. Но сколько таких же как я у тебя может быть в Риме, Токио, Нью-Йорке, Москве, Пекине, Лондоне, Дели? Возможно, сейчас ты стремишься к одной из них, везя в кармане магнитный сувенир с изображением Дворцового моста?

Хочется думать, что нет.

Стрелка часов медленно приближается к ключевой отметке. Включаю телевизор, чтобы заполнить угнетающую тишину. Зачем-то начинаю переключать каналы, будто смогу найти что-то по-настоящему интересное. Но стол давно накрыт, так что больше занять себя нечем. Можно было бы заняться устранением беспорядка в прихожей, а после — распаковкой чемодана. Можно было бы первой подняться к Светке, вручить подарки, покоящиеся на дне этого самого чемодана. Можно было бы просто наплевать на все и пойти спать. В ближайшие дни, если обойдется без форс-мажоров, я полностью свободна от полетов и, как следствие, болезненных напоминаний, так что могу позволить себе и такой вид безделья.

Но зачем-то встаю и направляюсь в спальню, проходя мимо одиноко кукующего чемодана. «Ты не один тут такой, дружище», — думаю я, непонятно зачем на ходу похлопывая его по крышке. В спальне все еще темно, и я не зажигаю там верхний свет. Может, все-таки лечь?..

Из последних сил беру себя в руки и заставляю ноги двигаться. Нахожу в шкафу самое простенькое платье — кремовое, до колен и с черным пояском. Не меняя белья переодеваюсь, оставляя рабочую одежду безвольно болтаться на спинке стула. Выуживаю из коробки, пылящейся на верхней полке, туфли на слишком высоком для меня каблуке. Подарок Светки на прошлый день рождения. «Надеть, выйти в свет, свести с ума, забыться и забыть», — инструкция все еще лежала, втиснутая в щелку картонной крышки.

В тот день я впервые действительно попыталась забыть тебя. Ах, если бы все было так просто…

Возвращаюсь на кухню, на часах — без пяти, на экране — лицо президента. Достаю из заранее приготовленного ведерка шампанское, вскрываю, досадуя, что уже выработала привычку делать это легко и непринужденно. Пока бокал наполняется игристым, слышу вибрацию телефона, оставленного в коридоре. Когда пена не дает больше влить напитка в сосуд, отставляю бутылку и спешу ответить. Но это не звонок — сообщение. От тебя.

«С кем ты встречаешь этот Новый год?»

Сердце предательски екает — ты уже на земле и явно не в компании женщины, иначе к чему все это? Пальцы дрожат, пока тянутся к кнопке «ответить», но ты опережаешь меня.

«Как насчет встретить его со мной?»

Коленки дрожат, едва стою на ногах. Перед глазами плывет, а в ушах кровь несется с такой силой, что я едва слышу заключительные слова поздравительной речи из включенного телевизора. Пока пытаюсь понять, что происходит, в дверь звонят. В неверии перевожу взгляд с нее на аппарат в руках и обратно. Остается всего пять ударов курантов, и пять же шагов отделяют меня от ответов.

Делаю первый, второй… Внутренности сжимаются в предвкушении.

Третий… Я дрожу от нетерпения и возбуждения.

Четвертый… По спине скатывается бисеринка пота.

Пятый… Не медля, распахиваю дверь, даже не смотря в глазок.

Поднимаю глаза и… падаю в невесомость.

В новогоднюю ночь в небо смотрела Shantanel специально для TR Review



СОДЕРЖАНИЕ