Форма входа

Категории раздела
Творчество по Сумеречной саге [264]
Общее [1686]
Из жизни актеров [1640]
Мини-фанфики [2734]
Кроссовер [702]
Конкурсные работы [0]
Конкурсные работы (НЦ) [0]
Свободное творчество [4826]
Продолжение по Сумеречной саге [1266]
Стихи [2405]
Все люди [15365]
Отдельные персонажи [1455]
Наши переводы [14628]
Альтернатива [9233]
Рецензии [155]
Литературные дуэли [105]
Литературные дуэли (НЦ) [4]
Фанфики по другим произведениям [4317]
Правописание [3]
Реклама в мини-чате [2]
Горячие новости
Top Latest News
Галерея
Фотография 1
Фотография 2
Фотография 3
Фотография 4
Фотография 5
Фотография 6
Фотография 7
Фотография 8
Фотография 9

Набор в команду сайта
Наши конкурсы
Конкурсные фанфики

Важно
Фанфикшн

Новинки фанфикшена


Топ новых глав лето

Обсуждаемое сейчас
Поиск
 


Мини-чат
Просьбы об активации глав в мини-чате запрещены!
Реклама фиков

Soulmatter/ Все дело в душе
Кому ты молишься, когда ты проклят?

Неотвратимость
Я был опасен для Беллы, я знал это всегда, а сейчас удостоверился в правильности своих мыслей. Я бы оставил её навсегда, чтобы уберечь от такого монстра в человеческом обличии, но не мог нарушить клятву, данную ей однажды. Тогда я уже принял это, как потом оказалось, неверное решение, которое едва не привело к её и моей гибели. Хотя бы эту ошибку я постараюсь не повторять.

Киберняня
Роботы были созданы для того, чтобы выполнять капризы человека. Но что случится, если робот захочет испытать запретную любовь?

Городская легенда
Она пойдет на что угодно ради спасения мужа. Потратит последние сбережения. Пожертвует собой. Научится стрелять без промаха. Убьет дорогого сердцу человека – если, конечно, узнает его в облике чудовища.
Мини. Мистика.

Идеальный носитель
Путешествуя в поисках древних ощущений, исчезнувших в современном мире, Элис Брэндон никак не думала, что станет Беллой Свон, а еще – что не захочет возвращаться к прежней жизни.
Любовь и путешествия во времени

EQUILIBRIUM (Равновесие)
Фандом: «Звездные войны». Пейринг: Кайло/Рей. Рейтинг: от PG-13 до NC-17. Сборник новелл.
Пусть прошлое умрет. Убей его, если потребуется. Только так можно стать хозяином судьбы...

Предчувствие рассвета
Элис не помнит, кто спас ее от убийцы и по чьему решению она стала вампиром, ее человеческая жизнь стерлась из памяти. Но что если тот, кого она видит в своем будущем и ждет, и спаситель из прошлого - один и тот же?

Любовь в Сопротивлении
Дания, 1944 год. Молодая датчанка и пилот ВВС Великобритании встречаются при опасных обстоятельствах, когда его самолет сбивают над вражеской территорией.
«Мне хочется верить, что все происходит не просто так, что я влюбилась в него, чтобы творить добро и, возможно, изменить жизнь к лучшему. Эдвард сказал, что я храбрая, такой я и буду. Ради него».



А вы знаете?

... что можете заказать обложку к своей истории в ЭТОЙ теме?



...что теперь вам не обязательно самостоятельно подавать заявку на рекламу, вы можете доверить это нашему Рекламному агенству в ЭТОМ разделе.





Рекомендуем прочитать


Наш опрос
Какие жанры литературы вам ближе?
1. Любовный роман, мелодрама
2. Фантастика, фэнтези, мистика
3. Детектив, военные, экшен
4. Драма, трагедия
5. Юмор, комедия, стеб
6. Сказки, мифы
7. Документальные труды
Всего ответов: 462
Мы в социальных сетях
Мы в Контакте Мы на Twitter Мы на odnoklassniki.ru
Группы пользователей

Администраторы ~ Модераторы
Кураторы разделов ~ Закаленные
Журналисты ~ Переводчики
Обозреватели ~ Художники
Sound & Video ~ Elite Translators
РедКоллегия ~ Write-up
PR campaign ~ Delivery
Проверенные ~ Пользователи
Новички

Онлайн всего: 142
Гостей: 131
Пользователей: 11
N_e_a, lenarimsha091, Love_B_E, Izzi-Izabella, Nuka, SDASHA1962, Мист9171, Ritz, danilovaanna181, lyu0408, jekaterinakrasnova
QR-код PDA-версии



Хостинг изображений



Главная » Статьи » Фанфикшн » Мини-фанфики

Проект «Возрождение»

2024-3-28
21
0
0
Название: Проект «Возрождение»
Жанр: Angst, Fantasy
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Изабелла Мари Блэк/Эдвард Каллен
Бета: -
Саммари: Эдвард ушёл, и Белла осталась человеком. Она прожила счастливую жизнь, как он и хотел. Спустя двадцать лет после её смерти тоскующий Эдвард обнаруживает фотографию Беллы в свежем номере газеты.

От автора (Валлери): Эта неоднозначная альтернатива - попытка придумать выход из самого, казалось, безнадежного положения. Ведь Эдвард всегда мечтал подарить Белле человеческую жизнь, счастье иметь детей, безопасность и спасение души. В этом фике ему это удается... Но какова цена? И так ли все безнадежно на самом деле?





Саунд: The Cinematic Orchestra – To Build A Home

I


Англия, пригород Лондона. 2085 год

Время неумолимо мчится вперёд, кому-то даруя лёгкие судьбы, а у кого-то отбирая самые сокровенные мечты. Время само по себе не жестоко, но оно безразлично к каждой отдельно взятой человеческой жизни. Время - это то, что мучительно медленно отнимает молодость, приближая старость, немощность и тлен. Время - это ещё и то, что лечит боль, какой бы огромной она ни была вначале.

Но не в случае с вампирами, чьи тела остаются неизменно молодыми, а чувства навсегда застывшими. Для бессмертного время является пыткой, если оно не заполнено хоть какой-то осмысленной целью. Вечность вампира, потерявшего возлюбленную, становится проклятием.

Эдвард не знал, сколько дней, месяцев или лет провёл, бесцельно прячась в своей комнате от мира, от чужих мыслей и самого себя. Его существование не имело смысла с тех пор, как Белла умерла. Ей было семьдесят восемь, когда она скончалась, окружённая любящими близкими людьми, прожив добрую, светлую, насыщенную жизнь, как он когда-то пообещал ей, уходя.

За годы, проведённые в тяжелейшей разлуке, Эдвард многократно появлялся в прежних краях, убеждаясь, что его жертва не стала напрасной. Боль, которую он познал, наблюдая за тем, как его любимая находит счастье в объятиях другого мужчины, не шла ни в какое сравнение с пониманием, что он достиг идеальной цели. Белла сохранила жизнь и душу, обрела радость материнства - это было главной наградой для него. И он возвращался в пустоту – одинокий и несчастный, но с чувством абсолютной правильности происходящего.

А затем он получил известие о смерти. Он его ждал… но никогда не был к нему готов.

Эдвард приехал сразу после похорон, чтобы попрощаться без посторонних глаз. Прислонившись лбом к мраморному надгробному камню, уставший вампир шептал слова прощания и обещания вечной любви, благодарил бога за то, что тот позволил Белле умереть счастливой. Здесь его и обнаружила семья. Элис увидела запланированное будущее и поспешила остановить трагедию. Семья понимала, на что обрекает сына и брата, но было совершенно невозможно оставаться в бездействии, точно зная, что иначе он умрёт. Его попросили… всего лишь не спешить, отложить время гибели на небольшой срок, чтобы дать возможность семье смириться. Чтобы еще недолго лицезреть его живым.

- Моя жизнь бессмысленна… - объяснял Эдвард Карлайлу, когда они остались наедине, чтобы расставить точки над «i».
- Нет, ты не прав, - возразил глава клана, впервые не видя ни одного правильного выхода из сложившейся ситуации. Смертельный исход был предопределён с того самого дня, когда Эдвард оставил Беллу, но одно дело - думать, что впереди не одно десятилетие совместного существования, и совсем другое - столкнуться с последствием решения сына лицом к лицу. Он положил руку на плечо Эдварда. - Твоя смерть убьёт Эсми. В прямом смысле. Понимаю, что не имею права просить тебя подождать, это даже более эгоистично, чем было обратить тебя без твоего согласия. Но я так люблю ее… прошу тебя, спаси мою жену. Беллы больше нет, и кому как не тебе, знать, что я чувствую при мысли потерять Эсми. Я готов умолять, если придётся. Но не могу позволить ей уйти, ни при каких обстоятельствах. Твоя смерть… повлечёт другие смерти, неизбежно.

Впервые Карлайл находился в таком отчаянии, и Эдвард согласился немного подождать.

Срок вышел, был назначен ещё один. Потом ещё. И ещё. И снова. И так до бесконечности.

Эсми убивалась больше других. Ее связь с Эдвардом, несмотря на то, что Эсми не являлась его генетической матерью, оказалась чрезвычайно сильна. Карлайл боялся: Эсми физически не переживёт смерти сына. Одной любви к Карлайлу выходило недостаточно, чтобы Эсми продолжала жить, если Эдвард этот мир покинет. Она становилась немножко сумасшедшей, когда Каллены собирали круглый стол, на котором примерно раз в году голосовали, искренне желая принять правильное решение. И всякий раз становилось очевидно: за смертью Эдварда последует уничтожение всей семьи. Нетрудно было предположить дальнейшее развитие: сначала Эсми, убитая горем, выскажет ту же чудовищную просьбу, что и сын. Затем Карлайл, потеряв смысл жизни без жены, последует за ней. Джаспер, не выдержав внутренней агонии семейства, уйдёт даже раньше, чтобы снова скитаться в одиночестве; Элис последует за ним, и неизвестно, сможет ли их любовь победить боль, сохранившуюся в памяти, смогут ли они быть достаточно счастливыми после всего что было. Даже Эммета и Розали, самых жизнерадостных их всех, оставшихся в одиночестве, сломает испытание. Они будут вечность сожалеть о прошлых беззаботных временах.

Эдвард слышал их мысли. И не хотел становиться причиной окончательного разрушения семьи. Не должен был причинять боль близким. Не мог допустить смерти даже одного из них. Он уступал… в надежде, что со временем они устанут смотреть на его растущую внутреннюю пустоту, которую уже ничем и никогда не заполнить, и отпустят туда, где он, наконец, обретёт долгожданный покой.

Каждый день этих двадцати лет с момента смерти Беллы был пронизан болью и напряженным ожиданием неизбежной развязки. Словно бы каждый из Калленов находился на лезвии бритвы, вынужден был кропотливо рассчитывать любой шаг, чтобы ни один из них по нелепой случайности не привел к падению в пропасть. Никто не был больше счастливым. Это была поломанная, умирающая семья, разрозненные куски которой, казалось, ничем не склеить. И не было будущего… Но, являясь застывшими вампирами, неспособными со временем излечиться, утешиться или забыться, они с упорством отчаявшихся смертников продолжали цепляться за иллюзию семьи.

День, начавшийся обычно, не предвещал никаких перемен. Шёл две тысячи восемьдесят пятый год. Современный мир отличался от начала двадцать первого столетия: мегаполисы разрослись, маленькие города объединились друг с другом и превратились в большие, в космонавтике, медицине, генетике, механике и физике был совершён не один прорыв. Открытия следовали одно за другим, неся различные блага прогресса разрастающейся цивилизации, и только вампиры оставались неизменны в своей боли и любви. Все так же притворялись людьми, скрывались от солнца и чересчур внимательных глаз. Меняли школы, университеты и работу. Переезжали, когда проходило десятилетие. Только теперь в повседневной деятельности их стало на одного меньше - Эдвард больше никогда не покидал стен своей комнаты. Он был достаточно благороден, чтобы ради спасения Эсми оставаться в живых, но недостаточно мотивирован, чтобы поддерживать в себе жизнь охотой. Эммет приносил ему добычу прямо в комнату, и приходилось изрядно постараться, чтобы вывести вампира из ступора, раздразнив запахом свежей крови.

Элис знала, когда со всей возможной скоростью бежала домой, что будет трудно добиться желаемого, но ею двигала сумасшедшая, безумная надежда. Она пролетела через холл, подняв за собой вихрь воздуха; в её руке была зажата газета. Джаспер вздрогнул, ощутив мощнейшую энергетику жены, - в таком возбуждённом состоянии он её давно не видел. Вскоре все Каллены, оставив безразличие в стороне, столпились в комнате Эдварда, всячески поддерживая Элис. Чувством, которое преобладало над всеми другими, был настоящий, ничем не разбавленный шок.

- Открой глаза, Эдвард! - требовала Элис, тряся перед его окоченевшим лицом газетным разворотом. - Проснись, очнись! Белла здесь! Белла жива!

Ничто, казалось, не способно разрушить стену, воздвигнутую Эдвардом между ним и внешним миром. Но на слове «жива» он испустил еле заметный вздох. Каллены, оживленно переговариваясь, передавали из рук в руки печатное издание, шокировано рассматривая фотографию - одну из многих, - читая заголовок и статью, пока Эдвард медленно приходил в себя, возвращаясь к ним.

«Срочно!
Проект «Возрождение»,
занимающийся клонированием человека,
нуждается в спонсорах».


Ресницы Эдварда затрепетали - он, наконец-то, услышал мысли. В его опустевших глазах, когда он открыл их, не зажглось даже крохотной искры жизни. Он представлял из себя ужасающее, жалкое зрелище - окаменевший от боли бессмертный, смиренно ожидающий часа, когда сможет прервать свой век. Равнодушный к миру и родным, полностью погружённый в себя и свои воспоминания, сломленный, безнадёжный. По-настоящему мёртвый.

- Почему именно она? - галдели Каллены вокруг него, ища в глазах друг друга ответы.
- Вот это да!
- Чудо какое-то.
- Невероятно!
- Поразительно!
- Не может быть!
- Ничего себе задачка.

Они замолчали, когда Эдвард - впервые за двадцать лет! - протянул руку, забирая газету. Двадцать лет без движения, не считая моментов кормления, когда пищу ему подносили к самому рту. Все настолько привыкли заботиться о нем, как о заболевшем беспомощном ребёнке, что воспринимали это как норму. Ему безропотно отдали статью, и он усталыми, мёртвыми, больными глазами уставился на нужную фотографию.

- Белла… - беззвучно сорвалось с его белых от напряжения мраморных губ.

Он встал. Каллены бесшумно расступились, позволяя ему пройти к окну. Они ожидали его вердикта с отчаянием смертельно больных, неожиданно обнаруживших редкое лекарство. В их сердцах зажглась надежда. Эсми, стискивая руки в замок, не шевелилась, буравя спину сына страдальческими глазами. Карлайл положил руку на ее плечо, оказывая моральную поддержку и одновременно нуждаясь в утешении. Элис была похожа на душевнобольную - в её лице сменялись противоречащие друг другу радость и злость. Джаспер, стоя в тени стены с закрытыми глазами, мысленно бормотал все молитвы, которые знал. Розали обняла Эммета, пряча лицо у него на груди.

- Оставьте меня, - попросил Эдвард хриплым от слишком длительного молчания голосом. - Дайте подумать.

Семья, почувствовав облегчение от того, что он не сказал мгновенное категоричное «нет», поспешила покинуть комнату. Они уселись за круглым столом, находясь в состоянии лихорадочного ожидания, и не двигались несколько часов. Всё это время Эдвард, замерев возле окна, читал статью и осмысливал написанное.

Она умирала. Эта девушка на фотографии не была его Беллой в полном смысле, она была всего лишь копией, как и многие другие, чьи фотографии тоже были здесь в общем списке. Статья не давала никакой разгадки, почему судьба распорядилась так, что именно Изабелла Свон стала одной из участниц необычного эксперимента, но зато предлагала информацию к размышлению. Клонирование человека было сравнительно молодой наукой и имело ряд подводных камней, главный из них - рождённые искусственно люди по необъяснимым причинам умирали в раннем возрасте. Клоны могли существовать лишь восемь - пятнадцать лет, в зависимости от генетического здоровья предшественника. Они рождались с крайне несовершенной, ослабленной иммунной системой и вся их короткая жизнь была заполнена борьбой за существование. Самому старшему клону удалось дожить до двадцати четырёх, прежде чем он беспричинно умер прямо на улице. Белле уже исполнилось девятнадцать, а это значило, что умереть она может в любой момент. Статья призывала материально обеспеченных граждан вложить средства в развитие перспективной научной отрасли, суля в будущем шанс с помощью клонирования лечить больные органы, воссоздавать умерших родственников, если они преждевременно покинули этот мир.

Эдвард долго смотрел на любимое лицо, не вполне понимая, что чувствует, представляя Беллу внезапно живой. Он гадал, что вдохновило её сдать свой генетический материал для экспериментов. Он был растерян и измучен.

Когда вампир спустился к семье, на него обрушилось пять пар пронзительно-золотистых глаз, горящих лихорадочным блеском надежды. Лишь глаза Элис отличались от остальных, они метали молнии. Невысокая брюнетка вскочила, её голос источал гнев:
- Прежде, чем ты заговоришь, Эдвард Каллен, скажу я! - закричала она на брата, обвинительно потрясая в его сторону указательным пальцем. - Пошел ты к чёрту со своими убеждениями, они не стоят ломаного гроша, когда на кону стоят наши жизни. Я сыта по горло твоим благородством, из-за него мы горим заживо уже сотню лет! Ты сделал то, что считал правильным - и мы тебя поддержали. Сто лет мы находились на твоей стороне, мучились вместе с тобою. Мы позволили тебе погубить себя, терпели твое уныние десятилетиями, твоя боль поселилась в каждом из нас и до сих пор разрушает. Это твой второй шанс, и я не позволю тебе упустить его снова. Ты даже не знаешь, есть ли у клона душа! Не станешь спорить с тем, что Белла умирает. У нее нет будущего, за которое стоило бы бороться. Поэтому ты спасешь её, Эдвард. Ты дашь, чёрт возьми, нам всем этот грёбаный второй шанс!

Эдвард молча, равнодушно выслушал яростную тираду сестры, а затем резко бросил газету на середину стола, словно избавился от нелепого недоразумения.

- Это не она! - тихо констатировал он и, медленно развернувшись, ушёл прочь, с трудом поднимая колени и мечтая снова забыться в привычном болезненном бреду.

II


Кембридж, США.
Исследовательский центр «Возрождение» при Гарвардском университете.


- Не думаю, что моё присутствие там необходимо, - хмуро отметил Эдвард, неуютно устроившись на заднем сидении автомобиля, его болезненный вид отражал тяжёлый внутренний конфликт.

Лишь спустя месяц после увиденного в газете объявления семье удалось уговорить Эдварда поехать с ними в центр «Возрождение», где, по данным статьи, и содержалась Белла вместе со многими другими клонами, нуждающимися в постоянном наблюдении и серьёзном лечении.

По дороге в клинику все члены семьи молчали, поглощённые своими мыслями. Каждый по-своему предвкушал встречу, надеялся на лучшее. От мысленных восторгов Эдварда мутило, хоть он и старался блокировать их в своём сознании. Длительное оцепенение, постоянная боль, голодание и отсутствие тренировки ослабили его волю, он был очень меланхоличен. Элис, сидевшая рядом с братом, нервно ёрзала на месте, бросая на него осторожные взгляды.

«Всё получится, Эдвард. Я вижу», - мысленно говорила она, но Эдвард нарочно игнорировал её убеждённость, не в силах даже представить приближающееся будущее. Это как столкнуться с призраком после смерти, понимая, что время всё равно не повернуть вспять.

Его жизнь уже давно превратилась в чистый ад, но сейчас агония стала еще тяжелее, - продление пыток, их новая глава. Ещё раз увидеть Беллу, - ее точную копию, которая о нём ничего не знает, - вдохнуть запах, коснуться волос… Убедиться, что это не она и никогда ею не будет… Рассыпаться на части от беспомощности, неотвратимости и невозможности изменить прошлое. Увидеть девушку снова - значило увеличить невыносимую боль в сердце, с которой Эдвард так долго и бесполезно существовал.

Подъезжая к красивому белому зданию с высокими стеклянными окнами, располагавшемуся на окраине города в огромном парке, Эдвард приобрёл болезненный даже для вампира цвет лица. Чем сильнее росло радостное нетерпение родных, тем больше он противился визиту. И только Карлайл сдерживал мысли, уважая чувства сына и относясь к ситуации с большой осторожностью, как и полагалось самому мудрому представителю клана.

По внешнему виду загородного особняка нельзя было сказать, что это научная лаборатория, занимающаяся клонированием человека. Скорее, дом походил на элитную гостиницу для богачей, которые привыкли проводить выходные на поле для гольфа за бокалом кьянти. Проект явно не испытывал трудностей с материальным обеспечением до того момента, как выяснилось, что клоны не оправдали надежд.

Как только автомобиль Калленов припарковался перед главным входом в здание, навстречу им вышел человек, облачённый в белый халат. Их ожидали, Элис всё устроила, под вымышленными именами Каллены сделали солидное вложение в программу и теперь стали важными клиентами, для которых все двери заведения в любое время суток открыты.

- Здравствуйте, я доктор Арсис Кэмфорт, владелец клиники и, по совместительству, личный врач интересующего вас клона - Изабеллы Мари Блэк в её исходной жизни, - мужчина лучезарно улыбнулся, сделав приглашающий жест рукой. - Пожалуйста, проходите.

Стоило врачу упомянуть знакомое имя, мёртвое сердце Эдварда словно пронзили осколки стекла. Изабелла Блэк. Его Белла - Блэк… Не его Белла, - поправил он сам себя, как делал множество раз за все эти мучительные десятилетия. А ведь так часто в его совершенном вампирском сознании появлялись обычные человеческие мечты о семье, детях и счастье… Глупо и наивно, как и подобает вечному подростку, он иногда представлял себе, что Белла могла быть счастлива с ним, и что возможно было преодолеть преграды, разделяющие любящие сердца. Его мир рухнул, когда он понял, что любовь не всесильна, даже у такого светлого чувства, не сравнимого по силе ни с одним другим, мало шансов победить судьбу. Белла его забыла. Это было правильно… но невозможно было с этим смириться.

Оказавшись в здании, Каллены едва могли сохранять привычную для человеческого существа скорость, они сгорали от нетерпения взглянуть. И только Эдвард становился все более хмурым и депрессивным с каждым мгновением.

- Не думал, что у мисс Блэк остались ещё потомки, мне казалось, все уже побывали здесь, - рассказывал доктор Арсис, с любопытством поглядывая на Эдварда. Если бы мрачный вампир, пребывающий не в лучшем настроении и слишком взволнованный, обратил внимание на его мысли, он бы очень удивился. К сожалению, Эдвард предпочитал дистанцироваться от реальности, за годы страданий это превратилось в привычку.

Один коридор сменялся другим, мелькали цифры на дверях палат, повсюду сновал медицинский персонал, раздавался мерный звук мониторов и стук человеческих сердец. Один из них отличался от остальных: тук-туктук-тук-туктук-тук… Эдвард не мог ошибиться. Он узнал бы этот звук из тысячи других. Неровный, слегка сбивчивый стук её сердца. Эдвард боялся вдохнуть, чтобы не растерять остатки напускного равнодушия. Только настойчивые успокаивающие мысли Эсми удерживали его на месте. Если бы не она… Он сам не знал, чего ему хотелось больше: ворваться в палату, чтобы вновь увидеть знакомые глаза цвета шоколада и почувствовать звериную жажду, неизменно сопровождающую каждый вдох, или же сбежать со скоростью звука на край земли, подальше от раздражающих мыслей семьи, от себя и всего, что напоминало бы ему о прошлом.

«Не вдыхай» - мысленно предложила Элис, и в её голове появилась картина возможного будущего: повсюду осколки стекла, перевёрнутая постель, валяющийся на полу электрокардиограф с ползущей по экрану чёткой прямой линией, хрупкая окровавленная фигурка в руках хищника. Эдвард напрягся, - видимо, её запах воздействовал на него, как и прежде, а годы без испытаний самоконтроля, проведённые в разлуке, вполне могли лишить его былой сдержанности.

Доктор остановился перед палатой с табличкой, надпись на которой гласила: «№3988. Предшественница: Изабелла Мари Блэк».

- Мы назвали её Мари, чтобы не повторяться, - улыбнулся Арсис, - но она предпочитает имя Белла, имейте в виду.

Эдвард вздрогнул при этом упоминании и впервые поднял на доктора глаза. Подивился его мыслям. «Чёрт возьми, невероятное сходство», - думал тот, разглядывая вампира в ответ.

Сердцебиение за дверью было уже настолько громким и сбивчивым, что Эдвард всерьёз испугался за здоровье девушки - ритм сердца был слишком неровным даже для его эмоциональной Беллы.

- Всё не то! Глупые кисти! - вслед за криком, который пронзил слух влюблённого в этот голос вампира, раздался звук кидаемого на пол предмета и характерный треск дерева.
- Я прошу прощения, - Мистер Кэмфорт заметно покраснел. - Наверное, мне лучше зайти первому. Она… несколько нервозна последнее время. Сами понимаете, близость смерти не располагает к позитиву. Психиатры с ней работают, но пока непродуктивно. Эта девушка очень упрямая. - На последнем слове Эдвард снова вздрогнул. Поёжился, когда Эсми в качестве поддержки сжала его пальцы.

Каллены в предвкушении столпились у дверей, кроме Эдварда, оставшегося поодаль. Его обуревали сомнения: он физически не мог заставить себя войти. Первое, что сделал - конечно же, попробовал услышать мысли импульсивной девушки. Он был уверен, что клон не может скопировать абсолютно всё, и даже если кое в чем девушки окажутся похожими, он обязательно найдет различие. Эдварду казалось, что тогда на него снизойдет облегчение и не придется бередить старые раны. Это не она - скажет он родным, и они поймут, что приход сюда был напрасной тратой времени, обыкновенной ошибкой. Отступятся и оставят его в покое. Тогда не придется предавать память умершей Беллы, ведь, определенно, даже мысль о том, что он посчитает эту Изабеллу Мари настоящей, была кощунственной. Конечно, она другая, не может быть ни единого сомнения, что хоть одно различие он найдёт, и этот ад закончится, едва начавшись.

Но мысли Мари оказались скрыты от него, как и мысли её предшественницы. Эдвард закрыл глаза, и его дыхание остановилось, ему стало страшно.

- Что?.. Кто?! Не хочу никого видеть! Я не товар, Арсис, ты же обещал! - возмущённый голос девушки вынудил Эдварда прислушаться, как он ни сопротивлялся.
- Оставьте меня в покое! - кричала она.
- Они заплатили огромные деньги, чтобы продлить твою жизнь, - увещевал Арсис.
- Продлить мучения, - поправила она с язвительным сарказмом. - Чтобы посмотреть на меня как на зверушку в цирке?

Неужели в новой ипостаси она столь же упряма? И боль, с которой Эдвард сроднился за десятилетия, толкнула его вперед: чем быстрее войдёт и обнаружит в Мари черты не его Беллы, тем быстрее можно будет бросить родным в лицо доказательство бессмысленности затеи.

Эдвард отчаянно скрывал от самого себя правду, что в действительности он хотел увидеть дорогое лицо, с которым давно попрощался. Самый страшный в его жизни самообман - воскресить прошлое всего на мгновение. Фантастика, ставшая реальностью в современном мире. Обмануться, чтобы потом, когда разочаруется, стало еще больнее. Нужно было бежать… но он уже не мог уйти.

Эдвард приблизился к двери, чем вызвал удивление Эсми, которая до последнего момента сомневалась, сможет ли её горячо любимый сын найти в себе силы, чтобы вновь увидеть ту, ради которой лишил возможного счастья не только себя, но и всю семью.

- Пожалуйста, проходите, - доктор Кэмфорт приоткрыл дверь так, что Эдварду стала видна часть помещения. Вампир нахмурился: палата напоминала художественную мастерскую.

В воздухе стоял отчётливый запах масляной краски, густо смешанный со знакомым и самым желанным ароматом в мире. Наплевав на предостережения Элис, он вдохнул полной грудью. Тот же запах: сладковатый, терпкий, сводящий с ума и заставляющий контролировать каждый шаг, каждое движение. Эдвард был разочарован и угнетён, жадно впитывая мельчайшие оттенки запаха Беллы… и не находя ни капельки различия. Происходящее все сильнее напоминало ему сон. Мёртвое, давно разбитое сердце вдруг мучительно заныло.

Он шагнул первым, подталкиваемый не столько нетерпением родных, сколько своим собственным извращённым, неправильным любопытством. Повсюду висели картины. Не только висели: ими были украшены стены, уставлен рабочий стол, некоторые были сложены неаккуратными стопками - на широком подоконнике, на краешке кровати. Эдвард с удовлетворением и отвращением отметил боль, которую почувствовал, найдя, наконец, первое и существенное различие. Что и требовалось доказать: его Белла рисовать никогда не умела. Но затем он рассмотрел на ближайшем холсте пейзаж, заметив, что умение художницы не отличается мастерством, и раздражённо поморщился, потеряв аргумент для спора. Так, как были написаны эти картины, мог написать любой.

Посреди хаоса возвышался мольберт, и Эдвард с трудом поднял взгляд, медленно, неохотно посмотрев на девушку. Её глаза, неотличимые от тех, что он помнил. Ни одна крапинка радужки не нарушала гармонии образа. И дыхание Эдварда прервалось. Его вселенная, которую давно поглотила тьма, вспыхнула ярким светом угаснувшей звезды, родившейся снова. Невозможно.

Точно такая же хрупкая девушка с густой копной каштановых волос, старательно выводившая чёткую линию угольным карандашом на чистом холсте. От запястий тянулись многочисленные провода и трубочки, контролирующие показатели состояния её здоровья и подающие необходимые для жизни вещества в слабый организм. Возле ног лежали обломки деревянного подрамника с криво натянутой тканью.

Увиденный рисунок заставил не только Эдварда, но и всю семью Калленов замереть на месте от шока. Они беспомощно огляделись вокруг: среди летних пейзажей и портретов, удивительно напоминающих мать Беллы - Рене, тут и там, законченные и едва начатые, удачные и не очень, разрезанные, поломанные, заботливо украшенные рамками, висели портреты Эдварда. Фас, профиль, спина среди тёмно-зелёной листвы, его руки, улыбка… и особенно глаза - от светло-золотистого до иссиня-чёрного, пронзительные, заглядывающие в душу глаза из прошлой жизни Беллы, которую никак не могла прожить эта девушка Мари, рожденная позже на целое столетие.

«Не подавай вида, сынок, мы разберёмся с этим позже», - спокойный мысленный призыв Карлайла вобрать Эдварда вдохнуть ещё один глоток воздуха. Но не расслабить напряженные до предела плечи: огонь ворвался в горло. Он и забыл, какой силой воздействия обладает этот аромат. Вампир не охотился почти две недели. Элис схватила его за руку, и он заставил себя сосредоточиться.

Доктор Арсис продолжал рассказывать.
- Мари, познакомься, это мистер Энтони Мейсен и его семья, - он представил вошедшего в комнату вампира, а затем перечислил остальных. - Они новые спонсоры нашего проекта, поэтому будь с ними полюбезней. К тому же, они, возможно, потомки тех, кого ты знала?.. - намекнул он на очевидное сходство с портретами. Исследовательский интерес отражался в маленьких глазах.
Врач не успел договорить, Белла, увидев вампира, которого так усердно рисовала последние два года, - не зная, разумеется, кто он, - широко распахнула глаза и приоткрыла рот.
- Я знаю тебя… - удивлённо проговорила она, нахмурив тонкие, чётко очерченные брови. Эдварду показалось, что мир перевернулся вокруг своей оси, и внезапно луч солнца выглянул из тёмных облаков. Лицо девушки было совершенным, голос, чаруя, проникал сквозь грудную клетку и вибрировал внутри, пробуждая мёртвые ткани к жизни, как он ни противился. А еще каждое её слово добавляло новый шок ко всем предыдущим. - Ты мне снился! - Она обвела рукой комнату, показывая на портреты: не все из них были отменными, но некоторые близкими к оригиналу.

Монитор за её спиной вдруг пронзительно запищал, девушка начала задыхаться, схватившись за мольберт и едва удерживаясь на ногах. Каллены настолько были поражены увиденным, что не сдвинулись с места, будто их парализовало. Только Карлайл, уставившись на больную девушку, нормальный оттенок кожи которой резко схлынул с лица, испугано прошептал:
- Это плохо.

Через несколько секунд в комнату влетела медсестра и, впрыснув лекарство в подвешенную к специальному штативу капельницу, уложила Беллу в постель, несмотря на бурные протесты. Прошло не больше минуты, и веки девушки сомкнулись, пряча от Эдварда глубокий шоколад знакомых глаз. Он только теперь осознал, что все это время судорожно сжимал руку матери.

- Давайте продолжим в моём кабинете, - предложил доктор Кэмфорт, весьма смущённый происходящим.

«Это невероятно, Эдвард! Ты видел?! Как это возможно? Неужели она тебя помнит?!»
«Ничего себе, братишка, ты прям суперзвезда».
«Не могу поверить, что он решился. Он так смотрел на нее».
«Как ты? Держишься?».

Эдвард едва заметно кивнул Джасперу и тут же почувствовал волны спокойствия. Голоса родных в голове поутихли, а рука Эсми, крепко сжимавшая его ладонь, придавала уверенности.

После того как все Каллены, - или Мейсены, именно эта фамилия была указана в их нынешних паспортах, - расселись полукругом возле рабочего стола Арсиса Кэмфорта, врач, занявший кресло, рассказал:

- Практика нашей компании уже довольно обширна. Встречались разные случаи: иногда клоны рождаются с обрывочными воспоминаниями, которые, однако, бывает трудно идентифицировать, в этом помогает гипноз, которым занимается доктор Саймон. Память большинства клонов не просыпается вовсе, хотя мы активно привлекали к проекту живых родственников в надежде получить результат. Но Изабелла не просто клон. Она, можно сказать, наш самый занятный экземпляр. Дело в том, что, начиная с самого раннего возраста, она рисует картины. И, сопоставляя их со значимыми событиями её прошлой жизни, мы пришли к выводу, что таким образом активизируется и проявляет себя её генетическая память. Другими словами, она рисует то, что тем или иным образом повлияло на течение её прошлой жизни. Правда, мы подозреваем, что в связи с ослаблением организма она начала утрачивать способности, потому что последние два года рисует одно и то же, проявляется цикличность образов, и пока мы только пытаемся найти этому объяснение.
- И какие у вас предположения? - откашлявшись, подал голос Карлайл.
- Предположений много, но к единому мнению мы с коллегами ещё не пришли. Лично я думаю, как уже говорил, что это связано с ослаблением её организма вследствие развившихся тяжёлых заболеваний. Иначе как объяснить, что она, рисуя в точности мать своей предшественницы, город, в котором жила в юности, ни разу не нарисовала мужа, с которым прожила всю жизнь?
- Мужа?.. - отозвался напряженный Эдвард, знавший Джейкоба Блэка лично. Он никогда за все эти годы не переставал ревновать, хотя и не собирался разрушать безоблачное счастье любимой с этим человеком. Пусть он не одобрял опасный союз, но Джейкоб смог подарить Белле то, что было недоступно вампиру - возможность стать матерью двоих очаровательных детей.
- Кто-то из её семьи был здесь? - сразу же заинтересовалась Элис.
Доктор Арсис кивнул.
- Правнук. Уверял, что похож на прадеда как две капли воды. Мы заметили тенденцию: Мари рисует то, что соответствует возрасту, в котором она находилась. В семь она рисовала Флориду, где её предшественница жила с матерью Рене. В семнадцать рисунки изменились, появилось много зелёного, дождливые пейзажи - мы предположили, что это Форкс, куда её предшественница переехала к отцу в том же возрасте. Сейчас Мари почти двадцать, в девятнадцать её предшественница уже была замужем, но в рисунках остается одно и то же лицо. Прошлого мужа Мари так и не нарисовала. Конечно, есть вариант, что какое-то событие произвело на неё слишком сильное впечатление, и тревожащая ситуация осталась неразрешённой. Незавершённый гештальт иногда ведёт к такого рода изменениям, «зацикливаниям», но, разумеется, если речь идёт о психике одного человека, а не его клона. С подобным мы никогда не сталкивались, поэтому стараемся действовать осторожно и не делать поспешных выводов.
- То есть, начиная с семнадцати, Мари рисует только это лицо? - удивилась Эсми.
- Именно так. По правде говоря, когда вы изъявили желание помочь в лечении именно этого клона, мы с коллегами были удивлены - Мари, по всем показателям, осталось жить совсем недолго, и никакие деньги, поверьте, не смогут ее спасти. Кто бы в здравом уме стал вкладывать средства в проигрышный вариант? Но, увидев ваше лицо, - доктор Арсис кивнул Эдварду, - я понял, что вы имеете к ней непосредственное отношение. Можно узнать, кем вы приходитесь Изабелле Свон?
Так как Эдвард молчал, Карлайл решил вмешаться:
- На самом деле, никем. Наши прадед и прабабушка жили в Форксе короткое время, и они, уверен, даже не думали, что привязанность девочки к кому-то из членов семьи настолько сильна, - говоря последние слова, он пристально посмотрел на Эдварда. Тот выглядел слишком потрясённым.
- Тогда что вас подтолкнуло стать спонсорами проекта? - полюбопытствовал Арсис.
- Я врач, - спокойно пояснил Карлайл, - и не мог пройти мимо нуждающихся в помощи. Средства нашей семьи это позволяют, а встретив знакомое лицо, мы заинтересовались.
- Что ж, все ясно, - пожал плечами Арсис и перешел к финансовым вопросам. Деловая беседа между ним и Карлайлом продолжалась ещё около часа, пока остальные Каллены ждали в коридоре и искренне старались не докучать Эдварду мыслями, дать ему самостоятельно всё обдумать.

Когда Карлайл вышел из кабинета, он сжимал в руках увесистый свёрток из плотной упаковочной бумаги.

- Что здесь, отец? - голос Эдварда был пропитан напряжением.
- Данные Беллы Свон - копии результатов анализов, обследований, снимки, заключения, согласия, беседы с психиатром. Словом, вся информация, которую им удалось собрать о личности нашей прошлой Беллы, - Карлайл едва заметно улыбнулся.

III


Бостонская гостиница, сутки спустя

- Эдвард? - Эсми неловко переминалась с ноги на ногу. - Мы собираемся послушать запись беседы Беллы с психиатром. И посчитали необходимым спросить твоего разрешения.
- Моего? С чего бы? - После отъезда из клиники Эдвард не обмолвился и словом с родными. Просто поднялся в номер и замер в неподвижности, закрывшись в пустой спальне. - Вы же не спрашивали моего разрешения, когда насильно потащили в клинику?!

Эдвард знал, что Эсми не заслуживает его гнева, что она искренне заботится о нём, но не мог погасить ярость, бушующую в ожившем теле. Потрясение, которое он пережил, увидев Беллу-Мари и свои портреты, сменилось раздражением, он не мог понять, почему. Сердце, принадлежавшее девушке, тело которой давно предано земле, не должно было ничего чувствовать. Его жизнь закончилась двадцать лет назад. Так почему же всё его существо вдруг возродилось, вопреки логике и рассудку? Он считал, что совершает предательство по отношению к Белле, позволяя себе даже думать о другой, как бы эти две девушки ни казались на первый взгляд похожи. Но не мог выкинуть копию из головы, и это противоречие порождало в нем бурю протеста и гнева.

- Сынок, если ты против, мы не будем… Никто из нас не хочет навредить тебе, - Эсми присела на краешек дивана рядом с Эдвардом и осторожно сжала его плечо.
- Делайте, что хотите. Это уже не имеет значения. Белла мертва, - боль и отчаяние в его словах заставило Эсми поёжиться и, бросив на сына полный любви и сожаления взгляд, она вышла из комнаты.

Но, даже если Эдвард не присоединился к семье за общим столом, это еще не значило, что он ничего не слышит. Звуки голоса настоящей Беллы, записанные на диктофон много лет назад, заполнили пространство скромного гостиничного номера, и Эдвард задрожал.

П: Назовите ваше полное имя.
И: Изабелла Мари Блэк.
П: Сколько вам лет, Изабелла?
И: Шестьдесят семь.
П: Вы замужем?
И: Да.
П: Есть дети?
И: Двое.
П: Какое у вас образование?
И: Я искусствовед. Специализируюсь на культуре Италии средних веков.
П: Изабелла, для исследований нам нужна вся информация о вашей жизни, которую вы посчитаете важной. Вы готовы ею поделиться?
И: Конечно.
П: Давайте начнем с самого детства. Случалось ли с вами что-то серьезное, что вы особенно запомнили?
И: Если честно, нет. Моя жизнь была серой и скучной.
П: Вы жили вместе с матерью, насколько мне известно?
И: Не всегда. То есть… Мои родители развелись, когда мне было около года, и мать забрала меня с собой во Флориду. Я навещала отца каждое лето и Рождество. Когда мне исполнилось семнадцать, перебралась к нему в Форкс насовсем.
П: Могу я узнать, чем был мотивирован переезд?
И: У мамы появился новый муж…
П: И отношения с ним не заладились?
И: Нет, вовсе нет. Просто я не хотела им мешать.
П: Скажите, вам нравилось жить в Форксе?
И: Да.
П: Разумеется, ведь там вы и встретили свою любовь.
И: Да…
П: Мы сейчас говорим о вашем муже, верно?
И: Что? Нет, я… то есть…

Все Каллены, напряжённо сидевшие за столом, нервно переглянулись.

П: У вас были отношения с мужчинами, кроме мужа?
И: Да.

Ответ неохотный.

П: До брака?
И: Да.
П: Вы любили этого человека?
И: Да.
П: Сколько вы были вместе?
И: Семь месяцев.

Эдвард закрыл уши руками, не в силах это слушать. Но душераздирающие подробности жизни Беллы звучали прямо в его мозгу.

П: Могу я узнать, из-за чего вы расстались?
И: Я не буду говорить об этом. Какое это имеет значение? Сейчас это уже не важно.
П: Хорошо, нам не обязательно говорить об этом. Но вы можете назвать себя счастливым человеком?
И: Безусловно. У меня прекрасные дети и заботливый муж, который до сих пор любит меня всем сердцем, я обожала свою работу. Поэтому да, я счастлива.
П: Могу я спросить, почему вы решили принять участие в нашем проекте?
И: М-м… Потому что я не уверена, что прожила свою жизнь правильно. Думаю, есть люди, которые имеют право на второй шанс. И если я хоть как-то могу в этом помочь…

Это была последняя капля. Эдвард больше не мог этого выносить. Распахнув дверь, он проскочил мимо оцепеневшей семьи и бросился вон из гостиницы. Подальше от ушей, глаз и слов.

- Надо остановить его, - воскликнула переживающая за сына Эсми.
- Не надо, - покачала головой Элис. - Не будем ему мешать. Он возвращается к ней.

Эдвард сел в такси и добрался до выезда из города, после чего помчался в самую глубь леса, не замечая капель дождя и тяжёлых веток, хлеставших его ледяное тело. В этот момент он не знал, что видела Элис, и не думал, что у него есть какая-то цель. В его голове засели слова Беллы: «Думаю, есть люди, которые имеют право на второй шанс…» Эдвард знал, что Джейкоб Блэк являлся оборотнем-волком - бессмертным существом, как и вампир. Белла, понимая, что Джейкоб после её смерти останется один, решила таким странным образом продлить своё существование. Ради него. Но не её благородный поступок поразил вампира. А безумные слова про второй шанс… Эдвард не мог избавиться от чувства, будто бы они были адресованы ему. Ведь Джейкоб по какой-то неясной причине возможностью не воспользовался…

IV


Клиника «Возрождение», сутки спустя

Эдвард не знал, как здесь оказался. Он просто бродил по лесу, позволяя мыслям хаотично метаться в голове, и не приходил ни к каким решениям. Даже поохотился - впервые за многие годы сам. Он не мог всерьёз думать о том, чтобы снова встретиться с Мари, но ноги сами принесли его к зданию клиники. Слово «Возрождение», поблескивающее золотом на лицевом фасаде, будто бы плевало ему в лицо, топча самые дорогие воспоминания и подменяя их лживыми поддельными репродукциями.

Но раз уж оказался так близко, Эдвард воспользовался способностью к телепатии. Он по-прежнему не мог слышать мысли девушки, но решил узнать новости о ней через врачей.

Ей стало лучше, она пришла в себя, хотя её всё еще продолжали держать в постели. Медсестра, которая её бережно осматривала, отметила тревожное выражение лица.

- Что беспокоит, родная? - спросила у Мари сестра. - Новые денежные поступления позволили приобрести лучшие препараты для лечения, скоро ты встанешь на ноги. Просто постарайся не нервничать, как вчера.
- А они все ушли? - спросила Белла-Мари, волнение мерцало в её тёмных глазах. - Ну, спонсоры…
- Вчера уехали.
- Обещали еще раз заехать?
- Нет.

Эдвард собирался вернуться в лес, не видя никакого смысла подслушивать дальше, но медсестра отвернулась от девушки, лишив его возможности увидеть её реакцию. Давно забытое им чувство - любопытство - загорелось внутри, как он ни подавлял его. Эдвард решил навестить девушку, чтобы лично удостовериться: она в порядке.

Его встретили радушно и тут же разрешили пройти в палату.

Он замер перед дверью, не решаясь войти. Сердце девушки забилось быстрее, как только он повернул ручку. Она лежала на белоснежных простынях, опутанная проводами, и выглядела даже более хрупкой, чем его Белла после нападения Джеймса. Ассоциация Эдварду не понравилась, он раздраженно молчал. Мари смотрела на него в ожидании, а сердце билось всё быстрее.

- Проходи, - сказала она первая, и Эдвард шокировано отметил, как она покраснела. Он не хотел нравиться ей. Но мёртвое сердце вампира не было с ним согласно, в отчаянии замирая. Всё повторялось вновь.

Эдвард заставил себя сделать несколько шагов и присесть на стул возле кровати. Дальнейшее молчание стало бы невежливым.

- Как ты себя чувствуешь? - спросил он безжизненным голосом - всего лишь проявление тактичности, не настоящая заинтересованность.

Враньё. Он не мог отвести от девушки глаз, жадно впитывая каждую чёрточку облика, обманываясь ненадолго ложным представлением, будто бы его Белла снова жива.

- Ну, вроде меня подлечат и вскоре вытащат все эти иглы, - пожала плечами она.
- Не любишь уколы? - вырвалось у него, и он с отчаянием ждал ответа «мне всё равно», чтобы, убедившись хотя бы в одном отличии, избежать необходимости быть здесь…
- Боюсь иголок и вида крови, меня от неё тошнит, - проворчала она, заставив Эдварда задрожать от выбранного набора слов.
- Я рад, что тебе лучше, Мари, - Эдвард намеренно сделал акцент на другом имени, чтобы избежать невольных сравнений.
- Не надо, - упрямо сжала губы девушка. - Мне нравится имя Белла.
- Почему? - Эдвард не мог понять причины.
- Мне кажется, оно мне больше подходит. А вот тебе не идет быть Энтони, мне представлялось другое имя, когда я рисовала.
- Какое? - выдохнул вампир, изумленно распахнув глаза. Опять на него опустилось ощущение, будто он попал в сказочную нереальность.
Белла прищурилась, но сдалась:
- Не знаю. Более… возвышенное. Или старомодное? На тебе рубашка, молодёжь такое сейчас не носит, - объяснила она. - Сколько тебе лет?
- Семнадцать, - автоматически ответил Эдвард.
- Тебе не дашь семнадцати, - чуть виновато улыбнулась Белла. Сердце билось стремительно, вампир волновался, что его присутствие наносит её здоровью вред. - Слишком серьёзный взгляд. Так ты расскажешь мне, почему я тебя рисовала?
- Что?.. - Эдварду показалось, что земля ушла из-под ног. Когда шёл сюда, не подумал, что с него будут требовать объяснения.
К счастью, Белла пришла на помощь, подсказав:
- Ну, ты же имеешь отношение к моей предшественнице? Я хочу знать, кем ты приходишься ей, чтобы понять, почему ты на всех моих рисунках. Я имею на это право?
Эдвард отвёл глаза, не в силах выносить внимательного взора. Будто эта Мари залезала прямо ему под кожу, выворачивала наизнанку душу и заставляла сердце мучительно стонать.
- Я… праправнук её хорошего знакомого, - сказал он не слишком убедительно.
- Как ты узнал меня?
- Увидел в газете.
- Нет, как ты узнал меня, разве что у твоего деда сохранились фотографии? Почему захотел повидать, с чем это связано?
Как и прежде, Белла оказалась слишком проницательна.
- Мне стало любопытно, - прошептал Эдвард, растерявшись. - И ты нуждалась в лечении…
- Вы оба лжёте, - не поверила девушка. - Ты и тот, который приходил до тебя и представился правнуком её мужа. Он смотрел на меня так же как ты, а уходя, сказал «ты - не она». Как будто он знал её лично, но это невозможно, он слишком молод. Не верю я в простое любопытство.
- Что же это? - замер Эдвард, услышав упоминание и Блэке.
- Он чего-то ждал. Особенной реакции. Может, пробуждения воспоминаний? Только для чего ему это, если он мне какой-то «пра-пра»? Какой в этом смысл? - Белла посмотрела в шокированное лицо Эдварда и чуть усмехнулась. - Я - всего лишь копия когда-то почившей бабушки, отчего же он пришёл в ярость, когда разглядел твои портреты?

Эдвард не представлял, что чувствовал Джейкоб Блэк, обнаружив лицо вампира в воспоминаниях Беллы - жены, с которой прожил всю жизнь и от которой имел детей и внуков. И которая на вопрос психиатра о муже ответила: «Да, я счастлива». Наверное, это стало для него страшным разочарованием. Вероятно, по этой причине он не использовал тот второй шанс, о котором Белла оставила запись. В этом не было смысла. Его Белла уже умерла. Мари была только копией. Копией, которая предпочла вспомнить вампира, а не оборотня. О чём думала Белла, оставляя свой генетический материал?

«Глупый, ты же сидишь здесь», - подметил он противоречие. Значит, её весточка дошла по назначению. Просто адресатом оказался не Джейкоб, а тот, кому нужнее. «Думаю, есть люди, которые хотели бы получить второй шанс», - эти слова не шли у него из головы, въелись, будто кислота.

- Вы чем-то похожи, - уверенно продолжала девушка на постели, чьи щеки имели болезненно бледный вид. - Вы оба ведёте себя так, будто прожили уже целую жизнь и научены опытом. А на меня глядите, словно знали ту Беллу лично. И вы всё время чего-то от меня ждёте. Это даже раздражает…

Эдвард вновь перестал дышать.

- Я несу чушь, да? - неожиданно уступила Белла, испугавшись, что перегнула палку в своих гениальных предположениях, и странный парень уйдёт, решив, что она чокнутая. - Сказала, что чувствую, я не сильна во всех этих мистических штучках. Извини.
- За что ты извиняешься? - подивился Эдвард нестандартности ее мышления. Она попала в самое яблочко, но по странной иронии даже этого не поняла. Хотя если бы продолжила поражать его, он бы очень скоро сдался и рассказал правду.
- За то, что говорю глупости, - торопливо объяснила она и вдруг подняла опутанную проводами руку, протянув Эдварду для рукопожатия. - И за то, что до сих пор не поблагодарила за помощь. Спасибо, Энтони, тебе и твоей семье, быть может, мне позволят гулять, и я еще успею написать портрет не из фантазий, а с оригинала.
- Не за что. - Эдвард медлил, страшась прикоснуться к протянутой руке. Не то чтобы он боялся позволить Белле узнать его ледяную кожу. Но опасался, что, тронув раз, захочет ещё.

Белла проявила настойчивость, и ему пришлось, преодолевая внутренний протест, медленно и осторожно соединить их ладони. В этот момент произошло одновременно несколько вещей: глаза Беллы расширились, а сердцебиение ускорилось до угрожающей отметки, наполнив помещение палаты непрерывным писком. Упав на подушку, девушка начала задыхаться, жадно глотая ртом воздух, глядя невидящими глазами в потолок. Её лоб покрылся капельками пота, а тело билось на кровати, сотрясая её. Эдвард запаниковал, на мгновение забыв, что это вовсе не его Белла, а её посредственная копия. Вскочив, он наклонился ближе, моля о том, чтобы смерть не забрала девушку на его глазах.

- Подожди, не сейчас, - упрашивал он её остаться, сжимая безжизненную ладошку, почти такую же холодную, как его ладонь - она, вероятно, даже не заметила разницы. Врач, как назло, не спешил появиться. Эдвард поймал мечущийся взгляд и заставил Мари смотреть на него.
- Белла! Ты слышишь меня?! - страх пронизывал голос вампира. - Просто успокойся, всё хорошо, смотри на меня. - Эдвард дышал в такт с девушкой, призывая её сделать то же самое. - Я здесь, рядом, сейчас придёт врач. Оставайся со мной.

Постепенно ужас покинул карие глаза, девушка задышала ровнее, а пульс вернулся в норму, став даже спокойнее, чем был до этого.

- Тебе лучше? - взволнованно произнёс вампир и дождался кивка.
- В этот раз было страшно… - пожаловалась Мари, все еще сжимая ладонь Эдварда и будто даже не замечая её неестественной твёрдости. Её глаза наполнились слезами, веки задрожали, а прозрачные капельки проложили дорожки к началу волос. Её голос напоминал треснувшие кристаллики льда: - Спасибо тебе. Я как будто знала, что ты спасёшь меня, не зря же рисовала. Теперь ни за что не поверю, что это всё было просто так, - она робко улыбнулась. - Во снах ты всегда исчезаешь. Но я тебя ждала. Не знаю, как объяснить. Можешь назвать это шестым чувством или даже верой.

- Мэри, у тебя всё в порядке? - в комнату заглянула взволнованная медсестра.
- Да, Анжела, спасибо, всё хорошо, - Мари благодарно улыбнулась девушке.
- Может, тебе лучше остаться одной?
Эдвард кожей ощутил на себе настороженный взгляд Анжелы.
- Нет-нет, всё в порядке, Энтони побудет ещё.

Теперь, когда паника отступила, Эдвард упал обратно на стул, едва приходя в себя. Что сейчас произошло? Почему он вдруг так испугался?

Он не должен переживать, что Мари умрёт - это её судьба, и он не имеет к ней никакого отношения. Его Белла давно похоронена. Мистика, про которую твердила полубезумная девушка, умирающая на кровати, не могла до него достучаться.
- Может, это было предрешено. Я умираю, и тут появляешься ты с большими деньгами. Благодаря этому я проживу еще пару лет. И вот… этот приступ, и снова ты меня спасаешь… Теперь мне кажется, что я вообще не умру. Вдруг случится чудо?
- Остановись, - прервал он сбивчивый монолог, и вновь испытал чувство дежавю: когда-то он уже пытался убедить кое-кого, что он не спаситель. Вампир поднялся, раздражаясь оттого, как сердцебиение девушки сразу же ускорилось. Её испуг, что он уйдёт, отражался в глубоких карих глазах и дрожании пальцев. - Я уже сделал всё, что мог. Тебе помогут врачи, у них теперь есть лекарства. Ты не можешь просить меня о большем, чем это.

Он не в силах был смотреть на слёзы в карих глазах, они разъедали его душу. Отчаявшаяся умирающая девочка, увидевшая волшебника и вдруг ощутившая надежду, не должна обмануться. Он её не спасёт. Это не его дилемма, он свою жизнь уже прожил, лишь ждал финала, попрощавшись с единственной, которой отдал сердце без остатка, даже если она этого не узнала. Больше он никогда не полюбит. И он не желал видеть блеск надежды в печальных, всего лишь похожих глазах.

Вампир вернулся, присел обратно, и девушка решительно переплела их пальцы. Её пульс постепенно успокоился, будто Эдвард имел непосредственное влияние на него. Ему это не нравилось. Он не хотел, чтобы жизнь Мари зависела от него. Как раньше.

- Вот видишь, ты снова меня спасаешь, - указала Мари, дыша глубже и успокаиваясь, чтобы перестать пугать загадочного посетителя - а он, определенно, был напуган её напором. - От твоего присутствия мне становится легче. Правда, просто приходи иногда. Когда тебя вижу, мои мечты обретают реальность. Как будто я живу не зря. Даже если мало осталось.

Эдвард едва не зарычал от боли в девичьем голосе. Он помнил это: как глубоко прячутся чувства в шоколадных глазах, как подрагивают ресницы и в надежде ускоряет ритм сердце. Только Мари не была Беллой и не должна была реагировать на него. Это неправильно.

Он должен уйти. Немедленно, и больше никогда не возвращаться. Напрасно семья притащила его сюда. Он смотрел на Мари, а видел ту, которую никто никогда не заменит. И его приводило в бешенство, что вместо того, чтобы продолжать молчать, его мёртвое разбитое сердце оживает.

Эдвард покачал в растерянности головой: не мог уйти, не должен оставаться.

- Если тебя это утешит, ты совсем на неё не похожа, - пробормотал Эдвард, стараясь убедить хотя бы самого себя.
- Я не считаю себя сумасшедшей, - вдруг упрямо и твёрдо сказала девушка, показывая Эдварду на стопку картин, аккуратно сложенных на подоконнике. - Посмотри эти. Я написала их два года назад. Ну, давай же.

Эдвард недовольно прошел вперёд и взял в руки полотнища: совсем небольшие, размером тридцать на двадцать. Некоторые написаны маслом, другие - легкие карандашные наброски. Он нахмурился, когда кое-что узнал… на всех рисунках изображенный мужчина дрался: то на него нападали четверо парней, то один, зато с пугающим красным отблеском глаз, будто это был сам дьявол. Цветущая поляна, на которой две сидящие фигуры были изображены едва заметными штрихами, - их можно было принять за изображение ветра. А на последней мужчина нес девушку на руках сквозь лес навстречу солнцу. Она прильнула к его груди трепетно и с доверием. И отчего-то, - хотя не должно было, - сердце вампира до боли сжалось.

- Ну и что, - огрызнулся он, возвращая картины обратно. - На них даже не различить лиц, какое же это доказательство.
- Но ты всё еще здесь, - тихо заметила Белла, и вампир, подойдя к кровати, испугался уверенности в глубинах карих глаз. Его Белла была такой же проницательной когда-то. - Стал бы слушать меня до конца, если бы посчитал сумасшедшей? Твои глаза, - показала она сначала на картину, где глаза Эдварда нарисованы угольно-чёрными, а затем на ту, где они медово-золотистые, - сегодня другие.

Эдвард зажмурился, желая, чтобы день обернулся сном. Эта девушка совершенно разбила его оборону, вскрыла старые язвы, а теперь ещё добивается, чтобы он что-то признал.

- Ты придёшь завтра? - в голосе Мари было так много страха, что Эдвард поморщился. Слишком уж эта ситуация напоминала ему Финикс, когда он предлагал Белле уехать с матерью, пообещав оставить её в покое. Тогда точно так же её сердце ускоряло ритм, а в глазах плескался ужас перед возможным расставанием. Только Мари не была той Беллой, и он не хотел проводить какие-либо параллели. Его снова стало всё раздражать: палата, идентичность копии, её мистические откровения, её болезнь и его неправильная оживленность.
- Я… я не знаю, - пробормотал растеряно вампир, держась подальше от кровати. Его руку покалывало от воспоминания о прикосновении к хрупким пальцам, и он сжал кулак. Взглянул в последний раз, кивнул на прощание и напоследок оставил искреннее пожелание: - Поправляйся.

- Эй, - позвала она, когда он взялся за ручку двери. Он нехотя, с усилием обернулся. - Улыбнись! Это ведь я умираю, а не ты. - Сказала поверхностно, почти беспечно, словно уже смирилась со своей участью. А Эдвард сглотнул, напряженно всматриваясь в ускользающий образ. Почему злая судьба заставляет его переживать это снова?! Его Белла уже похоронена. И эта Белла тоже скоро умрёт.

V


- Вы уверены, что это безопасно для неё, доктор Кэмфорт? - взволнованно спросил Эдвард, бросив на врача осторожный взгляд из-под нахмуренных бровей.
- Безусловно. В её состоянии наметился заметный прогресс, нет необходимости ежеминутно зависеть от кардиостимулирующих препаратов. Прогулки будут полезны её здоровью. Тем более, она с более чем надёжным спутником, верно? - Арсис ободряюще улыбнулся. Он радовался тому, что впервые с того момента, как Мари оказалась здесь, у неё проснулся интерес к жизни. У девушки и так была нелёгкая судьба: как и все клоны, она жила в приёмной семье и детство её можно было бы назвать отчасти счастливым. Но после того как ей исполнилось десять и выявился порок сердца и прочие осложнения, не оставляющие надежды, жизнь девочки превратилась в нескончаемую череду обследований и операций. К пятнадцати её пришлось перевести сюда, под неусыпное наблюдение. Лечение было сложным, болезненным и ничего не обещающим. Как девочка до сих пор держалась, не скатившись в депрессию, он не знал. Но был более чем счастлив видеть её улыбку, - благодаря спонсору, проявляющему к Мари интерес. Она всё равно умрёт через некоторое время… но жизнь её станет светлее с приходом парня. Доктор Арсис видел его взгляд и надеялся, что юноша отдаёт себе отчёт, какую ответственность на себя возлагает. И понимает, что шанса выжить у Мари нет. В противном случае будет очень больно. - Не позволяйте ей волноваться - это главное.
- Спасибо, Арсис, - Белла смущённо улыбнулась и цепко ухватилась маленькой ручкой за ледяную ладонь Эдварда, отчего её сердце забилось чуть быстрее привычного ритма.
- Не волнуйся, - тихо попросил вампир, его беспокоило это сердцебиение. Врач хоть и дал им с собой необходимые лекарственные препараты, повышать риск сердечного приступа было нежелательно.
- Не буду, - пообещала девушка, не успокоившись ни капли. Эдварда расстраивало, что она так реагирует на простое прикосновение, но отнять руку он был не в состоянии: Белла смотрела на него с такой неприкрытой радостью. Отказаться от встреч с ней будет сложнее, чем ожидал, - подумал он. И так провёл много дней, противостоя потребности увидеть девушку снова. Убеждал себя, - бесполезно и безрезультатно, - что она не Белла и встречаться нет никакого смысла. А потом решил, что ничего не теряет: он уже отказался когда-то от шанса быть с любимой, и к чему это его привело? Десятилетия агонии. Нет, он не сожалел о сделанном выборе, ведь Белла получила всё, о чём мечтала. Не знал, насколько счастливой она была, но её слова не могли быть ложью, у неё был любящий муж, прекрасные дети и долгая человеческая жизнь. Это то, чего он всегда для неё хотел. И мог считать долг абсолютно выполненным. Почему бы тогда не воспринять второй шанс как белую полоску в поглотившем его мраке? Ту Беллу уже не вернешь, эта Белла скоро умрёт. Почему не побыть эгоистом хотя бы немного? Он до смерти устал изображать мученика в преддверии ожидаемой смерти. Он заслужил немного света в конце пути, даже если этот свет фальшивый, а Белла ненастоящая. Но зато живая. И даже если в этот раз всё закончится точно так же, он не мог пройти мимо возможности, он так устал с собой бороться. Просто маленькая передышка в его агонии, островок безопасности, на котором можно чуть-чуть постоять.

Всё существо Эдварда раздирали противоречия. Одна его половина злилась и ненавидела себя за то, что, проявив минутную слабость, он примчался сюда в столь ранний рассветный час, просто чтобы увидеть лицо не его Беллы и позволить себе обмануться. Другая же часть, вопреки рассудку, упивалась возможностью снова держать тёплую девичью руку, неспешно прогуливаясь по весеннему лесу. Они ушли довольно далеко, парк, принадлежавший проекту, был огромен: несколько гектар частично ухоженного, частично дикого леса. Не сговариваясь, пара направилась в самую заброшенную часть парка, подальше от любопытных глаз и вездесущих ушей.

- Я рада, что ты решил вернуться ко мне. - Мари начала с неловкой темы, как только поблизости перестали попадаться люди. - Тебя не было неделю, я боялась, что мы больше не увидимся.
- Я не собирался. - Эдварда напрягала необходимость оправдываться. - Но потом решил, что зря теряю время. Подумал, что если и могу чем-то помочь, то хоть скрасить твоё существование, вряд ли тебе весело в больнице.
- Ну зачем же так трагически, я ведь еще не умерла. - Мари рассмеялась, а Эдвард прикрыл глаза, наслаждаясь переливами знакомого голоса. Это было больно и приятно одновременно, извращённое удовольствие, к которому он уже начал привыкать. Она снова действовала на него как наркотик, даже будучи просто копией, тенью от прошлой Беллы.

Они сели на скамейку, окружённую разросшимся барбарисом. Их руки всё ещё были соединены, как у влюблённых. Эдвард вздрогнул, когда подумал об этом. Но не посмел отнял руку.

Мари тоже не спешила отпустить его. Улыбаясь, она смотрела на парня с янтарными глазами, ожидая, чем ещё он её удивит. Ей было с ним хорошо и спокойно, словно она знает его давно, словно так и должно быть всегда. Этого не ощущалось с тем, другим парнем, который навещал её.

Они говорили и говорили. Точнее, Эдвард задавал вопросы, а Мари отвечала: рассказала о своей приёмной семье, любимом цвете, - назвав оникс и янтарь, тем самым заставив Эдварда поражённо прикрыть глаза и на секунду погрузиться в давние воспоминания. Поговорили они и о слабом здоровье девушки, причинах, которые к этому привели, не радужном будущем. Невольно Эдвард включил мысленный отсчёт ускользающей на его глазах отмерянной Мари жизни. Она сказала, что до приезда Калленов врачи обещали ей считанные дни, шепчась за спиной. Теперь, благодаря дорогостоящему лечению, она сможет прожить дольше.

- Ты боишься? - тихо спросил вампир. Девушка выглядела смирившейся с неизбежностью, но так ли это было на самом деле?
- До недавнего времени боялась, - призналась она, опуская глаза. И вдруг зарделась: - Теперь не боюсь.
- Почему? - не избежал вампир вопроса, хотя почти знал, какие последуют слова, боялся их услышать.

Пальцы девушки сжали его каменную ладонь. Он удивлялся, что она до сих пор не потребовала от него объяснений твёрдости его кожи.

- Странное чувство, - мечтательно объяснила девушка. - Я рисовала одержимо. Да, знаю, художник из меня никакой, просто что-то рвалось наружу, вот и писала. И всё время был страх, что не успею высказать всё, что хочу. Умру раньше, чем сделаю. Не знаю, откуда взялась уверенность, что моя мазня вообще кому-то нужна, я же совсем не умею рисовать. - Она засмеялась. - А потом пришел ты, и тогда я убедилась, что в моей одержимости всё-таки был какой-то смысл. Даже если я не могу его уловить, это не значит, что его нет.

Эдвард снова был шокирован. У Беллы всегда была развитая интуиция: даже не понимая природы вещей, она делала правильные выводы. Эта Белла уже почти догадалась обо всём. Если он продолжит с ней общаться, кончится тем, что она раскроет все его секреты. Снова.

- Просто я чувствую, как будто привязана к тебе, - Мари смущённо поджала губы, а её бледные щёчки вновь залил румянец. - Я рисую тебя с марта позапрошлого года. Только ты, больше ничего нарисовать не могу, сколько бы ни старалась…
- Это совпадение, не больше, - отчеканил Эдвард, но это не остудило пыл девушки.
- Спасибо, что заботишься обо мне, - прошептала она благодарно. - Мне становиться легче, когда я тебя вижу. Ты как свет, боль сразу отступает. Хочу, чтобы ты приходил чаще.

Эдвард верил: он видел радость в её глазах, слышал бойкий ритм сердца и ловил каждый вздох, который был чуть глубже обычного. Её привязанность была неправильной, но вдруг он понял, что отказать ей перед смертью в чём-либо просто не сможет. Он повернул голову, чтобы внимательнее рассмотреть её черты. Сравнить. Поискать различия. Немного другая стрижка: локоны у висков короче тех, что были у его Беллы. Несущественно. Кожа бледнее, болезненного оттенка, но разве можно её в этом винить? Объяснимо и временно.

Тяжёлые локоны закрывали слишком много того, что Эдвард хотел бы увидеть. Не отдавая отчета в своих действиях, он поднял свободную руку и осторожно убрал волосы девушке за плечо, обнажая стройную лебединую шею, глядя на пульсирующую жилку, тут же забившуюся быстрее. Но его интересовало не это. Маленькая родинка чуть ниже правой мочки, которую он прежде любил целовать, прикасаясь холодными губами и позволяя себе слишком много, испытывая свой слабый самоконтроль. Чего он ожидал? Что родинки так не окажется? Пожалуй… Но она оказалась на месте, и он еле заметно вздохнул, проводя по ней большим пальцем. И только тогда увидел, как Мари смотрит на него. Испуганными глазами покорной лани, едва дыша, не шевелясь. Только грудная клетка поднималась и опадала, да трепетали ресницы.

Он отстранился, испугавшись того, что себе позволил. Разомкнул пальцы их рук.
- Прости. Я не хотел тебя напугать.
- Ты не напугал, - прошептала она, и Эдвард с сожалением осознал, что ввёл девушку в огромное заблуждение. Очевидно, она решила, будто он собирается поцеловать её. Этого не было в его планах. Или было? Он виновато взглянул на неё.
- Теперь мне интересно, - загадочно обронила она, порождая у Эдварда тысячу вопросов. Она всегда умела раздразнить его неуёмное любопытство, в этой странной жизни в том числе.
Он легонько усмехнулся, предвидя трудности.
- Спрашивай, - разрешил он, понимая, что многим не сможет поделиться.
Она снова его удивила. Как и раньше.
- Я знаю, что всего лишь копия кого-то. Наверняка она была лучше меня и всё такое. Но насколько я на неё не похожа?
- Ну, что-то общее у вас определённо есть, - признался Эдвард, вспомнив, сколько раз Мари споткнулась за долгую прогулку.
- А откуда ты знаешь? - Она распахнула глаза, в которых снова светилась пугающая вампира проницательность. Она подловила его на обмане. - Ваша семья даже в родстве с ней не была. Откуда тебе известно, какой была предыдущая девушка? Ты ей кто? Праправнук её друга?

И, пока Эдвард подыскивал достоверный ответ, Белла шокировала его снова. Протянув обе руки, сжала его ледяную ладонь горячими пальчиками. Голос её прозвучал словно бы из самих глубин давно ушедшего прошлого, Порт-Анжелес, ресторанчик «Ла Белла Италия»…
- Мне ты можешь довериться.


И он ответил чистую правду:
- Я знаю.

В чём он не сомневался, так это в том, что она сохранит его секреты, какими бы страшными они не были. Он, определенно, мог ей доверять. Но этого ли он хотел?

Он всё еще с собой боролся. Выдернул руки и закрыл лицо, наклонившись вперёд. Что ему делать? Девушка и так уже о многом догадалась сама. Есть ли смысл хранить тайну, которую с кем-то разделил уже наполовину? Одно он точно знал: даже если всё это неправильно, он уже не сможет удержаться от девушки вдалеке. Даже зная, что она не Белла, не сможет отказаться от шанса недолго видеть её живой. Слишком сильной была боль всё последнее столетие, а этот чудовищный самообман приносил необъяснимое кратковременное облегчение. Почему он не может просто спустить всё на тормозах и насладиться моментом? Она всё равно скоро умрёт.

Он вздрогнул, когда горячая ладошка скользнула по его напряжённой спине. Утешала.

- Я облегчу твоё признание, - сообщила Мари. - Я уже догадалась, что тебе не семнадцать.

Это было больше, чем он мог вынести. Страсть закипела внутри, боль, сдерживаемая десятилетиями, искала путь наружу.

- Ты был знаком с той, настоящей Беллой? - пролепетала девушка, не понимая, что вскрывает опасные раны бессмертного существа. Он держал их в себе слишком долго.
- Да, - ответил Эдвард, тяжело сглотнув. Он поднял глаза, в которых пылало безумие. Даже не удивился, когда на лице девушки не отобразилось никакого страха, а сердце не ускорило ритм. Она не боялась его секрета, так же как Белла.
- Ты любил её? - девушка храбро смотрела, тихо произнеся эти слова.
Внутри каменной и безжизненной оболочки, разбитой, запрятанной в дальние уголки сознания, несуществующей души рухнули последние барьеры. Он не хотел противостоять потребности открыться. Не мог устоять перед мольбой любимых глаз. Беспомощно открывая и закрывая рот, Эдвард отчаянно боролся с собой за остатки благоразумия.
- Любил, люблю и всегда буду любить, - слова вырывались против воли, он ничего не мог сделать с собой. Боль прорвала плотину, невысказанные чувства, спрятанные даже от себя, лились безудержной рекой. Он ждал реакции, ища в глазах цвета шоколада тень разочарования или гнева. Но видел только лёгкий отблеск сдержанных слёз. Вместо того чтобы бояться или ненавидеть, она его жалела. Он только что лишил её надежды, но она всё ещё не усматривала в нём злодея. - Я люблю её больше всего на свете, намного сильнее, чем ты даже можешь себе представить. Она - весь мой мир. Была им… ведь её больше нет.
Девушка подняла руку, её пальцы осторожно коснулись щеки вампира. В глазах её замерцали бусинки слёз. Ей хотелось обнять его, но она боялась, что он этого не желает.
- Ты как горец, потерявший возлюбленную, - сравнила она.
Эдвард моргнул, оценивая предположение. Определенно, девушка сделала выводы о его нечеловеческой природе. И, как и раньше, представила супергероем.
- Я не горец. - Закрыл глаза, вновь пряча лицо, запустил руки в волосы. Ему было слишком тяжело продолжать разговор. Вздрогнул, когда девушка обняла его за плечи. Отчетливо чувствовал, как она прислонилась к его спине всем телом, положила голову. Тепло обволокло его и, хотя не могло, не должно было излечить боль, принесло ничем не объяснимое, невероятное облегчение.
Он замер. Не может быть чтобы она не чувствовала холода и жёсткости его тела. Она не была глупа, наверняка сделала выводы. И всё же вела себя с ним так, будто он человек.
Задумчиво, сама того не замечая, Белла выводила пальцем узоры на твёрдой спине.
- Я никогда не смогла бы заменить её, - пробормотала она не как вопрос, а как утверждение.
- Никогда, - не стал лгать он. - Зачем ты это спросила?
- Я слушала запись, - поделилась она. - Теперь её странные ответы стали мне понятны. Когда говорила про второй шанс, имела в виду тебя?
- Нет, нет, - возразил смущённо Эдвард. – Его. Своего мужа. – И тут же задумался, было ли это так. Что если Белла не ставила конкретную цель? Может, она имела в виду кого-то другого, говоря про второй шанс…
- Ему не понравились твои портреты, - хмыкнула девушка. - Теперь понимаю, чем обидела его. Печально получилось.

Ревность встрепенулась в груди вампира неожиданно. Он не должен был воспринимать вину перед псом в голосе девушки так остро. Однако это напомнило ему, как сильно он все годы ревновал, зная, что Белла полюбила волка. Кулаки сжались сами собой. Он никогда не мог понять, как вышло, что Белла сменила одного монстра на другого. Но вынужден был признать, что Джейкоб Блэк обеспечил Белле то, что вампир бы не смог: простое человеческое счастье, рождение детей и сохранность души.

Есть ли душа у клона? Он не мог знать.

- Так сколько тебе лет на самом деле? - вырвала его девушка из горемычных размышлений.
- Это имеет значение?
- Нет. Но мне… любопытно.
Эдвард удивился, когда ощутил на собственных губах первую за годы улыбку. Именно этих слов от неё он мог ожидать.
- Ты испугаешься? - спросил без особой надежды.
- Нет, - последовал немедленный ответ. Интересно, что бы она сказала, если бы узнала о вампире. Восприняла бы со спокойствием, - сам собой всплыл ответ. Иначе и быть не может.
Но это было опасное знание, которым не следовало делиться.
- Сто восемьдесят четыре, - ответил он, напряжённо изучая перемены в сердцебиении. Оно не изменилось, и он сам себе кивнул, отправляя ещё одно сходство в копилку, изначально предназначенную для различий.
- Так много, - пробормотала она, всё ещё вычерчивая на его спине завитушки. Прикосновение её тепла смущало и не радовало его, он не собирался так сильно сближаться. Но всё же сидел, раздираемый противоречиями, и позволял взаимной привязанности разрастаться. - Можно еще вопрос задать?
Он поднял голову, вынужденно освобождаясь от неправильных объятий. Хотел видеть её лицо, пытаться угадать её мысли.
- Почему у вас не сложилось?
Эдварду было больно говорить об этом, но он решил, что лгать уже не имеет смысла. Его голос звучал неестественно хрипло из-за избыточного волнения:
- Со мной у неё не было бы жизни, - едва дыша, сжимая кулаки, выдавил он. - Я оставил её, чтобы она смогла стать счастливой.
- Это потому что ты не стареешь?

Это только малая часть проблем.

- Да.
- А ты мог… ну, поделиться с ней своим бессмертием?

Эта Белла задавала такие же неудобные вопросы, как и предыдущая.

Эдвард заглянул в насыщенный шоколад. Поневоле они сидели слишком близко друг от друга, так что вампира лихорадило от трепещущего тепла, а запах, как чудодейственное лекарство, проникал в лёгкие, обжигал горло, наполняя его тело жизнью.

Эдвард не стал отвечать. Он решил, что достаточно на сегодня серьёзных разговоров и предложил продолжить прогулку в лесу.

Они углубились в чащу, пользуясь еле заметными тропинками. Больше не затрагивали болезненных тем, но Мари много расспрашивала вампира о прошлых временах, ей было любопытно узнать то, о чём не написано в исторических книгах. Теперь, когда секретов между ними стало меньше, Эдвард смог немного расслабиться, охотнее говорил. Девушка подмечала на его лице слабые, но всё же улыбки, и признавала, что парень всё сильнее очаровывает её. Он понравился ей с первого взгляда, и вовсе не потому, что снился и был на рисунках. Её просто тянуло к нему, будто он магнит.

- Можно тебя кое о чём попросить, - спросила девушка неожиданно серьёзно, когда Эдвард заметил её усталость и предложил вернуться в больницу.
Он кивнул.
- Мог бы ты предупреждать меня, когда снова решишь исчезнуть на неделю? Мне… становится больно, когда проходит какое-то время.

Ей было больно от того, что он уходит. Что же он натворил.

Резко остановившись, Эдвард развернул девушку к себе лицом, немного напугав её. С самыми серьёзными намерениями он искренне поклялся:
- Я не уйду, обещаю. Буду с тобой до конца. - Это было единственно правильное решение. Всё, что он мог ей дать.

Она кивнула, поверив. Ей сразу стало легче.

Эдвард не сразу заметил изменения в девушке. Да, лицо стало бледнее, чем до этого. Но ведь она больна. Замедлились шаги, а рука крепче вцепилась в его локоть. Просто устала. Но он услышал сбой в сердечном ритме и удивленно на неё взглянул.

- Я чувствую себя не очень хорошо, - призналась девушка, остановившись. На её бледном лбу заблестел пот.
- Давай я отнесу тебя в больницу, - Эдвард ни на шутку испугался.
- Да нет, сейчас всё пройдёт, - пообещала она, копаясь в кармашке, из которого выудила необходимые лекарства. Эдвард помог вскрыть капсулу, которую Белла положила в рот.

Он смотрел, как постепенно её кожа сменяет цвет с болезненно-молочного на неприятно-голубоватый, проступают багровые жилки на висках, как она рывком прижимает руки к груди. Эдвард успел подхватить Мари на руки, плавно опуская на мягкую траву, судорожно решая, что делать.

- Я всё же отнесу тебя в больницу, только держись, - быстро проговорил он.
- Меня нельзя нести сейчас, - предупредила она, и он был отчасти согласен, что бег вампира не пойдёт ей на пользу, даже если он проявит крайнюю осторожность. - Сейчас пройдёт, я знаю, так со мной бывает. Я ещё не собиралась умирать, - отшутилась она, хватая ртом воздух и пытаясь протолкнуть его в лёгкие, но усилия были тщетны.

Всё было как и в прошлый раз: Эдвард опустился рядом, взял девушку за руку и заглянул в глаза, показывая, что дышать надо спокойно и равномерно. Сердце, отбивающее яростный надрывный ритм, постепенно замедлялось, тело перестала бить дрожь, а цвет лица стал чуть-чуть розовее. Кризис прошёл, но нагрузка дала о себе знать. Дыхание девушки было очень слабым, в широко распахнутых, взирающих на Эдварда глазах поселился испуг. Каждый вздох мог стать последним.

- Уже лучше, - поблагодарила она, когда сердце почти пришло в норму. Но Эдвард заметил то, что девушка не могла: сердечный ритм потерял прежнюю чёткость и силу, замедлился больше, чем следовало. Лицо утратило живой цвет. Серо-жёлтая кожа и синеющие стремительно губы не оставляли сомнений - смерть как никогда близка. Он снова терял её. Не было смысла бежать. Он уже не успеет.

Лицо вампира исказила гримаса боли, и он поднес холодеющую ладошку к губам. Прижал, лаская и прощаясь. Ему придётся смотреть, как Мари-Белла будет умирать. В этом присутствовала какая-то страшная ирония судьбы, злонамеренно подкидывающей ему это испытание снова, чтобы проверить, насколько его воля сильна. Будто бы это была задача, которую он всё никак не мог решить, а так как вампир считал своё существование адом, версия вполне вписывалась в его теорию: вечная беспощадная пытка болью и огнём.

- Нет, нет, - выдохнула девушка, вдруг догадавшись, что происходит. Её лицо отобразило шок. Она чувствовала разливающуюся по телу слабость, но не хотела верить, что это конец всего. Красивые глаза наполнились последними слезами, слова сложились в яростный протест: - Я не хочу… не буду умирать…

Эдвард мог лишь страдающе наблюдать, как она угасает.

- Пожалуйста, сделай что-нибудь… - молила она, сжимая руку вампира. Усталый испуганный взгляд сосредоточился на его прекрасном лице, глазах цвета карамели, наполненных отчаянным безумием. - Спаси, умоляю… Не отпускай…

Девушка приподнялась, используя последние силы. Слёзы ужаса катились по щекам. Она ещё так много не испытала, не хотела уходить такой молодой. Она даже не успела написать портрет сто восьмидесятилетнего мужчины, являющегося ей во снах.

Их лица оказались очень близко, Эдвард положил руку Мари на затылок, чтобы её поддержать, - задыхающуюся, сопротивляющуюся наступлению смерти.

- Я не могу… - прошептал вампир в дрожащие губы, которые уже приобрели почти белый цвет. - Бессмертие - не дар. Это проклятие.
В глазах девушки читалось безумие.
- Ты позволил ей умереть, - прохрипела она. - Но я не она. Жить хочу… жизни не было… Пожалуйста… помоги, - её шёпот срывался, смешиваясь с тихим шуршанием листвы. – Я не могу умереть… не теперь, когда встретила тебя… не так рано… - Она заплакала: звук утихал, как лёгкий ветерок, исчезающий в поднебесье.
- Мне страшно… Обними меня… - попросила она, смирившись с тем, чего не избежать, и Эдвард сделал то, что мог: крепко прижал к себе слабеющее тело, чувствуя такую сильную боль, которая была сравнима лишь с потерей настоящей любимой. Переживая это вот уже второй раз.

Её голова откинулась назад, ладошки соскользнули на траву. Эдвард видел, как стремительно кончается жизнь девушки, так и не успев начаться. Лицо её осунулось, ярость сошла на нет, кончились силы для борьбы. Лишь шевелились белые сухие губы:
- Придумала, какое тебе подходит имя, - беззвучно выдохнула она, пытаясь приподнять беспомощную бледную руку.
Эдвард послушно прижал ее ладошку к своей щеке, нежась в этом неразличимом прикосновении. Она уже была такая холодная…
- Какое?..
- Эдвард? – сразила она.

Мёртвая душа вампира сделала стремительный переворот, снова разбиваясь на осколки. Она назвала его по имени. Он не верил ушам. Сердце, которое он сжимал в руках, трепетало словно бабочка, пойманная в ловушку - часто, но еле-еле слышно. Окаменев от ужаса, он слушал, как Белла сделала свой последний вздох.

VI


Элис бежала через лес со всей возможной скоростью. Как она проглядела это? Ничто не предвещало перемен, кто же знал, что ситуация изменится так скоро. Она была уверена, что у них есть ещё по меньшей мере несколько недель. Даже ясновидящие совершают ошибки и могут опоздать.

Она выбежала на поляну и сразу увидела её. На траве, бережно укутанная кожаной курткой Эдварда, изгибалась в муках девушка. Её хриплые болезненные крики наполняли лес, но никто не мог услышать - до ближайшего поселения людей было не менее двадцати миль.

Элис, вздохнув, поискала глазами брата. Он спрятался за деревом, в тени. Скорчившись в три погибели, зажимал уши руками. Как будто это помогало.

Летящей походкой Элис прошла вперед и села возле брата.

- Ты знала? - тут же выспросил он голосом безумца. - Ты видела это?
- Нет, не видела, - честно ответила Элис, и Эдвард услышал: она не лгала.
- Что я наделал? - прошептал он в агонии, сжимая лицо руками.
- Ты всё сделал правильно. То, что мог. Иначе бы она умерла…
- Что теперь будет с ней? - Эдвард отнял ладони и посмотрел на сестру, которая всегда знает ответы.
- Она обращается, - напомнила Элис. Как будто он этого не понимал.
- Это не Белла, - простонал Эдвард с отчаяньем. - Как я буду смотреть ей в глаза? Что скажу? Как буду с этим жить? Этого ты хотела, верно? Но разве это то, чего хотел я?
- Посмотри на неё, Эдвард, - попросила сестра. Он смотрел. Все те несколько часов, которые она уже превращалась. – Это Белла. Представь, что она просто потеряла память.
- Ты знаешь, что это не так…
- Я знаю, - согласилась с тяжёлым вздохом вампирша, накрыв ладошкой сжатый до белизны кулак брата. - Она не Белла, и мы все это понимаем. Ты сделал свой выбор и никогда о нём не жалел. Ты ведь рад, что Белла получила желаемое человеческое счастье?
- Да, - твёрдо ответил он.
- Тогда представь, что это её посмертный подарок. Твой второй шанс.
Не выдержав, вампир уронил голову на руки и зарыдал. Сестра обняла его за плечи и привлекла к себе. Он не сопротивлялся.
- Всё будет хорошо, - обещала сестра. Ясновидящая и телепат, вместе они смотрели в прозрачное, прояснившееся будущее: Эдвард и Белла, держатся за руки на поляне среди цветов, создавая новую идеальную вечность.

________

Если есть желание поделиться своими мыслями после прочтения, то добро пожаловать на форум.


Форум - раз

Форум - два (в сборнике)


Источник: http://twilightrussia.ru/forum/58-15463-1
Категория: Мини-фанфики | Добавил: Валлери (22.09.2014) | Автор: Валлери, Farfalina
Просмотров: 10273 | Комментарии: 83


Процитировать текст статьи: выделите текст для цитаты и нажмите сюда: ЦИТАТА






Всего комментариев: 831 2 3 ... 7 8 »
0
83 sova-1010   (22.06.2020 18:58) [Материал]
Пока читала почти все время плакала. Да и сейчас глаза на мокром месте. Такая печальная история. cry
Эдвард своим упрямством обрек всех на почти сто лет страданий. Сам фактически не жил, а медленно умирал. Вся семья мучилась с ним вместе. И Белла всю жизнь прожила несчастной. Не верю я в ее слова психологу. Не любила она Джейка. Да, он был хороший, добрый, верный и преданный. НО! Он был не Эдвард. Кмк, у Беллы за всю ее жизнь без Эдварда было только два момента счастья - ее дети. Ну не пошла бы она сдавать материал на клона, если бы все у нее было так хорошо, как она рассказывала. Счастливая в браке женщина даже не подумала бы об этом.
И что получилось? Белла прожила всю жизнь с нелюбимым мужчиной. А теперь Эдвард будет вечность с женщиной, которая так похожа на его любовь, но все равно не она... И кому от такого расклада стало хорошо?
Все-таки правильно сказано в одном из моих любимых фильмов: "осчастливить против желания нельзя!"

0
82 LikaLi09   (06.06.2020 02:47) [Материал]
Я просто рыдаю, не могу остановиться. Сюжет очень трогательный, руки дрожат, не могу нормально печатать...

0
81 lili9820   (26.12.2019 21:44) [Материал]
история трогает до глубины души, в конце слезы было просто не остановить cry

0
80 kroyta   (26.11.2017 14:54) [Материал]
Очень трогательная история. Спасибо!

0
79 Bellatrissa   (05.08.2017 01:15) [Материал]
Плаачу..
Угодить всем
Он сделал это!!!!!
Ураа)))))

0
78 bitite_zum   (31.10.2016 01:05) [Материал]
Спасибо за историю!

0
77 Котенок1313   (25.07.2016 02:26) [Материал]
Большое спасибо за историю, очень жаль Эдварда, столько лет страданий, да и всю семью тоже, рада, что у них все же есть второй шанс, очень любопытно, как будут развиваться их отношения дальше wink

0
76 люда88   (08.06.2016 21:28) [Материал]
очень-очень понравилось
спасибо!

0
эмоционально.... мне очень понравилось happy

0
74 иола   (16.04.2016 22:25) [Материал]
Спасибо за историю, надеюсь второй шанс будет счастливым для обоих.

1-10 11-20 21-30 ... 61-70 71-78


Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]