Белла дождалась, пока Карлайл и Эсме закончат свою продуктивную деятельность и, наконец, покинут место пребывания ее ребенка. Она не пряталась, когда они выходили, лишь злобно поглядывала на них. Шатенка все больше отдалялась от них из-за услышанного, Свон перестала доверять бывшей семье. Теперь она не видела в Калленах опору, Изабелла смотрела на них как на предателей, готовых завербовать ее ребенка в свою сумасшедшую семейку.

- Надеюсь, Эдвард жив, - сарказм был излишен для Карлайла, который, по мнению девушки, всегда говорил серьезным голосом. Его речь должна успокаивать своей «малоэмоциональностью», поэтому столь сильные интонации очень сильно выделялись.

- Да что с ним будет, - шатенка устало вздохнула, проходя вглубь комнаты, прямо к кровати сына. Вампирша осторожно убрала прядь волос с его лба, смотря на обычно-бледное лицо. – Прости за это, но он сильно меня взбесил.

- Это должно было произойти, - мужчина широко улыбнулся, складывая все свои вещи в кожаную сумку. Он поглядывал на то, как его названая дочь лелеет свое дитятко, в глубине души даже завидуя ей, ведь ему не судьба побывать на месте кровного родителя. И хотя он и любил всем сердцем семью, созданной им, но все же уз крови почувствовать был не в силах. - С мальчиком тоже все хорошо, хотя я бы все же посоветовал отвезти его в больницу, чтобы провести пару тестов. Судя по реакции его зрачков, нельзя исключать сотрясение.

- Конечно, я отвезу его туда, как он проснется, - шатенка не стала особо проявлять правила этикета. Она больше не могла воздержаться от порыва, вновь обнять его, поэтому, накрыв Джемета одеялом, прилегла рядом, прижимая его ближе к себе. - И еще кое-что, спасибо за все.

- Это мелочи, - блондин уже встал с кресла, направляясь к выходу. Он не желал слушать благодарности невестки, ведь никогда не считал свою помощь ей чем-то тягостным. Белла была его дочерью, Джемет был его внуком, поэтому, по мнению Карлайла, он должен был сделать все, чтобы они были счастливы. – Для своей семьи мне ничего не жалко.

Свон немного грустно улыбнулась, когда дверь в комнату закрылась, сейчас она совсем не знала, как быть дальше. С одной стороны, был Эдвард, который вряд ли сможет стать хорошим отцом для Джемми, вряд ли они даже смогут подружиться. Еще и Эсме с ее планами на мальчика, вампирша уже считала его своим, что одновременно пугало и восхищало девушку – не каждая женщина может так легко принять в семью чужих людей. С другой стороны, был Карлайл, готовый всегда прийти на помощь, если что случиться. Его Белла уважала не только за отличные способности в медицине, благодаря которым она вообще жива, но и за его мудрость – вампир всегда мог дать дельный совет, да и без крова никогда не оставит. Ее жизненный путь действительно был тяжел.

Но сейчас она хотела уйти от всех этих переживаний, для чего у нее был особый метод. Изабелла, взяла в свою руку ладонь ребенка, слегка сжимая ее. Это действие было особым «порталом», который моментально перемещал ее из реальности в мир сновидений ее сына, она отправлялась за Джеметом в царство Морфея, тем самым, засыпая наяву. Мало вампиров могут похвастаться тем, что они могут останавливать свою жизнь на часы, мало, кто мог видеть нереальность в реальности, а она могла. Конечно, сны были не ее, но это было лишь мелочью, ведь она могла не только охранять тело мальчика в реальности, но и защищать его разум в моменты его наибольшей уязвимости.

- Мама, - сонный, такой низкий голосок ребенка заставил девушку «проснуться». Ее взор сразу упал на пару зеленых «фонариков», рассеивающих весь мрак комнаты. Девушка осторожно прикоснулась к разгоряченной щеке Джемми, пытаясь тем самым отогнать его кошмар. – Где мы?

- В комнате Эсме и Карлайла. Не переживай, они сами разрешили ее занять, – Белла сама испугалась, смотря, как прерывисто дышит ее ребенок, как он не может сфокусироваться на ее лице, и как быстро стучит его сердце. - Ты ведь помнишь, что произошло?

- Да, помню, пожар был, - Джемет вновь закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Он не понимал, что на него нашло, и уж тем более не понял, почему так резко страх сменился умиротворением. Однако ему было намного лучше, поэтому он вновь начал засыпать. В этот раз он совершенно не видел снов, будто просто впал в беспамятство.

Белла не желала мешать ему, тем более что сейчас она не могла найти утешение в его сновидениях. Теперь ей захотелось разобраться со своей проблемой, тем более это было актуально сделать до пробуждения ребенка. Шатенка аккуратно, почти незаметно встала с кровати, умудряясь совершенно не задеть мальчика и не сдвинуть его тело и на миллиметр, немедленно направилась к выходу.

За дверью, опираясь о стену, стоял Джаспер, делая вид, что чем-то очень занят в своем телефоне. Свон мгновенно улыбнулась, смотря, как он смущается при ее виде. Она никогда при «прошлой жизни» не замечала вампира таким растерянным, она впервые видела, как он не знает, что ему нужно сказать в такой ситуации.

- Спасибо, Джас. Не знаю, что на него нашло. Может, кошмар приснился? – Свон похлопала парня по плечу, смотря, как он мгновенно успокаивается.

- Это, вроде, называется посттравматический шок, - парень убрал свой гаджет в карман брюк, всматриваясь в прозрачную дверь комнаты, выискивая лицо ребенка. – Я хотел уточнить кое-что. Мне было тяжело, когда ты находилась здесь, при жизни, не буду скрывать, я пару раз хотел тебя убить, один раз даже почти получилось. – Блондин слегка улыбнулся, чувствуя сожаление Беллы, девушка винила только себя. – Просто хотел сказать, что я и сейчас сдерживаюсь не так хорошо как другие, но мальчику я не причиню боль. Как бы так сказать, чтобы не обидеть, в общем, его кровь меня привлекает в разы меньше, чем кровь животных.

- Ты хочешь сказать, что между Джемми и оборотнем, ты предпочтешь покусать оборотня?

- Нет, в этом соотношении, мальчик выигрывает, - Джаспер попытался исправить положение вещей, он не знал, как лучше было снять напряжение сестры, которое уже начало его «душить». – Я, наверное, не так выразился. Просто ты очень взволнована, когда мы приближаемся к тебе или Джемету, и я решил, что ты боишься за него из-за меня.

- Джаспер, не говори ерунды. Это не так, - шатенка обняла парня, пиная мысленно себя за то, что забыла про эту способность вампира. – А беспокоюсь я совершенно по другому поводу.

- Это как-то связано с нами, так ведь? Прости, я до сих пор не понимаю, почему ты так привязалась к этому ребенку. По-моему, некоторые члены нашей семьи не знают обо всем, что может связывать тебя и Джемми. Нельзя сказать, что он мне не нравится, просто я не понимаю, почему ты так вцепилась в этого мальчика, сыном его называешь, беспокоишься за него. Нельзя так беспокоиться о простых смертных, ведь когда-нибудь он умрет.

- Так, давай отложим тему смерти, а то я опять впаду в депрессию, - тут Белла совсем потеряла ход своих мыслей. Она до этого момента считала, что Эммет уже должен был всем рассказать о том, от кого она родила ребенка или хотя бы просто, что именно она родила этого ребенка. Однако Джасперу этот факт известен не был, а значит и Эллис его не знала, а значит Эммет почему-то не трепался направо и налево. – Тебе разве Карлайл, Эдвард или Эммет ничего не рассказали обо мне? Они не рассказали, как я была обращена?

- Нет, - вампир вновь улыбнулся сестре. Он никогда не был сильно любопытным, но ее историю услышать хотел. – Женская часть нашей семьи уже заговоры плетут, чтобы все о тебе выведать. Однако знай, что, в любом случае, Эсме уже считает Джемми своим внуком, кем бы он на самом деле не был.

- Ну, тогда нет причин тут тебе все выкладывать, лучше уж всем поведать мою историю.

- Тогда, пошли в гостиную, все, уже там, по-моему.

Белла ничего не ответила, лишь кивнула в знак согласия и отправилась за братом. Она не чувствовала страха, коей ее сковывал раньше даже при упоминании о сыне, сейчас было только желание скинуть с себя эту тяжбу хранения тайны.

- Белла, что случилось? – Карлайл чуть было не вскочил с дивана, увидев дочку в легком смятении. Он не ожидал, что она оставит мальчика сейчас, когда еще пару часов назад не отходила от него даже на метр. – Джемет?

- С ним все хорошо, не беспокойся, - шатенка осторожно присела в кресло, стоявшее у дивана, оглядывая всех с ног до головы. – Итак, этот разговор когда-нибудь должен был иметь место, поэтому не будем тянуть. Я уже рассказала обо всем Эммету и Карлайлу, надеясь, что остальные тоже получат необходимую информацию. Так как этого не произошло, то я лично всем поведаю историю, почему я так привязана к Джемету, раз вы не смогли сами до этого додуматься. Также уже давно пора было рассказать вам, почему мы с Эдвардом расстались, ведь история вашего «родственника» слегка отличается от моей.

***

Увидев решительный взор сестры, Элис поспешила сесть как можно ближе к Белле, чтобы, как она любит говорить: «почувствовать все настроение первоисточника». Коротышка давно выпытывала у Эдварда, почему они столь быстро расстались с его женой, ведь сама увидеть это, была не в силах: все ее видения, связанные с Беллой пропали, еще, когда она была на острове. Даже теперь, сидя рядом с сестрой, Элис не могла заглянуть в ее будущее.

Сама же Изабелла знала причину этого, но как-то не было повода поведать все девочке-эльфу, даже предлог начать этот разговор не возникал, да и смысла тоже. Однако факт оставался фактом – ее защищал Джемми, как когда-то это проделывал Джейкоб. Элис не могла видеть дампиров как и оборотней и всех, кто находится в связи с ними. Но сейчас было не до этого, сейчас шатенку больше интересовал час расплаты, который она так долго ждала – час, когда Эдвард поплатится за все, что ей пришлось пережить.

- Эдвард, не хочешь начать рассказывать? - Изабелла впервые в лице младшего Каллена стала похожей на порождение зла с самой маниакальной ухмылкой, что ему когда-либо удавалось увидеть. Перед ним уже сидела не та первая любовь, а ненормальная вампирша, охваченная лишь чувством обиды за себя и своего ребенка. – Я вначале хочу узнать твое отношение к этому.

- Белла, давай не будем выносить то, что произошло на третейский суд. Мы взрослые люди, вполне можем обойтись без посредников в решении наших проблем. Никто же больше из этой семьи не делится любовными драмами со всеми, поэтому и мы не должны.

- Я и не собиралась делиться этим со всеми, если бы это касалась лишь нас вдвоем. Привыкай, что значение «мы» будет подразумевать не только тебя и меня, но еще и Джемета. Он теперь, хочешь ты того или нет, часть твоей семьи, и я думаю, что твои родственники должны знать, кем он им приходится.

- Блять, ребята, я совсем запутался, - Эммет первым подал голос. Этот непродуктивный диалог ему уже наскучил, ведь качек просто хотел увидеть реакцию Розали, когда она узнает, что ее родной брат лишил ее моментов видеться хоть и не с родной кровиночкой, но не с последним в их семье ребенком. – Переходите к делу уже.

В голову брюнета мгновенно прилетел какой-то тяжелый предмет за столь нецензурное слово, что еще больше его раззадорило. Однако после небольшого выступления главного шута в семье, в комнате вновь повисло молчание. Дело в том, что Эдвард не очень то хотел представать перед семьей в столь не выгодном для себя цвете, а Белла все думала, как правильно начать свое выступление против мужа. Вампирша была нацелена на то, что он сам начнет рассказывать, а она лишь будет перебивать его и вставлять свои фразочки.

- Ладно, твоя взяла, - Эд громко рыкнул, вставая с дивана, чтобы попытаться сделать свое выступление более прозаичным, стараясь обратить на себя как можно меньше негативных эмоций со стороны сестер и матери, которые вряд ли поймут его поступок. Ему надоело терпеть те отвратительно-презренные взгляды, что последнее время кидала в его сторону Изабелла. Он не собирался оправдываться, он решил высказать все, как есть. Эдвард решился поведать не свои раскаяния, а мысли жены. – Дело в том, что я самый последний «мудак» на этой планете! Ты это хотела услышать, Милая? Белла, ты хотела унизить меня в лице моей семьи? Хотя это будет справедливо по отношению к тебе. Что ж, я позволю твоей гордыне выйти наружу, ведь ты, такая бедняжка пережила столько боли из-за меня!

- Давай без лишнего драматизма, - шатенке стало неприятно от такого голоса ее возлюбленного, будто в том, что произошло, виновата она, а не он. – Не хочешь говорить, я скажу.

- Нет, зачем же? Пусть такой подонок как я лучше расскажет, как не поверил тебе, как бросил одну на почти необитаемом острове в болезненном состоянии, чуть ли не оставив умирать. Хотя почему «чуть ли»? Именно так, я оставил тебя умирать вместе с моим еще не родившимся ребенком, - тут вампир, наконец, затих, продолжая свой рассказ уже с долькой раскаяния в голосе. – Я виноват, что был уверен, будто рождение от вампира невозможно, я виноват в том, что не поверил тебе. Черт возьми, я даже виноват в том, что, как мужчина, не довез тебя не то что до дома, а даже до аэропорта.

- Ты жалеешь только об этом? – Белла тоже начала говорить намного тише и спокойнее, чем ранее. Почему-то вампирша тоже почувствовала себя виноватой. – Только в том, что не поверил и не удостоверился в моей непорочности?

- Ты знаешь, что не только об этом. Я теперь жалею обо всем, что я не сделал за эти двадцать шесть лет, пять месяцев, девятнадцать дней, восемь часов и пятьдесят семь минут, - парень грустно улыбнулся, считая в голове время с того самого момента, как сказал любимой «прощай». – Я жалею, что не был рядом, когда ты около месяца мучалась от осознания приближающейся смерти, когда твое тело захватила лишь боль, когда ты умерла. Я не был рядом, когда ты стала одной из нас, когда ты училась жить «такой жизнью», когда тебя влекло желание поддаться инстинктам. Однако знай, что я тебя искал, я на несколько десятков раз исколесил всю Америку и Италию в поисках тебя, мне даже пришлось подраться с твоими дружками – оборотнями, чтобы выведать хоть какую-либо информацию о тебе, но все их мысли были лишь о твоей смерти. Тогда я и прекратил поиски, решив, что раз ты умерла в глазах Сета и Лии, то умерла действительно. Да, я отвратителен в твоих глазах, но ведь, когда мы только познакомились, то я предупреждал, что опасен, и тебе лучше избегать меня. А ты не послушала, решив, что мои слова о боли – лишь очередная маска.

- Я тебя услышала, но так и не поняла кое-что: ты жалеешь лишь меня в данной ситуации?

- Ну не себя же.

- А Джемми? Неужели тебе его ничуточки не жаль?

- А что Джемми? Он мужчина и не должен лить слезы по поводу того, что у него нет отца. К тому же, если ребенок с рождения растет в неполноценной семье, то фактически ему всего хватает, а при появлении кого-то рядом, он чувствует себя неуютно. Он вырос неплохим парнем, я рад за него, но, к сожалению, не могу больше ничего почувствовать в отношении него.

- Когда мы его искали, ты говорил, что будешь любить его! Ты говорил, что он дорог тебе! Ты врал мне?

- Нет, не врал. Он дорог мне, но я не считаю его несчастным. Я хочу быть рядом с ним и с тобой, но вряд ли это теперь возможно.

Никто не решался что-нибудь сказать, смотря, как их родные выплескивают друг на друга все переживания, скопившиеся за эти годы. Теперь всем было ясно, почему Эдвард так часто уезжал, задавал иногда дурацкие вопросы о рождении детей, ответы на которые он непременно знал, но каждый раз желал убедить в этом, или, наоборот, надеяться на обратное и нелогичное. Все Каллены теперь поняли, почему он вел себя так, почему хотел умереть. Эдвард просто не мог смириться, что по собственной глупости потерял все вмиг.

- Хватит обсуждать ерунду, - голос Розали смог предотвратить вновь нарастающую ссору, ненадолго переключая внимание яростных соперников на новый источник шума. Блондинка никогда не была в своих речах многословна, если сравнивать ее, например, с Элис, девушка предпочитала больше мысленно говорить, нежели вслух. – Эдвард, не строй тут мученика, когда сам понимаешь, что все происходящее вокруг случилось из-за твоего безумного поступка. Белла, я действительно поверила ему, услышав об измене, в то же время, я была счастлива, узнав, что ты проживешь полноценную жизнь. Не знаю, стоит ли мне просить прощение, за то, что покинула тебя, ведь мы, особо никогда не были дружны, но все же извини. Прости не только меня, но и всю нашу семью. Я рада, что с тобой все в порядке теперь, хотя прекрасно представляю, что ты пережила. Думаю, ты также понимаешь, что я очень рада за тебя и потому, что ты единственная, кто из нашей семьи таки успел обзавестись ребенком, это очень здорово. И мне очень жаль, что я не смогла быть рядом с ним раньше.

Если бы Белла смогла бы покраснеть, то ее щеки стали цвета самого спелого томата. И дело было не только в столь длинном извинении от Розали, и даже не от осознания того, что это была самая длинная фраза, услышанная от нее. Блондинка впервые за все время знакомства признала ее частью их семьи, ведь даже на их свадьбе с Эдвардом, она, хоть и проявляла доброжелательность, но не особо была рада пополнению в семье. Да, и Джемми она тоже признала.

Вампирша больше не могла сдерживать радости от упавшего с нее груза сокрытия тайны. На душе стало так хорошо, что на секунду, Белле захотелось взлететь, вскочить с места и сделать что-нибудь из ряда вон выходящее. Однако ее врожденное стремление к разумности помешало сделать это. Шатенка быстро обвела взглядом всех сидящих рядом, ожидая увидеть те улыбки, которыми все ее подбадривали в самые тяжелые для нее моменты, но кроме виновного выражения лиц и опущенных вниз голов не было ничего. Сейчас все считали себя причастным к тому, что не смогли должным образом защитить Беллу, не смогли правильно направить Эдварда. В семейных драмах всегда виноваты не только брачующиеся, но и их родственники, которые выступают в качестве подстрекателей в конфликтах.

- Эмм, вы чего? – легкое состояние вампирши вмиг наполнилось грузом печали, исходившей от Калленов, отчего Белла снова захотела накричать на кого-нибудь. Особенно если этот кто-нибудь вампир с золотистыми волосами и самым виновным взглядом из всех. – Вы не рады, что мой сын – имеет к вам отношение?

- Белла, что ты говоришь? – Эсме чуть ли не вскочила со стула, услышав эту фразу от дочери, ведь женщина до жути теперь боялась потерять кого-нибудь из этих двоих. – Все очень, очень и еще раз очень рады новому члену семьи. Просто нам так жаль, что тебе и ему пришлось столько пережить. Даже, если не брать во внимание то, что случилось с Таней, вы столько прошли лишь вдвоем, я бы уже давно сломалась. И что бы там Эдвард не говорил, будто ребенку легко пережить отсутствие родителя, это не так. Мальчику без отца никак, только лишь мать не восполнит его пробелы во взрослении.

- Ну, я очень старалась сделать все возможное, - Белла как-то грустно улыбнулась, задумываясь над словами Эсме. Действительно, Джемми не мог долго находить лишь с ней в одиночку. Каждые два – три месяца он сбегал на пару дней к Наулю, Джейкобу или уезжал к Сью и Чарли, помогая им по дому. Чарли думал, что Джемет был племянником Сью, пока мальчик представлял, что Свон – старший все знает о нем и Белле, представлял, что бывший шериф считает его внуком. Даже возвращаясь обратно домой, Джемет вновь уже жаждал того момента, когда вновь сможет поехать к дедушке, названому дяде или к крестному отцу. Эсме же заметила эту грусть в глазах дочери, поспешив обнять ее как можно сильнее, представляя, что никогда больше не отпустит.

Элис тоже не могла сидеть в стороне. Конечно же, ей было очень совестно за то, что она сделала, коротышка была просто разбита мыслью, что все эти годы она хотела встретиться с сестрой, но ничего для этого не предприняла. И дело было не в том, что она не знала с чего начать или же просто ей было не до этого. Брюнетка жутко боялась осознать, что ее любимая сестра и подруга в одном лице умерла, когда вампирша всем сердцем надеялась в обратном. И хотя Элис было глубоко фиолетово до сына ее сестры, ведь эльф не очень любила эту тему о детях в этом доме, но в тоже время, младшая Каллен была рада, что эти оба теперь находятся рядом в безопасности.

Коротышка не смогла долго сидеть на стуле, смотря, как ее сестра нежится в объятиях матери, она решила присоединиться к ним, обнимая шатенку с другой стороны от Эсме. Розали тоже не удержалась от тотальных «обнимашек», прижимаясь плечом к руке Беллы, на что-то большее Роуз была пойти не в силах. Эммет же никогда не был столь стеснительным, поэтому с криками, что очень сильно скучал, бросился на колени младшей сестренки. Остальные же удержались от этой безумной затеи сломать Изабеллу, однако подвинулись ближе к кучке родственников, собираясь в нужный момент поддержать беседу, когда начнутся подробности жизни вампирши.

За все этим балаганом наблюдал Джемет, сидя на самой верхней лесенке, скрываясь между перин и недоумевая, как его до сих пор не заметили. Мальчик проснулся от звонка Акселя с расспросами, почему он не перезвонил ему. Дампир всем сердцем желал, чтобы увиденное им сейчас было лишь кошмарным сном, ведь что-что, а он не собирался оставаться в этом доме вместе с этими лживыми и надменными родственниками.

- Боже, меня сейчас стошнит от этого зрелища, - шатен поправил столь длинный для него рукав огромной футболки, смотря, как его мать понемногу начали отпускать Каллены. Он решил не дожидаться, пока его заметят, поэтому направился в комнату, где находился ранее, однако, не успев сделать и трех шагов, запутался в длинных спортивных штанах, с грохотом падая с лестницы. – Отвратительный сегодня день, хуже уже и быть не может.